Мы избавились от тебя

Вот я уже здесь. Стою посреди большой спальной комнаты, осматриваясь, как затравленный зверек. Все расплывается. Массивная кровать, гардеробная, туалетный столик. Взгляд без остановки бегает из стороны в сторону, осматривая помещение.

Пеньюар. Идиоткий кусок шелковой тряпки лежит в самом центре кровати. Для меня. Нет. Только не это.

— Ты разве не хочешь его примерить? — позади раздается бархатный баритон. Мужчина вплотную подходит, и кладет руки на плечи. Отчего по всему телу пробегает дрожь. Страх. Тревога. Паника. Все смешалось. Понимаю, что не могу контролировать ситуацию, боюсь в любой момент впасть в истерику.

— Я не хочу… — дрожащим голосом выдавливаю из себя.

— Что именно? — мужские руки начинают поглаживать мои плечи. Немного грубо, но это не кажется настолько мерзким, хотя ничего приятного тоже нет.

— Ни…ни. ничего не хочу, — волна ужаса накатывает с такой силой, что ноги становятся ватными. Все тело трясет, будто в судороге.

— Тихо, тихо, — Мерт демонстративно убирает руки, поднимая их вверх ладонями. — Все я не трогаю тебя, мышонок. Садись на кровать и успокаивайся.

Покорно опустившись на край кровати, стараюсь сдержать слезы. Сама себя обнимаю за плечи, чтобы унять дрожь. В этот момент ощущаю, как что-то мягкое обволакивает тело. В недоумении бросаю взгляд на, так называемого, мужа, который накрыл меня теплым шерстяным пледом.

— Ну что поговорим? — мужчина пододвигает кресло, и садится напротив.

Глава 7. Мерт

Твою мать! Что я натворил? Девка сейчас впадет в истерику, кажется она не притворялась, у нее реально проблемы с психикой. Стоило просто прикоснуться к плечам, как Киру затрясло, причем явно бесконтрольно. Такое со мной впервые, были разные бабы: застенчивые, распущенные, но чтобы такие. Однако пути назад нет, я сам влез в эту авантюру. Увидев родителей девчонки, еще раз убедился, что моя мать явно что-то задумала. Не зря именно эта семья, которую благополучной не назовешь. Раз уж из меня решили сделать дурака, придется подыграть. Рано или поздно все равно докопаюсь до правды. Единственный способ это сделать, сейчас сидит передо мной и трясется, как побитый щенок.

Кира укуталась в плед и даже не смотрит в мою сторону. Давно со мной не происходило ничего подобного, но мне вдруг стало жаль этого мышонка. Сейчас еще больше, чем в той хижине, rкогда она выложила мне всю свою боль.

— Ты меня слышишь, мышонок? — повторяю я, пытаясь уловить взгляд новоиспеченной жены. — Посмотри на меня.

Огромные зеленые глаза разрывают душу окончательно. Девка вот-вот расплачется. В этом взгляде столько отчаяния, столько страха, что самому хочется провалиться сквозь землю.

— Не называй меня так, — шепчет девочка. — Это пошло…

— О Господи, что пошлого в мышах? — разведя руками, пытаюсь шутить. Явно неудачно, потому что Кира еще больше напрягается.

Сейчас единственное чего, мне хочется — это прижать ее к себе как можно сильнее. Невыносимо смотреть на страдания этого невинного создания. Черт! Да с каких пор я стал таким сентиментальным. Самому противно. Но все же, пересаживаюсь на кровать, рядом с ней.

— Что ты от меня хочешь? — рефлекторно отодвинувшись, спрашивает она. У меня на языке крутиться очередная пошлость, но сейчас это явно не уместно. Даже такому как я, это понятно.

— Для начала, хочу, чтобы ты прекратила трястись. — осторожно, боясь спугнуть кладу свою руку поверх ее сплетенных ручонок.

Ледяная, будто только с мороза.

