Помоги проекту - поделись книгой:
Джино попытался представить свое будущее, как вдруг вспомнил… Стоп!
Луноцвет последний человеческий город в Муэрто. Больше люди нигде не живут. Они фактически находятся на грани вымирания. И из-за того, что людей теперь мало, и рождается их тоже очень мало, очередь душ на перерождение переполнена.
Отец говорил, что души погибших теперь просто улетают в небо и остаются там пока не рассеются. Сбежать душе из мира тоже нельзя. Хранитель Черных небес запечатал Муэрто, чтобы споры из космоса больше не могли попасть внутрь.
Твою мать. Джино хотел сглотнуть, но вспомнил, что больше не может этого сделать. Но его душа ведь проникла через барьер Урана. Все благодаря действию легендарной печати. Не факт, что в этот раз его душу призовет в другой мир какой-нибудь мощный артефакт. Далеко не факт.
«Это что, получается я умру навсегда? И телом, и душой?»
«А-а-а!» — паника начала разгораться в умирающем разуме. Должен же быть какой-то выход?
Джино принялся лихорадочно перебирать варианты в уме. Была надежда, что его кто-нибудь сейчас найдет и отнесет в лазарет. А в идеале было бы, чтобы этот кто-нибудь оказался из Дома Грейс. Они лучшие целители, уж они то точно смогут залатать дыру в сердце и воскресить его. Хотя… шанс, что хоть кто-то его подберет был ничтожно мал, не говоря уже о Грейсах.
На улице со вчерашнего дня льет как из ведра. Никто в здравом не будет сейчас гулять по городу, а тем более рыться в сточных канавах.
Джино оценил силу дождя. Вон, ливень как усилился, даже сильнее чем вчера. Канава заполнена до краев. Он теперь по голову в воде.
Подожди. Джино только сейчас заметил. Он ведь до сих через сверхчувствительность ощущает все: очертания дождя, канаву заполненную до краев, и то, что он погружен под воду.
Он попробовал обследовать эфирное тело внутренним взором. Все работало как и прежде. Он видел эфирную энергию внутри себя, ее движение по меридианам, видел клубы черного дыма на месте зарождающегося сосуда облачной ступени.
Попробовал открыть системный профиль. Перед глазами тут же появилось полотно текста.
Система работала как надо. Возможно еще не все потеряно. В ее описаниях он позже разберется, а сейчас нужно было срочно искать путь к спасению.
Небольшое мысленное усилие. Эфирная энергия послушно исполнила приказ и переместилась из левой руки в правую ногу. Джино ошарашенно взирал на это. Пока сознание было живо, он мог управлять эфирной энергией как и раньше. Хотя это логично. Эфирная энергия ведь контролируется человеческой волей.
Крохотный огонек надежды забрезжил впереди.
Пока нейроны не умерли от кислородного голодания, нужно запустить кровоток. Внутренний взор внимательно осмотрел сердце. Кровеносные сосуды были целы. Имелось лишь ножевое отверстие в сердечной мышце и, как следствие, потеря крови. Впрочем, крови вытекло не много, так как сердце сразу перестало биться.
Первым делом Джино вычистил при помощи манипуляций эфиром рану. Вытолкнул из нее грязь, воду, а затем плотно соединил края раны на груди и закрыл эфирным крылом как пластырем. Это было одно из двух эфирных крыльев, спрятанных в животе, которые он создал для культивации по технике «Пингвин взлетает в небо». Он решил использовать крылья, так как они были уже готовыми материализованными объектами, чтобы не тратить время на создание новых.
Рана была закрыта. Теперь можно было переходить сердцу.
В сознании вдруг немного потемнело. Думать как будто стало сложнее. Черт… Кажется нейроны без кислорода уже начали отключаться. Нужно ускоряться. Времени остается все меньше.
Джино кое-как соединил края раны на сердце. Со временем заживет. Так, что дальше? Нужно как-то запустить его. Дать ему первый толчок. Где там находится второе крыло? Сюда его срочно…
Мысленные процессы замедлились. Сохранять концентрацию и управлять эфиром становилось все труднее. Еле как, краем сознание Джино перенес эфирное крыло на сердце. Оплел его.
Нужно было сделать прямой массаж сердца. Как его делать, Джино знал только в теории. Он принялся управлять крылом.
Он им сдавливал сердце. Разжимал. Снова сдавливал. И так несколько раз.
Сознание гасло. Проклятье. Сердце! Почему оно не запускалось.
Сдавить. Разжать. Снова сдавить… Снова сдавить.
Поддерживать ясность мыслей было все тяжелее. Мысли обрывались, терялись… Чего-то сердцу не хватало. Наполнить его эфирной энергией.
Сдавить… Снова сдавить…
Затухающим разумом Джино продолжал повторять одни и те же действия. Снова наполнил сердце энергией.
Снова разжать… Снова сдавить…
Последние очертания во внутреннем взоре погасли. Последняя мысль исчезла.
…
Темнота заполнила все, принимая Джино в свои вечные объятья.
Дождь продолжал лить. Луна равнодушно освещала мертвое тело юноши почти полностью погруженное в канаву.
…
…
…
Раздался удар.
…
Удар!
…
УДАР!!!
Ожившее сердце застучало как мотор. Каждый новый удар был интенсивнее предыдущего. Пока сердце не набрало свой прежний ритм.
Спустя секунду голова Джино поднялась из канавы. Он резко принял сидячее положение, выкашливая всю воду из легких.
Варан неподвижно сидел возле канавы, обнимая труп маленького шута покрытого кровью. Он держал карлика и покачивался на месте, будто бы убаюкивая его. Он казалось бы не замечал ни дождя, ни холода от него.
Осознав свою ошибку, Варан прибежал к своему настоящему отцу, чтобы спасти его, но было уже поздно. Тяжелые побои привели к ожидаемому исходу. Ему оставалось лишь вытащить его из канавы, где он и просидел с ним всю ночь в обнимку.
Под утро Варан разлепил веки в опухших от долгого плача глазах. В пелене дождя появились два силуэта. Один из них был до неприличия толстым в маске с красным горящим глазом, а другой худым с длинными волосами. Оба выглядели напряженно, будто скрывались от кого-то. Из-за дождя они видимо не заметили Варана.
Они не надолго остановились о чем-то разговаривая.
Внезапно толстяк быстро коснулся худого в районе груди, отчего тот отшатнулся и замертво упал в канаву. После этого толстяк быстро покинул место преступления.
— Канава смерти. Видимо не один я решил, что выкидывать трупы в нее чертовски удобно, — сквозь грусть ухмыльнулся Варан. Затем он отвернулся, вновь прижавшись к холодному трупу. Плевать он хотел на то, что здесь происходит и кто кого убивает.
— Отец, прости меня… прости, я же не знал… — без перерыва шептал он, прижимаясь щекой к его груди.
Через некоторое время сквозь звуки дождя, он услышал как кто-то кашляет. Кашель был громким и частым. Кто-то поперхнулся чем-то или наглотался воды, а затем откашливался. Да, сколько же можно шуметь. Не дают спокойно погоревать.
Варан раздраженно повернулся на звук и ошеломленно замер.
— Не может быть, — произнес он. Протер глаза и пригляделся получше. Он не мог поверить в то, что видел.
Труп молодого человека, замертво упавшего в канаву, медленно выбирался из нее.
— Прости, отец, я на минутку. Только гляну, что там случилось и вернусь.
Чем ближе он подходил, тем шире раскрывались его глаза, а брови уползали наверх.
Перед ним стоял черноволосый юноша в измазанных грязью вперемешку с кровью одеждах. Вместо глаз у него были две темных корки запекшейся крови.
— Джино? — с трудом узнал его Варан. Это был тот самый заносчивый юноша, которого он так ненавидел ранее. Почему он еще жив? Разве не должны были слуги Дома Найт отправить его на встречу с Черными небесами?
Джино вздрогнул. На таком расстоянии от говорившего сверхчувствительность не работала, но он смог определить говорившего по голосу.
— О, и ты явился убить меня? — усмехнувшись, спросил он, а затем развел руки в сторону выставляя грудь. — Давай! Чего ждешь? Видимо пока я окончательно не сдохну, вы от меня не отстанете.
— У меня и в мыслях такого не было.
— Почему? Разве не ты собирался открыть резонанс пустоты? — спросил Джино, приподняв бровь. — Или отомстить за кота?
— Роден на самом деле был добрым котом. Он бы не одобрил месть за себя… Я хотел победить тебя, чтобы получить внимание отца. Но… вчера я потерял отца, поэтому твоя смерть потеряла ценность.
— Что ж, не завидую тебе, но и не сочувствую. Думаю, ты догадываешься почему, — с грустью произнес Джино. После чего добавил. — А я наконец обрел отца.
Возникла небольшая пауза.
— Кстати, а почему свободно разгуливаешь по улице? — спросил Джино, вспомнив, что Хранитель знаний Варана тоже приговорил к наказанию. — Тебя ведь должны конвоировать на стену.
— Ты и вправду такой наивный? Все еще веришь в одинаковую справедливость для аристократов и черни? Я член Великого Дома, меня никогда не отправят отбывать наказание на стену в качестве преступника. Мою свободу выкупили за десять тысяч эфирных кристаллов, и сколько бы такое ни повторялось, я всегда буду оставаться на свободе, — ответил Варан. Он пытался говорить в привычной для него высокомерной манере, но в этот раз в ней не чувствовались холод или презрение. Что-то в нем навсегда изменилось. — У меня к тебе такой же вопрос, почему ты на свободе?
Вновь возникла небольшая пауза, Джино не спешил с ответом.
Поделиться книгой: