Улей. Книга 3

— Водка — русская? — сухо уточняю я.

— Ага.

Похоже мои первые предположения не врут. Мы в Сибири. Огромные территории, непроходимые леса, медведи, рыси, волки, росомахи и амурские тигры. Животный мир тут богат на хищников. Повезло нам…

— А балалайки и шапки-ушанки там случайно не было?

— Нет, только водка, три блока Мальборо и банки с консервами, — не понимает шутки Эй.

— Водка и сигареты — это хорошо, но нам нужно раздобыть оружие, — повернувшись к нему лицом, говорю я. — Ты точно все проверил?

— Точно, — заверяет он. — На этот раз нас оставили без средств защиты. И я даже догадываюсь, что послужило причиной.

— Чтобы мы отсюда далеко не ушли, — подытоживаю мрачным тоном.

— Видимо не только Дэрил планировал удалить тебя из Улья на время проведения ежегодного шоу.

— Почему вместе с тобой? — прищурившись, спрашиваю я.

В тусклом свете торшера лицо Эйнара выглядит осунувшимся, уставшим и кристально-честным.

— Не знаю. Попался под руку вот и прихватили заодно, — он небрежно пожимает плечами. — В качестве охранника для пчелиной королевы, — последнее сказано со злой иронией, что неприятно царапает где-то глубоко внутри.

— Мне кажется ты что-то не договариваешь Эй.

— Откуда такие мысли?

— Может быть, это ты сдал Совету координаты бункера?

— Я не знал, где он находится. Ты же сама мне дорогу показывала.

Перевернувшись на спину, устремляю взгляд в потолок, задумчиво разглядывая сучки и щербины на массивных деревянных балках. Эйнар не врет. Он действительно не знал, а у меня похоже паранойя начинается.

Не успеваю с облегчением выдохнуть, как в памяти всплывает разговор Эйнара с Антоном, когда тот держал на прицеле мой затылок. Импровизация с кодом сработала, как отвлекающий маневр, но загвоздка в том, что про цифровой пароль я Эю не говорила. Догадался сам? Возможно, но мы и потом этот момент обсудить не успели. А сегодня он рассказывает, что не закрыл люк, не ввел защитный код, и именно поэтому группа бойцов смогла до нас добраться.

Что-то здесь явно не сходится. Его версия со случайным обнаружением трещит по швам. Нас однозначно кто-то сдал, других вариантов я не вижу. Кроме Эйнара подозревать некого. Он способен на предательство, как и любой другой человек, поставленный в жесткие рамки. Вопрос только в цене. Или в награде, как однажды сказал Дэрил. Если смотреть с этого ракурса, то логическая цепочка идеально выстраивается. За свое содействие Верховному Совету Эй получил меня и мнимую свободу.

— Ты притихла, — напряженно замечает Эйнар.

— Устала и дико хочу спать, — Взглянув на него, я потягиваюсь и сонно зеваю. — Доброй ночи, Эй.

— Спи спокойно, пчелка. Я выводы сделал. Не бойся, не трону, — расслабленно отзывается он, поворачиваясь ко мне спиной.

Вот и чудненько. Удар по яйцам все-таки пробудил его здравый смысл. Впредь мне нужно быть хитрее и осторожнее. Если Эй поймет, что находится под подозрением в сговоре с Советом, то может изменить стратегию поведения, и тогда мне придется иметь дело с совсем другим Эйнаром. А это совершенно точно не в моих интересах.

Какой выход? Придется подыграть ему, притворившись беспомощной несчастной жертвой, нуждающейся в сильном защитнике. Эйнару безумно нравится роль героя и спасителя, поэтому я уверена, что какое-то время эта стратегия будет работать успешно. А мне остается не терять бдительность, внимательно наблюдать за всеми его действиями и тщательно анализировать каждое сказанное им слово. Рано или поздно он сам себя выдаст. Эй — первоклассный боец, но до манипулятора уровня Дэрила ему еще расти и расти.

3

Дэрил

— Гейб, соберись, — приблизившись к привязанному к дыбе старшему батлеру шестого уровня, я хлопаю его по щекам. Разлепив опухшие веки, он останавливает на мне расфокусированный взгляд.

— Я ничего не знаю, Бут. Клянусь… ничего не знаю, — с трудом ворочая языком хрипит Гейб.

