Помоги проекту - поделись книгой:
Мысль Пионерогероевой потекла по медленному руслу, пассивно и неторопливо. Решив, что для напряга время еще не пришло, она приготовилась выслушать все обстоятельства, побудившие директора по кадрам завести с ней этот разговор.
Гадкоутенкова начала немного нервничать. Очень не хотелось бы вот так, с порога, оглашать весь список неприятностей, с ними происходящих, как и список дел, которые не получились. Однако придется – этого не избежать. Чутье чутьем, а подготовить человека надо. Может, это и правда – она? Видно же – глаза горят, опыт приличный, в кризисных ситуациях работала, энтузиаст – это и к бабке не ходи, здесь только на энтузиазме и можно выезжать, а то девчонки на фабрике киснуть стали. Никаких ресурсов не хватит, чтобы с Бейбаклушкиной осаду выдерживать так долго. У той сил – хоть отбавляй, Пустовой, к примеру, скопытился совсем, а надежды на него возлагались… Подумав о сдувшемся, как шарик, руководителе по бродажам Пустовом, Агриппина опять поморщилась. Справится ли эта энтузиастка с Бейбаклушкиной – тоже большой вопрос. Не в смысле того, что та ее съест, как и остальных, а в смысле – не сгинет ли младший партнер господина Безбаш-нева под натиском этого руководителя проекта. Тут надо крепко подумать, чтобы дров не наломать. Сейчас главное – очаровать ее перспективами и масштабами личности босса. Ну, что-что, а Гад-коутенкова это умела. Говорить о президенте Великой корпорации так, чтобы дух захватывало, ей никогда не надоедало, а каждый новый претендент на вакансию давал ей неистощимый повод для красноречия. Но этот козырь она всегда приберегала на самый последний момент. Она действительно на своем „персональщицком“ веку повидала немало, распознать в кандидате требуемое ядро было делом несложным, да и глаз был наметан. А уж как грамотно продать вакантное место – тут Гадкоутенковой не было равных. Упаковать в нужной последовательности все аргументы и достоинства предложения требовало отдельного мастерства, и начальница по кадрам этим мастерством владела.
– В каком-то смысле – да, фабрика создавалась для иных целей, чем бизнес, – в ответ на недоуменный взгляд соискательницы Гадкоутенкова быстро исправила формулировку, – сначала это грозило стать „карманным предприятием“ и дорогостоящим хобби нашего босса. Он – человек увлекающийся и очень-очень разносторонний (для презентации босса еще не время, но каплю меда внесла). Загорелся этой идеей случайно, хотя, видимо, тяга к прекрасному у него в крови. Изначально на фабрике производились сувениры для партнеров по основному бизнесу и клиентов. Потом уже у нашего президента возник вопрос – а почему бы этому делу не стать бизнесом? Вот тогда-то курс изменился и возникла идея проекта, который выполнил бы поставленную цель, – Гадкоутенкова первый раз за все время интервью улыбнулась и продолжила более расслабленно: – Вообще, у фабрики своя легендарная история. Когда-то он вытащил своих младших партнеров – понятно, что партнерами они стали позже – в буквальном смысле из гаража, где те строгали маленькие фигурки из дерева. Увидел их изделия на какой-то выставке, подошел, заинтересовался и спросил: „А из глины так сможете?“ Они сказали, что смогут. С этого и началось. Два года занимались наладкой всех процессов, за это время поставили туда оборудование, создали технологии, уникальные, между прочим. Предприятие выросло из кооперативного во вполне нормальное. Сейчас там работают двести человек. За эти два года много чего случилось – возникли уникальные коллекции, появились эксклюзивные модели, налажена работа с незайнерами и лепульторами. Но сложности есть. На третий год как-то пытались все систематизировать. На четвертый перешли к развитию: хочешь – не хочешь, а требования ситуации уже объективно таковы, что от развития не уйти. Но по смыслу кооператив как был, так и остается. Структура, все процессы меняются, а способы управления – как на коммунальной кухне. Оперативным управлением занимаются младшие партнеры – супруги Бейбаклушкины.
