Дата моей смерти: Хэллоуин

– А как ты там оказалась, в том здании? – спросил парень Ники, глядя на реакцию родителей, отслеживая градус их негодования.

– Мне подбросили записку, указав адрес, куда и во сколько нужно явиться, я подумала это очередная шутка Гейба, но ошибалась, когда на меня напали, – ответила Кристина, не желая говорить о присутствии Иэна в ту ночь в качестве компаньона.

– Ходит байка, что в том доме остался Бугимэн, после того, как все съехали, он стал нападать на людей, которые нарушают его покой, – сказал один из близнецов.

– На него Тимми и Алвин пошли посмотреть? – с укором в голосе спросила младший детей миссис Гордон.

– Именно, – протяжно сказал мальчик с тревогой и страхом в голосе.

– Не думаю, что Бугимэн стал бы использовать верёвки, – ухмыльнувшись сказала Кристина на детскую непосредственность мальчика.

– Он связал тебя и хотел задушить? – сказал второй из близнецов, глядя на Кристину.

– Так, хватит об этом! – сказала миссис Гордон, подумав, что такие жуткие подробности не для детей.

– Как у вас дела? Вы то вместе, то нет, определитесь уже, – сказал мистер Гордон, глядя на Ники и своего сына. Пара действительно часто расходилась, но также часто и сходилась. Когда тебе девятнадцать, отношения всегда непростые.

– Папа-а-а, – протяжно сказал сын, намекая отцу на то, что тот зашёл не на свою территорию диалога. Ники же лишь улыбнулась, но улыбкой не радости, а скорее «да уж, какого чёрта».

– Что папа? Я просто спросил, какие у вас планы на будущее, – оправдался отец, откусывая кусок хлеба.

– Не лезь к ним! Сами разберутся! – раздражённо сказала миссис Гордон, глядя на мужа. Женщина считала, что в дела молодёжи лучше не лезть, иначе они совсем замкнуться и все станет хуже.

– Ники, бросай его, он же бросал тебя! – сказал один из близнецов, желая окончательно достать старшего брата.

– С меня хватит, мы уходим, – сказал парень и Ники вместе с ним встала из-за стола.

– Тодд, Ники, останьтесь, я ещё принесу десерт, – попыталась остановить пару миссис Гордон, которой было крайне стыдно за бестактность мужа. На пару это не возымело эффект, и они покинули квартиру.

– Мама, а можно нам по двойной порции десерта, за Ники и Тодда, – спросил один из близнецов. Миссис Гордон дала добро, и все приступили к десерту.

– Мистер Гордон, а когда снесут то здание на Карпентер стрит девять? – спросила Кристина, желая, чтобы от здания ничего не осталось, как и от её плохих воспоминаний. Девушка знала, что мужчина работает в строительстве и теоретически может знать что-либо об этом.

– Должны были снести сегодня, но насколько мне известно, разрешение на снос утром было отозвано, – напряжённо сказал мистер Гордон, сам не обладая достаточной информацией, а лишь апеллируя слухами в отделах.

– Что? Его не снесут? Вот это да! Всех расселили, предоставив альтернативное жилье, которое между прочим, не всем пришлось по нраву, а здание сносить не будут! Пахнет мошенничеством и надувательством! – заявила миссис Гордон, сильно возмущенная такой новостью.

Кристине же не было дела до жителей, её тревожило то, что памятник её кошмара продолжит стоять на своём месте.

– Не все это один мистер Фокс? Насколько мне известно он больше всех ходил по кабинетам пытаясь оспорить решение о сносе, – иронично парировал мистер Гордон эмоциональную речь жены.

– Думаю мне пора, всё было очень вкусно! – сказала Кристина, лишь немного съев от тыквенного пирога на своей тарелке.

Миссис Гордон проводила девушку до двери, и Кристина направилась к своему дому. Подходя к двери, девушка поняла, что дверь не заперта, хотя она точно помнила, что закрывала дверь на замок. Открыв настежь дверь, девушка на цыпочках зашла внутрь. Обойдя все комнаты она никого не нашла. Заходя в спальню, девушка заглянула под кровать, находкой был лишь потерянный месяц назад тапочек. Но на кровати девушка обнаружила стоящую могильную плиту из купленных декораций. Кто-то занёс её внутрь. Имя на плите было перечеркнуто и краской поверх было написано: Кристина Стоквелл 1980-2002 год. Дата смерти гласила, что жить девушке оставалось чуть больше двух месяцев. Попятившись назад, Кристина выбежала из дома, не заперев дверь. Она пошла по ночному городу, без определённого маршруту, ей просто хотелось оказаться как можно дальше от собственного дома. Дойдя до моста на центральной улицы, девушка услышала подъезжающий автомобиль, обернувшись назад, Кристина увидела Тодда и Ники махающих ей из авто.

– Я тебя понимаю, после нахождения в моей семейке у меня тоже появляться мысли о суициде, – сказал Тодд, опустив стекло и глядя на девушку в одиночестве блуждающей по городу.

– Да нет, твои родители милые люди, я просто решила немного погулять, – сказала девушка, не желая обременять пару своими мыслями.

– Брешешь! На тебя недавно напали и лучшее, что ты можешь сделать это бродить одна по ночным улицам? – сказал парень, которому показалось поведение Кристины слишком странным в контексте обстоятельств.

– Полезай, мы тебя довезём до дома, – сказала Ники, тоже не желая видеть Кристину одну на пустынных ночных улицах.

– Я не хочу домой, – резко ответила девушка, – на самом деле меня продолжает кто-то преследовать, – решив выложить правду, сказала Кристина озираясь по сторонам и поведав историю с открытой дверью и могильной плитой на кровати с её именем и датами.

– Давайте порассуждаем логически, – сказала Ники, глядя на Кристину, сидящую на заднем сиденье, – какой мотив кому-то тебе вредить? – спросила девушка, не понимая, почему пытаются то ли запугать, то ли убить бедную соседку своего парня. Первое часто переходит ко второму.

– Ты с кем-то ссорилась в последнее время? Может какому психу дорогу перешла? – спросил Тодд, потирая затылок.

– В том то и дело, что нет! – сказала Кристина, отметая идею парня о том, что ссора привела к этим событиям.

– Давай мы с Тоддом останемся сегодня у тебя, если Гейб не может? – предложила Ники, и Кристина согласилась. Компания направилась в сторону дома Кристины. Зайдя внутрь пара убедилась, что девушка не лгала о могильной плите на своей кровати. Тодд убрал плиту и унес её из дома. Кристина заварила чай, и компания уселась на диване.

– Я была там не одна, а с Иэном, он внук продавца книжной лавки неподалёку, – сказала Кристина, желая полностью раскрыть карты.

– Но в здание нашли только тебя, никого с тобой не было, он, наверное, успел убежать, – сказал в недоумение Тодд, сочтя странным такое поведение девушки.

– На него на первого напали, было темно, но я слышала, что он упал. Я выбежала из квартиры и в коридоре меня догнал преступник и снова затащил в квартиру. Когда я очнулась, передо мной сидела темная фигура, я не видела другие комнаты и не знала наверняка был ли там Иэн. Сам же он сказал, что очнулся и сразу же выбежал наружу. Думаю, это случилось, когда я отключилась второй раз, ударившись головой о батарею, – сказала Кристина, снова погружаясь в воспоминания того дня.

– А что, если это всё его рук дело? – предположила Ники с прищуром глядя на Кристину и Тодда.

– Это имеет смысл! На него напали, но ты не видела нападавшего так как было темно. Иэн мог написать эту записку и подбросить её тебе, затем под любым предлогом напросился с тобой в то здание. Он инсценировал нападение на себя, ты побежала, он догнал тебя! – с азартом в голосе сказал Тодд, поддержав идею своей девушки, сочтя её гением.

– Голос был не его, и не Гейба, – сказала Кристина, думая, что детективы из соседа и его девушки так себе и решила сразу отмести двух подозреваемых.

– Хм, но версию не стоит скидывать со счетов, – задумчиво сказала Ники, расстроенная тем, что её теория разбита.

– Нужно узнать, почему именно квартира четырнадцать? Кто в ней жил? Узнаем это, возможно, получим зацепку, – сказала Кристина, думая что номер квартиры выбран не спроста.

– Я попрошу у отца узнать, хотя и общаться с ним желания у меня нет, – сказал парень, изменившись в настроение, будучи всё ещё обиженным на родителя, хотя понимал, что пора съезжать иначе конфликты не закончатся, как и собственная взрослая жизнь.

– Думаешь жилец как-то связан с тобой? – спросила Кристина, всё ещё пытаясь найти мотив преступления.

– Наверняка, но я не могу понять, как именно, – ответила, уже сонная Кристина.

Компания отправилась спать. Ники и Тодд разместились на диване в зале. Кристина направилась в свою спальню, но долго не могла уснуть. Мысли о том, что некто посторонний проникал уже как минимум дважды в дом и спальню в частности, не давали девушки покоя. Ночью хозяйка проснулась от странных звуков. Медленно и нерешительно встав с кровати Кристина направилась к окну, звук исходил с улицы. Аккуратно отодвинув занавеску, девушка посмотрела в окно через небольшую щель, чтобы оставаться незамеченной. Девушка увидела темную фигуру, стоящую чуть дальше уличного фонаря и находящегося в пятидесяти метрах от окна Кристины. Фигура стояла не шевелясь, но кажется заметила, что является объектом слежки девушки. Фигура показала рукой вниз на подоконник. Кристина опустила взгляд вниз и увидела фото лежащее на подоконнике. Снова посмотрев на фигуру, девушка уже её не обнаружила. Маньяк решил скрыться, подбросив какое-то фото. Девушка открыла окно и взяла фото, на котором в обнимку сидели две девочки лет пяти или шести. Судя по всему, на дне рождение одной из девочек так как на столе сзади стоял торт. Приглянувшись к фото, Кристина узнала в одной из девочек себя. «Не может быть», – подумала Кристина, пристально глядя на фото. Но она не могла вспомнить кто вторая девочка. Перевернув фото, девушка прочла: «Челси и Кристина тысяча девятьсот восемьдесят пятый год, Карпентер Стрит девять». Сердце забилось сильнее, и Кристина бросила фото в шкаф. Уснуть до утра у девушки уже не получилось. Рано утром она встала разбитая и уставшая, прокравшись на кухню, чтобы не разбудить Ники и Тодда она набрала номер телефона своей матери.

– Мама, привет! – сказала Кристина дозвонившись до матери.

– Доча, привет! – радостно сказала женщина.

– Что за Челси, на чьем пятом дне рожденье я была на Карпентер стрит? – спросила Кристина мать, которая жила в другой стране и не знала о злоключениях дочери за последние дни.

– Я работала с её мамой в типографии около трёх лет, пока не уволилась, и с двух до пяти лет ты дружила с Челси и её братьями, – ответила мама Кристины, думая о том, что дочь хочет разыскать подругу детства.

– А какая у неё фамилия? – спросила девушка.

– Бэрри, Челси Бэрри, она внучка мистера Фокса, но прошло семнадцать лет, и она могла выйти замуж и сменить фамилию, – сказала мать девушки, сожаления, о том, что не может больше помочь дочери.

Услышав фамилию, девушка вспомнила о книжной лавке «книжный мир мистера Фокса» и ей стало не по себе.

– Бэрри и Фоксы жили на Карпентер стрит девять? – спросила Кристина, уже зная, что мистер Фокс владел квартирой в том доме.

– Да, но не долго. Это была квартира отца матери Челси, то есть её деда мистера Фокса. Они жили вместе, пока Имоджен не накопила деньги на своё жилье, – сказала женщина.

– Квартира номер четырнадцать на первом этаже? – спросила Кристина, на всякий случай убедиться, что идёт по верному следу.

– Нет, квартира номер двадцать шесть на втором этаже, – сказала женщина.

Кристина была сбита с толку, она не понимала, почему её хотели убить в четырнадцатой квартире, и подсунули ей это фото, когда сделано оно было в квартире двадцать шесть.

– Спасибо! Я перезвоню позже, – сказала Кристина и положила трубку.

Кристина разбудила Тодда и Ники, которые подбросили девушку до работы.

– Ты сегодня какая-то сонная, у тебя синяки под глазами, – спросила Вэнди, всегда подмечая всё вокруг и вслух сообщая об этом окружающим.

– Да, спала плохо, – отстранённо ответила Кристина.

– А я вообще не спала! – сказала Мэри, имея привычку все разговоры переводить на себя.

– Новый ухажёр мешал? – спросила Вэнди и громко рассмеялась собственной шутке.

– Нет, решала важные вопросы своего будущего, но кажется, не совсем успешно, – грустно и довольно витиевато ответила Мэри, перебирая бумаги у себя на столе, – вот, чёрт! Я бумагой порезалась, – продолжила Мэри, глядя на палец.

Кристина решила воспользоваться минутой свободного времени и начала искать в интернете статьи по дому на Карпентер стрит девять. «Дом девять на Карпентер стрит был признан специалистами не пригодным для проживания из-за обнаруженной трещины в подвале квартиры номер четырнадцать». Кристина поняла, почему квартира четырнадцать, очевидно, Челси была сестрой Иэна и его брата. Возможно ей за что-то мстил его брат, чей голос она не знала, точнее чей взрослый голос. Но за что? За то, что их деду пришлось выехать из своего дома за признания здания аварийным? Но какое отношение Кристина имела к трещине в подвале? Всё это звучало нелогично и противоречило здравому смыслу. В этой теории явно чего-то не хватало. А может и все было мимо.

Вечером девушка подходила к своему дому и увидела Тодда выходящего из своего. Парень позвал девушку рукой, и она направилась соседу на встречу.

– Я узнал у отца, кто жил в четырнадцатой квартире, некая Офелия Лоусон, – сказал Тодд, подходя к девушке.

– Кто она такая, я первый раз слышу это имя! – нервно сказала Кристина, топнув ногой, потому что ничего в её теории не сходилось.

– Не знаю, но после её смерти, в прошлом году, недвижимость перешла к её племяннице – Мэри Палмер, – продолжил Тодд и Кристина побледнела. Мэри Палмер была её коллега, мать одиночка. Но она явно не нападала на девушку. Вопросов становилось всё больше и больше. Дом на Карпентер стрит был связан с несколькими её знакомыми, но не один из них не был тем, кто на неё напал.

– Спасибо тебе, – сказала Кристина, поблагодарив парня и поправила свое коричневый шарф.

– Вот ещё, мама попросила тебе передать бостонский кремовый пирог, – сказал парень, протягивая девушке лакомство в контейнере. Кристина обрадовалась, так как ей нужны были эндорфины, пусть и полученные таким простым путём.

3

Город готовился к празднику. Перед Хэллоуином праздновалась дата основания города, которому в этом году должно было исполниться двести пять лет. Кристина и Гейб договорились вместе поехать в центр города, где каждый год проходит праздник в честь события. В детстве Кристине нравилось ходить с родителями, так как сладости и карусель – это было всё что могло сделать девочку счастливой. С тех пор всё изменилось и для счастья нужно гораздо большее, например, не умереть от рук маньяка. Наступил вечер, и девушка вышла из дома, возле которого её уже ждал Гейб.

– Поедим сладкую вату и поучаствуем в дурацких конкурсах? – с улыбкой спросил Гейб. Парню казалось нелепым посещение таких праздников, так как ничего весёлого там не было, но ради Кристины он делал исключение. Девушка ничего не ответила, а лишь кивнула и широко улыбнулась, предвкушая вечер.

Центр города был украшен гирляндами, которые отлично сочетались с Хэллоуинским декором. Кристина и Гейб направились к ярмарке, на которой бесплатно угощали едой и напитками всех желающих. Девушка взяла себе напиток, а парень еды с горкой, которую он всегда съедал подчистую.

– Не говори, что ты не скучала по этим праздникам, когда вам с родителями пришлось уехать, – спросил девушку Гейб, откусывая кусок пиццы и ловя пальцем соскользнувший халапеньо.

– Думаю, скучала, но мне было пять, когда мы уехали. Я смутно помню по чему я скучала, а по чему нет, – витиевато ответила Кристина, помнящая, как они с родителями ходили на праздник.

– Три года назад ты вернулась из Нью-Йорка, чтобы снова ощутить всю прелесть жизни маленького городка! – настаивал призывать к ностальгическим чувствам Гейб свою девушку, большая часть жизни которой прошла именно в Нью-Йорке.

– Я вернулась, чтобы продать дом, в котором осталась жить бабушка. К сожалению, она скончалась, а я не смогла продать дом, в котором прошло моё детство до пяти лет, – ответила Кристина, скучая по бабушке, которой нет с ней уже три года.

– Ты не захотела его продавать, – сказал Гейб, снова пытаясь подловить Кристину к её любви по отношению к их городишке.

– Да и экономия, в случае продажи дома на полученные деньги едва ли я куплю что-то в Нью-Йорке, – сказала девушка, имея в виду баснословные цены на жилье в городе большого яблока.

– А если бы были деньги на жилье, ты бы вернулась в Нью-Йорк? – спросил Гейб, глядя на девушку.

– Не думаю, мне тут нравится больше, ну или нравилось, – сказала девушка, вспоминая о том, что с ней случилось за последнее время.

– Какой-то псих не должен тебя сломать! – сказал парень, желая вытеснить негативные эмоции их памяти девушки.

В эту минуту к паре подбежал мальчик, в котором Кристина узнала Алвина – сына Мэри.

– Вы не видели мою маму? – спросил мальчик, не сильно расстроенный отсутствием контроля со стороны матери и вопросы носили скорее формальный характер.

– Нет, но должно быть она тоже тебя потеряла, – сказала Кристина, переживая за мальчика.

– Пойду дальше искать, – сказал Алвин и улыбнувшись направился в сторону лавки со сладкой ватой.

– Хочешь? – спросил девушку Гейб, предлагая ей последний кусочек пиццы, с которой соскользнула маслина и упала на траву.

– Нет, – ответила девушка, которой холодная пицца не казалась привлекательной.

Пара молча наблюдала за многочисленными людьми, которые веселились под светом уличных фонарей и гирлянд. В толпе Кристина заметила Иэна и судя по всему, его брата, так же с ними были две девушки.

– Не хочешь поучаствовать в танцевальном конкурсе? – с улыбкой спросил Гейб, отвлёкшуюся девушку.

– Нет, ты что! – смущенно ответила девушка, считая все эти конкурсы дурацкими затеями и никогда не участвовала в подобных мероприятиях. И Кристина и Гейб ходили на праздник друг ради друга, не подозревая о том, что просто могли этого не делать. Кристина продолжала пожирать взглядом Иэна, желая задать ему миллион вопросов. Иэн уловил взгляд девушки и кивнул ей, намекая на встречу наедине за сценой, на которой выступала певица и пела песни в стиле кантри.

– Мне нужно отойти в уборную, – сказала Кристина и направилась к месту встречи, оставив растерянного Гейба одного рядом с конкурсом по дартсу.

Пройдя до сцены, девушка сделала несколько кругов, на случай если Гейб пойдет следом. За сценой уже стоял Иэн.

– Оказывается, раньше мы дружили семьями, ты, твой брат я и Челси, – сказала Кристина, говоря о том фото, которое ей оставил злоумышленник.

– Надо же, склероз прошёл? – цинично сказал Иэн, всё это время помня девушку и не просто так сказал, что знал её в другой жизни.

– Она одна из тех девушек с которыми вы пришли сюда? – спросила Кристина, желая поздороваться со старой подругой.

– Ты шутишь? – спросил Иэн, с презрением глядя на Кристину.

– Нет! – агрессивно ответила девушка, не понимая надменного тона со стороны Иэна.

– Когда вы уехали из города, Челси переживала куда же, пропала её подруга Кристина. В тот день я сидел с ней дома, а она всё повторяла: «Где Кристина?». Я говорил ей чтобы отстала от меня, а вы уехали жить в другой город. Она заплакала и сказала, что пойдет тебя искать. Она надела пальто и резиновые сапоги и демонстративно хлопнула дверью. Я подумал она покапризничает и перестанет, что она пройдётся по коридору и вернуться домой. Это был последний раз, когда я видел свою младшую сестру, – сказал Иэн с проступающими слезами на глазах.