Слабые женские руки

— Какой интерес? Эх, мой хороший, сразу видно, что вы совсем не знаете Грега. Насколько мне известно, у него есть лишь один интерес в жизни женщины. Любого роста, цвета кожи и габаритов.

— В таком случае, это, должно быть, очень занятный человек. Где его можно найти?

— Не имею ни малейшего понятия! Он большой непоседа, этот Грег. Попробуйте поискать его в Телефонной компании.

— Спасибо за сведения! Не знаете ли вы, когда у вас работала эта Моралес, встречалась она с друзьями? Входила ли в какое-либо землячество? Ну и все такое прочее.

Дикси Уайтон на минуту задумалась. По мере того как шла наша беседа, она явно трезвела Было ли то плохим или хорошим признаком в отношении меня, судить я не мог.

— Мне об этом, во всяком случае, ничего не известно. Конечно, у нее были выходные дни. По четвергам и большую часть воскресенья, когда я в ней не нуждалась. Кроме того, она была свободна почти каждый день по вечерам, начиная с девяти часов. Куда она ходила, я, разумеется, ее об этом не спрашивала.

— Понимаю. А в тот день, когда она исчезла, случилось что-нибудь?

— Ровным счетом ничего. Она съехала, вот и все. Чувствовалось, что Дикси все уже осточертело, и я, и эта история. Однако надо было продолжать. И она продолжала.

— Так вот было дело. Именно так, как вы сказали. В один прекрасный день мексиканка исчезла. Накануне вечером, как обычно, она помогла мне одеться. А на следующее утро исчезла.

— Вы сказали, Хуанита почти все вечера после девяти часов была свободна. Л вдруг она съехала как раз в тот вечер, когда одевала вас. Вы уехали из дома, а она вслед за вами.

— Вполне возможно. А что это меняет?

— Не исключено, кое-что меняет. В начале нашей беседы вы дали понять, что, кроме меня еще кто-то интересовался мисс Моралес…

— Разве я так сказала? — удивилась Дикси Уайтон, наклонив набок голову.

— Что-то в этом роде было. Помните, когда я упомянул ее имя, вы воскликнули: «Вы тоже намерены меня допрашивать об этой Моралес?»

— Ну и что?

— А то, что мне хотелось бы знать, кто еще расспрашивал вас о Хуаните?

Дикси Уайтон вздохнула, потянулась всем телом. Был полдень, жаркий июльский полдень, и, что там ни говори, я все же был мужчиной, вид почти голой женщины возбуждал меня. Начни она снова так тянуться, это могло бы значительно усложнить мою жизнь. Но миллионерша молчала, я даже решил было, что она уснула. Однако Дикси Уайтон открыла один глаз и задумчиво посмотрела на меня.

— Сколько вы весите, Престон?

— Восемьдесят пять килограммов.

— Скажите, пожалуйста! Я думала больше.

— Это из-за пиджака. Так кто вас расспрашивал по поводу Хуаниты Моралес?

— Грег. Он позвонил мне спустя дня два-три после ее исчезновения.

— А почему его это интересовало и откуда он узнал, что девушка исчезла?

— Он не знал этого, когда мне звонил. А когда я сказала, что Хуанита куда-то делась, просил рассказать все подробно.

Вы удовлетворены?

— Да. Благодарю за информацию. С этими словами я поднялся.

— Неужели вы так просто и уйдете?

— Ну… конечно. Вы мне очень помогли, бесконечно вам за это признателен.

— Но, мой друг Престон, вы еще ничего не видели! Спектакль начнется через несколько минут.

Дикси подняла вверх ноги, переместила их на пол и встала. В результате всех этих перемещений две узкие полоски черного сатина, которые должны были представлять собою пляжный костюм миллионерши, пришли в движение, грозя полностью обнажить скрытые ими прелести. Это, видимо, означало начало спектакля.

— Мне кажется, миссис Уайтон, место в партере мне несколько не по карману!

Дикси засмеялась булькающим смехом и подошла ко мне совсем близко. Потом тяжело оперлась об меня и стала пальцами щекотать мой затылок. Чтобы она не упала, пришлось обнять ее за талию; по крайней мере так объяснил я себе свои действия.

Кожа ее была шелковистой, тело гибкое. Я решил, что придется платить по счету. Она поняла мои мысли и поперхнулась смехом, уткнувшись мне в плечо. Затем, откинувшись назад, закрыла глаза и принялась тихо раскачиваться из стороны в сторону в моих объятиях. Во рту показались маленькие острые зубы, ногти впились мне в затылок. Внезапно она широко открыла большие серые глаза и посмотрела с насмешливой улыбкой.

— Сегодня день выплаты жалованья. Частные сыщики весом восемьдесят пять кило проходят вне очереди!

— Значит, повезло.

Дикси отступила на шаг и смерила меня взглядом с головы до ног.

— Вам повезет, если через неделю вы будете весить хотя бы семьдесят пять!

— Готов рискнуть.

Дикси подобрала пустой бокал и протянула его мне.

— Торопиться некуда, душа моя! У нас впереди жизнь. Налейте-ка лучше еще!

Взяв у нее из рук бокал, я подошел к столу. Руки мои дрожали, это было очень заметно. Выбрал среди бутылок ту, которая по цвету содержимого приблизительно соответствовала жидкости, что только что пила Дикси Уайтон. Нечто импортное из Турции с непроизносимым названием. Собирался наполнить бокал, но тут кто-то кашлянул. Звук шел от стеклянной двери. Я вздрогнул.

У двери стоял черный мажордом. Интересно, как давно он там был?

— В чем дело? — рявкнула Дикси.

— Только что звонил господин, мадам. Джексон поехал за ним на вокзал. Он будет здесь минут через двадцать.

С этими словами негр исчез. Дикси замерла и принялась покусывать нижнюю губу маленькими острыми зубами.

— Сволочь! — сказала она сквозь зубы. — Сволочь, сволочь, сволочь!

Тут она поддала ногой чурбак, на котором я сидел.

— Он же сказал, что вернется только в субботу! Ясно, почему он вдруг вернулся! Знаю все его грязные уловки, сволочь паршивая!

Я протянул ей бокал. Не говоря более ни слова, она взяла его и одним глотком осушила. Такой напиток способен разъесть корабельный киль, а она его хлещет, словно воду. Внезапно Дикси улыбнулась мне. Ее загорелое тело сверкало в лучах солнца.

— Вы мне позвоните, Престон?

— Я вам позвоню.

В холле меня с нескрываемой радостью встретил мажордом.

— Вы уходите, мистер?

— Да.

Он слегка наклонился и проводил до лестницы.

— До свидания, мистер!

— До свидания!

Спускаясь по ступенькам, я спиной чувствовал на себе его взгляд. Внизу обернулся. Силуэт мажордома четко вырисовывался на фоне архитектурного кошмара, именуемого резиденцией Уайтонов. Помахал ему рукой, но не получил никакого ответа.

Внутри моей автомашины было жарко, как в печке. Я поехал в город.

Глава 3

В одном из баров в центре города проглотил пару бутербродов со стаканом холодного молока, а затем отправился на поиски Грега Хадсона. Обычно людям не приходит в голову наводить справки максимально простым способом. А ведь достаточно просто-напросто зайти в муниципальную библиотеку, в которой имеются всевозможные ежегодники и различные справочники. Надо лишь зайти в зал и засесть за чтиво. Но чтобы разыскать Хадсона, и этого не надо было делать. Я просто перелистал телефонный справочник.

В Монктон-Сити оказалось шесть Г. Хадсонов. Обложившись мелочью, принялся за дело. Первый тип, до которого удалось дозвониться, назвался директором компании похоронных принадлежностей. Впрочем, его имя было не Грег, а Георг. Это не мешало мне задать ему несколько вопросов. В конце концов он заявил, что я зря легкомысленно отношусь к идее комфортабельного убытия на тот свет и что во всем необходим хороший вкус, особенно когда дело касается загробной жизни. Хотелось ему сказать, что в моем бизнесе подобная тема не пользуется популярностью.

Вторым оказался Грей Хадсон, опять, конечно, не то, что нужно. Телефонная будка раскалилась, я задыхался. Прислонившись спиной к двери, слушал длинные гудки в трубке. Наконец кто-то подошел к телефону, раздался мужской голос:

— Алло?

— Мистер Хадсон?

— Да. Кто говорит?

— Престон у телефона. Вы не Грег Хадсон случайно? Молчание, потом тот же голос сказал:

— Нет. Гильберт Хадсон. Здесь нет никакого Грега Хадсона. Не знаю почему, но у меня вдруг возникло такое чувство, будто я попал в десятку.

— Вы уверены, что это имя ничего вам не говорит?

— Я этого не сказал… Хотите ему что-нибудь передать?

— Нет. Мне с ним обязательно надо встретиться лично. Это очень важно.

Тип на том конце провода обдумывал услышанное.

— Надо какой-нибудь счет оплатить или по личному вопросу? По его тону можно было понять, что первый вариант выглядел предпочтительнее.

— Нет. По личному вопросу. Раздался смешок.

— Вам не повезло. Он сидит без гроша в кармане. Он всегда без гроша в кармане.

— Значит, вы его знаете?

— Еще бы мне его не знать! Он мой брат! Вы знаете, у каждого может быть брат. Тот, кому достается вся работа, тот, у кого постоянное надежное место, так это я.

— Понимаю. А вы не знаете, где бы я мог увидеться с вашим братом, мистер Хадсон?

— Точно не могу сказать. Я его видел полмесяца тому назад. Тогда он жил в «Венеции».

Это место мне было знакомо. Дом с меблированными комнатами, который знал лучшие времена, в весьма непрезентабельном квартале.

— Спасибо за любезность, мистер Хадсон.

— Не стоит благодарности. Если вдруг вы его увидите, то скажите ему…

Мой собеседник внезапно умолк. Я подождал несколько секунд, потом спросил:

— Что я должен ему сказать, мистер Хадсон?

— Ничего. Не имеет значения.

Он повесил трубку. Что надо было сказать Грегу? Судя по тону, Гильберт Хадсон не очень-то уважал своего брата.

Пришлось ехать в «Венецию». Под палящим солнцем дом с меблирашками выглядел еще более убого. В те времена, когда здание имело еще респектабельный вид, там имелся специальный служащий для приема посетителей. Стойка пока сохранилась, но никакого служащего, конечно, не было. Несколько минут я постоял в замешательстве в плохо освещенном холле, спрашивая себя, за какой из облупленных крашеных дверей может скрываться Грег Хадсон.

— Кого-нибудь ищете, мистер?

Бог знает откуда появился этот старик. Он был одет в грязную рубашку и грязно-серые брюки, когда-то бывшие ливреей. Двухдневная щетина, словно седое жнивье, неопрятно торчала на потасканной физиономии; спина была согнута настолько, что, казалось, старик сложился пополам. Я напрасно пытался встретиться взглядом с его слезящимися глазами.

— Мне хотелось бы встретиться с мистером Грегом Хадсоном, но я позабыл номер его комнаты.

— Да?

Старик подозрительно посмотрел на меня, но больше ничего не сказал.

Пришлось сделать вторую попытку.

— Вы не смогли бы мне сказать, в какой комнате он проживает?

Старик медленно покачал головой.

— Не могу вспомнить, — пробормотал он. — Столько комнат, столько жильцов. Нет, никак не припоминаю. Он потер руки и облизал губы.

— Надо вам заняться своей памятью. Нате-ка, держите! Я протянул ему банкноту в два доллара. Прежде чем взять деньги, старик вытер руку о грязную рубашку. Потом несколько раз поклонился.

— Это может помочь, — заявил он, давясь смехом. — Так и есть, начинаю припоминать! Вот, вот оно, вспомнил! Номер восемь.

На одной из дверей вверх ногами висела цифра «два». На других не было ничего.

— Прекрасно! А теперь скажите, где находится восьмая комната, и я вас оставлю в покое.