Она – исполнительный директор, решает все вопросы, а он – технический гений, человек слегка не от мира сего, изобретатель. Надо сказать, что первые печи он конструировал буквально на коленке, а дальше уже опытным путем вычислял способы замесов, обжигов и так далее. Аналогов этому произволству нет, хотя официальные конкуренты что-то и пытаются воспроизвести, даже копируют. Но шансов у них не было, нет и не будет. Главный эксклюзив, который нашел Безбашнев, – особая идея произволства глиняных свистулек, именно она позволяет нам создавать такие модели, которые даже мы не всегда воспроизводим во второй раз.
Тут начальница по кадрам Великой корпорации многозначительно задумалась и сделала паузу, подводя итог первой части триумфальной речи.
– Вопрос можно? – после долгого молчания у Пионерогеро евой прорезался голос. – Вы только что описали картину становления фабрики и планы, которые были с ней связаны. Ориентация, как я понимаю, существовала сугубо произволственная. А какова ситуация в сегодняшнем поперечном срезе? На третий год была намечена систематизация, на четвертый, очевидно, тоже… Сейчас, я понимаю, она продолжается, а когда появились намерения заниматься сбытом, строить систему бродаж?
Задавая вопрос, Пионерогероева стала задумчиво чирикать в своем органайзере, рисуя завитушки – обычно это помогало ей размышлять над сложными вещами. А вещи казались уже очень сложными. Мотивация заказчика „священной коровы“ ускользала. Вот она, „корова“. Хотела же посмотреть, как события будут развиваться. Прямо напророчила себе. Если бы не странное стечение обстоятельств, Пионерогероева не обратила бы внимания на некоторые детали, прямо вытекавшие из ее „студенческой практики“. Если это не было бизнесом изначально – зачем это дело сейчас превращать в бизнес? А если это не было бизнесом так, для самоуспокоения, а потом настал момент, когда захотелось уже и возврата немалых инвестиций, почему столько времени молчали и не спрашивали? И вообще, реально разве два года чего-то налаживать, потом еще год систематизировать, все это время проедать деньги и только к концу четвертого года начинать задумываться: а почему же мы с этого ничего не имеем? Странно. Кто-то тут кого-то очень сильно дурит.
– Первые два года, так сказать, занимались творчеством, креативом, – продолжила Гадкоутенкова. – Много опытов было, пока технологию наладили. Сначала научились произволить, потом хотели научиться бродажить, но пока не получается. Почему он столько лет ничего не спрашивал – вопрос, интересующий многих. Видите ли, наш босс – человек не такой доверчивый, как могло показаться, тем более что в произволство вкладывались немалые деньги и здание фабрики – это собственность. Но, начиная работать, он может много и придирчиво спрашивать, требовать результата, а вначале под результатом, я уже сказала, понималось исключительно творчество. Это его увлекало. Впоследствии он начинает доверять, и доверять настолько, что перестает вмешиваться в процесс. В некотором смысле этим могут воспользоваться его партнеры. Итак, еще один момент, на который нужно обратить внимание: хозяйка этой фабрики, ну, маленькая хозяйка, – госпожа Бейбаклушкина. Она там царь и бог, руководит всеми и вся, думает, что во всем разбирается, и в технологии замеса в том числе. В общем, фабрика для нее – свой огород, любой туда попадающий автоматически считается ее собственностью. Поэтому, когда мы начали формировать проект, у нас начался „падеж“ и выжили на сегодня только самые приспособляемые: менеджер по фигистике, артикулярный директор, управляющий по просчетам и, надеялись, руководитель по бродажам, но он сдулся. Бейбаклушкина его съела и выплюнула. Эта ситуация развивается уже месяцев восемь, за это время членами проектной бригады, конечно, что-то, да сделано, и результаты нехилые. Но все тормозится, по мнению нашего дорогого босса, из-за отсутствия ядра, или гвоздя, уж простите, на который все это можно нанизать. И того, кто бы эти разрозненные усилия объединил. Поэтому он неоднократно уже начинал фистулить – давай да давай руководителя заводить. А я его торможу – благо, мое слово для него что-то значит. Я в корпорации полтора года работаю. За это время и в конструкциях нужно было столько сделать – глаза бы не смотрели. Но сделано, слегка разрулили. А потом он меня назначил копординатором проекта, я в какой-то мере сейчас выполняю функции руководителя и мечтаю все это передать, так как у меня и своей работы масса. Но главное – я совсем недавно в этот вопрос стала вникать, поэтому еще и дистанционно сложно все организовывать и держать под контролем. С Бейбаклушкиной мы не сталкиваемся на почве совместных интересов, я выполняю чаще миротворческую функцию, так как группе проекта приходится иногда несладко. Ну, в силу особенностей маленькой хозяйки. Пока нам удается „разойтись бортами“, но ситуация не может тянуться до бесконечности – она должна привести к качественным изменениям. Поэтому вы и появились. Я знала, что ситуация созреет, и боссу говорила – как только будет готова ситуация, по явится и человек.
– То есть цель проекта заключается в том, чтобы реорганизовать структуру? – в очередной раз задалась вопросом Пионеро-героева.
– Нет, не совсем. Цель проекта – создание великого бренча, конечно, там и система бродаж. Как у вас, кстати, с розничными бро-дажами? И профурсетинг, и фигистика, и учет-просчет – словом, все. Проблема только в дальнейшем сосуществовании с партнерами. Думаю, они будут не очень счастливы. Поэтому и легкой жизни вам обещать не могу.
– Хорошо, это я поняла. И все-таки фабрика производит, что-то босс дарит, что-то показывает, но значит, продукция где-то лежит, раз нет ни копейки?
– Ну, в некотором роде, так. Продукция на складе и на некоторых розничных точках. Наши свистульки, между прочим, очень охотно Москва берет. Есть даже договоренность с сетью магазинов „Спокман“.
– Так там стоит начинать с антикризисного оздоровления, я так понимаю, реализовать то, что на складе?
– Сначала вы встретитесь с боссом и он-то вам разъяснит, чего он хочет. Понять, правда, это будет нелегко. Он у нас человек с космическим мышлением, очень раздражается, когда его мысли на лету не улавливают. Но когда попадаешь с ним на одну волну, ощущения – просто кайф. Я беззастенчиво пользуюсь его энергетикой, даже когда он устраивает нагоняй. Хотя нагоняй– мягко сказано, это феерический тайфун гнева. Страшно, но мне нравится. Замечено, что он всегда словно раздвоен – он Близнец по гороскопу. Этот человек – феномен, уникум сам по себе. Его личность – набор парадоксов и гениальности, он весь соткан из противоречий, но в этом присутствует жесткая закономерность. Он умеет разбираться в мелочах и при этом мыслить космическими масштабами.
Его опыт и образование – улица. Но я всегда говорю, что я, имеющая два высших образования, никогда не стану Безбашневым, не имеющим ни одного.
Так что и улица, и фарцовка в советские времена – это все кирпичики опыта и чрезвычайного, просто-таки звериного чутья. Этому не научишься. Я пришла сюда, взяв отпуск на своей работе на две недели, и осталась, потому что не смогла уже уйти. К тому же мне очень захотелось, просто жизненно необходимым показалось, помочь ему.
Наши с ним отношения – это тонкая игра, которую мне нравится строить. Я придерживаюсь необходимой дистанции, он это чувствует, так как сам очень искусный игрок. Все, что он делает или не делает, рассчитано до миллиметра. И я всегда говорю нашим топам – то, что он говорит даже в шутку, оказывается неслучайной правдой. Это первое. И второе – он никогда ничего не забывает.
Звонок начальницы по кадрам Великой корпорации застал Пио-нерогероеву в машине. Она еще не успела доехать домой с затянувшегося собеседования.
– Это Агриппина Гадкоутенкова, – представилась ее собеседница. – Босс посмотрел ваши бумаги и срочно – прямо завтра – требует вас к себе. Вы сможете завтра в семь вечера?
– Смогу! – с готовностью ответила Пионерогероева и только после этого задумалась.
Лихо у них там все происходит. Космический шеф, в которого начальница по кадрам ни дать ни взять безумно влюблена. Ну, может, не как в мужчину, а как в личность. Заряжает, кстати, это здорово. С порога прямо хочется бежать и смотреть, что же там за человечище такой. Стабильно действующий бизнес по развитию конструкций из бетона и стекла (интересно было бы взглянуть на развитую уже конструкцию – что собой представляет?), поставляющий ресурсы и средства для прокорма офигительно красивого, но бестолкового дотационного бизнеса свистулек. Партнеры, которых он подобрал в гараже, держат в руках фабрику, и он несколько лет судя по всему ничего с них не спрашивает. Отлично! Люди, которых присылает Великая корпорация, дающая деньги на прокорм, ну и т. п., и которых сжирают, не успев выслушать. И это за его же деньги! Два года чего-то настраивают, а он в это время где был? Третий год они чего-то настраивают, а он опять где? Восемь месяцев назад появляется зачаток проекта, и, похоже, ровно в этот момент он по сценарию появился из космоса.
Интересно, почему мне Полуфантов ничего про эту фабрику не сказал – не знал или не ожидал, что меня туда пошлют, как на комсомольскую стройку века? Так его и спрошу.
А ведь по большому счету это – наш проект „СС-20“, спички-спички! Подумав об этом, Пионерогероева обрадовалась и тихо засмеялась. „Прямо воспоминание из прошлой жизни. Что-то у меня так все случается, только подумаю о чем-то – моментом все и происходит. Надо загадать сейчас великий и масштабный проект. Что бы это ни было – пусть будет!“
Глава 4. Президент Великой корпорации
– Привет, ты классно выглядишь! – из-за массивного стола поднялся молодой человек, широко улыбаясь и раскрывая руки, словно для объятий.
Пионерогероева приросла к полу и, кажется, уже не собиралась двигаться от двери кабинета. Такого приветствия она не ожидала – раз, и представляла себе космического шефа по-другому – два. А потом стало так жутко весело… Нелепая ситуация такой встречи, словно они расстались с президентом Великой корпорации ровно десять минут назад и он ей делает комплимент.
– Слушай, – продолжил Безбашнев, продолжая улыбаться, – я тут посмотрел – за десять лет работы никогда такого резюме не видел! Класс! – для пущей убедительности президент хлопнул ладонью по столу, где лежало резюме Пионерогероевой.
„Он ко всем обращается на ты, или это знак особого расположения? И как мне быть – предложить способ обращения или спросить, как к нему обращаться?“ – мысли в доли секунды проскочили и остались пока без ответа.
– Я могу пройти? – спросила наконец Пионерогероева, поняв нелепость этой своей заминки. Президент не реагировал на то, что она уже минуту стоит у двери кабинета.
– Да-да, проходи! – он небрежно махнул рукой. – Ну, рассказывай!
– С чего начать? С опыта или личностных особенностей? И как к вам удобнее обращаться, – попыталась претендентка стандартизировать принимавшее хаотичный характер интервью.
– Пока можешь называть меня Джан. Расскажи, что ты умеешь, – по-прежнему сияя улыбкой, предложил Безбашнев.
„А потом – господин президент, что ли?“ – опять задумалась Пионерогероева.
Она начала говорить о своих достижениях, стараясь быть очень краткой и одновременно ничего не упустить. Вид президента ее смешил – тот, слушая, валился на стол, подпирая щеки рукой, резко откидывался на спинку кресла, смотрел по сторонам, а потом с любопытством ребенка снова вперивался в нее немигающим взглядом. „Нестандартное интервью? – пронеслось в голове Пионеро-героевой, большого знатока технологий отбора и приема на работу. – Или ему это неинтересно?“
– Насколько я понимаю, у вас начинается большой проект, – сменила направление Пионерогероева. – Могу я узнать, какую позицию вы мне хотите предложить?
– А это мы решим, – ни на секунду не задумываясь, буркнул президент и перестал улыбаться. – Что ты еще знаешь о нас?
– Собственно, информации немного, – честно ответила Пионерогероева. – Знаю, что ваш основной бизнес – девелопмент конструкций из бетона и стекла и дополнительный – фабрика глиняных свистулек. В этом проекте мне было предложено поучаствовать.
– А ты кто? – не в тему резко спросил президент.
– Я – человек, – слегка растерявшись, ответила Пионерогероева.
– Нет, ну в смысле, кто ты по стихии – там, Стрелец, Скорпион, Вода, Земля?
– Огонь. А вы – Воздух, насколько я успела узнать?
– Да? Это хорошо? – президент Великой корпорации наивно распахнул глаза и приподнял брови.
– Это
Минут через десять Безбашнев выскочил из-за стола и ринулся к двери. Пионерогероева осталась в недоумении – то ли он ограничен во времени, то ли услышал какой-то срочный сигнал. Просунув голову в дверь, Безбашнев сделал ей знак рукой и сказал:
– Ты подожди минуту, ладно? Я просто думаю, что это у нас надолго, я кое-что должен сделать и предупредить, чтобы меня не ждали – у меня там совещание идет.
Пионерогероева кивнула, удивилась, ответила на свой мысленный вопрос и успокоилась одновременно. Назначать интервью на время, когда проходит совещание, – это о чем? Да ни о чем, вот такой космос – надо улавливать мысли на расстоянии.
Босс вернулся и заговорил с другими интонациями – исчезли дурашливость и смешливость.
– Так что ты сама хочешь выбрать? – задал он вопрос, попивая чай из огромной чашки. – Конструкции или свистульки? Проекты и там, и там.
– Могу я задать встречный вопрос, так как не располагаю всей информацией? Где вы меня видите на сегодня?
– Понимаешь, – на лукавом лице опять появилась сияющая улыбка, – вся ценность в том, что я тебя
На стол легли две визитки – одна белая с синим оформлением, другая цветная на темном фоне. По расцветке вторая была похожа на каталог, который Пионерогероева смотрела вчера.
– Я не могу корректно ответить, так как, повторяю, не располагаю достаточной информацией для выбора, – Пионерогероева решила проявить твердость в этой игре.
– А ты оказывалась в ситуации неопределенности, когда нужно принимать решение? Как ты тогда действуешь?
„Решил проверить, как я себя веду в условиях недостатка ресурсов? Или „на слабо“ меня берет?“ – осторожная Пионерогероева знала многие повадки работодателей-хитрецов, норовящих выбить кандидата из седла.
– Хорошо, давайте собирать резоны, – пошла она на компромисс. – Конечно, в условиях неопределенности можно полагаться только на чутье и интуицию (но ты меня не проведешь – это твое поле, и ты там чувствуешь себя уверенно). Тем не менее рациональные аргументы есть и при недостаточной информации. Смотрим: девелопмент – масштабно, перспективно, фундаментально и стабильно. Так?
Безбашнев заинтересованно кивнул.
– Свистульки – масштабно до величия, перспективно при отсутствии прямой конкуренции и наличии спроса, к тому же креативно и красиво. Так?
Безбашнев еще раз кивнул.
– А теперь урок по мотивации номер один. Какие у вашего кандидата потребности выражены явно? А какие скрыто?
Безбашнев заулыбался и с интересом склонил голову, ожидая подсказки.
– Вопрос вам, Джан! – осмелела Пионерогероева.
– Я думаю… потребности в творчестве?
– Совершенно с вами согласна. Поэтому и выбор из неочевидного очевиден. Я иду в свистульки.
Сказав это, она смахнула со стола цветную карточку себе на колени. „Еще бы, ты ни слова единого не произнес на тему конструкций, Гадкоутенкова поведала о том, что ты „фистулишь“ насчет руководителя и все активы собрался перебрасывать в глину. Это – твоя „священная корова“, если столько лет ты позволял этому существовать, значит, здесь – любовь, а там – расчет. Выбираю любовь“.
