Сутра основных обетов оодхисаттвы Кшитигарбхи

Сутра основных обетов бодхисаттвы Кшитигарбхи

Бодхисаттва ада

Перевёл при династии Тан [наставник] трипитаки шрамана Шикшананда из Хотана.

Предисловие

«Сутра Основных Обетов Бодхисаттвы Кшитигарбхи» была переведена на китайский язык в конце VII века Шикшанандой. Шикшананда был приглашён в Чанань императрицей У Цзэтянь (624–705), которая правила с 684 по 705 год. Императрица, ревностная покровительница буддизма, заинтересовалась учением Аватамсака Сутры.

Однако старый перевод этой сутры, выполненный Буддабхадрой в 418–420 годах, изобиловал ошибками. Императрицу поставили в известность, что санскритским оригиналом текста располагает наставник Шикшананда, уроженец Хотана,[1] славившийся своей мудростью и учёностью. Откликнувшись на приглашение властительницы, Шикшананда прибыл в Китай. В 695 году он начал работу над переводом сутры. За пятнадцать лет пребывания Шикшананды в монастырях Лояна и Чананя им было переведено около двадцати сутр. Общий объём переведённых текстов составил 110 цзюаней (свитков), из них восемьдесят цзюаней составлял текст Аватамсака Сутры. В работе ему помогали И-Цзин, Бодхиручи и Фа-Цзан, монахи, ставшие позже чрезвычайно известными наставниками.

Скончался Шикшананда в 710 году. В его биографии говорится, что, после того, как его тело было кремировано, обнаружилось, что его язык не сгорел в огне. Этот язык, провозглашённый чудотворным, был доставлен на родину наставника в Хотан, где был заключён в ступу.

«Сутра Кшитигарбхи» обрела чрезвычайно широкую популярность сразу же после того, как был сделан перевод. В Китае её часто называли «Сутрой Сыновней Почтительности Будды» (кит. «Фо сяо цзин») по аналогии с «Канонической книгой Сыновней Почтительности» (кит. «Сяо цзин»), одним из самых почитаемых текстов конфуцианства. Сутра получила такое название в Китае потому, что в ней Будда проповедует Дхарму своей матери, умершей через семь дней после его рождения и родившейся на небе Траястринша.

Разумеется, основной причиной, повлёкшей за собой столь широкую популярность культа Кшитигарбхи,[2] была его функция — избавление живых существ от страданий ада. В странах конфуцианской культуры, где связь с духами предков являлась одной из главных доминант духовной жизни, нормой являлись любые духовные усилия и материальные затраты, направленные на обеспечение своим близким достойного загробного существования.

Кшитигарбха, как его изображает текст сутры, наделён всеми чертами идеального бодхисаттвы-махасаттвы.[3] Все его действия мотивированы великим состраданием.

Движимый этим чувством, он готов принести любые жертвы, дабы спасти живые существа. Он наделён безграничными магическими силами, используя которые, он может совершить любые чудеса. Он в совершенстве постиг все учения, проповеданные Буддой, и обладает глубочайшими знаниями об устройстве мироздания. Он может явить бессчетное количество магически созданных тел, во всём подобных ему.

Словесный портрет Кшитигарбхи, нарисованный безвестным автором сутры, подчинён главной задаче — внушить адепту культа Кшитигарбхи уверенность в нём как в надёжном заступнике и безграничное почтение к нему как к существу, во всём превосходящему богов и духов.

Культ Бодхисаттвы Кшитигарбхи легко усваивался в том мире, в котором культы различных духов местности и божеств, занимали центральное место в сфере религии и ритуала. В недрах земли находились могилы предков, от благосклонности которых зависело благосостояние рода; в той же земле лежали кости чужих, враждебных мертвецов, призраки которых бродили по ночам, вселяя ужас и вредя живым. Земля скрывала гробницы великих царей древности, растревожить их означало навлечь бесчисленные бедствия на государство. Земля хранила бесчисленные клады и сокровища; в ее бездонных глубинах помещались жуткие адские темницы. Земля была живым существом, пульсации ее таинственной жизни были слиты с ритмами жизни человека. Покровительство богини земли и местных демонов, которое обещается всем последователям культа Кшитигарбхи в одиннадцатой главе сутры, наряду с обещанием исполнения всех желаний и постоянного обретения обильного урожая, сделало этого бодхисаттву одним из самых популярных покровителей простого народа. Крестьянин, вся жизнь которого зависела от благосклонности духов земли, с лёгкостью наделял Кшитигарбху чертами хорошо знакомых ему божеств природы. А культы местных духов, в свою очередь, обретали более высокое место в системе культов конфуцианского государства, будь то Китай или Япония, так как эти духи рассматривались как эманации Кшитигарбхи или как ревностные последователи буддизма. Это открывало дорогу различным формам синкретизма; так, в Японии культ Кшитигарбхи слился с культом местного божества Досодзина — покровителя путников и дорог. Статуи Кшитигарбхи там устанавливались на перекрёстках больших дорог. Поклонение им обеспечивало безопасность в пути и защиту от стихийных бедствий и несчастных случаев. В той же Японии духи многих гор были объявлены эманациями Кшитигарбхи.

В иконографии махаяны бодхисаттва Кшитигарбха единственный из бодхисаттв, который изображается в виде буддийского монаха.

Он одет в кашаю (кит. цзяша) — монашеское одеяние, которое согласно завету самого Будды шьётся из лоскутков. В левой руке он держит жемчужину, а в правой — оловянный посох буддийского монаха (санскр. khakkhara).

На Дальнем Востоке статуи Кшитигарбхи, как правило, устанавливаются в южной части буддийских монастырей, как и заповедано в главе «Сутры Основных Обетов».

Иногда Кшитигарбха изображается одетым в одеяние наставника буддийского монастыря — красную кашаю и корону с изображением пяти татхагат.

В Китае Кшитигарбху часто изображают восседающим верхом на его ездовом животном, которого зовут Титин (Внимательно Слушающий) или Шаньтин (Хорошо Слушающий).

Изображается Титин в виде льва голубого или синего цвета. На голове у него единственный очень короткий рог, ноги имеют копыта.

Китайцы считают, что полем деятельности Кшитигарбхи является гора Цзюхуашань в провинции Аньхуэй в Китае, где имеется множество храмов и монаcтырей, посвящённых ему. Эта гора входит в число четырёх «знаменитых гор» (кит. «мин шань»), наиболее почитаемых китайскими буддистами. Три другие «знаменитые горы» — это гора Утайшань в провинции Шаньси — обитель бодхисаттвы Манджушри,[4] гора Эмэйшань в провинции Сычуань — Чистая Земля бодхисаттвы Самантабхадры[5] и остров Путошань в провинции Чжэцзян — твердыня бодхисаттвы Авалокитешвары.[6] С горой Цзюхуашань связана деятельность корейского принца Ким Кёгака (кит. Цзинь Цяоцзюэ) из государства Силла. Как сказано в «Жизнеописаниях достойных монахов Эпохи Сун», составленных Цзань-нином, в 653 году в возрасте двадцати четырёх лет он покинул царский дворец, чтобы стать буддийским монахом, и принял имя Ди-цзан, то есть Кшитигарбха. В том же году он морем прибыл в Китай. У него была белая собака, которую звали Шаньтин. Он поселился в пещере на вершине горы Цзюхуашань и предался медитации. На десятый год своего пребывания там он достиг пробуждения.

Со временем у него появились многочисленные ученики. В той местности был правитель (кит. гэлао), которого звали Минь-гун. Однажды он спросил Ди-цзана, не хочет ли он построить там монастырь. Тот ответил, что для этого ему необходима земля. «А сколько Вам необходимо земли?» — спросил его Минь-гун. «Достаточно будет столько земли, сколько можно накрыть одной кашаей», — ответил ему Ди-цзан.

Когда правитель согласился, монах развернул кашаю, и она накрыла всю гору Цзюхуашань. Минь-гуну не оставалось ничего иного, кроме как выделить эту землю.

На горе Цзюхуашань возник монастырь, настоятелем которого стал Ди-цзан.

Позднее Минь-гун велел своему сыну постричься в монахи той обители. В монашестве его сын получил имя Дао-мин.

Ди-цзан покинул наш мир в возрасте девяноста девяти лет. Сидя в медитации, он оставил своё тело, которое не подверглось разложению. Это чудесным образом самомумифицируовавшееся тело до наших дней сохраняется на горе Цзюхуашань в специально построенном храме, который называется «Залом плотяного тела» (кит. «Жоу шэнь тан»). Потрясённый этим чудом, Минь-гун также ушёл в монахи, признав своим наставником собственного сына.

Одной из иконографических форм Кшитигарбхи является изображение его с двумя спутниками — Дао-мином и Минь-гуном. В этом случае бодхисаттва изображается не как простой монах, а как настоятель буддийского монастыря. На голове у него корона с пятью зубцами. В руках он держит жемчужину. Слева от него стоит Дао-мин, изображаемый в виде юного монаха. В правой руке он держит оловянный посох.

Справа от Кшитигарбхи стоит Минь-гун, изображаемый в виде старца с длинной седой бородой.

Чистой Землёй бодхисаттвы Кшитигарбхи считается также мифическая гора Кхарадия, которая расположена недалеко от горы Сумеру. На этой горе Будда Шакьямуни в переведённой Сюань-цзаном «Сутре Десяти Колёс» восхваляет перед своими учениками Кшитигарбху. В сутре говорится о десяти колёсах царя-чакравартина, воплощающих десять сил Будды. Эти колёса могут разрушить ады и принести пользу живым существам. Отчасти под влиянием текста этой сутры в китайской религиозной традиции (не только буддийской) окончательно закрепилось каноническое число адов (десять). В X веке монахом из Сычуани Цзан-чуанем была написана знаменитая «Сутра Десяти Царей». В этой сутре даётся подробное описание загробного мира, состоящего из десяти адов, возглавляемых десятью царями. Подробно описывается процедура загробного суда и муки, которым подвергаются осуждённые. Именно эта картина адов была усвоена всей китайской религиозной традицией (не только буддийской) и просуществовала в сознании народа вплоть до нашего времени.

Кшитигарбха стал восприниматься как глава десяти царей ада.

