Парный циклон (фрагмент)

В поисках одиноких моряков я нашел описания многих пар (раз в десять больше, чем одиноких), успешно переплывших океан. Я встречался с многими из этих пар и нашел, что они либо были, либо стали единой парой перед лицом необходимости океанского плавания. Драма их плавания была в таком низком тоне, что они и не считали стоящим отражать ее в книге в отличие от многих моряков-одиночек, которые драматизировали свои плавания. Пара мужчина-женщина кажется очень стойким образом действия для людей в столкновении с неведомым в физическом мире.

Каковы же некоторые из требований для такой диады? Прежде всего, для такой пары необходимо откровенно делиться друг с другом искренне и беспрепятственно всеми негативными и положительными эмоциями, связанными с тем, что они стараются свершить, и с тем, что они сейчас делают. Если это можно сделать благожелательно и тактично, можно избежать многих обычных трений, бытующих среди несчастливых пар.

Программы выживания, необходимые для удобства обоих членов диады должны бать проработаны, а не приниматься как какие-то скрытые элементы в паре. Если пара не знает, как жить без обычного снаряжения цивилизации, то им было бы благоразумнее пожить на природе, без удобств, и, насколько возможно, с минимумом требований, чтобы они знали, насколько далеко они могут сойти по шкале цивилизованной жизни и при этом жить удовлетворительно. Слишком многие пары борются из-за пустяков, как будто они необходимы для выживания.

Я видел многих людей младшего поколения, которые уходили в лес и жили год или около того на минимуме возможных потребностей для того, чтобы понять для себя — что необходимо для их планетарного пути.

Это делается и в одиночку и уединенной парой. Я видел родителей, воспитывающих своих детей, забрав их в высокие горы на летние каникулы и требуя от них, чтобы они существовали на минимуме возможной нормы, доставая себе пищу, добывая кров и одежду на больших переходах в Высоких Сьеррах или Рокиз.

Такое воспитание явно основано на устранении многих иллюзий, сопутствующих жизни в городах и участии в разработанных ритуалах цивилизации, как будто они так уж необходимы для выживания человека. С непосредственным опытом жизни в дикой местности, не только готовности, но и радости периодического ухода на природу, можно гораздо легче и с меньшим вовлечением в те моменты, которые не нужны для счастья и безопасности, пережить трудности цивилизации.

Такими путями можно добиться согласованности в паре. Истинность отношений в паре можно выявить очень четко в результате столкновения пары с препятствиями: с препятствиями в природе, с препятствиями на море, с препятствиями иного рода на нашей планете.

Испытания внешней подлинности пары происходят в столкновении с. природой. Пока пара прочно не утвердилась и не принята обоими членами как более эффективный образ жизни на планете, иметь детей неблагоразумно. Счастливая семейная жизнь основывается на очень прочной паре. Любовь к обучению молодежи абсолютно необходима для создания прочной и счастливой семьи. Семьи, которые уходят на дикую природу, понимают, что обучение одинаковому образу действия, оптимальным методам и общему образу жизни необходимо для их детей и приводит к семейному единству, которого трудно достичь на улицах города.

Вышесказанное представляет собой некоторые из моих систем убеждений относительно парной согласованности и силы пары во внешней реальности. В нашей с Тони паре я старался эти факторы сформулировать и пережить их, насколько возможно в наших конкретных пределах. Сначала мы жили вместе в домике в жилой части Лос-Анжелеса.

Первые два года я учился образу жизни Тони в доме с постоянным притоком интересных людей, проходящих через наш дом в очень активной творческой обстановке с наличием множества молодежи.

Я решил, что для написания «Центра циклона» и «Имитации Бога» мне следует удалиться из этой обстановки в домик на колесах, стоящий на улице. Это принесло мне необходимое уединение для продумывания и создания этих книг.

Затем мы отправились в путешествие в Высокую Сьерру и на западное побережье США в разные дикие места. Тони обнаружила, что когда я бываю на высоте где-то около 6 000 футов, я спонтанно попадаю в высокие состояния. Она начала ценить выгодные стороны уединения для нас на природе (в довольно цивилизованных условиях). Тогда я познакомил ее с ходьбой на лыжах — сначала на высоте 9 000 футов.

Тони имела опыт катания на водных лыжах и получала от этого огромное удовольствие. Ходьба на лыжах по снегу была для нее новым, странным применением приобретенной техники и способностей в катании на водных лыжах. Высота добавила напряжение, которого у нее не было при катании на море. Она протестовала, а потом в конце концов приняла вызов и научилась ходить на лыжах по снегу.

Дрожа от страха, она взобралась наконец на вершину горы и прошла весь путь под руководством инструктора, не упав и не ушибившись ни разу в своем первом долгом спуске с горы. Затем мы сделали вместе несколько переходов на лыжах, а летом отправились кататься на Маунт Лассен и Вотчмен у Кратерного Озера в Орегоне. Эти переживания добавили нашей паре еще какие-то новые измерения.

Мы также провели много времени на высоте более 10 000 футов, поставив там палатку и вступая в соприкосновение с дикими животными в Высоких Сьеррах.

После этого мы порешили выехать из города. Мы купили дом на высоте 1 300 футов в двух с половиной милях от моря, и в последующие годы вкладывали свою энергию и время в создание дома, который нравился бы нам обоим, в котором мы могли бы удобно жить, учиться, делиться и трудиться. К нам тянулись несколько молодых людей, они наезжали к нам и время от времени отбывали. Дом этот достаточно удален от города, чтобы дать нам ощущение природы; с гор спускаются койоты, и мы слышим их по ночам. Далеко заходящий горный лев — калифорнийский кугуар, как-то утащил у нас кошку. Недавно койот прошел поздно ночью футах в двуста от дома.

У Тони есть сад, в котором она с удовольствием работает. Мы каждое утро восходим на соседнюю горку на 300 футов выше дома.

Поскольку мы находимся в пятидесяти милях от центра Лос-Анжелеса и вблизи прибрежного шоссе у Тихого океана, многие из наших друзей при переездах из Лос-Анжелеса в Сан-Франциско и обратно останавливаются и ночуют у нас.

Происходит активный приток в наш дом очень интересных людей. Мы разорвали узы города и тем не менее мы достаточно близко к городу, так что можем сделать там то, что нам бывает нужно, не будучи вынуждены проводить в городе полные сутки. Глубокая тишина дает нам невероятно освежающий ночной сон.

Хорошие условия для сна абсолютно необходимы для биокомпьютера. Пара нуждается в отдыхе, глубоком отдыхе после многообразной деятельности дня. У всякой пары, которая не получает такого отдыха, бывают трудности просто от накопления усталости в их биокомпьютерах.

Сон необходим, чтобы разгрузиться от дневных программ и очистить биокомпьютер для использования на следующий день.

Работа по дому, в огороде, работа в саду как-то приносит здоровье, которое трудно обрести без этих занятий. Человеческое тело развивалось на нашей планете в тесном контакте с землей. Разрыв этих связей с землей приводит к особенному нездоровью в городах. Разрыв с землей вызывает то, что «бумажная реальность» цивилизации покушается на наше сознание до такой степени, что мы начинаем верить, будто эта бумажная реальность — подлинная, а не удобная конструкция человека. Вместо того, чтобы быть слугой человека, бумажная реальность становится его хозяином.

Выживание пары в нашей цивилизации требует надлежащего внимания к бумажной реальности. Совместные усилия двух человек в этой области также могут укрепить пару. Совместная оценка талантов каждого члена пары другим членом в этой области весьма необходима. Требования надлежащей бухгалтерии для семьи, в которой принимают участие оба члена пары и которая вполне использует талант каждого в этой области, сокращает время, необходимое для удовлетворения требований организованного человеческого общества. Согласованность в паре в этой области нуждается в искренней критической оценке денежных затрат и тех незаметных путей, которыми могут быть затрачены деньги в первой структуре.

У большинства пар существуют проблемы в сфере денежной, секса, влияния. Каждую из них необходимо исследовать с критической честностью, а основные предписанные программы — системы убеждения обоих партнеров в паре — следует критически изучить. Мы с Тони не вполне исследовали свои системы убеждений в этих сфеpax. Мы подходим к этому постепенно, осторожно и тактично.

Оба мы были свидетелями гибели своих прежних браков вследствие отсутствия сообщения между нами и нашими партнерами в этих критических сферах человеческих усилий. Мы открыто обсуждаем — на каких основаниях следует тратить средства. Мы изо всех сил стараемся выявить скрытые факторы, если замечаем их действие в себе.

Мы работаем также над сексуальными проблемами, возникающими между нами или же между нами и другими, сколь возможно искренне, честно и тактично. Мы исследуем наши убеждения в этой области между собой, и пришли к удовлетворительному образу действия в этой конкретной сфере.

Влияние в паре выражается вопросом, который мы задаем друг другу: «Кто кого программирует?» В дополнение мы спрашиваем: «Кто кем очарован?» Отчего возникло очарование с этим конкретным лицом? Мы исследуем наши общественные отношения с другими на этом основании.

Временами мы вынуждены защищать свою индивидуальную инициативу, а иной раз — защищать инициативу пары пред лицом противодействия извне. Мы всегда задаем критический вопрос: «Отчего в какой-то конкретной ситуации мы были обмануты какими-то предположениями, планами и денежными затратами, исходящими от того или иного лица?»

На своем жизненном пути мы много раз встречали необычных молодых людей. Мои книги привлекли к нам внимание многих, прочитавших их и полагающих, что они могут к нам приехать, разыграть свои специфические

драмы, а мы будем их исцелять.

Это приводило ко многим юмористическим ситуациям. Мы выработали способы обращения с такими ситуациями с помощью тех, кто с нами был и работал. Некоторые поступали так, будто мы — какая-то общественная собственность, и пытались воспользоваться нашим домом как своим личным театром для разыгрывания своих драм. Люди как-то пытались переложить на нас свой путь. Мы медленно, но верно находили контрмеры против такого рода событий.

Оба мы понимаем, что сострадание не есть жалость и что высшее сострадание состоит в том, чтобы научить тем урокам, которые необходимо выучить другим, и научиться из тех уроков, которым они учат нас, сознательно это с их стороны или не сознательно.

Общение с молодым поколением и их учениями, по-моему, является огромным источником энергии для Тони, для меня и для нашей пары. Молодежь хочет учиться. Они учат по-новому. Те, кто склонен учиться у нас, имеют огромный источник нового творческого дара.

Наша политика состоит в старании повысить собственную инициативу нерешительных юнцов. Показать им (путем работы с ванной и участием в их планах), что они располагают в себе всем необходимым для того, чтобы преуспеть на планетарном пути в своей внутренней дисциплине интеллекта и в своих духовных устремлениях.

Мы стараемся раскрыть их инициативу и свою инициативу в новых областях. Такое общение с более молодым поколением было и остается взаимно полезным, так что мы чрезвычайно обнадежены и как-то оптимистично смотрим на будущее младшего поколения.

Мы понимаем, что имеем дело с очень избранной моделью и что она не является достаточно всеобщей для США. Мы надеемся, что те молодые люди, которые с нами контактировали, получили основательную пользу и сами станут вольными учителями-учениками.

Сущность методов, которыми мы пользуемся, можно вкратце выразить словами «взаимное обучение», при котором обучение — процесс взаимный. Иногда мы — учителя, а иногда — ученики, и это то и дело колеблется в ту или иную сторону.

После того как книга «Имитации Бога» была завершена, перешла в руки издателя, и в нашем распоряжении оказались гранки, наш друг Бургесс Мередит и джазовый музыкант Чарльз Ллойд решил организовать чтение пролога книги для аудитории колледжа. Мы слушали запись первого исполнения в колледже «Санта Ана». Это вдохновило нас на работу над театральной пьесой.

Бургесс показал нам, что декламация с музыкой — могучий способ передачи идей аудитории; эти соединенные искусства побуждали аудиторию к пониманию этих идей. Сочетание музыки и рассказа оказалось могучей силой в передаче как чувств, так и смысла молодой аудитории.

Как-то само собой мы с дочерью Тони Ниной решили создать танцевально-музыкально-декламационную пьесу, на основе некоторых идей «Имитации Бога». Однажды утром я написал текст. Нина отыскала еще одну танцовщицу и начала переводить декламацию на темный язык танца.

Нина выбрала способного юного музыканта Дина Олча для написания музыки. С двумя другими музыкантами Дин начал сочинять музыку для театральной пьесы в сотрудничестве с танцорами.

Вначале я пытался быть чем-то вроде старомодного режиссера этой пьесы. От молодежи я вскоре научился, что эта часть нового поколения действует вовсе не так.

Тогда я отошел в сторону и наблюдал, спрятал свои режиссерские склонности и стал ждать развертывания группы.

По случаю открылась возможность сделать пьесу для Садового Фестиваля в Лос-Анжелесе, организованного Уорреном Христиансеном, другом Нины. Мы задумали пьесу, укладывающуюся в получасовое окно в этом фестивале.

Мне казалось, что пьеса никак не выйдет. Но на первом представлении она получилась так прекрасно, что я был переполнен теми высокими чувствами, которые это вызвало во мне, в аудитории, в танцорах и музыкантах. На первом публичном исполнении перед аудиторией УКЛА[8] я вдруг ощутил творческий потенциал, наличествующий у этой молодежи. Они отличаются своим порядком, который я теперь уважаю гораздо более, чем когда-либо ранее, пока не прошел через этот опыт.

Тони была продюсером, и со своим обычным умением спокойно и тактично облегчать отношения во всей группе сделала для нашей пары возможным вложить энергию и средства в этот проект. Некоторые прослушивания проводились в гостиной нашего дома; некоторые — в танцевальных студиях.

Тони наблюдала за моими действиями с молодежью и мягко указывала — в чем заключались мои проблемы в отношениях с другими. Она анализировала мою потребность в точности. Анализировала их потребность свободной связи, и я сумел наконец оставить свою тягу к безупречности и дать раскрыться дару подлинного творчества у этих молодых людей.

После этого я смог поддержать их инициативу и помогать им, когда они бывали в действительном затруднении, при котором нуждались в моей помощи. Я обнаружил, что они мягко критикуют синхронность моей декламации, что они просят пересмотреть что-то, когда это нужно с их точки зрения на пьесу.

Когда мне хотелось остановиться и дать им основную идею, они внимательно слушали, продолжали и создавали то, что соответствует этой конкретной философии. Я отметил необходимость обратной связи для объединения группы. Они организовали обратную связь и удовлетворяли этим требованиям, невзирая на огромные трудности в объединении группы на достаточное число прослушиваний.

Растущая согласованность в нашей паре сделала все это возможным; я был в состоянии принять критику Тони и ее «беспристрастное» наблюдение моего поведения и мог соответственно его изменять. (Я не хочу сказать, что довел этот образ действий до совершенства, но я продолжаю эту работу и учусь благодаря этому с помощью Тони).

Обратная связь от трех публичных представлений этой пьесы была очень благотворна для всех участников. Обеспечение всей группы костюмами было организовано Тони (в сотрудничестве с ее хорошей подругой Мэри Тейлор, которая также улучшила исполнение ее дочери, найдя все необходимое для этого).

Нина оказалась юным гением в деле организации групп и в том, чтобы добиться от них (включая и меня) соответствующего исполнения, которое я сначала и не считал возможным. Ее собственное исполнение в качестве танцовщицы поразительно. Она поистине удивительно и вдохновляюще сочетала свой танец с танцем другой танцовщицы.

Обратная связь с аудиторией показала нам, что мы создали нечто такое, что провело аудиторию через какой-то новый опыт, которого у нее не было прежде; те, кто подходил после исполнения, были явно крайне взволнованы им, а однажды испытали почти что религиозные переживания во время представления. (Во всех трех представлениях аудитория была глубоко взволнована — они молчали все представление и не аплодировали долго после окончания).

В 5-ом приложении мы даем текст — как он окончательно сложился из взаимодействия с группой — текст для чтения, указания к танцу и музыке, которые мы записывали по мере работы. Мы также даем вам философию, на которой основывается пьеса (как было преподнесено вам из краткого пояснения, которое распространялось в аудитории перед исполнением).

Глава 5

Сверхличное высшее «я» и безопасность пары

В двух книгах: «Человеческий биокомпьютер» и «Центр циклона» даются представления о чем-то большем, чем человек, действующий в своей жизни. В этих книгах приводятся особые примеры таких действий. Термин «Сверхличное» означает нечто высшее, чем человеческое одинокое эго, или «я». Существует «Журнал сверхличностной психологии», посвященный изучению этого аспекта «я». Термин «сверх-я» (высшее «я») я ввел в «Центре циклона» как относившийся к тем переживаниям, в которых «Я» прислушивается к внутренним реальностям, обучается ими и погружается в них — за пределами того, что испытывает «я», функционирующее во внешней реальности или в собственной внутренней реальности.

Описывая сферы действия реальностей, доступных для человека, я писал (в двух этих книгах) о внешней реальности (внеш.р.) и внутренней реальности (внутр.р.).

За последние два года я добавил третью сферу — внеземную реальность (в.з.р.). Реальности эти определяются следующим образом.

В обычной повседневной согласованной внешней реальности «я» фукнкционирует главным образом на грани между внутр.р. и внешн. р-ю. Операции телесные считаются относящимися к внешней реальности, операции умственные — к внутренней. Метапрограммист «я» (себя) («человеческий биокомпьютер») функционирует во внутренней реальности и использует тело во внешней реальности. В изоляционной ванне внешняя реальность ослаблена до такой степени, что метапрограммист «я» (себя) может придержать немногие оставшиеся ключи, касающиеся существования внеш. р-и и погружается во внутр.р. Метапрограммист «я» (себя), погрузившийся во внутр.р., может затем иметь «сверхличные» переживания, или переживания сверх-«я» (высшего «я»).

Высшее «я» рассматривается как некий автономный программист; вдобавок метапрограммиста сверх-«я» можно считать программирующим наше «я» или метапрограммиста нашего «я» таким образом, что перемещает его во внеземную реальность. (Говоря языком старым и менее точным: «Я» может представить себе какие-то необычные реальности, созданные в уме, и жить в них).

Можно уловить действие метапрограмм высшего «я» и самое высшее «я», когда метапрограммист себя («я») функционирует относительно внешней или внутренней реальности. Переход к внеземной реальности испытываешь, когда «я» или метапрограммист «себя» уступает или позволяет высшему «я», или метапрограммисту высшего «я» занять свое место и программировать «я».

В дальних сферах внеземн. р-и «я» утрачивает свою индивидуальность и становится высшим «я», или метап-рограммистом высшего «я». У большинства людей этот процесс уступки или отождествления с метапрограммами высшего «я», очевидно, ощущается не так часто, как погружение метапрограммиста «я» во внутреннюю реальность. Такие переживания, как говорится, становятся сверхличными или выше «я», когда происходит реальное отождествление «я» с высшим «я».

Это оперативные термины, т. е. они используются в картографированных описаниях подлинных переживаний. Это не какая-то догматическая доктрина, которой необходимо следовать. Эти понятия суть вспомогательные средства для описания переживаний. Если у человека такие переживания бывают и он их изучает, то понятиями этими можно воспользоваться для вызова новых переживаний. Язык, который был поначалу описательным, становится предписывающим и направляющим.

В обычной повседневной жизни можно почувствовать действие высшего «я», или метапрограммирования высшего «я», направляющего вас тонко и неосознанно. Если у вас был опыт отождествления с высшим «я», эти повседневные действия становятся все более сознательными, т. е. метапрограммирование высшего «я» становится частью повседневной жизни в гораздо большей степени в сфере сознательной, чем, скажем, в детстве. Продвинутое сознание — в том смысле, в котором мы пользуемся этим термином, развивается всю жизнь, когда начнешь делать различения вышеуказанного типа.

Мой собственный опыт, как это описано в «Центре циклона» и в «Человеческом биокомпьютере», потребовал создания этой терминологии для того, чтобы быть в состоянии рассказать о том, чему я научился в этих сферах, и учить этому.

Эти три сферы (внешняя, внутренняя и внеземная) не определяют всех феноменов, которые можно испытать. Существуют сферы далее внеземной реальности. После слияния «я» с высшим «я» и начала сверхличных переживаний обнаруживаешь, что можно пойти еще дальше. При этом совсем утрачиваешь свою идентичность и становишься «всеми другими» во Вселенной.

Как я писал в «Центре циклона» (гл.17), человек присоединяется к цепи (сети) Творцов, в которой индивидуальное «я» сливается с цепью тех, которые постоянно производят Творенье на очень высоких уровнях.

Тут больше нет ни вашего «я», ни вашего высшего «я». Ты — первичный творческий процесс. Эту сферу у меня символизирует Цепь (Сеть). В «Центре циклона» я назвал эту сферу — «Плюс три». Я считаю «Цепь» более удачным термином, чем «+3» Гурджиевской цифровой системы.

За последние пять лет с Тони я много раз испытал эти сферы. Всякий раз я испытывал немного больше сознания своего высшего «я» и его слияние с другими высшими «я». Всякий раз бывает все более явная утрата индивидуальности, всякий раз «бытийное состояние» единства с космосом бывает все сильнее.

При написании моей последней книги «Имитации Бога, наука об убеждениях», я ощущал, что это делается благодаря связи между мной и моим высшим «я»; я просто отходил в сторону и «давал» мыслям притекать от высшего «я» и связи его с Цепью.

Если кто-то может достичь связи со своим высшим «я» путем сознательного допущения и допустить связь этого высшего «я» с Цепью, тогда он является максимально творческим человеком в пределах, которые я назову его средствами (тело и мозг). В состоянии такой связи и осознавания высшего «я» своим через свое «я» происходит так, будто что-то пишет или диктует через твое «я».

Сознательное функционирующее «я», которое оперирует с другими людьми, как бы уходит с дороги и дает высшему «я» диктовать книгу или делать дело.

Я подозреваю, что функционирование такого рода сходно (если не тождественно) с благодатью христиан, с практическим Сатори буддистов и низшими уровнями Самадхи йогов. (Для дальнейшей классификации см Табл. 1 в «Центре циклона», Джулиан Пресс. 1972 г.).

Более высокие состояния благодати, более высокие уровни Сатори и Самадхи, кажется, соответствуют переживаниям погружения в Цепь. (Слияние с Космическим Разумом, например, — еще одно название такого состояния бытия).

Те, кто не был в этих сферах, могут не отозваться непосредственно ни на описание этих переживаний, ни на оперативный язык, проистекающий от них. Те, кто был в этих сферах, могут вернуться и пытаться учить, как испытать эти сферы, тех, кто желает туда отправиться.

Оказывается, что большинство лиц, живущих в согласованной сфере (внеш. р. плюс ограниченная внутр.р.) и (никогда) не испытывавших других сфер, могут назвать тебя святым, психом или соблазнителем-пропагандистом. Это широко распространенное отношение, это мнение, порождающее эзотеризм и эзотерические школы.

В нашем современном обществе США есть множество людей, которые пережили эти сферы, пользуясь ЛСД, мескалином, пейотом, во время соприкосновений со смертью, в анестезии или в коме и, гораздо реже, — благодаря личной работе, завершившейся переживанием озарения. Таким образом, сейчас менее опасно писать о таких переживаниях, описывать их и помогать этим людям понять свои переживания.

Лично я нашел, что безопаснее пройти через эти переживания в уединении в изоляции от современного общества. В ванне можно безопасно переместиться во внутреннюю реальность, непосредственно испытывая свое метапрограммирование себя. Далее можно перейти под ведомство высшего «я» и дать метапрограммированию высшего «я» принять руководство над своим умом. Если это случится, можно уйти во внеземную реальность и, в конце концов, в Цепь и за Цепь.

После таких переживаний, выйдя из ванны, можно просмотреть свой отчет в свете практического решения по поводу социальных последствий этого отчета для современников во внешней реальности. Разумное использование методов ванны может позволить свершению перехода из внутренних сфер в сферы социальные.

Дисциплина в отношении своей социальной среды позволит добиться гармонии между тем, что было в запечатленных в памяти переживаниях, и тем, что сообщаешь другим.

В нашей паре это мощная программа. Тони ценит и уважает мой опыт в этих областях. Она также гораздо сознательнее меня и имеет больше уважения, чем я, к социальным последствиям общений на пути планетарном. Ее связи с семьей, садом, домом, друзьями, с тем, что я зову ее «салоном», придают ей уверенность, которая отражается в наших отношениях с нею.

С этой парной уверенностью я чувствую себя вольным продолжать подобные исследования. Тони рассказывает о своем опыте в этой области в прошлом. В период, когда это разрешалось законом, в начале 60-х годов она прошла ЛСД-терапию под контролем и покровительством терапевта ЛСД. К примеру, она рассказывает о переживании, при котором она соединилась с глубокими вибрациями Творения Вселенной, с пульсирующими, текучими, переменными энергиями (на грани внеземной реальности и Цепи по установленной выше терминологии). По возвращению из этих сфер она описала это переживание как «огромные пульсирующие перемены в энергетическом поле», что она называет «огромными загогулинами», объемлющими малые «загогулины», — «О, да здесь есть все для этого!» — вдруг поняла она.

Эти переживания позволили ей самой оценить — о чем я пишу. Прежде чем мы встретились, ее практичное «я» было в достаточной мере воспитано в этих сферах, чтобы удовлетворять ее метапрограммиста «себя». Она чтит эти огромные силы, сверхчеловеческий характер своих переживаний. Таким образом, она чувствует себя уверенно во время большинства моих исследований в этих сферах. Она обеспечивает основную платформу, от которой в ванне я могу оттолкнуться из пары в эти сферы.

Недавно, например, я ушел в ванну часов в 11 вечера для изучения границ между внешней реальностью (внеш. р.), внутренней реальностью (внутр.р.) и внеземной реальностью (в.з.р.). Я вошел в ванну в особо восприимчивом состоянии ума и склонен был позволить своему высшему «я» делать свое дело. В этом особом случае высшее «я» позволяло моему «я» продолжать сознательное функционирование во время опыта.

Джон:

«Опыт начинается с моего физического тела, спокойно лежащего на поверхности соляного раствора Элсона в темноте и тишине. Чувство плавучести полное и глубокое. Постепенно начинается глубокая пульсация частотой один цикл в две секунды, медленное волнообразное движение. Эти глубокие пульсации настолько ощутимы, что мое «я» подозревает, что началось очень сильное землетрясение.

Я поднимаю голову над поверхностью воды и слушаю. Я ощупываю руками стены ванны. Вода неподвижна. Стенки недвижимы. После такой проверки на з.р. я снова укладываюсь, пульсация продолжается. Частота нарастает до тех пор, пока в конце концов не начинает восприниматься как очень высокий свистящий звук. Имел место плавный переход от крайне низких вибраций ко все более и более высокой частоте.

Тогда я программируюсь назад, в сторону вибрации более низкой частоты. Это похоже на то, как если идти от частичных резонансов ко все более близкому резонансу с некоторым видом огромной несущей волны, приходящей из в.з.р.

По мере уменьшения частоты вибраций я понял, что это — «частоты биения», что мой внутренний генератор изменил свою частоту в сторону сближения с критической частотой, приходящей из в.з.р. (Частота биения — это разность между частотами моего генератора и несущей частотой волны в.з.р.). Медленно, но уверенно я двигался к несущей частоте в.з.р., и вибрации замедлялись, пока не оказались на уровне одного цикла в минуту.

В тот момент, когда я достиг резонанса с несущей в.з.р., стены ванны исчезли, и исчезло мое физическое тело. Я уяснил для себя, что мое «я» как точка сознания, находится внутри другого тела, которое я называю «мое моделирование физического тела».

Каким-то образом вода и ванна еще там, но стены уменьшились по высоте до одного фута над уровнем воды, где плавает тело. Вокруг ванны открывается «внешняя реальность», комната исчезает, а луг, окружающий помещение, оказывается, продолжается до самой ванны.

Я лежу там и понимаю, что есть другие «человеческие существа», гуляющие вокруг на лугу. Все они обнаженные, мужчины и женщины, очевидно, посетители нашего дома. Одна из них, довольно приятная молодая девушка, подходит, заглядывает в ванну и видит меня, лежащего там. Она ничего не говорит. Я вижу ее довольно красивое лицо, ее груди и ее тело, наклоняющееся над ванной. Она вглядывается в меня. Затем она уходит.

«Я» выхожу из воды и двигаюсь к дому, где, я знаю, Тони смотрит телевизор. Дом выглядит вполне нормально для вечера, слабо освещенным. Я вижу тело Тони лежащим на подушках напротив телевизора. Я обращаюсь к ней. «Она» выходит из своего тела и подходит ко мне. Мы беседуем, и «я» говорю ей о выходе из тела, о других людях снаружи и о женщине, которая смотрела на меня. «Она» выходит из своего физического тела, у «нее» такое же тело, как и то, в котором нахожусь «я», отдельное от физического тела. Ее двигающееся тело неодето; физическое — одето. Мы обсуждаем некоторые наши сугубо личные дела, о которых я не хочу сообщать.

При последующем рассмотрении этого переживания я понял, что впервые «я» оказался способен удерживаться в земной внешней области. В течение нескольких лет я пытался удержать «себя» на этой планете, переживая сферы в.з.р.

Несмотря на знакомство с книгой Роберта А. Монро «Путешествие вне тела», я пропустил целую область опыта, в которой он описывает весьма похожие, если не идентичные случаи.

Я не программировал сознательно до этого эпизода в ванне такое переживание. Но глубоко внутри мне хотелось пройти через переживания, подобные описанным Монро. Мой предшествующий опыт в этой области всегда проскакивал этот особый вид переживания. (Я старался пройти как можно дальше и преуспел в этом).

Впервые также у меня было «тело» в этих сферах. В общем же, у «меня» была тенденция путешествовать «как точка сознания». Очевидно, живя с Тони, я доверял нашему окружению более чем когда бы то ни было в любой предшествующий период моей жизни. До этого я всегда перескакивал «сферу з. р.», область около ванны и регион этой планеты.

Это переживание убедило меня, что теперь я могу доверять нашему окружению, что теперь я могу доверять нашей диаде и хотел бы позволить «сверх-я» программировать меня на такие переживания в моем собственном «соседстве з.р.». Убеждение Тони в том, что трансперсональное и персональное могут быть пережиты здесь и теперь на этой планете, в конце концов, убедило и «меня», что безопасно делать это таким образом.

Очевидно, наши «сверх-я» стали настолько сильно соединены в диаде, что одно могло программировать другое. Сама диада стала теперь сильнее, чем любое из индивидуальных «я» в ней. Развилось диадическое «сверх-я» (или сделало возможным связь с каждым из нас), что ведет ко все большему и большему программированию без предшествующего разделения на два индивидуальных «я». (Структура убеждения теперь допускает эту концепцию).

Ранее, в 1970 году (см. «Центр циклона», гл.17 «Состояние — 3 классического Сатори; сущность как один из Творцов»), я понял, что есть много переходов «я», «сверх-я» и Сети. Возвращаясь от слияния с Сетью, я был одновременно миллионами «я», тысячами «я», десятками «я», затем двумя «я» и, наконец, одним «я». Это недавнее переживание показало мне, что есть намного больше размерностей отношений «сверх-я», чем я представлял. (Имело место расширение пределов убеждений в новую сферу)».