Страсть и боль

4

Я лежала на куче грязных тряпок. Посередине стоял деревянный стол, весь в бурых пятнах. Видимо засохшая кровь. Как я тут оказалась непонятно. Поднимаясь на ноги, чуть не упала, голова кружилась, к горлу подступала тошнота. Надо выбираться. Окон не было, единственная дверь заперта. По Видимому старуха опоила меня зельем прикинувшись добренькой травницей. А Никитка притащил сюда. Они наверное людоеды. От этих мыслей волосы на голове зашевелились. Только я могла вляпаться в такую историю. Надо найти что-то тяжёлое, притаиться за дверью и треснуть по голове первого кто войдет. А затем бежать пока хватит сил. — обыскивая комнату думала я. Но ничего подходящего для этой цели не было.

За дверью послышались шаги. Вжавшись в стену, умирая от страха, я не теряла надежду на спасение.

Дверь открылась и в комнату вошёл…Лёва!!!

— Лев! Как ты меня нашёл??? Как я рада тебя видеть. — с этими словами кинулась ему на встречу. Обняв его я ревела от радости.

Он тоже меня обнял. Затем взяв на руки понёс к столу, а не из комнаты. Я настолько была рада его появлению, что не сразу сообразила, что идём не в том направлении. Опомнилась лишь тогда, когда лежала на окровавленном столе, а мои руки были пристегнуты над головой.

— Что ты делаешь? Развяжи меня!!! Ты, что маньяк? Отпусти меня. Лёва ты же хороший, ты не причинишь мне вреда. У меня же дочь! Зачем ты так со мной Это из-за Сержа, да? Отпусти меня!!! — слова срывались с моих губ, а глаза расширялись от ужаса. Его лицо изменилось до неузнаваемости, а руки сжимались на моём горле. Задыхаясь, двигаясь телом во все стороны пыталась освободиться. Хрипя теряла сознание. Перед глазами поплыли яркие пятна и я отключилась. Через время пришла в себя, ещё жива, но так же привязана к столу. Горло болело, руки занемели, верёвки натерли запястья и раны ныли. В комнате больше никого не было.

— Какая же я дура! Как могла ошибиться в человеке! Он притворялся милым, а сам жестокий садист! — еле шептала я, голосовые связки еще не восстановились. Шаги, снова шаги. Вся внутренне сжавшись ожидая худшего вся превратилась в слух. Топ. Топ. Скрип двери. Ещё не видя его, я поняла, что на этот раз пытка будет длиннее и мучительнее. Он не отпустит меня, будет медленно убивать наслаждаясь моими страданиями. На этот раз в его руке блеснул нож. Сердце замерло от ужаса. Разрезав мою одежду он грубо вошёл в меня. Его толчки доставляли мне боль. Инструмент был слишком велик для моего гнездышка, но я терпела закусив губы до крови и слабо стонала. Видимо он неправильно понял мои стоны. Они лишь разожгли его пыл. Время казалось бесконечным. Удовлетворившись он ушёл, а я всё так же лежала привязанная. Нутро горело от боли. “Мне необходима врачебная помощь. Может меня ищут и спасут”. Это была последняя мысль перед тем как сознание отключилось. Мой слух снова уловил приближающиеся шаги. «Только не это!» Не открывая глаз я почувствовала, что он рядом. Затем острая боль в ноге отозвалась по всему телу. Крик боли вырвался из моего горла. Он крутил ножом в моей плоти, доставляя неимоверные мучения. По видимому зная в какие места можно колоть, что бы кровопотеря была невелика. Ему нравилось мучить, ему не хотелось быстро убить меня. Наслушавшись вдоволь моих криков, он даже перевязал мои раны. И напоследок окатил водой из ведра. Видимо, что бы я не отключалась, а продолжала испытывать боль. Это продолжалось раз за разом. Я лежала в луже крови моля о скорейшей смерти и лишь мысли о дочери поддерживали во мне жизнь. На этот раз когда он вошёл в его руке был пистолет. Это быстрая смерть радовалась я. Он медленно подошёл, направил дуло прямо в лоб. «Быстрее бы нажал на курок.» — мысленно я молила его сделать его сделать это как можно скорее. Щёлк. И тишина. Темнота. Почему я продолжаю думать. Боли в теле нет. Медленно открываю глаза. Ничего не понимаю. Я всё в той же лачуге. Старушка и Никита сидят за столом тихо переговариваясь.

— Кажется она очнулась. — посмотрев в мою сторону сказал Никита.

— Ну и напугала же ты нас, всю ночь стонала, кричала, металась по кровати. Видимо кошмары мучали. — обратилась ко мне старушка. Всё плохое из тебя вышло, теперь душа твоя спокойна. Так это был всего лишь сон! Да теперь я спокойна.

— Спасибо вам за доброту, но мне надо уладить дела фирмы и возвращаться домой. Ещё раз поблагодарив добрых людей я ушла. Контракт был подписан. Я возвращалась домой. На душе было легко. Я точно знала, что благодаря кошмару любовь к Лёве прошла. Неожиданно для себя решила навестить старушку с Никитой. Купила тортик и уже не боясь пошла к их дому. Никита копал в огороде картошку. Увидев меня возле калитки, бросил лопату и побежал в дом. Вскоре вместе с бабушкой они стояли на порожках дома.

— Здравствуйте бабушка, решила вас отблагодарить за доброту. Вот тортик купила.

— Так чего же стоишь проходи. Чай будем пить, раз пришла с угощением. Значит ещё на сердце камень не весь растворился. Никита ставь чайник на огонь. За разговорами время летело незаметно. Бабушка рассказала, что к Никите вернулась память. Он вспомнил как с женой и сыном ехали на пикник. Смеялись, веселились. Погода была чудесная. Кстати его зовут конечно же не Никита. В прошлом его звали Анатолий. Но он привык к новому имени, так и продолжаю кликать его Никитой. На минуту он отвлекся от дороги, как из-за поворота вылетел грузовик Никита не успел вовремя среагировать от неожиданности и произошло столкновение. Машина от удара несколько раз перевернулась и загорелась. Никиту от удара далеко откинуло и его не заметили в густой траве. Жена погибла мгновенно, зато сына удалось спасти. После больницы его забрала сестра жены. Всё это время он жил с ней. Мальчик после аварии ни с кем не разговаривал. Никиту конечно же искали, но не особо усердствуя. Как к нему вернулась память он забрал сына и привез сюда. Теперича у меня ещё и внук появился. Степан хороший мальчик, добрый. И речь к нему вернулась. Дак вон он из-за двери выглядывает. Ну, что Стёп, рыбы наловил. На ушицу то хватит видишь гости к нам пожаловали. Мой руки и садись за стол, чай с тортом пить. Это тётя Лика — представила меня бабушка. Из-за двери вышел мальчик лет восьми. Веснушки рассыпались по его лицу. Слегка оттопыренные уши и любопытные глаза. Худенький, но жилистый. С серьёзным видом он подошел ко мне и протянул ручонку. Крепкое рукопожатие отметила я, мальчик с характером.

— Здравствуйте тетя Лика, а вы, что папина подруга? — испытывающим тоном спросил Степан.

— Конечно он мой друг — смеясь ответила я — твой папа спас меня, можно так сказать, а бабушка помогла выздороветь. Вот я решила поблагодарить и попрощаться. Завтра поезд. Меня муж и дочь дома ждут. Я итак задержалась здесь.

— А сколько дочке лет? — выдохнув с облегчением спросил малой. Видимо боялся, что я стану его мачехой.

— Да похоже твоя ровесница. Тебе сколько лет?

— Восемь. А ей?

— Тоже.

— Ух ты, а как её зовут?

— Нюша.

— А можно с ней подружиться? Здесь пока еще у меня нет друзей.

— Конечно. Я напишу адрес и номер телефона. Если папа согласится приехать, милости просим. Всегда будем рады. Звони, будем обмениваться новостями. Дочке про тебя расскажу она тоже будет рада общаться с тобой. Неожиданно он подошёл ко мне и обняв чмокнул в щёку.

— Вы хорошая — повернулся и вышел на улицу.

— Уже стемнело, незачем тебе на ночь глядя в гостиницу идти— говорила бабушка. Сейчас ушица сварится. Переночуешь здесь, а утром Никита со Степаном тебя до станции проведут. Я не стала спорить. Мне было хорошо с этими людьми, будто к родне приехала. Засыпая в моей голове снова складывались сами собой слова и звучала музыка. Рождалась новая песня.

5

Зачем в моих поступках сомневаешься?

Для ссоры ищешь нужные слова!

Скажи, что больше не придёшь, прощаемся,

Давно чужою стала для тебя.

Но ты молчишь,

Боясь меня обидеть.

Надеешься на дружбу,

Которой больше нет.

Давай споём!

С тобою эту песню,

Бокальчик выпив,

Красного вина.

Забудем мелкие обиды, разногласия

Посмотрим прямо прошлому в глаза.

Любовь прошла и время не растянется

Скажи мне это, вот и все дела.

Снова я брела по пустынным узким улицам. Вокруг незнакомые, полуразрушенные дома. Дорога выложена булыжниками. Начало смеркаться. То и дело спотыкаясь и оглядываясь по сторонам я искала хоть одного живого человека. Спросить, что это за место. Куда я попала Как мне выбраться. В душу закрадывался страх. Почему то я была босая и мелкие камешки больно кололи подошву ног. Впереди что-то промелькнуло. Начали вырисовываться тени. Уродливые, они выползали с разных сторон, пытаясь схватить меня. Я побежала, но из-за каждого угла ко мне тянулись руки. Черные, длинные. Вся потная от страха я бежала вперёд. Но становилось всё темней и тварей становилось больше и больше. Я еле успевала отбиваться от липких, цепких рук. Один раз думала, что они смогут меня поглотить. Они не переставая хватали меня за руки и ноги. Не могу описать их облик, они постоянно трансформировались в разные облики. Отбиваясь с трудом продвигалась вперёд. Показалась открытая дверь. Заскочив внутрь увидела Сержа. С радостью подбежала к нему.

— Как я рада тебя видеть!!! Серж меня преследуют страшные тени! Ты же выведешь меня в безопасное место — тараторила я вцепившись в его руку.

— Пойдём, у нас мало времени. И он потянул меня за руку в глубь здания. Мы зашли в комнату, довольно просторную. Стены отделаны керамической плиткой. Она была довольно старой и обшарпанной. Окна с матовыми стеклами. С потолка свисала паутина. В центре комнаты стояла огромная чугунная ванна. Рядом столик, на нём бокал с красной жидкостью и какие-то бумаги.

— Куда мы пришли? Что это за место? — с недоумением спросила я. Не ответив, он подхватил меня на руки и опустил в ванну, наполненную кровью. От запаха к горлу подступала тошнота. Не успела опомниться как Серж начал меня топить. Насколько можно я задержала дыхание. Когда начала прощаться с жизнью, его пальцы разжались и я вынырнула, судорожно глотая воздух. Вся в стекающих струйках крови попыталась вылезти, но крепкая рука Сержа остановила меня.

— Тебе надо выпить эту кровь! — говорил он, одновременно поднося бокал к моим губам. И подписать договор. Тогда ты перейдешь на новый уровень.

— Нет! Нет! Я не стану этого делать! И подписывать ничего не буду! Не нужен мне никакой уровень. Я всегда была на стороне и света и люблю жизнь такой какая она есть. Ничего менять не хочу! — с этими словами я смахнула стакан со стола. Он разбился, Серж начал превращаться в чёрную тень, а затем растворился, вернее сполз под ванну. Я зажмурилась и закричала. Сердце бешено билось в груди. Открыв глаза вздохнула с облегчением. Это всего лишь очередной кошмар. Рядом сидел Стёпка и крепко держал меня за руку.

— Тётя Лика вы так кричали, я испугался, а бабушка сказала крепко держать вас за руку и не отходить пока не проснетесь. Мне было страшно, но я держал и не отходил. А, что вам снилось?

— Ой, Стёпа, лучше не спрашивай! Столько страха натерпелась. Мне бы забыть этот сон по скорей. Тебе спасибо большое за поддержку. А сколько время? Я на поезд не опоздал?

— Не опоздаете, ещё рано. Сейчас папа придет, чай попьём и проводим вас на вокзал — по взрослому излагал Стёпка. Пришла бабушка, в руках была корзина с овощами.

— Это тебе в дорогу собрала с грядок. Никакой химии. Таких вкусных овощей в городе нет — приговаривала она перекладывая содержимое корзины в пакет.

— Спасибо вам за всё, может ещё увидимся.

— Нет, не свидимся, всё плохое из тебя вышло. Теперь новая жизнь начнётся. Пусть Господь тебя хранит. — напоследок произнесла старушка.

Эпилог

После возвращения домой я уволилась с работы.

Лёва развёлся с женой, тоже уволился, затем они вновь расписались с Никой. У них родился сын. Лев сильно запил, снова развелся. Через время встретил новую любовь, Дарью. О дальнейшей его судьбе мне ничего не известно. Серж тоже уволился, купил частный дом и занялся фермерским хозяйством. Женился, два прекрасных сына подрастают у супругов. Я живу с мужем. У нас спустя два года после этих событий родился сын Руслан. С Никитой, Степаном и бабушкой остаёмся на связи. Обещали приехать в гости.

Конец

РS.:

Все имена и персонажи вымышлены. Любое совпадение с реальными людьми случайны.

Этот рассказ был написан в форме воспоминаний из записей дневника героини.

Я автор хотела лишь поделиться с вами историей, написанной молодой женщиной, поделившейся своими воспоминаниями с бумагой. Дабы затем сжечь и больше никогда не вспоминать о тех событиях.