Госпожа Болотной Равнины 2

Глава 3

Глава 3

Признак взросления - когда в "Трёх мушкетерах" начинаешь болеть за Ришелье - государственника, которому мотали нервы четыре алкоголика, три проститутки и дегенерат в короне.

Мой супруг спрыгнул с лошади и подошёл к карете.

- Налетела колесом на камень, в грязи разве заметишь? – глубокомысленно заметил Марко, сосредоточенно рассматривая нашу поломку.

Да уж… я осторожно выглянула в окно кареты – куда ни кинь – море грязи слева, море справа…может, стоило намекнуть Андрею на возможность вымостить дорогу камнем? У него, вроде бы, и каменоломня имеется… последние две фразы я произнесла вслух. И увидела смущенное лицо моей дражайшей половины.

- Видишь ли, дорогая… такая просьба от господина Рошаль мне действительно поступала. Точнее говоря, он очень просил одолжить ему моих дорожных рабочих, весьма любопытственно ему было. Из-за поворота показалась закутанная фигура одинокого всадника. Глаза Данки загорелись радостью и надеждой. Вот интересно, откуда такое счастье? Что-то я не вижу рядом с ним несколько лошадей на поводу, пустую карету, или, на худой конец, крестьянскую телегу. Я со вздохом снова посмотрела на человека, пробирающегося в нашу сторону… что ж, будем считать, что это всё равно лучше, чем ничего.

Между тем, человек приблизился и голосом господина Рошаль вежливо поинтересовался: «Добрый день, господа! Я вижу, у вас несколько затруднительная ситуация… мне крайне неловко, что вы нашли мои дороги в таком плачевном состоянии… »

Марко выглядел несколько смущённо, из чего я сделала вывод о том, что мой драгоценный супруг ещё накануне нашего отъезда послал нарочного с письмом к Андрею Рошаль, но после печального происшествия на дороге, просто-напросто забыл про это.

- Хм, да… я прошу прощения за это досадное недоразумение, колесо починить не представляется возможным, и за то время, что мы тут находимся, вы первый проезжий.

- Ничего удивительного – спокойно сообщил нам Андрей – многие местные знают, что об эту пору дорогу размывает, и она становится труднопроходимой.

После таких слов не только уши моего супруга заалели, но и моё лицо вспыхнуло так несвойственным мне румянцем.

- Однако, я мог бы поехать в поместье, и вернуться обратно с каретой. Но, как вы понимаете, это может занять достаточно много времени – вынес рациональное предложение господин Рошаль. К моему величайшему прискорбию, он был прав. Даже при всём нашем огромном желании те три лошади, что имелись у нас в наличии, были не способны увести всех пассажиров и наш багаж.

Марко своим молчаливым и немного виноватым видом выразил полное согласие с предложением господина Андрея. Он это понял и развернулся в обратный путь, когда послышалось лошадиное ржание, и из-за поворота, откуда мы так неудачно вывернули, показалась крестьянская телега, влекомая грустной лошадёнкой.

- Вот оно как, значит… – многозначительно поведал нам возница. Сидящий в телеге долговязый парень, судя по всему, сын нашего красноречивого возницы, просто кивнул.

Мы также крайне внимательно ожидали следующего откровения, и оно случилось.

- Мы ить это… садися, вот оно как – возница молча кивнул на телегу – Споможай! – теперь высказывание касалось отрока, который бодро соскочил в грязь и стал перетаскивать наши вещи в телегу, приговаривая по дороге: « Батька говорит, надо вспоможение всяческое оказать, а то останетесь тута до вечера». Мы были очень даже согласны с предложением уважаемого возницы, да и путешествие в крестьянской телеге нисколько не коробило моё «благородное происхождение». Судя по внешнему виду окружающих, они поддерживали меня в стремлении не ночевать посреди моря грязи.

Крестьянская лошадь внимательно обозревала все наши масштабные приготовления по смене транспортного средства, и в глубине её глаз плескалось сомнение. Я перевела взгляд на Лизу и Данку, которые уже обживались в телеге, и мысленно согласилась с животным – количество лошадиных сил стоило увеличивать.

- Запрягай, это… - поддержал меня возница.

- Батька говорит, надо ваши лошади в нашу телегу запрячь, наша-то Ромашка одна не справится – пояснил юный отрок высказывание своего родителя. Мы так и поступили – лошадь, что везла телегу, и ту, на которой ехал Марко, мы, с помощью Семина, смогли запрячь вместе с крестьянской, а Андрей высказался быть сусаниным.

