Полное собрание сочинений

{1821}

33

Твой детский вызов мне приятен,Но не желай моих стихов:Не многим избранным понятенЯзык поэтов и богов.Когда под звонкие напевы,Под звук свирели плясовой,Среди полей, рука с рукой,Кружатся юноши и девы,Вмешавшись в резвый хоровод,Хариты, ветреный Эрот,Дриады, фавны пляшут с нимиИ гонят прочь толпу заботВоскликновеньями своими.Поодаль музы между тем,Таяся в сумраке дубравы,Глядят, не зримые никем,На их невинные забавы,Но их собор в то время нем.Певцу ли ветрено бесславитьПлоды возвышенных трудовИ легкомыслие забавитьИгрою гордою стихов?И той нередко, чьё воззреньеДарует лире вдохновенье,Не поверяет он его:Поёт один, подобный в этомПчеле, которая со цветомНе делит мёда своего.

{1821}, {1826}

34. ПЕСНЯ

Страшно воет, завываетВетр осенний;По поднебесью далечеТучи гонит.На часах стоит печаленЮный ратник;Он уносится за нимиГрустной думой.«О, куда, куда вас, тучи,Ветер гонит?О, куда ведёт судьбинаГоремыку?Тошно жить мне: мать роднуюЯ покинул!Тошно жить мне: с милой сердцуЯ расстался!»«Не грусти! – душа-девицаМне сказала. —За тебя молиться будетДруг твой верный».«Что в молитвах? я в чужбинеДни скончаю.Возвращусь ли? взор твой другаНе признает.Не видать в лицо мне счастья;Жить на что мне?Дай приют, земля сырая,Расступися!»Он поёт, никто не слышитСлов печальных…Их разносит, заглушаетВетер бурный.

{1821}

35

Приятель строгий, ты не прав,Несправедливы толки злые;Друзья веселья и забав,Мы не повесы записные!По своеволию страстейСебе мы правил не слагали,Но пылкой жизнью юных дней,Пока дышалося, дышали;Любили шумные пиры;Гостей весёлых той поры,Забавы, шалости любилиИ за роскошные дарыМладую жизнь благодарили.Во имя лучших из богов,Во имя Вакха и Киприды,Мы пели счастье шалунов,Сердечно презря крикуновИ их ревнивые обиды.Мы пели счастье дней младых,Меж тем летела наша младость;Порой задумывалась радостьВ кругу поклонников своих;В душе больной от пищи многой,В душе усталой пламень гас,И за стаканом в добрый часЗастал нас как-то опыт строгой.Наперсниц наших, страстных девМы поцелуи позабылиИ, пред суровым оробев,Утехи крылья опустили.С тех пор, любезный, не поёмМы безрассудные забавы,Смиренно дни свои ведёмИ ждём от света доброй славы.Теперь вопрос я отдаюТебе на суд. Подумай, мы лиПеременили жизнь своюИль годы нас переменили?

{1821}

36

Живи смелей, товарищ мой,Разнообразь досуг шутливый!Люби, мечтай, пируй и пой,Пренебреги молвы болтливойИ порицаньем и хвалой!О, как безумна жажда славы!Равно исчезнут в бездне летИ годы шумные победИ миг незнаемый забавы!Всех смертных ждёт судьба одна,Всех чередом поглотит Лета:И философа-болтуна,И длинноусого корнета,И в молдаванке шалуна,И в рубище анахорета.Познай же цену срочных дней,Лови пролётное мгновенье!Исчезнет жизни сновиденье:Кто был счастливей, кто умней.Будь дружен с музою моею,Оставим мудрость мудрецам, —На что чиниться с жизнью нам,Когда шутить мы можем с нею?

{1821}

37

Один, и пасмурный душою,Я пред окном сидел;Свистела буря надо мною,И глухо дождь шумел.Уж поздно было, ночь спустилась,Но сон бежал очей.О днях минувших пробудиласьТоска в душе моей.«Увижу ль вас, поля родные,Увижу ль вас, друзья?Губя печалью дни младые,Приметно вяну я!Дни пролетают, годы тоже;Меж тем беднеет свет!Давно ль покинул вас – и что же?Двоих уж в мире нет!И мне назначена могила!Умру в чужой стране,Умру, и ветреная ЛилаНе вспомнит обо мне!»Душа стеснилася тоскою;Я грустно онемел,Склонился на руку главою,В окно не зря глядел.Очнулся я; румян и светел,Уж новый день сиял,И громкой песнью ранний петелМне утро возвещал.

Январь – февраль 1821

38. В АЛЬБОМ

Вы слишком многими любимы,Чтобы возможно было вамЗнать, помнить всех по именам;Сии листки необходимы;Они не нужны были встарь:Тогда не знали дружбы модной,Тогда, Бог весть! иной дикарьСердечный адрес-календарьПочёл бы выдумкой негодной.Что толковать о старине!Стихи готовы. Может статься,Они для справки обо мнеВам очень скоро пригодятся.

Январь – февраль 1821

39

Приманкой ласковых речейВам не лишить меня рассудка!Конечно, многих вы милей,Но вас любить – плохая шутка!Вам не нужна любовь моя,Не слишком заняты вы мною,Не нежность – прихоть вашу яПризнаньем страстным успокою.Вам дорог я, твердите вы,Но лишний пленник вам дороже.Вам очень мил я, но, увы!Вам и другие милы тоже.С толпой соперников моихЯ состязаться не дерзаюИ превосходной силе ихБез битвы поле уступаю.

Январь – февраль 1821

40

Шуми, шуми с крутой вершины,Не умолкай, поток седой!Соединяй протяжный войС протяжным отзывом долины!Я слышу: свищет аквилон,Качает елию скрипучей,И с непогодою ревучейТвой рёв мятежный соглашён.Зачем с безумным ожиданьемК тебе прислушиваюсь я?Зачем трепещет грудь мояКаким-то вещим трепетаньем?Как очарованный стоюНад дымной бездною твоеюИ, мнится, сердцем разумеюРечь безглагольную твою.Шуми, шуми с крутой вершины,Не умолкай, поток седой!Соединяй протяжный войС протяжным отзывом долины!

Апрель – начало мая 1821

41

Прощай, отчизна непогоды,Печальная страна,Где, дочь любимая природы,Безжизненна весна;Где солнце нехотя сияет,Где сосен вечный шум,И моря рёв, и всё питаетБезумье мрачных дум;Где, отлучённый от отчизныВраждебною судьбой,Изнемогал без укоризныИзгнанник молодой;Где, позабыт молвой гремучей,Но всё душой пиит,Своею музою летучейОн не был позабыт!Теперь для сладкого свиданьяСпешу к стране родной;В воображенье край изгнаньяПоследует за мной:И камней мшистые громады,И вид полей нагих,И вековые водопады,И шум угрюмый их!Я вспомню с тайным сладострастьемПустынную страну,Где я в размолвке с тихим счастьемПровёл мою весну,Но где порою, житель неба,Наперекор судьбе,Не изменил питомец ФебаНи музам, ни себе.

Между 1 и 15 мая 1821

42

Пора покинуть, милый друг,Знамёна ветреной КипридыИ неизбежные обидыПредупредить, пока досуг.Чьих ожидать увещеваний!Мы лишены старинных правНа своеволие забав,На своеволие желаний.Уж отлетает век младой,Уж сердце опытнее стало:Теперь ни в чём, любезный мой,Нам исступленье не пристало!Оставим юным шалунамСлепую жажду сладострастья;Не упоения, а счастьяИскать для сердца должно нам.Пресытясь буйным наслажденьем,Пресытясь ласками цирцей,Шепчу я часто с умиленьемВ тоске задумчивой моей:Нельзя ль найти любви надежной?Нельзя ль найти подруги нежной,С кем мог бы в счастливой глушиПредаться неге безмятежнойИ чистым радостям души;В чьё неизменное участьеБеспечно веровал бы я,Случится ль вёдро иль ненастьеНа перепутье бытия?Где ж обречённая судьбою?На чьей груди я успокоюСвою усталую главу?Или с волненьем и тоскоюЕё напрасно я зову?Или в печали одинокойЯ проведу остаток днейИ тихий свет её очейНе озарит их тьмы глубокой,Не озарит души моей!..

Май? 1821

43. ЦВЕТОК

С восходом солнечным Людмила,Сорвав себе цветок,Куда-то шла и говорила:«Кому отдам цветок?Что торопиться? Мне ль наскучитЛелеять свой цветок?Нет! недостойный не получитДушистый мой цветок».И говорил ей каждый встречный:«Прекрасен твой цветок!Мой милый друг, мой друг сердечный,Отдай мне твой цветок».Она в ответ: «Сама я знаю,Прекрасен мой цветок,Но не тебе, и это знаю,Другому мой цветок».Красою яркой день сияет, —У девушки цветок;Вот полдень, вечер наступает, —У девушки цветок!Идёт. Услада повстречала,Он прелестью цветок.«Ты мил! – она ему сказала. —Возьми же мой цветок!»Он что же деве? Он спесиво:«На что мне твой цветок?Ты даришь мне его – не диво:Увянул твой цветок».

Июнь – июль? 1821

44

Ты был ли, гордый Рим, земли самовластитель,Ты был ли, о свободный Рим?К немым развалинам твоимПодходит с грустию их чуждый навеститель.За что утратил ты величье прежних дней?За что, державный Рим, тебя забыли боги?Град пышный, где твои чертоги?Где сильные твои, о родина мужей?Тебе ли изменил победы мощный гений?Ты ль на распутии времёнСтоишь в позорище племён,Как пышный саркофаг погибших поколений?Кому ещё грозишь с твоих семи холмов?Судьбы ли всех держав ты грозный возвеститель?Или, как призрак-обвинитель,Печальный предстоишь очам твоих сынов?

Июль – первая половина августа 1821

45

Чтоб очаровывать сердца,Чтоб возбуждать рукоплесканья,Я слышал, будто для певцаВсего нужнее дарованья.Путей к Парнасу много есть:Зевоту можно – произвестьПоэмой длинной, громкой одой,И ввек того не приобресть,Чего нам не дано природой.Когда старик Анакреон,Сын верный неги и прохлады,Весёлый пел амфоров звонИ сердцу памятные взгляды,Вслед за толпой младых забав,Богини песней, миновавПевцов усерднейших Эллады,Ему внимать исподтишкаС вершины Пинда поспешалиИ балагура-старикаВенком бессмертья увенчали.Так своенравно АполлонНам раздает свои награды;Другому богу ГеликонОтдать хотелось бы с досады!Напрасно до поту лицаО славе Фофанов хлопочет:Ему отказан дар певца,Трудится он, а Феб хохочет.Меж тем, даря веселью дни,Едва ли Батюшков, ПарниО прихотливой вспоминали,И что ж? нечаянно ониЕё в Цитере повстречали.Пленён ли Хлоей, Дафной ты,Возьми Тибуллову цевницу,Воспой победы красоты,Воспой души своей царицу;Когда же любишь стук мечей,С высокой музою ОмираПускай поёт вражды царейТвоя воинственная лира.Равны все музы красотой,Несходство их в одной одежде.Старайся нравиться любой,Но помолися Фебу прежде.

1821?

46

Так! отставного шалунаВы вновь шалить не убеждайтеИль золотые временаМладых затей ему отдайте!Переменяют годы насИ с нами вместе наши нравы:От всей души люблю я вас,Но ваши чужды мне забавы.Уж Вакх, увенчанный плющом,Со мной по улицам не бродитИ к вашим нимфам вечеркомМеня, шатаясь, не заводит.Весельчакам я запер дверь,Я пресыщён их буйным счастьемИ заменил его теперьПристойным, тихим сладострастьем.В пылу начальном дней младыхНеодолимы наши страсти:Проказим мы, но мы у них,Не у себя тогда во власти.В своей отваге молодойТоварищ ваш блажил довольно;Не видит он нужды большойВновь сумасбродить добровольно.

1821?

47. ДЕЛЬВИГУ

Дай руку мне, товарищ добрый мой,Путём одним пойдём до двери гроба,И тщетно нам за грозною бедойБеду грозней пошлет судьбины злоба.Ты помнишь ли, в какой печальный срокВпервые ты узнал мой уголок?Ты помнишь ли, с какой судьбой суровойБоролся я, почти лишённый сил?Я погибал – ты дух мой оживилНадеждою возвышенной и новой.Ты ввёл меня в семейство добрых муз;Деля досуг меж ими и тобою,Я ль чувствовал её свинцовый грузИ перед ней унизился душою?Ты сам порой глубокую печальВ душе носил, но что? Не мне ли вверитьСпешил её? И дружба не всегда льХоть несколько могла её умерить?Забытые фортуною слепой,Мы ей назло друг в друге всё имелиИ, дружества твердя обет святой,Бестрепетно в глаза судьбе глядели.О! верь мне в том: чем жребий ни грозит,Упорствуя в старинной неприязни,Душа моя не ведает боязни,Души моей ничто не изменит!Так, милый друг! позволят ли мне богиЯрмо забот сложить когда-нибудьИ весело на светлый мир взглянуть,По-прежнему ль ко мне пребудут строги – Всегда я твой. Судьёй души моейТы должен быть и в вёдро и в ненастье,Удвоишь ты моих счастливых днейНеполное без разделенья счастье;В дни бедствия я знаю, где найтиУчастие в судьбе своей тяжёлой;Чего ж робеть на жизненном пути?Иду вперёд с надеждою весёлой.Ещё позволь желание одноМне произнесть: молюся я судьбине,Чтоб для тебя я стал хотя отныне,Чем для меня ты стал уже давно.

1821?

48. ЭЛИЗИЙСКИЕ ПОЛЯ

Бежит неверное здоровье,И каждый час готовлюсь яСвершить последнее условье,Закон последний бытия;Ты не спасёшь меня, Киприда!Пробьют урочные часы,И низойдёт к брегам АидаПевец веселья и красы.Простите, ветреные други,С кем беззаботно в жизни сейДелил я шумные досугиРазгульной юности моей!Я не страшуся новоселья;Где ни жил я, мне всё равно:Там тоже славить от бездельяЯ стану дружбу и вино.Не изменясь в подземном мире,И там на шаловливой лиреПревозносить я буду вновьПокойной Дафне и ТемиреНеприхотливую любовь.О Дельвиг! слезы мне не нужны;Верь, в закоцитной сторонеПриём радушный будет мне:Со мною музы были дружны!Там, в очарованной тени,Где благоденствуют поэты,Прочту Катуллу и ПарниМои небрежные куплеты,И улыбнутся мне они.Когда из таинственной сени,От тёмных Орковых полей,Здесь навещать своих друзейПорою могут наши тени,Я навещу, о други, вас,Сыны забавы и веселья!Когда для шумного похмельяВы соберётесь в праздный час,Приду я с вами Вакха славить;А к вам молитва об одном:Прибор покойнику оставитьНе позабудьте за столом.Меж тем за тайными брегамиДрузей вина, друзей пиров,Веселых, добрых мертвецовЯ подружу заочно с вами.И вам, чрез день или другой,Закон губительный ЗевесаВелит покинуть мир земной;Мы встретим вас у врат АйдесаЗнакомой дружеской толпой;Наполним радостные чаши,Хвала свиданью возгремит,И огласят приветы нашиВесь необъемлемый Аид!

1821?

49

Любви приметыЯ не забыл,Я ей служилВ былые леты!В ней говоритИ жар ланит,И вздох случайный…О! я знакомС сим языкомЛюбови тайной!В душе твоейУж нет покоя;Давным-давно яЧитаю в ней:Любви приметыЯ не забыл,Я ей служилВ былые леты!

{1822}

50

Сей поцелуй, дарованный тобой,Преследует моё воображенье:И в шуме дня, и в тишине ночнойЯ чувствую его напечатленье!Сойдёт ли сон и взор сомкнёт ли мой,Мне снишься ты, мне снится наслажденье;Обман исчез, нет счастья! и со мнойОдна любовь, одно изнеможенье.

{1822}

51

На кровы ближнего селеньяНисходит вечер, день погас.Покинем рощу, где для насЧасы летели как мгновенья!Лель, улыбнись, когда из нейСлучится девице моейУнесть во взорах пламень томный,Мечту любви в душе своейИ в волосах листок нескромный.

{1822}

52

Зачем, о Делия! сердца младые тыИгрой любви и сладострастьяИсполнить силишься мучительной мечтыНедосягаемого счастья?Я видел вкруг тебя поклонников твоих,Полуиссохших в страсти жадной:Достигнув их любви, любовным клятвам ихВнимаешь ты с улыбкой хладной.Обманывай слепцов и смейся их судьбе;Теперь душа твоя в покое;Придётся некогда изведать и тебеОчарованье роковое!Не опасаяся насмешливых сетей,Быть может, избранный тобоюУже не вверится огню любви твоей,Не тронется её тоскою.Когда ж пора придёт и розы красоты,Вседневно свежестью беднея,Погибнут, отвечай: к чему прибегнешь ты,К чему, бесчарная Цирцея?Искусством округлишь ты высохшую грудь,Худые щёки нарумянишь,Дитя крылатое захочешь как-нибудьВновь приманить… но не приманишь!Взамену снов младых тебе не обрестиПокоя, поздних лет отрады;Куда бы ни пошла, взроятся на путиСамолюбивые досады!Немирного душой на мирном ложе снаТак убегает усыпленье,И где для каждого доступна тишина,Страдальца ждёт одно волненье.

{1822}, {1826}

53

На звук цевницы голосистой,Толпой забав окружена,Летит прекрасная весна;Благоухает воздух чистый,Земля воздвиглась ото сна.Утихли вьюги и метели,Текут потоками снега;Опять в горах трубят рога,Опять зефиры налетелиНа обновлённые луга.Над урной мшистою наядаПроснулась в сумраке ветвей,Стрясает инеи с кудрей,И, разломав оковы хлада,Заговорил её ручей.Восторги дух мой пробудили!Звучат и блещут небеса;Певцов пернатых голоса,Пастушьи песни огласилиДолины, горы и леса.Лишь ты, увядшая Климена,Лишь ты, в печаль облечена,Весны не празднуешь одна!Тобою младости изменаЕщё судьбе не прощена!Унынье в грудь к тебе теснится,Не видишь ты красы лугов.О, если б щедростью боговМогла ко смертным возвратитьсяПора любви с порой цветов!

Март – первая половина апреля 1822

54. СЕСТРЕ

И ты покинула семейный мирный круг!Ни степи, ни леса тебя не задержали;И ты летишь ко мне на глас моей печали – О милая сестра, о мой вернейший друг!Я узнаю тебя, мой ангел-утешитель,Наперсница души от колыбельных дней;Не тщетно нежности я веровал твоей,Тогда ещё, тогда достойный их ценитель!..Приди ж – и радость призовиВ приют мой, радостью забытый;Повей отрадою душе моей убитойИ сердце мне согрей дыханием любви!Как чистая роса живит своей прохладойСреди нагих степей, – спасительной усладойТак оживишь мне чувства ты.

Июль 1822

55. ЭПИГРАММА

Везде бранит поэт КлеонМою хорошенькую музу;Всё обернуть умеет онВ бесславье нашему союзу.Морочит добрых он людей,А слыть красоточке моейУ них негодницей обидно.Поэт Клеон смешной злодей;Ему же после будет стыдно.

1822?

56

Неизвинительной ошибкой,Скажите, долго ль будет вамВнимать с холодною улыбкойЛюбви укорам и мольбам?Одни победы вам известны;Любовь нечаянно узнав,Каких лишитеся вы правИ меньше ль будете прелестны?Ко мне, примерно, нежной став,Вы наслажденья лишены лиДурачить пленников другихИ гордой быть, как прежде были,К толпе соперников моих?Ещё же нужно размышленье!Любви простое упоеньеВас не довольствует вполне;Но с упоеньем поклоненьеСоединить не трудно мне;И, ваш угодник постоянный,Попеременно я бы мог – Быть с вами запросто в диванной,В гостиной быть у ваших ног.

1822 или 1823

57. ПАДЕНИЕ ЛИСТЬЕВ

Желтел печально злак полей,Брега взрывал источник мутный,И голосистый соловейУмолкнул в роще бесприютной.На преждевременный конецСуровым роком обреченный,Прощался так младой певецС дубравой, сердцу драгоценной:«Судьба исполнилась моя,Прости, убежище драгое!О прорицанье роковое!Твой страшный голос помню я:“Готовься, юноша несчастный!Во мраке осени ненастнойГлубокий мрак тебе грозит;Уж он сияет из Эрева,Последний лист падёт со древа,Твой час последний прозвучит!“И вяну я: лучи дневныеВседневно тягче для очей;Вы улетели, сны златыеМинутной юности моей!Покину всё, что сердцу мило.Уж мглою небо обложило,Уж поздних ветров слышен свист!Что медлить? время наступило:Вались, вались, поблёклый лист!Судьбе противиться бессильный,Я жажду ночи гробовой.Вались, вались! мой холм могильныйОт грустной матери сокрой!Когда ж вечернею пороюК нему пустынною тропою,Вдоль незабвенного ручья,Придёт поплакать надо мноюПодруга нежная моя,Твой лёгкий шорох в чуткой сени,На берегах Стигийских вод,Моей обрадованной тениДа возвестит её приход!»Сбылось! Увы! судьбины гневаПокорством бедный не смягчил,Последний лист упал со древа,Последний час его пробил.Близ рощи той его могила!С кручиной тяжкою своейК ней часто матерь приходила…Не приходила дева к ней!

{1823}, {1826}

58

Чувствительны мне дружеские пени,Но искренне забыл я ГеликонИ признаюсь: неприхотливой лениМне нравится приманчивый закон;Охота петь уж не владеет мною:Она прошла, погасла, как любовь.Опять любить, играть струнами вновьЖелал бы я, но утомлён душою.Иль жить нельзя отрадою иною?С бездействием любезен мне союз;Лелеемый счастливым усыпленьем,Я не хочу притворным исступленьемОбманывать ни юных дев, ни муз.

{1823}

59. ЛЕТА

Душ холодных упованье,Неприязненный ручей,Чьё докучное журчаньеУсыпляет Элизей!Так! достоин ты укора:Для чего в твоих водахПогибает без разбораПамять горестей и благ?Прочь с нещадным утешеньем!Я минувшее люблюИ вовек утех забвеньемМук забвенья не куплю.

{1823}

60

Дало две доли провидениеНа выбор мудрости людской:Или надежду и волнение,Иль безнадёжность и покой.Верь тот надежде обольщающей,Кто бодр неопытным умом,Лишь по молве разновещающейС судьбой насмешливой знаком.Надейтесь, юноши кипящие!Летите, крылья вам даны;Для вас и замыслы блестящие,И сердца пламенные сны!Но вы, судьбину испытавшие,Тщету утех, печали власть,Вы, знанье бытия приявшиеСебе на тягостную часть!Гоните прочь их рой прельстительный:Так! доживайте жизнь в тишиИ берегите хлад спасительныйСвоей бездейственной души.Своим бесчувствием блаженные,Как трупы мёртвых из гробов,Волхвы словами пробужденные,Встают со скрежетом зубов, —Так вы, согрев в душе желания,Безумно вдавшись в их обман,Проснётесь только для страдания,Для боли новой прежних ран.

{1823}

61. РАЗМОЛВКА

Мне о любви твердила ты шутяИ холодно сознаться можешь в этом.Я исцелён; нет, нет, я не дитя!Прости, я сам теперь знаком со светом.Кого жалеть? Печальней доля чья?Кто отягчён утратою прямою?Легко решить: любимым не был я;Ты, может быть, была любима мною.

{1823}, {1826}

62

Желанье счастия в меня вдохнули боги:Я требовал его от неба и землиИ вслед за призраком, манящим издали,Жизнь перешёл до полдороги;Но прихотям судьбы я боле не служу:Счастливый отдыхом, на счастие похожим,Отныне с рубежа на поприще гляжуИ скромно кланяюсь прохожим.

{1823}

63. Н. И. ГНЕДИЧУ

Нет! в одиночестве душой изнемогаяСредь каменных пустынь противного мне края,Для лучших чувств души ещё я не погиб,Я не забыл тебя, почтенный Аристипп,И дружбу нежную, и русские Афины!Не Вакховых пиров, не лобызаний Фрины,В нескромной юности нескромно петых мной,Не шумной суеты, прославленной толпой, —Лишенье тяжко мне в краю, где финну нищуюОтчизна мёртвая едва дарует пищу.Нет, нет! мне тягостно отсутствие друзей,Лишенье тягостно беседы мне твоей,То наставительной, то сладостно отрадной:В ней, сердцем жадный чувств, умом познаний жадный,И сердцу и уму я пищу находил.Счастливец! дни свои ты музам посвятилИ бодро действуешь прекрасные полвекаНа поле умственных усилий человека;Искусства нежные и деятельный трудТвой независимый украсили приют.Податель сердца – труд, искусства – наслажденьяЕщё не породив прямого просвещенья,Избыток породил бездейственную лень.На мир снотворную она нагнала тень,И чадам роскоши, обременённым скукой,Довольство бедности тягчайшей стало мукой;Искусства низошли на помощь к ним тогда;Уже отвыкнувших от грубого трудаК трудам возвышенным они воспламенилиИ праздность упражнять роскошно научили;Быть может, счастием обязаны мы им.Как беден, кто больной бездействием своим!Занятья бодрого цены не постигает,За часом час другой глазами провожает,Скучает в городе и бедствует в глуши,Употребления не ведая души,И плачет, сонных дней снося насилу бремя,Что жизни краткое в них слишком длится время.Они в углу моём не длятся для меня.Судьбу младенчески за строгость не виняИ взяв тебя в пример, поэзию, ученьеПризвал я украшать моё уединенье.Леса угрюмые, громады мшистых гор,Пришельца нового пугающие взор,Свинцовых моря вод безбрежная равнина,Напев томительный протяжных песен финна – Не долго, помню я, в печальной сторонеПечаль холодную вливали в душу мне.Я победил её и не убит неволей,Ещё я бытия владею лучшей долей,Я мыслю, чувствую: для духа нет оков;То вопрошаю я предания веков,Паденья, славы царств читаю в них причины,Наставлен давнею превратностью судьбины,Учусь покорствовать судьбине я моей;То занят свойствами и нравами людей,В их своевольные вникаю побужденья,Слежу я сердца их сокрытые движеньяИ разуму отчёт стараюсь в сердце дать!То вдохновение, Парнаса благодать,Мне душу радует восторгами своими;На миг обворожён, на миг обманут ими,Дышу свободно я и, лиру взяв свою,И дружбу, и любовь, и негу я пою.Осмеливаясь петь, я помню преткновеньяСамолюбивого искусства песнопенья;Но всякому своё, и мать племён людских,Усердья полная ко благу чад своих,Природа, каждого даря особой страстью,Нам разные пути прокладывает к счастью:Кто блеском почестей пленён в душе своей;Кто создан для войны и любит стук мечей;Любезны песни мне. Когда-то для забавыЯ, праздный, посетил Парнасские дубравыИ воды светлые Кастальского ручья;Там к хорам чистых дев прислушивался я,Там, очарованный, влюбился я в искусствоДругим передавать в согласных звуках чувство,И, не страшась толпы взыскательных судей,Я умереть хочу с любовию моей.Так, скуку для себя считая бедством главным,Я духа предаюсь порывам своенравным;Так, без усилия ведёт меня мой умОт чувства к шалости, к мечтам от важных дум!Но ни души моей восторги одиноки,Ни любомудрия полезные уроки,Ни песни мирные, ни лёгкие мечты,Воображения случайные цветы,Среди глухих лесов и скал моих унылыхНе заменяют мне людей, для сердца милых,И часто, грустию невольною объят,Увидеть бы желал я пышный Петроград,Вести желал бы вновь свой век непринуждённыйВ кругу детей искусств и неги просвещённой,Апелла, Фидия желал бы навещать,С тобой желал бы я беседовать опять,Муж, дарованьями, душою превосходный,В стихах возвышенный и в сердце благородный!За то не в первый раз взываю я к богам:Свободу дайте мне – найду я счастье сам!

{1823}

64

О счастии с младенчества тоскуя,Всё счастьем беден я,Или вовек его не обрету яВ пустыне бытия?Младые сны от сердца отлетели,Не узнаю я свет;Надежд своих лишён я прежней цели,А новой цели нет.«Безумен ты и все твои желанья», —Мне тайный голос рек;И лучшие мечты моей созданьяОтвергнул я навек.Но для чего души разувереньеСвершилось не вполне?Зачем же в ней слепое сожаленьеЖивёт о старине?Так некогда обдумывал с роптаньемЯ тяжкий жребий свой,Вдруг Истину (то было не мечтаньем)Узрел перед собой.«Светильник мой укажет путь ко счастью! – Вещала. – Захочу – И, страстного, отрадному бесстрастьюТебя я научу.Пускай со мной ты сердца жар погубишь,Пускай, узнав людей,Ты, может быть, испуганный, разлюбишьИ ближних и друзей.Я бытия все прелести разрушу,Но ум наставлю твой;Я оболью суровым хладом душу,Но дам душе покой».Я трепетал, словам её внимая,И горестно в ответПромолвил ей: «О гостья неземная!Печален твой привет.Светильник твой – светильник погребальныйПоследних благ моих!Твой мир, увы! могилы мир печальныйИ страшен для живых.Нет, я не твой! В твоей науке строгойЯ счастья не найду;Покинь меня: кой-как моей дорогойОдин я побреду.Прости! иль нет: когда моё светилоВо звездной вышинеНачнёт бледнеть и всё, что сердцу мило,Забыть придётся мне,Явись тогда! Раскрой тогда мне очи,Мой разум просвети,Чтоб, жизнь презрев, я мог в обитель ночиБезропотно сойти».

{1823}

65

О своенравная София!От всей души я вас люблю,Хотя и реже, чем другие,И неискусней вас хвалю.На ваших ужинах весёлых,Где любят смех и даже шум,Где не кладут оков тяжёлыхНи на уменье, ни на ум;Где, для холопа иль невеждыНе притворяясь, часто мыБраним указы и псалмы,Я основал свои надеждыИ счастье нынешней зимы.Ни в чём не следуя пристрастью,Даёте цену вы всему:Рассудку, шалости, уму,И удовольствию, и счастью;Свет пренебрегши в добрый часИ утеснительную моду,Всему и всем забавить васВы дали полную свободу;И потому далёко прочьОт вас бежит причудниц мука,Жеманства пасмурная дочь,Всегда зевающая скука.Иной порою, знаю сам,Я вас браню по пустякам, —Простите мне мои укоры:Не ум один дивится вам,Опасны сердцу ваши взоры…Они лукавы, я слыхал,И, всё предвидя осторожно,От власти их, когда возможно,Спасти рассудок я желал.Я в нём теперь едва ли волен,И часто, пасмурный душой,За то я вами недоволен,Что недоволен сам собой.

{1823}