Царь зверей, том 1

Нет. Не сейчас и не здесь. Здесь каждый сам за себя, и правит сильный. К тому же, несмотря на жалобный взгляд, девушка даже не дернулась в мою сторону. Протиснувшись мимо, я лишь отметил, что она сильно похудела. Не знаю, сколько времени мы уже провели в темных коридорах, но детская припухлость девушки куда-то подевалась, а под глазами образовались темные круги.

Сколько мы здесь? больше суток? Хотя, может дело в крови или её отсутствия. Что-то же они друг у друга с такой жадностью поглощают. При этом, я хоть и чувствовал усталость, но вряд ли выглядел столь же ужасно. А вот девушка увядала буквально на глазах. В голове проскочила дурацкая мысль о вампирах, кровососущих паразитах, но я тут же её отмел. Учитывая, что мою кровь они выплюнули, им нужно нечто другое. А значит и девушка такая же. Не как я.

А значит они мне чужие. Никто. Каждый сам за себя.

— Тихо, — жестко сказал мастер, резко обернувшись ко мне. — Что за шум? Пустышка, а ну стой! Что ты там увидел?

— Мыши, — буркнул я, не собираясь останавливаться. Надо быть полным идиотом, чтобы подходить на крик «эй, иди сюда».

— Ты не слышал мастера, пустышка? А ну стой! — угрожающе проговорил Ангрел, но отходить от Тигра не спешил, удерживая его у стены.

— Оставь этого труса. Испугался мышей, — усмехнулся Гратон, держась рядом с девушкой. Я же лишь покачал головой и поспешил дальше. Рука почти перестала болеть, но это не решало проблему моей безоружности. Оставив за спиной приговоренных, я немного успокоился, и, сбавив темп, снова начал внимательно смотреть по сторонам.

Мне нужно оружие. Хоть палка! Да черт с ней, хоть осколок кости, можно даже человеческой, бедренной. Главное достаточного размера или веса. К сожалению, ничего не попадалось. Оглянувшись, и не заметив догоняющих, я решился обыскать очередную темную комнату, в углу которой нашлась серая куча мусора.

Разворошив горку, состоящую из сухого мха, шерсти и мелких осколков, я с сожалением понял, что ничего в нем нет. Самое крупное, что нашлось — это шершавый обломок стены размером с половину кулака. Вздохнув, я ещё раз осмотрел мусор, подобрал камень и взвесил его на ладони. Мало…

И всё же оставлять его — глупо. Тем более что в голове уже родилась идея. Конечно, камень был слишком рыхлым, пупырчатым и даже по виду вряд ли мог выдержать серьезный удар, но уж лучше он, чем мой кулак или пятка. Ну и главное — хоть в голове гулял ветер, я без сомнения сдернул с руки кусок ткани и, сделав узелок, поместил в него обломок.

— Шевели ногами! — услышал я недовольный голос Ангрела, выйдя обратно в коридор. Кажется, всего минуту провозился, а меня уже догнали. Плохо.

Не хватало ещё оказаться в руках обреченных, я даже не сомневался, что для собственного выживания они без сомнений пожертвуют мной. Сломают ноги и бросят в качестве приманки. С Тигра можно было взять кровь и силу, с меня брать нечего. Но это не значит, что меня нельзя использовать. Моя же цель — не допустить подобного. А ещё лучше — использовать их.

Перекинув конец веревки между пальцами так, чтобы она не сорвалась с кулака при ударе, я взял камень в ладонь и рысцой побежал в темноту. Меня не особенно волновало, что произойдет с кровопийцами. Как и то, почему крысы бежали к нам только с одной стороны. Всё, о чем я беспокоился — выжить.

— Эй, пустышка! — окрикнул меня Ангрел, но я лишь ещё поднажал, оставляя их далеко за спиной. — А ну стой! Мастер?

— Не трать дыхание и силы понапрасну, — отрезал Гратон. — Держись рядом, и передвигай ногами, больше от тебя не требуется. Ну?

— Ай, — похоже последние слова были адресованы не слуге-разбойнику, а девушке. Вот же… похоже, её мастер собирался сохранить до самого конца. Как он говорил? Пропуск и выкуп? А я понятия не имею, что будет, если выберусь. Что буду делать? Искать кто я такой? Пытаться восстановить воспоминания? Пока всё пустое.

— Мастер, они догоняют, — на самой грани слышимости раздался голос Змея. — Нужно бросить приманку. Или догнать мальчишку…

— Не трать силы на разговоры, младший, — повторил Гратон, и я внезапно четко осознал, что он бережет в первую очередь свои силы. Как так? Младший? Они вроде примерно одного возраста. Может разница в происхождении? Но судя по тому, что я успел услышать, девушка была из куда более знатной семьи. Тогда в чем же дело?

— Они уже близко, — снова едва услышал я голос Змея, и оглянулся. Вовремя, но только для того, чтобы заметить смазанный силуэт, появившийся из темноты. Как? Ведь между нами было не меньше сотни шагов! Это просто невозможно.

Я попытался уклониться от удара, но тяжело сопротивляться тому, что ты даже не видишь. Мастер, мгновенно оказавшийся рядом, приложил меня ребром ладони, и тело перестало слушаться, рухнув как подкошенное. Я оставался в сознании, всё видел и слышал, но ничего не мог сделать, а эти уроды прошли мимо будто так и надо. Они даже Тигра, с кровоточащей рукой, всё ещё тащили на себе.

Значит я угадал. Моя роль — стать приманкой для крыс. Жалкий конец только начавшейся жизни. Я пытался пошевелиться, заставить мышцы работать, но лишь наблюдал, как приговоренные к смерти скрываются во тьме коридора, а вокруг меня нарастает писк и шуршание.

Не в состоянии повернуть шею, я со страхом и гневом ждал, что будет дальше, ни на секунду не оставляя попыток пошевелить хоть пальцем. Крысиная вонь нарастала. Холод пронизывал загривок и шею. А затем я почувствовал, как дергающийся мокрый нос щекочет голень. Секунда, другая, и тело пронзила острая боль. Мелкие острые зубы срезали кожу вместе с мясом.

Но эта боль стала спасительной, пробежавший по нервам импульс что-то сломал в технике мастера, и я смог пошевелиться. В начале не слишком уверенно, будто заторможенно, но с каждым мгновением быстрее. Вот только крысы не собирались ждать, пока я приду в себя, и уже начали пиршество.

Десяток мелких тварей вгрызлись в мою ногу, стараясь укусить побольше, а затем раздался недовольный писк и мелкие укусы прекратились, но, повернув голову, я такому повороту совершенно не обрадовался. Рядом с ногой замерла крыса, размером в половину меня. Она деловито отпихнула остальных грызунов, и разинула чудовищную пасть, собираясь отобедать.

Силы отпихнуть её не было, а потому я сделал единственное, что мог — махнул рукой, пытаясь отогнать. Крыса, не ожидавшая сопротивления, на мгновение отодвинулась, но тут же с писком бросилась вперед, как раз под второй замах ладони, в которой был зажат камень.

Раздался глухой чавкающий звук. Недовольная тварь, которой я попал по носу, отскочила в сторону, заверещала, а потом бросилась в атаку с утроенной энергией, собираясь вцепиться мне в шею или лицо. Но я уже достаточно отошел от парализующего удара, чтобы раскрутить камень в куске ткани, и ударить по подлетевшей крысе.

Инерция отшвырнула тварь в сторону, её сородичи со страхом и удивлением смотрели за тяжело дышащим вожаком. Крыса показала слабость лишь на мгновение, но этого хватило, чтобы на неё тут же набросилось с десяток мелких тварей, отвлекаясь от меня и позволяя подняться.

Пинком отшвырнув настырную крысу, не желавшую отстать от меня и присоединяться к каннибализму, я, держась за стенку, побрел прочь. Кровь медленно сочилась из укусов на голени, оставляя след из капель, но крысы выследили бы меня, даже не обладай я никаким запахом. Единственный коридор, никаких ответвлений, тупиковые комнаты. Тут некуда было бежать или прятаться. Только вперед.

Не знаю, сколько я так шел. Постепенно силы начали меня оставлять, перед глазами помутнело, а крысиный писк за спиной стал моим постоянным спутником. Я не собирался так бездарно умирать, становясь их кормом, но чувствовал, как меня начинает бросать то в жар, то в холод.

В их слюне что-то было. Какая-то быстро прогрессирующая зараза или яд. Ведь укус перестал болеть почти сразу, а слабость только нарастала. Как так вышло, что я, молодой парень, мальчик, по словам старика и мастера, оказался в этом гиблом месте? Почему я должен умереть в этой отвратительной дыре?

Врете, уроды, так просто я не сдамся. Я выберусь отсюда, дойду до конца кишок каменного дракона, чего бы мне это не стоило. Вспомню, кто я. Найду тех, кто меня приговорил, и верну им всё с троицей. Нет, десятикратно.

Почувствовав, как на губах заиграла злая предвкушающая улыбка, я одернул себя и стер тыльной стороной левой ладони пот. Пот? Тут было холодно, а меня снова бросило в жар, значит, яд продолжает подтачивать моё здоровье. А может это организм борется до последнего, не сдаваясь даже перед отравой.

Кто я? Зачем я? Кого мне стоит убить?

— Императора зарезали на ступенях дворца… — донесся до меня далекий шепот, почти утонувший в шуршании сотен маленьких ножек. Но ни впереди, ни позади меня не было никого живого, только крысы. — Светоча сожгли фанатики…

— Бред, — глупо усмехнувшись сказал я, просто чтобы услышать собственный голос. — Я брежу. У меня лихорадка.

Проговорив это, я споткнулся и едва не упал, но сумел удержаться за стену и увидел протянувшуюся ко мне в темноте ладонь. Вот только стоило протянуть к ней руку, и видение исчезло. Плохо дело. Слуховые и визуальные галлюцинации. Если так продолжится, будет уже всё равно, как далеко я уйду от крыс. Рано или поздно я выбьюсь из сил, меня догонят и сожрут.

— Идти. Главное идти вперед, — приговорил я, и несколько крыс тут же ответили мне угрожающим писком. — Врёте, вам я не достанусь!

Сцепив зубы, я начал передвигать ногами быстрее, и вдруг осознал, что укусы почти не болят. Они, как и рана на сгибе локтя, почти затянулись. Хотя, может это было продолжением бреда? Несмотря на все усилия и попытки держаться, твари были всё ближе, я вновь почувствовал их отвратительный запах. А цокот когтей оказался совсем рядом.

— Зря, — выдохнул я и оглянувшись ударил камнем на веревке. Ударил не глядя — наотмашь, но попал сразу по двум тварям. Первую отбросило с пробитым черепом, вторую отнесло в сторону, к стене, и я не стал вглядываться, что с ней стало. Двумя меньше — мне этого достаточно. И пусть за ними шевелится ровный серый ковер из шкур, я не собираюсь…

— Мыслителя казнили во имя света… — вновь донесся до меня голос, не то из глубин моей потерянной памяти, не то больной разум просто играл со мной шутки. Помотав головой, я попытался сосредоточится только на том, чтобы быстрее передвигать ногами, но услышал новый обрывок фразы, — … нужен палач…

— Очень смешно, — буркнул я осознавая, что сам оказался приговорен к смертной казни. Черная аномалия, казнь — так гласила надпись, которую я увидел перед пробуждением. Хотя, возможно всё это — лишь отголоски приговора, который мне вынесли, перед тем как отправить сюда?

К демонам. Сейчас плевать почему я здесь и какого рожна от меня было нужно. Главное — выжить. Главное — шевелить ногами и не подпускать к себе крыс. Лихорадка? Пройдет! Усталость? Выдержу. Сейчас мне не нужно бесконечно идти быстрее крыс, мне достаточно идти быстрее отягощенных раненным Тигром преступников. Рано или поздно они его бросят…

От нечего делать я начал снова считать шаги. Пусть они и стали не такими ровными и размашистыми как раньше. Это стало и мерой расстояния, и мерой времени. И когда счет дошел до пятой тысячи, я увидел искомое.

— Парень, ты жив⁈ — пролепетал брошенный и почти полностью обескровленный Тигр. Судя по следу, после того как его положили у стены, он ещё некоторое время пытался ползти, со сломанными ногами и одной рукой, но не слишком успешно. — Эй, помоги мне! Я никогда не желал тебе зла.

Я было шагнул к раненному, но вдруг почувствовал, даже не испуг, а странное, необъяснимое предчувствие опасности. Будто кто-то едва заметно подул холодным воздухом между лопаток. Передернув плечами, я отступил в сторону. Брать у Тигра было нечего, набедренная повязка оказалась обгажена, так что не годилась даже на бинты.

— Я дарю тебе жизнь, — усмехнувшись сказал я, отступая. — Как ты подарил её мне и тому старику.

— Эй, не бросай меня! — выгнувшись Тигр с неожиданной проворностью потянулся ко мне, и подойди я хоть на шаг ближе, скорее всего сумел бы схватить за ногу, а там, может попробовал бы заставить меня потащить себя или чего похуже.

— Тебе не уползти. Отбивайся, попробуй выиграть себе несколько секунд жизни, — сказал я, отворачиваясь, и уходя вдаль, вновь держась за стенку. Вот только моему совету он не последовал, вместо этого я услышал злой крик, проклятья, а затем глухие удары. Обернувшись, я увидел, как Тигр, приподнявшись на локте, с размаху бьется виском об пол, пытаясь покончить с жизнью.

Пара секунд, и он понял, что ничего не выходит. Наши глаза встретились, Тигр со злой усмешкой вытянул вперед язык, а в следующее мгновение откушенный кусок плоти уже дергался на полу, а изо рта мужчины хлестала кровь.

Выдохнув, я отвернулся и ускорился. Сколько пройдет времени пока он умрет от кровопотери или болевого шока? Мужик крепкий, даже вернее было бы сказать атлетичный и подтянутый, значит пару минут точно протянет, да ещё и лужу крови после себя оставит. А значит крысы задержатся пока будут пожирать останки даже если тело исчезнет после смерти.

Понятно, что Тигр хотел, чтобы я поплатился за то, что ему не помог, чтобы мне стало хоть чуточку, но хуже, но по факту хуже сделал только себе. Я же, все ещё чувствуя, как меня лихорадит, шел дальше, сосредоточившись только на одном — передвигать ноги. Левой, правой, левой… остальное не важно. Не в этой жизни. Я словно впал в транс, из которого меня выдернуло необычайно острое чувство опасности.

Подняв голову, я увидел три силуэта, стоящих шагах в тридцати от меня. Но самое поразительное — на ними был свет. Пусть не яркий, но куда более отчетливый, чем мох на потолке и стенах. Почему они не идут дальше? Чего застряли? Почему я чувствую угрозу?

Не останавливаясь ни на секунду, я подошел ближе, и вдруг понял, что прямо стоит только один — преступник со шрамом. Ухмыляющийся Ангрел, твердо держался на ногах, в то время как тяжело дышащий мастер опирался о стену, а девушка и вовсе сжалась в ожидании не то побоев, не то, чего похуже.

— Слуга, мы должны уходить, — тяжело проговорил Гратон. — Уж лучше крысы.

— Какой я тебе слуга, — криво усмехнулся разбойник. — Ты едва держишься, «старший». Тяжело без энергии неба почти властелину? Сейчас я даже рад, что всего лишь воин. Сколько у таких, как ты, гонора. Выбрался с внешнего пояса, дошел почти до четвертого, а сейчас твое тело пожирает само себя, ища хоть крупицу силы. Ты сдохнешь с минуты на минуту.

— Если умру я, тебе тоже не выбраться, — проговорил мастер.

— Может и так, но зато развлекусь перед смертью, — сказал разбойник, подойдя к девчонке и рывком отведя её руку от груди. — Вчера ты была куда сочнее, но уж лучше уйти так, с огоньком. Не бойся, малышка, сейчас ты испытаешь немыслимое удовольствие.

— Нет! Убирайся! — выкрикнула девушка, пытаясь отодвинуться от бандита. — Урод! Смерд! Грязный оборванец! Я лучше умру!

— Да ты тоже не особо чистая, но мне это даже по вкусу, — рассмеялся разбойник, потянув девушку на себя, а когда она извернулась и попыталась пнуть его между ног, поставил блок и наотмашь ударил девушку по щеке, так что её голова отлетела назад. — Сейчас ты исполнишь мое желание, а потом исполнится твоё. Ведь ты сдохнешь, как последняя грязная шлюха.

— Я наследница фениксов! Я не… — девушка отбивалась, но силы уже покинули её, и разбойник повернул её к себе спиной. Я же застыл, обуреваемый жутким липким страхом. Холодный ветерок чувства опасности превратился в ледяной клинок, упиравшийся между лопаток. Он кричал, что нужно убираться как можно дальше, воспользоваться шансом и бежать.

Но бежать было некуда. Мотнув головой и понимая, что липкий страх никуда не уходит, я всё равно, через опускающуюся на глаза красную пелену, двинулся вперед.

— Да не дергайся ты, сейчас всё будет, — насмешливо проговорил бандит, пытаясь пристроится к отпинывающейся девушке. Сидящий у стены мастер что-то тихо говорил, но на него никто уже не обращал внимания. Зато обратили на меня, когда я подошел ближе. — О, пустышка! Хочешь попробовать девку перед смертью? Ты поди девственник. Сейчас я начну, закончу, вторым будешь. Да не дергайся ты…

Ангрел расхохотался, убирая ладони девушки, которыми она из последних сил прикрывала свой срам, отвернулся, и в этот момент я ударил его камнем в висок. Он даже не обернулся на свист веревки, череп хрустнул, бандит повалился на бок, и, не долетев до пола, исчез.

— Он не смог. Не смог, — причитала девушка, но мне было всё равно. Я пересилил противоестественный страх и теперь видел, что происходило дальше.

Шагах в двухстах от нас медленно двигалась исковерканная человеческая фигура. Почерневшие тонкие, словно обугленные ветви, руки и ноги, грудь с выпирающими рёбрами. Разинутая пасть и черные пустые глазницы. Пожалуй, после убийства Ангрела я с лёгкостью мог бы справится с этой тварью, если бы из нее не били во все стороны молнии.

Теперь понятно, почему с той стороны не нападали крысы. Медленно движущееся чудовище скорее всего зажарило их и сожрало.

— Что это за дрянь? — проговорил я вслух, не особенно надеясь на ответ.

— Светляк, — ответила всхлипывая девушка. — Нужно уходить, обратно. Его не убить. Не без печатей и техник.

— Понятия не имею, о чем ты, — ответил я оглянувшись. — Но в той стороне не только обычные крысы. Они навалятся на нас всей стаей и сожрут.

— Но ты, пустышка, выжил! — в отчаянье проговорила она.

— Потому что ни на секунду не останавливался, — покачав головой проговорил я. — Вперед — смерть. Назад — смерть. Никакого выхода. Но… может быть смерть это именно то, что мне нужно?

— Ты безумец! О чем ты говоришь⁈ — выпучив глаза посмотрела на меня девушка.

— Хочешь шанс на то, чтобы выжить? — усмехнувшись спросил я. И повернулся к Светляку. — Постарайся сделать так, чтобы молния попала тебе в грудь.

— Иди с ним, — неожиданно проговорил мастер. — Я был не прав. Выйти отсюда можно только через смерть. Если ты сможешь заставить сердце остановиться… может быть…

— Он мертв, госпожа, — склонившись к самому полу проговорил статный мужчина в бело-золотом кимоно.

— Так же, как был мертв, когда вы отрубили ему обе ноги и руку? Или так же мертв, как тогда, когда вы скормили его червю-властелину? — с издевательскими нотками в голосе спросил женский голос.

— Нет, госпожа, теперь он точно мертв, — не поднимая головы проговорил слуга. — Судьи выжгли его меридианы, вырвали его средоточия и ядра, стерли его память и бросили в черную аномалию. А в доказательство показали тело.

— Ты уверен, что это он? — переспросила женщина, скрывающаяся за расписной ширмой.

— Никаких сомнений, госпожа. Он умер последним и сопротивлялся даже тогда, когда крысы сожрали всю его кожу, объели лицо и выковыряли глаза, — проговорил слуга. — Сомнений быть не может, только он мог сопротивляться так долго.

— Какое облегчение, и какая ирония. Создать оружие, которое его убьёт, — с усмешкой проговорила женщина. — Объяви всем. Глава секты Карающей длани казнён решением императорского суда… за измену.

— Вы правы, госпожа, жизнь полна иронии, — улыбнулся слуга. — Умереть от рук собственных приверженцев, что может быть позорней? Я прослежу, чтобы тело сожгли. Теперь наша школа в ваших руках, как и место в очереди на медитацию. Уверен, столица примет вас со всем уважением.

Глава 3

Резкая боль в груди, будто сердце сжали каменным кулаком, не оставляла меня не на мгновение, и именно она позволила остаться в сознании, когда черное существо подошло ближе и молния пронзила меня с головы до пят. Сердце остановилось, но я ещё несколько секунд бился на полу, содрогаясь всем телом в конвульсиях. Затем перед глазами потемнело, а через миг стало нестерпимо светло.

— Кхо. — заставил я себя вдохнуть через силу. Раз-другой, и тут в ушах застучала кровь. Зажмурившись, я почувствовал, как спазм отпускает, вместе с начавшими плясать перед глазами яркими пятнами. Вдохнул ещё раз, и чуть не закашлялся — воздух был полон запахов. Цветы, растения, травы. И никаких крыс.

Повернувшись на бок, я приоткрыл глаза, и с удивлением увидел валяющуюся рядом девчонку, в одной набедренной повязке. Похоже я не заметил, как она шагнула вместе со мной, и успела схватить за руку, когда в нас ударила молния. Присмотревшись, я понял, что она не дышит. То, что сердце не билось, можно даже не проверять.

— И зачем она мне? — спросил я сам у себя, но тело уже действовало. Подтянув ноги к груди, я перевалился на четвереньки, подполз к девушке и уселся рядом, положив руки ей на грудь, и почувствовал, что она ещё теплая. Положил не для того, чтобы лапать, хотя даже несмотря на истощение там было что, но никаких пошлых мыслей в голове не возникало.

— Раз-два-три. — прошептал я, давя на грудину сведенными вместе ладонями. — Давай. Дыши дура. Раз-два-три.

Наклонившись, я вдохнул воздух ей в легкие. Затем ещё и ещё раз, пока она наконец не выгнулась дугой и кашляя, и хрипя не схватилась за горло. Я как раз успел отдернуть свои губы от её, и едва разминулся чтобы мы не столкнулись лбами.

— Отлично. — выдохнул я, сев на задницу и отклонившись. — Ты жива. Радуйся.

— Что? Чему? — прохрипела девушка, тяжело дыша. Несколько секунд она не понимала, что происходит и где она находится, затем посмотрела по сторонам, и глаза её расширились, став похожими на пуговицы. — Мы выбрались? Выбрались⁈

— На здоровье. — усмехнувшись ответил я.

— Что? — она вновь не поняла, но затем чуть взвыла и обхватила себя ладонями. — Нет-нет-нет! Так не должно быть!

— В чем дело? Сильно молнией шарахнуло? — спросил я, начиная раздражаться.

— Ты не чувствуешь? Хотя куда тебе, пустышке… — проговорила она презрительно и вместе с тем безнадежно. — Здесь почти нет силы неба! Я всё равно умру!

— Понятия не имею, о чем ты, да мне и без разницы. Я тебя один раз спас, и в благородство играть не собираюсь. А тем более таскаться с голой оборванкой. — проговорил я, поднявшись. Голова тут же закружилась, я пошатнулся, но умудрился остаться на ногах. — Надо найти людей… хотя, может и не надо.

— Что за чушь ты говоришь? — уставилась на меня девушка.

— Нас послали на казнь, не забыла? — усмехнулся я, оглядываясь по сторонам. Мы оказались в лестной чаще, но сам лес был довольно редким, и, с одной стороны, меж деревьями проглядывало свободное пространство. — Черная аномалия. Возможно, те кто нас приговорил всё ещё где-то рядом.

— Ты не только пустышка, но и идиот? — ошарашенно проговорила девушка. — Нас поймали и приговорили к казни в благословенном третьем поясе, пригородах столицы! А сейчас мы за пределами небесной империи, в проклятых внешних землях, где остались только крупицы силы.

— Учитывая, что я спас твою шкуру, могла бы быть повежливее. — усмехнувшись сказал я. — Да и вообще, не пристало голой девице в лесу вести себя так вызывающе.