Зодчий смерти

— В общем, да. Жаль, господин Скуратов. Мы рассчитывали на вас. Его Величество рассчитывал.

— Он в курсе? — спросил я.

— Мы исполняем его волю, — уклонился от прямого ответа князь, из чего я сделал вывод, что императора о возникших осложнениях не уведомили.

Это хорошо, а то получилось бы, что я отказал Его Величеству. Такой фигни мне не нужно. Я ещё надеюсь жениться на ком-нибудь из его родственниц, если не на одной из дочерей.

— Однако вы правы: барона необходимо задержать в городе, — сказал я.

Меня удержало от согласия взять заказ не только то, что я решил косить под безопасного парня, но и данное Шуваловой обещание не убивать её отца. По моему опыту, любая ложь рано или поздно открывается. Ну, ладно, пусть не любая. Бывают исключения. Но вероятность однажды спалиться слишком велика, чтобы рисковать. Честность — лучшая политика. Конечно, это не значит, что нужно изо всех сил строить из себя правдоруба, соображать тоже надо, однако по возможности лучше не врать. Есть, кому прикончить Пешкова, и без меня. Справятся.

— Разумеется, надо задержать! — согласился Голицын. — Но как?! Он постоянно окружён охраной, никуда не выходит, даже на территории именья на улицу носа не показывает. Чует, что следующий на очереди. Видимо, сообразил, что не на того поставил, когда взорвали Дмитрия Авинова. Это стало для барона предупреждением. Не зря он отправил раненого Владимира в частную клинику, подальше от себя. Кстати, что думаете о нём? Может, избавиться заодно и от него?

— Однозначно. Но, кажется, его хорошо охраняют.

— Вижу, вы навели справки, — усмехнулся князь. — Значит, уже думали об этом. Да, охрана есть, но далеко не такая, как у Пешкова. Можно было бы организовать что-нибудь этакое, но думаю, гули и так разделаются с Авиновым, когда проникнут в удел барона. Оставим это им. Меня… то есть, нас беспокоит, что Пешков может избежать смерти. Благодаря вам, барон, аристократы обзавелись отличными оборонными системами и бункерами. Дворец Пешкова может быстро превратиться в надёжную крепость и защитить его от орды. Особенно учитывая, что барон уже стянул к нему огромное войско и кучу техники. Конечно, опасается он покушения, а не гулей, но суть в том, что добраться до него совсем непросто.

— Понимаю. И рад был бы помочь, но что я могу сделать? — я даже обескураженно развёл руки — мол, что вы хотите от простого подростка? — Перед вами не киллер экстра-класса, а обычный школьник. Кое-чему меня учили, но этого явно недостаточно, чтобы…

— Да-да, вы уже говорили! — раздражённо прервал князь. — Оставим это. Вас напрасно оторвали от дел. Простите. Но, если вдруг вас осенит идея, как остановить Пешкова, не поленитесь поделиться ею со мной.

— Разумеется, Ваша Светлость. Само собой. Я постараюсь обдумать проблему, но не обещаю её решить.

Махнув рукой, Голицын отпустил меня. Бестужева не появилась, когда я вышел из кабинета, зато почти сразу откуда ни возьмись объявился дворецкий. Он и проводил меня до выхода, где я воссоединился с Падшими. Времени осталось как раз чтобы доехать до Самсонова, с которым я договорился встретиться и обсудить грядущее нападение гулей.

А что касается Пешкова, то обмозговать, как не дать ему улизнуть и окопаться в замке, действительно нужно. Это в моих прямых интересах. Но не убивать. Этим пусть займутся другие.

Глава 3

Идея посетила меня во время разговора с Самсоновым. Мы как раз обсуждали отвод войск, который барон намеревался осуществить под прикрытием тумана.

— Думаю, наших совместных сил хватит, чтобы накрыть удел пеленой, — говорил он, потягивая из кружки чай с долькой лимона. — Создадим этакое одеяло. Тогда никакие дроны не снимут маневры, и потом никто не сможет обвинить нас в бездействии.

— Отличный план, барон, — кивнул я. — Вот только у нас наметилась проблема. Мне стало известно — не спрашивайте откуда — что господин Пешков намерен в ближайшее время покинуть город. Видимо, почуял что-то неладное и решил смыться, пока до него не добрались.

Самсонов резко выпрямился, сдвинув брови.

— Чёрт! Но это нарушит наши планы! Нельзя этого допустить!

— Совершенно с вами согласен. Если он улизнёт и останется жив, то, где бы ни находился, останется бароном и владельцем своего удела. Добраться до него будет крайне сложно. А то и невозможно. Нужно помешать ему покинуть Камнегорск.