— Ты знал, кто я такая, когда забирал из бара? — неожиданный вопрос заставляет задуматься, что девчонка все-таки соображает.

— Да, знал.

— Так просто? Даже отрицать не будешь?

— Нет, а зачем мне это отрицать, Кира? В том, баре я оказался не случайно, я думаю, ты и сама догадалась, что в подобные заведения я не захаживаю.

— Я ничего не понимаю, — хлюпает носом она, периодически посматривая на мою руку, которая неподвижно накрывает ее ручки. — Зачем?

— Я хотел об этом поговорить, но у тебя началась истерика.

— Не правда, ты хотел другого, иначе бы не женился на мне.

— Чего же я по-твоему хотел? — не могу сдержать улыбку, когда вижу как мило хлопает ресничками этот мышонок. Кажется, ее невинность начинает заводить.

Так стоп! Я же не извращенец, чтобы хотеть психически неуравновешенную девку, с затравленными глазами. Плюс ко всему она реально меня боится.

— Если ты думаешь, что моя цель — секс с тобой, то глубоко заблуждаешься, мышонок! — блин вырвалось. — Извини, за мышонка, конечно, но имей ввиду, что если мужчина хочет просто потрахаться, он не женится, он ищет женщину, которая также хочет трахаться.

Звучит по-идиотски, а как я еще могу донести до нее свою мысль.

— Или берет ее силой… — бормочет девушка, будто продолжая мою мысль.

— Так, ты притормози, — моя рука на автомате отдергивается. — Не все такие, как ты думаешь. Я не насилую женщин, и не собираюсь начинать.

Странное чувство охватывает с ног до головы, возникла непонятная дрожь во всем теле лишь от ощущения близости Киры.

— Ты можешь меня выслушать? — в ответ она кивает, что дает мне зеленый свет.

Ближайшие минут двадцать вываливаю ей всю суть нашего брака. Нет смысла лукавить, поэтому говорю как есть: про бизнес, мать, которая помешалась на мысли женить меня на определенной девушке, своего отца и Исмаила.

Мышонок кивает. Надеюсь хоть, что-то из сказанного дошло до ее затуманенного сознания.

— Поэтому, предлагаю тебе взаимовыгодную сделку. — подвожу итог своему монологу. — Ближайшие года два, мы изображаем счастливую семью. Мне нужно время, чтобы разобраться в происходящем. Как только докопаюсь до правды, отпущу. Тебя не обижу — разведемся, обеспечу собственным жильем и солидной работой. Захочешь учиться — оплачу, не проблема.

— Но… — перебивает она, продолжая смотреть на меня как на дикого зверя.

— Что но?

— Ты же потребуешь что-то взамен. — догадливый мышонок, начинает удивлять.

— Ничего особенного. Ты изображаешь любящую жену, сопровождаешь меня на мероприятиях и помалкиваешь.

— Это все? — понимаю, о чем она. Да, секс был бы приятным бонусом. Но с таким же успехом, я могу трахать резиновую бабу. Никакой отдачи.

— Все, Кира. Брак фиктивный, секса не будет. — выпаливаю я. Этот разговор начинает утомлять, поэтому говорю то, что она хочет услышать. — Если, конечно…

— Если что? — твою мать, опять перепуганные глаза моей, так называемой жены, прожигают насквозь.

— Если сама не захочешь, мышонок.

— Никогда!

— Хорошо, хорошо! Как скажешь! — ничего не остается, как сдаться, иначе она снова впадет в панику.

Это ж надо было такому случиться. Двое конченых ублюдков испоганили девчонке всю жизнь.

— Тогда я согласна. — неуверенно бормочет Кира, озираясь по сторонам.

— Вообще-то я не спрашивал, дорогая. У тебя нет выхода, кроме как согласиться. — наверное стоило промолчать, но ничего не смог с собой поделать. Девчонка должна понимать, кто здесь главный. — Здесь ты в безопасности. Может себе позволить все, что хочешь. Только прекрати шарахаться от меня, хотя бы на людях.

— Мы будем жить в этой комнате?

— Да, спать будем на этой кровати. Мы обычная счастливая семья, безумно любим друг друга, сгорая от страсти. Поняла?

Кира встает с места, с опаской осматривая комнату. Бедный загнанный зверек по все видимости продумывает пути отступления на случай опасности. Честно говоря, это начинает раздражать. Если сказал не трону, значит не трону.

— Мне нужно переодеться. — ее голос стал более уверенным, что уже не может не радовать.

— Так понимаю, пеньюар, который прикупила моя «мамочка», тебе не подойдет? — беру в руки кусок бежевой шелковой тряпки, которая возможно и должна выглядеть сексуально, только не на Кире.

— Я это не надену.

— Хорошо, в гардеробной возьми одну из моих футболок. Завтра прокатимся по магазинам, купишь себе новые вещи.

* * *

Пол часа валяюсь в горячей ванной, как какая-нибудь девочка. Не могу набраться сил, чтобы выти и завалиться спать. Спать рядом с Кирой. Трудно поверить, но мышонок в самом деле зацепила меня. Раньше, даже бы не взглянул на такую девушку. Возможно, ее история повлияла больше, чем она сама.

Ладно, черт с ней. Теперь есть время, чтобы разобраться во всем, а самое главное понять, что у матери на уме. Для чего нужен был этот нелепый брак. Лишь бы Кира не выкинула очередной фокус и не выдала нас. Стоит почаще напоминать девчонке кто здесь хозяин.

Выхожу из ванной и цепенею. Моя женушка свернулась клубочком и лежит у самого края кровати. Моя футболка доходит ей чуть ли не до колен, что кажется невероятно сексуальным. От увиденного, непроизвольно потяжелело в паху, вся кровь скончентрвалась ниже пояса. Проклятье, у меня встал на эту сумасшедшую. Будь на ее месте другая, не раздумывая бы, вдавил девку в кровать, но только не мышонка. Она другая, затравленная и напуганная. Поэтому молча, ложусь с другого края кровати, натягивая одеяло на обнаженный торс. Чувствую, как Кира зашевелилась, практически сползая на пол.

— Ложись нормально, — обращаюсь к жене, а у самого голос дрогнул, как у школьника перед первым сексом.

— Все в порядке, мне удобно. — за спиной доносится едва слышный писк.

— Еще немного и ты свалишься.

Боюсь напугать девушку, но при этом обхватываю рукой хрупкое тельце, придвигая к себе. Затем также бережно укрываю одеялом. Девочка замерла, в какой-то момент показалось, что она перестала дышать.

— Мне завтра на работу, как я могу добраться отсюда? — словно робот чеканит, оставаясь такой же неподвижной.

— Ты в своем уме, мышонок? — не выдержав тупого вопроса, разворачиваю новоиспеченную женушку к себе лицом. — В этот вонючий бар, ты больше не вернешься. Не волнуйся, нужды в деньгах не будет.

Рука сама собой опускается на плоский животик, поправляя подол футболки. Знаю, что не должен этого делать, но непроизвольно захочелось прикоснуться к лежащей рядом девчонке.

Мне срочно нужно выпустить пар. Если завтра не потрахаюсь, точно рехнусь. Член уже налился до такой степени, что в паху появилась жуткая пульсация.

Да не могу я хотеть этого загнанного зверька. Это что за поганое чувство. То ли жалость, то ли трепет, но Кира явно начала меня возбуждать. Это плохо. Очень плохо.

— Я же не могу сидеть дома. — бормочет она, опустив взгляд на мою руку, которая все еще поглаживает ее живот.

— Найди себе любое занятие, мне все равно. Моя жена не будет обслуживать пьяниц в дешевом баре и точка.

— Ненастоящая жена. — поправляет она, поднимая свои зеленые глаза.

— Об этом никто не знает, поэтому тема закрыта. Ложись спать, мышонок.

— Я просила не называть меня так.

