Помоги проекту - поделись книгой:
Одно из неписаных правил пользования Московским метрополитеном гласит: если назначаете встречу на станции «Арбатская», уточните, на какой именно, потому что «Арбатских» в метро две, так же как и «Смоленских». Зачем понадобилось строить две линии, которые частично дублируют друг друга, – Филевскую и Арбатско-Покровскую? Самые ранние станции «Арбатская» и «Смоленская» появились в 1935 году в рамках строительства первой очереди, к ним шло ответвление от «Охотного ряда». Тоннели этой ветки располагались неглубоко, а при пересечении Москвы-реки поезд выныривал на мост, который открыли в 1937 году. Старые метростроевцы рассказывают, что метромост запроектировали и построили вопреки желанию Кагановича, который был сторонником глубокого метро, и дорогу ему перебежал Никита Хрущев. Он сказал Кагановичу, что метромост временный, только на несколько лет, чтобы облегчить переезд из центра к Киевскому вокзалу. В день открытия линии, однако, выяснилось, что мост построен надежно – на века. Каганович пришел в ярость и отказал в разрешении на его эксплуатацию. Тогда Хрущев обратился к Сталину и сумел доказать ему, что метромост скоро заменят тоннелем. Линию пустили, но Каганович историю запомнил.
Разобраться с несчастным метромостом на Арбатском радиусе (ныне Филевском) удалось только после войны. В 1951 году началось строительство параллельной линии от «Площади Революции» до Киевского вокзала, но более глубокой и без речного моста. Линию построили в кратчайшие сроки – за два года. Материалы поставляли по первому требованию и самые лучшие. В апреле 1953 года новый Арбатский радиус заработал, а старый закрыли для пассажиров. Есть несколько версий, зачем понадобилась глубокая линия. По одной из них, закрытый радиус хотели переделать для автомобильного движения от Кремля до дачи Сталина в Кунцево. По другой – глубокий тоннель станет надежным бомбоубежищем в случае третьей мировой войны. Есть также мнение, что глубокую линию метро делали, чтобы прикрыть более крупный объект строительства в данном районе. Из-за трудной путевой развязки перегон от «Александровского сада» до «Площади Революции» закрыли. Его разобрали в начале 90-х годов, когда строили подземный комплекс «Охотный ряд». Тогда Филевская линия метро стала настоящим тупиком.
В конце 50-х годов, когда Хрущев, будучи секретарем ЦК КПСС, стал еще и председателем Совета министров СССР, строительство мелкой Арбатской линии продолжили, а метромост подновили. В 1958 году по ней открыли движение до станции «Кутузовская». У Кагановича к тому времени уже не было власти. Его освободили от всех занимаемых постов, а в 1959 году отправили на пенсию.
В тяжелейший период войны до декабря 1941 года строительство не прекратили, а лишь приостановили. С начала войны метро заработало в двух режимах: днем – в обычном, транспортном, ночью – как бомбоубежище на полмиллиона человек. Так было и в дни немецкого наступления 16—18 октября 1941 года, когда разведка противника проникла непосредственно в черту города, а эвакуация превратилась в повальное, неуправляемое бегство. Глубокие станции и недостроенные тоннели 3-й очереди на ночь превращали в спальни.
Военное положение расширило функции метрополитена: под землей стали проводить совещания и справлять торжества. Заседание, посвященное 24-й годовщине Октябрьской революции, состоялось 6 ноября 1941 года на станции «Маяковская». Сталин приехал сюда на метро в поезде из двух вагонов со стороны «Сокола», что несколько странно. Логично было бы ожидать его из центра. По свидетельству поэта Константина Симонова, президиум и ряды кресел расположили в центре зала, в составах на обоих путях организовали буфет. На станции «Кировская» почти всю войну находились штаб противовоздушной обороны Москвы и некоторые отделы Генштаба. Несмотря на стратегический объект, движение пассажиров по этому направлению не прерывали. Вдоль перронов установили временные глухие стены, и от «Дзержинской» (ныне «Лубянка») до «Красных Ворот» поезда следовали без остановки.
Метро служило надежным бомбоубежищем, но все же уязвимым. Первая же бомбардировка летом 1941 года нанесла метрополитену наибольший ущерб: из-за прорванной водопроводной трубы затопило станцию «Белорусская», был поврежден метромост на Арбатской линии, пробит тоннель на неглубоком перегоне «Смоленская» – «Арбатская» (погибли 14 человек, 20 ранены), фугас угодил в станцию «Арбатская», началась давка, погибли 46 человек. Движение восстановили через несколько дней.
В декабре 1941-го, когда непосредственная угроза Москве миновала, метростроевцы продолжили 3-ю очередь и к концу войны создали грандиозное сооружение – подземную железную дорогу с семью станциями-дворцами. Все их легко опознать по военной символике.
Марк Наумов, Татьяна Пичугина
Планетарий:
Анатомия великой спирали
Тайна Млечного Пути не давала людям покоя на протяжении долгих веков. В мифах и легендах многих народов мира его называли Дорогой Богов, таинственным Звездным Мостом, ведущим в райские кущи, волшебной Небесной Рекой, наполненной божественным молоком. Полагают, что именно он имелся в виду, когда старинные русские сказки говорили о молочной речке с кисельными берегами. А жители древней Эллады звали его Galaxias kuklos, что означает «молочный круг». Отсюда и происходит привычное сегодня слово Галактика.
Но в любом случае, Млечный Путь, как и все, что можно увидеть на небе, считался священным. Ему поклонялись, в честь него строили храмы. Между прочим, мало кто знает, что елка, которую мы украшаем на Новый год, есть не что иное, как отголосок тех древних культов, когда Млечный Путь представлялся нашим предкам осью Вселенной, Мировым Древом, на невидимых ветвях которого зреют плоды звезд. Именно на Новый год Млечный Путь «стоит» вертикально, словно поднимающийся из-за горизонта ствол. Вот почему в подражание древу небесному, вечно плодоносящему, в начале нового годового цикла наряжали дерево земное. Верили, что это давало надежду на будущий урожай и благосклонность богов.
Что же такое Млечный Путь, почему он светится, и светится неоднородно, то льется по широкому руслу, то вдруг разделяется на два рукава?
Научной истории этого вопроса можно насчитать как минимум 2 000 лет. Так, Платон называл Млечный Путь швом, соединяющим небесные полушария, Демокрит и Анаксагор говорили, что его подсвечивают звезды, а Аристотель объяснял его светящимися парами, располагающимися под Луной. Было и другое предположение, высказанное римским поэтом Марком Манилием: возможно, Млечный Путь – это сливающееся сияние маленьких звезд. Как недалек был он от истины. Но подтвердить ее, наблюдая за звездами невооруженным глазом, было невозможно.
Тайна Млечного Пути приоткрылась только в 1610 году, когда знаменитый Галилео Галилей навел на него свой первый телескоп, в который увидел «необъятное скопище звезд», для невооруженного глаза сливающихся в сплошную белую полосу. Галилей был поражен, он понял, что неоднородность, даже клочковатость строения белой полосы объясняется тем, что она состоит из множества звездных скоплений и темных облаков. Их комбинация и создает неповторимый образ Млечного Пути. Однако почему неяркие звезды концентрируются в узкую полосу, понять на тот момент было невозможно.
Еще одним исследователем Млечного Пути стал в XVIII веке Вильям Гершель. Будучи музыкантом и композитором, он занимался наукой о звездах и изготовлением телескопов. Последний из них был весом в тонну, имел диаметр зеркала 147 сантиметров и длину трубы целых 12 метров. Однако большинство своих открытий, которые стали закономерной наградой за усердие, Гершель сделал при помощи телескопа, вдвое меньшего этого гиганта.
Одно из самых важных открытий, как его называл сам Гершель, был Великий План Вселенной. Метод, который он применил, оказался простым подсчетом звезд в поле зрения телескопа. И естественно, в разных частях неба обнаружилось разное количество звезд. (Участков неба, где проводился подсчет звезд, получилось более тысячи.) На основе этих наблюдений Гершель сделал вывод о форме Млечного Пути уже как о звездном острове во Вселенной, которому принадлежит и Солнце. Он даже нарисовал схематический рисунок, из которого видно, что наша звездная система имеет неправильную вытянутую форму и напоминает гигантский жернов. Ну а поскольку этот жернов окружает наш мир кольцом, то, следовательно, Солнце находится внутри него и расположено где-то вблизи центральной части. Именно так нарисовал Гершель, и это представление дожило в умах ученых почти до середины прошлого века.
На основании выводов Гершеля и его последователей получалось, что Солнце имеет в Галактике, называемой Млечным Путем, особое центральное положение. Такая структура была чем-то похожа на геоцентрическую систему мира, принятую до эпохи Коперника, с той лишь разницей, что раньше центром Вселенной считалась Земля, а теперь Солнце.
И все же, оставалось непонятным, есть ли за пределами звездного острова, иначе – нашей Галактики, другие звезды? Телескопы Гершеля позволили приблизиться к разгадке и этой тайны. Ученый обнаружил на небе множество слабых туманных светящихся пятен и исследовал наиболее яркие из них. Увидев, что некоторые из пятен распадаются на звезды, Гершель сделал смелый вывод, что это не что иное, как другие звездные острова, подобные нашему Млечному Пути, только очень далекие. Именно тогда он предложил во избежание путаницы писать название нашего Мира с прописной буквы, а остальных – со строчной. Так же произошло и со словом Галактика. Когда мы пишем его с прописной буквы, то имеем в виду наш Млечный Путь, когда со строчной – все прочие галактики. Сегодня термином Млечный Путь астрономы называют и «молочную реку», видимую на ночном небе, и всю нашу Галактику, состоящую из сотен миллиардов звезд. Таким образом, этот термин употребляется в двух смыслах: в одном – при разговоре о звездах на Земном небе, в другом – при обсуждении устройства Вселенной.
В понимании строения «собственной» Галактики большую роль сыграли исследования туманности Андромеды. Туманные пятна на небосводе были известны давно, но их считали либо клочками, оторвавшимися от Млечного Пути, либо сливающимися в сплошную массу далекими звездами. Но одно из таких пятен, известное как туманность Андромеды, было самым ярким и привлекало к себе наибольшее внимание. Его сравнивали и со светящимся облаком, и с пламенем свечи, а один астроном даже считал, что в этом месте хрустальный купол небес тоньше, чем в других, и на Землю сквозь него льется свет Царства Божьего.
Туманность Андромеды действительно захватывающее зрелище. Если бы наши глаза были более чувствительны к свету, она предстала бы нам не маленьким вытянутым туманным пятнышком, где-то в четверть лунного диска (это ее центральная часть), а образованием, в семь раз превышающим полную Луну. Но и это еще не все. Современные телескопы видят туманность Андромеды такой, что на ее площади умещается до 70 полных лун. Понять структуру туманности Андромеды удалось лишь в 20-х годах прошлого века. Это сделал с помощью телескопа с поперечником зеркала 2,5 м американский астрофизик Эдвин Хаббл. Он получил снимки, на которых красовался, теперь уже сомнений не было, гигантский звездный остров, состоящий из миллиардов звезд, – другая галактика. А наблюдение отдельных звезд туманности Андромеды позволили решить еще одну задачу – вычислить расстояние до нее. Дело в том, что во Вселенной существуют так называемые цефеиды – переменные звезды, пульсирующие благодаря внутренним физическим процессам, изменяющим их блеск. Эти изменения происходят с определенным периодом: чем период больше, тем выше светимость цефеиды – энергия, выделяемая звездой в единицу времени. А по ней можно определить и расстояние до звезды. Так, например, цефеиды, выявленные в туманности Андромеды, позволили определить расстояние до нее. Оно оказалось огромным – 2 миллиона световых лет. Впрочем, это только одна из ближайших к нам галактик, которых, как оказалось, во Вселенной великое множество.
Чем мощнее становились телескопы, тем яснее очерчивались варианты строения наблюдаемых астрономами галактик, которые оказались очень необычными. Среди них есть так называемые неправильные, не имеющие симметричной структуры, есть эллиптические, а есть – спиральные. Вот они-то и кажутся наиболее интересными и загадочными. Представьте себе ярко сияющую сердцевину, из которой выходят исполинские светящиеся спиральные ветви. Есть галактики, у которых ярче выражена именно сердцевина, а у других доминируют ветви. Существуют и галактики, где ветви выходят не из сердцевины, а из особой перемычки – бара.
Так к какому же типу отнести наш Млечный Путь? Ведь, находясь внутри Галактики, понять ее строение намного труднее, нежели наблюдая со стороны. Ответить на этот вопрос помогла сама природа: галактики по отношению к нам «разбросаны» в самых разных положениях. Одни мы можем видеть с ребра, другие «плашмя», третьи – в различных ракурсах.
Если цефеиды туманности Андромеды позволили понять, что она находится далеко за пределами нашей Галактики, то изучение более близких цефеид позволило определить положение Солнца внутри Галактики. Первопроходцем здесь был американский астрофизик Харлоу Шепли. Одним из объектов его интереса стали шаровые звездные скопления, настолько плотные, что их сердцевина сливается в сплошное сияние. Наиболее богатая шаровыми скоплениями область расположена в направлении зодиакального созвездия Стрельца. Известны они и в других галактиках, причем эти скопления всегда концентрируются вблизи галактических ядер. Если предположить, что законы для Вселенной едины, можно сделать вывод, что подобным образом должна быть устроена и наша Галактика. Шепли отыскал в ее шаровых скоплениях цефеиды и измерил расстояние до них. Оказалось, что Солнце расположено вовсе не в центре Млечного Пути, а на его окраине, можно сказать, в звездной провинции, на расстоянии 25 тысяч световых лет от центра. Так, второй раз после Коперника было развенчано представление о нашем особом привилегированном положении во Вселенной.
Поняв, что мы находимся на периферии Галактики, ученые заинтересовались ее центром. Ожидалось, что у нее, как и у других звездных островов, есть ядро, из которого выходят спиральные ветви. Именно их мы видим, как светлую полосу Млечного Пути, но – видим изнутри, с ребра. Эти спиральные ветви, проецируясь друг на друга, не позволяют понять, сколько их и как они устроены. Более того, ядра других галактик ярко сияют. Но почему же этого сияния не видно в нашей Галактике, возможно ли то, что у нее нет ядра? Разгадка пришла опять-таки благодаря наблюдениям за другими. Ученые обратили внимание, что в спиральных туманностях, к типу которых относили и нашу Галактику, бывает отчетливо видна темная прослойка. Это есть не что иное, как скопление межзвездных газа и пыли. Они-то и позволили ответить на вопрос – почему мы не видим собственного ядра: наша Солнечная система расположена как раз в такой точке Галактики, что гигантские темные облака загораживают ядро для земного наблюдателя. Теперь можно ответить и на вопрос: почему Млечный Путь раздваивается на два рукава? Как оказалось, его центральную часть заслоняют мощные пылевые облака. В действительности, за пылью находятся миллиарды звезд, в том числе и центр нашей Галактики.
Исследования также показали, что если бы пылевое облако не мешало нам, земляне наблюдали бы грандиозное зрелище: гигантский сияющий эллипсоид ядра с бесчисленным количеством звезд занимал бы в небе площадь более ста лун.
Увидеть ядро Галактики за этим пылевым облаком помогли телескопы, работающие в таких диапазонах спектра электромагнитных излучений, которым пылевой щит не помеха. Но большинство из этих излучений задерживается атмосферой Земли, поэтому на сегодняшнем этапе существенную роль в познании Галактики играют космонавтика и радиоастрономия. Оказалось, что центр Млечного Пути хорошо светится в радиодиапазоне. Особенно заинтересовал ученых так называемый радиоисточник Стрелец А* – некий объект в Галактике, активно излучающий радиоволны и рентгеновские лучи. Сегодня можно считать фактически доказанным, что в созвездии Стрельца расположен таинственный космический объект – сверхмассивная черная дыра. По оценкам, масса ее может равняться массе 3 миллионов солнц. Этот объект чудовищной плотности имеет столь мощное гравитационное поле, что из него не может вырваться даже свет.
Естественно, сама черная дыра не светится ни в каком диапазоне, но падающее на нее вещество излучает рентгеновские лучи и позволяет обнаружить местонахождение космического «чудовища». Правда, излучение Стрельца А* слабее, чем то, что обнаружено в ядрах других галактик. Возможно, это связано с тем, что падение вещества осуществляется неинтенсивно, но когда оно происходит, фиксируется вспышка рентгеновского излучения. Один раз яркость объекта Стрелец А* увеличилась буквально за минуты – подобное невозможно для крупного образования. Значит, этот объект компактный и им может являться только черная дыра. Кстати, чтобы превратить Землю в черную дыру, ее нужно сжать до размера спичечного коробка.
Вообще, в центре нашей Галактики обнаружено немало переменных рентгеновских источников, которые, возможно, являются более мелкими черными дырами, группирующимися вокруг центральной сверхмассивной. Именно за ними сегодня наблюдает американская космическая рентгеновская обсерватория «Чандра».
Еще одно подтверждение наличия сверхмассивной черной дыры в центре ядра нашей Галактики дало исследование движения звезд, находящихся в непосредственной близости от ядра. Так, в инфракрасном диапазоне астрономам удалось пронаблюдать движение звезды, проскочившей от центра ядра на ничтожном по галактическим масштабам расстоянии: всего в три раза превышающем радиус орбиты Плутона. Параметры орбиты движения этой звезды говорят о том, что она находится вблизи компактного невидимого объекта, обладающего чудовищным полем тяготения. Таким может быть только черная дыра, причем сверхмассивная. Ее исследования продолжаются.
Об устройстве спиральных ветвей нашей Галактики информации удивительно мало. По виду Млечного Пути можно судить лишь о том, что Галактика имеет форму диска. И только с помощью наблюдений за излучением межзвездного водорода – самого распространенного элемента во Вселенной – удалось в некоторой степени реконструировать картину рукавов Млечного пути. Это стало возможным опять же благодаря аналогии: в других галактиках водород концентрируется как раз вдоль спиральных рукавов. Там же расположены и области звездообразования – множество молодых звезд, скоплений пыли и газа – газопылевых туманностей.
В 50-х годах прошлого века ученым удалось составить картину распределения облаков ионизированного водорода, находящихся в галактической окрестности Солнца. Выяснилось, что существуют по крайней мере три участка, которые можно было бы отождествить со спиральными рукавами Млечного Пути. Один из них, ближайший к нам, ученые назвали рукавом Ориона-Лебедя. Более далекий от нас и, соответственно, близкий к центру Галактики назван рукавом Стрельца-Киля, а периферийный – рукавом Персея. Но исследуемая галактическая окрестность ограничена: межзвездная пыль поглощает свет далеких звезд и водорода, так что понять дальнейший рисунок спиральных ветвей становится невозможным.
Однако там, где не может помочь астрономия оптическая, приходят на помощь радиотелескопы. Известно, что атомы водорода излучают на длине волны 21 см. Именно это излучение и стал ловить голландский астрофизик Ян Оорт. Картина, полученная им в 1954 году, впечатляла. Спиральные ветви Млечного Пути можно было теперь проследить на огромных расстояниях. Сомнений больше не было: Млечный Путь представляет собой спиральную звездную систему, похожую на туманность Андромеды. Только вот детальной картины спирального узора Млечного Пути мы пока не имеем: его ветви сливаются одна с другой и определить расстояние до них очень трудно.
На сегодняшний день известно, что наша Галактика – это гигантская звездная система, включающая сотни миллиардов звезд. Все звезды, которые мы видим над головой в ясную ночь, принадлежат нашей Галактике. Если бы мы могли переместиться в пространстве и взглянуть на Млечный Путь со стороны, нашему взору предстал бы звездный город в виде огромной летающей тарелки поперечником в 100 тысяч световых лет. В ее центре мы бы увидели заметное утолщение– бар – диаметром 20 тысяч световых лет, от которого в пространство уходят исполинские спиральные ветви.
Несмотря на то что внешний вид Галактики говорит о плоской системе, это не совсем так. Вокруг нее простирается так называемое гало, облако разреженного вещества. Его радиус достигает 150 тысяч световых лет. Вокруг центрального утолщения и ядра находится множество шаровых звездных скоплений, состоящих из старых холодных красных звезд. Харлоу Шепли называл их «скелетом тела» нашей Галактики. Холодные звезды составляют так называемую сферическую подсистему Млечного Пути, а его плоскую подсистему, иначе – спиральные рукава – составляет «звездная молодежь». Здесь немало ярких, выделяющихся звезд высокой светимости.
Молодые звезды в плоскости Галактики появляются благодаря наличию там огромного количества пыли и газа. Известно, что звезды рождаются за счет сжатия вещества в газопылевых облаках. Потом, в течение миллионов лет, новорожденные звезды «раздувают» эти облака и становятся видимыми.
Земля и Солнце не являются геометрическим центром Мира – они расположены в одном из тихих закоулков нашей Галактики. И, по всей видимости, это особое местоположение идеально подходит для возникновения и развития жизни.
Вот уже десять лет ученые умеют обнаруживать крупные планеты – размером не меньше Юпитера – у других звезд. Сегодня их известно около полутора сотен. Это означает, что подобные планетные системы широко распространены в Галактике. Вооружившись более мощными телескопами, можно отыскать и такие небольшие планеты, как Земля, а на них, быть может, и братьев по разуму.
Все звезды в Галактике движутся по своим орбитам вокруг ее ядра. Есть собственная орбита и у звезды по имени Солнце. Чтобы совершить полный оборот, Солнцу требуется ни много ни мало 250 миллионов лет, которые составляют галактический год (скорость движения Солнца – 220 км/с). Земля уже облетела вокруг центра Галактики 25—30 раз. Значит, ей именно столько галактических лет.
Проследить путь Солнца через Млечный Путь очень сложно. Но современные телескопы могут обнаружить и это движение. В частности, определить, как меняется вид звездного неба при перемещении Солнца относительно ближайших звезд. Точка, в направлении которой перемещается Солнечная система, называется апекс и расположена в созвездии Геркулеса, на границе с созвездием Лиры.
Дмитрий Гулютин
Арсенал:
Штурм Берлина
Война заканчивалась. Это понимали все – и генералы вермахта, и их противники. Только один человек – Адольф Гитлер – вопреки всему продолжал надеяться на силу германского духа, на «чудо-оружие», и главное – на раскол между своими врагами. Основания для этого были – несмотря на соглашения, достигнутые в Ялте, Англия и США не особенно хотели уступать Берлин советским войскам. Их армии продвигались вперед почти беспрепятственно. В апреле 1945-го они прорвались в центр Германии, лишив вермахт его «кузницы» – Рурского бассейна – и получив возможность для броска на Берлин. В то же время 1-й Белорусский фронт маршала Жукова и 1-й Украинский фронт Конева застыли перед мощной линией немецкой обороны на Одере. 2-й Белорусский фронт Рокоссовского добивал остатки вражеских войск в Померании, а 2-й и 3-й Украинские фронты продвигались к Вене.
1 апреля Сталин созвал в Кремле совещание Государственного Комитета Обороны. Собравшимся был задан один вопрос: «Кто будет брать Берлин – мы или англо-американцы?» – «Берлин возьмет Советская Армия», – первым отозвался Конев. Его, всегдашнего соперника Жукова, вопрос Верховного тоже не застал врасплох – он продемонстрировал членам ГКО громадный макет Берлина, где были точно обозначены цели будущих ударов. Рейхстаг, имперская канцелярия, здание МВД – все это были мощные очаги обороны с сетью бомбоубежищ и тайных ходов. Столицу Третьего рейха опоясывали три линии укреплений. Первая проходила в 10 км от города, вторая – по его предместьям, третья – по центру. Берлин защищали отборные части вермахта и войск СС, на подмогу которым срочно мобилизовывались последние резервы – 15-летние члены «Гитлерюгенда», женщины и старики из фольксштурма (народного ополчения). Вокруг Берлина в группах армий «Висла» и «Центр» находилось до 1 млн. человек, 10,4 тыс. орудий и минометов, 1,5 тыс. танков.
Впервые с начала войны превосходство советских войск в живой силе и технике было не просто значительным, а подавляющим. На Берлин должны были наступать 2,5 млн. солдат и офицеров, 41,6 тыс. орудий, более 6,3 тыс. танков, 7,5 тыс. самолетов. Главная роль в утвержденном Сталиным плане наступления отводилась 1-му Белорусскому фронту. Жуков должен был с Кюстринского плацдарма штурмовать в лоб линию обороны на Зеловских высотах, которые возвышались над Одером, закрывая дорогу на Берлин. Фронту Конева предстояло форсировать Нейсе и ударить по столице Рейха силами танковых армий Рыбалко и Лелюшенко. Планировалось, что на западе он достигнет Эльбы и вместе с фронтом Рокоссовского соединится с англо-американскими войсками. Союзников известили о советских планах, и они согласились остановить свои армии на Эльбе. Ялтинские договоренности надо было выполнять, к тому же это позволяло избежать лишних потерь.
Наступление было назначено на 16 апреля. Чтобы сделать его неожиданным для врага, Жуков приказал наступать рано утром, в темноте, ослепив немцев светом мощных прожекторов. В пять утра три красные ракеты дали сигнал к атаке, и через секунду тысячи орудий и «катюш» открыли ураганный огонь такой силы, что восьмикилометровое пространство оказалось в одночасье перепаханным. «Гитлеровские войска были буквально потоплены в сплошном море огня и металла», – писал Жуков в своих мемуарах. Увы, накануне взятый в плен советский солдат раскрыл немцам дату будущего наступления, и они успели отвести войска на Зеловские высоты. Оттуда началась прицельная стрельба по советским танкам, которые волна за волной шли на прорыв и гибли в насквозь простреливаемом поле. Пока внимание противника было приковано к ним, солдаты 8-й гвардейской армии Чуйкова сумели продвинуться вперед и занять рубежи у окраины деревни Зелов. К вечеру стало ясно: намеченные темпы наступления срываются.
В те же часы Гитлер обратился к немцам с воззванием, обещая им: «Берлин останется в немецких руках», а наступление русских «захлебнется в крови». Но в это уже мало кто верил. Люди со страхом прислушивались к звукам пушечной канонады, которые добавились к уже привычным разрывам бомб. Оставшимся жителям – их было не менее 2,5 млн. – запретили покидать город. Теряющий чувство реальности фюрер решил: если Третий рейх погибнет, его участь должны разделить все немцы. Пропаганда Геббельса запугивала жителей Берлина зверствами «большевистских орд», убеждая их сражаться до конца. Был создан штаб обороны Берлина, который приказал населению готовиться к ожесточенным боям на улицах, в домах и подземных коммуникациях. Каждый дом планировалось превратить в крепость, для чего всех оставшихся жителей заставили рыть траншеи и оборудовать огневые позиции.
В конце дня 16 апреля Жукову позвонил Верховный. Он сухо сообщил, что у Конева преодоление Нейсе «произошло без сложностей». Две танковые армии прорвали фронт у Котбуса и устремились вперед, не прекращая наступления даже ночью. Жукову пришлось пообещать, что в течение 17 апреля он возьмет злополучные высоты. С утра 1-я танковая армия генерала Катукова опять двинулась вперед. И вновь «тридцатьчетверки», прошедшие от Курска до Берлина, сгорали, как свечки, от огня «фаустпатронов». К вечеру части Жукова продвинулись всего на пару километров. Между тем Конев докладывал Сталину о новых успехах, сообщая о готовности поучаствовать в штурме Берлина. Молчание в трубке – и глухой голос Верховного: «Я согласен. Поверните танковые армии на Берлин». Утром 18 апреля армии Рыбалко и Лелюшенко рванулись к северу, на Тельтов и Потсдам. Жуков, чье самолюбие жестоко страдало, бросил свои части в последнюю отчаянную атаку. С утра 9-я немецкая армия, по которой пришелся основной удар, не выдержала и начала откатываться на запад. Немцы еще пытались перейти в контратаку, но на следующий день отступили по всему фронту. С этого момента уже ничто не могло отсрочить развязку.
19 апреля в гонке за Берлин появился еще один участник. Рокоссовский доложил Сталину, что 2-й Белорусский фронт готов штурмовать город с севера. Утром этого дня 65-я армия генерала Батова форсировала широкое русло Западного Одера и двинулась к Пренцлау, рассекая на части немецкую группу армий «Висла». В это время танки Конева легко, как на параде, двигались на север, почти не встречая сопротивления и оставив далеко позади основные силы. Маршал сознательно шел на риск, спеша подойти к Берлину раньше Жукова. Но войска 1-го Белорусского уже приближались к городу. Его грозный командующий издал приказ: «Не позднее 4 часов утра 21 апреля любой ценой прорваться в пригороды Берлина и сразу же передать для Сталина и для прессы сообщение об этом».
20 апреля Гитлер отмечал свой последний день рождения. В погруженном на 15 метров в землю бункере под имперской канцелярией собрались избранные гости: Геринг, Геббельс, Гиммлер, Борман, верхушка армии и, конечно, Ева Браун, которая числилась «секретаршей» фюрера. Соратники предложили своему вождю покинуть обреченный Берлин и перебраться в Альпы, где уже подготовлено тайное убежище. Гитлер отказался: «Мне суждено победить или погибнуть вместе с Рейхом». Однако он согласился вывести из столицы командование войсками, разделив его на две части. Север оказался под управлением гросс-адмирала Дёница, к которому на помощь отправился Гиммлер со своим штабом. Юг Германии предстояло оборонять Герингу. Тогда же возник план разгрома советского наступления силами армий Штейнера с севера и Венка с запада. Однако этот план был обречен с самого начала. И 12-я армия Венка, и остатки частей генерала СС Штейнера были измотаны в боях и не способны к активным действиям. Группа армий «Центр», на которую тоже возлагались надежды, вела тяжелые бои в Чехии. Жуков приготовил немецкому вождю «подарок» – вечером его армии подошли к городской границе Берлина. Первые снаряды дальнобойных орудий ударили по центру города. Утром следующего дня 3-я армия генерала Кузнецова вошла в Берлин с северо-востока, а 5-я армия Берзарина – с севера. Катуков и Чуйков наступали с востока. Улицы унылых берлинских предместий преграждали баррикады, из подворотен и окон домов по наступавшим стреляли «фаустники».
Жуков велел не тратить времени на подавление отдельных огневых точек и спешить вперед. Тем временем танки Рыбалко подошли к штаб-квартире немецкого командования в Цоссене. Большинство офицеров бежали в Потсдам, а начальник штаба генерал Кребс отправился в Берлин, где 22 апреля в 15.00 состоялось последнее военное совещание у Гитлера. Только тогда фюреру решились сказать, что никто не в силах спасти осажденную столицу. Реакция была бурной: вождь разразился угрозами в адрес «предателей», потом рухнул на стул и простонал: «Все кончено… война проиграна…»
И все же нацистская верхушка не собиралась сдаваться. Было решено полностью прекратить сопротивление англо-американским войскам и бросить все силы против русских. Всех военных, способных держать оружие, надлежало направить в Берлин. Фюрер по-прежнему возлагал надежды на 12-ю армию Венка, которая должна была соединиться с 9-й армией Буссе. Для координации их действий командование во главе с Кейтелем и Йодлем было выведено из Берлина в городок Крамниц. В столице кроме самого Гитлера из лидеров Рейха остались только генерал Кребс, Борман и Геббельс, назначенный руководителем обороны.
22 апреля 1945 года в Берлине появился Жуков. Его армии – пять стрелковых и четыре танковые – крушили столицу Германии из всех видов оружия. Тем временем танки Рыбалко подошли к черте города, заняв плацдарм в районе Тельтова. Жуков отдал своему авангарду – армиям Чуйкова и Катукова – приказ форсировать Шпре, не позже 24-го быть в Темпельгофе и Мариенфельде – центральных районах города. Для уличных боев спешно формировались штурмовые отряды из бойцов разных частей. На севере 47-я армия генерала Перхоровича по случайно уцелевшему мосту пересекла реку Хафель и направилась на запад, готовясь соединиться там с частями Конева и замкнуть кольцо окружения. Заняв северные районы города, Жуков окончательно исключил Рокоссовского из числа участников операции. С этого момента до конца войны 2-й Белорусский фронт занимался разгромом немцев на севере, оттянув на себя значительную часть берлинской группировки.
Слава победителя Берлина миновала Рокоссовского, миновала она и Конева. Директива Сталина, полученная утром 23 апреля, приказала войскам 1-го Украинского остановиться у вокзала Анхальтер – буквально в сотне метров от Рейхстага. Занять центр вражеской столицы Верховный доверил Жукову, отметив этим его неоценимый вклад в победу. Но и до Анхальтера нужно было еще дойти. Рыбалко со своими танками застыл на берегу глубокого Тельтов-канала. Только с подходом артиллерии, подавившей немецкие огневые точки, машины смогли переправиться через водную преграду. 24 апреля разведчики Чуйкова пробились на запад через аэродром Шенефельд и встретили там танкистов Рыбалко. Эта встреча разделила немецкие силы пополам – около 200 тысяч солдат оказались окружены в лесистой местности к юго-востоку от Берлина. До 1 мая эта группировка пыталась пробиться на запад, но была рассечена на части и практически полностью уничтожена.
А ударные силы Жукова продолжали рваться к центру города. Многие бойцы и командиры не имели опыта боев в большом городе, что вело к громадным потерям. Танки двигались колоннами, и стоило подбить передний, как вся колонна становилась легкой добычей немецких «фаустников». Пришлось прибегнуть к беспощадной, но эффективной тактике боевых действий: вначале артиллерия вела ураганный огонь по цели будущего наступления, потом залпы «катюш» загоняли всех живых в укрытия. После этого вперед шли танки, круша баррикады и разнося дома, откуда раздавались выстрелы. Только потом в дело вступала пехота. За время битвы на город обрушилось почти два миллиона орудийных выстрелов – 36 тысяч тонн смертоносного металла. Из Померании по железной дороге были доставлены крепостные орудия, стрелявшие по центру Берлина снарядами весом в полтонны.
Поделиться книгой: