Конец игры

— Верно, — сказал он. — Вы правы.

Но мужчины уже проскользнули в дом, оставив Стэна на ветру, все еще сжимая инфракрасный фонарь. Он еще пару минут пошаркал на месте. Мужчины вернулись. У каждого из них через плечо было тело — Раф и Габс. Они не двигались. Если бы Стэн не знал, что они без сознания, он мог бы подумать, что они…

— Подожди там, — сказал один из мужчин в маске.

— Верно, — пробормотал Стэн. — Верно…

Фигуры поспешили со своим грузом к вертолету. Сквозь темноту Стэн смог разглядеть еще несколько фигур, тащащих Рафа и Габс в вертолет. Он затаил дыхание. Он посмотрел через плечо, потом снова на вертолет. Ужасная мысль пришла ему в голову — может, они не собирались возвращаться за ним. Может, они просто собирались улететь и оставить его здесь…

Но нет. С облегчением он увидел две фигуры, бегущие к нему от вертолета. Когда они были примерно в десяти метрах, они замедлились.

— Так я иду? — спросил Стэн. — Может, я пойду к вертолету… Ч-что… что ты делаешь?

Желудок Стэна превратился в лед. Один из двух мужчин поднял пистолет и направил его прямо на него. Другой стянул балаклаву. Это был худощавый молодой человек — слишком молодой, подумал Стэн, чтобы носить с собой пистолет, — с холодными, жестокими глазами. Он замер в пяти метрах от Стэна.

— К-кто ты такой? — пробормотал Стэн.

Молодой человек склонил голову.

— Меня зовут Круз Мартинез, — тон его голоса указывал на то, что он думал, что Стэн должен был узнать это имя. Но Стэн нее узнал, и это явно отразилось на его лице. — Я немного разочарован тем, что ваш драгоценный Агент 21 не упомянул меня.

Стэн заморгал.

— Опустите оружие, — сказал он.

Они этого не сделали.

Стэн отшатнулся назад. Его конечности отяжелели от страха.

— Это лишь я, — сказал он. — Только Стэн, — он был напуган свирепым, пронзительным взглядом молодого человека.

— Ты, — сказал Круз Мартинез, опуская пистолет так, чтобы он был направлен на колени Стэна, и говоря как можно оскорбительнее, — дурак…

Он выстрелил, как только произнес это слово. Единственный выстрел, эхом разнесшийся по воздуху, попал Стэну в правое колено. Он закричал от боли, когда он упал. Кровь сочилась по его голени.

— Старый… — сказал Круз и выстрелил в левое колено Стэна.

Боль была за гранью воображения. Стэн попытался закричать, но внезапная ярость лишила его голоса.

Круз Мартинез стоял над ним. Теперь он направил пистолет Стэну в голову, ветер бешено трепал его волосы, а его холодные глаза сияли ярче, чем когда-либо.

— Дурак, — сказал он.

Если бы кто-то наблюдал с расстояния более пятидесяти метров, он бы не услышал залп огнестрельного оружия Круза Мартинеза из-за завывания ветра. Они просто увидели бы вспышку, когда третий снаряд попал Стэну в голову. И Круз бессердечно пнул тело старика.

И никто не услышал бы оттуда, как он повернулся к спутнику и сказал на испанском:

— Первая фаза завершена, — и они не услышали бы ответ:

— Вторая фаза в процессе выполнения, сеньор Мартинез.

Они бы увидели, как две фигуры отвернулись от трупа Стэна и побежали обратно к вертолету. И вертолет, трясясь, взлетел в небо, прежде чем быстро исчезнуть за густой грядой облаков.

И если бы они подождали несколько часов, пока стихнет ветер и взойдет солнце, они бы увидели, как одинокая черная птица села на труп и клевала его израненную плоть, так как поблизости некому было прогнать ее.

2

ТЮРЕМНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ 3Б

Заросли Полыни. Странные Пути. Паркхёрст. Странные названия обычных тюрем. А вот специальные тюрьмы — тюрьмы, о которых толком никто не знает, — имели самые обычные названия.

Было 2 часа ночи 3 января. Зак Дарк стоял возле тюрьмы, которая была секретом почти для всех. Включая Зака, вплоть до момента, когда четырнадцать часов назад его одного вызвали в следственный изолятор 3Б.

Снаружи это здание на Каледониан-роуд в северной части Лондона выглядело как склад. Только наметанный глаз мог различить камеры слежения, прикрепленные к его стенам. Они охватили каждый квадратный дюйм здания и его территории. И только подозрительный ум мог задаться вопросом, почему высокий забор был увенчан пучками колючей проволоки, которая больше подходила бы военной базе.

У Зака ​​был наметанный глаз и подозрительный ум. Он сразу заметил камеры и колючую проволоку.

Было странно находиться в этой части города. Когда-то он жил всего в полумиле отсюда, после того как осиротел и был отправлен к тете и дяде. Эта часть его жизни казалась далеким воспоминанием. Его вытащил оттуда странный старик, который иногда называл себя мистером Бартоломью, а иногда просто старым «Майклом». Майкл предложил ему присоединиться к сверхсекретному правительственному ведомству — Зак думал об этом просто как об Агентстве — и с тех пор его жизнь стала… необычной.

Вот почему, в то время как большинство подростков лежали в постели, максимально используя последний шанс полежать перед тем, как со дня на день начнется учеба, Зак был здесь, возле сверхсекретной тюрьмы строгого режима. И хотя он привык к особым обстоятельствам, он не мог сдержать трепет беспокойства в животе. Посещение заключенного, которого вы помогли посадить за решетку, всегда нервировало, и у Зака ​​было больше причин, чем у большинства, опасаться обитателя этого учреждения.

Но Майкл подумал, что это хорошая идея.

«Он сделал запрос о встрече с тобой, — сказал куратор Зака. — Наедине. Может, он решил, что хочет дать нам информацию. Это может быть полезно. И это может быть хорошо и для тебя. Иногда лучший способ справиться со своими демонами — противостоять им…».

У Зака ​​была целая куча демонов. Он догадывался, что не помешает вычеркнуть одного из списка.

В ограду по периметру входило кирпичное здание приемной. Зак нажал кнопку звонка. Через мгновение дверь со щелчком открылась. Он вошел и увидел охранника в форме, стоящего за столом. В дальнем конце комнаты была железная дверь. Зак знал, что она была прочно заперта. С правой стороны был экран размером с iPad, но он был пуст. Позади себя он услышал щелчок, когда первая дверь заперлась.

Когда Зак подошел к столу, охранник подошел с другой стороны. Он не скрывал подозрений. Зак окинул его взглядом. Он сразу заметил небольшую выпуклость на левой стороне туловища, которая подсказала ему, что у мужчины было огнестрельное оружие. Вероятно, пистолет, хотя Зак предположил, что охранник мог вызвать подкрепление, если оно ему понадобится.

Зак остановился в двух метрах от того места, где стоял охранник. Он знал, что лучше не вторгаться в личное пространство человека с ружьем.

— Гарри Голд, — сказал он, используя одно из многих вымышленных имен, на которые у него было полно документов, и о жизни которых он знал каждую мельчайшую деталь. — Меня ждут.

Охранник посмотрел на него с большим подозрением.

— Разве ты не должен еще играть с рождественскими подарками? — сказал он. А потом, когда Зак приподнял бровь, он добавил. — Я не ждал ребенка.

— Ничего не могу поделать с ожиданиями, — сказал Зак. Но, поняв, что нервы заставили его звучать угрюмо, а это не способ получить то, что он хотел, он улыбнулся. — У меня детское лицо, — сказал он. — Всегда так было. Не брился, пока мне не исполнилось восемнадцать.

До восемнадцатилетия Зака ​​было еще далеко.

— ID? — спросил охранник.

Зак передал паспорт на имя Гарри Голда. Охранник пролистал его, затем вернулся к другой стороне стола и просканировал паспорт, глядя на экран. Через несколько секунд он кивнул и вернул паспорт. Зак сунул его в задний карман.

— Ты можешь идти, — сказал мужчина. — Я позову кого-нибудь, чтобы тебя отвели, — он взял рацию. — Хорошо, Эрн, — сказал он. — Этот парень пришел к Циклопу, — он еще раз многозначительно посмотрел на Зака. — Ну, я говорю, парень… больше похож на мальца…

Охранник положил рацию на стол.

— Тебе придется вывернуть карманы. Никаких телефонов, монет, ничего острого или металлического.

Зак пришел подготовленным. Кроме айфона, который он положил на стол, в кармане у него были только деньги. Шесть по пятьдесят — потому что в профессии Зака ​​никогда не знаешь, когда понадобятся наличные деньги. Глаза охранника расширились при виде всех денег, но он не настаивал на том, чтобы Зак отдал их. Зак вернул купюры в задний карман.

— Не знаю, почему Циклоп находит тебя таким интересным, — сказал охранник. — За все время, что он здесь, он ни с кем из нас не говорил. Не было посетителей. Он не получал и не отправлял письма. Просто сидит в своей камере, иногда тренируется или просто пялится в стену. У меня мурашки по коже, — он вгляделся в Зака ​​чуть внимательнее. — Что ты такое? — спросил он. — Семья или что-то в этом роде?

— Что-то в этом роде, — с улыбкой согласился Зак.

Охранник не успел задать еще один вопрос. Раздался шипящий звук, и дверь на дальней стороне распахнулась. Вошел темнокожий парень в форме. Зак предположил, что это был Эрн. Он был примерно такого же роста, как Зак, но вдвое шире. У Зака ​​сложилось впечатление, что пройти мимо него будет так же сложно, как и через металлическую дверь, которая уже захлопнулась.

Эрн оглядел Зака ​​с ног до головы, как это делал охранник.

— Это наш полуночный гость, да? Это тот, кто не дает нам спать? — он улыбнулся, обнажив несколько недостающих зубов. Зак решил, что их не удалял дантист. — Руки над головой, пожалуйста, сынок.

Зак сделал, как ему сказали, и позволил Эрну обыскать его. Это заняло всего несколько секунд. Зак ничего не скрывал.

— Тогда давай, сынок, покончим с этим, — Эрн повернулся и приложил правую ладонь к экрану справа от двери. Шипящий звук повторился, когда дверь распахнулась. Эрн прошел через нее.

Зак последовал за ним. Дверь автоматически захлопнулась за ним.

Они находились на открытом пространстве с асфальтовым покрытием.

— Прогулочный двор, — сказал Эрн. — Не то, чтобы кому-то из нашей компании разрешалось ею пользоваться, — они пересекли двор и направились к большому зданию складского типа. — Хочешь знать, что отличает это место от других тюрем, сынок?

— Более безопасное здание?

Эрн улыбнулся.

— Нет такой вещи, как абсолютно безопасное здание. Такого нет. И что может остановить заключенного, пытающегося сбежать, если он знает, что иначе у него нет шансов снова увидеть свет? — пока они шли, он расстегнул куртку. Зак сразу же узнал пистолет-пулемет MP5, прикрепленный к его телу. — Гораздо лучший сдерживающий фактор, — сказал Эрн. — Нет ни одного тюремного надзирателя, не вооруженного до зубов. И заключенные знают, что мы, не колеблясь, будем стрелять, если увидим что-то похожее на попытку побега, — он сделал паузу, прежде чем добавить. — Я всегда говорю об этом посетителям, на случай, если у них появятся какие-нибудь забавные идеи.

Он бросил на Зака ​​многозначительный взгляд.

Зак почти ответил. Он чуть не сказал Эрну, что тот лает не на то дерево, если думает, что Зак пришел помочь кому-нибудь сбежать. Он был здесь, чтобы увидеть заключенного, которого тюремщики называли Циклопом. Зак знал его как Калака. Он был правой рукой заклятого врага Зака, Круза Мартинеза. Калака пытался убить Зака, и он пытался убить кое-кого очень дорогого ему. Но затем он совершил ошибку, пытаясь навредить ангелам-хранителям Зака, Рафу и Габс. Ошибка была серьезной. Кончилось тем, что Калаку задержали по воле Ее Величества, хотя Зак не был полностью уверен, что Ее Величеству было известно о существовании таких мест, как следственный изолятор 3Б.

Но обучение Зака ​​научило его никогда не раскрывать больше информации, чем это было строго необходимо.

— Я рад, что он никуда не уйдет, — только и сказал он.

Эрн провел Зака ​​в здание через другую дверь, для открытия которой требовался отпечаток его ладони. Зак заметил, что на этот раз он использовал левую ладонь. Очевидно, система была запрограммирована на распознавание обеих рук Эрна. Внутри здание было таким же складским, как и снаружи — просто огромное пространство. Однако посередине находилась небольшая металлическая конструкция размером с фургон «Транзит» с еще одной дверью, требующей отпечатка ладони. Эрн открыл ее. Внутри не было ничего, кроме лестницы, ведущей в землю.

Зак последовал за проводником вниз по ступенькам. Они вошли в стерильную, ярко освещенную шестиугольную комнату. С каждой из шести сторон была дверь, и у каждой двери стояло по два вооруженных человека — эти ребята не прятали свои MP5. Все с подозрением смотрели на Зака, у которого сложилось впечатление, что посетители здесь редкость.

— Эти двери скрывают шестерых самых опасных людей страны, — сказал Эрн. — Один путь в их камеры, один выход. Два вооруженных человека на каждого заключенного, охраняющие каждый вход и выход. Все, что входит и выходит из этих коридоров, тщательно обыскивается. Невозможно доставить запрещенный предмет ни одному из шести.

Пока Эрн говорил, Зак наблюдал за одним из охранников. У него была каштановая борода и густые брови. Он посмотрел в пол, а затем снова быстро поднял глаза.

Зак был обучен распознавать выражение лица нечестного человека. Он это заметил? Его мускулы напряглись, когда Эрн подвел его к одной из дверей — прямо над ней был стальной номер один — и поднял руку, чтобы открыть ее. Но прежде чем он прижал ладонь к экрану, он заговорил.

— Я не знаю, кто ты, сынок. Я не знаю, почему такой парень, как Циклоп, просил о встрече с таким ребенком, как ты, или почему власти разрешают это. Но у тебя с ним пять минут, и ни секунды больше. Я не доверяю этому парню. Ему никто не доверяет. Я буду с тобой все время. Не подходи слишком близко к стеклу и, ради бога, ничего от него не принимай. Понял?

Зак кивнул.

— Понял, — сказал он.

Эрн опустил ладонь, дверь открылась. Дверь скользнула в сторону. Вместе они перешагнули порог. Дверь захлопнулась за ними.

Они находились в коридоре, похожем на бункер, около двадцати метров в длину и трех метров в ширину. Стены были из монолитного бетона, а вдоль потолка шла полоса освещения. С левой стороны, на полпути по коридору, была прозрачная панель от пола до потолка. Когда Зак шагнул вперед, он увидел, что эта панель была передней стеной большой камеры. Кое-где в стекле были маленькие вентиляционные отверстия, а посередине, примерно на высоте головы, была решетка для разговора.

В камере за стеклом было просторно. Односпальная кровать. Стол, заваленный книгами. Туалет без сиденья в углу. Телевизор на стене. И стул, который стоял в паре метров от решетки динамика.

А на стуле сидел Калака. Циклоп.

Его называли Циклопом, потому что у него был только один глаз. Другая глазница была покрыта бледной кожей.

Он выглядел наполовину таким, каким был, когда Зак видел его в последний раз. Его тело и голова были завернуты в одеяло, как у старика, пытающегося согреться. Его кожа, когда-то загорелая, была бледной. Его здоровый глаз был налит кровью, а губы побледнели. «Калака» в переводе с испанского означало «скелет». Сегодня имя ему подходило.

Он смотрел, как Зак шел к нему, единственным глазом, и не пытался скрыть неприязнь на лице. Зак изо всех сил старался выглядеть крутым, но правда заключалась в том, что вид Калаки вызывал у него тошноту и слабость. Он знал, что одноглазый с радостью убьет его, если доберется до него. Хотя стекло выглядело крепким, Зак не мог не задаться вопросом, достаточно ли оно прочное.

Эрн остался у двери, позволив Заку самому подойти к решетке. Его шаги эхом отдавались от бетона, пока он шел, затем стихли.