На пути к сверхобществу (Части 1-3)

СОЦИАЛЬНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ЧЕЛОВЕЙНИКА

Для теоретических описаний человейников обычным является стремление найти некий решающий фактор, который определяет структурирование, функционирование и эволюцию человейника и исходя из которого можно объяснить все прочие явления человейника. Я утверждаю, что такого единого всеопределяющего и всеобъясняющего фактора не существует, и поиски его суть показатель лености ума и идеологического упрощения. Дело в том, что одни и те же факторы играют различную роль в различных конкретных условиях, в историческом возникновении человейника и в структуре сформировавшегося человейника, в структурировании и функционировании, в разные периоды эволюции и т.д. человейника, а также в разных типах человейников и в различных взаимоотношениях. Кроме того, взаимоотношения различных факторов в человейнике самом по себе, независимо от их познания, и с точки зрения исследователя, вынужденного считаться с правилами методологии познания и логики, далеко не всегда совпадают. Человейник возникает, организуется, живет и эволюционирует одновременно в различных измерениях, - он есть многомерное образование. Это не означает, будто его структурные компоненты возникают независимо друг от друга и затем объединяются в готовом виде в единое целое. Это означает, что каждое измерение имеет свои закономерности, несводимые к закономерностям других измерений. Ни одно из них не вырастает из другого. Это означает, во-вторых, что структурные компоненты человейника формируются и живут одновременно в разных измерениях. В конкретной реальности различные измерения переплетаются, взаимно проникают друг в друга, изменяются. Различить их достаточно четко и выделить в "чистом" виде можно лишь в абстракции и в наиболее характерных проявлениях. Человейник есть организованное объединение людей. В его организации принимают участие самые разнообразные факторы. Все эти факторы практически учесть невозможно. Да в этом и нет надобности. Наука изобрела способы, как сводить к минимуму число факторов, которые необходимо и достаточно принимать во внимание в таких случаях. Мы здесь выделим из числа всевозможных факторов такие, которые играют роль организаторов всей совокупности организующих факторов. Будем называть их факторами или средствами социальной организации человейника, а тот вклад, который они вносят в суммарную организацию человейника, назовем социальной организацией. Факторы социальной организации общеизвестны: это - деловые клеточки, власть и управление, сфера хозяйства, сфера религии и идеологии, а также другие сферы, являющиеся результатом развития упомянутых основных. В дальнейшем мы будем рассматривать эти факторы систематично. А пока я дам им некоторую предварительную характеристику. В нормальном человейнике компоненты социальной организации образуют единый комплекс. Это означает, во-первых, что между ними имеет место такое разделение функций, при котором они совместно обеспечивают единство человейника и условия жизнедеятельности всех членов человейника. Во-вторых, это означает, что между ними устанавливаются отношения взаимного соответствия (адекватности). Последние заключаются в том, что компоненты социальной организации приспосабливаются друг к другу, "притираются" друг к другу. Они координируют свои действия, позволяют друг другу существовать и выполнять свои функции. Разумеется, все это - лишь тенденции, прокладывающие себе дорогу через нарушения, несоответствия, конфликты, вражду, порою - в кровопролитных войнах. Социальная организация ограничена как по составу компонентов, так и по их величинам. Зародившись, она исторически развивается. Но происходит это не за счет произвольных и случайных внешних дополнений, а по законам имманентной социальной комбинаторики. Все внешние привнесения должны так или иначе ассимилироваться, стать внутренними факторами. Они должны принять такой вид, как будто являются результатом имманентного процесса. Иначе они оказываются жизнеспособными и наносят ущерб человейнику. Соответственно и определения понятий социальной организации и ее компонентов должны осуществляться посредством логического комплекса определений (посредством комплексного определения, по моей терминологии). В отношении социальной организации в целом это очевидно: она определяется путем перечисления и определения ее компонентов и описания их отношений. Что касается ее отдельных компонентов, то при определении и описании одних из них необходимо принимать во внимание другие, а не только их роль в комплексе в целом. Если они вырываются из связи с другими и рассматриваются сами по себе, они превращаются в неразрешимую загадку и в предмет бессмысленных споров о словах. Если же их брать именно в комплексе с другими, то касающиеся их проблемы упрощаются и порою оказываются банальными. При рассмотрении компонентов социальной организации человейника надо различать их свойства как целого, т.е. их функции в человейнике (что они такое для других, говоря языком диалектики), и свойства их как особых объектов, т.е. что они такое "в себе и для себя". Например, функция власти как органа целостности человейника не есть функция каждого ее подразделения и каждого занятого в ней человека по отдельности. Люди, делающие карьеру в системе власти, как правило, имеют свои эгоистические цели, а демагогию об интересах человейника используют как орудие карьеры. Отдельные предприниматели думают о своих доходах, а не о целях хозяйства как целого. И ради удовлетворения своих интересов они жертвуют интересами человейника. Как говорится, своя рубашка ближе к телу. Но одно не исключает, а предполагает другое. Компоненты человейника как целого выполняют свои функции лишь постольку, поскольку образующие их люди имеют свои эгоистические интересы и стремятся удовлетворить их, как правило не считаясь с последствиями для человейника в целом. Однако это возможно лишь до известного предела. Более или менее нормальные отношения между частями и целым устанавливаются как процесс реальной жизни людей. Некие образцовые отношения тут возможны лишь в абстракции или как исключение. В реальности идет борьба различных сил. Принимаются какие-то меры против отклонений, угрожающих человейнику и каким-то его частям. Между компонентами социальной организации устанавливаются различного рода отношения, помимо упомянутого взаимного соответствия. Это, например, отношения субординации, координации, доминирования, производности. Эти отношения со временем могут меняться и варьироваться в различных человейниках. Например, в одних человейниках может доминировать власть, в других - хозяйственная сфера, в третьих - религиозная сфера. При рассмотрении социальной организации человейника надо различать конкретно-исторический процесс формирования человейника и процесс исторической жизни сформировавшегося человейника. В первом процессе происходит первоначальное появление компонентов человейника в конкретной истории, во втором происходит упорядочивание их в соответствии с их силами и ролями в их комплексе, а не в соответствии с их историческими "заслугами", ролями и формами. Во втором процессе они сбрасывают с себя исторические одежды и надевают другие, адекватные их ролям в настоящем состоянии. Эти процессы (скажем, исторический и структурный) отчасти совпадают, а отчасти нет. Случаи, когда отношения компонентов социальной организации меняются на противоположные, суть обычное явление в истории. Общепринято считать, что социальная организация человейника влияет на характер народа, обладающего этой организацией. Люди, естественно, приспосабливаются к условиям своего социального бытия. Но столь же верно и то, что люди сами в какой-то мере приспосабливают условия своего бытия к своим качествам, - люди определенного типа создают соответствующий их характеру тип социального устройства. Тут зависимость двусторонняя. А между тем вторая часть истины не только не общепризнана, а скорее общеотвергнута. Признание роли человеческого фактора в формировании и развитии социальных систем является табу и расценивается как расизм. Смысл этого табу очевиден. Западная идеология стремится убедить всех, будто социальный строй западных стран является наилучшим и годится для всех стран и народов без исключения. Она не может допустить даже намека на то, что для каких-то народов коммунистический строй предпочтительнее, что он лучше соответствует их природе. Еще недавно коммунистическая идеология стремилась навязать человечеству убеждение, будто коммунистический социальный строй пригоден для всех народов. Люди и народы обладают разнообразными свойствами. Но не все эти свойства играют одинаковую роль в формировании человейника и его социальной организации. Есть свойства социально значимые и социально незначимые. Социальный строй западных стран создавался, сохранялся и завоевывал себе место на планете не просто какими-то человеческими существами, а народами вполне определенного вида. Аналогично коммунизм имел успех в России в значительной мере благодаря характеру русского народа. После того как социальный строй определенного типа уже сложился у какого-то народа, он может быть заимствован другими народами или навязан им силой извне. Таким путем многие черты западного социального строя распространялись по планете. Таким путем коммунизм развился у ряда народов под влиянием коммунистической России или был навязан Советским Союзом после Второй мировой войны силой. Да и в этих случаях в различных народах, заимствовавших тот или иной социальный строй извне, находились какие-то предпосылки для этого. А когда речь идет об исторически первом или спонтанном возникновении того или иного социального строя, то оно было бы невозможно без определенных качеств человеческого материала. Опыт последних десятилетий показал, что коммунизм не имел глубоких корней в характере многих народов России и Восточной Европы, и они с поразительной легкостью и быстротой отказались от него, когда представился случай, хотя преимущества его были для них очевидны. С другой стороны, попытки навязать социальный строй западного типа (западнизм) во многих регионах планеты терпели неудачу или вели к катастрофическим для населяющих их народов последствиям. Любой народ способен воспользоваться какими-то благами (далеко не всеми!) западной цивилизации, если их преподнесут ему в готовом виде. Но далеко не любой народ способен сам создать нечто подобное. Убеждение, будто различные типы социальных систем суть ступени в развитии одного и того же абстрактного "человечества" и будто любой народ может пройти эти ступени в своей имманентной эволюции, есть предрассудок. Сходство социальной организации различных человейников не означает, будто их народы могут легко объединиться в одно целое и образовать один народ. Негативный опыт Югославии и Советского Союза показал, что народ есть довольно консервативное явление. Объединение различных человейников с различными народами часто (если не чаще) не удавалось, а если удавалось, то на это требовалось исторически длительное время. А чаще это происходило как борьба, как покорение и поглощение одних народов другими в результате кровавых войн. При рассмотрении социальной организации человейника надо различать то, как человейник организуется сам по себе, т.е. независимо от того, изучаем мы его или нет, и закономерности исследования и описания его. Если, например, мы начинаем описание социальной организации с системы власти, это не означает, будто власть, с нашей точки зрения, есть некий "базис" человейника. Отношения между членами социальной организации и их роли описываются в содержании определений понятий и утверждений, а не в логической последовательности и логической связи понятий и утверждений. Социальная организация человейника есть организация людей. Люди не вечны. Одни умирают, другие рождаются. Происходит воспроизводство социальной организации путем заполнения освобождающихся мест новыми людьми и заполнения вновь образующихся мест. В человейнике складывается определенный механизм для этого. Чтобы человейник сохранялся, он должен производить достаточно большое число людей для поддержания его социальной организации, причем способных выполнять соответствующие функции, т.е. быть адекватными их месту в социальной организации. Это - абстрактный закон. Но как он действует конкретно? Через нарушения в конкретных случаях и в ожесточенной борьбе людей за лучшие места. Возможности людей различны, и они их используют. Так что тут имеет место изначальное и непреходящее неравенство. Человейник равных возможностей есть сказка идеологии. Люди обладают различными природными способностями, которые не наследуются социально, и различным социальным положением, которое получают в силу рождения в определенных социальных категориях (классах, слоях, родственных группах и т.д.). Фактически значительная часть (а порою большинство) мест в социальной организации является социально наследственной. Не биологически наследственной, а именно социально, т.е. выходцами из семей членов человейника соответствующих категорий. Поскольку для исполнения функций в большинстве случаев достаточно средних природных способностей и образования, получаемого представителями соответствующих категорий людей, наследование социального положения людей обеспечивает в основном устойчивое воспроизводство социальной организации примерно в том же виде. Но лишь в определенных границах. Постепенно накапливается несоответствие между сложившейся системой распределения людей по местам в социальной организации и потребностями выживания человейника. Оно порождает социальную борьбу. Если такая борьба оказывается безуспешной, человейник ослабляется или даже разрушается. Задолго до марксизма возникло убеждение, будто социальная организация является источником всех зол или, наоборот, всех благ, какие можно наблюдать в человейниках. Коммунисты, например, объявляли капитализм источником всех зол, а в коммунизме видели источник всех благ. В период "холодной войны" западная идеология изображала капитализм как источник всех благ, а коммунизм как источник всех зол. На самом деле жизнь людей зависит не только от социальной организации, но и от других факторов, включая природные условия, характер человеческого материала, историческое стечение обстоятельств. Можно жить плохо с хорошей социальной организацией и хорошо с плохой. Различные народы с одинаковой социальной организацией могут жить различно, одни - лучше других, другие - хуже. Превосходство одних народов над другими нельзя сводить к превосходству социальной организации. Если одни народы побеждают другие в какой-то борьбе (например, в войне), это не значит, что первые имеют лучшую социальную организацию, чем вторые.

ОСНОВНЫЕ АСПЕКТЫ ЧЕЛОВЕЙНИКА

Я различаю прежде всего деловой и коммунальный аспекты человейника. В первом люди делают все то, что необходимо для их существования, вырабатывают, сохраняют и совершенствуют трудовые навыки и средства труда, создают материальную культуру. Во втором аспекте люди совершают поступки в зависимости от того, что их много, что их интересы не совпадают, и они вынуждены с этим считаться. Рассматриваемые аспекты суть именно аспекты, а не части человейника. Занимаясь делом, люди вступают в отношения друг с другом. Свои поступки по отношению к другим людям они совершают в делах. При всех обстоятельствах их действия управляются сознанием, сознание формируется в их деятельности, они воздействуют друг на друга путем воздействия на сознание. В примитивных человейниках эти аспекты слиты воедино. Со временем происходит их дифференциация путем возникновения структурных компонентов, выполняющих различные функции, и путем более или менее явной группировки действий людей и частей их жизни. Но единство аспектов сохраняется. Например, промышленное предприятие возникает в деловом аспекте. Но его можно рассматривать и как средство объединения людей в группу, т.е. как явление в коммунальном аспекте. Если предприятие полностью сосредоточится на изготовлении вещей и будет игнорировать другие предприятия, оно обанкротится. Конкуренция есть явление в коммунальном аспекте, но она есть отношение между деловыми объединениями. Государственные учреждения специально создаются для регулирования отношений между людьми, т.е. для упорядочивания коммунальных отношений. Но и в них люди занимаются делом. Отношения начальствования и подчинения и иерархия таких отношений суть одновременно явление как в деловом, так и в коммунальном и менталитетном аспектах. Взаимоотношения рассматриваемых аспектов различны в различных человейниках и даже в рамках одного и того же человейника в различных сферах и в разное время. Например, в человейниках западного типа деловой аспект доминирует над коммунальным, а в человейниках коммунистического типа - наоборот, коммунальный доминирует над деловым. В экономике преобладает деловой аспект, в государственности - коммунальный. Но это не означает, что какой-то из аспектов является слабым, неразвитым. Так, коммунальный аспект в человейниках западного типа развит ничуть не меньше, чем в человейниках коммунистического типа, а в последних колоссальных размеров достигает деловой аспект. Деловой и коммунальный аспекты различаются в одном измерении человейника. В другом измерении различаются телесный и "духовный" (менталитетный) аспекты. В первом из них люди живут и действуют как существа телесные. Во втором люди обучаются и обрабатываются применительно к условиям и требованиям своего человейника. Я называю его менталитетным, поскольку формирование и поведение человека в качестве члена человейника есть прежде всего формирование его сознания (менталитета) и сознательное поведение. Различение этих аспектов возникает одновременно с различением делового и коммунального аспектов. Происходит, далее, дифференциация внутри каждого из аспектов, причем в разных измерениях. Как суммарный эффект получается топологически очень сложная структура. Упрощая ее, я в дальнейшем выделю для рассмотрения три основные, на мой взгляд, аспекта деловой, коммунальный и менталитетный.

ДЕЛОВОЙ АСПЕКТ

Жизнь человейника есть прежде всего совокупность деловых поступков его членов. К числу таких поступков (дел) относится добывание и производство материальных ценностей. Но не только это. Делом является и создание культурных ценностей, и создание средств развлечения, и бытовое обслуживание, и управление людьми, и поддержание общественного порядка. В общем, делом в этом (социальном) смысле является то, что человек совершает более или менее регулярно и что признано как необходимое или полезное. Оно должно удовлетворять какие-то потребности людей. Дело должно выполняться в соответствии со свойствами объектов, участвующих в нем, и в соответствии с правилами самого дела как особого объективного процесса. Для удовлетворительного исполнения дела нужны особые навыки. Исполнители дела должны быть адекватны требованиям дела. Затраты средств и усилий на дело должны соответствовать ценности его результатов. Разумеется, эти требования постоянно нарушаются, следствием чего являются неуспех дела, плохое качество исполнения, наказания исполнителей. Дело есть работа, причем в большинстве случаев не очень-то приятная, утомительная, раздражительная. Не надо строить иллюзий на какую-то врожденную любовь людей к труду, особенно - к таким видам труда, о которых они даже не помышляли еще не так давно. Предоставленные самим себе, люди в большей мере суть прирожденные лодыри и халтурщики, чем добросовестные трудолюбы. Они чаще смотрят на работу как на потерю времени и сил, как на вынужденную необходимость. Еще не так давно массы людей заставляли работать силой и наказаниями. И теперь труд для большинства людей является так или иначе принудительным, поскольку они не имеют других путей приобретения средств существования. Лишь для сравнительно небольшой части людей работа приносит удовольствие, да и то не столько сама по себе, сколько тем, как она вознаграждается и как выглядит в глазах других людей. Идея превратить труд для всех людей в удовольствие есть идея утопическая. Никакой прогресс науки и техники никогда не избавит человечество от принудительности труда для большинства людей и от ожесточенной борьбы за более легкие, выгодные и интересные виды деятельности, а также от борьбы за возможность принуждать других к труду и распоряжаться ими по своему усмотрению. А это происходит по законам коммунального аспекта главным образом и лишь отчасти самого делового аспекта. По мере разрастания человейников, разделения труда и усложнения самих трудовых операций происходила дифференциация делового аспекта на аспект исполнения дела и аспект обучения делу (образования и обучения профессии). Современные человейники превратились в объединения профессионалов, а аспект образования и профессионального обучения выделился в особое подразделение структуры человейника. В современных человейниках число занятых делом людей исчисляется миллионами и десятками миллионов, а число профессий - десятками тысяч. И они далеко не одинаковы с точки зрения требуемых способностей и обучения, трудности и интересности дела, престижности, доступности, вознаграждения. В большинстве случаев работа по профессии есть тяжелый труд, рутина, скука, стресс. В меньшинстве случаев это - удовольствие, развлечение, творчество, слава, престиж, благополучие. За лучшие профессии идет борьба, в которой абстрактная справедливость реализуется лишь как случайность и как среднестатистическая величина в огромном числе случаев. В силу огромности величин и изменчивости ситуаций имеет место динамичное соотношение между спросом на профессиональные силы и предложением их. Постоянно возникает расхождение между ними в каких-то отношениях. Такое расхождение возникает даже в коммунистическом обществе, в котором гарантируется всеобщая занятость, а профессиональная подготовка планируется в соответствии с потребностями. Со временем возникшее расхождение преодолевается. Возникает другое и т.д. Это происходит в определенных рамках. Важно то, что нормально существующий человейник должен справляться с возникающими тут проблемами. Он должен также своими силами обеспечивать расширяющийся спрос на профессионально подготовленные кадры. Для этого человейник должен иметь достаточно большой и разнообразный человеческий материал, чтобы в нем можно было отбирать людей для высококвалифицированных профессий и дел. До недавнего времени современные человейники так или иначе решали эти проблемы и держались в допустимых рамках. Но во второй половине века тут наметился перелом. Этот перелом заключается в том, что вследствие революции в материальной культуре и в организации делового аспекта произошел разрыв между фактическим состоянием профессионализма человеческого материала и новыми потребностями в нем, причем разрыв такого рода, какого никогда не было ранее. Чтобы сгладить его, потребовалось не только изменение пропорций и величин профессий, не только переобучение и обучение новым профессиям многих миллионов людей, но изменение самого человеческого материала и создание нового типа существ, каких не было ранее. Решение этой проблемы оказалось не под силу отдельно взятым странам. Потребовалось объединение усилий многих человейников. Потребовались также новые средства обработки человеческого материала и новые формы организации жизни человейников.

КОММУНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ

Людей в человейнике много, и они вынуждены совмещать какие-то поступки и вступать в какие-то отношения друг с другом в зависимости от самого этого факта. Они вынуждены с этим так или иначе считаться. Каждый член человейника как социальный индивид поступает при этом в силу социальных законов, которые я называю законами экзистенциального эгоизма. Так как поступки людей в этом их качестве являются сознательными, законы экзистенциального эгоизма принимают вид законов рационального расчета. Когда обвиняют каких-то конкретных людей в расчетливости и усматривают в этом нечто аморальное, то это равносильно тому, как если бы мы стали осуждать людей за то, что они хотят есть, пить, одеваться, совокупляться, и за прочие естественные потребности. В соответствии с законами социального расчета поступают все взрослые и нормальные члены человейника. Для регулирования их взаимоотношений во всяком достаточно долго живущем человейнике вырабатывается и передается из поколения в поколение совокупность правил (норм) поведения его членов, а также совокупность способов принуждения членов человейника к соблюдению этих правил и наказаний за их нарушения. Таким образом, коммунальный аспект раздваивается на аспект рационального расчета (экзистенциального эгоизма) и аспект норм поведения. При этом важно иметь в виду то, что законы рационального расчета суть объективные социальные законы, а нормы поведения суть искусственные изобретения людей, ограничивающие действие этих социальных законов определенными рамками, без которых человейник долго существовать не может. Нормы поведения суть защитные средства людей от самих себя. Они суть результат длительной эволюции человейников. Далеко не всегда это удавалось и сохранялось. Но если удавалось и доказывало свою полезность для самосохранения человейника, то становилось объективным фактором его бытия. Замечу между прочим, что в силу диалектических законов бытия компоненты рассматриваемой пары (социальные законы и нормы поведения) в процессе эволюции взаимно стимулировали друг друга, - не только первые вынуждали изобретать вторые, но и изобретение вторых поощряло первые.

ЗАКОНЫ РАЦИОНАЛЬНОГО РАСЧЕТА

От биологической эволюции люди унаследовали законы экзистенциального эгоизма. Согласно этим законам определяющими факторами поведения людей являются их личные интересы и интересы биологически близких сородичей. Человек стремится не действовать во вред себе, препятствовать действиям других во вред ему, избегать ухудшения условий своего существования, отдавать предпочтение лучшим условиям существования. В совместную жизнь в человейнике люди включаются с этим принципом. Будучи обращены на социальную среду и благодаря сознанию упомянутые законы принимают форму законов рационального расчета. Их суть, коротко говоря, такова. Нормальный член человейника осознает свое положение в человейнике, свои интересы и ту или иную конкретную ситуацию с этой точки зрения и совершает сознательно-волевые поступки в соответствии с законами экзистенциального эгоизма. Эти поступки разнообразны. Их конкретный вид зависит от особенностей человека, особенностей его положения и данной ситуации. Но суть их всегда одна: осознанный эгоистический интерес человека. И от этого людей избавить невозможно. Заглушая это у одних людей, заглушающие сами с удвоенной силой отдаются во власть этих законов. Возьмем для примера такую ситуацию. Все соблазнительные для данного индивида возможности удовлетворения его желаний (благ, карьеры, успеха) уже заняты другими. Очевидно, наш индивид может удовлетворить свои интересы лишь одним путем, а именно - за счет других индивидов. Врагом индивида в такой ситуации становится другой индивид, который препятствует реализации его желаний. Естественно, он должен стремиться ослабить врага. Его "другом" становится тот, кто помогает ему или кого он может использовать в своих интересах. Главный враг для индивида - другой индивид (коллега, человек той же профессии и т.п.), который способен лучше его выполнять ту же работу, умнее и способнее его, может добиться больших успехов. И если этот индивид имеет возможность как-то помешать такому потенциальному конкуренту, он это делает. Другой пример - всеобщая скрытая и зачастую открытая вражда к людям с выдающимися способностями. Обычно окружающие сразу замечают потенции таких индивидов. Они воспринимают их как угрозу своему положению и принимают меры к тому, чтобы помешать им проявиться. Такие индивиды обычно пробиваются благодаря протекции посторонних. Если им это удается, с ними мирятся как с людьми более высокого социального уровня. И все это происходит не из-за какой-то испорченности людей, а в силу вполне "здоровых" социальных законов. Не стройте никаких иллюзий насчет своих собратьев. Причем чем они образованнее и умнее, тем виртуознее они как социальные индивиды, действующие в силу законов рационального расчета. Если такой индивид ради своей значительной (с его точки зрения) выгоды может совершить преступление, будучи убежден в том, что останется неразоблаченным и ненаказанным за это, он это преступление совершит. Конечно, бывают исключения, в семье, как говорится, не без урода. Законы рационального расчета реализуются в системе правил коммунального поведения. На овладение ими уходят годы. Причем не все овладевают ими в одинаковой мере и полностью. И в поведении люди часто делают ошибки. Обычно правила коммунального поведения действуют в совокупности, трансформируя и маскируя друг друга. Этим правилам люди обучаются. Делают они это на собственном опыте, глядя на других, в процессе воспитания, благодаря образованию. Они напрашиваются сами собой. Даже у самых глупых людей хватает ума открывать их в какой-то части самим. А человейник поставляет своим членам неограниченные возможности для тренировок. Описанием и изображением поведения людей под воздействием этих законов полна литература, кино, газеты, телевидение. Даже критика такого поведения и проповедь отрицательного к нему отношения в основном обучает этому поведению. В большинстве случаев люди даже не отдают себе отчета в том, что они получают систематическую подготовку и проходят систематическую практику на роль социальных индивидов, живущих по законам рационального расчета. Хотя правила коммунального поведения естественны, люди предпочитают их маскировать и скрывать, делать вид, что поступают совсем по другим мотивам. Люди совместно вырабатывают какие-то самозащитные средства против буйства коммунальности (религия, мораль, идеология, право), в свете которых правила коммунального поведения выглядят как нечто отвратительное и порицаемое обществом. Когда мы людей называем шкурниками, карьеристами, ловкачами, лицемерами, интриганами, завистниками, лжецами, подхалимами, властолюбами, хапугами, мы лишь фиксируем факты поведения их в силу законов коммунальности, причем - в крайних формах. На самом деле именно эти качества лежат в основе коммунального поведения. Люди изобретают многочисленные способы избежать их, которые точно так же становятся правилами коммунальности. Согласно этим последним морально порицаемые явления коммунальности принимают форму морально поощряемых. Бездарность должна принять форму таланта, подлость форму добродетели, трусость - форму смелости, клевета - форму истины. Все в принципе понимают суть дела, но поскольку соблюдаются некие формальные правила, все принимают за чистую монету именно видимость, а не суть. Правила коммунального поведения индивидов суть самые простые и самые фундаментальные социальные законы, на которых можно увидеть, каким образом объективность и субъективность этих законов прекрасно уживаются без всяких логических противоречий. Законы коммунальности, будучи изобретениями самих людей, являются вместе с тем неподвластными их воле по той простой причине, что люди просто не хотят их нарушать. Они и изобретаются для того, чтобы лучше устроиться в жизни, лучше приспособиться к социальной среде, организовать людей в группы, ограничить друг друга во избежание катастрофических последствий своего поведения. Эти правила находятся опытным путем в ряде поколений и затем навязываются каждому индивиду по отдельности как принудительные законы природы. Именно добровольность масс людей в следовании коммунальным правилам является самой глубокой основой того, что эти правила становятся господами их поведения. Поведение людей по правилам коммунальности не есть поведение по правилам морали, если даже они совершают поступки, одобряемые морально. Тут имеет просто совпадение различных способов оценки поступков. Правила морали были в свое время изобретены как одно из средств самозащиты людей от буйства коммунальности, т.е. от самих себя как существ коммунальных. Какие-то правила морали сохраняются и в условиях господства коммунальности. Но они тут играют роль второстепенную и сугубо формальную. Убежденно моральный (поступающий именно в силу принципов морали) человек тут становится редким исключением, уклонением от общей нормы. Люди здесь соблюдают какие-то правила морали потому, что это требуется правилами коммунальности. Люди тут не являются, а лишь выглядят моральными, и этого достаточно. Потому тут исчезает такое явление, как угрызение совести. Потому тут люди становятся чрезвычайно гибкими социальными хамелеонами. Человек, сделавший принципы морали основой своего поведения и неотъемлемым элементом своей натуры, тут обречен на душевные страдания и на конфликты со средой. Если человек хочет добиться успеха, первое, что он должен сделать, это полностью очиститься от внутренней моральности и развить моральную мимикрию, т.е. способность использовать внешние формы морального поведения как средство сокрытия своей неморальной сущности и как средство в поведении по законам коммунальности. Искусство лицемерия здесь становится настолько обычным делом, что одним из правил поведения становится запрет на разоблачения лицемерия. Коммунальные правила не есть нечто только негативное. Они вообще не есть негативное. Они - объективное. Они порождают следствия, которые какие-то люди воспринимают как негативное. Но они же порождают и средства защиты от них. Поскольку людей много и каждый действует в силу правил коммунальности, люди так или иначе вынуждены ограничивать друг друга, создавать коллективные средства самозащиты. Правила коммунальности кажутся мало значащими пустяками, если их взять по отдельности и если рассматривать отдельно взятые поступки людей. Чтобы понять, какую роль они на самом деле играют в обществе, надо их взять в совокупности и в массе, т.е. принять во внимание то, какое число поступков и какие поступки миллионы людей совершают в соответствии с ними ежесекундно. Именно эти ничтожества, а не всесильные тираны играют решающую роль в жизни общества, превращая в свои игрушки и инструменты самые значительные (с обывательской точки зрения) личности. Суть научных открытий в социологии состоит не в том, чтобы раскопать какой-то глубоко запрятанный грандиозный секрет жизни общества, а в том, чтобы увидеть, какую грандиозную роль играют очевидные всем пустяки. Законы рационального расчета имеют силу и в отношении объединений людей, поскольку они функционируют как единое целое и поскольку их при этом представляют и олицетворяют (возглавляют) люди, причем в ситуациях, когда им приходится иметь дело с другими объединениями того же рода. Эти законы имеют силу и в отношении целых человейников. Все они суть живые существа, состоящие из людей и групп людей и управляемые людьми и группами людей. Есть социальные законы, согласно которым то, что свойственно отдельно взятым людям, становится свойствами групп, объединений групп и целых человейников. Целые страны ведут себя так, что их поведение может быть охарактеризовано теми же понятиями и критериями, какими оценивается поведение отдельных людей. По мере увеличения и усложнения человейников, увеличения их числа и усложнения их отношений роль законов рационального расчета возрастает. Разнообразятся и становятся все более изощренными формы их проявления. Возникают особые специалисты и учреждения, занимающиеся их реализацией. Разрабатываются целые отрасли знания, посвященные поведению в их духе. В соответствии с этими законами ведутся войны, действуют политики и дипломаты, хозяева и управляющие деловых фирм и т.д. Все это происходит, разумеется, не открыто и откровенно, а под видом благородных, гуманных, деловых, полезных и необходимых дел. И это все - не просто обман, а закономерная форма проявления объективных законов социального бытия. Хотя законы рационального расчета, повторяю, вполне естественны, люди предпочитают о них помалкивать и даже скрывают их. Людей веками приучали облекать свое поведение в формы, приемлемые с точки зрения моральных и других ограничителей, и скрывать законы его как нечто предосудительное и даже преступное. Так что нет ничего удивительного в том, что эти законы до сих пор не заняли подобающее им место в сочинениях социологов. В истории социальной мысли лишь изредка проскакивало признание этих законов как объективных факторов социального бытия. Как правило, их проявление рассматривалось как нечто бесчеловечное. Но ничего бесчеловечного тут нет. Эти проявления ничуть не бесчеловечнее, чем явления дружбы, взаимопомощи, уважения и т.п. Последние вполне уживаются с первыми и объяснимы как нечто производное от первых. Читатель наверняка сталкивался со случаями, когда, например, одни люди оказывали пустяковую помощь другим (делали вроде бы доброе дело) и всячески рекламировали это, приобретая репутацию добрых, отзывчивых и бескорыстных личностей, будучи совсем иными по существу и в каких-то скрытых интригах. А разве не такова во многих (если не во всех!) случаях "бескорыстная" помощь западных стран другим (бедным) странам и народам мира?! А как ее раздувают и приукрашивают в западных средствах массовой информации! И вряд ли можно измерить, что в мире приносит больше зла людям - то, что считается добром, или то, что откровенно выглядит как зло. Возможно ли построить систематическое и полное описание законов социального расчета? Задача логически сложная, но не невыполнимая. Для этого надо суметь перечислить все логически мыслимые ситуации, в которых эти законы имеют силу. С логической точки зрения эти ситуации таковы. В них оказываются отдельно взятые люди и объединения людей, действующие как единое целое, - назовем их социальными субъектами. Они должны совершать поступки в среде из множества себе подобных. Каждый из субъектов множества имеет цели, достижение которых зависит от других членов множества. И для таких ситуаций мы должны выяснить все логически мыслимые варианты поведения социальных субъектов и выделить из них наиболее выгодные для этих субъектов с точки зрения их интересов. Не все поступки по законам рационального расчета равнозначны. Многие из них имеют слабые последствия, многие вообще остаются без последствий. Но среди них бывают такие, которые играют существенную роль в судьбах людей. Они оказывают влияние порою на судьбы целых человейников и народов. Социальные субъекты часто имеют возможность выбора наиболее выгодного для них варианта поведения в той или иной ситуации. Выбор не всегда бывает удачен. И не менее часто выбор вообще бывает ошибочным с точки зрения интересов субъектов. Вариант, выгодный в одних условиях и в одних отношениях, может оказаться невыгодным в других. Одним словом, законы социального расчета действуют через массу отклонений, нарушений, случайностей, проб и ошибок, а не как детали неживой машины и не в каждом конкретном случае прямо и явно, словно по предписанию некоего начальства. Кроме того, люди в интересах самозащиты от своих собратьев вынуждаются создавать средства ослабления, ограничения и сокрытия рассматриваемых законов. Это - совокупности норм поведения людей и их групп в своих человейниках и по отношению к другим человейникам и их представителям (к чужим). Изобретается также определенная система обучения этим нормам и наказаний за их несоблюдение. Для этой цели изобретаются такие средства принуждения, как религия, мораль, право, суды, тюрьмы.

НОРМЫ ПОВЕДЕНИЯ

Нормы поведения социальных субъектов разделяются на запреты, разрешения, обязанности и права. Логическую основу их всех образуют запреты. Людям запрещено совершать некоторые действия (поступки) - это означает, что если они совершат эти действия, то они будут как-то наказаны за это, или другие люди будут препятствовать им в этом. Поступки не являются запрещенными, если за совершение их люди не наказываются. Незапрещенные поступки относятся к категории разрешенных. Обязательными поступками являются такие, которые запрещено не совершать. Логически следует, что обязательные поступки разрешены, а неразрешенные запрещены. Если поступок не является обязательным, его разрешено не совершать. Разумеется, фактические взаимоотношения норм поведения гораздо сложнее, причем создатели и хранители их не осознают их логические отношения. Последние устанавливаются профессиональной логикой. Социальный субъект имеет право на определенного рода поступки или на приобретение, обладание и распоряжение определенного рода объектами - это означает, что ему это разрешено, а другим запрещено препятствовать ему в этом. Слово "право" тут употреблено не в специально юридическом или социологическом смысле, а как слово общеразговорного языка. Люди не имеют такого (как сказано выше) права, если у них нет разрешения на это, а другим не запрещено препятствовать им в этом. Если поступок запрещен, социальный субъект не имеет на него права, - это логически следует из определений нормативных выражений языка. Нормы (правила) поведения являются формальными в том смысле, что касаются не конкретных индивидов и отдельных поступков, а логических классов (категорий) субъектов и поступков. Если выразить их в языковой форме и выявить при этом логическую структуру суждений, то они примут такой вид: всем социальным субъектам, относящимся к такому-то логическому классу, запрещено, разрешено, не запрещено, вменяется в обязанность, предоставляется право и т.д. то-то и то-то. В отношении индивидов эти нормы действуют по схеме: если этот индивид относится к такому-то логическому классу, в отношении к нему имеют силу такие-то нормы. В реальности дело, конечно, не сводится к выяснению логических свойств нормативных выражений. В реальности вырабатывается сложная система социальных отношений людей, в которой мы можем абстрагировать нормативный аспект, находящийся далеко не в совершенном с логической точки зрения состоянии. Нормы поведения социальных субъектов не являются социальными законами - это важно помнить. Они могут как-то отражать социальные законы, но они суть явления иного рода. Социальные законы не изобретаются. Нормы же, о которых идет речь, искусственно изобретаются. Законы, как правило, не осознаются. Открытие их - дело специалистов, с которыми они, надо сказать, справляются плохо. Нормы же обязательно должны осознаваться и признаваться членами человейника. Законы сохраняются, поскольку сохраняются объекты, к которым они относятся. Нормы же искусственно сохраняются и поддерживаются искусственно изобретенными средствами - обычаями, традициями, расправами, судами, тюрьмами, религией, моралью. Социальные законы сами по себе неизменны и универсальны. Системы норм поведения меняются со временем и различны в различных человейниках. Хотя это вроде бы очевидно, даже в профессиональных социальных исследованиях нормы поведения зачастую смешиваются с социальными законами, проявляющимися в поведении. Во всяком случае, их различие не замечается или игнорируется умышленно. Совокупность норм поведения может быть обширной и разнообразной, порою разработанной настолько, что чуть ли не каждый поступок членов человейника оказывается нормированным. В литературе всякого рода в свое время много говорилось о том, каким кошмаром для людей было это засилье норм поведения и какую борьбу вели представители таких человейников, чтобы как-то ослабить этот гнет. И в наше время можно видеть этот социальный нормативизм (так назову этот феномен) у бесчисленных народов. Причем роль его нельзя считать чисто негативной. Он складывался как условие выживания народов. Разрушение его во многих случаях (если не как правило) вело к разрушению человейников. Современные человейники являются в высшей степени нормативными. Помимо общеизвестных моральных и юридических норм, можно назвать нормы этикета, служебного поведения, армейской дисциплины, поведения в средствах транспорта и т.п. Вся жизнь людей с рождения до смерти опутана всякого рода искусственно изобретенными нормами поведения. Человек буквально шагу ступить не может, так или иначе не считаясь с какими-то нормами. Причем все нормы, как правило, принудительные. Нарушение их так или иначе замечается и наказывается. На овладение системой норм уходит значительная часть жизни и сил большинства людей. Хотя система норм поведения имеет тенденцию к полному охвату поведения членов человейника, практически это не достигается никогда. Остаются ненормированные поступки. В человейнике происходят изменения, в результате которых люди начинают совершать поступки, еще не охваченные нормами. Люди нарушают установленные нормы. Многие нормы таковы, что допускают диапазон, в рамках которого возможен выбор, допускают различные истолкования и исключения. Наконец, вводятся нормы, предоставляющие людям какую-то свободу поведения. Таким образом, в человейнике складывается какая-то часть ненормированного поведения его членов. Между множествами нормированных и ненормированных поступков имеют место определенные соотношения. Если первое множество является малочисленным, из этого не следует, что второе многочисленно. В примитивных человейниках, например, норм было сравнительно мало, но это не означает, будто люди были свободны в поведении. В современных западных странах множество нормированных поступков огромно, но и множество ненормированных поступков тоже велико. Для точных измерений необходимо исходить из множества потенциальных поступков данного человеческого материала и выяснять, как оно разделяется на нормированные и ненормированные. Это надо сделать для разных категорий людей и поступков. И лишь на этой основе вычислять степень и характер нормированности человейника. По моим наблюдениям, степень нормированности человейника (степень закрепощения) имеет тенденцию возрастать, а степень ненормированности (свободы) снижаться. Замечу кстати, что гражданская демократия (демократические свободы) возникает не просто из чьих-то желаний облагодетельствовать людей, а как защитная реакция от нормативного тоталитаризма. Нормы поведения могут функционировать только при том условии, что существуют достаточно эффективные средства принуждения людей к их соблюдению и наказания за их нарушения. В противном случае они становятся фиктивными.

МЕНТАЛИТЕТНЫЙ АСПЕКТ

Третий аспект человейника охватывает все то, -что касается сознания (менталитета, психики) его членов. В него включается формирование сознания у новых поколений дюдей, поддержание состояния сознания взрослых, какое требуется условиями и интересами самосохранения человейника, снабжение людей "пищей" для сознания ("духовной пищей"), выработка и поддержание правил поведения, необходимых для выполнения упомянутых задач, манипулирование людьми путем воздействия на их сознание. Сознание людей есть результат коллективного творчества. Это - их искусственное изобретение, не передаваемое новым поколениям посредством биологической наследственности и не сохраняющееся само собой. Для этого нужны искусственные средства, и они вырабатываются в менталитетном аспекте. В нем люди сами воспроизводятся в качестве социальных объектов, т.е. обладающих сознанием искусственных существ. Сознание людей как членов человейников включает в себя определенное понимание окружающего мира, самих себя и вообще всего того, что важно для ориентации людей в мире. Оно включает в себя субъективное отношение людей к тому, что встречается в их жизненном опыте, - систему оценок и ценностей. Оно стандартизируется определенным образом. Члены человейника не только выглядят сходными телесно, но и являются сходными "духовно" (менталитетно). Причем менталитетное сходство является гораздо большим, чем телесное, ибо тут сходство создается искусственно, преднамеренно и по определенным образцам. И в наше время кажущегося менталитетного разнообразия индивидов в основе их менталитета можно обнаружить поразительное однообразие. В рамках менталитетного аспекта возникали и развивались верования, культы, религии, философия, наука, искусство. В современных человейниках этот аспект достиг масштабов двух других основных аспектов.

ОСНОВНЫЕ УРОВНИ ЧЕЛОВЕЙНИКА

Человейник возникает, организуется, живет и эволюционирует одновременно на трех уровнях - на микро-, макро- и суперуровне. Объекты первого суть отдельно взятые люди и их объединения в частичные группы. В современных человейниках эти группы суть общеизвестные фабрики, заводы, конторы, магазины, больницы, школы, банки, университеты, аэропорты, театры, издательства, родственные группы, молодежные компании, любительские общества, спортивные команды, клубы, криминальные банды, религиозные общины, воинские части и т.д. Объекты второго уровня суть объединения объектов первого уровня, сфера деятельности которых человейник в целом. Это - органы власти и управления, полиция, армия, церковь, суды, организация хозяйства, культура и т.д. Они выполняют в человейнике различные функции и совместно обеспечивают его жизнедеятельность как единого целого. На суперуровне происходит структурирование членов человейника вне объектов первых двух уровней, но на их основе. Взаимоотношения между уровнями варьируются в зависимости от условий, многосторонни и изменчивы. Возможно доминирование какого-то из них над другими. Но при всех обстоятельствах имеет силу как тенденция к установлению взаимного соответствия (адекватности) уровней, так и тенденция к его нарушению. Роль различных уровней в организации человейников различна в различных человейниках и меняется со временем в тех же самых человейниках. Но имеет силу тенденция к некоторому устойчивому соотношению.

МИКРОУРОВЕНЬ

Минимальная социальная группа обладает такими признаками. Она состоит по крайней мере из двух человек. Эти люди более или менее регулярно (в течение длительного времени) делают какое-то дело как единое целое. Один из членов группы выполняет функции управляющего органа - принимает решения, отдает приказания, управляет членами группы при выполнении дела. Руководитель группы выполняет свои функции исключительно путем непосредственных личных контактов. Он должен лично контролировать поведение членов группы при исполнении дела. Минимальное число членов группы определяется потребностями дела группы, максимальное - возможностью руководителя группы контролировать подчиненных лично. Сложные группы образуются так. Простейший случай - разделение группы на две и подчинение одной из них другой, в результате чего сохраняется единство и возникает более сложная группа. Тот же эффект получается, когда две группы объединяются в одну путем подчинения одной из них другой. Более сложный случай - объединение людей, имеющее управляющий орган, внутренне дифференцируется на два или более объединения с сохранением исходного объединения и с образованием в каждой из частей управляющих органов. Тот же эффект получается, если два или более объединения сливаются в одно с сохранением своих руководящих органов и с образованием общего руководящего органа. Всякое достаточно большое число людей, вынужденное жить как единое целое длительное время, разделяется на множество групп, между которыми устанавливаются отношения субординации (начальствования и подчинения), координации, соответствия и т.д. Эти отношения устанавливаются как отношения управляющих органов групп, в конечном счете - людей. Складывается иерархия этих отношений. В отношениях между людьми и их группами в самих основах структурирования имеют силу объективные социальные законы. Приведу некоторые из них для примера. Группа стремится сделать каждого своего члена (индивида) максимально зависимым от нее. И она имеет для этого средства. От нее зависит успех индивида по работе, жизненные блага, награды и наказания. Индивид же, со своей стороны, стремится по возможности стать независимым от группы, приобрести привилегии, поддержку и источники дохода вне группы, использовать группу в своих интересах. Положение начальника считается лучшим, чем положение подчиненных. Труд начальника имеет более высокий статус и оплачивается лучше, чем труд подчиненных. Начальник стремится к максимальному подчинению нижестоящих, а последние - к максимально возможной независимости от начальства. Начальство стремится свести к минимуму риск и ответственность. Уже на микроуровне неизбежно разделение людей на начальников и подчиненных, на имеющих власть и подвластных, а также на различные категории людей в группах. Это служит самой глубокой основой неравенства в распределении социальных позиций и жизненных благ. Развитие человейника есть усложнение системы различий людей и их неравенства в различных аспектах. И от этого люди не в состоянии избавиться, пока они образуют человейники. Человейники в основе своей имеют клеточную структуру. Минимальный случай - одноклеточный человейник. Надо думать, что он был историческим предшественником многоклеточных человейников. Тут отношение подобно отношению между одноклеточными и многоклеточными организмами. Эволюция человейников по этой линии есть одно из измерений социальной эволюции. Понятие клеточки является соотносительным с понятием целого. Клеточка есть часть целого. Но не любая, а в каких-то определенных отношениях или с точки зрения определенных признаков целого. Она есть минимальная часть целого в этих, и только в этих отношениях. Клеточки достаточно больших и развитых человейников разделяются на такие, которые являются минимальными частями человейника в целом, обладающими основными свойствами человейника в целом, и такие, которые являются минимальными частями какого-то подразделения человейника, обладающими основными свойствами этого подразделения. Например, к числу первых может принадлежать административный район страны, к числу вторых промышленное предприятие. Первые будем называть коммунальными, вторые деловыми. Клеточки могут состоять из родственников, в частности - это может быть семья. Но тут клеточка образуется не потому, что есть семья, а, наоборот, семья в определенных условиях становится клеточкой. Такое встречается даже в современных странах, а не только было в феодальном прошлом. Клеточки могут быть образованы и из чужих друг другу людей, что есть обычное явление в современных человейниках. Клеточки могут быть исключительно деловыми, как в западных странах. Но могут одновременно выполнять и другие функции, например - воспитания членов клеточек, организации их быта и отдыха, как это имело место в Советском Союзе. Особо следует выделить деловые клеточки, благодаря которым и в которых большинство работоспособных членов человейника добывает средства существования для себя и членов своих семей, добивается успеха, делает карьеру, приобретает и повышает квалификацию, удовлетворяет потребность в деятельности и в общении с другими людьми. Положение членов таких клеточек в человейнике определяется прежде всего их положением в их клеточках. В современных человейниках это - предприятия и учреждения, благодаря которым человейник может существовать (заводы, учебные заведения, магазины, больницы, органы власти и т.д.). Клеточки объединяются в многоклеточные образования. Простейший случай - сосуществование внутренне независимых друг от друга клеточек. Их совместность определяется внешними для них факторами. Более сложный случай - обмен и заимствования, сначала спорадически, затем - регулярно. Подругой линии - совместная деятельность, разделение функций, постоянная потребность друг в друге. Сложные клеточки различаются по степени сложности. Усложнение идет по линии усложнения клеточек, образующих управляемое тело, и управляющего органа. Последний сам может быть клеточкой, причем тоже сложной. Усложнение идет во многих измерениях. Образуется иерархия клеточек в плане вхождения одних в структуру других, а также в плане их субординации как управляющих и управляемых. Все возможные тут варианты логически вычислимы. Все реализующиеся варианты суть члены множества этих логически вычислимых вариантов.

МАКРОУРОВЕНЬ

На макроуровне различаются сферы, охватывающие человейник в целом. Они состоят из клеточек, но выполняют определенные функции в интересах человейника именно как целого. Основные сферы суть следующие: 1) власти и управления; 2) хозяйства; 3) менталитета. Они возникают в результате разрастания и дифференциации рассмотренных выше аспектов - коммунального, делового и менталитетного. Их возникновение и является структурным воплощением этой дифференциации: особой функцией какой-то части членов человейника становится деятельность в определенном аспекте. Условием образования человейника является возникновение управляющего органа власти и управления человейником как единым целым. Это означает, что постоянной функцией некоторой части членов человейника становится функция управляющего органа, - сознания и воли человейника. Сам факт образования такого органа означает, что прочие члены человейника становятся частицами его управляемого тела. Поскольку власть сама не производит ничего, то основной функцией подвластного тела человейника становится обеспечение себя и людей, занятых во власти, средствами существования, - функция хозяйства. Одновременно с органом управления происходит формирование органов защиты от внешних нападений и органов внутреннего порядка человейника. Они в свою очередь вносят свою долю в разделение членов человейника по линии разделения функций. В другом разрезе происходит разделения власти над телами и над "душами" людей и образования органов второй. Происходит также разделение дела по добыванию и производству средств существования для тела людей и дела по формированию самих людей и снабжению их "духовной" пищей. Как суммарный эффект и возникают рассматриваемые основные сферы.

ВЛАСТЬ

Слово "власть" неоднозначно. Говорят о власти людей над вещами и силами природы. Говорят о власти вещей, сил природы и обстоятельств над людьми. Я буду говорить о власти исключительно как о социальном явлении. Поясню, что именно я имею в виду. Буду называть социальными субъектами отдельно взятых людей как существа, обладающие волей и сознанием, и объединения людей, в которых какие-то их члены выполняют функции воли и сознания в отношении объединений в целом. Будем говорить, что один социальный субъект имеет власть над другим, если, и только если первый может в каких-то отношениях распоряжаться вторым по своей воле. Первый будем называть носителем власти (властителем), второй - объектом власти (подвластным). Власть может быть частичной и кратковременной. Но может быть и многосторонней и постоянной, пожизненной. В этих пределах колеблется степень власти и подвластности. Предел власти - когда властитель распоряжается всеми важнейшими аспектами жизни подвластного субъекта, включая его биологическую жизнь. В человейниках складываются сети и иерархия власти, так что одни и те же люди оказываются в положении властителей по отношению к одним и в положении подвластных по отношению к другим людям. Отношение власти и подвластности есть одно из самых фундаментальных социальных отношений. Всякие властители стремятся к максимуму над подвластными и к максимально возможному расширению множества подвластных. В этом смысле они не имеют никаких ограничений в самих себе. Рассчитывать на какую-то их "совесть", "доброту", "человечность", "разумность" и т.п. в этом их стремлении нелепо, ибо это не соответствует природе феномена власти. Властители имеют ограничения своим стремлениям лишь вовне, а именно - в других властителях и в подвластных, в сопротивлении последних амбициям властителей. С разрастанием множества властителей в их среде происходят расколы, образуются враждующие и конкурирующие группировки. И функцию упомянутого сопротивления присваивают себе представители множества властителей, которые вовлекают подвластных в сопротивление по мере надобности и возможности. Подвластные стремятся к минимуму подвластности. Иногда они восстают и выходят из-под контроля властителей. Добровольность подвластности имеет место лишь тогда, когда она в какой-то мере выгодна подвластным. Люди и целые народы различаются по степени властности (по способности властвовать над другими). Встречаются выдающиеся индивиды и народы с этой точки зрения, как и во всякой другой способности. Но для удовлетворения потребностей человейников и человечества во властителях средних способностей властвовать более чем достаточно. Как показывает опыт, из безвольных "тряпок" получаются порою более "железные" и "твердокаменные" властители, чем из волевых. И все же высокая степень властности повышает возможности ее обладателей в борьбе за существование. В силу закона экзистенциального эгоизма люди стремятся к власти прежде всего для самих себя и во вторую очередь для подвластных. Дело обстоит не так, будто некие благородные, бескорыстные и самоотверженные личности жертвуют собою для блага подвластных. Конечно, такие личности встречаются как исключение и уклонение от нормы. Множество нормально-средних властителей образуют люди, живущие за счет функции власти и использующие эту функцию в своих корыстных целях.

СФЕРА ВЛАСТИ ЧЕЛОВЕЙНИКА

Отношения власти и подвластности охватывают всех членов человейника во всех измерениях их жизни. Из этих отношений я выделяю особую макросферу человейника, исполняющую функцию власти в отношении человейника как целого. Иметь на этот счет ясность с самого начала очень важно, поскольку из-за отсутствия ее возникают весьма серьезные теоретические проблемы. Например, больше люди в некотором человеческом объединении могут иметь власть в рассмотренном выше смысле над представителями государственной власти этого объединения, не будучи в числе этих представителей. Жена может иметь власть над мужем, который является президентом страны, но из этого не следует, будто она - высшая власть в стране. В дальнейшем я буду говорить о сфере власти человейника. Власть есть многосторонний феномен. Она характеризуется наличием у социального субъекта как носителя (обладателя) власти таких признаков: 1) осознание своего положения в отношении подвластных субъектов; 2) осознание того, что он может и хочет требовать от подвластных, способность сформулировать свое желание в знаках (в языке); 3) сообщение своей воли подвластным (приказание); 4) способность и средства принудить подвластных к исполнению приказания; 5) контроль за исполнением приказания. В простейших случаях и в исторически исходных формах человеческих объединений все эти стороны слиты воедино. С увеличением и усложнением объединений происходит разделение сторон целого в виде функций различных людей и их объединений, совместно выполняющих функции власти. Все то, что мы можем наблюдать во власти современных человейников, так или иначе может быть представлено как развитие, исходящее из рассмотренного зародыша. Это - не собирание каких-то разрозненных явлений в целое, а именно развитие путем дифференциации сторон целого и обособления их в виде функций частей. Конечно, при этом могут иметь место внешние влияния и объединения разных явлений. Но при всех обстоятельствах внешнее влияние должно ассимилироваться, а объединившиеся явления должны установить такие отношения, какие установились бы в случае дифференциации единого. Другими словами, упомянутые стороны власти не существуют изолированно друг от друга. И даже когда они разделяются и воплощаются в различных субъектах, они остаются сторонами (функциями, свойствами) целостного феномена власти. С развитием человейника сфера власти разрастается и превращается в систему определенного типа. Этот тип зависит от многих факторов, в их числе - от размеров человейника и от характера человеческого материала. Например, требуется некоторый минимальный размер человейника (число людей), чтобы власть приобрела форму демократии. И выше некоторого максимума величины человейника власть не может возникнуть или сохраниться достаточно долго как демократия. Аналогично есть зависимость типа власти от размеров территории, от климатических условий, от способности народа к самоорганизации, от окружения. Тип власти зависит, разумеется, и от степени сложности человейника, от культуры и идеологии. Но свести тип власти к какому-то одному фактору ошибочно. Сфера власти есть управляющий орган человейника. Она включает в себя выработку приказания (решения) по содержанию (т.е. по языковому выражению) и сам акт отдачи приказания, выражение воли власти заметным для подвластных способом и принуждение подвластных к исполнению этой воли, отдачу приказания и контроль за его исполнением. По мере усложнения человеческих объединений и самих органов власти происходит разделение функций власти во всех упомянутых измерениях. Приказание может быть таким, что для его исполнения требуется множество людей, множество действий, распределение обязанностей, порядок действий, качество исполнения. Все это становится функцией управления. Когда такое отношение между имеющими власть и подвластными становится регулярным, происходит разделение функции выработки и отдачи приказаний, с одной стороны, и функции управления процессами исполнения приказаний. Вторая обособляется в качестве особого компонента сложного феномена власти. За приказывающей частью власти сохраняются какие-то функции управления - она управляет управляющей частью. Управляющая часть наделяется некоторыми функциями приказаний - она доводит приказания приказывающей части до исполнителей и вносит в них свою долю (детализация с учетом обстоятельств, свойств исполнителей и т.д.). Это раздвоение власти типичный пример диалектического раздвоения единого с сохранением его целостности. В реальности такое раздвоение происходит во многих измерениях и на разных уровнях. Складывается многомерная сеть и иерархия таких отношений. Лежащее в глубине процесса раздвоение скрывается, запутывается, измельчается. Одновременно происходит разделение функций власти и в других измерениях.

УПРАВЛЕНИЕ

Полностью неуправляемых социальных объектов не существует согласно самому определению понятий. Есть лишь разные формы и степени управления и управляемости. Полностью неуправляемый социальный объект просто отмирает в качестве объекта социального. Когда говорят о каких-то социальных объектах как о неуправляемых, неявно предполагают их неуправляемость определенными органами и формами управления или низкую степень управляемости. Управляющему органу принадлежат право и обязанность выработки и принятия решения относительно деятельности управляемого тела, приведения решения в исполнение, контроля за его исполнением, поддержания соответствующего порядка, необходимого для этой деятельности, поощрения одних граждан и наказания других. Эти право и обязанность могут быть захвачены или навязаны силой, получены по традиции, установлены путем соглашений или законодательным путем. Имеются определенные корреляции между управляющим органом и управляемым телом, нарушение которых делает социальную группу менее жизнеспособным. Тут опасно как чрезмерное разрастание управляющего органа, так и его недостаточность для управления чрезмерно разросшимся и усложнившимся управляемым телом. История животного мира и человечества дает бесчисленные примеры на этот счет. Управление есть деятельность управляющих органов. Тут имеются определенные правила, следование которым приносит желаемый успех, а несоблюдение которых приносит нежелаемую неудачу. Опять-таки целостной и детально разработанной теории таких правил не существует. В последнее время в связи с ростом роли управления в западной экономике тема управления стала предметом внимания специалистов. Но обсуждение этой темы проходит в основном в узких рамках экономики и политики. Кроме того, разработке общей теории управления мешает идеологическое лицемерие. Тут признание такого рода идей, какое можно видеть у Макиавелли, считается аморальным, а опыт гитлеровской Германии и коммунистической России считается преступным. А между тем правила управления не могут быть частью правил этики и права. Масса людей готовится специально для дела управления. Они изучают множество всяких наук. Но о правилах управления, как таковых, они узнают косвенно или как о чем-то весьма банальном (вроде улыбок, поклонов и галстуков), а главным образом познают их на опыте. Надо различать управление делом, в которое вовлечено определенное множество людей, и управление людьми независимо от конкретного дела, раз эти люди по каким-то причинам собраны вместе. Управление конкретным делом всегда есть управление людьми, занятыми этим делом, а управление конкретным объединением людей есть так или иначе и управление делом, которое свело этих людей вместе, хотя это дело и может заключаться лишь в том, чтобы жить вместе. Доминирование того или иного аспекта (дело и совместность) порождает различные типы управления - деловое и коммунальное (или порядковое). Первое подчиняется общим законам дела, второе - законам коммунальности. Но каждое содержит в себе в ослабленном виде свойства другого. Надо, далее, различать два аспекта во взаимоотношениях управляющего органа и управляемого тела: 1) первый приспосабливается ко второму; 2) второе приспосабливается к первому. Постепенно устанавливается относительное их равновесие, но с доминированием одного из них в зависимости от характера общественного организма. Доминирование первого аспекта дает приспособленческий тип управления, а доминирование второго волюнтаристский. Надо, далее, различать взаимоотношения между различными управляющими органами в одном и том же социальном пространстве, например взаимоотношения между внутриклеточным управлением и управлением всею совокупностью клеточек. Тут опять-таки возможны различные варианты. Отмечу два из них как основные. Первый из них - управляющие органы и принципы управления однотипны, между ними доминирует отношение субординации. Назову этот тип гомогенным. Второй из них - управляющие органы и принципы их деятельности разнотипны, между ними доминирует отношение координации. Назову его гетерогенным. Возможны и другие варианты, включая комбинации этих двух, а также комбинации из трех и более слоев управления. Различаются также непосредственное и опосредованное управление. Во втором между управляющим органом и управляемым объектом имеется посредник, не входящий в структуру управления. Имеется малоступенчатое (в частности одноступенчатое) и многоступенчатое (иерархизированное) управление, централизованное и децентрализованное, единоначальное и коллегиальное. Надо, наконец, различать командный и регулировочный аспекты управления. Доминирование одного из них дает соответственно командный и регулировочный тип управления. В случае первого управление осуществляется путем приказов (указов, директив, инструкций), отдаваемых руководящим органом нижестоящим инстанциям руководства или управляемым объектам. В случае второго упор делается на систему правил, за соблюдением которых следит руководящий орган. В реальности управления большим человейником включает в себя огромное число актов, способов, учреждений и аспектов управления. Все они сплетаются в сложную и многостороннюю систему управления, которая характеризуется не одним каким-то бросающимся в глаза и раздутым в идеологии и пропаганде признаком, а многими признаками, которые не всегда гармонируют друг с другом, а порою даже вступают в конфликты и порождают противоположно направленные следствия. Тем не менее каждый тип человейника создает свою систему управления, в которой доминируют вполне определенные явления, позволяющие говорить о типе этой системы. Так, для некоторых человейников характерна порядковая, волюнтаристская, гомогенная, централизованная, командная, прямая, многоступенчатая система управления, а для других - деловая, приспособленческая, гетерогенная, опосредованная, регулировочная система. Каждая система имеет свои принципы функционирования. Вот для примера некоторые принципы первого из упомянутых видов управления. Максимальный контроль за всеми аспектами жизни общества и отдельных граждан. По возможности не допускать то, что не может контролироваться. Если этого невозможно избежать, то допускать это в той мере, в какой это не угрожает общей установке на максимальное контролирование. По возможности ограничивать число управляемых объектов, сводить к минимуму число "точек" и акций управления. Не допускать конфликтов между частями целого. В случае возникновения таковых отдавать предпочтение интересам управляемости. Не допускать непредвиденного. А вот для примера некоторые принципы другого вида управления. Контролировать только такие "точки" управляемого тела, контроль над которыми дает возможность контролировать все тело. Сводить число таких точек к минимуму. Если контролируемое тело нормально выполняет свои жизненные функции, не надо мешать ему избыточным контролем. Не мешать неуправляемым явлениям, если они не вредят делу. При всех конфликтных ситуациях отдавать предпочтение интересам дела. Управление как особый вид деятельности имеет свои законы. Управляющий должен иметь достаточные знания об управляемом объекте, информацию об его состоянии, об исполнении своих приказаний. Должен давать приказания, соответствующие объекту и его состоянию. Его приказания должны быть ясны управляемым, должны быть однозначны. Он должен настаивать на исполнении приказаний, наказывать управляемых за их плохое исполнение или неисполнение. Управляемые должны понимать, что от них требуется, признавать авторитет управляющего и т.д. Все это общеизвестно как азбука управления. Но в реальности эти азбучные правила постоянно нарушаются, что сказывается в состоянии управляемого объекта и дела. Всякое управление предполагает потоки информации. Естественно, прогресс информационной техники породил колоссальный энтузиазм в отношении прогресса всей системы управления. Считается, что новая информационная система, основанная на использовании современной информационной техники, доставляет информацию ответственным лицам (управляющим) полнее, точнее и быстрее, чем старая система личных докладов сотрудников своим начальникам. Кроме того, в старой системе один начальник может иметь не более шести подчиненных, которые докладывают ему. В новой же системе это число в принципе не ограничено, вернее - оно ограничено лишь качествами подчиненных, обязанных докладывать непосредственно одному начальнику. Абстрактно рассуждая, все это так. Но в реальности вступают в силу факторы, несколько отрезвляющие энтузиастов управления без иерархической системы начальствования и подчинения. Прежде всего, возможности управляющего в смысле овладения получаемой информацией ограничены. Информацию-то ему может передавать любое число людей, да вот сколько информации может переварить он сам?! Способны ли информационные машины обрабатывать поток информации так, как это делают на различных уровнях информационной иерархии люди, знающие положение дел и имеющие опыт отбора и оценки информации? Абстрактно такие машины можно вообразить, обучив их критериям отбора. Но такие критерии должны быть постоянными. А в изменчивой и разнообразной реальности все равно нужны люди, которые учитывают перемены и вводят новые критерии в машины. Так что на место людей без машин приходят лишь люди с машинами. Относительны и прочие достоинства новой системы. Полнота и скорость движения информации являются тут избыточными, а точность ее нисколько не увеличивается за счет машин. К тому же никакая техника не может заменить волевой и оценочный аспект целиком. Тут так или иначе решают люди. Надо различать цели и интересы людей, вовлеченных в ситуацию управления (управляющих и управляемых), и средства управления. Основные средства суть физическое насилие, манипулирование сознанием людей и распоряжение жизненными благами.

ПОРЯДОК

Жизнь человейника - множество поступков (действий) его членов. Это множество должно быть как-то упорядочено, чтобы человейник мог жить как единое целое, т.е. должен быть установлен и поддерживаться определенный порядок. Члены человейника должны быть как-то защищены друг от друга. Порядок может создаваться и поддерживаться сам собой, если существа, образующие объединение, биологически обречены на строго определенную форму поведения, которую они не в силах нарушить. Но люди обладают широким диапазоном поведения от природы и возможностями свободного поведения. В их социальной жизни имеет место большое число ситуаций, биологически непредусмотренных. Так что проблема порядка человейника оказывается первостепенной важности. Для выработки и сохранения порядка необходимо определенное постоянно действующее насилие, ибо сам собой порядок тут не может возникнуть и сохраняться. Эту функцию выполняют все члены человейника, обладающие какой-то долей власти над другими людьми. Но эта их властность должна как-то упорядочиваться. В человейнике эту функцию поддержания порядка берет на себя сфера власти и управления. Если группа людей небольшая и условия жизнедеятельности примитивны, функцию порядка может выполнить один человек. По мере разрастания человейника и усложнения поведения людей происходит разрастание и усложнение самих органов порядка. Происходит это по общим законам социальной комбинаторики. Происходит сосредоточение функции насилия в сфере власти, с одной стороны, и распределение ее по всем частям и подразделениям человейника, с другой. Организация человейника с этой точки зрения есть организация тотального насилия.

ХОЗЯЙСТВО

Хозяйством человейника я называю то, что члены человейника специально создают искусственно (а не находят в готовом виде) и делают регулярно, чтобы добывать и производить средства существования. В хозяйство входит создание орудий труда и искусственных сооружений, разведение домашних животных и выращивание культурных растений, строительство жилищ, изготовление одежды и т.д. - создание материальной культуры, благодаря которой человейник живет. В силу определения у животных нет хозяйства. У них есть зона, в которой они добывают средства существования. И у людей охота, собирательство и грабеж сами по себе еще не хозяйство. Для хозяйства, повторяю и подчеркиваю, нужно, чтобы люди создавали специально искусственные предметы и делали это регулярно. На заре человечества почти все население человейника занималось хозяйством. По мере увеличения человейников и роста производительности труда стало расти число людей, которые сами непосредственно не занимались в хозяйстве, а жили за счет того, что делали другие. Эти люди появились прежде всего в сфере власти и в менталитетной сфере, а также как обслуживающие других членов человейника, обладавших властью и богатством. С другой стороны, часть членов человейника, способных содержать не только себя, но и других, относительно сокращалась. Их постоянной функцией в человейнике стало снабжение всего человейника средствами существования. Они образовали особую сферу - хозяйственную. Так что образование сфер власти и хозяйства суть результат единого процесса. Власть смогла образовать особую сферу лишь при условии образования сферы хозяйства. Производительность хозяйственной сферы долгое время оставалась такой, что основная масса членов даже сравнительно развитых человейников была занята в сфере хозяйства. Казалось, будто это и есть основное дело человейника. Положение коренным образом изменилось совсем недавно, главным образом - уже в нашем веке, особенно заметно - во второй половине века. Число людей, занятых в хозяйственной сфере, сократилось относительно числа людей, занятых в других сферах (в системе власти и управления, в культуре, в науке, в сфере обслуживания и т.д.), настолько, что стало возможно рассматривать сферу хозяйства как одну из многих, причем даже не как главную. В современных наиболее развитых человейниках в хозяйственной сфере занято даже менее 20 процентов работающих. Более того, теперь определяющую роль в жизни таких человейников играет уже не хозяйственная сфера, а другие. Такую эволюцию человейников не могли предвидеть во второй половине XIX века и даже в начале XX века. Иначе марксистский "исторический материализм" вряд ли имел бы такой колоссальный успех. Люди, занятые в сфере хозяйства, либо вынуждаются другими людьми или обстоятельствами личной жизни снабжать других членов человейника средствами существования, либо делают это добровольно. В первом случае они должны сами иметь какие-то средства существования, чтобы делать то, что от них требуют другие. Им дают возможность жить, чтобы за их счет могли жить те, кто принуждает их к деятельности в сфере хозяйства. Во втором случае они делают свое дело не из любви к другим людям, а с целью иметь что-то для себя. Заботясь о себе, они заботятся о других. И таким путем хозяйство выполняет свою фундаментальную функцию в человейнике: обеспечение человейника необходимыми для его существования материальными благами. Все последующее усложнение и прогресс хозяйства есть развитие (развертывание, дробление, детализация и т.д.) этой основной функции. Развитие функции хозяйства происходит во многих измерениях. Назову некоторые из них. Можно различить первичный и вторичный уровни хозяйства. Первичный уровень образует все то, благодаря чему члены человейника добывают непосредственно из природы и других человейников и привносят в свой человейник. На этом уровне средства существования поступают в человейник. Вторичный уровень образует то, что члены человейника извлекают из продуктов первичного уровня. Со временем происходит дифференциация на обоих уровнях, так что образуется иерархия уровней. По другой линии можно различить добывание и производство самого необходимого для жизни людей (для удовлетворения основных потребностей) и добывание и производство сверх этого необходимого (для удовлетворения производных потребностей). В других разрезах происходит дифференциация подразделений хозяйства в зависимости от разнообразия потребностей различных категорий членов человейника, от разнообразия создаваемых предметов потребления и многих других факторов. Происходит также усложнение хозяйства по линии дифференциации этапов производства, производства различных компонентов продукции и т.д. Происходит, наконец, разделение людей на выполняющих хозяйственные функции и выполняющих функции власти и управления в сфере хозяйства, а также установление иерархии вторых. Многие социальные мыслители (философы, социологи, историки) до сих пор считают сферу хозяйства базисом всякого человейника. Крайний случай такого подхода к человейникам марксистская концепция. Да и западная идеология упорно навязывает такой взгляд всему человечеству, вовлекаемому в зону влияния Запада. Само собой разумеется, человейник не может существовать без хозяйственной сферы. Но ошибочно утверждать, будто способ организации и степень развитости этой сферы определяет собою все прочие компоненты любых человейников. Одно дело - роль хозяйства в существовании человейника, и другое дело - его роль в организации того или иного человейника в целом. В истории человечества возникали и возникают различные виды человейников и различными путями. И далеко не всегда способ организации и состояние хозяйства определяли все прочие явления человейника. Известны случаи в прошлом и в настоящем, когда формирование человейника начиналось с образования системы власти и последней приходилось создавать хозяйственный "базис". Причем создавать не для того, чтобы стать "надстройкой" над ним, а чтобы использовать его в своих интересах. Так произошло, например, в России после революции 1917 года.

МЕНТАЛИТЕТНАЯ СФЕРА

В примитивных человейниках менталитетный аспект был слит с другими. Делом формирования сознания людей занимались почти все взрослые члены человейника. Причем занимались они этим в процессе деловой и коммунальной жизнедеятельности. Думаю, что в простейшем (как логически, так и исторически) случае человек, воплощавший в себе управляющий орган человейника, исполнял в недифференцированной форме функции власти и управления не только телами, но и "душами" людей. Социальное управление вообще есть управление путем воздействия на сознание людей, а сознание еще не отпочковалось от телесной деятельности в качестве деятельности особого рода. Лишь со временем произошло отпочкование функции "заведования" менталитетом людей в виде функции особых людей. По мере эволюции человейников происходило разрастание сознания людей, усиление его роли, увеличение числа действий, специфически связанных с сознанием, росла роль познавательного аспекта сознания. Стали появляться люди и организации людей, особой функцией которых становилась деятельность в этом аспекте, изобретались особые средства для этого. Происходила дифференциация различных функций процесса обработки людей, складывались особые ритуалы, обряды. Поскольку это невозможно закрепить биологически, менталитетный аспект должен функционировать постоянно как своего рода замена механизма биологической наследственности, - как механизм социальной наследственности (преемственности). Для этой цели в человейнике стала складываться особая менталитетная сфера. Менталитетную сферу образует часть членов человейника, специфической функцией которых является работа над менталитетом прочих членов человейника. Делом, сходным со специфическим делом менталитетной сферы, занимаются и другие люди, группы, организации. Но они не входят в менталитетную сферу в качестве ее частей. Над человеческим менталитетом в конкретных человейниках работают и другие сферы. Но это не есть их специфическое дело. Менталитетная сфера вмешивается в деятельность других сфер. Но это - не ее специфическое дело. Менталитетная сфера человейника есть постоянно действующий компонент социальной организации. Люди, занятые в ней, профессионально занимаются менталитетом членов человейника и живут за счет этой деятельности. Они признаны в человейнике в этой роли, не преследуются, а, наоборот, почитаются, имеют авторитет и влияние на людей. Люди и группы людей, занятые в менталитетном аспекте (в аспекте, а не сфере!) и живущие за счет своей деятельности в этом аспекте, но не признанные или даже преследуемые в этом их качестве, в менталитетную сферу не входят. Задача менталитетной сферы заключается, прежде всего, в том, чтобы выработать сознание человейника как целого, сохранять его, разрабатывать и приспосабливать к меняющимся условиям жизни людей. Сознание человейника как целого не есть сумма и обобщение сознаний отдельных его членов как по содержанию, так и с точки зрения формы (аппарата). Это - историческое изобретение человейника в множестве поколений. Задача менталитетной сферы, во-вторых, заключается в том, чтобы навязывать это сознание членам человейника, стандартизировать их сознание, сделать их индивидуальное сознание воплощением сознания человейника как целого. И третья основная задача менталитетной сферы - управлять поведением людей путем формирования в них стандартного сознания и воздействия на него. В целом - задача менталитетной сферы сделать людей способными жить в их человейнике и сохранять его своей жизнедеятельностью как единое целое, а также сделать людей лучше управляемыми и манипулируемыми. Обработка человеческого сознания есть обучение людей способности оперировать знаками, заполнение памяти определенным образом изготовленными и отобранными знаками, тренировка мозга на определенные операции со знаками, стандартизация мозговой деятельности людей, снабжение людей стандартной "духовной" пищей, тренировка на стандартное знаковое (символическое) поведение, создание символического мира с помощью знаков реального мира, погружение людей в вымышленный символический мир, выпуская их из него в мир реальный лишь в той мере, в какой это требуется интересами самосохранения. Специфическими средствами выполнения этой задачи являются совокупности идей, особого рода учения. Менталитетная сфера должна изобретать их, хранить, пополнять, исправлять и т.д. Но делать это не ради их самих сами по себе они ценности не имеют, - а чтобы вбивать их в головы прочих членов человейника. Идеи сами по себе в головы людей не поселяются и тем более не уживаются там долго. Для этого нужен определенный механизм, и он создается в менталитетной сфере. Это - особые люди и их объединения, заботящиеся о том, чтобы рассматриваемые идеи (учения) доводились до сознания всех членов человейника, организующие особые ритуалы для этого, тренирующие людей на определенное поведение в соответствии с идеями. Менталитетная сфера в своей эволюции прошла путь от одного или нескольких людей до грандиозных организаций из десятков и сотен тысяч человек, от примитивной совокупности знаков и знаковых операций до сложнейших знаковых систем и операций, требующих длительного профессионального обучения. В исходном пункте функции хранителя жизненного опыта и познания, воспитателя, учителя и контролера поведения членов человейника образовывали единый, недифференцированный комплекс и были сосредоточены в ведении одного или нескольких членов человейника, олицетворявших его интеллект. По мере разрастания, усложнения и обогащения менталитетного аспекта происходило отпочкование ряда функций менталитетной сферы в виде функций других сфер - науки, культуры, права, норм морали, этикета и т.п. В итоге за менталитетной сферой осталось то, что было главным в исходном пункте, а именно - обработка и стандартизация сознания членов человейника и манипулирование ими путем воздействия на их сознание. Только теперь - на более высоком уровне развития сознания. В отношении менталитетного аспекта в целом эта сфера взяла на себя роль его организующего ядра и контролера. Функции менталитетной сферы более конкретно можно классифицировать так: 1) разработка, хранение и вбивание в головы людей определенного мировоззрения и определенной системы ценностей (оценок); 2) вовлечение людей в определенные действия, касающиеся их сознания, принуждение к этим действиям; 3) контроль за мыслями и чувствами людей и организация их на такой контроль в отношении друг друга. Мировоззрение человейника образует совокупность взглядов (представлений) на все то, что так или иначе входит в круг интересов членов человейника, - на окружающий мир, на свой человейник, на человека и т.д. Система ценностей определяет эмоциональное отношение людей к окружающим явлениям и к поступкам людей. Действия, упомянутые в пункте 2, являются средством обработки сознания и поддержания его в должном состоянии. Таковы, например, религиозные обряды, ритуалы, собрания. Контроль за мыслями и чувствами людей не менее важен для человейника, чем контроль за телесным поведением. Порою он достигает чудовищной силы. Он опирается на систему телесных наказаний. Он не есть всего лишь результат злого умысла плохих людей. Он есть необходимое средство самоорганизации и самосохранения человейника. Он превращается в зло, когда превышает меру и становится неадекватным условиям и требованиям самосохранения человейника. Надо различать менталитет отдельно взятых людей (скажем, индивидуальное сознание) и менталитет человейника как целого. Между ними нет полного совпадения. Второй, как уже было сказано, не есть сумма и обобщение первых. Не все, что можно обнаружить в сознании одного человека, можно обнаружить и в сознании другого. Не все, что верно в отношении менталитета человейника, верно в отношении каждого члена человейника. Менталитетная сфера концентрирует в себе "вещество" сознания и распределяет его по членам человейника так, что каждому достается какой-то "кусочек" в зависимости от его положения в человейнике и индивидуальных обстоятельств. Тут, как и во всем прочем, нет абсолютного равенства. Состояние менталитета отдельно взятых людей и человейника в целом складывается под воздействием многих факторов, а не только менталитетной сферы. В число этих факторов входят личный жизненный опыт человека и размышления над ним, общение с другими людьми, обучение и образование, внешние влияния и т.п. Задача менталитетной сферы - контролировать и регулировать эти прочие влияния, ограничивать или вообще исключать их. Насколько это удается практически, это характеризует степень эффективности менталитетной сферы. Менталитетная сфера, с одной стороны, отражает прирожденные способности людей и приспосабливается к тому, как менталитет людей складывается стихийно, независимо от нее (семья, окружение, личный опыт). С другой стороны, она разрастается и приобретает свои средства воздействия на людей, сама стремится приспосабливать менталитет людей применительно к своим средствам и потребностям. При этом она сама все более подвергается действию законов коммунального и делового аспектов. В современных человейниках она достигла в этом отношении таких масштабов и такой мощи, что стала формировать менталитет людей, не считаясь с природными возможностями их.

СУПЕРУРОВЕНЬ ЧЕЛОВЕЙНИКА

Суперуровень человейника образует структурирование его вне компонентов социальной организации микроуровня и макроуровня, но на основе их и в зависимости от них. Для образования этого уровня в качестве значительного элемента в структуре человейника, достаточно четко отличающегося от микроуровня и макроуровня и играющего качественно новую роль сравнительно с ними, необходимо следующее условие: сравнительно большое число членов человейника, имеющих возможность свободно перемещаться в социальном пространстве человейника, вступать в разнообразные контакты по своей воле и создавать более или менее устойчивые объединения во всем пространстве человейника, отличные от локальных и родственных групп, какие возникают на микроуровне. Суперуровень человейника в таком понимании есть сравнительно новое явление в истории человечества. Мы его рассмотрим в следующем разделе.

РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ЖИЗНЕННЫХ БЛАГ

Какими бы ни были намерения отдельных личностей, что бы люди ни выдумывали насчет смысла и целей жизни, в основе человеческого бытия было, есть и будет стремление приобретения жизненных благ. Эти блага, коротко говоря, суть следующие. Родившись, вырасти и стать взрослым человеком, способным жить в своем человейнике. Получить воспитание, образование и профессиональное обучение, чтобы зарабатывать средства существования и занять положение, отвечающее личному статусу. Иметь общение, соответствующее самосознанию и потребностям в общении. Удовлетворять культурные потребности (развлечение). Иметь медицинское обслуживание. Иметь обеспечение по старости. Обеспечить свое потомство так, чтобы оно не опускалось ниже достигнутого уровня и имело по крайней мере то же самое. Все то, чего человечество достигло за всю свою историю, есть лишь механизм добывания и распределения жизненных благ. Положение людей в принципе не является абсолютно надежным. Никаких прирожденных и незыблемых гарантий на этот счет нет. О каких-то гарантиях люди должны были позаботиться сами. И они в течение длительной эволюции сделали одно из величайших открытий. Самыми надежными гарантиями обладания жизненными благами (жизненного благополучия) являются следующие: 1) накопление материальных богатств в личном владении и способность удержать их за собой; 2) достижение как можно более выгодного положения в человейнике и использование его для приобретения наибольшей доли материальных благ, для накопления богатств и силы удержать их в личном владении; 3) передать богатства детям. Эти законы экзистенциального эгоизма имеют силу в отношении всех средненормальных людей. Исключения, конечно, бывают, но они не отменяют эти законы. Человейник организуется так, что в нем с необходимостью возникает различие социальных положений для различных его членов. Каждый из них стремится использовать свое положение, чтобы иметь максимум благ. И возможности их в этом отношении не равны. Это образует самую глубокую основу неравенства в распределении жизненных благ. И никакое изобилие жизненных благ не может избавить от этого, ибо всякое изобилие относительно и в нем неизбежна иерархия уровней. Любой человейник сохраняет и сам порождает иерархию в распределении жизненных благ, соответствующую социальной иерархии. Так что неравенство в обладании благами есть изначальный закон человеческого бытия. И это справедливо в социальном смысле: социально справедливо то, что соответствует социальным законам человейника. Несправедливо то, что не соответствует этим законам, не вытекает из них, выходит за их рамки, противоречит им. На этот счет имеется своя мера, причем как верхняя, так и нижняя. Стремление установить равенство в распределении, нарушающее нижнюю границу меры неравенства, столь же ненормально, как и превышение верхней границы. Социальная структура создает возможность неравенства в распределении жизненных благ. Но возможность эта превращается в действительность в ожесточенной борьбе между людьми, группами людей, народами, странами. Если тут какая-то социальная справедливость достигается, то лишь на время, через кризисы, катастрофы, через бесчисленные жизненные драмы и трагедии. Люди, добившиеся в этой борьбе наивыгоднейшего положения, приобретают силы и умение удерживать сложившееся положение даже тогда, когда система распределения приходит в вопиющее несоответствие с реальной ситуацией в человейнике. Именно это служит непосредственной основой для умонастроений масс, толкающих их на восстания, революции, войны и т.п. Возникнув однажды, неравенство в распределении жизненных благ само становится опорой социальной организации, породившей ее круг замыкается. Неравенство становится преемственным и устойчивым. Требуется длительное время (порою века), чтобы накопились силы, способные разрушить сложившуюся систему неравенства. Разрушить, чтобы создать новую, более адекватную новой ситуации в человейнике Распределение жизненных благ никогда не было стихийным, хаотичным. То, что принято считать стихийным и хаотичным, есть явление сравнительно позднее, частичное и относительное. В основе же всегда лежала и лежит какая-то форма упорядоченности распределения. Это - одна из функций власти. Власть охраняет сложившиеся правила распределения и вырабатывает новые. В этом отношении распределение кусков туши убитого животного вождями племени и распределение бюджета страны, исчисляемого миллиардами долларов, суть явления однопорядковые. В человейнике складывается определенная устойчивая система распределения, являющаяся необходимым условием его самосохранения. Причем та часть человейника, которая имеет лучшее положение с точки зрения распределения жизненных благ, силой принуждает прочих членов сохранять эту систему. Эта сила состоит тоже из членов человейника, получающих за свою службу долю благ.

СОЦИАЛЬНАЯ БОРЬБА

Все социальные объекты суть люди и их объединения. А люди суть живые существа. Самым фундаментальным фактором, определяющим их поведение, является стремление удовлетворить их жизненные потребности. Условия жизни людей, потребности и условия их удовлетворения различны, порою противоположны. На пути у одних людей при этом стоят другие люди как препятствия, причем препятствия активные, имеющие свои интересы и стремящиеся удовлетворить их. Так что реальная жизнь человечества была, есть и останется вечно борьбой между людьми, их объединениями, народами, странами, группами стран. Какой бы прогресс человечества ни происходил и какие бы меры люди ни изобретали, эта борьба не исчезает, она лишь принимает новые формы. От нее не могут избавить никакие строгости и никакое насилие, ибо сами эти строгости и насилие суть формы социальной борьбы. Дружественные объединения, забота о ближнем, взаимная выручка и помощь и т.п., являясь средствами ограничения всеобщей вражды и борьбы, в не меньшей мере являются средствами усилить свои позиции в социальной борьбе. Более того, социальная борьба между людьми, их различными категориями и объединениями в известных формах и масштабах есть условие существования и прогресса человейников. В этом смысле утверждение диалектики о том, что борьба противоположностей есть движущая сила социальной эволюции, фиксирует очевидное и всеобщее явление социального бытия. Виды социальной борьбы разнообразны. Насилие, убийство, обман, клевета, интриги, конкуренция, препятствование, бойкот, демонстрация, забастовка, терроризм, диверсия, восстание, революция, война и т.д., человечество в этом отношении так же далеко продвинулось вперед по сравнению с животным миром, как в отношении материальной культуры, познания, искусства и прочих явлений, считающихся позитивными продуктами прогресса. Описаниями фактов социальной борьбы переполнены произведения художественной литературы, кинофильмы, телевизионные передачи, исторические и политические сочинения, газеты. Но научные их исследования незначительны, фрагментарны, рассеяны и погружены в идеологические и пропагандистские контексты. Наиболее значительными, на мой взгляд, явились учения о классах и классовой борьбе. Они, сыграв свою историческую роль, выродились в идеологические явления, уже неадекватные современной социальной реальности.

СЛОЖНЫЕ ЧЕЛОВЕЙНИКИ

Человейники разделяются на одноклеточные и многоклеточные. Последние разделяются на простые и сложные. Сложные образуются либо путем объединения двух или более человейников в один, либо путем внутренней дифференциации человейника на части, являющиеся потенциальными человейниками, либо путем комбинации первых двух путей. Упомянутые части являются потенциальными человейниками в том смысле, что сохраняют основные черты человейников в таком состоянии, что в случае распада сложного человейника на части последние могут стать самостоятельными человейниками. В случае слияния двух и более человейников в один они сохраняются точно так же, как потенциальные человейники. Простые человейники не содержат частей, являющихся потенциальными человейниками. В больших сложных человейниках образуется иерархия частей, являющихся потенциальными человейниками. Это можно видеть в территориальном делении, например, современных западных стран. Известны многочисленные случаи, когда при распаде сложных человейников потенциальные человейники становятся самостоятельными человейниками. Так, например, произошло в случае распада Югославии и Советского Союза. Но в большинстве случаев образование таких частей диктуется другими обстоятельствами - интересами управления, делением населения на этнические группы, природными условиями. Играет свою роль социальный закон однообразия структурирования: люди просто применяют имеющиеся навыки ко всем подходящим случаям. Так что законы образования сложных человейников остаются скрытыми.

МИР ЧЕЛОВЕЙНИКОВ

Человейники возникали, возникают, организуются и эволюционируют не изолированно друг от друга, а в более обширной социальной среде из скопления людей и их объединений. Буду употреблять для обозначения такой среды слово "мир". На планете существовали и существуют различные миры. Например арабский, африканский, средиземноморский, западноевропейский, евразийский и другие. В мире могут иметь место какие-то элементы организации. Например, религия и религиозная организация может охватывать все человейники данного мира, придавая ему некоторое единство. Но мир как целое не есть человейник. В истории предпринимались и до сих пор предпринимаются попытки организации миров в единые человейники. Иногда они удавались на какое-то время. Но в таких случаях возникали сверхчеловейники, а миры прекращали существование в качестве социальных феноменов особого рода. Такая тенденция приобрела большую силу в наше время. Она стала одной из определяющих линий эволюции человечества. Человечество в целом было и пока еще остается не просто совокупностью человейников, но и совокупностью миров, состоящих из человейников. Прогресс человейников был не просто прогрессом отдельно взятых человейников, а прогрессом миров из человейников, в которых рождались новые виды человейников. В отдельно взятых человейниках просто не было достаточно сил для этого прогресса. Именно в мирах, а не в отдельных человейниках были изобретены языки, деньги, религии, государства и другие социальные феномены, без которых человечество теперь немыслимо. Мы живем в эпоху образования человейников глобального масштаба, стремящихся к мировой гегемонии и к объединению всего человечества в единый глобальный сверхчеловейник. Если это случится, это будет завершением социальной эволюции человечества с точки зрения размеров объединений. Что будет потом - бессмысленно гадать. Эволюционный процесс на этом, конечно, не остановится. Он будет происходить внутри глобального сверхчеловейника, который будет восприниматься как нечто естественное. Разумеется, господа этого мирового Левиафана полностью сфальсифицируют историю человечества, как это делалось раньше и делается с удесятеренной силой теперь, и будущим сверхчеловекам даже в голову не придет мысль о возможности иного устройства их жизни. Не исключено, конечно, и то, что начнется процесс распада, деградации и вымирания. Но мы обо всем этом никогда не узнаем.

ТИПЫ ЧЕЛОВЕЙНИКОВ

В истории человечества были и существуют в наше время многочисленные индивиды (экземпляры) и виды человейников. Они различаются по размерам, по продолжительности жизни, по степени сложности структуры, по человеческому материалу и многим другим признакам. Достаточно сравнить примитивные человейники из нескольких сот человек, еще уцелевшие каким-то чудом на планете, и современные западные страны, достигшие высочайшего уровня развития и состоящие из десятков миллионов человек, чтобы увидеть, какой грандиозный эволюционный процесс тут произошел и происходит на наших глазах. Вместе с тем различные человейники обладают сходными чертами, выделение которых позволяет строить их обобщенные описания и классификации. Для известных мне классификаций характерны такие черты. Отдельные признаки человейников вырываются из связи с другими и выдаются за такие, которые определяют характер человейника в целом. Черты, характерные человейникам определенного типа, абсолютизируются и выдаются за черты человейников вообще. Человейники располагаются в умозрительный ряд, и последний выдается за некий объективный закон эволюции человейников, т.е. этот ряд онтологизируется. Характерным примером на этот счет может служить марксистская классификация. Марксистское социальное учение создавалось на основе наблюдения западных стран прошлого века. В них экономика доминировала над другими сферами общества, высокого уровня достигли капиталистические отношения и классовая поляризация населения. Маркс и его последователи абсолютизировали черты человейников такого типа, превратив их в определяющие черты всякого человейника. Согласно марксизму, существовали четыре типа общественно-экономических функций (по их терминологии): первобытно-общинная, рабовладельческая, феодальная и капиталистическая. В будущем (для того времени) должна возникнуть пятая - коммунистическая. В их исторической последовательности усматривался некий закон перехода от низших форм к высшим. Сама по себе идея выделить типы человейников, ввести критерии их сравнения и расположить их в теории по этим критериям в упорядоченный ряд "от низшего к высшему" вполне правомерна. Но при этом можно удержаться в рамках науки лишь при том условии, что будут соблюдены правила логики, а именно - если этот умозрительный ряд не рассматривается как последовательные этапы эволюции одних и тех же человеческих объединений и не выдается за некий объективный закон развития человечества. Но именно это требование в марксистской концепции было нарушено. Разбросанные в пространстве и времени куски человеческой истории были изображены как этапы развития чего-то одного. Упорядоченный умозрительный ряд различных явлений человеческой истории был представлен как последовательные этапы развития всякого человейника. Логическое средство упорядочивания разрозненных явлений было представлено как объективный закон истории. Нечто подобное можно обнаружить и в других социологических концепциях. Характерным для известных мне классификаций человейников является также смешение типов человейников в целом и типов социальной организации человейников. В истории человечества никогда не было, нет и не будет человейников, социальная организация которых совпадает с какими-то ее абстрактными типами. Конкретная история человечества есть история социальных уродов и помесей, лишь в той или иной мере приближающихся к абстрактным образцам социальной организации. Наследственная монархия, например, является признаком общества феодального, а ее между тем можно увидеть во многих демократических (капиталистических) странах в XX веке. Товарно-денежные отношения характерны для общества капиталистического, но их можно видеть и в обществе феодальном. В западных странах сохранились владельцы наследственных поместий, что является пережитком феодализма. Но потомки феодалов вполне вписались в капиталистические привилегированные, слои и многие сами стали предпринимателями и политиками. Социальная организация конкретного человейника может характеризоваться признаками различных типов социальной организации, но тип социальной организации, как таковой, не есть смешение любых произвольно выбранных признаков. В конкретных человейниках могут уживаться признаки разных типов социальной организации, но в самих этих типах - нет. Тут требуется комплекс взаимно соответствующих признаков. Социальная организация конкретных человейников может меняться со временем. К типу социальной организации, как таковому, понятие изменения неприменимо: он специально определяется именно таким. Социальная организация конкретных человейников изменяется в процессе их жизни, порою - весьма радикально. Но эти изменения не беспредельны. Какой бы ни была эта организация, она становится более или менее устойчивой, раз человейник живет с ней достаточно долго. Устанавливаются границы изменений, выход за которые несет угрозу существованию человейника. Чем дольше человейник живет с данной социальной организацией, тем труднее изменить ее без разрушения человейника.

ЭВОЛЮЦИОННЫЕ УРОВНИ ЧЕЛОВЕЙНИКОВ

Эволюционный процесс человечества происходит во многих измерениях (по многим линиям) одновременно. Я здесь выделяю то измерение эволюции, которое, на мой взгляд, является доминирующим в наступившую эпоху. Оно определяет характер и направление эволюции человечества в целом. Много миллионов лет назад в рамках животного мира появились люди и человейники. Сначала это были одноклеточные человейники. Они размножались, увеличивались в размерах, совершенствовались, распространялись по планете. Возникали многоклеточные и сложные человейники. Одни распадались, другие появлялись. Вступали в контакты, враждовали, влияли друг на друга. Это происходило в рамках более или менее обширных миров. Прошли миллионы лет. Люди и человейники достигли высокого уровня развития. Стали возникать новые виды человейников, которые мы будем называть обществами. Общества оказались жизнеспособными, сравнительно быстро прогрессировали, успешно конкурировали с другими человейниками. Постепенно человейники типа обществ стали играть доминирующую роль в каких-то мирах и в массе человечества. История человечества стала по преимуществу историей возникновения, существования, эволюции, прогресса, борьбы, гибели обществ - эпохой обществ. Высшим достижением этой эпохи явились страны западного мира. Человейники более низкого уровня организации, чем общества, я буду называть предобществами. Исторически предобщества были предшественниками, материалом и условиями возникновения обществ. Это, например, большие семьи, роды, племена, союзы племен. Но сказанное не означает, будто какие-то отдельно взятые (изолированные) предобщества имманентно (без внешних воздействии) превращались в общества. Думаю, что в отдельно взятых предобществах было мало материала и разнообразия явлений, чтобы породить общества. Скорее всего, в каких-то достаточно обширных мирах предобществ возникали эволюционные линии, которые, переплетаясь и взаимодействуя, создавали условия и возможности для появления обществ. Возникновение обществ не означало, что предобщества исчерпали себя и стали превращаться в общества. По всей вероятности, общества существовали совместно с предобществами. Их различия обнаружились не сразу. Предобщества могли эволюционировать своими путями. У них возникали признаки, подобные признакам обществ. Общества долго существовали в формах явлений предобществ. Не удивительно, что историки, не имеющие критериев различения предобществ и обществ и имея дело с ситуациями, о которых я только что упомянул, обычно принимали и до сих пор принимают предобщества за общества. Увеличение предобществ и образование их объединений (порою гигантских) сами по себе еще не вели к качественному скачку в эволюции человейников - к образованию обществ. В этом не было предопределенности. Для нас важно то, что это фактически случилось. Тут мог сыграть роль случай. Возможно, что в результате покорения одним предобществом других возникла иерархическая структура, развивавшаяся в общество. Существенно здесь то, что общество возникло как человейник более высокого уровня организации, чем предобщество. Отношение общества и предобщества характеризуется теми понятиями диалектики, о которых говорилось выше. В частности, возникновение общества, будучи диалектическим отрицанием предобщества, не означает полное исчезновение явлений предобщества. Многие из этих явлений сохраняются и воспроизводятся в обществе в качестве его явлений, но сохраняются в "снятом" виде. Явления предобщества в составе явлений общества "очищаются" от их исторических форм, трансформируются применительно к условиям общества, становятся подчиненными законам общества. Они не характеризуют общество специфически и не образуют его основания. То, чем общество в самой своей основе (при возникновении) отличается от предобщества, что делает его качественно новым образованием более высокого уровня социальной организации сравнительно с предобществом, образует его "нижнюю" эволюционную границу. Возникает вопрос: как это возможно говорить о качественном отличии общества от предобщества, если мы не рассмотрели предобщество? На этот вопрос можно ответить серией других вопросов. А как возможно говорить о качественном отличии человека от животных, не рассмотрев животных?! А как можно говорить о качественном отличии живой материи от неживой, не рассмотрев неживую?! Так можно продолжать далее. Логическое решение проблемы такой дурной бесконечности тривиально, и к нему в науке прибегают постоянно: те признаки человейника, которые мы выделим и опишем как совокупность признаков, определяющих специфику общества, и образуют (с нашей точки зрения) качественное отличие общества от предобщества. Предобществом же будет называться человейник, не обладающий такой совокупностью признаков. А насколько удачно или неудачно это будет сделано у нас, пусть читатель судит сам. Одно дело - правила методологии науки, как таковые, и другое дело - как они реализуются в конкретном исследовании. Наша задача облегчается тем, что общества имеют длинную историю. Мы можем выбрать в качестве эмпирического материала высоко развитые экземпляры обществ и слаборазвитые экземпляры предобществ, оставив без внимания смешанные, переходные, уродливые и т.п. формы человейников. Таким путем качественное отличие обществ от предобществ будет заметно достаточно отчетливо. Поиски форм человейников, относительно которых не поймешь, что это такое, мы предоставляем другим. Об обществах накоплена огромная информация. Возникновение и эволюция многих обществ зафиксированы в исторически достоверных документах. Многие общества возникли или были разрушены на наших глазах. Общества изучались и изучаются бесчисленными специалистами. В установлении нижней эволюционной границы обществ основная интеллектуальная работа, по моему мнению, теперь заключается не в ее открытии и собирании новых эмпирических данных, а в логической обработке имеющихся. Сейчас если бы собрали сведения абсолютно обо всех конкретных человейниках до мельчайших деталей и об их истории буквально по дня и по часам, это нисколько не изменило бы ситуацию с точки зрения познания. Это не устранило бы необходимость логической работы исследователей. Думаю, что скорее наоборот, затруднило бы. Избыток информации есть не меньшее зло для ученого, чем ее дефицит.

Часть третья

ОБЩЕСТВО

НАША ЦЕЛЬ

Перейдем к рассмотрению общества. Понятие общества является ключевым для понимания всех основных социальных явлений современности, включая западнизм, коммунизм и эволюционный перелом, происходящий в наше время. Что такое общество - это кажется очевидным, само собой разумеющимся и общеизвестным. Но если посмотреть на положение с логической точки зрения, то можно заметить, что именно в этом ключевом пункте больше всего неясности, путаницы, смешения разных явлений, нарушений всех правил логики и методологии науки. Наша цель в этой части книги состоит в том, чтобы осуществить экспликацию понятия общества и совокупности понятий основных компонентов его социальной организации. Тут мы имеем пример комплексного определения понятий, о котором говорилось в первой части. Так что речь здесь пойдет о явлениях, которые общеизвестны, а не о каких-то открытиях тайн, еще неведомых в социальной науке. Но общеизвестность явлений не означает, что эти явления поняты. К тому же понимание может быть различным. Предлагаемая здесь экспликация понятий будет не совокупность дефиниций, какие можно найти в философских и социологических справочниках, а определенным способом понимания социальных явлений, существенно отличающимся (если читатель внимательно вдумается в него) от известных в социологии и философии.

УСЛОВИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ОБЩЕСТВА

В сочинениях на тему об обществе обычно смешиваются условия возникновения обществ, условия их самосохранения и признаки, указываемые в определении понятия "общество". Тут имеют место частичные совпадения, но полного совпадения нет. Среди условий возникновения общества могут быть такие, которые, сыграв роль, исчезают в прошлое. Среди условий самосохранения могут появиться такие, в которых не было необходимости при возникновении. А в определении понятия указывается совокупность признаков, по которой общества отличаются от всех прочих объектов, независимо от того, как они возникают и воспроизводятся. Они предполагаются данными как эмпирическая реальность. Назову некоторые условия возникновения обществ, знание которых важно для составления предварительного (ориентировочного) представления о том объекте, который нас интересует. Общество образуется тогда, когда в каком-то ограниченном пространстве скапливается достаточно большое число людей и вынуждается на постоянную совместную жизнь в течение многих поколений не в силу родственных отношений (хотя они не исключаются), как это имеет место в предобществах, а по каким-то другим причинам. Например, это может быть скопление в одном регионе множества разноплеменных людей для защиты от врагов или в силу природных условий. Эти люди по крайней мере в значительной части являются чужими друг другу, а то и вообще враждебными, как это имеет место, например, при завоевании одних человейников другими. Среди людей в рассматриваемом скоплении могут быть и связанные родственными узами, что очевидно, поскольку тут имеются и образуются семьи. Но в данных условиях чуждость людей друг другу приобретает решающее значение. Для общества необходим некоторый минимум людей, не связанных родственными отношениями, хотя бы для того, чтобы родственные связи утратили прежнее значение. Конечно, эти связи не исчезают совсем. Но для человека как члена общества число родственно близких людей невелико в сравнении с числом тех чужих людей, с которыми ему приходится иметь дело, не говоря уж о численности прочих членов скопления людей, с которыми ему вообще не приходится сталкиваться. Для общества необходимо не просто скопление достаточно большого числа разрозненных людей, но нечто большее, - необходим достаточно многочисленный народ или группа народов, по каким-то причинам вынужденная объединиться. Думаю, что важнейшим случаем такого объединения является покорение одних народов другими или представителями других народов. Общество, скорее всего, образуется не столько из друзей, вынужденных враждовать, сколько из врагов, вынужденных дружить. Рассмотренный человеческий материал в обществе подвергается дальнейшей эволюции. Высшим результатом этой эволюции является образование человеческого единства, большинство или по крайней мере наиболее важная часть которого осознает (идентифицирует) себя прежде всего в качестве граждан своего общества. Можно было бы в этом случае употребить слово "нация". Но и оно многозначно. Нацией называют множество людей, имеющих юридическое гражданство данной страны, этническую группу, охваченное "национальной" идеологией множество жителей страны и т.д. Я буду такое человеческое единство называть гражданством. Скопление людей, образующих общество, состоит не непосредственно из отдельных людей. Это - не толпа. Оно состоит из множества устойчивых групп. Эти группы сравнительно невелики по размерам. Если даже какие-то из них состоят из родственников, небольшая семья например, основу их образуют не родственные связи, а интересы какого-то общего (совместного) дела. Они до известной степени автономны в своей жизнедеятельности. Каждая из них имеет свои частные интересы. Последние могут совпадать для некоторых из них, могут различаться для других и даже быть противоположными, могут совпадать в одних отношениях и различаться в других. Но всем им свойственно одно общее: эти частные интересы различных групп могут быть удовлетворены только в составе объединения этих групп в единое целое. Общество возникает как общее для разнородных людей и их групп с различными интересами условие удовлетворения их частных интересов. Возникновение общества предполагает возникновение каких-то общих интересов у разрозненных частных групп людей и порождает какие-то общие интересы общества как целого, и прежде всего - интересы самосохранения его как целого. Частные интересы никогда не совпадают полностью с общественными. Части общества всегда отдают предпочтение своим частным интересам перед общественными. Они отдают предпочтение общественным интересам только в двух случаях: когда это явно в пользу их частным интересам и когда они на это вынуждаются силой и обстоятельствами. Трудно сказать, каково соотношение добровольности и принуждения в образовании и сохранении общества. Я склонен считать, что элемент принуждения является доминирующим. Даже в тех случаях, когда общественные интересы становятся функциями отдельных людей и их объединений (учреждений, организаций), частные интересы последних не совпадают полностью с общественными, вторые становятся средством удовлетворения первых. Так что всегда требуется какое-то принуждение, чтобы общественные интересы удовлетворялись. Человейники образуются отчасти стихийно и неосознанно, а отчасти в результате сознательно-волевых действий людей. Пропорции тех и других факторов различны. В образовании предобществ доминируют неосознанные факторы. Люди, создающие предобщества, суть скорее очеловечившиеся животные, я бы даже назвал их предлюдьми. В образовании обществ доминируют сознательные факторы. Создатели общества осознают необходимость каких-то мер для создания или сохранения единства данного им скопления людей, принимают сознательные решения для этого и изобретают средства, реализующие их решения. Это не означает, будто люди собираются и договариваются создать именно общество, причем по некоторому разумному проекту. Ничего подобного не происходит. С этой точки зрения концепция общественного договора - наивная сказка, хотя и близкая к реальности. Сознательность тут заключается в том, что некоторые члены данного скопления людей совершают некоторое множество сознательных и волевых действий, благодаря которым в течение исторического (длительного) времени и в ожесточенной борьбе, через массу проб и ошибок, неудач и успехов формируется общество. Сознательность действий по созданию общества не означает, будто его создатели на научном уровне понимают то, что они творят. В системе государственности западных стран занято более пятнадцати процентов работающих людей. Это - десятки миллионов человек. А многие ли из них, сознательно исполняя свои функции, имеют в головах научное понимание общественных феноменов?! Конечно, не все люди, участвующие в процессе создания общества, в какой-то мере осознают происходящее, а только часть из них, возможно единицы. Большинство служит лишь строительным материалом для сознательных творцов общества. К тому же последние редко осознают творимое ими так, как это делают их потомки, глядя на их деятельность с высот результатов истории. И творят они историю не как абстрактные мыслители, а как живые существа, имеющие свои личные интересы и использующие для удовлетворения их свое сознание и волю. Общество есть продукт сознательной деятельности людей, есть их искусственное изобретение. Но это не означает, будто оно создается по произволу строителей. Если бы люди создавали общество полностью по своему произволу, никаких проблем не было бы. Они изначально жили бы как в раю. А скорее всего, никакое общество у них не получилось бы, - они передрались бы, ибо вряд ли достигли бы единства в своем произволе. Творцы общества вынуждены считаться с объективными факторами, в их числе - с социальными законами. Сказанное не исчерпывает всех условий возникновения общества. Упомяну еще такие, как необходимость пространственных границ (внешней "оболочки"), сосредоточение основной жизнедеятельности членов общества во внутреннем его пространстве, способность добывать и производить самое необходимое для своего существования, создавать внутреннюю самоорганизацию и свой образ жизни. Общество обладает достаточно высоким уровнем суверенитета, т.е. независимости от других человейников. Для этого общество должно иметь достаточно высокий уровень материальной культуры. Другие условия станут ясны из дальнейшего изложения.

СОЦИАЛЬНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ОБЩЕСТВА

В нашу задачу не входит описание истории и видов обществ, вообще не входит описание обществ со всеми их свойствами. Наша задача - принимая как данность возникновение и существование обществ как качественно особого типа и уровня социальной организации, описать, в чем именно заключается это качество. Основные компоненты социальной организации общества суть те же самые, что и всякого достаточно развитого человейника. Мы их перечислили выше. Обычный подход к ним состоит в том, что не выделяется их специфика как феноменов именно общества. Например, берут систему власти и управления общества и ищут корни ее в прошлом, доходя до вождей племен, глав семей и даже вожаков стад человекообразных существ. А не в меру усердные находят истоки этого явления в стадах и стаях животных. Аналогично хозяйство общества рассматривается просто как добывание и изготовление средств существования, уходящее корнями в отдаленное прошлое вплоть до каменных орудий, пещер, охоты на мамонтов и звериных шкур. И в отношении менталитетной сферы поступают подобным образом: находят ее корни в верованиях и ритуалах примитивных племен. Я уж не говорю о том, что ни у кого вы не заметите даже намека на верхнюю границу компонентов социальной организации общества. Конечно, общество не изобретает компоненты своей социальной организации полностью заново, на пустом месте, можно сказать - не начинает с нуля. Оно использует наличный материал и придает ему вид, соответствующий его условиям и интересам. На этой исторически данной основе происходит эволюция, в результате которой возникают качественно новые явления. Но то, что придает новый вид наличному материалу и становится предпосылкой нового уровня организации, выделяется нами именно для того, чтобы стать началом описания общества как особого социального объекта. И искать тут какие-то корни или истоки его в прошлом бессмысленно в силу самих наших намерений найти начало нового качества. Поиски корней и истоков нового качества в данном случае означают, что мы, отыскав нижнюю эволюционную границу объекта, забываем об этом (о том, что искали именно начало) и применяем затем логически недопустимое отрицание именно начала. Специфические для общества компоненты социальной организации возникают исторически, имея среди своих условий предобщественные формы или развивая в себе их черты в качестве своих собственных черт или условий функционирования (в "снятом" виде, напоминаю). Но они возникают в более обширной социальной среде и на более богатом материале истории. Они имеют и другие условия и истоки. При рассмотрении социальной организации общества в целом и ее компонентов по отдельности необходимо принимать во внимание фактор развития. При этом надо вспомнить то, что говорилось в первой части книги. Как бы ни происходил конкретный исторический процесс для тех или иных конкретных обществ, в теоретическом исследовании мы должны исходить из единства компонентов его социальной организации и рассматривать конечный результат их развития как раскрытие изначально заложенных в них потенций. Мы должны исходить из высшего результата развития, который можно наблюдать в современных обществах, и в нем посредством логических операций выявить исходный пункт развития, определив тем самым специфику социальной организации общества. При этом мы должны различать состояние компонентов социальной организации как исторического условия образования самой этой организации и их состояние как результата развития в качестве компонентов сложившейся организации. Надо иметь в виду также то, что эволюционные линии каждого компонента до известной степени автономны, их взаимная адекватность никогда не достигает идеала и достигает более или менее высокой степени лишь со временем. В отношении каждого компонента могут иметь место качественные изменения, неадекватность формы и содержания, перемена ролей и т.д., короче говоря, все "фокусы" осмеянной диалектики. Конкретные общества различаются по многим признакам. Различаются они и с точки зрения социальной организации. Но мы эти различия здесь оставляем без внимания. Мы принимаем такое допущение. Мы рассматриваем достаточно большие и развитые общества. Для каждого компонента социальной организации одного такого общества найдется компонент в организации любого другого, играющий аналогичную роль. Такое же допущение мы принимаем для признаков компонентов социальной организации по отдельности. Это допущение означает, что мы рассматриваем социальные законы и закономерные явления общества. Социальная организация общества является результатом сознательной деятельности людей. Не просто в том смысле, что она создается с участием сознания (таковы все социальные действия людей), а в том смысле, что роль ее осознается и она преднамеренно делается для этой роли. Это, напоминаю, происходит не как полный субъективный произвол (хотя в конкретной истории и произвол имеет место), а в соответствии с объективными законами организации человейников. Социальная организация есть организация рациональная. С этой точки зрения общества суть исключительные явления в истории человечества. Предобщества еще не являются организованными рационально. Возникающие сверхобщества являются сверхрациональными. Они поглощают рационализм обществ, но организуются, как увидим в дальнейшем, уже не по законам рациональности. Учтя сказанное выше об экспликации понятий, я буду употреблять для обозначения основных компонентов социальной организации общества выражения "сфера государственности" ("государство", "государственность"), "сфера экономики" ("экономика") и "сфера идеологии" ("идеосфера"). Для обозначения соответствующих компонентов социальной организации предобщества буду употреблять приставку "пред", а сверхобщества приставку "сверх".

ПОРЯДОК РАССМОТРЕНИЯ

В какой последовательности рассматривать компоненты социальной организации общества? В реальности имеют место разнообразные варианты взаимоотношений между ними. Причем эти отношения меняются со временем. Но независимо от того, как они складываются исторически и какой вид принимают в тех или иных конкретных обществах, имеются логические правила на этот счет. Если, например, в некотором виде обществ в социальной организации доминирует религия, из этого не следует, что научное описание этих обществ должно начаться с религии. Логично начать с фундаментальных компонентов, поскольку прочие суть результат дифференциации их дифференциации, отпочкования от них, комбинирования, а также производные от них. Рассмотрение же фундаментальных компонентов логично начать с такого, благодаря которому прочие основные компоненты становятся специфическими компонентами социальной организации именно общества и могут быть определены в этом качестве со ссылкой на него, независимо от того, в каких отношениях они ни находились с иной точки зрения. Рассмотрев все логически возможные варианты, я пришел к выводу, что для описания социальной организации общества, взятого в "чистом" виде (абстрактно), исходным должно быть признание четкой дифференциации основных сфер общества и оформление сферы власти и управления в качестве особой сферы (сферы государственности), и описание надо начинать именно с нее. Определение прочих сфер как специфичных обществу предполагает государство и не может быть логически корректно определено без ссылки на него, тогда как государство может быть определено без ссылки на них. При этом, повторяю, не следует смешивать логические отношения понятий с эмпирическими отношениями определяемых объектов.

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ

Мое понимание государства сложилось много лет назад как отрицание марксистского учения о государстве. В двух словах суть этого учения такова. Государство есть продукт раскола общества на антагонистические классы. Оно возникло как орудие господствующих (эксплуататорских) классов. Оно есть надстройка над экономическим базисом. В будущем коммунистическом обществе оно отомрет, поскольку исчезнут классы. Вырабатывая свое понимание государства, я, разумеется, знакомился с сочинениями философов, социологов, историков и других специалистов, так или иначе затрагивавших проблемы государства. Но главным источником моих идей послужила та информация, которую я получал по самым различным каналам о состоянии государственности в современном мире и о возникновении ее в многочисленных случаях в наше время. Возникновение государства не есть одноактная операция, случившаяся однажды в прошлом. Это - событие, имевшее место в истории большое число раз, как и возникновение обществ. Такие события можно наблюдать и в наше время. После Второй мировой войны, например, возникли многочисленные новые общества и соответственно государства в этих обществах, включая разгромленную в войне Германию и страны Восточной Европы. В результате распада советского блока и самого Советского Союза и разгрома коммунистической системы в странах этого региона возникло множество новых обществ с новой государственностью. Государство есть эмпирически данное явление, причем очевидное всем взрослым и здравомыслящим людям, не претендующим ни на какое глубокомыслие. Государство - это вполне материальные, во всяком случае вполне ощутимые элементы жизни общества: органы власти всех уровней, начиная с высшей власти (парламент, конгресс, президент, министры и т.п.) и кончая самой низшей (локальные учреждения); полиция; суды; тюрьмы; армия. И каковы функции этих органов общества, точно так же общеизвестно. Но когда за дело берутся мыслители, они с самого начала хотят продемонстрировать высоты своего понимания и дают такие определения общеизвестным и очевидным вещам, которые превращают эти вещи в нечто непостижимое для здравого ума. Начинается неразбериха, которая тянется столетиями, причем каждый новый великий мыслитель добавляет в эту неразбериху кусочек своей мудрости, от которой неразбериха становится еще запутаннее. Как я уже говорил, не только социальная организация в целом, но и каждый ее компонент является многомерным. Это относится и к государству. При рассмотрении ее надо различать по крайней мере такие аспекты: исторический и структурный, государство для себя и для других, внутренние явления государства и отношение его к окружению, государство и другие сферы и т.п. Причем эти аспекты надо брать в их взаимодействии, переплетении и эволюции. Я, конечно, не могу все это охватить здесь, как это следует сделать в теории государства. Ограничусь лишь тем, что непосредственно касается темы книги. Исторически государственность возникает в различных человейниках и в их среде (в мирах) в сложных и разнообразных конкретных условиях. Она не сразу рождается в готовом виде и не остается неизменной. Одно дело государственность в примитивном состоянии, когда она еще не велика по числу людей, когда ее функции еще не дифференцировались и не отделились в виде особых функций ее подразделений, когда еще не произошло четкое структурирование ее учреждений, когда она в целом еще не отделилась от прочих сфер общества как особая сфера. И другое дело - развитая государственность с огромным числом занятых в ней людей, с разделением и обособлением функций и подразделений, обособившаяся от прочих сфер общества. Государство возникает и существует и для самого себя, и для привилегированных классов, и для всего общества. Ошибочно раздувать какой-то один из этих аспектов в нечто абсолютное и всеобъясняющее. Важно понять отношение их в комплексе свойств и функций государства. Возникновению государства в конкретных случаях могло предшествовать расслоение человеческих объединений на классы. Государство могло возникать одновременно с таким расслоением. Оно могло испытывать влияние такого расслоения и само могло влиять на последнее. Оно само послужило одним из источников разделения людей на классы.

ОБЩЕСТВО И ГОСУДАРСТВО

Государство есть управляющий орган общества. Но дело обстоит не так, будто сначала возникает общество, и затем в нем формируется государство. И не так, будто сначала возникает государство, и затем оно создает общество или общество создается при его участии. Государство формируется как орган формирующегося общества, а общество формируется как человейник с таким управляющим органом, каким является государство. Это - единый процесс. Если в каких-то обществах государственная власть находится в руках богатеев, военных или попов и эти конкретные общества держатся на этом, из этого не следует, будто экономика, армия или церковь образуют основу общества как особого типа социальной организации человейников вообще. В чьих бы руках ни находилась государственная власть, какой бы вид она ни имела и в каком бы состоянии ни находилась, что бы ни служило основой сохранения того или иного конкретного общества, неизменным остается одно: если в человейнике нет государственности, этот человейник не есть общество, а если в человейнике в каком-то виде возникла государственность, то тут можно констатировать зарождение общества. Наличие государственности в этом случае есть показатель (признак) того, что человейник зародился именно как общество. Наличие государственности при этом не является единственным показателем зарождения общества. Имеются (должны быть) и другие. Государственность есть необходимый признак общества, но не достаточный. Надо различать, далее, зависимость государственности от других компонентов социальной организации, с одной стороны, и место этих компонентов в установлении специфики социальной организации любого общества, с другой стороны. В первом случае возможно, что тип экономики определяет тип государства. И в этом смысле (и только в этом!) допустимо говорить об экономике как базисе общества в марксистском смысле. Но такое бывает не всегда, бывает и наоборот. Бывает и идеология в этом смысле базисом для государства, но тоже не всегда. Во втором же случае дифференциация человейника на государственность (управляющий орган человейника) и подвластную ей часть человейника рассматривается как начало образования общества. И понятия базиса и надстроек тут лишены смысла.

ВНУТРЕННИЕ И ВНЕШНИЕ ФАКТОРЫ

Как я уже говорил, никакого социального закона превращения предобществ в общества нет. Общества возникают в мирах человейников, а не путем имманентного превращения отдельно взятых (изолированных) предобществ в общества. В результате имманентного развития изолированного предобщества могут развиться предпосылки для общества, но не общество. Для исторически первичного возникновения общества требуется по крайней мере два предобщества. При этом одно предобщество (или какая-то его часть) должно покорить другое предобщество (другие предобщества). Часть членов предобщества победителя становится властью в новом объединении. Если она организует покоренных в целое с целью иметь для себя постоянный источник существования (в виде поборов, дани, налогов), то это становится началом государственности, а новое объединение - началом общества. Возможно, что вследствие разрастания одного предобщества последнее разделяется на два и более предобщества. И тогда возможно одно из них покоряет другое (другие) и становится господином над другим (другими). Таким путем может зародиться общество и государство. Но все равно это не означает, что предобщество превратилось в общество и породило государство имманентно. Этому так или иначе предшествовало образование нескольких предобществ, их обособление, вражда и завоевание. Да и то сказанное есть лишь возможность. Для реального возникновения общества и государства требовался более богатый мир человейников и историческое время, насыщенное кровопролитными сражениями за господство одних человеческих объединений над другими. Когда накапливается число обществ и опыт жизни в обществах, становится возможным превращение каких-то предобществ в общества без внешнего завоевания, путем заимствования опыта других. Становится даже возможным историческое творчество в смысле изобретения новых форм государственности. Но и тут вряд ли дело обходится без борьбы за власть и без насилия над подвластными. Думаю, что тут действует общий социальный закон возникновения человейников и новых уровней их организации. Скорее всего, и предобщество возникало исторически из множества человеческих объединений в результате возвышения одного из них над другими, т.е. путем образования нового объединения с социальной иерархией. Как увидим дальше, этот закон имеет силу и для возникновения сверхобщества в мире обществ.

ФУНКЦИЯ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ, КАК ТАКОВАЯ

Надо различать государство как совокупность людей, совместно выполняющих некоторую функцию в обществе (государство как орган общества), и эту функцию, как таковую, скажем - функцию государственности. В реальности полного соответствия тут нет. Государство как орган в реальности постоянно выходит за рамки функции государственности или столь же часто не выполняет эту функцию полностью. С другой стороны, в то, что должно быть делом государства как органа, и делом только его, вмешиваются внегосударственные люди и организации. Жалобы на все такие явления несоответствия фактического поведения государства как органа и функции государственности часто встречаются в статьях и книгах на социальные темы. Люди хотят, чтобы то, что возможно лишь в идеале, непосредственно выполнялось в реальности. Но соответствие между государством как органом и функцией государственности есть лишь абстрактный закон, который в реальности проявляется через отклонения от него, которые тоже закономерны. Функция государственности заключается в том, чтобы обеспечить жизнь и самосохранение общества как единого целого. С точки зрения словесного выражения идея эта не новая. Но за одинаковой словесной формой часто стоят разные концепции. Я себе представляю это так. Общество складывается из каких-то групп людей - из частей. Последние имеют свои частные интересы. Эти интересы могут у каких-то частей совпадать, могут различаться и даже быть противоположными. Но у них есть одно общее: они могут быть удовлетворены только в составе объединения этих частей в целое. Целое, таким образом, есть условие удовлетворения каких-то частных интересов. Причем не обязательно все части без исключения могут быть заинтересованы в целостности их объединения. Какие-то из них могут стремиться к дезинтеграции целого. Но в совокупности частей имеется достаточно большое число таких, которые стремятся к целостности и имеют силы противостоять дезинтеграционным стремлениям. Далее, появляется какая-то группа людей, которая использует эту ситуацию в своих интересах. Она стремится поживиться за счет потребности этого скопления людей в целостности и делает своим частным интересом удовлетворение этой потребности. Эта группа людей может появиться извне данного скопления, врасти в него и разрастись в нем. Она может выделиться из числа представителей этого скопления, обособиться в нечто автономное и опять-таки разрастись в нем. Она может сложиться как смешанный вариант. Важно то, что она становится носителем интересов целого. Она заботится о себе, но средством удовлетворения своей заботы волею судьбы избирает заботу о создании, сохранении и упрочении данного скопления людей как целостного объединения. Таким образом, интересы целого - вовсе не интересы всех частей целого, а лишь условие удовлетворения частных интересов и частный интерес особой части целого, которая и развивается в государство. Государство способно выполнять функцию целостности общества лишь при том условии, что оно, будучи "уполномочено" обществом на эту роль в историческом процессе своего формирования, становится самодовлеющим социальным феноменом, существующим для самого себя, а не для чего-то другого, - становится субъектом истории, использующим общество как сферу и орудие своего собственного бытия. Без такого, я бы сказал, "государственного эгоизма" государство просто немыслимо. Оно должно прежде всего позаботиться о себе, чтобы позаботиться должным образом о том, органом чего оно является. Оно живет за счет того множества людей, которое организуется им или с его участием в целостное общество. Функция государства как органа целостности общества детализируется и развивается в сложную систему функций: охрана целостности, установление правового порядка, охрана этого порядка, защита общества от внешних угроз и т.д. Среди этих задач государства оказывается также и забота о частных интересах каких-то определенных категорий, слоев, классов и групп населения, а также примирение вражды между ними. Но ошибочно сводить к этому сущность государства и его основную роль в обществе. Последняя, повторяю и подчеркиваю, состоит в том, что государство есть основа, орган, условие, носитель целостности общества, орган самосохранения общества как особого целостного социального существа, орган, управляющий его поведением в таком качестве. В основе своей (и, надо полагать, в историческом исходном пункте) власть человейника включала в себя власть как физическое принуждение людей к определенному поведению, власть как обладание и распоряжение материальными ценностями и власть как влияние на сознание подвластных. С увеличением и усложнением человейников произошла дифференциация этих аспектов власти, произошло образование различных сфер, их разрастание и структурирование, образование системы власти в сферах. Можно сказать, что произошло разделение властей. Я называю его первым великим разделением властей. Одновременно действовала тенденция сохранения или восстановления единства власти. Она действовала как борьба различных властей (военных, хозяйственных, церковных) за власть над всем человейником, за доминирование в системе власти. Имели место и до сих пор видны варианты доминирования той или иной власти и их комбинации. Но при всех вариантах происходило сосредоточение всех средств власти в руках той ее части, которая брала верх. В конце концов, в каких-то человейниках произошло обособление особой сферы власти, отличной от прочих сфер и противостоящей им в качестве органа управления человейником в целом. Это - другой аспект формирования государства. Оно возникает не просто как превращение догосударственной власти в государственную, а как образование нового структурного уровня власти, подчиняющего себе все прочие явления власти и преобразующего их применительно к своим интересам. Отмечу еще один аспект формирования государства. Всякая власть обладает функцией приказаний и функцией принуждения тех, к кому относятся приказания, к их исполнению. Обособление первой функции в качестве функции высшего уровня власти общества придает последней характер государственности. Возможно, что эту функцию присваивают военные начальники, богачи или служители религии. Но тут все равно можно констатировать государственность, если упомянутые лица исполняют функции высшей власти, а не превращают эти функции в военные, хозяйственные или религиозные. Решающим тут является осознание обществом этих функций власти как функций власти высшей. В данном случае надо различать содержание и форму власти. Власть по содержанию может быть государственной, но рядиться в неадекватную ей форму военной, экономической или религиозной власти. Порою эта форма утверждается прочно и надолго, делая государственность неполноценной или недоразвитой. Адекватной содержанию государственности является форма профессиональной, т.е. чисто политической власти. Эта форма устанавливается, когда система власти разрастается до сравнительно больших размеров, а ее функции усложняются настолько, что требуется профессионализм для их исполнения и требуются затраты усилий и времени, исключающие прочие занятия.

СТРУКТУРА ГОСУДАРСТВА

Результатом рассмотренного выше длительного и многостороннего процесса явилось возникновение в системе власти нового структурного уровня - уровня высшей власти, власти, как таковой, власти политической. Функцией этого подразделения власти стала власть над всей совокупностью власти в обществе и через нее власть над обществом как целым. Именно этот уровень придает всей системе власти характер государственности в ее самом развитом виде. Государственность структурируется по многим линиям. Основные из них суть следующие. Во-первых, происходит структурирование в зависимости от территориального деления страны. Складывается иерархическая структура, начиная от учреждений центральной власти и кончая учреждениями власти минимальных территориальных единиц. Между ними устанавливаются различные отношения, включая подчинение низших уровней высшим и распределение власти, т.е. некоторую автономность низших уровней по отношению к высшим. Территориальные власти в той или иной мере копируют власть более высоких уровней (принцип стандартизации). Вторая основная линия - структурирование государственности на микроуровне. Для подавляющего большинства лиц, занятых в системе государственности, их дело является работой, требующей профессиональной подготовки и навыков. Для них участие во власти есть рутинная работа в деловых клеточках. По этой линии государственность разрастается в сеть и иерархию деловых учреждений (клеточек), связанных в целое отношениями субординации и координации. Это - бюрократически-административный аппарат. Структурирование государственности по рассмотренным двум линиям я буду называть организационным. И третья основная линия структурирования государственности дифференциация различных функций власти и обособление их в виде особых подразделений власти. Я называю это структурирование функциональным. Тут имеет силу социальный закон соответствия в следующем смысле: каждой функции соответствует какое-то множество частей государственности и каждой части - функция. При этом возможно, что одной функции соответствует несколько частей, а одной части - несколько функций. Это означает, что одна функция распределена между несколькими различными частями и одна часть исполняет несколько функций. Но в идеале тут имеет место тенденция к взаимно однозначному соответствию (т.е. одна функция - одна часть). Самым крупным разделением властей по третьей линии является разделение на законодательную и исполнительную власти. Иногда к этим подразделениям присоединяется отделение судебной власти (так в США). Я называю это структурирование вторым великим разделением властей или разделением властей второго уровня, поскольку оно происходит уже в рамках отделившейся государственности. Классически отчетливую форму это разделение приобрело в государственности западного типа. Функции, исполняемые государственностью, различаются по широте действия, по степени сложности, по степени важности, по тому, какие категории людей они затрагивают и какие материальные ресурсы приводят в действие, по затратам на их исполнение и другим признакам. Практически тут происходит своего рода суммирование, так что можно говорить о социальном статусе функций государства. По социальному статусу можно различать уровни государственности, в самой грубой форме - низший, средний и высший. К высшему уровню относятся функции, имеющие стратегически важное значение для общества в целом и его положения в окружающем мире. Степень сложности структуры государственности зависит от степени сложности общества и отражает ее. Тут имеет силу закон соответствия между частями общества и частями государственности. Государственность есть система власти, структурированная и организованная определенным образом, с дифференциацией функций и отношениями субординации и координации ее частей. Элементы ее структуры и функции не зависят от людей, занимающих посты и исполняющих эти функции. От людей зависит то, кто попадает на эти посты и как используют эти функции. В массе людей, попадающих в систему государственности, имеет силу закон адекватности людей занимаемым постам. Но действует он как тенденция, нарушаемая массой отклонений от норм. Отношения между людьми в системе государственности регулируются правилами дела. Отношения в силу личной преданности, любви, уважения, корысти и т.п. суть негосударственные отношения.

ЛЕГИТИМНОСТЬ ГОСУДАРСТВА

Власть является государственной лишь при том условии, что она легитимная, т.е. признана обществом как законная. Власть может обладать силой заставить население признать ее, покориться ей, примириться с ней. Но для государственности этого мало. Для нее требуется именно законность как в ее установлении, так и в воспроизводстве. Феномен легитимации власти возник в результате длительного и сложного исторического процесса. Он возник не в рамках изолированных человейников, а в более обширных скоплениях людей - в рамках целых миров и цивилизаций. Общеизвестны, например, такие формы легитимации. Властители высших уровней делали легитимной власть на более низких уровнях, - императоры делали легитимной власть королей и герцогов. Право легитимации королей и императоров присвоила себе в свое время христианская церковь. В истории в течение многих веков шла борьба между светской и церковной властью. Последняя использовала свою силу легитимации светской власти, чтобы самой доминировать над нею. Освещение светской власти церковью придавало ей статус данной от бога. Вожди, короли, цари и императоры выдумывали родословные, дабы выглядеть законными преемниками власти давно умерших, зачастую вымышленных правителей, а то и богов. Устраивались публичные церемонии, игравшие роль компонентов механизма легитимации власти. Принятие Наполеоном титула императора, коронация и женитьба на представительнице легитимной власти императора Австрии - это была не блажь честолюбца, а исторически конкретная форма легитимации созданной революцией и Наполеоном нелегитимной власти. Такие церемонии устраиваются до сих пор. Формой легитимации власти являются различные формы выборов правителей. В рамках зародившейся и до некоторой степени легитимной власти принимались и принимаются юридические законы, укрепляющие легитимность и делающие ее преемственной (например, законы о престолонаследии, конституции). При любых переворотах те, кто захватывают власть, торопятся узаконить ее. В наше время сразу сочиняют конституции, узаконивающие власть захватчиков. Хочу особо подчеркнуть формальный характер легитимации власти в качестве государственной. Пусть читатель не сочтет это за нарочитый парадокс, но сущность легитимации состоит именно в ее формальности. А задача этой формальности заключается в том, чтобы навязать людям сознание незыблемости власти и наказуемости за непослушание ей. Узаконивание власти есть способ осознания обществом ее силы и права на насилие, признание фактора власти как стоящего над подвластным. Идея же власти как защитника подвластных есть явление идеологическое и производное от этой задачи легитимации власти. Не случайно, повторяю, даже фактически сильные правители и режимы (не говоря уж о слабых) стремились и стремятся как-то узаконить свою власть или опереться на какую-то уже узаконенную видимость власти. Какой бы ни была конституция, принятая в Советском Союзе в 1936 году, она выполнила свою историческую роль, а именно - сделала советскую государственность легитимной в глазах всей планеты. Сохранение монархии в качестве элемента власти в демократических странах в значительной мере есть средство ее легитимации, а не признание монархии как необходимого элемента демократии, каким она не является. С этой точки зрения всякие разоблачения выборных процедур как показных, сугубо формальных, не меняющих положения, жульнических, фиктивных и т.д. лишены социологического смысла. Какими бы безвластными ни казались выборные учреждения власти и какими бы ни были выборы, они самим фактом осуществления и существования выполняют свою главную функцию функцию легитимации власти как государственной. Последняя должна выглядеть в глазах общества как законная, а законность по своей сути формальна. И власть при этом должна осознавать себя именно формально законной. Если этого нет, власть не является государственной. Почему власть должна быть узаконена? Не ради же слова "государственная"?! Потребность власти в узаконивании возникает не всегда, а лишь в определенных условиях, а именно тогда, когда человейник разрастается, усложняется и разбрасывается в пространстве настолько, что одними лишь средствами насилия удержать власть над ним и сохранить единство самой власти становится невозможным. Требуется изобрести и вбить в головы людей идею, будто власть исходит от неких сверхчеловеческих сил или по крайней мере от сил вне данного человейника (бог, древние правители), а в случае выборной власти - исходит от некоего народа, будучи воплощением его свободной воли. Этим силам придавали роль учредителей некоего закона, а в случае выборной власти изображают народ, стоящий над каждым человеком в отдельности как высшая сила, творцом такого закона. Благодаря этому изобретению невыполнение распоряжений власти и всякие покушения на нее стали рассматриваться как выступления не против конкретных лиц во власти и конкретных проявлений власти, а против обезличенного и сверхчеловеческого закона. Замена идеи божественности власти на идею народа как на источник власти была лишь сменой формы легитимации власти. В конкретной истории это был длительный процесс борьбы и социального творчества людей.

СУВЕРЕННОСТЬ ГОСУДАРСТВА

Государственность суверенна. Это значит, что она законно (формально!) не признает в рамках своего подвластного общества никакой другой власти над собой и не делит власть ни с кем, кто (и что) находится вне государственности. Опять-таки это - лишь в идеале, лишь абстрактный социальный закон. В реальности этот закон постоянно нарушается. Я имею в виду борьбу за власть, интриги, расколы, посторонние влияния, околоправительственные круги, лобби, коррупцию, родственные связи и т.п. Все это имеет место и процветает. Но это происходит в рамках одной государственности, около нее, с ней, за ее счет. И все это не устраняет ее формальный суверенитет. Глава правительства может быть под каблуком жены или любовницы, но они от этого не становятся явлением, подчиняющим себе государственность страны. Конечно, тут есть свои пределы, выход за которые делает государственность несуверенной. И тогда она разрушается в этом качестве, остается государственностью лишь по внешней форме и по названию.

ГОСУДАРСТВО И ПРАВО

Государственность возникает в такой тесной связи с правовым (юридическим) аспектом человейника, что они образуют одно целое. Говоря о государстве, мы должны говорить о правовых (юридических) законах, а говоря о праве - должны говорить о государстве. Уже легитимация государственной власти в конце концов принимает форму правовой операции. Государственность действует в рамках правовых норм и в соответствии с ними. Даже в случае абсолютистских и диктаторских систем государственности это так или иначе в той или иной мере имеет место. Бывают диктатуры как формы государственности и диктатуры как негосударственной формы власти. Так называемая абсолютная власть абсолютна не во всем, но лишь в некоторых отношениях, и это - выход за рамки государственности. Задача государства - управление обществом как целым. Специфическими средствами этого являются законодательство и принудительный аппарат исполнения законов. Законодательство есть введение в жизнь общества правовых норм (юридических законов), регулирующих взаимоотношения между членами общества, между управляемыми членами общества и управляющей властью, между членами самой системы государственности, а также контроль за соблюдением этих норм, принуждение граждан к их соблюдению и наказание за их нарушения. Будучи узаконено (легитимировано), государство само становится органом легитимирования других феноменов общества. Одной из важнейших тенденций государственности является стремление охватить законодательством как можно больше явлений жизнедеятельности членов общества. Если вы сравните объем правовых норм в начале государственности западных стран с таковым в наше время, вы увидите, что он вырос в большей мере, чем любые другие явления общества, в тысячи, если не в десятки тысяч раз. Государственная власть есть узаконенное право на принуждение подвластных к определенному поведению и на средства осуществлять это право на деле, - полиция, армия, суды, тюрьмы. В паре "власть и управление" власть имеет приоритет. Она есть власть и над управлением, а не власть в силу управления. Управление есть реализация власти. А государственная власть есть прежде всего власть закона. И лишь постольку она есть власть людей, издающих и исполняющих законы и живущих за счет этой функции.

ПУБЛИЧНОСТЬ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ

Из сказанного выше следует, что деятельность государства по управлению обществом является публичной. Опять-таки это есть лишь абстрактный закон, который постоянно нарушается. Общеизвестно, каких масштабов достигает скрытая часть деятельности властей современных обществ. Официальные измерения соотношения публичной и скрытой частей деятельности власти мне неизвестны. Но я думаю, что степень скрытности очень высока и имеет тенденцию расти. Причем степень скрытности власти коммунистических стран вряд ли превосходит таковую демократических стран Запада. Впечатление, будто в западных странах доминирует гласность, а в коммунистических - секретность, создается за счет пропаганды и умения западных властей производить желаемое впечатление.

ОБЯЗАННОСТИ ГОСУДАРСТВА

Государство имеет не только права, но и обязанности. Основные обязанности - организация и охрана общественного внутреннего порядка и защита общества от угроз и нападений извне. Внутренний порядок общества есть прежде всего его социальная организация. Государство часть ее, но такая часть, которая обязана сохранять, укреплять и охранять его. Потому создается впечатление, будто государство существует вне общества и над ним. Материала для такого представления реальность дает достаточно. Государство имеет тенденцию к такому положению в обществе и в той или иной мере достигает его. Оно образует автономное объединение множества членов общества в рамках общества - "общество в обществе". Оно при этом зачастую пренебрегает своими обязанностями, что порождает социальные конфликты, восстания, перевороты и т.д.

ТИПЫ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ

Государственность классифицируется по самым различным признакам: монархическая, республиканская, авторитарная, диктаторская, олигархическая, тираническая, демократическая и т.п. Нас будут интересовать два типа ее - западнистский и коммунистический. Мы их рассмотрим в следующих частях книги. Оба они характеризуются целостными комплексами признаков. У них много общего в организации и функционировании административно-бюрократического аппарата, армии, полиции, дипломатии, секретных служб и т.п., а также в социальных отношениях занятых в них людей. Все это - общие черты всякой высокоразвитой и большой по размерам государственности. Но они обладают и специфическими чертами, на которых мы и будем акцентировать внимание.

ОГРАНИЧЕННОСТЬ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ

Государственность в чистом виде не существует. Она не исчерпывает ситуации в обществе, в которых имеет место какая-то власть. Она смешана с явлением внегосударственной власти. Она вынуждена прибегать к негосударственным методам правления и вмешиваться в дела, выходящие за рамки ее законных функций. С другой стороны, в деятельность государства вмешиваются негосударственные явления. Государство не охватывает целый ряд проблем, которые оно, казалось бы, обязано решать. По мере развития общества, изменения условий управления и возникновения явлений, не предусмотренных в его стадии, когда складывалось государство, назревает несоответствие между государственностью и требованиями управления обществом. Разрастание самой государственности ведет к образованию явлений, выходящих за ее рамки. Даже самое поверхностное наблюдение политической жизни современных западных стран позволяет сделать вывод, что система государственности переживает непреходящее кризисное состояние и что огромную (а порою - решающую) роль в управлении западными человейниками приобретают явления внегосударственные.

ПРАВОВАЯ СФЕРА

С возникновением общества в нормативном аспекте возникает особый феномен - правовая или юридическая сфера. Эту сферу образует множество людей, групп, организаций, учреждений и т.п., специальным делом которых являются правовые нормы (юридические законы) и поступки членов общества, поскольку они подлежат оценке с точки зрения правовых норм. Поскольку специфика этой сферы определяется правовыми нормами, я в дальнейшем буду для краткости употреблять слово "право", предполагая сказанное выше. Если оставить в стороне перипетии конкретной истории и выделить чисто социальную суть дела, то можно утверждать, что право возникает вместе с государством и как нечто единое с ним. Лишь со временем оно развивается в особую сферу, поскольку колоссально разрастается нормативный аспект, требующий упорядочивания в виде государственного законодательства, которое в свою очередь требует армию особых специалистов. Право возникает прежде всего как совокупность норм (юридических законов), определяющих изначальные и фундаментальные атрибуты власти и подвластного человейника, благодаря которым они приобретают социальное качество соответственно государства и общества. Надо различать формальную функцию рассматриваемых норм и их содержание. Государственная власть может быть различного типа. Например самодержавная и деспотическая в дореволюционной России и демократическая в США. И структура населения может быть определена законами различно, как это имело место, например, в тех же упомянутых странах. Всякое общество создает какую-то правовую систему, иначе оно не общество (по определению!). Но далеко не во всяком обществе люди свободны в том смысле, в каком они свободны в современных западных странах. Общество может иметь правовые нормы, лишающие людей "прав человека" в западном смысле, закрепощающими людей, как это имело место в России до ликвидации крепостного права и в США до отмены рабства. Становление общества есть процесс формирования какого-то государства и какого-то права, а не обязательно хорошего, с чьей-то точки зрения, государства и права. Для реальных людей человейника, в котором это происходит, это может быть кошмаром, а не благом. Рассматриваемая совокупность правовых норм обладает такими чертами. Во-первых, она устанавливает статус государства, его строение, права, обязанности и способ воспроизводства. Государственной власти придается монопольное право на нормативную (правовую в юридическом смысле, законодательную) деятельность, касающуюся общества в целом, а также право суда и право наказания за преступления против законов. Государственная власть, подчеркиваю, становится монопольным законодателем и судьей, отнимая эти функции у церкви и общин, у частных лиц и у негосударственных властителей. Во-вторых, рассматриваемая совокупность норм устанавливает статус подвластных государству людей, их социальное положение (социальные категории), отношения между этими категориями людей, их права и обязанности по отношению к государству. Это и есть фактическое установление в данном скоплении людей основ общества. На бумаге описание этого процесса занимает немного места. А в реальности он растягивается на десятилетия и на века, происходит как ожесточенная (порою кровавая) борьба и не всегда доводится до завершения и не всегда бывает удачен. В России, например, он растянулся на несколько столетий и не приобрел четких форм вплоть до революции 1917 года. Растянулся и "растворился" в конкретной среде в Англии. Очень быстро произошел в США. Стал молниеносно (с исторической точки зрения) происходить во многих случаях в наше время благодаря воздействию со стороны великих сил извне и прошлому опыту. Но это уже происходит не как историческое творчество, а как нечто локальное, имитационное, искусственное и насильственное. Рассмотренная совокупность правовых норм образует фундаментальное (скажем так) право общества. Оно, с одной стороны, фиксирует реальные явления, уже сложившиеся в человейнике исторически и, с другой стороны, становится условием дальнейшего нарастания, усиления и развития этих явлений рождающегося и родившегося общества. Оно само разрастается и пополняется, фиксируя происходящие в обществе изменения, и коррегируется. Государство, возникнув, играет важную (если не решающую) роль его сохранения и приспособления к новым условиям. Но его нельзя считать продуктом государства на все сто процентов. Оно, повторяю, по происхождению и по основам есть часть единого с государством исторического комплекса явлений. Кроме того, правовая сфера, как и государственная, развивает свои средства самовоспроизводства, причем обретает тенденцию к самовозрастанию, которая сдерживается лишь внешними ограничениями. Государство, став монополистом в сфере законодательства и профессионалом в этом деле, продолжило начатое фундаментальным правом дело, развивая часть права, которую я называю государственным правом. Эта деятельность идет по многим линиям, основные из которых суть следующие. Во-первых, законодательство, охватывающее общество в целом и формально, т.е. не персонифицировано (общегосударственные законы). Во-вторых, обеспечение правовой защиты членов общества и их объединений (гражданское право). И в-третьих, установление законов, в рамках которых должны совершаться правовые соглашения частных лиц и их объединений. По этой линии развивается часть правовой сферы, выходящая за рамки государственного права, скажем - частное право. Разумеется, все это принимает различные формы в различных обществах и достигает различных степеней развитости. Государство также монополизирует и стандартизирует систему судов и средств наказания. Государственные средства к принуждению соблюдения норм поведения становятся более сильными, чем все прочие. Не любые решения и распоряжения власти суть правовые нормы. Некоторые западные авторы обращали внимание на то, что государство якобы занимается не своим делом, принимая решения по текущим частным проблемам. Но государство есть явление не только в коммунальном, но и в деловом аспекте. И в последнем его решения и распоряжения, естественно, не являются вкладом в его правовую деятельность. Тем не менее по этой линии действительно происходит выход системы власти за рамки государственности. Наличие законов не означает, что они выполняются автоматически. Нужны средства и усилия государства, чтобы они выполнялись. Нарушения законов обычное дело в жизни общества. Надо различать то, что написано на бумаге и имеет претензию быть законом, и то, что в реальности функционирует в качестве закона. В советском кодексе законов, например, были прекрасные (с точки зрения словесного выражения) статьи, но далеко не все они функционировали реально как законы. Они играли скорее идеологическую, чем юридическую роль. Диссидентское движение началось в Советском Союзе с требования соблюдать советскую конституцию, и власти обрушили на таких требователей репрессии. Да и в западном праве можно найти практически не действующие законы. Не выполняются автоматически и законы, определяющие права членов общества, причем как в фундаментальном, так и в государственном и частном праве. Нужны усилия и траты со стороны граждан, чтобы добиться того, что им положено по праву. И это не всегда удается. Партнеры правового отношения стремятся избежать выполнения своих обязанностей и часто имеют для этого силу. Правовая сфера общества есть живое явление. Она изменяется с изменением общества. Но это происходит как борьба общественных сил. Адекватность этой сферы потребностям общества никогда не бывает полной. Но есть некоторые пределы, в которых колеблется степень неадекватности, не угрожая тяжелыми последствиями. Правовая система данного общества есть система общества этого типа, а не вообще. Она может иметь отдельные черты, сходные с аналогичными системами обществ других типов. Но оценивать ее нужно критериями ее общества, а не абстрактно. С этой точки зрения правовая система советского общества была не хуже и не лучше таковой западных стран, если их сравнивать абстрактно, сами по себе. А сравнение их с точки зрения соответствия их своему обществу на научном уровне мне не встречалось. Выше я говорил, что право возникает вместе с государством. Вместе с тем я говорил, что государство нуждается в легитимации. Никакого противоречия между этими утверждениями нет, ибо легитимация власти исторически есть самолегитимация по существу, лишь использующая дополнительные оправдания, чтобы укрепить свое положение. А в сложившейся государственности происходит легитимация не власти вообще, а лишь конкретных лиц, вступающих в систему власти. И делается это уже на основе принятых государством законов. Правовые (юридические) нормы (законы) - не единственные правила, регулирующие поведение людей в обществе. Их сфера действия ограничена, во-первых, такими поступками людей, когда люди имеют свободу выбора поступков и свободу совершать их или не совершать, причем поступками, которые затрагивают интересы других людей. Она ограничена, во-вторых, тем, что нормы для таких поступков устанавливаются государством или узакониваются им, если они возникли практически, и государство имеет силу принуждать людей к их исполнению и контролировать исполнение. Правовые нормы не требуются для поступков, которые социально безразличны. Они не требуются также в случаях, когда люди не имеют свободы выбора, когда люди вынуждаются на какие-то поступки без всякого юридического принуждения. Правовые нормы теряют практический смысл, если государство не в состоянии принуждать людей к их соблюдению и контролировать поступки людей с этой точки зрения. Кроме того, правовые нормы теряют смысл, если они составлены так, что допускают взаимоисключающие истолкования и применения, а также если в кодексе законов имеются взаимоисключающие нормы. В современных обществах системы правовых норм разрослись до колоссальных размеров, стали чрезмерными и дорогостоящими. Неимоверно разрослось число специалистов, занятых в правовой сфере, чрезмерно возросла их власть и злоупотребления ею, стали обычными ситуации в рамках правовых норм, неразрешимые правовыми нормами. В самой реальности возникает огромное число ситуаций, не поддающихся нормированию в рамках правовых норм. Все более обычными становятся поступки, не поддающиеся оценке юридическими критериями. Люди научаются игнорировать правовые нормы, оставаясь неразоблаченными и неосуждаемыми юридически. В рамках правовой сферы появились специалисты по безнаказанному и неразоблаченному нарушению юридических законов. Над правовой сферой вырастает феномен, который я называю сверхправом.

МОРАЛЬ

Никакой особой моральной сферы в человейниках не было и не будет. Моральными нормами и моральным состоянием людей "заведует" религиозная и идеологическая нерелигиозная сфера, а также система воспитания и контроля за поведением людей, распределенная по различным сферам. Это происходит не потому, что люди недооценивают моральные нормы или не имеют средств для создания особой моральной сферы, а в силу неопределенности, аморфности и изменчивости самих норм поведения, именуемых моралью. Многие из норм поведения, считавшиеся правилами морали, замещаются юридическими нормами и правилами, обусловленными свойствами окружающей среды и материальной культуры. Многие отмирают за ненадобностью или невозможностью следования им. Возьмем, например, правило "Не лги, не обманывай". Следовать ему педантично в условиях современного человейника невозможно. Чтобы хоть как-то защититься от всеобщей атмосферы лжи и обмана, люди разработали систему юридических норм, согласно которой обманщики и лжецы хотя бы в некоторых важных ситуациях наказывались или могли быть наказуемы за ложь и обман, и это несколько сдерживает современных людей, развивающих свои способности на этот счет до высочайшего уровня. Выражение "Моральный поступок" многозначно. В одном смысле имеется в виду поступок, считающийся добродетелью. Но что такое добродетель?! В другом смысле имеется в виду поступок, соответствующий нормам морали, но не обязательно добродетельный с точки зрения каких-то людей. Например, убийство на дуэли в некоторых человеческих объединениях считалось моральным поступком, а в других - аморальным. Дать общее определение моральных поступков и указать общие критерии, пригодные для всех времен и народов, для любых ситуаций в принципе невозможно. Кантовский "категорический императив" как критерий морали является просто бессмыслицей или ложным, если его проанализировать на строгом логическом уровне. Например, человек, который не хочет, чтобы другие люди поступали по отношению к нему по правилам морали, является моральным, поступая в отношении других не по правилам морали. В общем виде можно сформулировать лишь логические принципы относительно понятий и суждений учения о явлениях морали. Это, например, такие принципы. Множество поступков людей, к которым применима оценка в понятиях морали, устанавливается опытным путем. Тут нет никаких априорных ограничений. При этом должны быть заданы критерии оценки поступков как моральных (удовлетворяющих нормам морали) и аморальных (неудовлетворяющих этим нормам). В отношении поступков, которые не включаются в это множество, оценка их как моральных или как аморальных лишена смысла. Таковы, например, поступки дипломатов, политиков, военных и т.п. при исполнении ими своих профессиональных обязанностей в отношении противников. Мы имеем, таким образом, три возможности в отношении поступков людей с точки зрения морали: поступки моральные, аморальные и вообще не являющиеся ни моральными, ни аморальными (не оцениваемые в понятиях морали). В общей форме можно также сказать, что моральные нормы вырабатываются (изобретаются) людьми как средство ограничения законов рационального расчета (экзистенциального эгоизма). Они разделяются на запреты совершать какие-то поступки и обязательства. Обязательства при этом логически сводятся к запретам не совершать определенные поступки.

МИКРОУРОВЕНЬ ОБЩЕСТВА

Макроуровень общества формируется над микроуровнем в том смысле, что макрообъекты состоят из микрообъектов и организуют микрообъекты в масштабах общества. В предобществах, логически рассуждая, должен доминировать микроуровень, а макроуровень развиваться под его влиянием. В обществах отношение уровней меняется на противоположное: макроуровень становится доминирующим, а микроуровень формируется и развивается под его влиянием. В предшествующей части я говорил о клеточках человейника. Клеточная структура человейников зарождается уже в предобществах. Но лишь в высокоразвитых обществах она становится всеобъемлющей структурой микроуровня. Здесь колоссально увеличивается число клеточек, образуются их многочисленные различные виды. Государство вынуждается на то, чтобы их упорядочивать и стандартизировать, создавать юридические нормы их образования, функционирования и взаимоотношений друг с другом, государством и прочим обществом. Собственно говоря, разрастание клеточной структуры становится возможным в значительной мере (если не главным образом) благодаря государству. Государство дает им защиту и стандартные (формальные) правила существования. Как бы и кем бы клеточка ни создавалась в условиях общества, она должна быть признана обществом, как таковая, и узаконена. Она должна действовать в рамках правовых норм. В ней должен быть человек (или группа людей), ответственный перед соответствующими учреждениями государства за ее состояние и деятельность в целом, - юридический субъект. Ответственность юридического субъекта перед государством является непосредственной. Клеточка имеет орган, управляющий ее внутренней деятельностью. Это может быть один человек или группа из нескольких человек. Управляющий орган и юридический субъект могут совпадать, как это чаще и бывает, но могут и различаться, как это теперь тоже часто встречается. Основную массу клеточек общества образуют объединения людей, в которых эти люди добывают средства существования, создают жизненные ценности, выполняют общественно-полезные функции. Они различаются по многим признакам - по размерам, по структуре, по специализации, по продолжительности существования, по престижу и т.д. Есть клеточки из тысяч человек и есть из нескольких. Есть даже из одного человека. Но последние суть чисто формальный и вырожденный случай. Фактически тут имеют место юридически неоформленные клеточки или аморфные, клеточкообразные структуры. Одни клеточки живут десятки лет, другие - несколько месяцев. Одни разбросаны на больших территориях, другие локализованы в малых пространствах, порою - в несколько квадратных метров. Одни являются простыми, другие состоят из большого числа групп. Большие клеточки, как правило, расчленяются на более мелкие группы вплоть до минимальных. Каждая группа, в свою очередь, имеет руководителя (начальника) или руководящую группу из нескольких человек. Члены клеточек занимают различные позиции и выполняют различные функции. В сложных клеточках имеет место иерархия таких позиций. Люди в клеточках изначально (по самому способу их образования) разделяются на управляющих и управляемых, на начальников и подчиненных. Это - одно из самых фундаментальных социальных отношений во всяком обществе. В современных обществах основные клеточки суть объединения людей, в которых люди работают, занимаются делом. В них люди принимаются на работу. В них есть люди, которые имеют право принимать других на работу, так что члены их разделяются на работодателей (нанимателей) и работобрателей (нанимаемых). Те и другие суть юридически свободные граждане общества. Не вся человеческая материя современного общества имеет клеточную структуру. Есть бесструктурная среда. Есть объединения, не имеющие статуса клеточек. Это, например, родственные группы, если они не образуют юридически узаконенные деловые предприятия. Семья сохраняет значение в обществе, поскольку сохраняются родственные отношения, наследование имущества, ответственность родственников перед законом, продолжение дела родителей, личные привязанности и т.д. Без семьи частная собственность и накопление богатств теряют смысл. Семья и родственные отношения вообще играют существенную роль в сохранении (воспроизводстве) социальной организации общества. В современных обществах происходят заметные изменения в характере семейных отношений. Распад семей стал обычным явлением. Для большого числа людей семья вообще потеряла социальный смысл. Но все же для достаточно большого числа членов общества семья еще сохраняет значение, и это остается одним из необходимых условий воспроизводства социальной организации. Клеточки объединяются в более сложные структуры. Если объединение становится клеточкой, а объединяющиеся клеточки теряют статус клеточек, то происходит слияние клеточек в одну. Если объединяющиеся клеточки сохраняют статус клеточек, то возникают сверхклеточные структуры. Тот же эффект получается в случае разделения клеточки на две или более клеточки с сохранением их единства. Если сложное объединение само есть клеточка, происходит разделение функций юридического субъекта и распределение их между различными уровнями. Тут возможно возникновение особых клеточек, специальным делом которых становится управление объединенными клеточками и координирование их деятельности. Складывается запутанная система отношений между клеточками, проконтролировать которые государство не в силах. В зависимости от способа образования и характера юридических субъектов клеточки разделяются на две категории. К первой категории относятся такие клеточки, которые создаются решениями властей. Власти определяют их деловые функции и отношения с другими клеточками. Сотрудники их нанимаются на работу по профессии. Они не являются собственниками ресурсов, которыми они распоряжаются, и собственниками результатов их деятельности. Заработная плата устанавливается законом. Размер ее зависит от занимаемой должности, уровня квалификации и личных заслуг. Сотрудники получают зарплату независимо от реализации результатов деятельности клеточки. Юридические лица клеточек назначаются вышестоящими органами власти и управления с учетом профессиональных данных и опыта работы. Они суть государственные чиновники. Эти клеточки можно назвать государственными или общественными, поскольку государство представляет общество в целом. Ко второй категории относятся клеточки, которые создаются по инициативе частных лиц и организаций, а не распоряжениями властей. Но и тут полного произвола нет. Эти клеточки должны получить на это разрешение властей, официально зарегистрировать характер своего дела. Они возникают и существуют в рамках законов. Точно так же законом должны быть определены их юридические субъекты, т.е. лица или организации, распоряжающиеся деятельностью клеточек и несущие за это ответственность перед государством и законом. Юридические субъекты свободны определять характер дела клеточек, их внутреннюю организацию и отношения с окружающей средой, но в рамках правовых норм. Такие клеточки принято называть частными. В их основе лежат отношения частной собственности.

ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ

Частная собственность в течение многих веков была в центре внимания социально активной части человечества. В наше время интерес к ней не ослаб, а даже усилился. Это связано с тем, что весь период "холодной войны" шел под лозунгами антикоммунизма, ибо в коммунизме видели угрозу западному миру, а основу социального строя западных стран видели именно в частной собственности. Апологетика ее стала важнейшим элементом идеологии западнизма, а насильственное ее навязывание бывшим коммунистическим странам стало орудием насаждения западных порядков в этих странах и подчинения их Западу. Так что феномен частной собственности заслуживает особого внимания. Идеологически-обывательское представление о частной собственности возникло много веков назад и в почти неизменном виде сохранилось до сих пор. Одни в ней видели основу всех зол, другие - основу всех благ. Домарксовские социалисты и коммунисты разделяли первое убеждение и считали ликвидацию частной собственности необходимым и достаточным условием установления общественного порядка всеобщей справедливости и благополучия. Это представление перешло в марксистский коммунизм с тем коррективом, что основу всех зол ограничили частной собственностью на средства производства. Сложилась идеология, что для создания общества всеобщей справедливости и изобилия надо ликвидировать частную собственность на средства производства - передать землю крестьянам, а фабрики рабочим. Эта идеология более чем на целое столетие овладела умами и чувствами миллионов людей и до сих пор еще сохраняет силу, хотя ей во второй половине нашего века был нанесен сильнейший удар со стороны Запада, выдвинувшего на первый план идеологию частной собственности как основы всех благ и прогресса человечества. Частная собственность объявлена изначальным явлением человеческой истории, а стремление к ней - изначальным (и даже прирожденным!) свойством человека. Что такое частная собственность? И почему она в фундаментальном праве западных стран объявлена священной и неприкосновенной? Почему право частной собственности включено в число основных прав человека? Прежде всего надо различать владение (обладание) и собственность. Не всякое владение есть собственность. Владеть чем-то - это значит распоряжаться этим по своему усмотрению. Владеть чем-то можно благодаря физической силе, обману, находке, традиции и т.п. Владеть можно природными способностями и навыками. Владение является индивидуальным, если владелец - отдельный человек. Владельцем может быть группа людей, семья, род, племя, целый человейник. Владение может быть кратковременным и долговременным, временным и постоянным, в одном поколении и наследственным, отчуждаемым (передаваемым другим) и неотчуждаемым. Владение средствами существования, добывания их, средствами самозащиты и удержания за собой своих владений есть абсолютно необходимое условие существования людей и человейников. Конечно, какие-то предпосылки стремления к владению упомянутыми средствами были у животных, являющихся эволюционными предшественниками людей. Но в полную силу оно развилось лишь у людей, причем как явление социальное (изобретенное, искусственное), а не биологическое (не прирожденное). Люди еще в древности открыли для себя (в опыте жизни, конечно, а не теоретически!) универсальные законы социального бытия: 1) чем больше твои владения, тем надежнее твое существование; 2) владения можно накапливать и передавать по наследству детям; 3) нужна сила удерживать свои владения, иначе их у тебя отнимут другие. Стремление к увеличению, улучшению и упрочению владений жизненными благами стало важнейшим стимулом человеческой активности и эволюции. И надо признать, что прогресс человечества на этом пути был колоссальным. И проходил он отнюдь не как равномерное и мирное распределение благ, а как ожесточенная борьба и как рост неравенства. Но до сих пор речь шла не о собственности, а о владении. Я буду употреблять слово "собственность" для обозначения вида владения, который характеризуется такими признаками. Это, во-первых, владение чем-то таким, что отделимо от владельца (отчуждаемо от него), что может стать владением другого владельца. Собственность, во-вторых, есть владение узаконенное, владение по праву. Право (юридический закон) само по себе не приносит то, что становится собственностью. Владение чем-то должно быть приобретено какими-то путями. Но чтобы стать собственностью, оно должно быть узаконено, - должно быть объявлено законным или приобретенным в рамках юридических законов. Украденная вещь, например, становится владением вора, но не становится собственностью, если такое воровство запрещено законом. Так что заявление Прудона, что собственность есть кража, с точки зрения нашего определения ложно. Таким образом, собственность, согласно нашему определению, есть явление общества, а не любого человейника. Она предполагает наличие права и государства. И она никак не может быть базисом общества, а право и государство не могут быть надстройкой над ней. Юридические законы (документы), согласно которым некоторое владение становится собственностью, разделяются на общие и индивидуальные. Первые охраняют владение гражданами какими-то категориями объектов, не индивидуализируя тех и других. Например, это касается предмета быта. При этом предполагается возможность как-то доказать, что эти вещи принадлежат определенным лицам. Во втором случае юридическими документами фиксируется конкретно, что именно и каким индивидуальным личностям принадлежит. Это касается, например, земельных участков, домов, дорогих вещей, денежных сумм в банках, акций. Собственность является персонифицированной, если собственники суть конкретные (индивидуальные) личности или группы таких личностей (например, семья, род). Собственность является неперсонифицированной, если собственник есть объединение людей, каждый из которых не есть собственник части собственности объединения. Члены такого объединения могут меняться, а объединение остается собственником. Примером такого обезличенного собственника может служить коллективное хозяйство коммунистической страны (колхозы, совхозы). Оно является собственником каких-то ценностей, хотя члены его по отдельности собственниками не являются. Состав коллектива меняется. Меняется его руководство, распоряжающееся собственностью. Собственность может быть временной и постоянной, с правом передачи другим и без него, с правом предпринимательства и т.д. Короче говоря, большое число разнообразных форм владения, так или иначе узаконенных юридически, называется общим словом "собственность". В законодательстве как-то отражается различие этих форм. Что считать частной собственностью? Обычно так называют лишь случаи, когда собственник персонифицирован, т.е. есть конкретный индивид или группа таких индивидов (семья, партнеры). Но как быть с объединениями многих лиц, каждое из которых обладает частичкой собственности, но не распоряжается собственностью в целом? Как быть со случаями, когда большими ценностями, принадлежащими многим лицам, распоряжаются и представляют собственность перед государством лица, собственниками не являющиеся? Не считать их частной собственностью? Но такие феномены ведут себя в обществе подобно персонифицированной собственности. Очевидно, тут требуется логическая обработка терминологии. Я здесь ограничусь таким ориентировочным определением. Частной собственностью являются такие случаи: 1) когда собственник персонифицирован; 2) когда многие персонифицированные собственники предоставляют на законных основаниях какой-либо индивидуальной личности, группе таких личностей или конкретной организации право распоряжаться их суммарной собственностью. Выражения "общественная собственность", "общенародная собственность" и "государственная собственность" обычно употребляются как плохо определенные и многосмысленные. Общество (страна) владеет какой-то территорией и ее ресурсами. Это - владение, а не собственность, если оно не узаконено. Если есть международное право, согласно которому это владение общества узаконивается, оно становится собственностью данной страны. Государство частично является собственником каких-то ценностей, частично владеет чем-то, частично распоряжается владениями общества. Не все, чем владеет общество, есть собственность государства. Выражение "Государственная собственность" двусмысленно. Оно обозначает собственность государства как организации наряду с частной собственностью индивидуальных лиц и объединений, и тогда ее можно считать частной. Такими были, например, личные владения царей и королей. Но это выражение обозначает также общественное (всего общества) владение, в отношении которого государство выступает как юридическое лицо. Частная собственность есть сложный и изменчивый феномен. В простейшей форме она заключается в следующем. Объект А есть частная собственность индивида (человека, семьи, группы) В, если В владеет объектом А, есть возможность как-то доказать это и есть юридический закон, согласно которому то, чем владеют индивиды, есть их собственность и они могут распоряжаться ею некоторым образом в своих интересах. Более сложная форма - закон, разрешающий передавать собственность другим, продавать, дарить. Еще более сложными формами являются законы, регламентирующие использование собственности, отношения между собственниками и их отношения с государством (налоги). В современных западных странах есть законы, в рамках которых собственность может приобретаться. Одним словом, частная собственность в развитой форме есть совокупность отношений между ценностями и их обладателями, между собственниками и несобственниками, между собственниками и государством и т.д., короче - совокупность социальных отношений в рамках правовых норм. Собственность сама по себе не есть явление экономики. Надо различать собственность, как таковую (как особое социальное явление), ее использование (различные ее функции в обществе) и эволюцию. Она есть явление экономики постольку, поскольку используется как источник дохода для государства в виде налогов и для частных лиц в виде условия частного предпринимательства. Но функции ее не сводятся к экономическим. Среди них можно назвать также накопление ценностей, власть и управление людьми, жизненные гарантии, индивидуальную самозащиту, стимулы деятельности, условие жизненного успеха, просто средство существования (трата) и другие. Она становится одним из важнейших элементов социальной организации общества. Государственная форма власти возникла исторически в человейниках, в которых во владении определенных категорий лиц накопились сравнительно большие ценности и потребовались средства их сохранения и охраны пользования ими. Но это не означает, что собственность явилась базисом для государства и права. Этим целям служили и догосударственные и доправовые средства предобщества. Благодаря государству и праву частные владения превратились в частную собственность. Эти владения были одним из исторических условий возникновения государства и права, но не единственным и не всеобщим. В ряде случаев нищета и разруха человейника, угроза гибели, стремление к завоеваниям, потребность в крупных сооружениях и другие явления тоже служили историческими условиями возникновения государства и права. Частная собственность имеет количественные границы. В отношении нижней границы это очевидно. Никому не приходит в голову зачислять в категорию частных собственников бедняка, владеющего тряпьем и куском хлеба. Но есть и верхняя граница. Нельзя присвоить себе абсолютно все. А главное начиная с некоторой величины, собственность для своего функционирования требует определенным образом организованный штат людей и определенные правила обращения с нею, независимые от собственника и делающие его в известном смысле символическим собственником. Частная собственность есть феномен исторический. Никакого врожденного чувства собственности и тем более прирожденного права собственности нет. Она формировалась по многим линиям. У большинства народов она не развилась в полную меру или даже совсем не развилась. У народов западного мира она достигла высшего уровня развития, причем сравнительно недавно. Фактически таким рубежом ее исторического оформления явились параграфы буржуазных конституций "Частная собственность священна и неприкосновенна". Возникнув и став привычной, частная собственность оказала обратное влияние на породившие ее факторы, став одним из краеугольных камней западного общественного устройства. Круг истории замкнулся.

ГОСУДАРСТВО И ХОЗЯЙСТВО

Государственность в принципе сама не производит никаких жизненных ценностей. Она существует за счет налогов и распоряжается соответствующими ресурсами. Предприятия, являющиеся ее собственностью, суть второстепенный источник дохода для нее. Тем более они нередко убыточны. Государство содержит их в каких-то целях за счет того, что оно имеет как непроизводительная часть общества. Государство тратит то, что произведено не им и вне его. Если власть сама производит или добывает что-то, она либо есть власть до государственная, либо выходит за рамки функций государственности. Специфический для государства способ добывать жизненные блага - дань с подвластного населения, в наше время - в виде налогов.

ЭКОНОМИКА

Если в коммунистическом обществе с его доминированием государственности над прочими сферами именно понятие государственности не было выработано в соответствии с критериями логики и методологии науки, то в западном обществе с его доминированием экономики в аналогичном состоянии осталось понятие экономики. Как и в случае с государственностью, дело тут не только в идеологических табу, но и в "повороте мозгов" тех, в чьем ведении находится сфера размышлений и суждений об экономике и о том, что с ней связано. Экономика современных высокоразвитых обществ есть сложный, многомерный, во многих отношениях диалектически противоречивый и изменчивый феномен, погруженный в более обширную социальную среду, что затрудняет ее определение. Возьмем, например, определение экономики как добычи, производства и распределения материальных благ, необходимых для существования людей. В этом смысле слово "экономика" будет сноситься к любым человейникам, включая предобщества, причем даже самые примитивные. С другой стороны, оно не будет охватывать производство культурных ценностей, сферу развлечения, обслуживания и связи и многое другое, что в современных обществах входит в сферу экономики. В наше время в западных странах в экономику включают всякие инвестиции капиталов с целью получения доходов и зачастую вообще все то, что связано с деньгами (налоги, распределение бюджета и т.п.). Но это, однако, нельзя отнести к любым обществам. Я в отношении понятия экономики воспользуюсь тем же приемом, что и в отношении других понятий, а именно - экспликацией. Я считаю, что употребляемые в языковой практике значения слова "экономика" в совокупности дают интуитивное представление об экономике, достаточное в качестве материала для экспликации, но не заменяющее эксплицитное понятие и не делающее экспликацию излишней. Одно из требований моего "поворота мозгов" - требование соблюдения меры обобщения. Следуя ему, я выделил общества как особый тип человейников, выделил государственность как особый тип власти и управления, специфичный для общества. Аналогично я намерен поступить в отношении экономики, т.е. выделю экономику как тип хозяйства, специфичный для общества. К сфере экономики я отношу сферу хозяйства в том ее виде, какой она принимает в условиях общества, т.е. при наличии государства и права. Экономика предполагает ряд предпосылок. Среди них следует назвать, во-первых, разделение членов человейника на сравнительно большое число од неродных деловых групп, способных действовать более или менее самостоятельно, автономно. Назову это атомарностью хозяйства. Во-вторых, следует назвать достаточно высокую производительность труда деловых групп, благодаря которой они могут регулярно отдавать часть своего труда и продуктов труда кому-то и после этого продолжать жить и осуществлять свою производительную деятельность. И в-третьих, следует назвать наличие внешних этим деловым группам сил, которые более или менее регулярно отбирают у этих групп часть продуктов их труда (в виде дани, поборов, грабежей) и принуждают работать на них. Но это - именно предпосылки экономики, но еще не экономика. Хозяйство становится экономикой тогда, когда функцию охраны упомянутых групп и поборов с них (в качестве вознаграждения за охрану) берет на себя государство. Государство узаконивает эти группы и поборы с них (налоги), осуществляя при этом социальную стандартизацию хозяйства. Именно государство организует хозяйство человейника в особую стандартизированную сферу, которая "кормит" не только себя, но и весь прочий человейник. Организует, узаконивая хозяйственные клеточки и вводя правовые нормы, в рамках которых должна протекать жизнь хозяйственной сферы. Благодаря государству образуется внутренне связанное в некоторое целое общечеловейниковое хозяйство (с единой денежной системой, обменом, разделением функций). Как бы хозяйственная сфера общества ни складывалась исторически и какой бы вид она ни принимала в конкретных случаях, мы в этом явлении абстрагируем то, что с ним происходит вследствие усилий государства, имеющих целью обеспечения общества средствами существования, и называем абстрагированное нами словом "экономика". В идеале экономика должна быть по крайней мере основным источником существования общества и удовлетворять его основные потребности. В идеале, так как в реальности этот абстрактный закон постоянно нарушается. Таким образом, процесс осознания и признания экономики как фактора общества включал (и всегда включает) государственно-правовые мероприятия. Все последующее развитие экономики протекало и протекает в рамках правовой (законодательной) деятельности государства, классическим образцом которой является деятельность западнистской государственности, или как деятельность самого государства, классическим образцом которой является деятельность коммунистической государственности. Если деятельность каких-то предприятий протекает вне рамок государственности (вне и вопреки юридическим законам и без контроля государства), то эти предприятия теряют (если имели) или не приобретают статус элементов экономики. С этой точки зрения преступный бизнес не есть явление в рамках экономики. Если по отношению к нему употребляют слово "экономика", то либо не заботятся о строгости терминологии, либо имеют в виду то, что этот бизнес в какой-то мере легализован и играет роль в экономике. Тот факт, что в экономике постоянно нарушают юридические законы, не отменяет статуса права и статуса экономики как феномена в рамках права. Государство поддерживает, охраняет, организует и даже в какой-то мере создает экономику не для экономики самой по себе, а для себя, как источник своего существования и как арену своей жизнедеятельности. Оно служит экономике, поскольку экономика служит ему самому. Государство не есть прислуга неких хозяев экономики. Люди, образующие государственность (работающие в ней), могут быть марионетками людей, образующих экономическую сферу, могут быть у них на содержании, могут быть их ставленниками. Но это не означает, будто государственность по своей социальной сущности есть слуга экономики как сферы производства и распределения жизненных благ общества. Между государством и экономикой имеет место разделение функций в обществе. Это - различные сферы со своими закономерностями структурирования и функционирования. Но в реальности одна из них постоянно и в самых различных формах вмешивается в деятельность другой и стремится взять верх. Это - тоже нормальное явление в их жизни. Важна мера их автономии и мера взаимного вмешательства друг в друга. Эта мера в реальности нарушается. В наше время все более усиливаются негосударственные элементы в государственности и неэкономические в экономике. Экономика заключена в определенные социальные границы. Последние определяются такими факторами: 1) фундаментальной функцией, обособление и развитие которой породило экономику как особую сферу общества; 2) юридическими законами, в рамках которых происходит экономическая деятельность людей; 3) социальными законами экономики как особого социального явления. В реальности, повторяю, имеют место выходы за эти рамки. Если эти выходы являются настолько значительными, что влияют на всю ситуацию в сфере хозяйства, и если они становятся устойчивыми (постоянными, регулярными), то экономика либо утрачивает качество экономики, либо поглощается объектом более обширного масштаба и более высокого уровня организации - сверхэкономикой.

ЭКОНОМИКА И МАТЕРИАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА

Среди множества факторов, питавших (и питающих до сих пор) взгляд на экономику как на базис общества, надо отметить смешение экономики и материальной культуры общества. Экономика участвует в создании материальной культуры. Но последняя создается общими усилиями общества. Экономика использует достижения материальной культуры и производит их. Но она вообще не есть компонент материальной культуры. Последняя есть совокупность предметов, создаваемых и используемых людьми, есть нечто статичное и по крайней мере пассивное. Экономика же есть функционирующая ткань общества, нечто действующее, живое. Это - организация и деятельность людей. Экономика и материальная культура суть феномены в различных измерениях общества. Известная фраза Маркса, в которой капитализм ассоциировался с паровой машиной, а феодализм с ветряной мельницей есть просто литературно-идеологический трюизм. Любопытно, какие технические изобретения нашего времени стал бы Маркс считать символами капитализма и какие коммунизма?! Я об этом говорю не в порядке упрека Марксу, а в качестве примера тому, как предрассудки, основанные на смешении различных феноменов и на плохой обработке понятий, могут веками владеть умами людей.

СТРУКТУРА ЭКОНОМИКИ. УРОВНИ ЭКОНОМИКИ

Экономика структурируется и функционирует одновременно во многих измерениях (аспектах) и на различных уровнях. Мы уже затрагивали ее микроуровень, говоря о деловых клеточках, и аспект собственности. К этим темам мы еще вернемся в следующих частях (о западнизме и коммунизме). А здесь я хочу обратить внимание на различение содержательного (или вещественного) и формального (или денежного) аспектов экономики. Рассмотрю сначала содержательный аспект. Основу и ядро экономики образует обеспечение общества пищей, жильем, одеждой, средствами коммуникации и вообще всеми необходимыми для жизни членов общества предметами потребления. Это, можно сказать, первичная экономика. По мере развития общества и роста производительности труда над этим основанием вырастает, можно сказать, вторичный уровень экономики, снабжающий общество предметами потребления сверх жизненно необходимых. Разумеется, первичный уровень не есть нечто раз и навсегда данное, неизменное. Необходимые жизненные потребности людей и возможности их удовлетворения растут, грани между первичным и вторичным уровнями варьируются, не являются абсолютными и неизменными. Тем не менее люди, как правило, устанавливают тут различие достаточно определенно, особенно - в трудных ситуациях. Внутри каждого из упомянутых уровней устанавливаются, в свою очередь, подуровни. Пропорции уровней колеблются в определенных границах. В нормальном обществе клеточки первого уровня должны быть достаточны для нужд общества. Число занятых в них людей не должно превышать некоторый максимум, но и не должно падать ниже некоторого минимума. Большой процент таких людей означает низкую производительность труда. А слишком малый процент угрожает нормальному состоянию населения, ибо именно люди такого рода служат ядром и основанием общества. По другой линии над экономикой, занятой производством и распределением материальных благ, вырастает экономика второго уровня (по этой линии второго!), занятая использованием экономики первого уровня как источника доходов и перераспределения произведенных ценностей. В экономике второго уровня происходит, в свою очередь, вертикальное структурирование (образуются свои подуровни). Тут тоже имеют место границы, в рамках которых колеблются пропорции этих уровней и их взаимоотношения в смысле их ролей в обществе. Происходит структурирование экономики с точки зрения зависимости одних ее подразделений от других, так что одни из них диктуют свои условия другим, а также с точки зрения преимуществ одних перед другими. И самым, пожалуй, значительным фактором структурирования экономики становится развитие денежного механизма. Вся экономика разделяется на вещный и символический уровни, причем во многих измерениях.

СФЕРЫ ЭКОНОМИКИ

Большинство известных мне авторов разделяют экономику западных стран на три сферы: сельское хозяйство, промышленность и обслуживание. Некоторые авторы дают несколько иную классификацию. В первую сферу они включают сельское хозяйство, добычу руд и лесоводство. Во вторую сферу включают переработку сырых материалов в готовую продукцию. В третью сферу включают услуги, в том числе медицинское обслуживание, обучение, управление, церковь. Научная ценность классификации такого рода невелика. Переработка сырого мяса в бифштексы и антрекоты есть переработка сырых материалов в готовую продукцию, но вряд ли это отнесешь к сфере промышленности. Понятие "сфера обслуживания (услуг)" вообще является бессмысленным. В эту сферу не попадают те люди из промышленности и сельского хозяйства, которые заняты не непосредственным производительным трудом, а трудом по его обслуживанию. По некоторым данным в промышленности таких большинство. В одну категорию обслуживания (услуг) объединяются разнокачественные предприятия и учреждения, одни из которых обслуживают непосредственно людей (магазины, рестораны, парикмахерские и т.п.), а другие - другие предприятия, в том числе - промышленные и сельскохозяйственные (транспортные фирмы, исследовательские и информационные учреждения и т.п.). К тому же вообще нелепо включать в экономику больницы, школы, университеты, церковь и административные учреждения. В таком случае с не меньшими основаниями в эту сферу можно включать органы власти, полицию и армию. Но если оставить в стороне то, что конкретно зачисляется в ту или иную сферу экономики, и рассмотреть это разделение как на сферы производительные и распределительные, то исследования их дают важную информацию о структуре современных обществ. Социологи характеризуют соотношения упомянутых сфер экономики количеством занятых в них людей. В различных источниках приводятся различные величины, чаще такие. От 20 до 25 процентов работающих заняты в промышленности, от 3 до 6 процентов - в сельском хозяйстве, от 70 до 75 процентов - в сфере обслуживания. Согласно приведенным данным, в сфере производства материальных ценностей в странах Запада занято меньше одной трети работающих граждан. Причем процент занятых в материальном производстве имеет тенденцию к сокращению. Есть основания предполагать, что лет через пятьдесят, если не произойдет ничего из ряда вон выходящего, он упадет до десяти или даже до пяти. Бесспорно, это говорит о росте производительности труда. Но какого? Труда работающих людей. Назову такую производительность абстрактной. Производительность труда общества в целом, однако, характеризуется также многими другими факторами, в том числе наличием массы трудоспособного населения, не занятого в хозяйстве. Если его присоединить к той части работающих, которая занята в сфере производства материальных ценностей, то картина будет уже не такой радужной. А эта часть населения имеет тенденцию увеличиваться. Я предполагаю, что через те же самые пятьдесят лет, если опять-таки процесс не будет прерван из ряда вон выходящими событиями, она вырастет до таких размеров, что пропадут выгоды от сокращения производительной части населения, т.е. выгоды от роста абстрактной производительности труда. Думаю, что тут Запад достиг некоторого потолка, преодолеть который невозможно. Из тех 20 - 25 процентов работающих, которые заняты в промышленности, отнюдь не все заняты непосредственно производительным трудом. Большинство из них занято в сфере обслуживания производительной части в собственном смысле слова. Если их включить в сферу обслуживания, то, наоборот, суждения о высоте производительности труда западных стран будут еще восторженнее. И еще бессмысленнее, поскольку никаких вразумительных критериев различения производительного и непроизводительного труда не существует. Да и вряд ли они возможны в принципе. Если, например, считать производительным трудом производство материальных ценностей, то как быть с производством вооружений, предметов роскоши и вещей, которыми пользуются паразиты и преступники? От 3 до 6 процентов работающих занято в сельском хозяйстве. Но характеризует ли это реальную социальную структуру западного общества существенным образом? Почему бы, например, не подсчитать, сколько людей вообще занято в той сфере экономики, в которой продукты сельского хозяйства производятся, хранятся, транспортируются и вообще достигают потребителя, причем не только внутри данной страны, а и во всем мире, кормящем эту страну? Думаю, что картина получилась бы иная.

ПРОИЗВОДСТВО, РАСПРЕДЕЛЕНИЕ, ПОТРЕБЛЕНИЕ

Самой абстрактной схемой всякой экономики является такая: производство готовой к потреблению продукции (включая услуги) - приобретение этой продукции потребителем (включая использование услуг). Короче: производство - потребление. В западной экономике эти два компонента схемы разделены и обособлены так, что наибольшую часть того, что люди производят, они не потребляют сами, и наибольшую часть того, что они потребляют, они не производят сами. Эта часть настолько велика, что можно сказать: люди производят то, что сами не потребляют, и потребляют то, что не производят сами. Приведенная выше схема усложняется тем, что производство готовой к потреблению продукции дифференцируется и возникает отношение между производством материалов для окончательной продукции или частичной продукции (деталей) для нее. Эта схема может усложняться еще более за счет того, что производству готовой к окончательному потреблению продукции может предшествовать два и более этапов производства. Важно здесь то, что некоторые производители здесь выступают также и в роли потребителей. Например, в схеме "производство материалов - производство деталей - производство более сложных частей - производство окончательной продукции" второе, третье и четвертое звено являются и потребителями. Усложнение отношений производства и потребления происходит также вследствие того, что между производством окончательной продукции и ее потребителем вклиниваются посредники, задача которых - довести готовую продукцию до потребителя. Это, например, магазины. Задача таких посредников - распределить готовую продукцию по потребителям. Посредник, в свою очередь, может дифференцироваться, т.е. распределение будет осуществляться в два и более этапов. Например, первым этапом распределения может быть крупная фирма, а вторым - магазины, приобретающие у нее товары. Все элементы этих схем атомизированы, т.е. состоят из множества отдельных предприятий производителей и множества отдельных потребителей. Окончание одних цепочек движения вещей и услуг может стать началом других. Цепочки перекрещиваются. Продукция от производителей может расходиться по многим различным линиям (к разным посредникам и потребителям). К потребителям продукция может сходиться по разным линиям (потребитель приобретает различные вещи и пользуется различными услугами). Образуются пункты распределения, в которые продукция стекается по разным линиям и откуда она уходит точно так же по разным линиям. В обществе складывается густая сеть производителей, распределителей и потребителей. Отношения между ячейками этой сети находятся опытным путем и строятся на основе договорных соглашений. Это индивидуальная сеть в данном районе страны и в стране в целом. В стране складывается множество таких более или менее обширных и до известной степени автономных сетей, которые переплетаются в сети более сложные и в конечном счете в единую хозяйственную сеть страны. Рассмотренная сеть образует основу экономики общества. На ней вырастает формальный (денежный) аспект экономики, включая капитализм. Капитализм возникает не в стороне от нее, а над ней. Завоевав ее, он расширяет ее, придает ей удобный для себя вид. Если он вторгается извне в данный человейник, он должен ее так или иначе создавать, иначе человейник не станет обществом западного типа.

СПРОС И ПРЕДЛОЖЕНИЕ