В старом Китае его культ был тесно связан с культами Чэнхуанов-божеств-покровителей городов. Стены храмов Чэнхуанов, как и стены буддийских монастырей, часто украшали фрески, изображающие сцены загробного суда и адских мучений. Такие фрески повлияли на популярные представления европейцев о Китае, породив в сознании европейцев мифологему так называемых «китайских пыток». Культ, воспринимавшийся сквозь призму народных представлений, получил широкое отражение в искусстве и литературе. Кшитигарбха стал персонажем средневековых новелл и знаменитого романа У Чэнъэня «Путешествие на Запад». Культ Кшитигарбхи является для буддистов Дальнего Востока тем более важным, что именно ему в тексте «Сутры Основных Обетов» Будда доверяет заботу о живых существах до прихода Майтреи.[7]

Культ Кшитигарбхи также тесно связан с культом Гуань-инь — Авалокитешвары, так как в тексте сутры много места уделено восхвалению этого бодхисаттвы, который всегда воспринимался как наиболее надёжный и могучий защитник от всякого рода бедствий.

Накопления заслуг в «Сутре Кшитигарбхи» рассматривается как основная форма духовного самосовершенствования, столь же важная, как и медитация. Для любого последователя культа Кшитигарбхи в современной Юго-Восточной Азии обязательным является совершение таких ритуальных действий, как простирание перед статуями будд, ступами и наставниками буддизма, почтительный обход культовых сооружений по ходу солнца, отправление обрядов раскаяния в совершенных прежде проступках.

Важно не просто формальное исполнение этих деяний, но культивация отношения к этим ритуалам, как к мощным и действенным формам трансформации сознания. После совершения любого из культовых действий необходимо посвятить созданную в результате этого заслугу. Существует множество формул посвящения заслуг. В сутре сказано, что наиболее действенным является посвящение заслуг Дхармакае — Дхармовому телу всех будд.

Современному читателю, знакомящемуся с любой из махаянских сутр, следует иметь в виду, что сутры изначально не были рассчитаны на восприятие посредством чтения печатного текста. Сутру надлежало не прочесть, а выслушать из уст квалифицированного наставника, причём сам процесс слушания сутр рассматривался как магический акт, участие в котором само по себе наделяет адепта мистической силой. Не случайно в самих сутрах Будда говорит не о «хорошо знающих Дхарму», но прежде всего о «много слышавших» (кит. «до вэнь»). В древней Индии термин «слушание» (санскр. sravanіa) означал не просто слушание текста, но его заучивание наизусть, а также постоянное повторение и «вживание» в мир текста. Буддийские наставники постоянно говорят о том, что заслуга, обретаемая теми, кто выслушивает сутры, неизмеримо превосходит заслугу тех, кто лишь только изучает их. До нашего времени многие китайские буддисты гордятся тем, что заучили наизусть ту или иную сутру. Коллективная декламация сутр является одной из форм ритуальной практики китайского, корейского и японского буддизма. Даже если кто-то просто читает текст сутры, он часто произносит его вслух. Произнесение текста сутры вслух — ритуальное действие, воспроизводящее тот самый момент, когда сутра была изречена Буддой.

Отдельным и весьма сложным вопросом является место «Сутры Основных Обетов Бодхисаттвы Кшитигарбхи» в традиции эзотерического буддизма. Эта сутра была переведена на китайский язык незадолго до того момента, как на исторической арене появилась новая «колесница» буддизма — ваджраяна. В 716 году в Китай прибыл наставник Шукхабарасимха. С этого момента начинается эпоха перевода на китайский язык многочисленных тантрических текстов. Но следует учитывать тот факт, что и до этого времени в Китае были широко распространены различные буддийские тексты, в которых описывались ритуалы, магические церемонии, направленные на получение мирских благ, а также давались инструкции по применению заклинаний — дхарани.

Одной их характерных особенностей тантрических текстов является то, что в них главное существо никогда не фигурирует одно, но всегда в окружении свиты. В восьмой главе «Сутры Основных Обетов Бодхисаттвы Кшитигарбхи» говорится о многочисленных царях демонов во главе с Ямой, а в девятой главе перечисляются имена девятнадцати будд. Потенциально эти персонажи составляют мандалу.

Появление царей демонов на страницах сутры может свидетельствовать о влиянии какого-то местного индийского культа, но в настоящий момент на основании их имён совершенно невозможно сказать, каков был источник этого влияния.

Начиная с восьмого века, на китайский язык переводятся различные тантрические тексты, посвящённые Кшитигарбхе. Культ Кшитигарбхи до нашего времени занимает важное место в практике японской школы эзотерического буддизма Сингон.

Образ Кшитигарбхи имеет ряд параллелей в иных религиозных традициях, в том числе и в христианстве. В апокрифическом «Евангелии от Никодима» рассказывается о том, как воскресший Христос нисходит в ад и освобождает оттуда грешников. При этом он разбивает оковы и врата ада. Здесь можно провести параллель с клятвой Кшитигарбхи, обещавшего разбить все ады вдребезги.

До недавнего времени был доступен только один перевод «Сутры Основных Обетов Бодхисаттвы Кшитигарбхи» на европейский (английский) язык, сделанный Бхикшу Хэн Цзином, учеником известного современного наставника школы Чань Сюань Хуа. Этот перевод, снабжённый пространными комментариями Сюань Хуа, был опубликован в 1974 году в США. Он отражает традиционное для китайского буддизма понимание смысла сутры.