— Проклятье! — Самсонов с раздражением стукнул кружкой об стол, так что на полированную поверхность выплеснулось немного чая. — И как это сделать? Мой отдел разведки, которому я поручил присматривать за Пешковым, утверждает, что он собрал во дворце кучу солдат и техники, а сам даже на улицу не выходит. Думаю, что и на аэродром он поедет окружённый надёжной охраной. По дороге его не прикончить.

— Не нужно барона убивать. Надо только не дать ему улететь.

— Но…

— И у меня появилась идея, Валерий Константинович. Важно, чтобы Пешков не догадался, что ему мешают покинуть Камнегорск. Иначе он окончательно забаррикадируется во дворце, так что до него и гули не доберутся. Благодаря новым принципам обороны это вполне реально осуществить. Спасибо мне, как ни парадоксально. В общем, причина, по которой он не сможет улететь, должна быть естественной, не вызывающей подозрений. Кроме того, нельзя ссориться с Красным кланом, поэтому диверсия тоже не подходит.

— И что пришло вам в голову? — нетерпеливо перебил Самсонов.

— Когда вы заговорили о прикрытии маневров туманом, я подумал, что подобное природное явление, скорее всего, не даст самолёту взлететь. Как вы думаете, ваши родственники смогут затянуть аэродром и небо над ним туманом? Так, чтобы это выглядело, словно природное явление.

— Блестяще! — воскликнул Самсонов, широко улыбнувшись. — Да-да, это просто отличная идея, господин Скуратов! Конечно, придётся потрудиться, чтобы туман не возник прямо над аэродромом, что будет подозрительно, а наполз из-за городской стены. И понадобится… человек шесть-семь, но это ничего. Мы справимся. Можете на нас положиться, Николай Семёнович. Самолёт не взлетит.

Слова Самсонова я воспринял с большим облегчением. Однако оставался ещё один момент, который напрягал. И его я тоже планировал обсудить с бароном.

— Рад слышать, Константин Валерьевич. Но вот, что меня смущает: а ну как гули не достанут Пешкова во дворце? Наверняка он сделал себе бункер по моему проекту и забьётся в него, как только начнётся атака на его удел.

— Вообще, аристократ и, тем более, глава рода не должен прятаться, — сказал Самсонов. — Никто, конечно, не требует, чтобы он сражался в первых рядах — это было бы глупо — однако прятаться в бункер вместо того, чтобы руководить обороной — этого люди не поймут.

— Но Пешков собирается удрать из города. Едва ли его волнует, что подумают вассалы.

— Чёрт, это верно! Значит, он может забиться в бункер и выжить!

— О чём и речь. Надо бы подстраховаться, но так, чтобы никто об этом не узнал.

— Что вы предлагаете?

— Ваш род производит отравляющие газы, если не ошибаюсь.

— Едва ли вы способны ошибаться в подобных вещах, барон, — усмехнулся Самсонов. — Но да, есть у нас такой завод.

— И нервно-паралитические имеются?

Мой собеседник кивнул.

— А как же! Отличная отрава, поверьте на слово. Я пришлю вам каталог с подробными описаниями. Но что вы хотите сделать? Накрыть ими дворец Пешкова, чтобы он вырубился и стал лёгкой добычей гулей?

— Это возможно?

Самсонов пожал плечами.

— Думаю, да. Пустим в удел барона туман, отправим дронов с баллонами и накроем дворец. Пока Пешков сообразит, что пора прятаться в бункер, уже отключится. А может, и вообще помрёт.

— Следы отравления на телах остаются?

— Смотря, от какого газа.

— Нам нужен тот, от которого нет.

— Тогда только усыпляющий. Действует быстро: достаточно пары вдохов, и двигательные функции отключаются. Человек оказывается парализован, а затем отключается. Но это не убивает его. Газ не нервно-паралитический. Считается очень гуманным. Используется, чтобы брать противника в плен. Правда, сложен и дорог в производстве, так что у нас его мало.

— Вот он нам и нужен. Пусть смерть наступит от рук гулей, как и задумывалось.

— Хорошо, внесём это в наш план. Вижу, вы стараетесь максимально исключить случайности, барон. Однако вы же понимаете, что они всё равно будут?

— Безусловно. Просто хочу свести их к минимуму.

Я провёл у Самсонова ещё полтора часа. Договорившись о деталях и времени, когда родственники барона осуществят туманную диверсию, а также скоординировав все наши действия, я прихватил план маневров и распрощался со своим союзником.

Вернувшись в замок, первым делом вызвал Андронову и вручил ей бумаги, чтобы внесла корректировки. Времени оставалось на это мало, так что генерал хотела сразу же этим заняться, но я её притормозил.

— Погоди, София, забери сначала гуля для тренировок. Выстави его против тех, у кого новые доспехи — пусть они отрабатывают тактику боя в первую очередь. Если что, именно им придётся драться на передовой. Хотя я надеюсь, что обойдётся без этого.

— Хорошо, Ваша Милость. Кискам тоже тренироваться?

— Кому? — не понял я.

— Кискам. Ой, простите! Падшим. Мы их так называем из-за шлемов.

Ну, да, я же заказал их в виде кошачьих голов, чтобы видеть на поле боя, где моя верная охрана.

— Да, им тоже. Обязательно. Пойдём в подвал, я передам тебе гуля.

Без моего приказа никто не мог гонять монстров. Только член рода, владевшего Иглами Малика, управлял гулями. Так что пришлось тащиться под землю и приказать одному из троицы не слушаться Андронову. Поднимались вместе, только я потом пошёл к себе, а генерал увела грузно топающего гуля на полигон.

Времени было девять вечера, и я решил заняться фехтованием. Позвонил Есении, чтобы шла в зал. Тренировались мы в доспехах, так что требовалось их ещё надеть. К счастью, конструкция позволяла делать это самостоятельно. Пока натягивал бронекомбез, размышлял о Красном клане. Он владел самолётами и аэродромами, то есть имел огромное влияние в городе. Без него нельзя было осуществить ни одной поставки. Вот, с кем хорошо бы породниться, тем более, что они — наши соседи и вообще состоят с Зелёными в хороших отношениях. Я учился с несколькими представителями разных Красных родов, но особо не общался. А надо бы. Наверняка у кого-нибудь есть девушки на выданье.

Глава 4

Первая половина дня «Х», как я его мысленно называл, прошла совершенно обычно, хотя мои солдаты уже начали потихоньку перемещать заграждения в уделе, да и со стороны городской стены медленно, но неумолимо наползал туман, созданный Самсоновыми. К полудню он накрыл аэродром, с которого должен был взлететь Пешков. Так что, по крайней мере, эта часть плана осуществилась без проблем, и я немного успокоился. Вернее, мысленно поставил галочку. Расслабиться-то, конечно, не удалось, так как основное отделение марлезонского балета должно было начаться ночью. И до этого случиться могло всякое.

После уроков я заглянул с одноклассниками в кафе, чтобы ничто не навело впоследствии на подозрение, что я знал о наступлении гулей на город. Улыбаться и смеяться над шутками приятелей стоило определённых усилий. А когда Женя с Мариной завели в очередной раз волынку о совместном написании модерновой пьесы, я едва не сорвался и не послал их, куда подальше. Но всё-таки сдержался. В конце концов, нельзя забывать, что это всего лишь дети, и, конечно, меня они воспринимают как своего сверстника. С интересами, схожими с их собственными. Так что я подчёркнуто вежливо объяснил, что смогу рассмотреть в высшей степени лестное предложение о соавторстве не раньше, чем через пару недель. Мол, сейчас у меня завал в уделе и так далее, и тому подобное. Девчонки малость успокоились, только взяв с меня слово, что мы вернёмся к этому вопросу по истечении названного срока.

В замок я приехал около четырёх часов. К этому времени подготовка уже шла вовсю, и меня ждала куча донесений, которые Антон тут же принялся озвучивать. Коридор из заграждений был почти готов, войска переброшены к воротам внутренних стен, техника сосредоточена вокруг замка и стратегических объектов, рабочие заводов будут эвакуированы первыми, вертолёты ждут команды для взлёта, чтобы забрать солдат, которые будут удерживать проход в удел Пешковых. Внешне всё выглядело очень даже хорошо, но я понимал, что не имею никакого опыта в военных операциях, тем более, такого масштаба, требующих скоординированности множества людей, и потому дёргался с каждым часом всё сильнее. И скрывать это от подчинённых становилось трудновато, так что в конце концов я просто ушёл к себе и занялся медитацией. Нужно было привести себя в форму, чтобы, когда всё начнётся, быть холодным, как лёд, и принимать взвешенные решения.

После ужина, который был у меня крайне скудным, так как кусок в горло не лез, явился Свечкин и заверил, что вопрос с сигнализацией решён. Она включится только после того, как орда доберётся до удела Пешкова.

Я едва дождался наступления темноты, а затем — назначенного для атаки часа. Наконец, время настало, и я поднялся на главную башню, где располагался командный пункт.

Когда появились гули, зазвонил чёрный телефон на стене. Сняв трубку, я выслушал краткое сообщение о том, что враг приближается к стене. Вернув её на рычаг, набрал Андронову. Генерал ответила сразу, не пришлось ждать и двух гудков.

— Понеслись, — сказал я.

— Принято, господин барон.

Вот и весь разговор.

Дальше я позвонил в подвал замка и предупредил Рудаева, что время охоты начинается. Он ответил так же кратко.

Повесив трубку, я прильнул к заранее настроенному телескопу. Первые минуты ничего не происходило, а затем над городской стеной стали появляться фигуры, перемахивающие через неё. Они бежали по широким бастионам, мимо молчащих орудий, сметали когтями попадавшиеся на пути заграждения и сыпались вниз. Гулей становилось всё больше, и вскоре они уже лезли сплошным потоком. Длилось это долго. Не знаю, сколько именно, но точно несколько минут. Несколько тысяч тварей перебрались через стену и помчались по моему уделу. Они мелькали между домами, но разглядеть, что происходит на улицах, было трудно. В том числе и потому, что с наступлением темноты по ним распространился созданный Самсоновыми туман.

Через некоторое время заговорили орудия. Раскатистое эхо артиллерии и пулемётных очередей едва доносилось до замка, потому что внешняя стена находилась довольно далеко. Но звуки быстро приближались. Это сражались войска Пешкова, в то время, как остальные отходили под прикрытием тумана, освобождая орде путь. Одновременно началась эвакуация. Для этого тоже были выгорожены коридоры, в которые гули не должны были пробиться. Тех же, кто всё-таки прорвётся, предстояло убивать солдатам в новых доспехах, сопровождающим колонны. Плюс на маршрутах эвакуации засели снайперы с запасами агриковых пуль. Потери среди гражданских, таким образом, должны были стать минимальными. Если вообще будут.

Наконец, я увидел в телескоп, как поток гулей вырвался на главную улицу удела — широкий, как река, Мичманский проспект. Твари так и норовили свернуть с него, но с обеих сторон их встречали засевшие за преградами войска, принимавшиеся беспощадно расстреливать чудовищ. Гули при этом не погибали, но теряли руки, ноги и так далее, что сразу же снижало их боеспособность, после чего с теми, кто добирался до оград и умудрялся через них перебраться, вступали в бой мечники. Этих схваток я не видел, так как они происходили между домами, скрывавшими баррикады.

Мне удалось заметить нескольких аль-гулей, бежавших вместе с основным потоком. Сейчас они не выглядели, как люди, и походили на своих жутких сородичей, только были меньшего размера, не такие мускулистые, и от их развевающихся волос в ночном воздухе оставался светящийся белый шлейф. Они, подобно овчаркам, следили, чтобы гули не слишком отклонялись от маршрута, и кидались сгонять «заплутавших» обратно, однако далеко в стороны не углублялись, чтобы не попасть под огонь орудий.

Мичманский проспект делал в трёх кварталах от замка поворот, и это был сложный момент, так как орду требовалось пустить по нему в сторону, изменив направление её движения. Мы долго обсуждали этот момент при составлении плана коридора, но были вынуждены смириться с тем, что часть гулей продолжит бег по прямой, и их придётся принять, так как протекающая поблизости река не позволяла проложить маршрут иначе. Любой другой был бы слишком длинными и ещё более извилистым, а на это не хватало ограждений, ведь изготавливались они из серебра, и нужно было часть использовать для создания коридоров эвакуации и защиты стратегических объектов, слишком ценных, чтобы пускать туда гулей.

Дело осложнялось и тем, что твари уже вкусили крови и плоти, но пищи оказалось гораздо меньше, чем они рассчитывали, и монстры постепенно приходили в неистовство. Они не хотели бежать и искать, они жаждали рвать на куски и жрать. Кроме того, примерно половина орды застряла в разных частях удела, где располагались войска Пешкова. Там-то гули пировали и никуда не спешили. Так что до удела барона должна была добраться далеко не вся масса чудовищ.

Я перевёл телескоп на ворота, которым нельзя было позволить закрыться. Там тоже шёл бой: мои солдаты атаковали немногочисленный кордон, оттеснили его внутрь чужого удела и теперь удерживали на расстоянии. Скоро первые гули должны были до них добраться. Спустя минуту воздух наполнился низким стрёкотом: с аэродрома, который всё-таки начался строиться с подачи Андроновой, один за другим взлетали вертолёты и направлялись в сторону удела Пешкова.

Снова развернув телескоп, я впился взглядом в катящуюся по проспекту орду. Гули легко опрокидывали автомобили, автобусы и грузовики, перепрыгивали через них, сбивали фонари и вывески, даже не замечая их. Казалось, ничто не в силах остановить их. Но вот четыре аль-гуля, словно заправские спринтеры, вырвались вперёд, обогнав поток своих сородичей. Я думал, что они преградят на повороте путь, направляя остальных монстров вправо, однако четвёрка просто заняла место во главе орды. Их волосы ярко вспыхнули, превратившись в пылающие шары, от которых тянулись длинные светящиеся шлейфы, надолго повисающие в ночном воздухе. Аль-гули дружно свернули, куда надо, и поток чудовищ послушно последовал за ними. Судя по всему, волосы вожаков выполняли такую же функцию, как белые хвосты-фонарики оленей, служащие маяками для стада. А светящиеся шлейфы задавали траекторию для тех, кто бежит в конце.

Однако часть гулей всё же отбилась и помчалась прямо, разделившись между домами на несколько ручейков. Их было сотни четыре. Через минуту они напоролись на первое заградительное кольцо и завязли в нём, вступив в бой с моими войсками. Но, конечно, твари были слишком сильны и неуязвимы, чтобы их можно было просто взять и всех положить. Больше половины преодолевало заграждения, прорывалось сквозь солдат и технику, попутно пожирая добычу и уничтожая танки. Они достигали второго кольца и снова дрались. А затем выжившие устремлялись к замку, где их, помимо прочего, поджидали мечники в серебряных доспехах и команда Рудаева, готовая изловить обещанных трёх гулей. Мне было интересно, как у Псарей и Ловчих это получится, и я перевёл телескоп на подступы к цитадели, но тут снова зазвонил чёрный телефон. Чертыхнувшись, я схватил трубку.

— Да?! Барон Скуратов слушает!

— Ваша Милость, идёт вторая волна!

— Что?! В каком смысле?!

— К городской стене приближается новая орда, господин барон! И она просто огромная!!!

Глава 5

Зажав трубку плечом, я переместил телескоп и прильнул к окуляру. Шло время, в ухе раздавалось тяжёлое дыхание наблюдателя. Стена была пока пуста, и я повернул телескоп так, чтобы видеть проспект. Волна тварей почти иссякла: большая часть умчалась вслед за вожаками, а несколько сотен сражались с моими войсками, окружившими замок. Я снова поднял телескоп. Пришлось подождать секунд двадцать, прежде чем на бастионе показались первые гули.

Терпение!

— Что делать, господин барон?! — не выдержал наблюдатель.

— Пока ничего, — ответил я как можно спокойнее, хотя никакого спокойствия не чувствовал. — Ждите!

Вскоре гули заполонили стену. Они сыпались вниз, растекаясь по округе, которую уже зачистили их предшественники.

Я начал обратный отсчёт. Мысленно произнеся «пятьдесят», резко отвернул телескоп в сторону проспекта. Тот почти опустел: отставшие от остальных гули разбредались, кто куда, потеряв направление, ибо светящиеся шлейфы уже растворились в воздухе.

— Включай сигнализацию! — гаркнул я в трубку. — Немедленно!

— Слушаюсь, Ваша Милость! — быстро и с облегчением отозвался мой невидимый собеседник.

В динамике щёлкнуло, и понеслись короткие гудки. А спустя несколько секунд воздух над уделом огласил резкий вой сирены.

Звук напоминал стоны гигантского раненого зверя. Он то взлетал к звездному небу, то падал на землю, разносясь эхом между домами.

Одновременно с тем, как включилась сигнализация, сработала система консервирования: все ворота в соседние уделы закрылись. Надо полагать, это стало сюрпризом для кордонов, которым было велено эти выходы охранять. Теперь же необходимость в этом исчезла, так как по сигналу будут подняты войска соседей — если их ещё не подняли, когда раздались звуки артиллерии.

В общем, большая часть первой волны гулей добралась до удела Пешкова и осталась заперта в нём. А её остатки и вторая, до сих пор вливающаяся через стену, достались нам. Конечно, гулей было не так много, как в прошлое нападение, когда они истребили род и вассалов Скуратовых. Но всё равно больше, чем я рассчитывал. А главное — у меня просто не было достаточно солдат и техники, чтобы справиться со вторым нашествием.

Я поднял трубку второго телефона и связался с Андроновой.

— Что происходит, господин барон?! — голос у девушки был взволнованный. — Мне сообщили о том, что появились ещё гули!

— Всё верно. Сюрприз от аль-гулей, надо полагать. Стягивай все войска к замку. Займём круговую оборону и будем держаться, сколько сможем. Где части Самсонова?