Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Гоблин осатаневший - Филип Хосе Фармер на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Калибан ощупал левый бок.

— Похоже, сломал себе парочку ребер. На постоялом дворе разберемся.

— А я уж решил было, что вам хана, Док. Видел, как вы целовались с тем валуном на дне водопада.

Калибан прислушался: приглушенный рев падающей воды доносился откуда-то слева. Должно быть, прежде чем выбросить на берег, их изрядно отнесло течением.

Он проглотил последнюю капсулу энергона. Когда по жилам вновь заструилось тепло, решительно объявил:

— Пойдем-ка, поищем Берни!

К околице Грамздорфа маленький отряд вышел перед самым рассветом. Хотя друзья уже обсохли, согрелись и снова приняли прежний вполне благопристойный вид, двигались они все же украдкой, внимательно озираясь по сторонам. Прежде чем войти в свою гостиницу, долго изучали подступы к ней со всех возможных направлений.

Калибан снова скрывался под личиной господина Сигурдсона, пожилого туриста из Норвегии; Берни в образе мистера Бенжамена украшали рыжий парик и соответствующая борода. Пончо при помощи контактных линз разительно переменил цвет глаз; окладистая черная борода и нахлобученная на глаза широкополая шляпа делали почти что неузнаваемыми его приметные черты.

В эту пору, когда снег на трассах подтаивал, деревня отнюдь не кишела отдыхающими. Ее жители, занятые в разгар сезона обслуживанием постояльцев в гостиницах и на лыжных фуникулерах, в большинстве своем вернулись теперь на огороды. За стойкой в вестибюле в тихом одиночестве клевал носом дежурный администратор. Все трое беззвучно проскользнули мимо него и поднялись на третий, верхний этаж. У двери номера Калибан извлек гибкий световод с объективом и, пропустив его сквозь замочную скважину, удостоверился, что прихожая пуста. Затем, сменив на время световод какой-то короткой трубкой, надавил на ручку и снова заглянул внутрь при помощи своего глазастого "червя".

Небольшая коробочка на стене напротив подмигивала оранжевым глазком. Это означало, что в ней нет новых фотографий — снимков тех, кто мог бы проникнуть в комнату в их отсутствие, — стало быть, входить можно смело.

Берни, занявший на время этих привычных процедур пост возле окна в холле, подал Доку беззвучный сигнал тревоги. Подскочив ближе, Калибан увидел на тротуаре перед гостиницей две хорошо запомнившиеся фигуры — Карлоса Коббса и Барбару Вильерс.

Дальше Док двигался резвее кролика, нос к носу столкнувшегося с койотом. Или, учитывая рост и массу, словно бенгальский тигр — точно так же бесшумно и молниеносно. Холл, ступени, вестибюль — он поспел к выходу даже раньше подозрительной парочки. Расчет времени оказался безупречен — войдя, те уже не имели возможности скрыться, даже если бы очень хотели. По пути Док успел обдумать и забраковать все варианты скрытного наблюдения за загадочными археологами, так как сильно сомневался в надежности в данном случае маскарадных личин, в особенности своей и Пончо. Кроме того, он и сам хотел во всем разобраться немедленно, не откладывая дела в долгий ящик.

Поэтому Док обратился к молодым людям сразу, как те вошли, и без всяких выкрутасов под норвежский акцент.

Те долгое мгновение молча пялились на Калибана. Но вскоре опомнились. Коббс слегка нахмурился, зато Барбара выдала восхитительнейшую из своих улыбок.

— Я так рада! — воскликнула она восторженно, только что не распахивая объятий. — Так рада! Я думала, что все вы погибли, когда бесследно исчезли в этой ужасной дыре! А как остальные? Неужели они…

— Все в порядке, — сообщил Калибан. — Вас не затруднит прямо сейчас подняться ко мне в комнату? Боюсь, необходимо кое-что прояснить. Безотлагательно.

— Может, все-таки лучше утром? — усомнился Коббс. — Мы зверски устали. Не без причин, как вы сами хорошо понимаете.

— Думаю, что любопытство просто-напросто не даст вам сомкнуть глаз, — настаивал Док. — Вы могли увидеть там кое-что такое, чего, по общему мнению, не существует в природе. Например, Ивольди. Разве я не…

— Давай все же сходим с ним, дорогой! — перебила Барбара, мягко коснувшись нежными пальчиками плеча спутника. — Он абсолютно прав! А кстати, отчего это вы вырядились, словно ветхий старец? Я буквально помираю от любопытства. Здесь скрывается какая-то мрачная тайна. Мне действительно не дадут уснуть мысли об этом. Пожалуй, мне вообще не уснуть, пока этот безумный старикашка, этот осатаневший гоблин преспокойно разгуливает себе на свободе.

— Осатаневший гоблин, — повторил Док. — Неплохая формулировка. Хлесткая и, что характерно, весьма точная. Прошу вас следовать за мной.

И он повернулся к лестнице, не оставляя собеседникам выбора.

Они послушно следовали за Доком, пока возле самой двери не разглядели Пончо и Берни.

— Кто это? — напрягся было Коббс и тут же, сообразив, присвистнул. — Ничего себе маскировочка! Однако длину рук, характерный нос и рот так не скроешь. Думаю, я опознал бы вас при любых обстоятельствах, даже в толпе.

Калибан распахнул дверь и, пропустив всех перед собой, тщательно заперся изнутри. Затем вставил какую-то штуковину в маленькую коробочку над косяком. Берни тем временем успел смотать пленку из мигающей напротив фотокамеры.

— Как насчет пропустить по глоточку? Для бодрости, — предложил Пончо. — Чтобы веселее встретить восход солнца. Я уж думал, никогда его больше не увижу.

Все разобрали по стаканчику бренди — кроме Калибана, который потреблял алкоголь, только если этого настоятельно требовал очередной маскарадный костюм.

— Тогда с вас тост, Док, — заметил Пончо, раскурив длинную кубинскую сигару. — Ну, то есть вам слово, хотел я сказать. Если угодно, конечно.

Берни скорбно вздохнул. Вильерс и Коббс устроились с выпивкой напротив Калибана.

— Были какие-нибудь проблемы на обратном пути? — вежливо поинтересовался Док.

— Нет, — ответил Коббс. — Никаких. Просто прогулялись по коридорам. Все было тихо, как на кладбище.

— И трупов не меньше… — Барбару передернуло.

— Надеюсь, вам не пришло в голову будоражить местную полицию с утра пораньше? — заметил Док. — Впрочем, у вас на это не было времени. Однако добрались вы весьма скоро.

Коббс пояснил, что спускались они с горы напрямик, минуя долгий дорожный серпантин. Они не знали, что такое здесь затевается, да и знать не желали. Краткое интервью с Ивольди произвело на молодых людей неизгладимое впечатление. Этот "гоблин осатаневший", как окрестила его Барбара, это подлинное воплощение нечистого здорово напугало обоих. Они считали, что окажутся в полной безопасности лишь после того, как снова доберутся до родных берегов.

— А все же, что именно вы там надеялись выкопать? — поинтересовался Док.

— Несколько лет назад, когда мы приехали сюда на каникулы, до нас дошли слухи о камне с некими загадочными письменами, будто бы случайно отрытом пастушьей собакой. Нас это весьма заинтриговало, мы отправились к месту находки и обнаружили плиту с древними рунами, которые во времена оно высек в камне некий германский трибун по имени — вы станете смеяться! — Ивольди. Где-то между шестым и девятым веками от Рождества Христова. Мы порыскали вокруг да около и наткнулись на следы древнего поселения. С тех пор регулярно проводили здесь свои каникулы, ни на минуту не выпуская из рук лопаты. Нынче же у нас большой академический отпуск.

Калибан снова сделал мысленную помету: не забыть бы проверить все эти россказни.

Ему были вполне понятны опасения молодых англичан. Но ведь если им достанет духу предать огласке то, что довелось повидать в подземных лабиринтах, они затмят своей известностью самого Шлимана. Все, что для этого требуется, — натравить на замок немецкую полицию. Тогда даже всемогущему Ивольди придется зарыться поглубже в свои подземные норы.

С другой стороны, у археологов имелись вполне резонные основания считать местную полицию коррумпированной, скупленной на корню тем же Ивольди.

В ответ на следующий вопрос Коббс поведал, что, когда они покидали замок, вертолеты все еще стояли поблизости. И что кое-кто из штурмового отряда, по-видимому, все же уцелел — наверное, кто-то как раз из той отделившейся группы, отметил про себя Калибан. Спускаясь в деревню, Коббс видел ниже по склону несколько сигаретных огоньков. Маловероятно, что они принадлежали каким-то деревенским ротозеям, любителям прогулок ни свет ни заря.

— Прошу вас гостиницу пока что не покидать. По крайней мере, сегодня, — сказал Док. — Если кто-то из нападавших находится сейчас в деревне, мне понадобится ваша помощь в опознании.

— И что вы собираетесь с ними делать? — спросил Коббс.

Калибан не ответил. Он уставился на англичанина во всю силу своих серо-зеленых в желтую крапинку глаз. Коббс ответил ему невозмутимым взглядом едва ли не равной мощи. Калибан, обладавший способностями гипнотизера, многих повергал таким образом в сомнамбулическое состояние. Но не Коббса — тот оказался орешком потверже.

Барбара Вильерс, умудрившаяся вопреки всем перенесенным тяготам и лишениям сохранить блеск и очарование, решительно объявила:

— Я остаюсь, если вы полагаете, что это поможет хоть чем-то.

— Барби! — возмутился Коббс. — Снова ты пренебрегаешь моим мнением! В конце концов, помолвлены мы или нет? Ведь мы договорились уже, кто из нас будет главой семьи.

— Никакой семьи пока что нет!

— Потрясающе! — восхитился Пончо, облизываясь на красавицу, как голодная обезьяна.

Коббс презрительно покосился на сластолюбца.

— Здравый смысл велит мне убираться отсюда как можно скорее, буквально тотчас же. Только не подумайте, что я труса праздную. Если моя невеста настаивает на своем — пожалуйста, буду вести себя по-дурацки и я. Мы оба остаемся. Но только на время, необходимое для ваших сомнительных попыток опознать незваных посетителей замка.

Берни приоткрыл было рот, собираясь что-то сказать, но осекся. И всем своим видом дал понять Доку, что у него есть дело, не терпящее отлагательств.

Калибан, примерно догадываясь, что у того на уме, незаметно подмигнул. Кивнув, Берни встал и прошел в ванную.

— Если хотите, можете располагаться на наших кроватях, — предложил гостям Док. — Так оно безопаснее. Мы прекрасно устроимся на диване и на полу.

— Тут я с вами совершенно согласен, — сказал Коббс. — Глупо возвращаться в свои номера прямо сейчас. Нам, конечно, еще предстоит сложить свои чемоданы, но ведь это можно сделать и завтра.

Неожиданно Калибан разразился краткой тирадой на каком-то незнакомом собеседникам певучем языке со множеством гортанных и фрикативных звуков.

Парочка перед ним казалась искренне изумленной. Док вернулся к английскому.

— Вам разве не приходилось по своей работе бывать в джунглях Центральной Америки?

— Нет, — ответил Коббс. — А что это было, какой язык?

Тогда Калибан обратился к Пончо, который выслушал его с видимым напряжением и даже кое-что переспросил. Они вдвоем с Берни лишь совсем недавно начали осваивать речь "лазурных", одного из самых древних племен Центральной Америки, и им было пока что далеко до той беглости, с какой пользовались этим наречием их родные отцы. Кивнув, Пончо тут же вышел из комнаты и громко забухал вниз по лестнице.

— Послушайте, уважаемый! — заметил Коббс. — Мне не нравятся ваши манеры. Будьте любезны в нашем присутствии говорить по-английски. Здесь вам не суд присяжных, и мы с Барбарой пока что не на скамье подсудимых!

— Забудьте о презумпции невиновности, — отрезал Калибан. — Не тот случай. Теперь каждый под подозрением. Однако никто вас ни к чему не принуждает. Зарубите это себе на носу. Вы вольны уйти, когда вам заблагорассудится.

Док скинул с себя куртку и жилет. Барбара с любопытством следила за его действиями.

— А я-то гадала, почему при худощавом лице вы кажетесь мне таким увальнем. Как и оба ваших друга. Господи помилуй! Да ведь в этих тяжеленных доспехах вы даже крейсер потопите!

Калибан оставил ее замечание без ответа.

Вскоре гости перебрались в спальню, где, не раздеваясь, улеглись на кровати. Берни, выйдя из ванной, тихо доложил на языке "лазурных":

— Пытался связаться с Грандритом. Ответила жена. Грандрит уже несколько часов как вылетел в Африку. Она считает, что на время его отсутствия ей лучше перебраться на конспиративную квартиру. Заметила возле дома каких-то подозрительных субчиков. Она не уверена, что это слежка, но судьбу искушать не хочет.

— Ты рассказал ей о событиях последних часов?

— Все до последней мелочи. Она обещала передать новости Грандриту, как только представится возможность. Ближайший сеанс связи у них должен состояться после высадки Грандрита на берег Габона.

Там, неподалеку от мест, где Грандрит когда-то родился и вырос, ему предстояло пройти пешком чуть ли не весь пояс экваториальных джунглей, питаясь единственно подножным кормом и избегая человеческих поселений, передвигаясь по ветвям, как неуловимая тень, как лесной дух, каковым и считали его многие аборигены. Впрочем, некоторые из них тоже величали теперь Грандрита именем, которое стало широко известно с легкой руки одного американского писателя, в незапамятные времена посетившего Центральную Африку. Грандрит скакал по ветвям куда быстрее, чем самый резвый человек даже по ровной земле, — что уж там говорить о непроходимых зарослях, где обитали теперь одни жестокие пигмеи, а еще сравнительно недавно бродили лишь мохнатые человекообразные.

Клир, жена Грандрита, оставалась на связи с ним в одном из трущобных районов Лондона.

Патрисия Вайлди, кузина Калибана, тоже обреталась теперь в английской столице, разыскивая там след старухи Аньяны, главы бессмертной Девятки. Уверенная, что часть года Аньяна проводит в городской резиденции в одном из престижных районов Лондона, Триш неустанно шарила среди самых шикарных особняков. Калибан практически не надеялся, что ей повезет отыскать какую-либо нить, но она по крайней мере была при деле и могла, особенно не рискуя, набить руку в частном сыске.

Зазвонил телефон. Калибан молнией сорвался с места и успел упредить второй звонок. Панчо, мешая слова "лазурных" с английским, доложил из вестибюля:

— Я проверил запись в журнале, Док. Пришлось немного дать на лапу. Коббс и рыжая записались неделю назад. Клерк уверяет, что с тех пор они почти не попадались ему на глаза. Только что приметил в вестибюле двух подозрительных типов. На вид крутые, из той породы, что обстряпают любое дельце, если им хорошо заплатить. Проверил по журналу — оба немцы, Генрих Зельнер и Вильгельм Гафустим. Зельнер прихрамывает. Комната 215. Если хотите, я…

Калибан потребовал более детального описания. Зельнер вполне мог оказаться одним из посетителей замка — из тех, кого Калибан приметил, когда осторожно заглядывал в замковый вестибюль. И причиной его хромоты вполне мог оказаться взрыв той самой, брошенной Калибаном гранаты.

— Сейчас спущусь, — решил он, — Жди где-нибудь неподалеку от их комнаты.

Проверив карманы уже вполне подсохшего бронежилета, Док направился в ванную, чтобы пополнить запас капсул с паралитическим газом. Здесь, в стенном тайнике, который Пончо оборудовал самым первым делом, как только въехали, хранились все их боеприпасы и коротковолновая рация. Маскировка удалась Пончо на славу: пока здание не снесут или не начнут ремонтировать, вряд ли кто-нибудь догадается, что в гладкой стене за керамической плиткой может быть что-то припрятано.

Заодно Калибан прихватил и парочку газовых гранат вместе с детонаторами. Из спальни не доносилось ни звука. Бросив туда взгляд, Док вновь отметил, до чего же англичанка хороша — буквально до сердечных колик.

— Остаешься здесь, и глаз не своди с гостей! — велел он Берни.

— Ну почему, почему вечно все пряники достаются этому козлоногому сатиру? — простонал Берни, больше для себя, чем для шефа.

К его удивлению, Док на сей раз ответил:

— А Пончо там с ума сходит, зная, что возле женщины ты, а не он. Ведь он так мечтал попасть к ней в сторожа.

— Тоже мне сторож нашелся! Но что толку сидеть здесь возле спящих, точно…

Договорить Берни не успел. Стремительный, точно порыв ветра, Калибан уже скрылся за дверью.

Этажом ниже на площадку немедленно выкатился сияющий Пончо — с грацией гориллы, лишь недавно освоившей ходьбу на задних лапах. В волосатой ручище он крепко сжимал хрупкий стетоскоп.

— Я подслушивал, — громко зашептал он. — Ребятки не слишком-то разговорчивы, но услыхал я все же достаточно. Оба были в замке. Теперь ждут чьей-то команды.

— Разберемся, — сказал Калибан. Несмотря на видимую невозмутимость, он был взволнован. Что за группа могла осмелиться бросить прямой вызов Девяти бессмертным? Или же у них были счеты с одним только Ивольди, а о Девятке — никакого представления? Должно быть, гном как следует кому-то насолил, если против него избрали столь самоубийственную тактику.

Док, решив на сей раз обойтись без задувания газа через замочную скважину, спокойно постучал в дверь. Пончо мигом приставил ухо стетоскопа к косяку и хищно осклабился.

— Внутри тихо, — шепнул он. — Но зуб даю, они как раз сейчас семафорят друг другу об огневом прикрытии.

— Кто там? — донесся низкий голос с австрийским акцентом.

— Телеграмма, мейн герр, — ответил Калибан писклявым голосом на местном наречии.

— Сунь под дверь.

— Извините, герр, никак нельзя Нужна ваша подпись.

Щелкнул замок, и дверь чуток приоткрылась. Калибан рванул на себя рукоятку с такой силой, что человек за дверью изумленно вытаращился на собственную кисть. Видать, крепко держал, старался.

Уже в следующее мгновение он с громким "Уф-ф!" подлетел в воздух и рухнул навзничь. Калибан только раз махнул кулаком снизу, и они с Пончо не мешкая ворвались в комнату. И застыли. Со стороны ванной из руки высокого поджарого блондина с холодным взглядом убийцы на них грозно уставился вороненый ствол 38-го калибра.

Гости послушно задрали руки вверх. Мгновение, приоткрыв рот, нерадушный хозяин постоял с озадаченным видом — и стал складываться, точно циркуль. Подскочив, Калибан успел смягчить его падение. Вскоре Док снова смог дышать без опаски — действие газа из брошенной капсулы было весьма кратковременным. Он пользовался этим трюком уже лет сорок, и тот срабатывал безотказно, когда под прицелом противника приходилось поднимать руки вверх.

Очнулись оба немца уже накрепко привязанными к креслам, с залепленными клейкой лентой ртами. Калибан как раз готовился вкатить Зельнеру укол.

После инъекций оба как бы заснули. Отодрав ленту, Док не мешкая приступил к допросу. Он не знал, каким временем располагает, а гостиница меж тем уже вовсю просыпалась. Хотя лыжный сезон в Грамздорфе почти что закончился, здесь пока еще хватало ценителей местных минеральных вод, слывших чуть ли не чудотворными, поэтому перетаскивать пленников в свой номер было бы чересчур рискованной затеей. Но и в гостях задерживаться не следовало — немцы явно ждали посетителей.

Пленные, как и всякий другой под воздействием калибанита, послушно отвечали на любые вопросы. Но, воспринимая их чересчур буквально, рассказывали лишь о тех деталях, о которых догадывался спросить инквизитор. Оба поведали примерно одно и то же Обоих наняли в Гамбурге примерно шесть лет назад. Они работали на организацию куда мощнее нынешней группы захвата. И это было все, что они могли рассказать о своих работодателях. Немцы никогда не слыхали о Девяти бессмертных и не припомнили никого, подходящего под приведенные Доком описания внешности. Нынешней операцией командовал некто Рутениус фон Царндирл — немец прусского происхождения; особые приметы: лицо в шрамах. Он привел отряд в замок, а сам в ходе боя где-то затерялся. Когда Зельнера зацепило — а это случилось как раз там, где отряд разбился на две отдельные группы преследования, — Гафустиму приказали вывести раненого на поверхность, прихватывая по пути, если попадутся, и других отставших. Никого не встретив, они выбрались из лабиринта, немного перекурили и отправились в Грамздорф. По прибытии столкнулись с Царндирлом, который приказал им сидеть в номере и ждать дальнейших распоряжений.

Наконец, распутав веревки, Калибан велел обоим отправляться в постель. Шаткой походкой, точно зомби, те послушно двинулись к спальне. После очередной инъекции, на сей раз снотворного, оба громко захрапели. Док и Пончо вышли за дверь; толстяк напоследок украсил дверную ручку табличкой "Не беспокоить!".

Вскоре Пончо уже барабанил по своей двери условным стуком. Ответа не последовало.

Пропихнув в замочную скважину световод, Док мигом выдернул его обратно.



Поделиться книгой:

На главную
Назад