При переводе текста было использовано издание сутры на китайском языке, осуществлённое под руководством современного китайского буддийского наставника Чжи Дина и снабжённое его комментарием.

Глава I. Духовное проникновение во дворец на небе Траястримша

Так я слышал. Однажды, Почитаемый в Мирах, пребывал на небе Траястримша[8] и проповедовал для своей матери.[9]

В тоже время бесчисленные будды и бодхисаттвы-махасаттвы бесконечной Вселенной собрались вместе из десяти сторон света, чтобы почтить полностью просветлённого Будду Шакьямуни, его Совершенную Мудрость и большие усилия в спасении находящихся в неведении существ, чтобы они проникли в различные основы счастья и страдания в мире. Каждый из них явился в сопровождении свиты. Собравшись вместе, соединив ладони они поклонились Татхагате.[10]

Тогда Почитаемый в Мирах улыбнулся и испустил сотни, тысячи, десятки тысяч коти[11] сияющих облаков, а именно: сияющее облако великого совершенства,[12] сияющее облако великого сострадания,[13] сияющее облако великой мудрости,[14] сияющее облако великой праджни,[15] сияющее облако великого самадхи,[16] сияющее облако великих благовещих предзнаменований,[17] сияющее облако великих добродетелей,[18] сияющее облако великих заслуг,[19] сияющее облако великого прибежища,[20] сияющее облако великих восхвалений.[21] Испустив такие неописуемые сияющие облака, он также испустил различные чудесные звуки, а именно: звук дана парамиты, звук шила парамиты, звук кшанти парамиты, звук вирья парамиты, звук дхьяна парамиты, звук праджня парамиты, звук сострадания, звук радостного даяния, звук освобождения, звук отсечения воздействий внешнего мира, звук мудрости, звук великой мудрости, звук львиного рыка,[22] звук грозовой тучи,[23] звук великой грозовой тучи.

Когда он испустил эти неописуемые звуки, то из мира Саха,[24] а также из других миров во дворец на небе Траястримша прибыли бесчисленные коти божеств, драконов, демонов и духов. Туда прибыли божества неба Чатурмахараджика, божества неба Траястримша, божества неба Суяма, божества неба Тушита, божества неба Нирманарати, божества неба Паранирмитавашаварти, божества неба Брахмакаика, божества неба Брахмапурохита, божества неба Махабрахмана, божества неба Париттабха, божества неба Апраманабха, божества неба, божества неба Абхасвара, божества неба Паритташубха, божества неба Апраманашубха, божества неба Шубхакритсна, божества неба Пуньяпрасава, божества неба Счастливой Привязанности, божества неба Брихатпхала, божества неба Авриха, божества неба Атапа, божества неба Судриша, божества неба Сударшана, божества неба Благой Облик, божества неба Акаништха, божестваа неба Махешвара, а также божества [четырёх] областей [сферы бесформенного],[25] включая божеств обители Найвасамджнянасамджняаятана. Кроме божеств туда прибыли также многочисленные драконы, демоны и духи. Также туда прибыли морские духи, речные духи, духи деревьев, духи гор, духи земли, духи потоков и болот, духи всходов, духи дня, духи ночи, духи пространства, духи неба, духи питья и пищи, духи трав и деревьев из иных миров и мира Саха. Туда также прибыли великие цари демонов из иных миров и мира Саха, а именно: царь демонов Злые Очи,[26] царь демонов Пьющий Кровь,[27] царь демонов Пожирающий Жизненную Энергию,[28] царь демонов Пожирающий Зародыши и Яйца,[29] царь демонов Насылающий Болезни, царь демонов Собирающий Яд,[30] царь демонов Сострадательное Сердце,[31] царь демонов Польза Заслуг,[32] царь демонов Великое Почтение.[33]

Тогда Будда Шакьямуни спросил Манджушри, Принца Дхармы: «Сейчас ты воспринимаешь своим умственным взором всех будд, бодхисаттв, богов, драконов, прет и духов из этого и других миров, из этой страны и других земель, которые собрались вместе на небе Траястримша. Знаешь ли ты точное число их всех?»

Манджушри ответил Будде: «Почитаемый Миром, даже если я, напрягая все свои духовные силы, буду считать их в течение тысячи кальп, то всё равно не смогу узнать их число!»

Будда сказал Манджушри: «Если даже я воззрю своим оком Будды, то всё равно не смогу их сосчитать! Все они — это [живые существа], которых в течении бесконечных кальп бодхисаттва Кшитигарбха уже спас, ныне спасает или же спасёт в будущем. [Это те, кто] уже достиг [пробуждения благодаря ему], ныне достигает или же достигнет [его] в будущем».

Манджушри сказал Будде: «Почитаемый Миром! С давних времён я взращивал корни блага и обрёл мудрость для которой не существует препятствий. Услышав то, что говорит Будда, я непременно с верой принимаю это. Однако многие шраваки, достигшие малого плода, божества, драконы и прочие, принадлежащие к восьми видам сверхъестественных существ,[34] а также живые существа будущего, хотя и услышат правдивые слова татхагаты, но непременно затаят сомнение [в истинности этих слов]. Хотя они и выкажут внешние знаки почтения [к этому учению], но тем не менее будут злословить о нём. Я желаю, чтобы Почитаемый Миром подробно рассказал мне, какие практики осуществлял бодхисаттва Кшитигарба, находясь на причинной ступени[35] [своего продвижения к пробуждению], какие обеты он принял и как он смог осуществить такие невообразимые деяния!»

Будда сказал Манджушри: «Предположим, мы возьмём все травы, деревья, кустарники, рощи, посевы риса и льна, заросли бамбука и тростника, горы, камни и мельчайшие пылинки, какие только есть в трёх тысячах великой тысячи миров,[36] и каждый из этих предметов примем за единицу.

Если создать множество Гангов, соответствующее числу этих предметов, если каждую песчинку этих Гангов считать одним миром, если каждую песчинку из тех, что есть в этих мирах, считать одной кальпой, а каждую песчинку из тех, что есть в этих кальпах, также принять за одну кальпу, то тот срок, который бодхисаттва Кшитигарба пробыл на десятой ступени [пути бодхисаттвы], будет в тысячу раз больше. А на ступенях шравака и пратьекабудды бодхисаттва Кшитигарба пробыл ещё в тысячу раз больше. Манджушри! Духовная сила этого бодхисаттвы и его обеты невообразимы. Если в будущем благой мужчина или благая женщина, услышав имя этого бодхисаттвы, будет восхвалять его, или же будет поклоняться ему, или же будет произносить его имя, или же будет делать ему подношения, или же создаст его образ, нарисовав его, выгравировав на металле, [сделав статую] из глины или из лака, то этот человек непременно будет обретать рождение на небе Траястримша в течение ста жизней и вовеки не будет рождён в дурных областях существования.

Манджушри! Много времени тому назад, неописуемые, неописуемые кальпы тому назад, этот бодхисаттва-махасаттва Кшитигарба был рождён как сын великого старейшины. В то время в мире находился будда, которого звали татхагата Доблестный Лев Исполнивший Десять Тысяч Практик. Однажды тот сын старейшины узрел того будду, который был украшен тысячью добродетелей и облик которого был чрезвычайно величествен. Он спросил того будду, исполняя какие практики и приняв какие обеты тот смог обрести такой облик. Тогда татхагата Доблестный Лев Исполнивший Десять Тысяч Практик, сказал тому сану старейшины: «Если ты хочешь обрести такое тело, то тогда тебе следует в течение многих кальп спасать живых существ, которые подвергаются страданиям». Манджушри! Тогда тот сын старейшины принял такой обет:

«Отныне я в течение бесчисленных кальп будущего буду применять многочисленные искусные практики ради живых существ шести путей, которые погрязли во зле и испытывают страдания. Когда я освобожу их всех, то сам свершу путь будды!» С тех пор как он перед ликом будды принял этот великий обет, прошло сотни тысяч, десятки тысяч коти нают[37] неописуемых кальп и до нынешнего времени он всё ещё остаётся бодхисаттвой. Также невообразимое коти асанкхея кальп тому назад в мир явился будда, которого звали Самосущий Царь Самадхи Цветка Пробуждения. Жизнь того будды продолжалась сотни, тысячи, десятки тысяч коти асанкхея кальп. В эпоху «неистинной Дхармы» [того будды] жила одна девушка-брахманка. В прошлых жизнях она накопила чрезвычайно много заслуг. Все [окружающие] уважали и почитали её. Ходила ли она, стояла, сидела или лежала, все божества охраняли её.

Её мать верила в ложное учение. Она постоянно проявляла презрение к Трём Драгоценностям. В то время та мудрая девушка применяла многочисленные искусные средства, дабы уговорить свою мать зародить в себе истинные взгляды, но мать той девушки не до конца смогла зародить в себе веру. Вскоре после того, как она умерла, её дух ниспал в кромешный ад. Та девушка-брахманка знала, что когда её мать находилась в мире, она не верила [в закон] причины и следствия. Она предположила, что следуя своей карме, [её мать] непременно должна родится в дурных областях существования. Она продала дом своей семьи и купила множество благовоний, цветов, а также различных подношений. Она сделала обильные подношения ступе последнего будды. В одном из храмов она узрела образ татхагаты Самосущего Царя, облик которого был весьма прекрасен и исполнен величия. Девушка-брахманка почтительно взирала на него, исполняясь всё большего почтения. Она подумала про себя: «Будда, которого зовут Великое Пробуждение, обладает совершенной мудростью. Он как будто присутствует в мире. Моя мать умерла. Я хочу спросить будду, где она находится, ведь он непременно должен это знать!»

Тогда та мудрая девушка зарыдала и в тоске воззрела на образ будды. Внезапно [она услышала] голос, который раздался из пустоты. [Он сказал]: «О плачущая девушка! Не печалься! Ныне я покажу тебе, где находится твоя мать». [Тогда] девушка-брахманка сложила руки, обратилась туда, откуда раздался голос, и, обращаясь в пустоту, сказала: «Какое благое божество утешило мою печаль? С тех пор как я потеряла мою мать, я днём и ночью печалюсь, но мне негде спросить, в каком мире она родилась». Тогда из пустоты снова раздался голос, который возвестил девушке: «Я татхагата прошедших времён Самосущий Царь Самадхи Цветка Пробуждения, на которого ты с почтением взираешь. Я увидел, что ты тоскуешь о своей матери вдвое больше, чем обычные живые существа. Поэтому я пришёл, дабы возвестить тебе это». Как только девушка-брахманка услышала это, её ноги подкосились и она упала в обморок. Служанки, стоявшие слева и справа, подхватили её. Через некоторое время она очнулась и сказала, обращаясь в пустое пространство: «Я желаю, чтобы будда проявил ко мне милосердие и поскорее сказал мне, в каком мире родилась моя мать, так как мне самой осталось жить недолго». Тогда татхагата Самосущий Царь Самадхи Цветка Пробуждения сказал мудрой девушке: «Когда ты сделаешь подношение, возвращайся к себе домой. [Там], усевшись прямо, памятуй о моём имени. Тогда ты узнаешь, в каком месте родилась твоя мать».