– Но это условно, я же тебе сказал, это в любой момент мы сможем поменять…
Слушай, а ты могла бы у нас построить такую же корпоративную культуру, как в твоей бывшей конторе? Давай найдем твоего директора, а?
– Зачем? – Пионерогероева пока не поняла, куда клонит президент. – Чтобы он выплатил мне зарплату за антикризисное управление, которой мы с коллегами так и не дождались?
– Пусть построит нам такую же культуру, как была у вас!
– А зачем вам
– Я? – президент был искренне удивлен. – Это ты что, на собеседовании с Агриппиной поняла?
– Это я поняла сегодня, но на базе вчерашнего. Давайте двигаться к задачам великого проекта.
„Азбука“. „К“ – Корпоративная культура (добавить в „Азбуку“)
Система норм, ценностей, понятий, традиций, обычаев и прочих неуловимых вещей в компании – даже мифология. То, во что следует окунать каждого вновь прибывшего. И то, что является фильтром для работающих. Соответствие или несоответствие формальным и неформальным нормам компании – пропуск в мир возможностей.
Формировать КК – значит определить основные принципы ее создания и поддержания на высоком уровне; разработать и включить в регулярное планирование проведение корпоративных инсталляций и мероприятий, способствующих достижению как основных результатов проекта, так и высочайшего корпоративного духа.
Одним из принципов корпоративной культуры в части деловых результатов может быть, к примеру, выделение существенной зоны ответственности для работающего специалиста и управление по целям.
„К“ – Кодекс
Определить, сформулировать и зафиксировать в качестве кодекса поведения сотрудников основные стандарты, ценности, правила, действующие на протяжении „жизненного цикла“: вход, адаптация, развитие, зрелость и т. п.
Кодекс корпоративный – составляющая корпоративной культуры, часть миссии фирмы.
Босс говорил неохотно. Как-то атмосфера переговоров изменилась, Пионерогероева это ощутила шестым или седьмым чувством. Будто еще минуту назад сияло солнце, а сейчас надвигается шторм, и небо затянуто, и тучи набежали.
Пока она размышляла над такой резкой сменой тональности, президент ходил по кабинету. Она пыталась задавать уточняющие вопросы, но он в ответ болезненно морщился и отмахивался рукой.
„Не туда, опять не то, – проскакивая очередной вопрос, думала Пионерогероева. – Я тут как по минному полю бреду или ползу– вон как настроение меняется“.
Безбашнев не ответил ни на один прямой вопрос – излюбленное оружие Пионерогероевой, – оставляя ей возможность догадываться по каким-то обрывкам. Вопросы из серии „кто нам Бейбаклушкина, сколько мы хотим бродажить, где мы были раньше, хотим ли мы бродажить, будет ли создаваться новая структура для решения задач, какие они, эти задачи“ остались глухо без ответа.
Пионерогероева решила прибегнуть к своему второму излюбленному оружию – дотошному слушанию. Отличие этого метода от пропагандируемого всеми мастями психологов-консультантов активного слушания заключалось в отсутствии всяческих знаков поддержки – угу, да-да и головокивания. Здесь нужно было принять позу императрицы на пресс-конференции, сделать лицо похожим на маску и сконструировать предельно внимательный взгляд. Что-то среднее между прокурорским взором и взглядом врача-психиатра при осмотре больного. Из реакций при дотошном слушании годятся только недоуменное приподнимание бровей, желательно одной, едва заметное кратковременное сжимание губ с одновременным опусканием их уголков (гримаса, похожая на выражение каприза) и последующее отведение взгляда с продолжительным вздохом. Дотошное слушание сработало. Президент начал говорить по существу.
Но то, что Пионерогероева услышала, озадачило ее еще больше.