Очень жаль, но наш благодетель был в корне не согласен с подобной инициативой.

- Радо покажет – он ткнул пальцем в отрока. Тот согласно закивал, соглашаясь с отцовским распоряжением. Андрей тоже был не в претензии, поэтому перебазировался в крестьянскую телегу.

-Нынче распутица – страсть! Весна-то ранняя, вот и развезло. Да всё бы ещё ничего, будь здесь дорога, как в Дубовой Роще. Мы севодни проезжали там с батькой, так оно чистая благодать – ехали всё ровно по-писаному, быстро, да ловко - довольный Радо вскочил на лошадь Андрея. – А тут глянь, чо деится! Беда, да и только.

- Мы сами –то с Липок ехаем, расторговалися малость, вот, возврашаимся домой взад. Так мы что с батькою вторые сутки в путешествиях. А про то, что тут об эту пору проехать тяжко, все знают, так что и и ехает мало кто. Разве, что дурни какие вроде вас, али нарочный – так те ехают, дороги не разбирая. Да вот мы ишшо, ну так мы понимание имеем, что телега наша всяко проехает, ну мы тропками сейчас по лесочку-то шмыгнём…

- Радован…это самое… - прогудел батюшка нашего информатора.

- Ага, батька спрашивает, а вы-то сами откудова будете? - встрепенулся отрок, сползая с дороги – люди вы нарядные, это и так видать, вон, в каретах ехаете… так ежели с самими господами тутошними здоровкаетеся, донесите до них, что нам-то, простым людям, ох как непросто нынче…

- Местные мы – хмуро ответил Андрей. Судя по его взгляду, который он подарил нашему провожатому, он совершенно не собирался развивать эту тему.

Наша семья так же молча тряслась на телеге, размышляя об услышанном от Радо. Невесёлая получалась картина…

- Мамочка, расскажи мне продолжение истории про отважных друзей – Лизавета устроилась поудобнее и сложила ручки на пузике, приготовившись слушать. Я задумалась, на каком моменте я остановилась в своём повествовании…

- Мне ваше имя - небесная манна.

Вашим Величеством пусть вас зовет другой!

Ах, разрешите звать вас просто Анна?..

Политика вы сделали поэтом,

Мне лишь одно известно божество.

Вы королева Франции, но разве дело в этом?

Вы королева сердца моего…

- Ох ти мнеченьки – растроганно прошептала Данка, большая любительница моих повествований… - страсти-то какие! А кардинал – вот же пакость! С какими предложениями непристойными пристаёт к даме замужней, а ещё служитель Семина называется, никакой святости, одна токмо прелюбодеяния на уме, да и всё!

- Кардинал пакость? – вступила в полемику с Данкой моя дочь – тогда что ты скажешь про миледи? – Лиза сурово сжала губы и была готова отстаивать своё мнение относительно того, что миледи – воплощение дьявола на земле.

Я поняла, что мой рассказ на сегодня окончен, поскольку впереди у нас явно намечаются бурные обсуждения. Уже смеркалось, когда мы заехали на территорию поместья. Как говорится, ничего, поражающего воображение. Единственное, что вызывало некую толику удивления, это полуразобранная конюшня. Анджела была гостеприимна и мила, ровно до того момента, пока не увидела среди гостей нашего ребёнка.

- О нет! Только не это! Маленькая девочка Элиза Валер! Андрей, скажи, что мне это приснилось! – она патетически закрыла глаза руками.

Да уж… если кто-то мог подумать, будто наш ребёнок – вредное, пакостное и мелкое создание, то это отчасти так, но крошку Анджи возмутило не совсем это в поведении Лизаветки. А тот факт, что во время последнего приезда супругов Рошаль в Дубовую Рощу, бедное маленькое создание копировало поведение самой госпожи Рошаль. И если манерные ужимки та ещё могла стерпеть, то резкий и противный голос, счастливым обладателем которого являлась сама милая женщина, был скопирован настолько точно, что тут уж никакие нервы не выдержат! Так что визит уважаемых гостей продлился совсем недолго, к страшному огорчению их сына – маленького Александра.

Вот и сейчас я смотрела на этого жизнерадостного мальчика, радостно улыбающегося Лизаветке. Я с улыбкой вспоминала тот момент, когда госпожа Горден боялась сказать новоиспечённой мамаше, что у неё родился мальчик…

Маленький Александр пообщался с Лизой и подошёл к нам для того, чтобы поприветствовать наше семейство.

- Добрый вечер, господа! Рады видеть вас в Зелёных Холмах! Маменька, вы не могли бы сказать мне, что означают слова «чмошная одежда»? – Александр очень серьёзно и совсем по-взрослому поприветствовал нас. А потом… хм… ну не так уж Лизка была и неправа, если вдуматься. Я тоже считаю, что обилие кружев на мальчике не добавляет ему мужественности.

- Мне сейчас просто интересно, что в понятии Стефана значило «чмошная одежда»? – прошептал мне на ухо супруг.

- Быть может, «красивая»? – неубедительно протянула я.

Но Анджела совершенно точно знала значение этого слова, поскольку визжала она, как резаная, ещё часа два. Андрей попросил не обращать особого внимания на неё, и мы так и сделали…

Поскольку Марко в своём письме указал конкретную причину нашего визита, то мы и не стали затягивать его без лишней на то необходимости. И уже поутру, весёлые и бодрые, отправились в каменоломню. Что сказать – приблизительно так я себе всё и представляла.

По сути своей – каменоломня – это такая дырка в земле, немного напоминающая пещеру. Пещеру, где масса людей снуют туда-сюда, стучат молотами, которыми вбивают клинья в пласты песчаника, для того, чтобы добыть камень необходимого размера. Такие глыбы впоследствии делят на монолиты необходимого размера с помощью тех же инструментов. Песчаник сам по себе сравнительно легко поддаётся обработке, в отличие от гранита, к примеру, поэтому нам удалось достаточно быстро замостить с его помощью некоторые дороги в своём поместье. Да и в данный момент по нашему заказу происходили необходимые работы, и шла погрузка на несколько телег.

Как правило, мы приобретали слоистый камень, который впоследствии раскалывали на необходимые нам пластины, и то, что господин Рошаль называл простым словом «мусор», ну или уж «отходы производства». То есть щебень. Который и был основой при строительстве дорожного полотна. И доставался нам практически даром. Вот и вся наша «технология» при строительстве, которой так опасался поделиться Марко. Но сегодня нас интересовал доломит – он редко использовался при строительстве, отдавали предпочтение более прочному песчанику, а вкрапления доломита просто дробили. По сути своей, нам сейчас нужен этот дроблёный камень. Мелко дроблёный. Но как его получить в таком состоянии? В моём богатом воображении не было никаких образов, кроме огромной каменной мельницы, которую, напрягаясь и кашляя, крутят несколько каменотёсов… да уж…

Глава 4

Глава 4

Как-то прогуливались по улице:

Карлсон, Малыш, и его брат Боссе.

Навстречу им идет красивая девушка.

Боссе: - Смотрите, какая классная девушка!

Карлсон: -Жаль, что она не из варенья.

Малыш: - Ах, если б это была собака.

После того, как мы закончили с ознакомительной экскурсией на каменоломню, Андрей многозначительно откашлялся. « Ну всё, подруга. Сейчас права качать начнёт!» - шиза редко ошибалась в своих прогнозах, не произошло этого и сейчас.

- Я был рад продемонстрировать вам, дорогие друзья, как устроена моя каменоломня. Не далее, чем третьего дня горных дел мастер уверял меня в том, что камень ваш договорной в телеги грузится… - издалека начал господин Рошаль.

-… строго по графику… - решила помочь ему я.

- да… хороший камень по одним телегам, а щебень – по другим. Согласно договору – Андрей упрямо сжал губы. Что ж, вполне может статься, что уехать нам в ближайшее время не получится: он явно был намерен иметь для себя возможность постройки нормальных дорог.

Откровенно говоря, я не видела причины, по которой мы могли бы ему отказывать. Монополистов из нас в любом случае не выйдет, а со временем, методом проб и ошибок, он мог бы построить дорогу с твёрдым покрытием… но мы могли бы потерять надёжного поставщика. Да и доломитовая мука нам нужна, и чем раньше мы сможем её получить – тем лучше для нас. Я посмотрела на Марко – судя по выражению его глаз, он согласился с моими доводами.

- Послушай, Андрей… тут вот какое дело – Марко ловко взял нашего гостеприимного хозяина под локоток…

Уже на следующее утро мы отправились в обратную дорогу – все возможные договорённости между нами были достигнуты – Андрей обещал прислать своих работников к нам, так сказать, на стажировку, то есть мы получали на время дополнительную «рабсилу», а сам Андрей – постройку собственных дорог на территории поместья в перспективе. Ну и то, за чем мы, собственно, и приезжали – господин Рошаль обещал в срок четыре седьмицы изыскать способ и доставить к нам доломитовую муку.

Печалился во время нашего отъезда только один Александр. Мальчику нравилось проводить время с Лизаветой. Но она решила успокоить ребёнка.

- Ну что ты куксишься? Помнишь, как я тебя учила – «Друзьям нужно говорить приятные и ободряющие вещи примерно каждые пять минут!» - серьёзно сказала ему Лиза.

- Помню… как Карлсон, который живёт на крыше – всхлипывая, ответил Александр.

Мы уже отъехали, когда до нас донеслось объяснения мальчика, которые он давал своей маменьке.

- Этот уважаемый господин, Карлсон, он живёт на крыше, борется с жуликами и укрощает горничных! Я, как будет на то батюшкино благословение, всенепременнейше перееду жить на нашу крышу.

Реакцию госпожи Рошаль я уже не смогла услышать за дальностью расстояния…

Путешествие до границ с нашими землями слабо отложилось в моей памяти. Каждый раз, когда наша карета была готова навсегда застрять в грязи, из которой впоследствии с таким трудом выбиралась, Марко сообщал всем желающим услышать о правильности сделанного им выбора в сторону улучшения качества соседских дорог. Это в том случае, когда ему удавалось вставить пару фраз между причитаниями Данки.

Не успели мы вернуться домой и почувствовать неприличное счастье от самого этого факта, как Рина сообщила, что нас дожидается Жарко, просит аудиенцию, так сказать. Правда, она высказалась немного иначе: «Батька пришёл и вас спрашивает. Говорит, занятые вы, али как. Так я ему ответила, что у нас-то, окромя госпожи Анелии, занятых и не бывает… ». Да уж… я быстренько сообщила, что мы на редкость свободны и попросила подождать нас внизу, пока она ещё чего-нибудь не наговорила.

- Добренького всем денёчка! Господин Марко! Через дёна три, кабы может, пять, после того, как вы по гостям отправились, приехали к нам мужики справные, да сказали, что они соседские, рошалевские, выходит, люди-то! И будут они у нас науку тую, по постройке дорог, стал быть, перенимать крепко, да нам помогать в постройке во всём – Жарко выпалил про такие свои новости на одном дыхании, и присел на краешек кресла.

Марко спокойно кивнул на всё услышанное, таким нехитрым способом дав понять, что принял информацию, попросив лишь Жарко обеспечить наших добровольных помощников жильём. Дело вроде бы нехитрое, но взволнованный староста Подуево поинтересовался: « Как разместить? Всех разом? Так их дюжины две будет, людёв-то, ну никак не меньше!» Я мысленно присвистнула – вот это да! Вот это размах у господина Рошаль! И это при всём при том, что мы не могли выделять более четырёх человек на строительство дорог. Ну да, прямо скажем, небольшая бригада дорожных рабочих, так ведь и дорожными монополистами мы стать не пытаемся!

- Ежели только к женщинам вдовым поселить… - казалось, Марко и сам был не уверен в своих словах – может, кто согласен будет. Но блуда не допускать!

Я с уважением посмотрела на супруга – от мудёр, так мудёр! Глядишь, а осенью и мало кто обратно уехать захочет…

Проходя мимо Лизиных комнат, решила поинтересоваться, чем озабочен мой ребёнок. Оказалось, что он играет с Бусинкой в Карлсона и жуликов. Сама Лизавета представляла главного героя, а бедная Бусинка, соответственно, преступников…

- Ага, знаю я таких, как вы! Как ты думаешь, кто в мире лучший охотник на жуликов?! - судя по всему, наш волк не первый раз подвергался гнусным инсинуациям, во всяком случае, лежал, закрыв морду лапами… одним словом–семейная идиллия. Я решила, что тоже должна поспособствовать возвращению собственного душевного равновесия. Есть у меня один, годами выработанный способ: учёт и планирование. Сказано – сделано! С этой целью я поднялась к себе, оделась потеплее, да поплоше, и отправилась в закрома, Господи прости, родины.

Закрома радовали – посевной материал был чистый и сухой, зиму хорошо перенёсший. Особенно тщательно я осматривала сахарную свёклу, уже который год намереваясь стать сахарным монополистом, углеводным Биллом Гейтсом и сладким Ротшильдом вместе взятыми. Но что-то постоянно удерживало меня от этого. Вполне возможно, что для этого существовали объективные причины, как то: львиная доля каждого урожая у нас очень шустро съедалась, лишь немного оставляя в качестве посевного материала на следующий год, да на торговлю самую малость. Новак был не слишком доволен такой ситуацией, но от яблочного конфитюра ещё ни разу не отказывался.

«Ну вот, совсем другое дело!» - подумала я, счастливая и довольная, выпадая из кладовых. Солнышко слепило глазки и припекало совсем по-весеннему, птички пели, на душе - сплошная благость!

- Куда прёшь, слепая, что ли? – услышала я чей-то голос.

Я крайне удивлённо обернулась, даже не знаю, чего ожидала увидеть, но точно не лошадиную морду перед собой. Я проморгалась, не зная, что именно я должна ответить на этот риторический вопрос.

- Чего смотришь? Сомлела совсем? Хозяева твои где? – снова услышала я. Я приняла решение перевести взгляд выше лошадиных ушей, и увидела, собственно, самого лошадевладельца. Им оказался коренастый мужчина средних лет и весьма серьёзного вида, недовольно глядящий на меня. Лошадь неизвестного мужчины была забрызгана грязью по самое пузо, да и сам он особой чистотой не страдал. Равно, как и терпением.

Окинутый взглядом человек потемнел лицом ещё больше, нетерпеливо перебирая лошадиную узду. Статусные украшения – крупный серебряный браслет, прозрачно намекал на то, что нервный просилец являлся либо купцом, либо мастеровым рабочим.

- Ну так что? – устав ожидать от меня какого-либо ответа, неласково поинтересовался проситель – господ Валер видеть желаю, ты отведёшь меня, или как?

Что на это можно сказать? Судя по всему, моя тупость окончательно вывела нервного гражданина из себя, и я решила, что гораздо проще будет отвести его к Марко. И сообщила об этом волнительному мужчине с самым смиренным видом. Тот приосанился, и важно проследовал за мной. А зашедши в гостиную, сообщила нашему гостю, чтобы он немного подождал, господа Валер к нему спустятся.

Данка несколько удивилась, когда я с разбегу распахнула двери в гардеробную.

- Госпожа, как быстро вы вернулись из кладовых…

- Ага! – немного не по-благородному ответствовала я, пытаясь выпутаться из своего «рабочего» платья. Бедная горничная с причитаниями стала мне помогать облачаться в одеяние, более подходящее для моего стасуса. А после быстро спустилась вниз по лестнице, очень уж мне хотелось узнать, что за срочная необходимость была у требовательного гражданина увидеться с Марко…

- … да, господин Валер, мне действительно было непросто добраться до вас от Липок. А доехав до вас, был ещё и задержан возле самого поместья до невозможности наглой девицей, которая весьма бесцеремонно себя вела, далеко не сразу проводив меня к вам.

- Вот как - не очень-то поверил мой благоверный в рассказ нашего гостя. И был, конечно, прав. У нас не так много обслуживающего персонала, да и не стал никто из них пренебрежительно относиться к жалобщику. А вот я - есть! Я стояла возле двери, вся превратившись в одно большое ухо. Между тем, «заморский гость» разливался соловьём, описывая тяготы долгого пути от Липок к нам, отсутствие гостиных домов по дороге, ну а пуще всего – о той наглости, с которой этот уважаемый человек был вынужден столкнуться нежданно- негаданно. «Вот те на!» - выразил своё удивление мой внутренний голос, и я, как водится, не нашлась, что ему ответить. Марко засвистел смутно знакомый мне мотивчик, в котором я узнала « А я милого узнаю по походке… ». Мог бы и не намекать. И так понятно, что та самая не «нахалка» была не кто иная, как я.

- Милая, не могла бы ты зайти в гостиную? – крикнул Марко. Я вплыла в комнату, стараясь не задумываться о том, каким образом мой дражайший супруг догадался о том, что я стою там. « Потому что нельзя быть на свете красивой такой… » - прошептал мне любезный друг, когда я проходила мимо.