После того как девушка-брахманка поклонилась будде, она вернулась к себе домой.

Думая о своей матери, она уселась прямо и стала памятовать о татхагате Самосущем Царе Самадхи Цветка Пробуждения. По прошествии одного дня и одной ночи она внезапно узрела себя на берегу моря. Вода этого моря клокотала. Множество ужасных птиц, тела которых были железными, летали туда-сюда над морем. Она узрела сотни, тысячи, десятки тысяч мужчин и женщин, которые то поднимались над водами моря, то снова тонули в них. Ужасные птицы вырывали из их тел куски мяса и пожирали их. Также она узрела якшей, которые имели различные тела. У них было много рук, у них было много глаз, у них было много ног, а у иных было много голов. Из их пастей торчали зубы, острые, словно мечи. Они гнали злодеев, заставляя их приблизиться к ужасным птицам, а некоторые из них сами терзали их.

Их головы, ноги и тела имели самые разные формы. [Они были так ужасны], что невозможно было на них смотреть. Девушка-брахманка, однако, не страшилась их, так как памятовала о силе будды. [Внезапно] к ней подошёл царь демонов, которого звали Не Источающий Яда. Он поклонился ей, приветствовал её и сказал: «О благая бодхисаттва! Что привело тебя сюда?»

Девушка-брахманка спросила у царя демонов: «Что это за место?» Не Источающий Яда ответил ей: «Это первое западное море великой горы Чакравада». Мудрая девушка спросила его: «Я слышала, что внутри горы Чакравада находятся ады. Правда это или нет?» Не Источающий Яда ответил: «Это правда. Здесь и находятся ады». Мудрая девушка спросила его: «Каким образом я ныне попала в то место, где находятся ады?» [Не Источающий Яда ответил ей: «В ады можно попасть, применив] сверхъестественные способности, либо же в силу кармы. По иным причинам [сюда] ни в коем случае невозможно попасть». Мудрая девушка снова спросила: «Почему эта вода так клокочет? Почему тут так много злодеев и ужасных птиц?» Не Источающий Яда ответил ей: «Это живые существа Джамбудвипы, которые творили зло и не оставили никого, кто бы смог в течение сорока девяти дней после их смерти создать заслуги, дабы избавить их от страданий. Перед теми, кто при жизни не создал «причины блага», возникают ады, так как их увлекает [сила] их коренной кармы. Прежде всего они должны пересечь это море. На востоке от этого моря на расстоянии сотен тысяч йоджан[38] находится другое море. Страдания, испытываемые там, в два раза превышают страдания, испытываемые здесь. Ещё дальше на востоке находится ещё одно море, в котором испытываются ещё вдвое большие страдания. [Все три этих моря] возникают вследствие неблагих причин кармы трёх видов. Все вместе они называются морями кармы. Таково это место».

Мудрая девушка снова спросила царя демонов Не Источающего Яда: «А где же находятся ады?» Не Источающий Яда ответил: «Внутри трёх морей помещаются великие ады. Они исчисляются сотнями и тысячами. Все они различны. Тех, которые называются великими, — восемнадцать. Кроме того, существуют пятьсот адов, в которых испытываются неизмеримые страдания. Кроме того, существуют ещё тысяча сто адов, в которых также испытываются неизмеримые страдания». Мудрая девушка снова спросила великого царя демонов: «Моя мать недавно умерла. Я не знаю, где находится её дух». Царь демонов спросил мудрую девушку: «А какого рода карму стяжала мать бодхисаттвы при жизни?» Мудрая девушка ответила: «Моя мать исповедовала ложные взгляды, осмеивала и бранила Три Драгоценности. Она то верила, то отпадала от веры. Хотя она умерла недавно, но я не знаю, где она ныне родилась». Не Источающий Яда спросил: «А какое имя носила мать бодхисаттвы? К какому сословию она принадлежала?» Мудрая девушка ответила: «Мой отец и моя мать принадлежали к касте брахманов. Моего отца звали Шила Сударшана. Мою мать звали Юэдили». Не Источающий Яда сложил руки и сказал бодхисаттве: «Я хочу, чтобы мудрая [девушка] вернулась к себе, не печалилась и не тосковала. Три дня назад злодейка Юэдили родилась на небесах. Как говорят, это произошло благодаря тому, что её дочь, проявляя дочернюю почтительность, совершила подношение в храме татхагаты Самосущего Царя Самадхи Цветка Пробуждения и таким образом стяжала [множество] заслуг. Не только мать бодхисаттвы обрела освобождение из ада. Также множество злодеев в тот день обрели радость и вместе смогли родиться [в других мирах], положив конец [своим страданиям]».

Когда царь демонов окончил свою речь, сложил руки и повернулся, [чтобы уйти], девушка-брахманка мгновенно, словно во сне, вернулась к себе домой. Осознав всё, что произошло, она перед статуей татхагаты Самосущего Царя [Самадхи Цветка] Пробуждения, которая находилась в храме, приняла [такой] великий обет: «Обещаю в бесконечных кальпах будущего применять различные искусные средства, дабы спасать от страданий живых существ, погрязших во зле».

Будда сказал Манджушри: «Тот царь демонов Не Источающий Яда — это нынешний бодхисаттва Глава Богатства, а та девушка-брахманка — это и есть бодхисаттва Кшитигарбха».

Глава II. Собрание «отделившихся тел» [бодхисаттвы Кшитигарбхи]

Тогда из сотен, тысяч, десятков тысяч коти невообразимых, непредставимых, неизмеримых, неописуемых, асанкхея миров, в которых только существуют ады, во дворец на небе Траястримша прибыли «отделившиеся тела» бодхисаттвы Кшитигарбхи.

Благодаря духовной силе татхагаты каждый из них прибыл из своей страны в сопровождении тасяч, десятков тысяч коти нают [живых существ], которые [благодаря ему] обрели освобождение от путей кармы. Каждый из них держал в руках [букет] ароматных цветов в качестве приношения Будде. Все эти прибывшие [туда живые существа], которые принадлежали к различным классам, будучи преобразованы учением бодхисаттвы Кшитигарбхи, вовек не отступали от [стремления достичь] аннутара самьяк самбодхи.[39] Все они в течение бесконечных кальп носились по волнам жизней и смертей. На шести путях они подвергались страданиям, и ни на миг не могли обрести покой. Благодаря великому состраданию и глубочайшим обетам бодхисаттвы Кшитигарбхи каждый из них обрёл плод [блага]. Ныне, прибыв на небо Траястримша, все они испытывали восторг. Они с почтением взирали на татхагату, не отводя глаз ни на миг.

Тогда Почитаемый в Миром простёр свою золотую руку. Он коснулся головы каждого из сотен, тысяч, десятков тысяч коти невообразимых, непредставимых, неизмеримых, неописуемых, безмерных, бессчётных «отделившиеся тела» бодхисаттвы-махасаттвы Кшитигарбхи, прибывших из различных миров, и изрёк такие слова: «Находясь в мире, омрачённом пятью загрязнениями, я своим учением преобразовал таких же несгибаемых упрямых живых существ. Я усмирял их сознание, заставлял их отбросить ложные учения и вернуться к истине. Из каждых десяти живых существ одно или два глубоко погрязли во зле. Я также являл тысячи и сотни коти «отделившихся тел» и применял [различные] надлежащие методы, [дабы спасать живых существ]. Некоторые из них имеют могучие корни [добродетели]. Услышав [проповедь Дхармы], они с верою принимают её. Некоторые уже обрели плод блага. Их необходимо только лишь энергично подбадривать, дабы они достигли побуждения. Некоторые из них глупы и находятся в кромешном мраке. Их необходимо долго просвещать, дабы они приняли прибежище [в Будде]. Есть такие, чья карма тяжела, и в них не рождается [чувство] почтения [по отношению к Будде]. Все эти классы живых существ различны. [Я являю] «отделившиеся тела», дабы спасти и освободить их. Я являю тела женщин, мужчин, божеств, драконов, духов и демонов. Я также принимаю облик гор, лесов, потоков, источников, рек, прудов, ключей и колодцев, дабы принести пользу людям и освободить их. Я также являю тела Индры,[40] Брахмы,[41] тела царей чакравартинов, тела мирян, тела царей, тела министров, тела бхикшу, бхикшуни, упасака, упасика и иных, включая шраваков, архатов, пратьекабудд и бодхисаттв, дабы спасти [живые существа] и преобразовать их [моим Учением]. Тело будды не было единственным телом, которое я являл. Если бы ты увидел, какие усилия я прилагал и какие страдания я претерпевал в течение бесчисленных кальп, дыбы освободить этих несгибаемо-упрямых, погрязших во зле и страданиях живых существ, которых трудно преобразовать! Те же, кого я не смог укротить, обрели воздаяние, соответствующее их карме, и ниспали в дурные области существования, где подвергаются величайшим страданиям. Ты должен постоянно памятовать, что во дворце на небе Траястримша я повелел тебе делать всё для того, чтобы все живые существа мира Саха вплоть до явления в мир Майтреи могли обретать освобождение, навеки избавляться от страданий и выслушивать пророчества будд [о достижении ими пробуждения]».

Тогда «отделившиеся тела» бодхисаттвы Кшитигарбхи, прибывшие из многочисленных миров, соединились в одно тело. Рыдая, опечаленный бодхисаттва сказал Будде: «В течение бесчисленных кальп Будда руководил мною. Благодаря этому я обрёл невообразимые духовные силы и величайшую мудрость. Мои «отделившиеся тела» заполняют миры, число которых подобно числу песчинок в сотнях, тысячах, десятках тысяч коти Гангов. В каждом их этих миров я магическим образом создаю сотни, тысячи, десятки тысяч коти тел. Каждое из этих тел спасает сотни, тысячи, десятки тысяч коти людей, заставляя их принять прибежище в Трёх Драгоценностях, навеки избавляя их [от круговорота] жизней и смертей и приводя их к блаженству нирваны. Даже если те благие деяния, которые они исполняют ради Дхармы Будды, малы, подобно волоску, подобно капле воды, подобно песчинке, подобно пылинке, подобно кончику волоска, я сделаю так, чтобы они постепенно [приблизились к] освобождению и обрели великую пользу. Я желаю, чтобы Почитаемый Миром не беспокоился [об участи] живых существ будущего, которые создадут себе дурную карму!» И так он три раза сказал Будде: «Я желаю, чтобы Почитаемый Миром не беспокоился [об участи] живых существ будущего, которые создадут себе дурную карму!»

Тогда Будда восхвалил бодхисаттву Кшитигарбху, сказав ему: «Хорошо! Хорошо! Я помогу тебе [в этом труде], который ты с такой радостью исполняешь! Когда по прошествии бесконечных кальп ты полностью исполнишь все эти великие обеты, то достигнешь бодхи».

Глава III. Созерцание кармической обусловленности живых существ

Тогда мать Будды госпожа Майя сложила руки на груди в знак почтения и спросила бодхисаттву Кшитигарбху: «О мудрец! Карма, которую создают живые существа Джамбудвипы, различна. Каково же воздаяние, которое они обретают?» Бодхисаттва Кшитигарбха ответил: «Среди тысяч, десятков тысяч миров и стран есть такие, в которых существуют ады, а есть такие, в которых нет адов; есть такие, где имеются женщины, а есть такие, в которых нет женщин; есть такие, где существует Дхарма Будды, а есть такие, где не существует Дхарма Будды. То же самое относится ко всему остальному, включая шраваков и пратьекабудд. Не существует какого-то одного ада, в котором бы обретали воздаяние за неё преступления сразу».

Госпожа Майя снова сказала бодхисаттве: «Я хотела бы услышать только о тех дурных областях существования, в которых обретают воздаяние за свои преступления обитатели Джамбудвипы».

Кшитигарбха ответил: «Благомудрая Мать! Слушай же! Я вкратце расскажу тебе об этом!»

Мать Будды сказала: «Я хочу, чтобы [ты, о] мудрец, рассказал [об этом]».

Тогда бодхисаттва Кшитигарбха сказал благомудрой матери: «Вот каково воздаяние за преступления, совершаемые на южном [континенте] Джамбудвипа. Если живые существа не проявляют сыновней почтительности к отцу и матери и убивают кого-либо из них, то они непременно попадают в кромешный ад, из которого не могут выйти никогда в течение тысяч, десятков тысяч коти кальп. Если живые существа проливают кровь будды,[42] клевещут на Три Драгоценности и не почитают сутры, то они непременно попадают в беспросветный ад, из которого не могут выйти никогда в течение тысяч, десятков тысяч коти кальп. Если живые существа отнимают собственность монашеской общины, порочат монахов и монахинь, совершают развратные действия на территории сангхарамы, если они убивают [живых существ на территории сангхарамы[43] ] или ранят их, то они непременно попадают в беспросветный ад, из которого не могут выйти никогда в течение тысяч, десятков тысяч коти кальп. Если живые существа ложно присваивают себе статус шрамана, а сами не считают себя шрамана, если они в корыстных целях пользуются собственностью монашеской общины, дурачат и обманывают мирян, нарушают правила винаи[44] и совершают множество различных преступлений, то они непременно попадают в беспросветный ад, из которого не могут выйти никогда в течение тысяч, десятков тысяч коти кальп. Если живые существа похищают имущество, принадлежащее общине монахов: зерно, питьё, пищу, одежду, или присваивают себе любую вещь, которая им не дана, то они непременно попадают в беспросветный ад, из которого не могут выйти никогда в течение тысяч, десятков тысяч коти кальп».

Кшитигарбха сказал: «Благомудрая Мать! Если живые существа совершают такие преступления, то они непременно попадают в один из пяти беспросветных адов. Хотя они желают прервать свои страдания, но не могут остановить их ни на один краткий миг».

Госпожа Майя снова спросила бодхисаттву Кшитигарбху: «Почему эти ады называются беспросветными?»

Кшитигарбха ответил: «[Если говорить] обо всех адах, которые находятся внутри горы Чакравада, [то нужно сказать], что там есть восемнадцать великих адов.

Также там есть пятьсот адов, названия которых различны. Кроме того, есть ещё сто тысяч адов, которые также называются по-разному. Стена, окружающая беспросветный ад, имеет в окружности длину более восьмидесяти тысяч ли.[45] Она целиком сделана из железа и имеет высоту в десять тысяч ли. Над стеной находится сплошная пылающая масса огня. Внутри адского города расположены многочисленные ады, которые соединяются между собой. Они также называются по-разному. На самом деле только один из этих адов называется «беспросветным».[46] Стена, окружающая этот ад, имеет в окружности длину восемнадцать тысяч ли. Её высота составляет тысячу ли. Она также сделана из железа. Огонь, который низвергается со стены, достигает её основания. Огонь, который вырывается из основания стены, поднимается до её верха.

Изрыгающие пламя железные змеи и железные собаки мечутся взад и вперёд по гребню стены.