„Азбука“. „Т“ – Топ-менджеры (продолжение, добавлено Пионерогероевой)
Иллюзия всемогущества. Можно встретить немало руководителей высшего ранга, уверенных в том, что они способны контролировать факторы, от которых зависит успех или неуспех возглавляемой ими компании. Такие руководители находятся во власти иллюзии собственного могущества. Они не видят необходимости в том, чтобы следить за изменениями, происходящими в окружающем мире, так как полагают, что сами могут создавать условия, в которых будет работать их фирма. Более того, они верят, что для этого достаточно одного их таланта и напористости. Они начинают считать себя авторами своей компании или даже авторами отрасли, где она работает. Свою задачу они видят в том, чтобы реализовывать собственное творческое видение, навязывая свою волю непокорным партнерам и придавая нужную форму окружающим инертным образованиям. По их мнению, остальные сотрудники компании нужны исключительно для воплощения в жизнь существующего у топ-менеджеров представления об идеальной организации.
Если человек, который стоит у руля компании, действительно обладает определенной долей гениальности, вероятность того, что у него возникнет иллюзия собственного всемогущества, значительно возрастает.
Иллюзия превосходства (компания). Toп-менеджеры, которые находятся в плену иллюзии собственного всемогущества, очень часто также твердо верят и в то, что у их компании нет и не может быть достойных конкурентов. Такие руководители считают, что взаимодействие с их фирмой является жизненно необходимым условием существования поставщиков и потребителей. Вместо того чтобы стремиться как можно лучше удовлетворять запросы клиентов, генеральный директор (или президент), убежденный в превосходстве своей компании, зачастую ведет себя так, словно для потребителя нет большего счастья, чем удостоиться внимания его организации. Система отношений „продавец – покупатель“ практически ставится с ног на голову, складывается ситуация, при которой покупатель чуть ли не должен доказать, что он достоин предлагаемого компанией продукта.
Руководители, попавшие под влияние иллюзии превосходства, нередко уверены в том, что преимущества выпускаемого ими продукта делают компанию неуязвимой.
Глава 5. Особенности „мягкого входа“ в легенду
– Я предполагал, что они вам предложат свистульки, но не хотел предвосхищать события, – Полуфантов отвел взгляд и продолжил: – Это, могу сказать, смелый ход с их стороны.
– Почему? В чем смелость? – Пионерогероева улыбнулась.
– Видите ли, как бы вам аккуратнее это сказать… Там очень все мутно. На мой взгляд, а я имел удовольствие познакомиться с этой структурой, любые изменения возможны только при выражении сильной воли заказчика и его стопроцентной лояльности. Уровень сопротивления, который существует на фабрике, сводит к нулю абсолютно все начинания, какими бы благими они ни были.
– Это из-за „священности коровы“?
– И да и нет. Там есть очень сильное, хотя и деспотичное управление в лице его партнеров. Произвол и самодурство – это самое мягкое определение произволства их свистулек.
Ситуация в крайней степени неоднозначная и неровная по возможным результатам. Вы хорошенько подумайте, прежде чем принимать это предложение. Есть вероятность легко увязнуть в их заморочках. Вроде они настроены что-то делать и начинают… Как вдруг происходит – а чаще не происходит – нечто, и весь процесс размазывается до бесконечности. Если вы принимаете предложение, вас вводят в штат?
– Вот тут большой вопрос, – Пионерогероева сама задумалась. Состоявшееся накануне интервью с президентом Великой корпорации, скорее, вызвало вопросы, нежели прояснило ситуацию. – Он сказал, что должен подумать над „входом“. Смысл этого заключается в том, чтобы резкими действиями не насторожить и не напугать его младших партнеров. У госпожи Гадкоутенковой, правда, есть и другая версия: мой вход должен быть таким лояльным, чтобы даже у команды проекта не возникло ни опасений, ни необоснованных ожиданий.
У меня, конечно, в связи с этим есть вопросы, которые, чувствую, я не могу сейчас задавать. Первый – почему мы так бережно относимся к господам Бейбаклушкиным, если не можем уже четыре года получить от них результата? Второй – чтобы укрепить то, что им удалось там создать – команду проекта, нужно четкое позиционирование. И введение нового человека должно расставить все по своим местам. А тут опять опасения. Как я могу работать, чтобы никто ни о чем не догадался? Прямо шпиономания какая-то.
В общем-то, модель „мягкого входа“ отнюдь не противоречила ни жизненным принципам Пионерогероевой, ни ее профессиональным интересам. Но сам факт такого осторожного отношения давал повод думать, что это продиктовано не только опасениями по поводу кандидатуры, но и нестабильностью обстановки на предприятии. Внешнее же описание ситуации говорило как раз об обратном – произволство развивалось интенсивно, хотя и не без проблем. О реальной стороне дела можно было только догадываться. А если с самого начала существуют видимые и улавливаемые противоречия, то как собираются использовать Пионерогероеву – оставалось большим-большим вопросом.
– Знаете, – продолжил вдруг Полуфантов, – если вы войдете туда как внешний консультант, это хоть какая-то гарантия вашего существования. Во всяком случае будет время все оценить и принять решение. Не торопитесь, консультанту не так легко расстаться со своей практикой и независимостью.
– То-то и оно, – засмеялась в ответ Пионерогероева. – Мне так давно хочется расстаться со своей консультантской независимостью, перестать давать советы, пусть и хорошо оплачиваемые, и поделать что-нибудь наконец ручками. Прямо, знаете, как перезрелой старой деве замуж хочется и борщ любимому варить.
– Ну, я вас предупредил: особо не питайте надежд. Мой прогноз – они опять покрутятся с исследованиями, которыми уже по счету, – я ведь там тоже диагностику проводил и не первый раз, – и благополучно положат все на полку. Так что, примерно месяца четыре – полгода у вас есть.
Пионерогероева, конечно, была не очень обрадована таким вот прогнозом опытного консультанта. Но смутные сомнения, складывавшиеся из отдельных фрагментов, давали повод отчасти этому доверять.
А сообщить Полуфантову одну важную деталь, которая и являлась коренным отличием в ее предстоящей и его прошедшей деятельности, она не могла в силу деликатности.
Босс заявил, что работа Полуфантова была обречена на провал, потому что они сделали неверную ставку на внешнего консультанта. Провести диагностику процессов и ситуации – это двадцать пять процентов дела, далее необходимо было настраивать и внедрять изменения, а для этого сильный руководитель должен был находиться внутри. Кандидатура Пионерогероевой как раз и рассматривалась для этой великой миссии, но с поэтапным входом. Чтобы, очевидно, и волки были сыты, и овцы целы. Бывает ли так? Пионерогероева очень надеялась, что бывает. А как в компаниях „умеют“ поддерживать достигнутые при помощи консалтинга результаты и внедрять при той же внешней поддержке изменения – известно каждому практикующему специалисту. Так что, с независимостью пришлось бы расстаться что так, что эдак.
Более того, судя по настроению босса, их сотрудничество с Полуфантовым не доставило ему огромного удовольствия, это тоже фактор успешности преобразований. Полуфантов академичен. В устах президента – оторван от практической жизни, систематизирован, то есть в его интерпретации – строгий зануда, не нарушающий ни строчки из своей „диссертации“.
Но если не учитывать и всего этого, подумать было над чем. Босс призвал ее создать некий план и показать ему. Причем что за план – Пионерогероева так и не добилась. А потом он велел уже в конце встречи „набросать соображения по людям“. Ни один уточняющий вопрос цели не достиг. Матрицу ответственности сделать, что ли? Все, как учили, – президент Безбашнев владеет терминологией управления проектами, сам учился недавно у По-луфантова. А вот то, что он в процессе переговоров несколько раз указывал ей на необходимость все записывать на диктофон, в том числе и его речи, Пионерогероеву, мягко говоря, покоробило.
Цель этого мероприятия президент пояснил весьма туманно – чтобы никакая информация не пропала. А как же тайна следствия и конфиденциальность?
Зачем записывать его лично на диктофон – так и осталось секретом, который господин Безбашнев хранил на главной полке своих странностей.
Поделиться книгой: