Ведьма, тень и черный кот

Я даже представить не могу, чтобы он мог быть замешан в чем-то незаконном! Тем более в вызове демона!

Да и зачем ему так рисковать?

Он был богат, известен, у него имелась своя кафедра в академии, а также хорошая семья, огромное количество учеников и последователей, всеобщее уважение и прекрасная репутация, которую ни один маг не стал бы губить на старости лет!

Нет, я решительно в это не верю! Наверняка это какая-то ошибка!

Но у меня, к сожалению, не было знакомых в магическом надзоре, да и на работу следователей я повлиять не могла. Оставалось надеяться, что со временем все благополучно разрешится, а господа маги найдут настоящего преступника и обелят имя честного человека, который так много для меня сделал.

* * *

Когда я вернулась к себе на Пустынную улицу, то с неприятным удивлением обнаружила, что нашествие господ из городской стражи и службы магического надзора даром для моего имущества не прошло.

Так, калитка на входе оказалась сломана. Лужайка перед домом жестоко истоптана. Входная дверь распахнута настежь, дверной замок выломан, а в гостиной все перевернуто вверх дном. Ковер в прихожей был смят и больше походил на грязную тряпку, о которую вытер ноги весь королевский полк. Зеркало возле двери разбито. Дорогое моему сердцу трюмо, доставшееся в подарок от бабушки, просело на один бок и обзавелось довольно грубым сколом в углу. На недавно покрашенном полу виднелись глубокие царапины, словно бравые парни из группы зачистки неумело двигали мебель или же таскали по дому тяжелое оборудование, не особенно беспокоясь, обо что оно ударится, что и где именно повредит, и как к этому обстоятельству отнесется вернувшаяся хозяйка.

Увидев в разбитом зеркале собственное отражение, я поневоле сравнила себя с разгромленным жилищем. Встрепанная, бледная, осунувшаяся, с уставшим взглядом… По мне тоже будто прошлись тяжелыми сапогами, до того я казалась вымотанной.

Увидев, во что превратилась лестница на второй этаж, в спальню я даже подниматься не стала, чтобы раньше времени не расстраиваться.

На кухне тоже царил полный бардак, все мои кастрюли и сковородки были выдернуты со своих мест и валялись чуть ли не на полу. Шкафы были распахнуты, вещи и продукты вынуты, при этом часть круп оказалась рассыпана по полу и даже по столу, отчего создавалось впечатление, что здесь не честные следователи поработали, а порезвилась компания невоспитанных и очень злобных юнцов.

Когда же я увидела, во что превратилась моя лаборатория, то не сдержалась и все-таки выругалась, помянув недобрым словом и городскую стражу, и группу зачистки, и того самого въедливого брюнета, который так и не пожелал назвать свое имя.

К тому, что у меня больше нет окна и двери, я, разумеется, была готова заранее. Многочисленные полки со стоящими на них колбами, пробирками и заготовками тоже успела оплакать еще по пути в управление. Загаженный пол, щедро обляпанный зелеными кляксами потолок, пропавшие (скорее всего, конфискованные) артефакты… все это тоже было хоть и неприятным, но вполне ожидаемым.

А вот того, что одной из стен у меня теперь попросту нет, я, если честно, не ожидала, поэтому когда увидела груду обвалившихся кирпичей и маячащую в образовавшемся проеме часть соседнего участка, у меня, признаться, опустились руки.

Это была абсолютнейшая, полнейшая и просто жесточайшая катастрофа, которой, как мне кажется, я не заслужила. С этой лабораторией были связаны все мои помыслы, мое будущее, в ней сосредоточилось все, о чем я мечтала и к чему стремилась.

Да, пробирки и колбы заново закупить несложно. Да и разломившийся пополам стол нетрудно заменить. Даже дыру в потолке, куда сразу после взрыва угодил взлетевший со стола большой медный котел, тоже можно заделать. Однако сам котел оказался потерян — взрывом его практически разорвало, так что нечего было и думать, чтобы восстановить поврежденные руны или вернуть магической основе ее первоначальный вид.

Два года непрерывной работы…

Два года титанических усилий, моих и моего несчастного учителя…

Ну за что мне это, а? Почему это случилось именно со мной? И почему именно тогда, когда мы были близки к успеху⁈

Будучи в расстроенных чувствах, но при этом все еще на что-то надеясь, я вышла на улицу и обошла дом кругом, чтобы более точно оценить масштаб разрушений. Однако то, что я увидела, вызвало у меня лишь чувство полнейшего бессилия и опустошенность, от которой слезы сами навернулись на глаза.

Стена оказалась уничтожена практически полностью. Как выяснилось, взрывом повредило не только фасад и несущие конструкции, но и зацепило крышу. Своими силами мне ее точно не восстановить, ни один строительный артефакт здесь уже не поможет. Нет, я, конечно, приглашу мага из гильдии, чтобы он оценил объем работ, но даже мне, неспециалисту, было понятно, что стену и часть крыши придется полностью разбирать, а потом отстраивать заново, если я не хочу однажды остаться без дома.

Если бы дело касалось обычной комнаты, то сейчас, в середине лета, дыра в стене не была бы такой серьезной проблемой. Однако к домашним лабораториям предъявлялись повышенные требования безопасности, и при таких разрушениях никто не позволит мне работать в ставшем ненадежном помещении.

Если же я не смогу работать, то у меня не будет товара на продажу. Не будет товара — нечем станет платить за аренду.

В то же время денег на ремонт у меня тоже не осталось — почти все свои сбережения я потратила на многочисленные исследования, закупку материалов, приобретение зелий, большая часть которых пришла в полную негодность, а еще немалая часть средств утекла в карманы магов-артефакторов, которые создавали для меня медную заготовку для котла.

Руны на него я наносила лично, под бдительным присмотром мастера Дэврэ. Я столько всего вложила в этот проект и так на него рассчитывала…

А теперь все это полетело в бездну. Все пошло коту под хвост. И если учесть, сколько я потратила в надежде, что оно себя оправдает, то сейчас можно смело сказать, что отныне я разорена, а мою лавку, скорее всего, придется закрыть.

Да, можно еще было пойти в городской совет и написать пространную жалобу на действия сотрудников городской стражи. Дней через двадцать ее, если повезет, рассмотрят. Потом пришлют оценщика для определения величины нанесенного ущерба. Занизят значение, как водится, в несколько раз. Потом еще с полгодика помурыжат мое заявление в чиновничьих кабинетах. Попутно попытаются доказать, что это я спровоцировала стражников на нападение, поэтому компенсация мне не положена. А в итоге если мне и выплатят какие-то деньги, то где-нибудь через год, да и то смешные. Но к тому времени мне уже будет все равно, дадут мне их или нет.

И вот когда я об этом подумала, мне стало так грустно, что хоть вой. Неожиданно показалось — все, моя жизнь закончилась, и ничего хорошего от нее ждать уже не стоит. Более того, в тот самый момент, когда по моей щеке покатилась горькая слезинка, в соседнем доме распахнулось окно и под громкий лай собак оттуда зло проорали:

— Ведьма! Опять своей поганой магией весь воздух испортила! У меня из-за тебя окна в сарае вылетели! И собаки перепугались! Я на тебя жалобу в магнадзор подам! Я тебя засужу!

Следом снова залаяла свора мелких псов, которых я, признаться, терпеть не могла. Нет, в принципе к животным я нормально относилась. Однако господин Моррис являл собой редкий образчик отвратительного соседа и собак держал таких же — мелких, злобных, агрессивных, которые не только гуляли, гавкали и дрались друг с другом по ночам, но еще и вечно сбегали с хозяйского участка и постоянно гадили на моей лужайке.

При этом дрессировке псы абсолютно не поддавались. На них в городскую стражу неоднократно жаловались, пытались обращаться в разные инстанции, однако господин Моррис, несмотря на склочный характер, прекрасно знал законы и каждый раз умудрялся благополучно отписаться. Ночные выгулы он объяснял тем, что, по его мнению, именно ночью его собаки никому не мешают. Тот факт, что они гуляли сами по себе, был связан с тем, что хозяин уже длительное время был болен и не мог покидать дом, чтобы вывести своих питомцев на улицу. То, что они частенько подрывали заборы, увидеть, а значит, и проконтролировать он в силу болезни не мог. О возможном беспокойстве, причиненном соседям, на бумаге многословно сожалел. Более того, каждый раз добросовестно вызывал рабочих, чтобы те ликвидировали дыру в заборе, и тем самым себя оправдывал.

На деле же это был самый омерзительный старик, которого я только знала. Заняться ему было нечем, поэтому он сутками сидел у окна и не гнушался обливать грязью не понравившихся ему прохожих. К тому же ведьм он на дух не переносил, поэтому мне от него доставалось чаще всего. Тогда как его псы, словно надрессированные, в основном безобразничали именно на моей лужайке, грызли именно мои кусты и ломали мою калитку. По крайней мере, так было до тех пор, пока я не установила защитные артефакты и не начала оставлять в земле «вонючие» бомбочки, от которых невоспитанные звери потом по полдня чихали, кашляли и плакали горючими слезами.

После этого старик перестал их специально на меня натравливать, однако орать стал больше обычного. Причем и по поводу, и особенно без. Ну а поскольку этим утром взрывом потревожило не только меня, но и всех соседей в округе, то он при первой же возможности поспешил высказать свое возмущение и, как обычно, быстро скатился к угрозам.

Сердито утерев слезы, я уже собралась было уйти в дом, чтобы поменьше слышать чужие вопли, но тут из-под груды кирпичей донесся слабый стон. И, как мне показалось, там кто-то слабо пошевелился.

Пользуясь тем, что окно в спальне господина Морриса выходило на главную улицу, а не на мой двор, я присела на корточки и быстро разгребла тяжелые кирпичи. И каково же было мое удивление, когда среди уляпанных зеленой жижей обломков я вдруг увидела израненного, отощавшего, едва дышащего и абсолютно лысого кота, вокруг которого в изобилии лежала густая черная шерсть.

Ох ты ж… да неужели во время взрыва еще кого-то зацепило⁈ Причем не только обломками, но и моим собственным зельем⁈

Бедное животное. Наверное, это один из питомцев госпожи Левии, почтенной дамы из дома напротив, которая питала нежную любовь к кошкам, особенно к бездомным, и по этой причине тоже не ладила с мерзким господином Моррисом.

Наскоро осмотрев кота, я решила, что медлить нельзя, потому что бедняга и впрямь едва дышал. А госпожа Левия, с которой мы, можно сказать, дружили, наверняка не обрадуется, если я принесу ей полуживого питомца, даже не попытавшись ему помочь.

К тому же кот и впрямь выглядел хуже некуда. Похоже, обломками ему повредило задние лапы. Возможно, помяло ребра. А в довершение всего наверняка крепко приложило по голове, поэтому-то он и не отреагировал, когда я подняла его на руки и со всей доступной скоростью отнесла в дом.

Целительство, правда, несколько не мой конек, однако, как и любая приличная ведьма, соответствующие зелья я всегда держала в доме и далеко не только в лаборатории. Примчавшись на кухню, я уложила кота прямо на стол, наскоро обтерла чистыми тряпицами, отыскала на полках чудом уцелевшую склянку с нужным зельем, мысленно благодаря небеса за то, что следователи на забрали ее с собой в качестве улики. Затем напоила кота через пипетку. Забинтовала перебитые лапы. Укутала полотенцем, поскольку, оказавшись дома, облысевший зверь начал явственно дрожать. Несколько часов отслеживала его самочувствие. Испереживалась вся. Изнервничалась, на какое-то время даже о собственных проблемах позабыв. И только ближе к полуночи, когда стало ясно, что бедняга все-таки выживет, смогла перевести дух.

Уф. Не хотелось бы сообщать госпоже Левии, что один из ее драгоценных котиков умер по моей вине. Все-таки леди пожилая, от огорчения у нее и сердце может прихватить.

Убедившись, что кот действительно в порядке, я наконец-то решилась прилечь. Правда, не в спальне, а в гостиной, потому что наверху царил полнейший беспорядок и у меня не было сил, чтобы заниматься сегодня еще и этим.

Так что я постелила себе на диване. Перенесла кота поближе, чтобы в случае чего успеть среагировать. Затем вернулась в лабораторию, отыскала в закромах парочку охранных артефактов и тут же повесила их в полуразрушенном проеме, чтобы никто случайно не сунулся и ненароком не пострадал. После чего наскоро ополоснулась, надела пижаму, заплела волосы в косу и, забравшись под одеяло, со вздохом сомкнула веки, искренне радуясь, что этот трудный день все-таки закончился, и страстно надеясь, что завтра будет хоть немного, но лучше, чем сейчас.

[1] Небольшое западное королевство.

Глава 2

Утром я проснулась от истошного вопля, раздавшегося у самого моего уха. Причем звук был таким, что я от неожиданности аж подпрыгнула и, не разобравшись что к чему, кубарем скатилась с дивана.

Орал, как оказалась, кот, который пришел в себя чуть раньше и попытался сползти с большой подушки, на которую я его уложила. Однако, похоже, запутался в полотенце, кувыркнулся через голову и, судя по той позе, в которой я его обнаружила, со всего размаху треснулся мордой об пол.

Хорошо еще, я туда коврик заранее постелила. Но и так коту досталось по полной, особенно если учесть, что перебитые лапы он по незнанию потревожил, и теперь они наверняка жутко болели, потому что обезболивающего я дома вчера не нашла, а бежать за ним среди ночи было нецелесообразно.

— Мя-а… мя… мя мя мя мя-а-а! — с чувством выдал… как выматерился… мой необычный гость, когда попытался встать, но вместо этого снова хряпнулся мордой об пол. — Мяй мяй-юу мять!

И вдруг от души жахнул когтистой пятерней по ковру.

Раздался громкий треск, во вполне еще справном ковре образовалась внушительная прореха, словно у кота были не обычные когти, а как минимум стальные. Тогда как я при виде такого странного зрелища громко крякнула и непроизвольно замерла, когда заметивший меня кот вдруг повернул лысую ушастую голову.

Ух, ну это был и взгляд!

Пронзительный, твердый, настороженно-изучающий, да еще на абсолютно лысой морде, увенчанной большими и таким же лысыми ушами.

Надо сказать, вот так, без единой шерстинки на теле, за исключением длинных усов, кошак и без того выглядел жутко. Тощий, с длинным крысиным хвостом, собранной в многочисленные складки кожей, да еще и с этим жутковатым неподвижным взглядом… бр-р-р!

Честное слово, меня чуть не приморозило! А как только раскосые желтые глазищи резко сузились и я увидела пылающее там какое-то неистовое, воистину нечеловеческое бешенство, то неожиданно поняла — лысый зверь опасен. Более того, если я сейчас же что-нибудь не предприму, то он и на меня кинется, невзирая на сломанные лапы.

И верно.

Не успела я об этом подумать, как раненый кошак решительно дернулся, зашипел и довольно быстро пополз в мою сторону, перебирая передними лапами и волоча задние, как какую-то обузу. Для него это было жутко неудобно. Ужасно больно. Однако странный кот не сдавался и упорно полз вперед. Причем злой, как настоящий демон, свирепо раздувающий ноздри и при этом яростно ругающийся на своем кошачьем языке.

Когда его лапа снова полоснула когтями ковер аккурат у меня перед носом, оставив в нем еще одну длинную прореху, я вскрикнула и, подскочив на ноги, как ошпаренная кинулась прочь. Кот, продолжая истошно орать и оставляя царапины на деревянном полу, упорно полз следом. Причем не только по комнате — этот бешеный монстр даже на кухню за мной притащился! Более того, угрожал! Пытался загнать меня в угол! И лишь когда я схватила первое, что попалось под руку — здоровенный кухонный нож, он остановился и уставился на меня неподвижным, откровенно недобрым взглядом, от которого у меня, ведуньи с немалым стажем, мурашки по спине побежали.

— Что тебе надо⁈ — сглотнула я, когда острые когти снова царапнули пол. — Кто ты? Что я тебе сделала⁈

— Мя-а-а… — на одной низкой ноте протянул кот и, оскалив маленькие клычки, прижал уши к голове.

— Я не виновата, что на тебя та стена упала. Нашла тебя уже ближе к ночи. Пожалела, дура… домой принесла, лечить еще собиралась, а ты вон какой… недоразумение лысое. Да еще и неблагодарное к тому же!

— Ш-ш-ш! — угрожающе шикнул кот, которому явно не понравилось, как я к нему обратилась.

Я в ответ буквально запрыгнула на рядом стоящий стол, благо он большой, широкий, а я худая, легкая, и он подо мной точно не развалится. А затем взмахнула ножом и на всякий случай предупредила:

— Я буду защищаться! Зелий, правда, у меня больше нет, артефакты тоже забрали, но кастрюль и сковородок пока достаточно! А пуляюсь я метко! Какая-нибудь из них точно тюкнет тебя по башке, и тогда шиш тебе, а не лечение! Отнесу мадам Левии, и пусть она сама с тобой разбирается!

— Ур-р-р? — неожиданно наклонил голову кот, так и буравя меня злыми глазами.

Словно хотел спросить: кто такая мадам Левия?

Я же для пущей уверенности подхватила во вторую руку большую сковородку и демонстративно ею замахнулась.

— Это мой дом! И безобразничать в нем я никому не позволю! Понял⁈

Кот посидел, подумал, пробежался по сковородке, а заодно и по мне откровенно оценивающим взором. После чего выразительно сморщил нос (вот ведь паразит!), фыркнул… как усмехнулся… а потом неожиданно развернулся и проворно пополз прочь, словно и впрямь что-то понял и не захотел связываться с сумасшедшей ведьмой.

Я с облегчением перевела дух, но какое-то время решила еще посидеть на столе. А то мало ли, вдруг он меня заманивает? Но вскоре услышала странный шум в коридоре, затем до меня донесся скрип открывающейся двери, после чего я все-таки осторожно сползла со стола, на цыпочках подкралась к двери, готовая в любой момент одним прыжком вернуться обратно. А затем опасливо выглянула в коридор и с удивлением обнаружила, что странный кошак уже преодолел всю немаленькую гостиную, заполз в прихожую, без труда открыл оставшуюся без замка входную дверь, благополучно выбрался на улицу и теперь торопливо полз в сторону калитки, словно у него внезапно образовались срочные дела.

Нет, вы это видели⁈

От открывшегося зрелища я настолько опешила, что далеко не сразу сообразила, что калитка тоже открыта и ненормальный зверь вот-вот сбежит. Более того, сил на это он не жалел. Приноровившись к новому способу передвижения, кошак полз так, словно и впрямь куда-то спешил, даже не замечая, что попутно собирает грязь на свежие бинты, пачкает голое пузо и еще больше травмирует и без того больные лапы.

Одним словом, он уходил! Причем быстро, решительно. Как человек, который только что принял важное решение и был готов во что бы то ни стало его исполнить!

С одной стороны, это замечательно — от опасного гостя я ничего хорошего не ждала. А вот с другой… не знаю. Странно все это. И кот странный, и поведение его…

Какая-то смутная догадка мелькнула в моей встрепанной со сна голове, но не успела она оформиться во что-то конкретное, как с соседней лужайки раздался оглушительный лай, а следом в повисшую на одной петле калитку одна за другой влетели сразу четыре некрупные шавки, которые моментально углядели беспомощного кота и, залившись торжествующим лаем, целеустремленно рванули в его сторону.

Я, хоть и была растеряна, напугана и слегка ошарашена случившимся, громко ахнула.

Тьма! Задерут же мелкого!

На мгновение заколебалась, дернулась, не зная, что лучше предпринять, если кот был опасен, возможно, даже бешеный, а его обидчики вполне могли поранить еще и меня. Однако сам кот при этом не отступил. Напротив, набычился, яростно зашипел и, как только собаки оказались на расстоянии удара, стремительно атаковал их первым.

А, да что там думать…

Отбросив бесполезные колебания, я отшвырнула нож со сковородкой и кинулась на улицу, больше не сомневаясь, что поступаю правильно. Кот, может быть, и странный. Даже, наверное, безумный. Однако он был один и серьезно ранен. Тогда как собак сразу четверо, причем их я не любила гораздо сильнее и дольше, чем незнакомого кошака, которого они готовились разорвать прямо у меня на глазах.

Он, правда, молодец. Не отступил, не сдался. И, судя по раздавшемуся вою, достойно ответил набросившимся на него псам. Я, конечно, уже не присматривалась, кто там и кому в образовавшемся шерстяном клубке врезал, а просто подхватила на бегу притулившуюся возле двери метлу и, подбежав, от души отходила подвернувшихся псов по бокам.

Может, я и худая, но врезать могу что надо. И зря они на меня свои зубы скалили. Я, когда злая, в сердцах ведь могу и зашибить. Мы, ведьмы, все такие. И горе тому, кто надумает нас обидеть.

— Пошли вон! — гаркнула я, воинственно размахивая метлой. — Вон, кому сказала, шавки облезлые!

— Мяу-у-ур! — воинственно рявкнул кот, с которого я удачно сбила какую-то псину.

Вторая тоже отвалилась, стоило мне как следует вытянуть ее по спине. Третья получила от кота когтем в глаз и с воем кинулась бежать. Ну а четвертая, обнаружив, что у жертвы объявилась внушительная подмога, недовольно тявкнула, а как только я шагнула в ее сторону, гадкая тварь поджала хвост и рванула следом за остальными, провожаемая моим гневным сопением и пристальным взглядом пытающегося отдышаться кота.

— Наглые твари, — пробормотала я, опуская метлу и отбрасывая мешающуюся косу за спину. — Терпеть их не могу! Точно жалобу в городской совет напишу, и пусть господин Моррис или из дому их не выпускает, или сажает на цепь!

Кот гордо выпрямился.

Искалеченный, исцарапанный, покрытый кровью и клочьями собачьей шерсти, он шумно выдохнул и неловко переступил передними лапами, на которых тоже виднелись следы от чужих зубов. Какое-то время он еще следил за тем, как потерпевшие поражение шавки с позором улепетывают прочь. После чего неожиданно обернулся. Внимательно на меня посмотрел. А как только я вспомнила, с кем имею дело, и опасливо отступила, на всякий случай перехватывая поудобнее метлу, он вдруг с тихим вздохом закрыл глаза и медленно завалился на бок. Просто потому, что ни на что иное сил у него уже не осталось.

Я замерла, сжав метлу до побелевших костяшек, однако кот больше не пошевелился. Судя по всему, и правда потерял сознание.

Тогда как я несколько мгновений постояла рядом, помялась, прекрасно помня, чем закончилось наше первое знакомство. Беспомощно оглядела совершенно пустую улицу. Но потом тяжело вздохнула, наклонилась, осторожно взяв израненного кота на руки, и направилась обратно в дом. Во второй раз спасать это лысое чудовище, потому что ничего иного просто не оставалось.

* * *

Надо сказать, маленький пациент доставил мне немало хлопот. Поскольку зелья в моем доме закончились, мне пришлось бежать в ближайшую лавку (хорошо, что уже утро, и они открылись), тратить деньги на дорогостоящие лекарства. Потом возиться с чужими ранами, переломанными лапами, покусанными ушами и чуть не отгрызенным хвостом… но оно того стоило. Наверное. Потому что ближе к полуночи строптивый кот сумел открыть глаза. А спустя всего несколько минут и на ноги попытался подняться.

Правда, к этому моменту я была готова и учла свои прежние ошибки, поэтому очнулся кот не на полу и не в моей постели, а в большой высокой коробке, откуда при всем желании не смог бы выбраться.

Когда он завозился внутри и раздраженно зашипел, я подошла и осторожно заглянула внутрь.

— Пришел в себя? Есть будешь?

Кот запрокинул голову и уставился на меня уже знакомым неподвижным взором.

— Я молока тебе принесла, — на всякий случай сказала я. — И немного свежего мяса. Тебе нужны силы на восстановление. При хорошем раскладе раны заживут уже завтра, а вот кости придется сращивать не меньше недели.

— Ш-ш-ш! — сердито шикнул кот, выразительно царапнув когтями стенку коробки.

— Прости. Ты слишком агрессивный. И я еще не до конца уверена, что ты меня не укусишь. Поэтому пока тебе придется посидеть здесь.