Бегло оцениваю его состояние, прикидывая, сколько еще он способен продержаться. Прогноз неутешительный, и мне очень не нравится то, что я вижу. Спутанное сознание, налитые кровью белки, вздувшиеся вены и многочисленные кровоподтёки от разовравшихся капилляров.

— Ответ неверный.

Кивнув стоящему в изголовье трутню, приказываю ему продолжать «процедуру дознания». Парень начинает вращать валик, натягивая фиксирующие запястья батлера веревки. Второй трутень, находящийся с противоположной стороны дыбы действует зеркально с первым. Пыточную Медеи оглашает хруст растягивающихся суставов и мученический болезненный вопль. Гейб снова теряет сознание.

— Прекратить, — коротко распоряжаюсь я.

Трутни беспрекословно исполняют, одновременно останавливая вращающийся механизм. Физическая боль имеет свои пределы, шагнув за которые человек признается в чем угодно. Даже если ничего не совершал. А я хочу услышать правду.

— Приведите его в чувство.

Один из парней поднимает с пола канистру с ледяной водой и выливает все содержимое на голову батлера. Гейб приходит в себя через минуту. Отплевывается и мычит от боли. Лицо искажено уродливой неузнаваемой гримасой, хотя он и раньше не был красавчиком.

— Ты еще с нами, приятель? — я встаю так, чтобы Гейб меня видел. Он моргает в знак согласия. — Я еще раз повторяю свой вопрос. Какой приказ ты отдал своим бойцам?

— Никакого, — сплевывая кровавую слюну, батлер повторяет то, что я уже слышал. — Какой смысл мне врать? Я, блядь, больше всех хотел, чтобы тебя поставили на место Кроноса.

— То есть, ты настаиваешь на том, что десять бойцов покинули шестой уровень без твоего специального разрешения?

— Разрешение было, — скрипучим голосом признается Гейб. — Но клянусь, Бут, я не знал, зачем они ей нужны.

— Кому?

— Бриане. Эта старая сука приказала выделить ей моих лучших парней. Что мне было делать? Послать?

— И ты не спросил у нее — для каких целей? — я кладу руку на рычаг, запускающий пыточный механизм, и вращаю его в обратную сторону, немного ослабляя натяжение канатов. Гейб начинает вопить на опережение, но быстро утихает, не почувствовав нового приступа разрывающей боли.

— Спросил, — быстро кивает батлер. — Бриана сказала, что они будут сопровождать опасный груз.

— Какой груз, Гейб? — подхожу практически вплотную.

— Шершней, — задыхаясь от страха, отвечает он.

— А говорил, что не знаешь, зачем они ей нужны, — качнув головой, я лениво поглаживаю металлический рычаг. Батлера сотрясает крупная дрожь, лихорадочно горящий взгляд мечется по моему лицу

— Я не знал, куда они летят… Не знал, что за тобой. Бут, ты же меня знаешь. Зачем мне подставляться сейчас? Я, блядь, жить хочу.

— Сильно хочешь? — вкрадчиво уточняю я, вытаскивая из кармана брюк белый платок и протирая им взмокший лоб Гейба.

— Пиздец как сильно. Скажи, что мне сделать. Я докажу… — горячо убеждает меня батлер.

Жить он и правда хочет пиздец как сильно. А главное отчетливо понимает, что его жалкая жизнь сейчас висит на волоске, и я в любой момент могу его обрубить.

— Про Эйнара расскажешь? — прижав платок к уголку окровавленных губ, пристально смотрю в расширившиеся зрачки.

— Что? — хрипло выдыхает он, как-то резко сникнув.

Ну вот, а я начал верить, что мы договоримся.

— Он знал, что ему помогают выживать на стримах?

— Да, — Гейб обреченно кивает. — Но Эйнар — парень толковый. За все время Кронос дважды вносил изменения в сюжет стрима, чтобы его подстраховать, в остальном он сам справлялся.

— Ты докладывал Кроносу, что я забирал Эйнара для выполнения личных распоряжений?

— Нет, — Гейб нервно трясет головой. — Жизнью клянусь. Бут, я бы никогда…

— Хватит, — резко обрываю сбивчивую речь батлера, и бросив испорченный платок на пол, отступаю назад. — Мы закончили. Развяжите его и доставьте на медуровень, — приказываю застывшим трутням.

— Закончили до следующего допроса или это всё? — Гейб нервно дергается, когда к нему приближаются мои прилежные исполнители, которые еще час назад находились в его подчинении.

Уверен, что эти шестьдесят минут, проведенные на дыбе, Гейб не забудет никогда. Как утверждают психиатры — между палачом и жертвой очень часто устанавливается стойкая эмоциональная связь, разрушить которую без профессиональной помощи практически невозможно. И это действительно так. Подсознание Гейба благополучно заблокирует воспоминания о том, кто был инициатором пытки, и зафиксирует другие — именно я сохранил ему жизнь, хотя мог поступить иначе.

— Это всё, — сухо подтверждаю я.

— Спасибо, Бут. Ты не пожалеешь. Я тебя не подведу. — От облегчения у Гейба прорезается голос.

— Уверен, что не подведешь?

— Я за тебя любого урою, из-под земли достану и снова закопаю.

— Отлично, — киваю я. — Мне как раз нужен правильно замотивированный старший батлер на освободившееся место. Эйнар, как ты уже знаешь, меня подвел. Не повтори его ошибку, Гейб.

***

Пыточную Медеи я покидаю в приподнятом расположении духа. Не люблю пытать людей, но иногда этот процесс здорово помогает снять накопившееся напряжение и одновременно запускает резервные механизмы, способствующие более ясному и свежему взгляду на текущую ситуацию.

Допрос Гейба закрыл сразу несколько вопросов. Один кадровый, второй — личный. Ну и заодно снял подозрение с основного кандидата на должность старшего батлера тринадцатого уровня. Жесткое и нетривиальное получилось посвящение, но зато доходчивое и результативное.

Эйнара тоже стоило изначально с пристрастием проверить, чтобы избежать дальнейших эксцессов. Для меня он был мелкой сошкой, обычным трутнем, пусть и с высоким показателем выживаемости. Признаю, я его недооценил, или переоценил себя, но свою ошибку учел и проработал. Осталось только найти ублюдка и наказать, используя все приспособления пыточной. Почему-то я уверен, что за час мы не управимся. Растяну его агонию так долго, как смогу. Если решит сдохнуть быстро, вызову реанимационную группу. Откачают и продолжим веселье.

— Бут? — мелодичный голосок окликает меня в двух шагах от спальной зоны, где я планировал принять душ и переодеться в новый смокинг, потому что этот пропах потом и кровью, хотя на меня ни капли не попало. После многолетних утех Медеи вонь в пыточной въелась в стены. Никаким чистящим средством не вытравить.

Остановившись, я нахожу взглядом миниатюрную фигурку в крошечном платье цвета фуксии, облепившем стройное тело, как вторая кожа. Короткая стрижка, яркие губы, выразительные раскосые глаза, которые мне хорошо знакомы. Ее реабилитацией и обучением занимался не я, но взаимодействовать приходилось часто. Девушка неловко топчется возле дивана в гостином отсеке, пугливо поглядывая в сторону террариума с питоном.

— Меня доставили сюда, сказали ждать, — дрогнувшим голосом поясняет она.

Нервничает крошка. Трясётся вся. Еще бы. В королевский лофт пчелок с тринадцатого уровня вызывают крайне редко, в отличие от трутней. К слову, последним теперь дорога сюда тоже закрыта.

— Дао, — проговариваю вслух ее имя, вынужденно меняя курс. — Долго ждешь?

— Нет, полчаса. Не больше, — она робко улыбается и, покорно склонив голову, с благоговейным ужасом наблюдает за моим приближением.

Правильная пчелка, послушная, не болтливая, знающая свое место и наученная угождать. Чем больше на нее смотрю, тем отчетливее понимаю, почему выбор Верховного Совета упал именно на Дао. Угождать она будем всем. И вашим, и нашим.

— Не догадываешься, зачем я тебя вызвал? — пройдя мимо напряженной, как струна азиатки, я опускаюсь в мягкое кресло и жестом прошу подойти.

— Нет, — девушка отрицательно качает головой, грациозно двигаясь на десятисантиметровых шпильках.

Каблуки немного компенсируют невысокий рост, но для королевы она все равно мелковата. Ничего не имею против хрупких малышек, но Дао потеряется на моем фоне. Королевская пара должна смотреться ярко, гармонично и дополнять друг друга. На экране внешний и внутренний дисбаланс особенно заметен. Совет использовал неверные критерии для отбора новой королевы.

— Мне сказали, что ты объяснишь, — она останавливается передо мной, заискивающе заглядывая в глаза. — Чем я могу быть тебе полезна, Бут? — спрашивает приторно-сладким голоском.

Я ее не поправляю. В этом нет нужды. Пчелам и трутням не обязательно знать мое настоящее имя. Тем более, совсем скоро мне придется выбрать новое и скрыть лицо маской, как мой предшественник. Следующий состав обитателей Улья будет воспринимать меня точно так же, как действующий — Кроноса.

— Я рада твоему возвращению, — не дождавшись ответа, Дао берет на себя смелость проявить инициативу в продолжении беседы. На дух не выношу лесть и сразу вычисляю ее в речи собеседника, но слова азиатки звучит вполне искренне.

— Правда? Покажешь, как сильно ты рада? — я ни на что не намекаю, а всего лишь слегка провоцирую. Мне интересна ее реакция, хотя, вероятнее всего, она выберет самый предсказуемый ход развития событий.

— Что я должна сделать? — она окидывает меня растерянным взглядом, нервно облизывая красные губы. Я не собираюсь упрощать ей задачу. Никаких инструкций и подсказок и не будет.

— А чего бы тебе хотелось сделать для меня, Дао?

Она едва заметно хмурится, усиленно обдумывая варианты. Я ободряюще улыбаюсь, начиная надеяться, что ей хватит ума порадовать меня не сексом, а чем-то более оригинальным.

— Доставить удовольствие, — выдыхает пчелка, медленно расстёгивая боковую молнию на платье.

Увы, оригинальность в Улье — это нечто запредельное и такое же невероятное, как снег в тропическому лесу. Я не разочарован и не огорчен. Разве что самую малость. Мне смертельно скучно. Я до тошноты насмотрелся на подобные представления, но тем не менее это лучше, чем дрочить в душе на воображаемый, навязчиво засевший в голове образ.

Эротично двигая узкими бедрами, Дао выскальзывает из лоскутка ткани, больше напоминающего наряд для сексуальных игр, чем полноценное платье. Нижнего белья на ней нет. Это я заметил еще до того, как она разделась. Фигурка хороша: красивая высокая грудь, точеные ножки, осиная талия, чистая фарфоровая кожа без малейших дефектов.

Покрутившись вокруг своей оси, Дао позволяет мне рассмотреть себя во всех выгодных ракурсах, а затем опускается на колени и, виляя голым задом, подползает ближе.

Я безучастно наблюдаю за тем, как тонкие пальцы невесомой лаской скользят по моим бедрам, ловко расстёгивают ремень. Секунду спустя темноволосый затылок пчелки склоняется над моим пахом и начинает ритмично двигаться вверх-вниз.

Не знаю, как другим, но мне она угождает с особым рвением и пристрастием. Старается и выкладывается на полную, самозабвенно облизывая и всасывая, как высококлассная проститутка, которую ничуть не задевает мое пассивное потребительское бездействие.

Абстрагируясь от чавкающих звуков, я фокусирую внимание на королевском питоне, лениво ползающему по террариуму. С тех пор, как его рацион изменился, он стал гораздо активнее. Всегда считал, что пресыщенность в питании приводит к ослаблению мозговых функций. Золотое правило — настоящий хищник должен быть немного голодным, иначе сам может стать легкой добычей.

— У меня получилось доставить тебе удовольствие? — проглотив результат своих усердных стараний, Дао задирает голову и смотрит на меня затуманенным похотью взглядом.

— Нет, — улыбнувшись, я неторопливо застегиваю брюки. Старательная пчелка явно была не готова к такому ответу.

— Нет? — отпрянув, она изумленно хлопает густыми ресницами. — Но… но ты же…

— Кончил? — подсказываю расстроенной девушке. — Дао, кончить можно и без удовольствия, — усмехнувшись, я ласково провожу костяшками пальцев по пылающей щеке. — Так бывает, пчелка. Ничего личного.

— Зачем тогда ты меня позвал? — обескураженно спрашивает Дао.