Найденыши

– Я в курсе, – мрачно кивнул Шутов. И, не удержавшись, добавил: – Между прочим, Кира Алексеевна, вы приняли их, не только не получив моего согласия, но даже не поставив меня в известность!

Указательный палец майора уперся в стол – будто комара придавил.

Кира Алексеевна, казалось, была удивлена подобным заявлением директора.

– Я полагала, что забота о потерянных детях – наша прямая обязанность.

– Все верно, – не стал спорить с очевидным Шутов. – Но мы обязаны соблюдать установленный порядок.

Еще один комар, сиди он на столе, погиб бы смертью безвременной.

– Дело в том, Анатолий Николаевич, что вы не дали мне никаких инструкций на случай приема новых постояльцев. Поэтому мне пришлось действовать по собственному разумению. И, полагаю, я не совершила никаких непоправимых ошибок.

Кира Алексеевна была права. Сто раз права! Шутов не разработал правил приема новых подопечных. Потому что был уверен, что никаких подопечных, кроме Суслика, у них не будет. В конце концов – Шутов покосился на клавиатуру связи, – именно это ему обещал Плахотнюк!

– Извините, Кира Алексеевна, я, конечно, не прав. У меня сегодня, в самом деле… – Шутов наклонил голову и помахал растопыренной пятерней, – не самый удачный день. – Он поднял голову и сделал попытку улыбнуться: – Что там с новыми подопечными?

– Собственно, я как раз и хотела их вам представить… Или его… Простите, я еще до конца не разобралась.

– В чем?

– Сколько у нас подопечных, один или два… Поскольку они оба кислорододышащие, я поместила их в двенадцатую каюту, оборудованную под временный изолятор.

– Как это понимать? – подозрительно прищурился Шутов. – Ребенок либо один, либо их двое. Иначе быть не может.

– Я думаю, вам лучше самому взглянуть, – Кира Алексеевна смущенно опустила взгляд.

Шутов откинулся на спинку стула и положил руки на стол. Ему почему-то совсем не хотелось идти знакомиться с новым подопечным. Или подопечными. Благодаря все тому же седьмому чувству, которое позволяет находящемуся под артобстрелом солдату услышать в грохоте боя звук снаряда, летящего именно в его окоп, майор Шутов чувствовал, что новые подопечные, сколько бы их там ни было, это только начало новых проблем, разбираться с которыми придется ему самому, а вовсе не заварившему всю эту кашу полковнику Плахотнюку.

– Анатолий Николаевич, – беспокойство в голосе Киры Алексеевны стало отчетливым, – может быть, позвать к вам врача?

– Что? – удивленно посмотрел на нее Шутов.

– Врача, – Кира Алексеевна указала на дверь. – К вам.

– Зачем? – снова ничего не понял Шутов.

– Вы выглядите ужасно, Анатолий Николаевич.

– А, – безнадежно махнул рукой Шутов. – Не хуже, чем после смерти. Идемте, Кира Алексеевна, – он поднялся из-за стола. – Попробуем сосчитать наших подопечных.

* * *

На первый взгляд найденышей было двое.

Один из них был ростом по пояс взрослому человеку и напоминал детскую плюшевую игрушку. Тело его, похожее на переспелую грушу, было покрыто коротким желтоватым ворсом, из-под отвисшего животика, почти достававшего до пола, едва виднелись крошечные ножки. Коротенькие ручки с четырьмя лишенными растительности пальчиками и такими же голыми ладошками забавно торчали в стороны. На крошечной головке выделялись большие, блестящие, точно стеклянные, глаза и огромные, вытянутые вверх, с кисточками на концах уши.

Второй найденыш стоял на четвереньках и здорово смахивал на переболевшего лишаем и в результате этого лишившегося всей растительности на теле щенка таксы, которому к тому же по совершенно непонятной причине отрезали хвост.

– И в чем проблема? – спросил Шутов.

В помещении временного изолятора, куда были помещены найденыши, помимо него находились Кира Алексеевна, Братислав Синичкин, который, как недавно выяснил Шутов, специализировался в области экзолингвистики, новая, неделю как прибывшая на станцию воспитательница и одновременно экзопсихолог Алла Павловна Гершон, а также доктор Гус Ван Штейн – судя по тому, каких трудов стоило майору заполучить его к себе в приют, лучший во всей Солнечной системе знаток инопланетной медицины.

– Проблема в этом, – Алла Павловна подцепила пальчиком с длинным ярко-зеленым ногтем узкий кожаный поводок, соединяющий двух найденышей.

У того, что стоял на двух ногах, конец поводка был обвязан вокруг туловища, повыше живота, так, чтобы не съезжал. У четвероногого поводок был завязан на шее.

– Все ясно, – Шутов улыбнулся, дивясь наивности своих подчиненных. – Девочка с собачкой.

– Девочка? – удивленно переспросил Ван Штейн. – Исходя из чего вы сделали такой вывод?

– Ну, мне так показалось, – смутился Шутов, который и сам толком не знал, почему назвал существо с желтой шкуркой девочкой. – Ушки у нее очень забавные, – начал размышлять он вслух. – С кисточками… На бантики похожи.

Ван Штейн выразительно хмыкнул, но не стал комментировать слова Шутова.

– Классический пример антропоцентризма, – глубокомысленно изрек Братислав.

– Ну, может быть, и так, – согласился Шутов осторожно, потому что не понял, что имел в виду гений.

– Вас вводит в заблуждение внешний вид существа, которое вы называете девочкой, – сказала Кира Алексеевна. – Оно, как человек, стоит на задних конечностях, следовательно, кажется вам более похожим на разумное существо, нежели ее спутник.

– Вы хотите сказать, – Шутов осторожно покосился на облезлую таксу, – что ведущим в этой паре является четвероногий?

– Наверняка мы этого не знаем, – пожал плечами Ван Штейн. – Но и отрицать тоже не можем.

– Почему? – вконец растерялся Шутов.

– Потому что мы пока еще не выяснили, к какой расе принадлежат эти существа.

– По-моему, они принадлежат к разным видам, – высказал свое мнение Шутов.

– Похоже на то, – кивнул доктор. – Поэтому для начала следует разобраться, кто из них кого выгуливает.

– Что любопытно, их невозможно разъединить, – добавила Алла Павловна. – Когда мы попытались снять поводок, оба устроили истерику.

– Та-ак? – Дабы простимулировать мыслительный процесс, Шутов почесал затылок. – А что сказали мормизонцы?

– Они тоже не знают, что представляют собой эти существа, – ответил Братислав. – Но зато передали нам список того, чем их кормили на пересадочной станции.

– И то хорошо, – Шутов провел ладонью по подбородку. – А почему они оба голые? Разумное существо должно быть одетым.

– Распространенное среди гуманоидов заблуждение, – улыбнулась снисходительно Алла Павловна. – Люди начали одеваться только потому, что потеряли волосяной покров, а потом им пришлось мигрировать в Северное полушарие.

– Хотите сказать, что ходить голым вполне естественно?

– Конечно.

– Я с вами не согласен.

– Это ничего не меняет.

– Хорошо, тогда почему этот, который на четвереньках, не одет? На нем ведь нет шерсти.

– Не забывайте, что мы имеем дело с детьми.

– Ну и что?

– Они могли потерять одежду.

– А вы не пробовали их одеть?

Пауза.

Доктора и специалисты даже не переглянулись.

Похоже, ни одному из них не пришло в голову предложить детям одеться.

– Говорить они умеют? – задал новый вопрос Шутов.

– Я как раз начал заниматься этим вопросом, – ответил Братислав. – Оба издают членораздельные звуки, но выделить первичные речевые ключи мне пока не удалось. Боюсь, это займет много времени – все приходится делать вручную.

– Ты неделю назад получил четыре контейнера с аппаратурой, которую заказывал! – недовольно сдвинул брови Шутов. – Хочешь сказать, что она не работает?

– Проблема в том, что дети очень часто произносят слова неправильно или не полностью. А я только начал заниматься адаптированием программ-переводчиков под детское произношение. Почему-то прежде никому не приходило в голову этим заняться.

– Потому что раньше не существовало Галактического сиротского приюта, – с затаенной гордостью произнесла Алла Павловна.

Удивительно, но при этих ее словах Шутов тоже почувствовал гордость за своих подчиненных. Как ни крути, а они делали то, чем прежде никому не доводилось заниматься. И, надо сказать, неплохо справлялись.

* * *

Пара найденышей быстро освоилась на новом месте. Настолько быстро, что спустя два дня Шутову казалось, что их не двое, а по меньшей мере дюжина. Связанные поводком Белочка и Таксик – поскольку настоящих имен найденышей узнать не удалось, Алла Павловна придумала им новые; она же настояла на том, чтобы имена не были антропоморфными, что, по ее мнению, могло нанести психическую травму маленьким инопланетянам, – с такой невероятной скоростью перемещались по всей станции, что у людей складывалось впечатление, что порой их можно было видеть в нескольких местах одновременно.

Выкладывать информацию о новых воспитанниках на сайте приюта Шутов не спешил. Майор имел опыт общения с инопланетянами и знал, насколько болезненно многие из них воспринимают не всегда правильную реакцию людей на свою кажущуюся им вполне естественной внешность. Если поместить фотографию обоих найденышей, назвав их потерявшимися детьми, а в итоге выяснится, что один из них является домашним животным, это будет форменный скандал с обменом дипломатическими нотами на уровне посольств. И хотя сам Шутов был практически уверен, что разумным существом в связке является Белочка, он не мог не прислушиваться к мнениям специалистов, которые все еще выражали разумные сомнения насчет приоритета.

Кира Алексеевна и Алла Павловна, игравшие с малышами в развивающие игры, никак не могли прийти к окончательному мнению, потому что Таксик, как правило, оставался совершенно равнодушен к тем играм, интерес к которым проявляла Белочка, и наоборот – Белочка без особого азарта наблюдала за тем, как Таксик старательно ищет спрятанный кем-то из воспитателей предмет. Единственным, что можно было расценивать, как относительный успех, являлось то, что на третий день пребывания потерявшихся инопланетян в приюте воспитателям удалось снять с них поводок. Первое время маленькие беспризорники по привычке продолжали жаться друг к другу, но вскоре освоились со своим новым положением, разбежались по разным углам комнаты и стали заниматься каждый своим делом.

В конце концов воспитатели пришли к компромиссному заключению, которое совершенно не устраивало Шутова, – интеллект обоих найденышей развит примерно в равной степени, но при этом у каждого из них он нацелен на выполнение различных задач.

Братислав, пытавшийся выяснить, на каком языке говорят малыши, так и не смог перевести ни единого произносимого ими слова, но пришел к выводу, что Белочка в своей лексике использует незаконченные словесные конструкции, в то время как Таксик по большей части обходится простейшими морфемами.

Услыхав такое, Шутов схватился двумя пальцами за подбородок и глубокомысленно изрек:

– Ага-а…

Услыхав директорское «ага», Братислав озадаченно сдвинул брови к переносице и на всякий случай сказал:

– Я так не думаю.

– Тут и думать нечего! – решительно взмахнул рукой Шутов. – Таксик пытается повторять за Белочкой отдельные слова. Как это делают попугаи и скворцы. Значит, он – домашнее животное.

– Я могу предложить иное объяснение, – робко заметил Братислав.

Шутов бросил на Братислава недовольный взгляд. И что у них за привычка такая, у гениев этих, все время искать объяснение тому, что и без того понятно?

– Ну? – спросил Шутов, в глубине души надеясь, что Братислав все же передумает и скажет, что полностью согласен с уже имеющейся версией.

– Таксик может быть младше Белочки по возрасту. Или же у него отставание в развитии. Кстати, и то и другое объясняет, почему Белочка водила его на поводке.

– Это не объясняет того, почему их бросили на пересадочной станции, – недовольно проворчал Шутов и отправился к себе в кабинет, чтобы еще раз попытаться дозвониться до полковника Плахотнюка, который в последнее время стал недоступен для простых смертных, как китайский император.

После долгих размышлений Шутову все же удалось найти соломоново решение. Он велел разместить на сайте приюта фотографию Белочки с Таксиком, связанных поводком, и сделать подпись: «Узнаете ли вы своего ребенка?» Ниже шла информация о том, когда и где были обнаружены инопланетные беспризорники. Текст был тщательно отредактирован, чтобы стало совершенно непонятно, об одном или двух детях идет речь. Шутов остался крайне доволен собой.

И не напрасно.

Родители Белочки и Таксика или, может быть, кого-то одного из них, отыскались на следующий же день. В электронном письме, которое они прислали на имя директора Галактического сиротского приюта, инопланетные родители сначала благодарили его за доброту и заботу об их чаде или чадах, затем выражали недоумения, почему информация о найденышах появилась на сайте с задержкой в несколько дней, они-то, понятное дело, уже извелись и не надеялись увидеть своих деток или дитятко живым, а под конец извещали, что лично прибудут в приют, возможно, через неделю, а скорее всего, дней через десять.

Прочитав письмо, Шутов положил его на стол и посмотрел на принесшего послание Братислава. Ну и что ты можешь сказать по этому поводу? – читалось в его взгляде.

– Они из системы Джи-Пай, – сообщил директору Братислав. И, как будто извиняясь, добавил: – По-русски это значит «Тройная Неприятность».

– Замечательно, – счастливо улыбнулся Шутов. – И какие же еще неприятности нам грозят?

– Еще? – растерянно переспросил Братислав.

– Первая – то, что родители явно не торопятся забрать своих детей… Или ребенка с собакой?.. – Шутов схватил письмо со стола, быстро пробежался взглядом по строчкам и помахал бумагой в воздухе. – Кто, черт возьми, делал перевод?

– Я, – севшим голосом ответил Братислав, уже понимая, что лучше бы он никогда этого не делал.

– Тут все так запутано, что непонятно, о двух детях или об одном ребенке идет речь.

– Это особенность джипайского языка, – Братислав нервно сглотнул. – У них в языке нет множественного числа.

– Да ну? – удивился Шутов. – И как же они без него обходятся?

– Используют числительные. Например, если нужно сказать «Ты у меня в руках», говорят «Ты у меня в две руке».

– Надо же, – качнул головой Шутов. – А нам-то что теперь делать?

– В Галактической сетевой энциклопедии я нашел изображение джипая, – очень осторожно, боясь, не сделал ли он снова что-то не то, сообщил Братислав.

– Так что ж ты молчал! – наконец-то радостно всплеснул руками Шутов. – Давай, показывай!

На снимке было изображено существо, очень похожее на Белочку, только изрядно растолстевшее и крепко заматеревшее. С Таксиком у джипая не было ничего общего.

* * *

Похоже, Белочку не очень беспокоило то, что родители не спешат забрать ее из приюта. Какое там забрать, ежели они даже имя своего ребенка сообщить забыли! На шестой день своего пребывания в приюте Белочка уже знала десятка полтора слов по-русски и, дополняя их языком жестов, могла сносно объясняться с персоналом.