Помоги проекту - поделись книгой:
Что-то царапает в моих воспоминаниях, будто я упускаю нечто важное, но меня выворачивает наизнанку приступом рвоты.
Ожидаю, что мой неудавшийся поклонник наконец-то исчезнет и оставит меня наедине с моей тошнотой и подступающей истерикой, но…
Чувствую на спине тяжелую руку, она проводит по позвоночнику, будто лаская и своим теплом прогоняя судороги.
– Тише, Нина, все хорошо…
Мой случайный знакомый не просто не исчезает, он придерживает мои волосы, помогает. Затем рука с моей спины ползет вбок и придерживает меня за живот.
Спазмы, наконец, уходят. Открываю кран. Холодная вода помогает. Умываю лицо, рот…
Наконец, поднимаюсь на слабых ногах, но меня ведет, и мужчина придерживает меня, заставляет облокотиться о его широкую грудь, и он… он смотрит на меня через зеркало.
Взгляд злой. Цепкий. Он сталкивается с моим, и я краснею. От стыда. От непонимания всей ситуации…
– Отпустите, пожалуйста, – слезы на глазах вспыхивают.
Знакомый незнакомец прищуривается, и его ладонь сильнее давит на мой живот, пригвождает к литой груди.
– И не подумаю.
– Пожалуйста, – повторяю.
– Ты упадешь.
Прикрываю на мгновение глаза. Внимание незнакомца пугает и дезориентирует. Даю себе несколько секунд на передышку. Как вдруг ощущаю, что взлетаю опять, один вздох, и мужчина сажает меня на мраморную столешницу рядом с раковиной.
Я не успеваю среагировать, как он расталкивает мои коленки и вклинивается между моих раздвинутых ног.
В шоке поднимаю глаза на незнакомца. Страх опутывает щупальцами сердце. Я, конечно, слышала, что в клубах приветствуется быстрый секс в туалете… но я никогда не думала, что окажусь на месте женщины, которую вот так вот заталкивают в туалет и без спроса задирают юбку.
От шока я вся каменею и смотрю в злое лицо мужчины. У него ноздри раздуваются, выдавая его состояние агрессии, скулы выделяются и глаза… его глаза сейчас становятся почти черными из-за увеличивающегося зрачка, а по тому, как пульсирует его венка на виске, я понимаю, что этот образчик мужской самости далеко не так спокоен, как кажется на первый взгляд.
– Отпустите меня, пожалуйста… – с глаз скатываются слезы, становится жутко страшно, потому что мужчина, посадивший меня на столешницу, огромный и сильный, скрутить мое тонкое тело ему не составит труда.
Его ладонь прожигает мое тело сквозь платье, впивается в меня все сильнее, и его лицо размывается, а с губ слетает жалостливое:
– Пожалуйста, не надо…
Наклоняется ко мне так близко, что мы почти носами соприкасаемся, заглядывает в мои глаза и неожиданно подмигивает:
– Я что, оставляю впечатление последнего ублюдка?
Вскидывает бровь. А меня ведет от близости мужчины, от аромата его туалетной воды с примесью его тела, и вспоминается, как он, не напрягаясь, взял меня на руки, как протащил такое расстояние, даже не запыхавшись.
Мой муж даже на свадьбе меня на руки не поднял, когда невесту принято в дом заносить…
Мысленно даю себе оплеуху.
– Молчишь, Нина.
Выговаривает игриво, а на дне глаз все такие же золотистые искорки вспыхивают. Такой редкий цвет глаз…
– А я вот что скажу. Не царское это дело – девушек в неадеквате по туалетам зажимать…
И вдруг меня будто током ударяет. Хлестким. Вспышка перед глазами. Я спотыкаюсь, падаю… но вместо столкновения с полом оказываюсь в руках у мужчины…
Его глаза гипнотизируют…
– Царев…
Выговариваю дрожащими губами.
– Вадим Царев…
Тот самый. Конкурент моего мужа. Мне вдруг резко становится стыдно и за свой внешний вид, и за состояние, в котором меня застал этот мужчина.
– Узнала. Чудеса… – опять улыбается, оголяет белые мощные зубы, и меня вновь ведет, в голове шумит, но я уже не понимаю, это от нескольких бокалов коктейля и с непривычки, или от самого мужчины, который излучает тестостерон и интерес.
Его руки не исчезают с моего тела, коленками и внутренней частью бедер ощущаю, что под мягкой тканью брюк мужское тело, похожее на гранит. Сотканное из мышц. Пышущее силой.
Становится не по себе. Начинаю ерзать, чтобы хоть как-то уйти от столь близкого контакта, но крупные пальцы мужчины лишь сильнее фиксируют мою поясницу.
Щеки вспыхивают, и я начинаю нести чушь.
– Прости… за мое состояние… и…
– Ты необыкновенно красива, Нина, даже в таком состоянии, – выговаривает как-то многозначительно.
Щеки вспыхивают. Замираю под взглядом этого мужчины. Царев смотрит так, будто я торт, на который положил глаз сладкоежка.
Не знаю, как объяснить. Будто съесть меня хочет…
В глазах такой огонь…
Непривычно как-то. Слишком интимно. Будто я для этого мужчины становлюсь каким-то искушением…
Краснею наверняка, а у самой проскальзывает отчаянная мысль:
Когда мой муж смотрел на меня с таким же вожделением??
Да и было ли у нас такое?
Острая игла колет, когда понимаю, что никогда…
Петя никогда не смотрел на меня с такой страстью, а вот сегодня в коридоре я видела нечто, отдаленно схожее с тем, что вижу в глазах Вадима.
Только мой муж смотрел так на другую. Не на меня. На девку, которую притащил в наш дом, которая беременна от него, и в сознании сразу же воскрешаются слова относительно моей бесплодности и неумения зачать естественным путем…
Горечь выпитого опять чувствуется на языке. Мысли действуют отрезвляюще.
Прикрываю на мгновение веки. Не хочу позволять себе быть слабой. Не могу просто, но слеза скатывается по щеке, и неожиданно горячий большой палец стирает мокрую дорожку.
– Нина. Посмотри на меня. Открой глаза.
Слышу голос, пропитанный силой, и отчего-то безоговорочно подчиняюсь.
– Что у тебя произошло? Почему ты плачешь?
Качаю отрицательно головой и шмыгаю носом.
– Это, вероятно, выпивка… Я ведь не пью… Просто уходи, Вадим. Оставь меня, пожалуйста. Не смотри на меня такую…
Отворачиваюсь. Вернее, пытаюсь, но сильные пальцы ловят мой подбородок, и яркие глаза заглядывают в мои.
– Не уйду, – отвечает резковато, прищуривается и бьет наотмашь своими словами. – Что натворил этот мудак, Нина?!
Жмурюсь, как если бы меня действительно ударили. В душе такой раздрай.
– Нина…
Опять Вадим давит интонациями, и меня накрывает, я улыбаюсь, смотрю в глаза мужчине, отчего-то нападаю на него, потому что мне самой больно.
– Ты ведь конкурент моего мужа, Вадим, просто уйди и не спрашивай ничего! Буду благодарна, если никто не узнает, что ты жену Петра Станиславского, блюющую в туалете, держал…
Качает головой неодобрительно, смотрит на меня так, что самой еще хуже становится.
– Зачетно ты меня сейчас умыла, Нина.
Делает шаг назад. Отпускает. И мне сразу же холодно становится. Будто силы лишаюсь. А он на мои ноги смотрит, опускает взгляд, отслеживаю. Чулки мои замечает, полоску белой кожи. Меня от его взгляда жаром обдает.
Я ведь готовилась к вечеру с мужем. Все подобрала. Чтобы почувствовать себя желанной, сексуальной, раскованной…
Чтобы увидеть блеск в глазах собственного мужа, а получила пощечину.
Звонкую. Болезненную.
А сейчас в глазах конкурента моего мужа плещутся очень странные чувства. От похоти до ярости.
Становится неловко. Быстро поправляю юбку.
Спускаюсь неуклюже со столешницы и отворачиваюсь к раковине. Ожидаю, что Царев исчезнет.
– Просто уходи, Вадим, оставь меня, пожалуйста…
Прикрываю глаза. Не хочу видеть его отражение в зеркале. Жду звонкого хлопка дверью и одиночества, потому что Петр сделал бы именно так.
И тем сильнее я удивляюсь, когда ощущаю горячее прикосновение к локтю и резкий разворот.
Меня вновь буквально впечатывает в тело мужчины, а сильные пальцы фиксируют так, что не двинуться.
– Я не оставлю тебя в таком состоянии, – горячий шепот в самое ухо, и мурашки сходят с ума, они разбегаются по коже, и я всхлипываю.
Царев меня резко разворачивает в своих руках, заглядывает в мое лицо.
– Что у тебя случилось, красавица?
Неожиданно дверь в уборную открывается, и влетает стайка подвыпивших девиц. При виде нас они на мгновение застывают, а потом все три пары глаз приклеиваются к Цареву.
– Оу… простите, но это дамская комната, – улыбается одна ярко накрашенная тюнингованная девица и смотрит прямо на Царева, всем своим видом давая понять, что она-то как раз не против повеселиться хоть в туалете.
Так странно наблюдать за тем, как девушки сразу же пытаются придать своим телам выгодные позиции, пожирая Вадима голодными взглядами.
Становится не по себе. Я с мужчиной в туалете клуба…
Если бы родители узнали, наверное, отца бы хватил удар. Но я столько времени была хорошей девочкой, что уже достало, а получила в ответ на свою порядочность лишь грязный плевок в самую душу.
Упираюсь руками в литую грудную клетку Вадима, пытаюсь оттолкнуть, но каменную глыбу не сбить.
– Пойдем, Нина, поговорим.
Он цепляет меня за локоть и тянет за собой, клином пробивает застывших девчонок, и я ловлю на себе их завистливые взгляды.
Вновь оказываемся в клубе, софиты ослепляют, я упираюсь каблучками, не хочу идти с Царевым никуда, но в какой-то момент ему надоедает мое сопротивление, он бросает на меня предупреждающий взгляд, и я понимаю, что меня он не оставит.
Не удивляюсь, когда Царев направляется к лестнице, ведущей на второй этаж. Секьюрити при виде его вообще без слов расступаются, и мужчина, не отпуская меня, поднимается, но так странно, что он не идет ни к одной из кабин, он проходит в самый конец коридора и распахивает дверь, и я оказываюсь в кабинете.
Не приватной ВИП-комнате для состоятельных и влиятельных…
А настоящий рабочий кабинет.
– Это твой клуб, – выдыхаю утвердительно, опять бросает на меня внимательный взгляд.
– Один из моих клубов, – отвечает совершенно спокойно. Без пафоса. Петя, например, в любом общении любит показать свою статусность, блеснуть, так сказать, а вот Вадим… он просто выдает фактом.
Проводит меня к дивану, на который я буквально валюсь, дурнота опять подкатывает, прикрываю глаза, чтобы комната перестала плыть перед глазами, и ощущаю, как через мгновение к моим губам прикладывают холодную кромку хрустального бокала.
Распахиваю глаза.
– Попей воды. У тебя может быть обезвоживание.
Живительная влага струится по губам, и я делаю неуклюжие глотки, ощущая, как капелька скатывается по подбородку и шее, устремляясь в ложбинку груди.
Отрываю бокал от губ и сталкиваюсь с темным взглядом Вадима, который садится в кресло напротив меня. Но, видимо, он его подтащил поближе, потому что мы почти соприкасаемся коленями.
Царев смотрит на меня, рассматривает.
– Я гарантирую тебе полную конфиденциальность. Все, что ты скажешь, останется между нами, против твоего муженька использовать не буду. Просто скажи мне, что могло довести такую женщину, как ты, до такого состояния. Выговорись. Считай меня попутчиком в поезде.
Поделиться книгой: