Мыс Грома

Теперь он был уже совсем близко от Сент-Джона и тут увидел такую же, как у него, моторку, устремившуюся к нему. В ней он признал «Морского охотника» – моторную лодку Боба Карни. Сбавив скорость, она развернулась по направлению к нему. Бейкер тоже замедлил ход. На корме находились четверо мужчин, облаченных в костюмы для ныряния, три женщины и еще один мужчина. Боб Карни стоял на ходовом мостике.

– Доброе утро, Генри, – поздоровался он. – Рановато ты сегодня. Откуда путь держишь?

– От Французского мыса. – Бейкеру было противно лгать другу, но выбора не было.

– Как там условия, ничего?

– Условия великолепные, на море тишь да благодать.

– Отлично. – Карни улыбнулся и помахал ему рукой. – Будь осторожен, Генри.

«Морской охотник» отвалил. Бейкер дал полный вперед и направил моторку в сторону Крус-бея.

Добравшись до дома, он сразу понял, что Дженни там нет, потому что джип исчез. Он взглянул на часы. Десять утра. Наверное, что-то случилось, раз она уехала. Он прошел на кухню, достал из холодильника банку пива и направился к себе в кабинет с чемоданчиком в руке. Положив его на стол, он пододвинул к себе картотеку с номерами телефонов и одной рукой стал листать ее, попивая пиво. Довольно скоро он нашел то, что искал, и снова посмотрел на часы. Десять минут одиннадцатого. Значит, в Лондоне сейчас десять минут четвертого дня. Он взял телефонную трубку и набрал номер.

В Лондоне шел дождь. Он барабанил по окнам дома на улице Лорда Норта. Контр-адмирал Гарт Трэверс сидел в кресле у камина в своем кабинете, где повсюду на полках стояли книги, с удовольствием отхлебывая чай из чашки и читая «Тайме». Когда зазвонил телефон, он скорчил недовольную мину, но поднялся и подошел к письменному столу.

– С кем имею честь?

– Гарт? Это Генри, Генри Бейкер.

Трэверс уселся за письменный стол.

– Боже милостивый! Генри, старина! Ты в Лондоне?

– Нет, я звоню с Сент-Джона.

– А слышно тебя так, как будто ты в соседней комнате.

– Гарт, я тут столкнулся с одной проблемой и подумал, что, может быть, ты сумеешь мне помочь. Я нашел немецкую подводную лодку.

– Что?

– Клянусь Богом, немецкую подводную лодку, прямо здесь, у берегов Виргинских островов; она лежит на рифе, на глубине около двадцати четырех метров. На рубке значится номер – 180. Это подлодка седьмого типа.

Трэверс не на шутку разволновался.

– Я не стану спрашивать, не выпил ли ты лишнего. Но почему же никто до сих пор ее не обнаружил?

– Гарт, в здешних водах – тысячи судов, которые потерпели кораблекрушение, мы не догадываемся о существовании и половины из них. Лодка затонула в скверном, очень опасном месте. Никто не осмеливается туда заходить. Половина ее корпуса покоится на шельфе, защитой ей раньше служил коралловый выступ, если я не ошибаюсь. На поверхности скалы видны свежие следы повреждений. У нас только что был ураган.

– А в каком она состоянии?

– В корпусе – пробоина. Я пробрался в рулевое отделение, где нашел водонепроницаемый чемоданчик, изготовленный из алюминия.

– Со знаками различия ВМС Германии, выгравированными в правом верхнем углу?

– Совершенно верно!

– Обычное дело – огнеупорные, водонепроницаемые штуковины, ну и так далее в том же духе. Какой, ты сказал, у нее номер – 180? Подожди минутку, сейчас проверю. На одной из полок у меня стоит книга, в которой перечислены все подводные лодки, которые передавались в пользование ВМС Германии во время войны, а также их дальнейшая судьба.

– О'кей.

Бейкер терпеливо ждал, пока вернется Трэверс.

– Старик, возникла проблема. Ты уверен, что это подводная лодка седьмой модификации?

– Совершенно уверен.

– Дело в том, что лодка с номером 180 относилась к девятой модификации. В августе 1944 года она была направлена из Франции в Японию со специальным грузом. Затонула она в Бискайском заливе.

– Неужели? А что ты на это скажешь? В этом чемоданчике я обнаружил личный дневник капитана третьего ранга Пауля Фримеля. Последняя запись в нем датирована 28 мая 1945 года.

– Но ведь победа в войне в Европе была одержана 8 мая.

– Вот именно. Так что же получается? Немецкая подводная лодка под вымышленным номером затонула у берегов Виргинских островов через три недели после окончания этой кровопролитной войны.

– История, безусловно, принимает интересный оборот.

– Самое интересное еще впереди, старина. Помнишь все эти рассказы о том, что Мартину Борману удалось спастись бегством из Берлина?

– Конечно.

– Я не умею читать по-немецки, но, конечно, в состоянии разобрать его имя, которое черным по белому написано в этом дневнике. Есть там и еще одна маленькая сенсация. Речь идет о герцоге Виндзорском.

Трэверс ослабил узел галстука и глубоко вздохнул.

– Генри, старина, мне нужно взглянуть на этот дневник.

– Так я и думал, – отозвался Бейкер. – Сегодня, около восьми вечера по местному времени, из Антигуа вылетает ночным рейсом самолет авиакомпании «Бритиш эйруэйз». Наверное, я на него успею. В последний раз, когда я им летал, самолет приземлился в лондонском аэропорту Гатвик в девять часов утра. Может, мы сможем увидеться у тебя дома за поздним завтраком.

– С нетерпением жду тебя, – ответил Трэверс и повесил трубку.

Профессиональная ассоциация инструкторов по нырянию, членом которой состоял Генри, выработала жесткие правила полетов на самолетах после погружения под воду. Сверившись с имевшимся у него экземпляром свода этих правил, он обнаружил, что должен выждать по меньшей мере четыре часа после погружения на глубину двадцати четырех метров без декомпрессии. Таким образом, в запасе у него масса времени, особенно если он не вылетит на Антигуа до наступления вечера, а он именно так и намеревался сделать.

Первым делом он позвонил в представительство авиакомпании «Бритиш эйруэйз» в Сан-Хуане. Да, у них есть свободные места в салоне первого класса самолета «Бритиш эйруэйз», вылетающего рейсом 252 с Антигуа в 20.10 вечера. Он забронировал билет и сообщил им один из номеров, которые значились на его золотой кредитной карточке. Затем он созвонился с представительством «Кэриб эвиэйшн» на Антигуа. Он уже раньше пользовался услугами этой компании, где можно было взять напрокат самолет в качестве воздушного такси. Да, они будут рады оформить ему заказ на прокат. Сразу после полудня они пришлют на Сент-Томас один из своих самолетов типа «партенавиа». Если в половине пятого они вылетят обратно на Антигуа, то будут там самое позднее в шесть.

Он откинулся на спинку кресла, погрузившись в размышления. Лучше он возьмет билет на морское такси, которое доставит его в Шарлотту-Амалию – административный центр острова Сент-Томас. Всего за сорок минут он доберется до места назначения, а оттуда такси самое большее за пятнадцать минут домчит его до аэропорта. У него останется еще масса времени для того, чтобы уложить вещи и привести себя в порядок, однако первым делом ему нужно повидать Дженни.

На этот раз, когда он спустился в Крус-бей, на набережной царила суматоха. Это был живописный, совершенно очаровательный маленький город, отличавшийся легким запустением, подобно большинству портовых городов в Карибском море. Бейкер влюбился в него с первого взгляда. Ничего лучше нельзя было и представить. У него вошла в привычку шутка, что для полного счастья недостает только Хэмфри Богарта[4] в морской фуражке и хлопчатобумажном костюме, который выводил бы судно из гавани в загадочные рейсы.

Бар «У Дженни» находился на небольшом удалении от шоссе, немного не доезжая Монгуз-джанкшн. На веранду вела лестница, над входной дверью горела неоновая вывеска. Внутри царили прохлада и полумрак, под низким потолком вращались два больших вентилятора. Вдоль стен помещались несколько кабинок, на выложенном черно-белой плиткой полу были в беспорядке расставлены столики с мраморной поверхностью. К длинной стойке бара из красного дерева были придвинуты высокие табуреты, за ней виднелась зеркальная стена, увешанная стеклянными полками, на которых стояли бутылки. Крупный симпатичный мужчина с седеющей шевелюрой протирал тряпкой бокалы. Это был Билли Джонс, бармен. Кожа вокруг его глаз была испещрена шрамами, а нос чуть сплющен, как у профессионального боксера. Его жена Мэри работала здесь же администратором.

Он осклабился.

– Добрый день, мистер Генри. Дженни ищете?

– Точно.

– Они с Мэри пошли в порт купить рыбу на вечер. Скоро должны прийти. Выпьете что-нибудь?

– Чашку кофе, Билли. Подай мне его на свежий воздух.

Сидя в плетеном кресле на веранде, он пил кофе и предавался размышлениям. Он был так поглощен собственными мыслями, что до последней минуты не замечал двух женщин, подходивших все ближе.

– Ты уже вернулся, Генри.

Подняв голову, он увидел Дженни и Мэри Джонс, поднимающихся по ступенькам. Поздоровавшись с ним, Мэри ушла в дом, а Дженни присела на поручень. В тенниске и голубых джинсах она выглядела очень хрупкой.

Она нахмурилась.

– Что-нибудь случилось?

– Мне нужно поехать в Лондон.

– В Лондон? Когда?

– Сегодня, во второй половине дня.

Нахмурившись еще больше, она подошла и села рядом с ним.

– Что стряслось, Генри?

– Сегодня утром, во время ныряния, произошло нечто из ряда вон выходящее. На глубине около двадцати пяти метров я наткнулся на затонувшее судно.

– Черт бы тебя побрал! – Она рассердилась. – Погружаться на такую глубину одному, в твоем-то возрасте! Где это произошло?

Хотя ее интерес к нырянию был чисто любительским, время от времени она погружалась под воду и знала большинство облюбованных ныряльщиками мест Он заколебался. Не только потому, что понимал, что она рассердится не на шутку, если узнает, что он нырял в таком месте, как Мыс грома. И, конечно, не потому, что он ей не доверял. Просто ему хотелось сохранить местонахождение подводной лодки в тайне, пока, разумеется, он не повидается с Гартом Трэверсом.

– Я нашел немецкую подводную лодку, которая лежит на дне с 1945 года. Это все, что я могу тебе сказать, Дженни.

Ее зрачки расширились от удивления.

– О боже!

– Мне удалось проникнуть внутрь. Там был чемоданчик из алюминия. Водонепроницаемый. В нем я нашел дневник капитана. Он написан на немецком языке, читать на котором я не умею, однако несколько упоминающихся в нем имен мне знакомы.

– Например?

– Мартин Борман и герцог Виндзорский.

Судя по виду, она была несколько ошарашена.

– Генри, что происходит?

– Это я и хотел бы узнать. – Он взял ее за руку. – Помнишь того англичанина, моего друга – контр-адмирала Траверса?

– Это тот, с кем ты служил во время войны в Корее? Конечно, ты же представлял меня ему в позапрошлом году, когда мы были в Майами, а он находился там проездом.

– Я созвонился с ним. У него множество архивных материалов о военно-морских силах Германии. По моей просьбе он проверил данные об этой подводной лодке. На ее рубке краской выведена цифра 180, однако лодка под этим номером принадлежала к иной модификации и затонула в Бискайском заливе в 1944 году.

В замешательстве она покачала головой.

– Но что все это значит?

– Многие годы о Бормане ходили разные слухи, ему посвящены десятки книг, авторы которых в один голос утверждают, что он не погиб в Берлине в конце войны, что ему удалось уцелеть. Есть люди, которые мельком видели его в Южной Америке, или говорят, что видели.

– А герцог Виндзорский?

– Да бог его знает. – Он покачал головой. – Знаю только, что все это может оказаться важным, к тому же, Дженни, именно я нашел эту чертову лодку, я, Генри Бейкер. О боже, я не знаю, о чем идет речь в дневнике, но, может, он изменит ход истории.

Встав, он подошел к поручню и схватился за него обеими руками. Она никогда еще не видела его таким возбужденным. Она тоже встала и положила руку ему на плечо.

– Хочешь, я поеду с тобой?

– Черт возьми, нет, это ни к чему.

– Билли и Мэри могли бы управиться здесь одни.

Он покачал головой.

– Через несколько дней я вернусь. Меня не будет самое большее четверо суток.

– Отлично. – Она заставила себя улыбнуться. – Тогда лучше пойдем в дом, и я помогу тебе собрать вещи.

Перелет на самолете «партенавиа» компании «Кэриб эвиэйшн» прошел без приключений, если не считать порывов сильного встречного ветра, которые несколько задержали его. В итоге самолет приземлился позднее, чем он рассчитывал, – около половины седьмого вечера. К тому времени, когда он прошел таможенный досмотр, получил багаж и подошел к стойке «Бритиш эйруэйз», пробило семь. Миновав кордон службы безопасности, он оказался в зале вылета, а через девять минут объявили посадку на самолет.

Качество обслуживания пассажиров первого класса, летевших рейсом «Бритиш эйруэйз», было, как всегда, великолепным. Он пронес чемоданчик капитана третьего ранга Фримеля с собой на борт, взял бокал с шампанским из рук стюардессы, открыл чемоданчик и некоторое время просматривал лежавшие в нем документы – не только дневник, но и фотографии вместе с письмами. Это было странно, поскольку он не понимал ни единого слова. Фотография офицера ВМС по-настоящему заинтриговала его. Возможно, на ней изображен сам Фримель. Со снимка глядело лицо врага, только Бейкер почему-то не испытывал к нему вражды. Даже во время войны моряки самых разных национальностей, как правило, питали глубокое уважение друг к другу. В конце концов, их общим врагом было море.

Закрыв чемоданчик, он положил его на полку у себя над головой, и как раз в этот момент объявили, что самолет будет взлетать. Он принялся коротать время за чтением лондонских газет, недостатка в которых не было. Вскоре после взлета подали кушать, а после того как подносы были убраны, стюардесса напомнила ему, что перед каждым пассажиром в спинку кресла вмонтирован маленький экран видеомагнитофона, и предложила ему буклет, где содержался длинный перечень имеющихся видеофильмов.

Бейкер бегло просмотрел его. Хоть время скоротать можно.

Неожиданно он чуть вздрогнул, словно мурашки пробежали по коже. В списке значился фильм, о котором он был наслышан. Это была немецкая лента, которая называлась «Подводная лодка». Судя по всему, это душераздирающая история жизни на подводной лодке в самые тяжелые дни войны.

Повинуясь безотчетному желанию, он попросил принести фильм вместе с большим бокалом виски. Бригада бортпроводниц, обслуживавших пассажиров первого класса, опустила во всем салоне шторки на иллюминаторах, чтобы желающие могли вздремнуть. Бейкер вставил кассету в видеомагнитофон, нацепил наушники и, усевшись в кресло поудобнее, стал смотреть картину. Вокруг царил полумрак. По прошествии двадцати минут он попросил принести ему еще бокал виски и продолжал смотреть. Это был один из самых волнующих фильмов такого рода, которые ему когда-либо доводилось видеть.

Прошел час, и он решил, что хватит. Он выключил видеомагнитофон, откинул назад кресло и лег, вперив взгляд в пространство и размышляя о капитане третьего ранга, подводной лодке номер 180 и гибели, уготованной им у Мыса грома. Интересно, что же там произошло. Спустя некоторое время он заснул.

Глава 3