Помоги проекту - поделись книгой:
И причину его возмущения я прекрасно понимал. На возвышенности стоял небольшой замок, что начали выстраивать ещё до моей отправки на фронт. Тот самый, где был расположен мощный магический источник, над которым я даже успел провести ряд магических манипуляций, закладывая будущие заготовки для защитных чар. А ниже было расположено несколько длинных деревянных бараков, в которых жили, наверное, рабочие и первые жители моих земель.
Вот только всё остальное свободное пространство было усеяно десятками, сотнями здоровенных юрт. Свободно паслись олени и лоси, ходили многочисленные аборигены. А над крепостью, к моему крайнему изумлению, реяло незнакомое мне полотнище, на котором был изображен… Ну, наверное, какой-то священный для здешних кочевников зверь — я такой кракозябры, признаться, ещё не видывал. Вроде бы лось, но восемь пар лап, между характерными рогами для этих зверей был ещё и длинный прямой, как у единорога, и здоровенные крылья.
Мой стяг тоже там присутствовал. Семь разноцветных молний, свившихся в кольцо — от синей до черной, эдакий уроборос. Символизируют взаимосвязь моей особой силы… Но при этом мой стяг развивался ниже изображения аборигенов!!! Чувствуя, как закипает кровь, я все ещё спокойно ответил Приходько:
— Нет, Влад, совсем нет… — а затем, повысив голос, во всю мощь лёгких рявкнул, усиливая голос магией. — Боевое построение! Клином, арш! Быть готовыми идти на прорыв! Если прикажу — всю местную сволочь, включая женщин и детей, под нож!
Ибо я уже догадывался, что в моё отсутствие нанхасы успели прийти к мысли, что раз я обещал им права на своих землях а затем ушел, не оставив пригляда, значит они тут хозяева… Что ж. Зря, если так — ибо чего я нетерпел в своей жизни больше всего, так это неблагодарности. Когда кто-то в ответ на руку помощи и доброту отвечал наглостью, я зверел.
И потому я вовсе не шутил со своим приказом. Сегодня в любом случае прольётся кровь — я буду казнить и миловать по своему усмотрению, и нанхасам очень сильно повезет, если я ограничусь не бойней всех без разбору, кто прав кто виноват, а прикончу лишь виновных. Со всей их родней до седьмого колена — ибо после увиденного зрелища я натурально чувствовал, как из меня рвётся разрушительная, боевая магия. Суки охуевшие — решили, что раз «великий» где-то в жопе мира, то вам дозволено тут свои порядки устанавливать?
Я уничтожу виноватых вплоть до стариков и детей. Либо вообще всех — если вздумаю рыпаться. Ибо ярость моя сейчас едва-едва удерживалась тонкой плотиной разума и милосердия…
Большая часть обоза уже ушла — ещё на границе моих Родовых земель их встретили регулярные части Имперской Стражи, что должны были сопроводить до города. Со мной были лишь девочки из борделя проштрафившейся Ученицы и люди Лаптева, решившего стать моим вассалом, так что особо париться было неочем.
— Господин! — радостно вскричала несущаяся к нам Алтынай. — Наконец вы…
Приходько молча взмахнул рукой, и могучее воздушное копье метнулось вперед, вонзившись в землю под ногами девушки — мой друг и бывший начальник за прошедшие месяцы стал весьма достойным представителем чародеев своего ранга. Да что там — большинство дворян губернии одного с ним ранга могли бы ему проиграть в бою. Не зря учил!
— Стой, падаль! — холодно заговорил он вместо меня, глядя в глаза изумленно замершей маре. — Тебе предстоит многое объяснить.
— Пехота — занять позиции! — рявкнул Арсений. — Стрелки и маги — построиться! Клин, готовсь к атаке!
— Господин, — растерянно поглядела на меня мара. — Что происходит⁈
— Это ты мне объясни, что здесь твориться, — указал я на флаги над моим замком. Девушка тут же помрачнела. — У вас десять минут, что бы все лидеры этого сброда предстали передо мной. Иначе я истреблю всех присутствующих.
Девушка вскинулась, что бы что-то возразить, но тут я не удержался и отправил по нашей связи мощнейший ментальный удар. Бедолагу скрутило и вырвало кровью, а опасливо глядящие на меня нанхасы подхватили её, и, зло косясь, потащили назад. Зря.
Молния метнулась с моих пальцев, и вся троица слабеньких шаманов, что была с ней, обратилась обожженными трупами.
И причины для подобной ярости, помимо своих эмоций, у меня были. Ибо в империи, по её законам, когда флаг одного Рода развивался над другим, это было символом подчиненного положения вторых. Не знать этого ни Алтынай, ни набольшие племени, которое вот-вот исчезнет, никак не могли. И всё же над
Глава 12
Девушка лежала, растерянно потрясая головой и пытаясь приподняться на корточки. С каждой секундной маре это удавалось все лучше, из движений начала пропадать слабость — всё же существо четвёртого ранга, обладающее немалой физической силой и выносливостью, одним ментальным ударом не свалить. Даже если он нанесен по нашей связи хозяина-слуги. Скорее уж дело было в том, что она не знала о подобной возможности. Всех секретов я никому не открывал… Есть у нашей с ней Кровавой Печати пара нюансов.
При этом печать не пульсирует, предупреждая о предательстве. А должна бы… Так что здесь, мать их, происходит?
— Ещё раз спрашиваю — почему какая-то тряпка твоих сородичей висит поверх
— Господин, это всего лишь знамя, — поднялась девушка на ноги и взглянула на тройку тел вокруг себя. — И вы из-за подобной глупости троих человек убили?
— Алтынай, ты прожила достаточно долго в нашем обществе, что бы понимать, как оно устроено, — жестко ответил я, глядя ей в глаза. — А ещё я озаботился тем, что бы ты была в курсе основных правил, законов и уложений аристократии Российской Империи. К тебе целый наставник был приставлен… Так что повторю свой вопрос в третий и последний раз, Алтынай — какого черта происходит?
Девушка глядела на меня печальным и укоряющим взором, который на меня не имел ровным счетом никакого влияния. Глаза испуганной и невинной лани оставь для дураков, меня подобным не проймешь. Я терпеливо ждал ответа, не обращая внимания на шевеление в лагере нанхасов — а там уже вовсю бегали фигурки оленеводов. Одни, подхватив оружие, неслись к замку, другие разбегались в стороны, прихватив женщин, третьи сбивались в отряды…
Пусть делают, что хотят. Моя гвардия била нолдийцев, сорсов и другие Родовые гвардии — что ей эти племена охотников? Они хороши в засадах, хороши как партизаны и разведчики, отличные военные следопыты… Но в прямом бою они и в подметки не годятся настоящей армии. Да и мои люди тоже не закончили перестраиваться в боевые порядки, доставать боевую алхимию и заряжать оружие… В общем, время пока было, и я ждал.
— Господин, мой народ доверился вам, и мы защищали ваши земли как могли от чужих нападок, — начала Алтынай. — Мы объявили эти земли собственностью нанха-сси, нашего великого народа, что бы отбить желание воевать у ваших соседей, что приглядывались к этим богатым землям, и…
Вот сейчас она меня обманывает. Да и даже если бы не обманывала… Впрочем, я себя несколько одернул. За прошедшие минуты с её появления я уже успел засечь находящегося внутри её головы духа. Не самого могущественного, не самого хитро запрятанного — предстояло ещё разобраться, что он из себя представляет, дополнительного защитника или хозяина её разума, но по меньшей мере это оставляло надежду на то, что меня предали не добровольно.
— То есть мне теперь жить с позором из-за того, что какие-то дикари отняли мои земли, а моя собственная доверенная слуга им в этом помогла, я верно тебя понимаю? — обманчиво спокойно поинтересовался я. — Ладно… А теперь ответь ещё вот на что — ты ведь помнишь, что говорится в законах Империи на тему захваченных не императорскими поддаными Родовых Земель? Говориться следующее — кто их отобьёт, того и территории… Третий вопрос. Где Петя Семенов и те полторы сотни бойцов, что я здесь оставлял?
— Они пытались мешать… — начала было девушка, но я не стал дослушивать.
— Поселение — сжечь, — велел я жестким голосом. — Пленных не брать. Ни один взрослый мужчина не должен выжить. Бабы с детьми, если будут бежать — не преследовать. Попытаются сопротивляться — прикончить. По лагерю бить прямой наводкой и площадной магией — в поддавки играть запрещаю, мне лишние потери не нужны. Лучше перебейте лишних гражданских врага, чем понапрасну рисковать солдатами.
— Есть! — рявкнули у меня за спиной.
— Нет! — взвилась стрелой Алтынай. — Господин, нена!..
Синие молнии начали формировать волчью фигуру, но… Куда ты поперек батьки, дура? Я щелкнул пальцами, и фиолетовые молнии в купе с грохотом грома схлопнули её чары и заставили девушку извиваться на земле от боли. Акустическая магия штука весьма болезненная…
Мне придется быть сегодня жестоким. Иначе меня не поймут — не знаю, что в голове у этой курицы Алтынай, но это просто чудо, что на мои земли не пришли армии других Родов. Которые, уж поверьте, смяли бы этих чудаков как лист бумаги — несмотря на всю свою кажущуюся силу и многочисленность, племена кочевников без промышленности, надежной и постоянной ресурсной и технической базы и даже пары тройки Архимагов, не говоря уж о таких вещах, как полевая артиллерия, передвижные артефактые комплексы поражения живой силы противника и воздушного флота, ничего не сумеют противопоставить мощи аристократов губернии.
Теперь мне совершенно с другой стороны открылся тот факт, что Второй Император лично озаботился тем, что бы отправить меня обратно. Будущий тесть давал мне шанс навести на своих землях порядок до того, как ситуация окончательно выйдет из под контроля… Жаль только, что он не стал меня заранее предупреждать о том, что здесь происходит.
Я чувствовал себя щенком, которого ткнули носом в мокрое пятно на ковре. Мол, смотри что наделал, лохматый дурак! И как теперь будешь исправлять ситуацию? Понял теперь, что так делать не следует?
И самое противное в этом всём было то, что это был более чем справедливый упрек. Я умею признавать свои ошибки, и надо признать — здесь была даже не ошибка. Здесь я… Да обгадился я, как дурак, чего уж тут! И потому придется экстренно ставить на место всех, кто слишком многое о себе возомнил.
Первый урок должен быть жесток. Кровав и беспощаден — что бы до остальных оставшихся нанхасов на моих землях дошло, что с ними сюсюкаться не будут. У меня были обширные планы на сотрудничество с кочевниками, которые принесли бы им пользы даже больше, чем мне. Я-то что — просто стану чуть богаче, чем мог бы, и буду чуть проще и быстрее добывать алхимические редкости и диковинки. А вот им сотрудничество со мной могло бы позволить легализоваться в государстве и зажить нормальной жизнью. И если они не оценили моего жеста, если доброту приняли за слабость… Горе вам, дураки.
Первым, не церемонясь, ударили сами нанхасы. Рой стрел взлетел и обрушился вниз — не простых прямых длинных веток с каменными или костяными наконечниками, нет. Вернее, не только с ними — каждая пятая-шестая стрела несла в себе слабенькие чары. Примитивный шаманизм — привязка не очень сильных младших духов, что должны были, долетев со стрелой, доставить проблем моим солдатам.
Напрасно. Купола прикрытия моей пехоты сработали как надо — едва ощутив объекты, приближающиеся на слишком большой скорости (именно так и распознавалась угроза — по скорости движения, насыщению магией или, на худой конец, размерам и массе объекта), полупрозрачные защитные сферы синеватого отлива приняли залп врага на себя, полностью погасив их.
Привязанные к стрелам мелкие духи барьера тоже не преодолели и бессильно поскребшись пять-шесть секунд по барьеру, отправились обратно на свой план. Я ощутил, как где-то там, в замке, начала твориться довольно сильная волшба — шаман ранга примерно эдак Старшего Магистра с помощниками начали творить чары стратегического порядка, щедро черпая мощь из
Моих солдат подгонять не пришлось. Больше сотни винтовок рявкнули, выбрасывая зачарованные кусочки свинца и сметая передние палатки и немногочисленных зазевавшихся нанхасов, ещё не осознавших, в какую беду они угодили. Зашагала тяжелая пехота, выстроив единую линию щитов — три ряда бойцов, где передние вооружились помимо щитов короткими мечами, секирами и булавами, второй ряд готовился в случае необходимости подменять бойцов первого, ну а третий нёс длинные копья. Необходимый для полевых сражений предмет, который почти не использовался нами на фронте — широким строем на ясной поляне в лоб пободаться возможности у нас почти не выпадало. Всё по окопам, траншеям, лесам да прочим прелестям, под перекрестным огнём могущественной боевой магии — специфика современной войны. А вот поди ж ты — сегодня и этот рудимент пригодился…
— Уверен, что копья нужны? — поинтересовался я у Арсения. — Они ими биться не привычны.
— Перебор, пожалуй, — вынужденно согласился мой командир гвардии.
Через десяток секунд, к облегчению пехотинцев, копья оказались выкинуты. За тяжелой пехотой шли стрелки. Сами, кстати, не слишком-то легко экипированные — в любой момент могло понадобиться взяться за короткий клинок, так что броней и они не пренебрегали. Тем более такой, что и пару-тройку заклятий может отразить да спокойно пулевой выстрел с пяти метров держит.
Нанхасы дураками не были и в ближний бой с тяжелой пехотой в обычных обстоятельствах бы не полезли. Вот только все мои бойцы слышали приказ — не рисковать понапрасну, даже ценой жертв гражданских. И потому в юрты, скопления людей и любой мало-мальски показавшийся опасным участок разгорающегося боя били заклятия Учеников и Адептов, летели пули и швырялись гранаты. В стойбище поднялся настоящий хаос — сотни бегающих и непрерывно гибнущих фигурок, носящиеся по нему обезумевшие животные… И мои гвардейцы, словно настоящие ангелы смерти, неумолимо шагающие вперед и постепенно разбивающиеся на все более мелкие отряды, истребляя все живое на пути… И никакие ухищрения шаманов, никакие призванные духи, стреляющие из каждого отнорка лучники и бросающиеся в самоубийственные атаки обитатели лагеря не могли их остановить.
Около шести сотен конных лучников на своих необычных скакунах — лосях — рванули, не выдержав, обратно в лагерь. Разбившись на ручейки, эта конная лава закутанных в костяные доспехи воителей и воительниц хлынули внутрь, врезаясь в отряды тяжелой пехоты, напирая во всю мощь. Зло, не щадя себя, они наломились на моих бойцов, стреляя, пуская заклятия, метая короткие топорики на скаку, натравливая явно необычных, выведенных при помощи магии здоровенных лосей, что и волка бы легко загрызли, на мою пехоту…
И поначалу могло даже показаться, что им сопутствует успех. Очнулись, вступили в дело все те, кто живет с кочевниками и вредит империи по мелочи — мары, оборотни и прочая нечисть, имеющая некоторую общность с человеком… А иногда и не имеющая, как например здоровенная тварь, вся, казалось бы, состоящая из клыков, рогов и щупалец, что выкатилась из здоровенной богатой юрты. Что это за хрень вообще⁈ Я таких в жизни не видывал… Видать, какой-то метаморф-самоучка из числа самих кочевников.
Навал был эффективный. Зрелищный, да что уж там — это было завораживающе, хоть сейчас на картину рисуй! И он бы сработал, случись подобное с рядовым батальоном Стражей или гвардейцами более слабых Родов. А уж рядовые войска Империи, так называемая Имперская Армия, и вовсе уже драпала бы без оглядки — насколько я знаю, там солдаты порой вооружены чуть лучше разбойников с большой дороги из-за уровня коррупции среди интендантов.
Но не сегодня. Ни с кем из тех, кто сражался с нами плечом к плечу на фронте в Третьем Корпусе, подобное бы не сработало, и меньше всего — с моими орлами. Рычали и ярились дивные скакуны нанхасов, пытаясь укусить клыкастыми (и это у лосей-то!) пастями, стремясь долбануть крепкими, чуть светящимися рогами пехотинцев, били их всадники, рвалась нечисть, ярясь и не щадя себя — но мои ветераны не дрогнули. Первый, самый страшный натиск заставил их попятиться, и окрыленный кажущимся успехом враг утроил усилия — но уже через два десятка секунд стало видно цену этого кажущегося успеха.
Крепкие, осиленные магией рога лосей бессильно скользили с прочных, усиленных магией артефактных щитов. Попытки укусить за плечо или закрытую сплошной сталью руку оставляли несчастных тварей с обломанными клыками, всаживаемые почти в упор стрелы, которыми меткие охотники пытались бить прямо в открытые части шлемов отскакивали от слабых и маленьких, предназначенных специально для защиты глаз мини-барьеров — не зря же шлем стоил почти столько же, сколько весь остальной доспех, вместе взятый, верно?
Мелкие духи рвались в ряды защитников, но на пятерых пехотинцев приходился один маг ранга Ученик. Командиры отделений, они развеивали все атакующие чары, всю напускаемую на них мелочь своими чарами — я не скупясь учил и гонял их все эти месяцы, и сейчас моих чародеев, в прошлом рядовых уволившихся из Имперской Стражи слабосилков было не узнать. Духи шаманов не имели ни малейших шансов…
Падали под могучими взмахами клинков, секир и булав вражеские воины, маги, нечисть и даже шаманы — зачарованное оружие не делало моих воинов чародеями, но пробивная мощь была достаточно велика, что бы не укрытых артефактной броней соответствующего качества врагов разила насмерть. Прочнейшая шкура ли, чешуя ли, костяная зачарованная броня — им было плевать. Там, где не хватало одного удара, воины, разогнанные до максимальных показателей алхимическими допингами, щедро отсыпали и два, и три, и даже пять-десять.
Враг оттеснил моих где на тридцать, а где и на полсотни метров. Вот только все этим метры были щедро усеяны десятками тел наших врагов. Сказать, что для моих воинов это прошло совсем уж легко, тоже не получалось — раненные были, и их хватало. Вот только отлично обученные маги и бойцы не давали вытянуть, затоптать и как-то иначе добить своих, выдергивая пострадавших вглубь строя, на руки третьего ряда.
Первый и второй ряды уже успели поменяться, и прежняя первая линия бойцов теперь была третьей. Стрелкам тоже скучать не пришлось — обходя со всех сторон, враги обрушивались на стрелковые отряды, не желая толпиться вокруг непробиваемых рядов пехоты, распавшихся на четыре отдельные отряда и держащих круговую оборону.
Вот только стрелки у меня, к сожалению для кочевников, тоже были экипированы весьма знатно. Как раз на подобные случае, когда в тесноте боя они могли запросто оказаться отрезаны от сил прикрытия. Грянули винтовочные выстрелы, и пули с зачарованиями второго ранга — очень дорогой и ценный боеприпас, вечно находящийся в дефиците, а потому редко используемый — ударили в самых резвых и смелых всадников. Ну а затем к винтовкам были присоединены длинные штыки из зачарованной стали, которыми одинаково просто было и колоть, и рубить.
В дело активно включились маги, прикрывая стрелков различными барьерами, не давая врагу полноценно врубиться в их ряды, растягивая нанхасов на группы… Бойня. Настоящая бойня, в ходе которой пылал алым заревом уже весь лагерь, всё вражеское стойбище — вот чем обернулось сражение. Это был не бой, это было избиение, и стороннему наблюдателю уже было очевидно, чем кончится дело.
Чародеи моей гвардии в основном были заняты уничтожением угроз магического характера — неимоверное количество разнообразных духов рвалось в нашу реальность на помощь кочевникам, вот только их участи оставалось лишь посочувствовать. Боевая магия рвала на части, растворяла, сжигала, плющила и расщепляла всех, кого силились призывать шаманы.
В какой-то момент в бойню, что происходила в лагере, решила вмешаться оставшаяся часть нанхасов — сотни четыре всадников устремились прямиком в лагерь, а ещё две — к нам, стремясь напасть на беззащитный, как им казалось, обоз и тыл. Вот только беззащитных тут не было — при мне находился взвод стрелков, два Мастера — Приходько и Хмельницкий — ну и я, собственной персоной. Бессознательную Алтынай у моих ног можно было не считать…
— Мне нужно на них отвлекаться? — уточнил я Приходько с Хмельницким.
Вместо ответа два чародея начали колдовать — один защиту, другой атакующую магию. Я же сосредоточился на главном, чем занимался уже десяток минут с начала боя — засевший в
Шаман начал открывать врата в наш мир чему-то могущественному, и я зло ухмыльнулся. Пора бы и мне поработать…
Глава 13
Земля вздрогнула. Не слишком сильно, но… Вы когда-нибудь сталкивались с единовременным взрывом более чем полусотни гранат, усиленных магией? Зрелище, скажу я вам, пугающее и завораживающее разом. Арсений, мой командующий гвардией, дело своё знал твёрдо. До участия в войне с нолдийцами он, конечно, редко командовал крупными соединениями — для дружины рода Адепты сами служили рядовой пехотой — но вот за четыре месяца он изрядно поднаторел в этом деле. Не зря у примкнувшей ко мне десятки неформальным лидером изначально был именно он — таланты руководить и воевать в нем сочетались весьма органично.
А потому он дождался, когда все наличные силы противника окажутся втянутыми в это противостояние, и лишь тогда выложил первый… Хотя нет — первым козырем были полевые артефакты с защитными куполами. Второй козырь — наличие у рядовых бойцов магических гранат, которые сейчас пошли в ход. У моих людей их оставалось лишь две сотни, а потому их следовало беречь — но рванувшие в самой гуще врагов пятьдесят взрывов, по убойной мощи находящихся между третьим и четвертым рангом боевой магии, внесли настоящее опустошение среди атакующих.
Собственно, на этом ту часть битвы, в которой у врага оставались хоть какие-то, пусть и призрачные, шансы на победу, можно было смело считать пройденной. Потерявшие разом около половины всех своих воинов, озверелые и перепуганные произошедшей катастрофой, всадники на лосях попробовали откатиться, не глядя втаптывая в окровавленную, мокрую от алой жидкости землю своих пеших союзников…
И нарвались на шквальный огонь боевой магии, ружей и уже простых, без магической начинки осколочных гранат в спину. Подобное никому не могло добавить настроения, и лесным охотникам, не привычным к подобным сражениям, не знавших такой жестокости и кровопролития, они показались той самой соломинкой. Ну, помните притчу из числа библейских? Где соломинка ломает хребет верблюду? Так вот — здесь на хребет бедолаги-верблюда рухнуло самое натуральное бревно, к чертям собачьим придавив его силу духа и желание драться.
Что характерно, первыми начали сдаваться мары — принимая свой небоевой, обычный облик красивых обнаженных девок, те падали на колени или даже простирались ниц на окровавленной земле, с задранным к верху задом и поднятыми вверх руками. Я даже заметил, как один из моих здоровяков-пехотинцев с хохотом (штурмовая пехота, что с них взять — там за несколько месяцев все становятся слегка безумными. Смотреть лицо в смерти и остаться прежним невозможно, говорю вам как человек, прошедший через это) шлепнул одну такую по заднице. Тяжелая рука в латной рукавице оказалась слишком сильна, опрокинув мару и заставив прокатившись по земле сжаться в комок, ухватившись за явно поврежденную часть тела.
Правда, сильно порадоваться пехотинец не успел — вышедший вперед маг-Ученик хорошенько съездил по шлему подчиненного чем-то тяжелым и что-то гневно зарычал. И правильно — нехрена расслабляться раньше времени! Битва ещё не окончена, и то, что враг и в подметки нолдийцам не годиться, не повод им пренебрегать.
Но пришла пора и мне заняться делом. Времени заложить фундаментальные, привязанные к источнику сильные чары у меня не было. Да и слабоват я для них пока… Но основы мной были созданы. Занявший мой замок и мой источник магии придурок-нанхас не успел или не сумел полностью переиначить структуру заложенной мной магии. Нет, этот болван-самоучка, конечно, сделал элементарное. Разрушил, как мог, чары предыдущего хозяина этого места, то бишь мои, но его навыков и познаний не хватило на то, что бы сделать это идеально.
У меня ещё оставался доступ к самому магическому источнику. Заложенная в самой его глубине руна, обозначающая лично мою ауру, зародыш Родового Камня — важнейшего элемента любого центрального владения аристократов — был на месте. Источник был действительно мощный, и мне тогда очень повезло, что Фёдор Шуйский помог мне достичь самых его глубин, прикрыв своими чарами — без помощи Мага Заклятий, надежно оградившего меня на несколько часов от бурных потоков магии, мне бы это не удалось.
Нет, эта связь не давала мне возможности напрямую ударить чарами по засевшим внутри умникам. К сожалению, с ними я ничего поделать не мог… Но вот вмешаться в ход создания заклятия, напрямую завязанного на этот источник, я мог. Надо ли говорить о том, насколько трёхсотлетний Великий Маг, один из сильнейших в своем мире и своей эпохе, превосходил шамана ранга Старшего Магистра в чистом мастерстве? Надеюсь, нет.
Все эти десять минут я стоял на месте не потому, что не хотел помочь своим — будь я там, в разгромленном и пылающем стойбище, в рядах своих воинов, и у нас вообще бы даже могло не случиться раненных. Всё же по классификации магов я сейчас был самым могущественным Мастером на планете. Таким, что Младших Магистров спокойно за пояс затыкал…
На каждое его комлание, на каждый пассаж, на каждую нить его чар приходились мои собственные чары. И сейчас, когда он призвал некую полубожественную тварь из мира духов, что в нашем мире спокойно могла проявить силу на уровне сильного Архимага и разметать моё воинство, я был полностью готов.
Принявшее облик здоровенного лучника существо успело высунуться в наше мироздание примерно по пояс. И именно в этот момент я решил, что пора — наполненная маной призрачная стрела из голубого тумана была напоена мощью до предела, ещё несколько секунд — и этот снаряд на уровне Высокой Магии устремится прямо ко мне.
Вот тут этот иномировой хлопец и попался. Попался как есть, целиком и полностью, со спущенными штанами — он-то, дурачек, рассчитывал а стабильный портал, поддержанный всей маной мощного источника магии. Такого, которого и средний боярский Род не постыдился бы в сердце своих владений. Я ведь не в последнюю очередь эти земли и выбрал в качестве своих, что тут находился источник магии, который в первую пятерку по всей губернии за мощь и интенсивность можно записывать. Духу этой маны хватало и что бы обжираться в качестве платы, и действовать на полную…
И вот тут я и вмешался. Я тщательно готовился, выжидая лучшего момента, и я его дождался. Мои чары не просто резко прекратили подпитку духа — он высунулся, дурачок неопытный, наполовину. И, вкладывая почти всю доступную ману, сделал так, что слхопнувшиеся врата рассекли бедолагу напополам. Нанеся тем самым почти смертельный урон, разрубив его сознание и силу, целостность духовной оболочки и многое другое, чего смертным и непонять.
Стрела, нацеленная точно на меня, дрогнула и заколебалась. Духу показалось, что его ранили именно его призыватели — и потому он, с громким, заунывным и мерзким завыванием, успел перенаправить свою стрелу в тех, кто, по его мнению, сейчас предал выходца из мира духов. Наполненная мощью атака грохнула где-то там, в глубине замка, разметав и оставив от донжона, насколько я мог видеть, лишь довольно глубокую воронку.
— Здорово, твоё высокоблагородие! — захохотал Приходько, соотнеся произошедшее со мной. Причем вполне правильно соотнеся… — Ну а теперь гляди, как я могу!
Десятки толстых, с металлическим отбликом корней взметнулись из земли, перехватывая рогатую кавалерию. И не просто перехватывая — легко и без труда начиная рвать на части и душить, отправляя на тот свет.
— Сдохните, ссуки! — хохотал довольный собой Мастер из числа простолюдинов.
Не помышлявший в прошлом о подобной силе Приходько искренне наслаждался зрелищем умирающих нанхасов. Не потому, что не любил конкретно их, нет… Просто когда сходились в бою примерно равные силы Российской Империи и нолдийцев, магия четвёртого ранга решающего значения не несла — у врага обязательно находился кто-то, способный защитить своих воинов от подобных атак. Тут уж основную роль на себя брали Младшие Магистры и выше…
А сейчас он воочию наблюдал результаты своих многомесячных страданий, тренировок и риска жизнью — одно его заклятие унесло жизни примерно шестидесяти процентов врагов. Сердце лешего давало о себе знать — максимальный талант чародея проявлялся в магии природы. В которой я, к своему стыду, был далеко не профи… Но всё же был способен направлять и обучать правильным, твёрдым и эффективным чарам магов младших рангов. Четвёртый и пятый ранги для меня как раз ещё считались младшими…
Враги просто так помирать тоже не желали. И среди них тоже были шаманы — пяток третьего ранга и один четвертого. Как раз последний решил ответить ударом на удар — здоровенная призрачная тварь с пастью в десяток метров шириной рванула на нас, но напоролось на магию Хмельницкого.
Высокий, широкоплечий и русоволосый чародей с Малороссии завершил своё заклятие как раз вовремя — волна света врезалась в порождение иных миров, сметая его начисто. Эдакая агрессивно-атакующая защита в духе встречного удара… Ну а дальше остатки всадников, что замерли и заколебались, стоит ли им на фоне таких потерь продолжать атаку.
Впрочем, они уже были обречены. Адепт и несколько Учеников обрушили на лишившихся магического прикрытия бедолаг свои заклятия, выбивая и всадников, и их сохатых боевых скакунов безо всякой жалости. Я же тем временем сосредоточился на магической крепости.
Потративший изрядное количество сил шаман шестого ранга выжил. Судя по угасшим аурам, большинство его подручных уже отправилось на тот свет, но едва ли самого верховного шамана данного конкретного стойбища сейчас это волновало — его аура начала стремительно удаляться от магического источника.
— Приходько, Хмельницкий — за мной, — рыкнул я, срываясь в стремительный бег.
Эта падаль, очевидно засравшая мозг моей Алтынай и доставившая столько неприятностей мне и подставившая на убой собственный народ, уйти не должна. И не уйдет — не от меня точно. Шаманы сильны, когда надо сидеть в тылу и призывать существ из иных реальностей, но в прямом бою они не выдерживают никакой конкуренции с классическими магами. Иначе Сибирь принадлежала бы им — не просто ж так вышло, что Империя вырезала всех их чародеев уровня Магов Заклятий без особых трудов, верно?
— Стерегите девку! — крикнул я, остановившись. — Начнет приходить в себя — дайте по затылку. Не убивать ни в коем случае — иначе руки повыдергиваю и к жопе превращу! Всё ясно⁈
— Да, ваше благородие, — поднял перед собой ладони остающийся с бойцами и пленницей Адепт.
Глава 14
Замок полыхал. Удар могущественного духа нанес немало разрушений. Донжон, расположенный над источником магии, вообще исчез, хотя по моему заказу его строили из особого, зачарованного камня, над которым поработали маги-строители стихии земли и алхимики. Долженствующая держать магические удары постройка оказалась не лучшего качества… Да и внутренний дворик вокруг неё тоже.
Даже отсюда, с немалого расстояния, было видно оплавившийся, растёкшийся лужами гранит северной, расположенной по направлению к нам стены. Ворота, само собой, уже отсутствовали, расположенные внутри казармы тоже весело трещали, не выдерживая напора иномирового пламени… Да уж, попади этот удар по нам, могли бы и не пережить. Да что там — подыхающая сейчас тварь была более чем способна перевернуть ход уже выигранного сражения. К сожалению, продолжать драку с шаманами дух не стал — видимо, старший среди нанхасов сумел взять раненную падаль под контроль.
Двигался я не так, что бы на полной скорости. Битва, обернувшаяся бойней, уже подходила к своему логическому концу — все, кто имели такую возможность, уже уносили ноги, забыв о попытках давать отпор. Мои бойцы и маги железной поступью шли по остаткам разгромленного стойбища, добивая редких противников, что по каким-то причинам не успели удрать или не пожелали этого делать, предпочитая героически погибнуть в бессмысленных попытках сопротивления…
Как по мне — очень зря. Для рядовых нанхасов то, что я и мои люди сделали сегодня, это безусловное зло. И я прекрасно отдаю себе отчет, что теперь у меня сотни, а то и тысячи кровников… Вот только мне насрать. Вздумают пытаться мстить — вырежу до седьмого колена. Но вообще — умнее было бы сбежать сейчас, что бы иметь в будущем хоть какую-то возможность отомстить… Так бы поступил я. И так поступило большинство выживших — но не все.
На моих глазах израненная, окровавленная мара, уже не имеющая сил поддерживать боевую трансформацию, кинулась на шагающего прямо к ней пехотинца. Мой гвардеец проявил великодушие — вместо удара покрытого дымящейся кровью короткого клинка он лишь пнул девушку, опрокидывая её жидкую, алую грязь и зашагал мимо, к стоящей рядом уцелевшей юрте.
— Уймись, дура, — небрежно бросил он, не оглядываясь. В голосе бойца сквозила усталость. — Проваливай, пока я добрый.
Но женщина сдаваться не пожелала. С тихим рыком, хлебнув с земли крови, не обращая внимания на набившуюся в рот грязь, она всё же собрала крохи маны и преобразовала левую ладошу в острый костяной кинжал. Молча, стараясь не раскрыть себя не глядящему на неё воину, она прыгнула гвардейцу на спину…
Четыре с лишним месяца эта мара, по силе примерно равная Алтынай на момент нашего знакомства, играючи порвала бы этого неодарённого воина. Три месяца назад он бы уже сумел дать достойный отпор, но скорее всего проиграл бы.
Поделиться книгой: