Помоги проекту - поделись книгой:
— Все-таки у этой русской есть какой-то секрет, — сказала Анна, когда дверь за Шереметевыми закрылась. — Диета или таблетки.
— Понятно, какая диета, — безжалостно усмехнулась Камилла. — Нам с тобой надо пить поменьше вина, моя дорогая!
Шарлотта молчала. Ее не интересовали разговоры старших коллег. На улице, за стеклом, Алекс объяснял родителям, как очутился около магазина. Никита смеялся, Ольга хмурилась, все трое беззвучно шевелили губами, поглядывая в ее сторону. Под их взглядами Шарлотте хотелось провалиться сквозь землю.
Все они вспомнили случайную встречу через полгода, когда Алекс официально представил родителям подругу-француженку. Знакомство прошло ужасно. Никита и Алекс, как ни старались, не смогли разрядить обстановку. Безотчетные страхи Ольги получили в тот день материальное воплощение, а Шарлотта утвердилась в мысли, что от матери парня лучше держаться на расстоянии.
Эдвард лихо подкатил к тротуару напротив железнодорожного вокзала Тулузы. Алекс едва ли не на ходу выскочил из машины навстречу Шарлотте, помог ей устроиться на заднем сиденье и сел рядом.
— Эдвард, это Шарлотта, моя девушка! — с гордостью сказал он. — Шарлиз, это Эдвард, друг нашей семьи. Он англичанин.
Алекс старался вести себя как можно учтивей. Шарлотта взглянула на него с иронией, зато Дед кивнул одобрительно.
— Добрый день, юная леди! — воскликнул он на английском, развернувшись назад, насколько позволял ремень безопасности. — Рад встрече! Я буду называть тебя Чарли, если не возражаешь.
— Бонжур! — приветливо сказала Шарлотта Эдварду и повернулась к Алексу. — Я плохо говорю на английском.
— А Эдвард не говорит по-французски! — засмеялся Алекс. — Шарлотта, ты не против, если Эдвард будет называть тебя Чарли?
В ее золотисто-карих глазах мелькнула досада:
— Подойдет любой вариант, кроме Шарлотты. Ты же знаешь, я терпеть не могу это имя!
Довольный Алекс обнял ее за плечи.
— Эдвард, твоя дочь Изабель знает французский? Боюсь, сегодня вечером будут проблемы!
— Моя дочь француженка и при этом прекрасно говорит на английском, — гордо произнес Эдвард. — Я передал ей твое приглашение, но сегодня она, к сожалению, занята. Изабель присоединиться к нам завтра, если вы оба не против.
Эдвард вел себя очень мило, шутил и рассыпал комплименты Шарлотте, поглядывая на нее в зеркало заднего вида. Его старомодные любезности Алекс переводил с удовольствием, пускай и не очень точно. Только однажды в разговоре возникла неловкость.
— Чарли, где ты живешь? В Тулузе? — поинтересовался Эдвард. — Чем занимаются твои родители?
Шарлотта выбрала для ответа только первую часть вопроса:
— Да, я живу в Тулузе.
Отделаться от Деда было непросто.
— О! Прекрасно! Твои родные тоже живут в Тулузе?
Алекс с любопытством наблюдал за подругой. В течение двух лет знакомства она избегала говорить о семье.
Шарлотта и сейчас нахмурилась, но из уважения к Эдварду все же ответила:
— Моя мать держит ресторан. Старшая сестра ей помогает. Отец давно умер, я не помню его.
— Ресторан?! — воскликнул Эдвард. — Прекрасно!
Напряженное молчание Шарлотты заставило Деда сменить тему. Для подобного случая он всегда держал наготове несколько проверенных старых историй. Главным героем большинства из них был его дядя Джон.
— Знаешь ли, Чарли, мой дядя Джон был булочником, — начал Эдвард. — Они с тетей Агатой держали пекарню и маленький магазинчик, который открывался в шесть утра и закрывался к ланчу, потому что вся свежая выпечка к этому времени была уже продана.
Дед прекратил болтать только на въезде в деревню и вскоре лихо припарковался на свободном месте у дома.
Алекс открыл ушастым ключом дубовую дверь и потащил Шарлотту на третий этаж.
— Скоро ланч, молодые люди! Не задерживайтесь там, наверху! — прокричал Эдвард им вслед, отправляясь на кухню.
Почти все здесь он когда-то сделал своими руками — кухонную мебель, огромных размеров встроенный шкаф и даже дверь с волнистым желтоватым стеклом, которая вела из кухни в гостиную.
Гостиная занимала две трети первого этажа. Два ее французских окна выходили на просторный балкон, откуда открывался роскошный вид на холмы и долины. Дом Шереметевых стоял в плотном ряду построек, окружавших исторический центр деревни Лантерн. Когда-то они служили первой линией обороны средневекового города. В течение пятисот лет дом много раз перестраивался — увеличились окна, появился балкон, однако в целом здание из серого камня сохранило старинный облик и приводило в восторг московских гостей. Да что там гостей — отец Алекса уже третий год при каждом приезде в Лантерн часами сидел на балконе, отпуская мысли свободно парить над бескрайними просторами французского юго-запада.
На втором этаже, над гостиной, располагалась хозяйская спальня. Еще одну комнату с окнами на узкую мощеную улицу занимал Эдвард. Выше находились две спальни поменьше, со скошенными потолками и круглыми, как иллюминаторы, окнами. Одна из них была любимым логовом Алекса, а вторую обычно отводили гостям.
Едва переступив порог комнаты, он стиснул Шарлотту в объятиях. Она не сопротивлялась, но, уловив движение в сторону кровати, выскользнула из его рук.
— Пойдем вниз, Алекс! Неудобно заставлять Эдварда ждать!
Спускаясь следом за Шарлоттой по лестнице, Алекс обескуражено размышлял: «Почему она решила, что Эдвард нас ждет? А говорила, что не знает английского…»
Ланч прошел за разговором на двух языках, в котором Алексу приходилось быть переводчиком. Как и прежде, солировал Эдвард, в отсутствие Никиты игравший роль хозяина дома. Он расхваливал приготовленную Ольгой еду и анонсировал незабываемый ужин, который планировал сделать сам.
Загрузив посудомоечную машину, Дед завалился на диван и включил телевизор — после насыщенного утра его ноги нуждались в покое. Это было как нельзя кстати — Алекс горел нетерпением остаться с Шарлоттой наедине и продолжить с того момента, на котором они прервались. Однако у его подруги снова оказались другие планы.
— Пойдем, прогуляемся по деревне, — предложила она.
— Гулять?! Сейчас?! — растерялся Алекс. — Шарлиз, на улице жарко, а в доме так хорошо! Давай выйдем попозже, в деревне вечером интереснее. Да здесь и гулять-то негде!
— Я бы хотела пройтись после ланча.
Алекс все еще надеялся настоять на своем. Он взял ее за руку и сделал шаг в сторону лестницы. Наивный! Шарлотта обвила его шею руками и заглянула в глаза.
— Мы вечером еще раз выйдем, если захочешь. Посидим в баре, выпьем чего-нибудь. А сейчас просто пройдемся, посмотрим на улицы и дома. Обожаю такие местечки!
Она добавила многозначительно:
— У нас еще куча времени. Я взяла отпуск, чтобы провести его вместе с тобой, помнишь?
Алекс поплелся на улицу, всем видом транслируя разочарование.
Не успели они с Шарлоттой выйти наружу, как позвонила Ольга.
— Привет, милый. Как ваши дела? — осторожно спросила она.
— Нормально, — буркнул Алекс, но, спохватившись, придал голосу радостное звучание. — Мы пообедали, очень вкусно! Эдвард теперь отдыхает, а мы с Шарлиз вышли погулять по деревне.
— Погулять? — с подозрением переспросила Ольга, переключая телефон на громкую связь. — Не жарко? А мы с папой заехали в Сен-Сирк-Лапопи. Деревня как деревня, по правде сказать, мало чем отличается от Лантерн, только гора под ней выше нашего холма, и под горой река.
— Не слушай ее, Алекс! — вмешался Никита. — Деревня прелестная! Кроме того, вокруг заповедник, природа роскошная.
Под укоризненным взглядом мужа Ольга нехотя согласилась:
— Ну не совсем обычная деревня, согласна. Виды красивые.
Ольга сменила тему:
— Все-таки жаль, что ты не поехал с нами! В этой деревне есть творческая лаборатория, ее поддерживает Центр Помпиду. Кстати, когда в следующий раз будем в Париже, надо сходить в этот музей, наконец. К своему стыду, не была в нем ни разу, до сих пор сопротивляюсь современному искусству.
— Может, тебе удастся поработать в этой лаборатории?! — подхватил Никита. — Надо выяснить, как можно в нее попасть.
— Да, интересно, — рассеянно ответил Алекс.
Куда более важной проблемой сейчас для него было непостоянство подруги.
— Между прочим, недалеко отсюда Рокамадур, мы с папой заезжали туда весной без тебя, — продолжила Ольга. — Ты знаешь, я равнодушна к Средневековью, но там необычно, дома и церкви построены на отвесном склоне, а на вершине скалы над ними стоит за́мок. Поговори с Дедом. Если в Каркассоне вам не надоест средневековая тема, можете заехать в Рокамадур на обратном пути.
Деревни и старинные крепости казались Ольге одинаково скучными. Она питала слабость к более поздним эпохам и классическим музеям изобразительного искусства, поэтому в каждой поездке с мужем ей приходилось искать компромисс. Впрочем, любить одно и то же для счастливой жизни им было не обязательно. До сих пор хватало того, что они любили друг друга.
— Мы сейчас выдвигаемся в Альби. Папа хотел по дороге заехать в Корд-сюр-Сьель, но две деревни за один день я не вынесу, — не скрывая иронии, усмехнулась она. — Меня мог бы утешить местный Музей сахара и шоколада, но твой отец отказался туда идти.
— Да, такие музеи, пожалуйста, без меня! — фыркнул Никита. — Мы вполне могли разделиться по интересам. Ты — в музей, а я бы поснимал в это время!
— Ты слышал, Алекс?! — она предприняла еще одну попытку расшевелить сына. — Папа фотографирует. Дома и ландшафты. Ему никогда не надоедает!
Алекс терпеливо слушал их разговор.
Никита первым уловил послание «родители-мне-не-до-вас» и начал прощаться:
— Хорошего дня! Привет Эдварду и Шарлиз!
Скрепя сердце, Ольга повторила за мужем:
— Привет Эдварду и Шарлиз. Пока, мой дорогой!
— И вам привет от Шарлиз! Отдыхайте и ни о чем не волнуйтесь! Пока! — оживился Алекс, поглядывая на девушку, которая с напускным безразличием слушала незнакомую речь.
Ему было приятно, что мать произнесла ее имя вслух.
— Тебе привет от моих родителей! — радостно сообщил Алекс. — Они сейчас едут в Альби.
— Мерси, — без особого энтузиазма ответила Шарлотта.
У Шарлотты не было иллюзий насчет отношений с Ольгой. В ответ на плохо скрываемую неприязнь она тоже держалась натянуто. Несмотря на это, Алекс был счастлив — его планы не реализовались пока в полной мере, но он уверенно двигался в желаемом направлении.
Они медленно шли по тенистой стороне узкой улочки, почти прижимаясь к стенам домов. Время от времени Шарлотта касалась ладонью шершавых камней, останавливалась, чтобы понюхать плетистые розы, которые росли почти у каждой входной двери, и снова двигалась дальше, уверенная, что Алекс идет вслед за ней.
Теплый ветер наполнял деревню ароматами фруктовых садов, тянувшихся на многие километры во всех направлениях от Лантерн. До начала учебы было еще так далеко, что о ней можно было на время забыть. Алексу предстояли две многообещающие недели во Франции без родительского присмотра. А главное — рюкзак Шарлотты лежал в соседней комнате. Последнее обстоятельство переполняло его сладким томлением, терпеть которое было одновременно мучительно и приятно.
— Ты не видел на стене какого-нибудь дома в Лантерн камень с отверстием?
— Что?!! — Вопрос Шарлотты застал Алекса врасплох. — Какой камень?
Она рассмеялась.
— Камень сильно торчит из стены, а в нем пробита большая дырка.
— Никогда такого не видел, — буркнул Алекс.
На фоне романтических грез этот разговор казался странным и неуместным.
— Зачем тебе? — с подозрением спросил он. — Ты вытащила меня на улицу в такую жару, чтобы искать камень с дыркой?
Шарлотта применила хорошо зарекомендовавший себя прием — обняла Алекса за шею и, приблизив лицо к его глазам, тихо сказала:
— Про камень с отверстием я спросила просто так, потому что в Лантерн был такой дом, я о нем читала. Подумала, что, может, он сохранился. Знаешь, для чего такие камни вставляли в стены домов?
— Понятия не имею, — буркнул подтаявший Алекс, усилием воли сохраняя обиженное лицо. — Даже не представляю, как он мог выглядеть.
Продолжая его обнимать, Шарлотта обрисовала свободной рукой полукруглый объем на расстоянии полуметра от стены дома:
— Вот так из стены выступает камень. Сверху вниз в нем пробито отверстие большого диаметра. Как думаешь, для чего?
Алекс наморщил лоб.
— Чтобы привязывать лошадь?
Поделиться книгой: