Помоги проекту - поделись книгой:
А из окопов Песок, которые сидящие в них уже назвали адом.
Вот откровения украинского бойца Сергея Гнездилова, воюющего в Песках. Его письмо опубликовано в соцсетях (и уже подтверждено раздраженной реакцией из Киева, где солдата обвинили в малодушии, но не опровергли того, о чем он рассказал):
«…Что еще терять, что еще могут отнять у меня на шестой день моего персонального ада в Песках, в километре от первой улицы Донецка? Тела тех, кто был мне дороже родни, валяются на жаре в раздолбанных 152-миллиметровым калибром окопах. 6500 снарядов на гребаную деревню меньше чем за сутки.
— Нет, я не скулю.
С нашей стороны работают два миномета калибром 82 и 120 миллиметров. Иногда просыпаются и «чихают» в сторону Донецка два ствола артиллерии. Мы почти не отвечаем. Контрбатарейный огонь отсутствует от слова совсем, враг без каких-либо проблем для себя кладет артснаряд в наши окопы, разбирает очень прочные бетонные позиции за десятки минут, без паузы и минимального отдыха продавливая нашу линию обороны.
Позавчера она сломалась, и полились рекой двухсотые/трехсотые (убитые и раненые на армейском языке. —
— Это долбаная мясорубка, где батальон просто своими телами сдерживает нашествие.
— Вы точно желали правду? Вот она, голая правда. Едет резерв на позицию закрывать прорыв собой, а через 5 минут из 15 человек целым остается один.
Везли трехсотого. Он всю дорогу кричал: «Где поддержка? Где артиллерия? Почему нас бросили? Почему нас никто не прикрыл?»
Я не знаю, друг, почему нас никто не прикрыл… Он кричит, а мне стыдно, что я до сих пор цел и невредим, только пару раз серьезно оглушило.
Проблевался, извините, и снова в строю.
— Все резервы раздолбаны, техника пылает, враг подходит и без проблем занимает наши позиции после очередного шквала арты.
Прямо сейчас мы теряем Пески, все человеческие и материальные наши возможности исчерпаны.
— Денис из Мариуполя, говоривший мне «ну я Арестовичу верю, мы скоро все вернем обратно», мертв. Его тело мы до сих пор не забрали. На развалинах Песок он лежит, раскинув руки, и его взгляд застыл.
Я верю, что все-таки выжил Димка. Потому что он не мог умереть, только вернувшись из госпиталя, только сделав предложение своей девушке. Дурацкая надежда.
— Знаю, мое государство не любит мысли вслух. Но мне не оставили выбора среди арестовщины. Должна звучать правда, а не разговоры на кухне шепотом.
— Не удивлюсь, если уже сегодня скажут: «Агент Кремля Сирожа разболтал о гениальном плане победы на Донецком фронте, повесим его на Миротворец».
Бейте в набат, разбитые колокола, пока мы закрываем телами Пески».
10 августа 2022. Пески. Освобождение
— Идем по тропе, след в след, в стороны не отходим — «лепестки» (противопехотные мины. —
Восемь лет они стояли здесь, упершись в передовой рубеж украинской армии. Расстояние между позициями здесь порой было всего 100–150 метров. Провокации, ночные перестрелки, позиционное бодание… И все восемь лет, в том числе и из Песок, украинские артиллеристы «кошмарили» жителей Донецка и близлежащих городов. У многих в Донбассе чесались кулаки, на штурм Песок шел с особым азартом. Это слышал весь Донецк…
Я не был тут пять месяцев, за которые столица ДНР поменялась до неузнаваемости. Жизнерадостный и жизнелюбивый город опустел, сквозь плитку на бульваре Пушкина пробивается трава, как в кино о постапокалипсисе, в гостинице на ресепшене вместо минералки выдают два бочонка с водой. Почти полгода Донецк даже не прифронтовой город — он на переднем крае. Перебои с водой, электричеством, ежедневные обстрелы — понятия «безопасный район» теперь здесь не существует. И постоянный звук канонады, действующий на нервы, как сидящий сзади в самолете непослушный ребенок, пинающий спинку вашего кресла.
За последние пять месяцев здесь научились понимать, когда артиллерийскому шуму можно… радоваться. Залпы орудий раскатывались по городу, а разрывы в Песках звучали как надежда на избавление от террора, которому Донецк подвергается последние недели. Сводки с фронтов эту надежду подтверждали…
… От бывших передовых позиций донецкой армии идем, растянувшись в цепочку. Кто бы мог подумать, что инструкция о поведении при обстреле пригодится так быстро. Свист в воздухе, разрыв где-то за лесополосой, рассматриваю двух муравьев под носом, в упоре лежа.
— По одному — за мной, — командует сопровождающий.
«Странная картина для освобожденного поселка», — подумает скептик.
Я бы ответил, что она типичная. Каждый оставленный населенный пункт без исключения украинские войска ровняли с землей, засыпая снарядами. Будто в отместку. И Пески не исключение. Перед выходом я смотрел на работу операторов беспилотников 11-го полка ДНР. Сверху видно, что в поселке еще идут бои. Противник цепляется за небольшой район на северо-западе Песок, оказывая очаговое сопротивление. Он уже отрезан от основных сил, но продолжает упираться. В лучшем случае остатки гарнизона Песок — а это был мощнейший укрепленный первый рубеж обороны — обречены на плен. Где, конечно, внезапно выяснится, что воевать они не хотели, их заставили.
Накануне я пообщался с пленными, которые сдались в Песках. Все они — обычные русские мужики, например из Николаева, призванные по мобилизации.
— Какую задачу вам ставили? — спрашиваю Олега Шинкаева.
— Сидеть и ждать подкрепления. Держаться. По рации задавался вопрос — будет подкрепление? Нам сказали — будет, ждите.
— Мы даже не знали, куда нас привезли. Когда в плен нас взяли, узнали, что это были Пески, — уверяет еще один пленный Денис Давыдов. — Мы ничего не видели, потому что ночью привезли. Мы даже не знали, как обратно выходить, в какую сторону. Поэтому, кроме блиндажа и ближайших траншей, ничего не видели.
— Нам сказали, что мы будем на третьей линии обороны, где-то в тылу. Нас киданули, перевели аж на самый перед, я даже не знал, что мы в Песках, пока мы там не очутились, — жалуется Александр Дмитрик. — Надо помочь 23-му батальону — и все. Чем помочь, как помочь, не объяснили. Никаких команд, ничего. Там обычные солдаты как бы были старшие.
И вот встаешь с колен после очередного прилета мины или снаряда, оттряхиваешь штаны и думаешь: кто же там тогда упирается, если все такие блаженные да без командиров?
— Тут был укрепрайон противника, — говорит командир 11-го полка, за которым я забегаю в побитый, но уцелевший коровник. — Это была их передовая линия, которую мы проломили. Сейчас зачистка Песок тяжело, но подходит к концу, финиш уже виден.
Где-то снаружи слышны множественные разрывы — противник запустил кассетный реактивный снаряд. Через минуту по рации приходит доклад: боеприпас оказался снаряжен минами-«лепестками», которые были разбросаны как раз по пути нашего следования. Сопровождающие развели руками — сегодня пройти дальше не судьба. Но пообещали, что мы еще встретимся в центре Песок.
Рация тем временем сообщила о еще одном доме, зачищенном в северо-западной части поселка.
171 день
13 августа 2022. Первые уроки
Если представить армию противника, восемь лет осаждавшего Донецк, пастью какого-то зверя, то Пески были самым крупным его клыком, впившимся рядом с сердцем Донбасса. Некогда престижный дачный район областного центра превратился в синоним смертельной угрозы, которая восемь лет собирала свою жатву — жизнями мирных жителей Донбасса. Отсюда, практически из пригорода, велись постоянные артиллерийские обстрелы столицы ДНР. Этот же населенный пункт рассматривался командованием ВСУ и как плацдарм для штурма самого Донецка.
При серьезном натиске от аэропорта и до центра города на танке — 15 минут езды.
Попробуйте представить это незримое ощущение постоянной опасности, в котором выросли и пошли в школы дети, звуки разрывов, ставших привычным фоном, ежедневные траурные новости… Сегодня эти люди вздохнули с облегчением. Одной угрозой стало меньше. И оттого что это случилось как-то буднично, небольшой строкой во фронтовой сводке от Минобороны, все еще не верится.
Взятие Песок дает, естественно, не только психологический терапевтический эффект. Отсюда можно развивать наступление как в сторону Карловки, прирастая квадратными километрами по направлению к западной границе ДНР, так и на север — к Водяному, которое являются одним из ключей на подступах к Авдеевке. Занятие этого села серьезно осложнит противнику логистику.
Последние дни я работал в районе Песок, наблюдая, как 11-й полк ДНР и танковый батальон «Сомали» улица за улицей выгрызали поселок у противника. Штурмовики в плотном городском бою зачищали дом за домом, артиллерия посыпала позиции ВСУ в десятках метрах от наших войск. Танки лупили и прямой наводкой, и по навесной. В последнем случае танк играет роль артиллерии, только остается неуязвимым для систем контрбатарейной борьбы, которыми Украину вдоволь снабдили ее западные партнеры.
Вот многотонная махина выезжает из укрытия и по проложенному маршруту выезжает на позиции перед Песками. Три выстрела, отход назад, в лесополосу, где «зеленка» пока скрывает технику.
— По каким целям сейчас работали? — спрашиваю командира танковой роты 11-го полка «Сухого».
— По плановым, откуда ведет корректировку противник. Это для нас сейчас главное. Уничтожаем доты.
— Дистанция довольно большая до противника. Как получается доставать?
— Опыт уже, научены, умеем навесом бить.
— А танки для противника — серьезная угроза?
— Недавно смотрел видео, спрашивали укропа: какое самое страшное оружие для тебя? Он говорит: когда работает танк. Потому что он тебя видит. И в большинстве случаев работает прямой наводкой. Сначала было очень сложно. Готовились к одному, а на деле все пошло по-другому. Учились уже в боях.
— Ребята-танкисты у тебя местные?
— Не все. Я, например, из Житомира.
— Как здесь оказался?
— В 2014 году родители сюда приехали воевать. А мне 17 лет, безбашенный малолетка, остался на Украине. И вот я думал, думал — и бросил своих замечательных друзей, которые сейчас в «Правом секторе», в «Азове» (признан террористической организаций и запрещен в РФ). И пошел в танковые войска.
— А почему танковые?
— Первый выстрел — и я сразу понял: все, я буду здесь. Ни пехота, ни артиллерия уже не интересны.
…Танк поперхнулся клубами дизельного дыма и умчал на огневую позицию — разбирать укрепрайон в Первомайском, обеспечивая продвижение наших войск.
Голоса «из-за ленточки»
Февраль — март 2022
«Сложно передать, что творится в душе. Адекватные жители Украины ждали этого восемь лет. За пять лет Порошенко надежду похоронил — оставалось только радоваться успехам России и наблюдать за стремительной деградацией Украины.
И вот сейчас, когда происходит невероятное, в душе все равно копошится мерзкий червяк сомнения — а вдруг переговоры, а вдруг снова Украина? Тогда все зря, все эти восемь лет чувства чужого на собственной земле, когда ты один в своей ежедневной среде и любое инакомыслие подвергается обструкции.
— Какое же негодование растет в душе, когда видишь эти лживые митинги «за мир» в Москве, этих бессовестных актеров, которым нет ничего дороже денег, когда коллеги из России пишут тебе слова соболезнования, что «наши власти совсем с катушек съехали»…
Так и хочется сказать: заткнитесь там, и да, мы будем держаться — восемь лет держались и ждали и еще немного продержимся.
Господи, помоги ребятам! Чтобы как можно меньше было потерь.
«Вот только начала писать, как громко шарахнуло совсем рядом, где военная часть украинской Нацгвардии…
Мы ждем прихода России, ее справедливого возвращения на исконно русские киевские холмы. Это мертворожденное недогосударство разваливается, потому что вся его короткая история — обман. Смысл его существования — анти-Россия, власти бесконечно продажны и вороваты. С самого начала, еще с 90-х, был взят непримиримый курс на подавление и истребление всего русского.
Не мне вам это все перечислять, но факт страшен: многие русские, русскоязычные киевляне на русском языке говорят о России с ненавистью и презрением. Доходит до скандалов, разводов, раздора в семьях. Из-за таких разногласий мы ссорились с покойным отцом, брат считал меня сумасшедшей…
Мы хотим домой. Отпустите Западную Украину туда, куда она так жаждала, вместе нам все равно не жить…»
«Пишу из Киева. Мы всей семьей ждем, когда же нас освободят наши. При Зеленском стало еще хуже, чем было при Порошенко. Потому ждем не дождемся свержения его мерзкого режима.
Сейчас в Киеве хаос. Бесконтрольно раздали оружие, из-за чего тероборона стреляет по всем подряд, им мерещатся «российские диверсанты». Официальная пропаганда призывает оболваненных мирных жителей прыгать под танки, кидать «коктейли Молотова» в российскую бронетехнику.
Передайте от меня привет всем российским военным, которые сейчас на территории Украины, особенно тем, кто находится к западу и северо-запад от Киева. Мы, русские жители Киева, ждем вас. Но будьте осторожны, здесь немало и враждебно настроенных людей. Желаю скорейшей Победы! (Анонимно, ибо имя опасно раскрывать, меня легко вычислят)».
«Пишу Вам из русского города Сумы. Русским он был еще с тех пор, как первопоселенцы, бежавшие из-под Белой Церкви в 1652 году (около 100 семей) решили основаться здесь, в месте слияния трех рек. Письмо на разрешение основать здесь казачий городок отправили Алексею Михайловичу, царю русскому. Он же и дал добро.
Поделиться книгой: