Синайский мираж

– Ну, я бы так не сказал, – ухмыльнулся муж. – Если подумать, то темы найдутся.

– Например? – переступила с ноги на ногу Анастасия. – Ушел бы с дороги. Я тороплюсь в садик за дочерью.

– Еще есть немного времени, – с каждым словом муж становился все настойчивее, и это Анастасии не нравилось. – Успеешь. Да и не выгонят дочь из садика, даже если ты туда опоздаешь. Сказал же – надо поговорить. На важную тему.

– Это на какую же? – насмешливо спросила женщина.

– Например, о твоем моральном облике, – прищурил глаза муж.

– О чем? – вытаращила глаза Анастасия.

– Позавчера товарищи из серьезной конторы, – муж многозначительно ткнул пальцем куда-то вверх, – затеяли со мной один интересный разговор.

– О моем моральном облике? – иронично поинтересовалась женщина.

– Именно, – подтвердил муж.

– Товарищи оттуда? – Анастасия также указала пальцем вверх.

– Оттуда, – подтвердил муж.

– Что, именно так они тебе и отрекомендовались? – еще с большей иронией спросила Величко.

– Именно так и отрекомендовались, – подтвердил муж. – И даже предъявили документы. Так что все честь по чести… Конечно, они велели мне помалкивать о разговоре, но поскольку речь шла о тебе, а ты моя жена, то…

– Никакая я тебе не жена! – резко ответила Анастасия.

– Ну, после позавчерашнего разговора можно говорить и так, – согласился муж. – Потому что быть мужем сомнительной особы – в этом, знаешь ли, я не вижу смысла. – Он помолчал и продолжил: – А еще – на важной государственной работе, передовик производства, фамилию упоминают в титрах по телевизору… И на тебе – моральный облик!

– Ты бы лучше задумался над своим моральным обликом! – сказала Анастасия.

– А я что? Облик как облик. Во всяком случае, мною товарищи оттуда, – муж опять указал пальцем вверх, – не интересуются. А вот тобой интересуются.

– И о чем же они тебя спрашивали, эти твои товарищи? – хмыкнула Величко. – И почему именно тебя?

– Потому, что я числюсь твоим мужем, – ответил супруг. – А о чем спрашивали? О разном. Например, какова ты в быту и в семейной жизни, не скандалистка ли ты и не стерва, пьешь ли ты водку. О разном спрашивали.

– И зачем же?

– А это ты спросишь у них сама, – ехидным голосом ответил муж. – Когда с ними встретишься. Думаю, что это произойдет очень скоро. Коль уж они меня спрашивали о тебе… А еще в чем-то этаком упрекаешь меня! А сама-то… Да я чище тебя в тысячу раз, понятно тебе?!

– Понятно, – спокойно ответила Анастасия. – Что же тут непонятного?

– А коль так, – сказал муж, – то я согласен на развод. Как говорится, в любой момент времени и в любом месте! Потому что не желаю числиться супругом такой подозрительной особы. Коль уж тобой интересуются в таких инстанциях…

И муж, гордо развернувшись, пошел в противоположную сторону той, куда направлялась Анастасия. А Величко задумалась. Мог ли муж солгать? Разумеется, мог. Но для чего ему такая ложь? Что он хотел ею добиться? Объявить о своем согласии на развод? Ну, это можно было сделать и проще, не приплетая сюда мифических товарищей из органов. Значит, он говорил правду. Хоть, может, и частичную, но правду. Похоже, что ею, Анастасией, и впрямь интересуются компетентные органы. Да, но что такого она сделала? С какого такого боку она навлекла на себя подозрение?

Ответов на эти вопросы у нее не было. А тут еще припомнился разговор с начальником Иваном Тихоновичем. Неконкретный это был разговор, какой-то общий и размытый… А что, если оба эти факта – разговор с Иваном Тихоновичем и совсем недавний разговор с мужем как-то взаимосвязаны? Что, если и к Ивану Тихоновичу приходили те самые товарищи, что и к мужу, и интересовались ею? Но зачем же? Чем она могла вызвать интерес такой конторы, которую все ее знакомые осторожно и обтекаемо называли «оттуда»?

Как ни размышляла Анастасия, а ответов на свои вопросы она так и не нашла. И в рассеянной задумчивости пошла дальше, в детский садик за дочерью.

Глава 2

Впрочем, и Величко, и Снегов вскоре узнали, действительно ли кто-то интересуется ими и с какой именно целью. Оказалось, что и Никите не пригрезилось, что за ним следят, и муж Анастасии также по-своему оказался прав.

Как уже говорилось, Величко и Снегов работали в одном и том же учреждении – киностудии. Однажды утром, едва только они успели войти в здание студии, им сообщили, что их требует к себе начальник Иван Тихонович. Причем – срочно, вот буквально-таки сию минуту. Недоуменно пожав плечами, Никита и Анастасия пошли к Ивану Тихоновичу в кабинет.

В кабинете, помимо самого Ивана Тихоновича, находилась целая компания: два корреспондента этой же студии – Марина Прокопьева и Евгений Генералов, а также оператор Алексей Кудря. Кроме них, здесь же присутствовал какой-то незнакомый мужчина средних лет с улыбчивым лицом и, как одновременно показалось и Анастасии, и Никите, с насмешливым взглядом.

– Что ж, все в сборе, – сказал Иван Тихонович, обращаясь к незнакомому мужчине. – Вы просили пригласить этих товарищей – я пригласил. Мне выйти или можно остаться?

– Ну что вы, Иван Тихонович! – улыбнулся незнакомец и насмешливо сверкнул глазами. – Конечно же, вы можете остаться! У нас к вам – полное доверие. Полнейшее! Вы, так сказать, личность проверенная.

– Конечно, я благодарю, если это и вправду так… кгм… – расшаркался в смущении Иван Тихонович.

– Так, Иван Тихонович, так! – Улыбка незнакомца стала еще шире.

– Тогда позвольте, я представлю вас собравшимся товарищам, – сказал Иван Тихонович.

Все пятеро приглашенных – три корреспондента и два оператора – недоуменно между собой переглянулись. Уж слишком необычным был тон у их начальника Ивана Тихоновича, да и вел он себя не так, как обычно, а как-то по-другому. Казалось, в его тоне и во всем его поведении присутствовала какая-то суетливость, нервозность и неуверенность, а на лице читалось смятение и непонимание. Да что же это такое случилось с милейшим Иваном Тихоновичем? И кто этот мужчина с насмешливыми взглядом?

– Я сам представлюсь, – коротко ответил незнакомец и по очереди оглядел всех приглашенных. А потом произнес: – Меня зовут Василием Федотовичем. Я – сотрудник Комитета государственной безопасности. Выражаясь вашим стилем, учреждения «оттуда».

Пятеро приглашенных еще раз между собой переглянулись. Мужчина, отрекомендовавшийся пришельцем «оттуда», конечно же, заметил это переглядывание и насмешливо сверкнул глазами.

– Как вы догадываетесь, – сказал он, – собрались все вы здесь – в одном, так сказать, месте и в одно и то же время – не случайно, а по моей просьбе, которую любезнейший Иван Тихонович и выполнил. Предвижу вопросы с вашей стороны. Разумеется, это вопросы законные и справедливые, и потому я охотно на них отвечу.

Сотрудник КГБ встал и подошел к окну. Какое-то время он безмолвно смотрел на дымящиеся трубы далекого завода, который был виден из окна, а затем повернулся к пятерым приглашенным и сказал:

– Безусловно, в какой-то момент вы все почувствовали к себе чье-то пристальное внимание. Будто бы кто-то за вами наблюдает, сверлит вам спину взглядом… Вы все люди творческие, а значит, тонко чувствующие. Ну, так был такой момент?

– Не знаю, как у других, но у меня был, – ответил Евгений Генералов.

– И у меня – тоже, – сказал Никита Снегов.

Остальные трое не сказали ничего, лишь в знак согласия кивнули.

– Между прочим, – сказал Никита, – мне кажется, что я даже вычислил ваших… – он замялся, подбирая подходящее слово. – Ваших наблюдателей.

– Неужели? – глянул на Никиту сотрудник КГБ. – И каким же образом вы их вычислили? Считайте мой вопрос не праздным, а сугубо профессиональным.

– Ну, каким… – пожал плечами Никита. – Уж слишком они мельтешили у меня перед глазами. То одни, то другие.

– О, да! – рассмеялся товарищ из КГБ. – С двумя из них вы едва не устроили драку! Было такое дело?

Снегов на это ничего не сказал, лишь молча развел руками.

– Плохо работаем! – огорченно произнес товарищ из КГБ. – Никуда не годится такая работа! Наблюдатель, как вы выразились, должен быть незаметным. Образно говоря, он обязан сливаться с окружающей его обстановкой. Раствориться в воздухе, прикинуться деревом, урной, афишной тумбой – лишь бы не попасться на глаза тому, за кем он наблюдает! Это, товарищи, азы нашей работы. Вот я задам этим наблюдателям! Повышу, так сказать, их профессиональный уровень.

– Тогда заодно задайте и участковому уполномоченному, – мстительно произнес Никита. – Вломился, как слон в посудную лавку. Что, да кто, да почему… Насколько я понимаю, он тоже действовал по вашему поручению?

– И ему задам тоже! – улыбнулся товарищ из КГБ.

– Может, вы объясните, чем вызван столь пристальный интерес вашего ведомства к нашим персонам? – спросил оператор Алексей Кудря. – Мы – люди скромные, благонадежные, состоим при серьезном деле, а потому и проверенные…

– Охотно объясню, – сказал Василий Федотович. – С тем, собственно, я вас и пригласил. Всех пятерых.

– И почему именно нас? – не унимался Алексей Кудря.

– Потому, что мы остановили выбор именно на вас пятерых, – туманно выразился Василий Федотович. – Ну а коль остановили, то, соответственно, возникла необходимость вас проверить дополнительно.

– И зачем же? – спросила Анастасия Величко.

– Вот об этом мы и поговорим, – произнес Василий Федотович. – Вы, конечно же, знакомы с политической ситуацией в мире?

– Разумеется, – сказал Евгений Генералов.

– И то, что недавно завершилась война между Израилем и коалицией арабских государств, вы также знаете?

– Ну а как же, – за всех ответил Никита Снегов.

– И то, на чьей стороне в этой войне был Советский Союз, а на чьей – наш потенциальный противник, вам также известно?

– Известно, – признался Алексей Кудря. – И новости слушаем, и газеты читаем…

– Ну а о том, что эта война, по сути, не закончилась, а продолжается, но только другими средствами, вы, надеюсь, тоже догадываетесь?

– Мы вообще люди догадливые и сообразительные, – усмехнулся Евгений Генералов. – И между строк читать умеем, и между слов слышать…

– Отлично! – радостным тоном произнес товарищ из КГБ. Похоже было, он именно таких слов и ожидал. – Ну а коль так, то будем говорить напрямую. Да, товарищи, война, которую успели назвать Шестидневной, не окончена. Пушки умолкли, но у нас ведь есть и другое оружие, не так ли?

– Острое слово, – отозвалась до сих пор молчавшая Марина Прокопьева.

– И зоркий глаз кинокамеры! – дополнил Алексей Кудря.

– Именно так! – воскликнул Василий Федотович. – Острое слово и зоркий глаз! То есть теперь на переднем крае борьбы – не солдаты с танками и пушками, а вы – корреспонденты и операторы. Такой вот получается расклад.

Василий Федотович умолк и опять принялся любоваться заоконными видами индустриального городского пейзажа. Налюбовавшись, он вновь повернулся к пятерым приглашенным и сказал:

– А коль оно так, то необходимо применять это оружие. Разить, так сказать, неприятеля острым, беспощадным словом и с помощью кинокамеры показывать всю его преступную сущность. Вы со мной согласны?

Пятеро приглашенных, соглашаясь, кивнули.

– А тогда – перехожу к сути дела, – сказал Василий Федотович и указал пальцем вверх. – Там возникла идея снять серию документальных фильмов о тяжелой жизни людей на оккупированных Израилем территориях. Показать, как говорится, всю гнусную сущность оккупантов, потребовать, чтобы они немедленно убирались с оккупированных территорий. Когда фильмы будут готовы, их посмотрят миллионы зрителей. И у нас, и в зарубежных странах. Вот это и будет наше оружие.

– И эти фильмы должны снять мы, – в раздумье проговорила Анастасия Величко.

– Да, – сказал товарищ из КГБ. – Именно вы пятеро. На вас пал выбор как на самых талантливых, благонадежных и правильно понимающих ситуацию товарищей. Разумеется, это дело добровольное. То есть любой из вас вправе отказаться. Разумеется, никакие оргвыводы по тому, кто отказался, делаться не будут. Мы понимаем – у каждого могут быть свои причины и обстоятельства…

– И как вы все это видите? – спросил Евгений Генералов.

– Это вопрос номер два, – ответил Василий Федотович. – А вопрос номер один – ваше принципиальное согласие. При этом сразу же хочу предупредить: дело непростое, и даже, в некоторой степени, опасное. Работать придется на оккупированной неприятелем территории. Так что сами понимаете… А потому у меня ко всем вам просьба. Сейчас мы с вами расстанемся, и вы хорошенько подумаете о моем предложении. А завтра мы встретимся вновь, и каждый из вас скажет мне свое решение. Договорились?

– Да, да, договорились, – вразнобой ответили корреспонденты и операторы.

– Вот и отлично! – сказал Василий Федотович. – В таком случае – до завтра. Встретимся в это же самое время и в этом же самом месте. Да, и еще: надеюсь, вы понимаете, что о нашем разговоре никто знать не должен? За исключением, разумеется, милейшего Ивана Тихоновича… – товарищ из КГБ сверкнул насмешливыми глазами в сторону притихшего начальника.

– А нашим близким что говорить? – спросила Анастасия.

– А им скажите так. Предстоит, мол, дальняя и длительная служебная командировка. А какая и куда именно – о том молчок.

– А между собой мы можем обсудить ситуацию? – спросил Никита Снегов.

– Не только можете, но и обязаны, – объявил Василий Федотович. – Как-никак, вы – будущая сплоченная команда. Будете делать одно и то же дело. В непростых условиях, на вражеской территории. Надеюсь, милейший Иван Тихонович не станет вас загружать работой, и вы сможете обменяться между собой мнениями.

– Да, конечно же! – воскликнул Иван Тихонович. – Это мы понимаем!

– Вот и замечательно, – одобрительно произнес товарищ из КГБ. – Тогда, товарищи, до завтра…

* * *

– А пойдемте ко мне домой! – предложила Анастасия, когда все пятеро вышли из кабинета начальника. – У меня дома никого нет. Дочь в детском садике, а муж вчера заявил о своем согласии на развод… Посидим, обсудим…

– Такие дела на сухую не обсуждаются! – заявил Евгений Генералов. – Тут нужна соответствующая экипировка!

– Ну, так заскочим по пути в магазин и в складчину экипируемся! – согласилась компания.

На том и порешили.

* * *

– …Ну и что скажете, уважаемые товарищи и коллеги? – спросил Евгений Генералов, когда бутылка вина была уже почти совсем пустой. – Какое примем решение?

– Тут каждый должен решать за себя, – сказала Марина Прокопьева.

– Так я о том и говорю! – согласился Евгений.

– Тогда с тебя и начнем, – сказала Анастасия.

– Можно и с меня, – пожал плечами Евгений. – А почему бы и нет? Так вот лично я – за. То есть я поеду. Ну а что? По-моему, очень даже интересно. Это тебе не фильм о героических оленеводах или металлургах снимать. Тут, знаешь ли… – и Евгений выразительно щелкнул пальцами.

– Премию дадут… – мечтательно проговорил Алексей Кудря.

– Какую еще премию? – спросила Анастасия.

– Думаю, что Государственную, – озорно сверкнул глазами Алексей. – На меньшую я не согласен! В общем, я тоже еду. Государственные премии, знаете ли, на дороге не валяются!

– Я тоже еду, – коротко произнес Никита Снегов. – От таких предложений не отказываются.