— А я просил не задавать идиотских вопросов. И еще давай договоримся сразу. Начиная с завтрашнего дня, ты ведешь себя, как жена.

— Что значит, как жена? — очередной дурацкий вопрос, начинает выводить меня из себя.

— Это значит, ты прекращаешь шарахаться от меня. Если вдруг кто-то спрашивает про брачную ночь, отвечай лаконично, без подробностей.

— Хорошо, — слышу как выровнилось ее дыхание, отчего становится споконее. Значит девушка немного расслабилась, возможно пересталась испытывать такой дикий страх, который в начале вечера.

Кира поправляет одеяло, при этом осторожно, пытаясь убрать мою руку. Сейчас совсем не хочется терять жалкую дою доверия ко мне, поэтому покорно отступаю, отворачиваясь на бок.

— Спокойно ночи, — несмело шепчет жена.

— Спокойной ночи… мышонок.

Глава 8. Кира

Прошло две непростые недели после моей спонтанной свадьбы. Кто бы мог подумать, но я практически привыкла к лучшей жизни. Даже старые джинсы застегивались с трудом, цвет лица стал более здоровым, пропали синяки под глазами, исчезло чувство постоянного переутомления.

Смотрю в зеркало, и не узнаю себя, кажется, на меня смотрит абсолютно незнакомая юная девушка. Так приятно быть ухоженной оказывается.

Однако, мой страх перед мужем еще не угас, все равно ложась в постель с мужчиной, испытываю напряжение, как будто готовлюсь к обороне в любой момент. Но ничего не происходит, Мерт ни разу даже не прикоснулся ко мне, ни на что не намекал, если не считать его ежедневные пошлые шуточки, к которым тоже начинаю привыкать.

Грустно лишь то, что за эти две недели, мама мне даже не позвонила. Неужели ей не интересно, как я живу, вдруг меня уже убили, а ей плевать.

Набравшись храбрости, беру новый смартфон, купленный мужем на следующий же день после свадьбы, и набираю мамин номер. «Абонент временно недоступен» — доносится противный женский голос. Вторая и третья попытка также не увенчались успехом. Меня вновь пробило дрожью, как обычно это бывает, когда нервничаю. Мать никогда не отключала телефон, даже если он разряжался, то сразу ставила его на зарядку и запускала.

Пол дня прошло в тревожном состоянии, я металась из угла в угол с гребаным мобильным в руках. Даже от обеда отказалась, что в последние дни было для меня не свойственно. Ближе к вечеру решаюсь набрать ненавистный номер отчима, иначе я просто сойду сума от неизвестности. Мерзкий пьяный голос Исмаила раздается в динамике, отчего хочется сбросить вызов, но это не тот случай.

— Алло, Исмаил, где мама? Я хочу с ней поговорить. — без церемоний выплевываю слова, продолжая суматошно бегать по спальне.

— Кирка? Ты что ли? — прекрасно, у него даже не записан мой номер. Вот же козел.

— Я, — стараюсь сдерживать эмоции, но в груди завязался тугой узел от раздражения. — Передай маме трубку.

— Нет ее. — злобно бросает он.

— Что значит, нет?

— То и значит, неделю назад увезли в больничку. — ухмыляется Исмаил, громко отхлебывая что-то на фоне разговора. Опять беспробудно бухает — сволочь.

— В смысле? В какой она больнице? Что вообще случилось? — предательские слезы хлынули из глаз, не давая возможности внятно формулировать мысли.

— Грохнулась на ступеньках мамаша твоя, напилась как собака, — сопит он. — Ребра переломала.

— В какой она больнице?

— Да хрен ее знает. — раздражено шипит Исмаил. — Нет времени мне тут с тобой болтать, я без бабы в доме, дел много… — в трубке повисла пугающая тишина. — А ты лучше свой семьей займись, ноги, как надо раздвигай, а то муженек выкинет из дома, а мне ты здесь на хер не сдалась. — продолжает ухмыляться пьяная сволочь и бросает трубку.