Призрак Тилацина

— Я могу как-то помочь?

— Нет, я… Мне надо самой разобраться.

— А это не может подождать? — не отставал он. — Или решиться побыстрее?

— Слушай, Эйден, что тебе надо? Если честно и прямо.

— Да я и не собирался скрывать, что не просто так звоню! Мне по одному делу нужна консультация русской, ты как раз подходишь.

— Чего? — растерялась Александра. — Что у тебя там за националистические расследования?

— Ай, долго объяснять, а я не люблю болтать по телефону! Лучше встретиться, сама знаешь.

Отказываться Александра не стала — это давало ей очередное, на этот раз вполне убедительное оправдание, позволяющее не делать то, что нужно. Бросив виноватый взгляд на пустующий дом, она завела мотор.

С Эйденом они встретились через несколько часов на открытой террасе небольшого кафе. Прошедшие годы мало повлияли на детектива — он оказался из тех людей, которые и в двадцать, и в сорок лет выглядят примерно одинаково. Активная мимика раньше срока обеспечила ему сеть глубоких морщин, да и вечная щетина добавляла лет. А вот сияющий взгляд и заразительная улыбка несколько лет скидывали, поэтому для Александры Эйден был существом вне времени. Он даже чем-то напоминал одного из тех первых поселенцев, которые умудрились выжить на чужом континенте: огромный, сильный, много лет не изменяющий ковбойской шляпе. Что любопытно, шляпы он то и дело менял, но выглядели они всегда одинаково. Александра подозревала, что где-то в городе есть специальный магазин, который продает Эйдену шляпы сразу потрепанными.

Скрывать эмоции Маграт даже не собирался, он без труда сгреб Александру в медвежьи объятия, закружил, хохоча так, что на террасе стремительно освобождались соседние столики. При этом касался Эйден ее по-прежнему осторожно, уважительно. Для него то, что Эрик мертв, вовсе не означало, что обещания, данные наставнику, больше не нужно выполнять.

Гайя наблюдал за всем происходящим снисходительно, слегка помахивая хвостом. Это было любопытно: раньше Эйден нравился ему до щенячьего визга. Теперь же с бурным восторгом динго встречал только одного человека… Того, который остался далеко за океаном и о котором не хотелось думать.

Покончив с приветствиями и шутливыми обвинениями в том, что кое-кому нужно было приехать пораньше, Эйден наконец плюхнулся за стол. К ним подошла официантка — куда менее испуганная, чем другие посетители кафе. Австралийские официантки насмотрелись на всякое, их хохотом смутить сложнее, они, если надо, и аллигатора шваброй погонять могут.

— Что, ты снова вернулась в нашу пыльную пустошь? — полюбопытствовал Эйден. — Конец, значит, обидчикам обиженных и прочим гангстерам?

— Я пока не уверена, что будет дальше, — признала Александра. С кем-то же нужно говорить честно.

— Я смотрю, у тебя визит в Россию-матушку знатно не по плану пошел…

— Я, если ты не против, не буду об этом говорить.

— Появился кто? — Эйден внимательно осмотрел ее руки, явно выискивая кольцо.

— Серьезно? А ты не староват для школьной сплетницы?

— Смотря с какой целью ты мне выдаешь школьную сплетницу! А, ладно, дело твое. Я просто тебя знаю: ты же после смерти Эрика чуть ли не в монахини подалась! Разве ж он этого хотел? Помню, он в последнее время как раз очень боялся, что ты так поступишь.

— Думаю, ты не распознаешь границу личного пространства, даже если она ударит тебя сапогом в лицо, — мрачно заметила Александра. — Свои-то проблемы уже решил?

Эйден долгое время вопил на каждом углу, что он не может лишить весь женский род себя, сосредоточившись лишь на одной, поэтому жениться не собирается. Бравада продолжалась до тех пор, пока одним не слишком прекрасным утром он не проснулся с очаровательной барменшей Клио, золотым кольцом на безымянном пальце и свидетельством о браке на прикроватной тумбочке. Александра так и не поняла, как Клио удалось это провернуть, но подозревала, что процесс напоминал охоту на дикого кабана.

Как и многие охотницы за живыми трофеями, Клио была ангелом лишь в начале семейной жизни. Это несколько усыпило бдительность Эйдена, и оформлять развод он так и не ломанул, хотя многие советовали. Вскоре после этого Клио стратегически родила трех детей, чтобы привязать к себе мужа, решила, что этого достаточно, и притворяться перестала. С тех пор скандалы в семье Магратов не утихали. Клио, которая слабо представляла, за кого вышла замуж, оказалась недовольна в Эйдене примерно всем и стремилась его переделать. Он переделываться не хотел и сбегал из дома при любом удобном случае, не слишком интересуясь потребностями жены и детей. Когда Александра уезжала в Россию, он дошел до состояния волка, готового отгрызть себе лапу, лишь бы освободиться из капкана. Так что разговоры о семейной жизни он предсказуемо не любил и сразу же начинал рычать при любом намеке на них.

Но не теперь. Его улыбка стала чуть шире — и уже это ответило на вопрос Александры до того, как Эйден снова заговорил.

— А вот решил, представь себе! — Он гордо продемонстрировал лишенную кольца руку. — Гадюка больше не проблема. Я себе такого адвоката нашел — ты не представляешь! Ушлый малый, оттягал у нее все, она и тявкнуть не успела.

Александра его восторг не разделяла, она сухо поинтересовалась:

— С детьми что?

— С детьми нормально все, — тут же посерьезнел Эйден. — Детям я помогать буду. А этой гадюке — ничего! И за ней буду следить. Если вдруг детей моих обидит, сразу с ними попрощается!

— И что, ты себе их заберешь? Один троих потянешь, без помощи женщины? Напоминаю: детям нельзя бросить тушу верблюда и надеяться, что дальше они сами разберутся с пропитанием.

— Злая ты все-таки, Моррис. А я работаю над тем, чтобы у моих детей все хорошо было!

— Но меня ты позвал не за этим.

— Да. Тебя я позвал вот за чем.

Эйден достал из рюкзака, даже более потрепанного, чем его шляпа, папку с распечатками. Кто-то другой показал бы нужные файлы на экране смартфона, однако Эйден компьютерные технологии открыто презирал и всюду твердил, что верить нужно только своей памяти и записям, сделанным своей рукой. Видимо, компьютерные распечатки у него попадали во вторую категорию, потому что от руки он писал редко и так, что потом и сам прочитать не мог.

Теперь он положил на столик перед Александрой фотографию молодой женщины. Женщина была красивой: высокой, тонкой, изящной. Одета дорого и стильно: брюки, белоснежная рубашка, чуть приспущенная с плеча, туфли на шпильке. Из тех женщин, в которых сразу чувствуется что-то хищное, вызывающее, потому что они так хотят. Короткие волосы она красила в платиновый блонд, небольшие от природы глаза умело подчеркивала макияжем, но акцент делала все равно на очерченную кроваво-красной помадой улыбку.

Александре хватило пары секунд, чтобы понять: она эту женщину никогда прежде не видела ни вживую, ни на фотографиях, к знаменитостям блондинка не относилась.

— Ну и зачем это мне? — полюбопытствовала она.

— Ее имя Арсения Курцева, — сообщил Эйден, с трудом выговаривая непривычные слова. — На фото ей тридцать два года, гражданка России, работала журналисткой.

— А, вот теперь понятно, — кивнула Александра и после короткой паузы добавила: — Могло бы быть понятно в параллельной вселенной! Эйден, ты серьезно думаешь, что я всех русских женщин в лицо знаю? Ты же не знаешь всех австралийских!

— Я работаю над этим, — усмехнулся Эйден, однако на сей раз улыбка на его лице не задержалась. — Подожди, еще не все. Вот это тоже Арсения Курцева.

Он положил на столик вторую фотографию — такую, от которой другая женщина на месте Александры тут же отскочила бы метров на десять, да еще и с воплем. Александра же сдержалась — но лишь потому, что ей в жизни доводилось видеть вещи пострашнее. Хотя впечатлена она все равно была.

На втором снимке была изображена женщина без кожи. Но не труп, лежащий в крови, а настоящее произведение искусства — просто чудовищное. Замершая, выпрямившаяся, будто переставшая быть человеком, она осторожно поддерживала руками вскрытый живот, в котором переплетались цветы и травы.

Самым жутким в этой гротескной статуе было не издевательство над смертью, не возможность наблюдать освежеванного человека, а то, что в ней и правда узнавалась женщина с первого снимка. Кожу с нее сняли, а вот мышцы не тронули — в том числе и мышцы лица. Александра почти не сомневалась, что этот труп, подсвеченный прожекторами, выставленный на показ, действительно раньше был изящной Арсенией Курцевой, насмешливо улыбавшейся в объектив камеры.

И во всем этом не было смысла.

— Что за хрень? — только и смогла произнести Александра, переводя взгляд с одного снимка на другой.

— Да тут все очень сложно и аж на три континента… Ладно, начнем с начала. Тебе известно, что такое пластинация?

— Примерно. Обработка тел с использованием полимеров, превращающая их в нечто вроде пластиковых статуй… Но пластинация одобрена и используется для научных целей, а не вот для этого!

Для Александры не стало новостью, что по миру путешествует несколько выставок, позволявших всем желающим взглянуть на прошедшие пластинацию трупы. Тела там представлены в разрезе, они навеки застыли в причудливых формах, и это дает зрителям возможность наблюдать то, чему полагалось оставаться скрытым от посторонних глаз.

Организаторы выставок настаивали, что действуют исключительно в просветительских целях. Однако все прекрасно понимали, что большинство зрителей интересуется жуткими экспозициями вовсе не из-за страсти к анатомии. В лучшем случае им было любопытно, однако хватало там и извращенцев, получавших удовольствие от такого использования смерти. Но доказать это было невозможно, интерес к выставкам рос, их число множилось.

Однако все они сохраняли хотя бы видимость научного интереса. В этой же статуе не было ничего познавательного, здесь труп беззастенчиво превратили в экспонат.

— Теперь пластинация используется и для этого, — вздохнул Эйден. — Куда катимся, а? Это американская выставка «Элементы Земли». Сейчас она в Нью-Йорке, там и застрянет на какое-то время. А вообще она уже знатно поколесила по Штатам и везде получала только восторженные отзывы. Правда, гастролировать ее владельцы опасаются, потому что их вполне могут прикопать вместе с экспонатами в менее прогрессивной стране.

— И будут правы, — поежилась Александра. — Там реально целая выставка произведений искусства из трупов?

— Ну да. Тоже пластинация, просто с дополнениями. Действует по тому же принципу: все трупы типа добровольно переданы, эти люди при жизни подписали согласие на такую участь.

— На превращение в вазу династии Мин?

— На пластинацию, — уточнил Эйден. — А подробности они вряд ли узнавали… или им было все равно. Я не знаю, что в башке должно твориться, чтобы на такое пойти…

— Но для нас это лирика, давай вернемся к реальности. Предполагается, что Арсения Курцева согласилась вот на такое?

— Тут у нас первый подвох — один из многих в этой истории. На каждую статую у организаторов есть документы, и по документам «Матерь-Земля» — это ныне покойная гражданка Швеции Стина Линдберг. Шведка эта действительно подписала соответствующее разрешение и действительно умерла. Но при жизни она выглядела вот так.

Эйден протянул Александре третью фотографию, и одного взгляда было достаточно, чтобы понять: Стина не имела к статуе никакого отношения. Шведка была очень крупной, судя по окружению, низкорослой, с круглым лицом и низким лбом. Разница между ней и «Матерью-Землей» была так велика, что никакое отсутствие кожи это не замаскировало бы.

— И что, никто не заметил подмену? — поразилась Александра.

— А кто будет замечать? Кто будет проверять? Организаторам важно получить побольше бабла. Властям важно, чтобы были соблюдены все формальности. Реально никто не отслеживает судьбы экспонатов от рождения до смерти — и к пластинации.

— Хорошо, допустим… Но как эту Арсению все-таки опознали?

— Судьба, понимаешь ли…

Выставка впервые открыла двери для посетителей чуть меньше двух лет назад. Тогда даже в вольно рассматривающих мораль Штатах разразился скандал, многие требовали прекратить издевательства над трупами, другие же ратовали за свободу искусства. В итоге победили те, на чью сторону переметнулся капитал, и выставка продолжила работу.

«Матерь-Земля» была там с самого начала — одним из ключевых экспонатов. Она объездила несколько городов, предстала перед глазами десятков тысяч человек. Кто-то восхищался ею, кто-то прямо там, в зале, начинал плакать от жалости к несчастной. Однако никому не приходило в голову, что возможен подвох — ведь власти же это разрешили, они наверняка все проверили!..

И вот однажды на выставку заглянула другая русская девушка. Она статую как раз узнала — и вовсе не как Стину Линдберг. Эйдену даже не пришлось пояснять, как это произошло. Он просто положил перед Александрой четвертую фотографию, на которой навсегда остались запечатлены уже две девушки.

В одной несложно было узнать Арсению — все с той же улыбкой и уверенным взглядом. Вторая девушка, обнимавшая ее, оказалась очень на нее похожа. Александра даже предположила бы, что они близнецы, если бы не заметная разница в возрасте: лет в пять, а то и все десять.

— Сестра? — предположила она.

— Младшая сестра, Анастасия Курцева, — подтвердил Эйден. — Работала моделью, но я тут пошуршал немного и выяснил, что доход у нее был не столько от красоты, сколько от тех, кто этой красотой восхищался. В США она приехала «в гости» на полном содержании. С приглашавшим ее бизнесменом моталась по выставкам, кинопоказам, театральным представлениям, потому как он поддерживал образ большого интеллектуала.

— И в какой-то момент решил интеллектуально посмотреть на мертвецов?

— Вроде того. Анастасия эта сначала спокойно все переносила, видно, девочка не робкая. Но возле одной статуи она неожиданно начала орать так, что успокоить ее уже никто не мог. Я лично видео с камер наблюдения смотрел, Сандра, там полный ступор. Да и понятно, почему! Они реально похожи, деваха будто на саму себя смотрела… Раньше-то возраст их хоть как-то отличал, Анастасия эта младше на шесть лет. Но теперь для Арсении возраст остановился, вот и почти сравнялись… Короче, там Настя эта ничего не смогла объяснить, ее увезли в больницу. Ну а потом, когда она очухалась малость, началось самое интересное.

Придя в себя, Анастасия немедленно связалась с российским консульством, объяснила, что произошло. Началась проверка, при которой организаторы выставки тут же достали свой главный козырь: разрешение на использование трупа, подписанное Стиной Линдберг. Но в эпоху социальных сетей определить, как выглядела настоящая Стина, оказалось несложно, и скандал разгорелся еще ярче.

Никто не брался сказать, где и когда произошла подмена. Художник, создавший «Матерь-Землю», не был знаком с настоящей Стиной, обработанное тело он получил из Китая, где вполне легально действовала фабрика пластинации. Китайцы отмахивались от властей официальными разрешениями и на контакт шли очень неохотно.

— Ну и где в эту историю вступаешь ты? — не выдержала Александра. — Арсения была русской, умерла предположительно в Китае, труп обнаружен в Америке…

— А пропала она в Австралии, — подхватил Эйден. — Я же говорю: три континента!

Последний раз Арсению и правда видели на австралийских берегах. Проверка показала, что российская журналистка бывала здесь на удивление часто — чуть ли не раз в месяц, при всей дороговизне дороги и долгом времени в пути. Сама Арсения везде указывала, что приезжает на отдых, потому что очень любит природу, да и климат ей по душе.

— Только все это бред — про природу, климат… У нас полторы тысячи видов пауков, какая природа? — хмыкнул Эйден. — Нет, там все очень непросто было… Я когда начал копать, столько поводов для размышлений понаходил! Она приезжала в страну всегда минимум на неделю, а в отеле жила хорошо если день. Где она находилась все остальное время? Сама она утверждала, что путешествовала, но тут путешествовать одинокой девахе — то еще приключение…

— Не преувеличивай, — поморщилась Александра. — Ладно иностранцы считают, что у нас ты только с самолета сошел — а тебя уже крокодил съел. Ты-то что продвигаешь?

— А я не просто так продвигаю, если что! Она довольно активно вела соцсети, я посмотрел, какие фотки она постила — в первую очередь из Австралии. Она по аутбэку гоняла как нечего делать, Сандра! Одна! По аутбэку! Вернее, якобы одна. Но ты можешь в это вообще поверить?

— Она же в итоге закономерно пропала — так что да, могу поверить.

— Но до этого она там много раз бывала — и возвращалась! Из таких мест, которые и мужчин переваривают.

Александра все еще смотрела на него с сомнением, но полностью отмахнуться от его подозрений не могла. Она прекрасно знала: до того, как стать детективом, Эйден много лет проработал рейнджером в аутбэке, он прекрасно знал, о чем говорил. Да и в целом история мутная…

Но разве в мире так мало мутных историй?

— Слушай, я все равно не понимаю, какое отношение это имеет к тебе, — покачала головой Александра. — Ты занимаешься убийствами, не пропажей людей. А ее убийство не на твоей территории произошло. Кто тебе вообще это поручил?

— Никто, — признал Эйден. — Я сам разбираюсь… Но, если я не разберусь, это вообще никому не надо будет! Когда пришел запрос из Штатов, подняли материалы — все, что было у нас по ее исчезновению.

— И много было?

— Да ничего толком не было! Прибыла в Австралию легально, умотала непонятно куда, пропала непонятно где… Таких каждый год хватает!

— Но? Если ты так пылаешь, должно быть какое-то «но», — отметила Александра.

— Но следователь, который занимался ее поисками, мертв. Умер через пару месяцев после того, как ему досталось это дело.

— Убит?

— Несчастный случай, — неохотно ответил Эйден. — Но корявый! Якобы он пьяным сел за руль и не справился с управлением. А я его знал, Сандра! Бухал ли он? Бухал. Но он и бухой водил отлично! Еще когда он умер, мне это показалось странным. Тогда я не нашел причину, исчезновение этой русской было одним из многих его дел… И тут обнаруживается такое! Я не могу от этого отвернуться. Знаешь, что янки предполагают?

— Похищение в аутбэке как раз для статуи?

— Вот именно! Понятно же, что они схватились за первую удобную версию! Вроде как ее поймали в глуши просто как красивую девушку. Но я подозреваю, что дело как раз в ней. То, как она приезжала в Австралию, что делала здесь, как пропала… И то, что произошло после ее исчезновения! Убить детектива — это тебе не крысу переехать! Кто-то серьезно заморочился тем, чтобы прикрыть расследование.

Александре хотелось спорить — а не получалось. События и правда выстраивались не лучшим образом.

— Ты сказал, что тебе нужна моя помощь… В чем? В этом твоем импровизированном расследовании?

— Со своим расследованием я справлюсь сам! — оскорбился Эйден. — Я только начал, между прочим, мне еще нужно упорядочить данные! Тебя я позвал как русскую, забыла?

— Забудешь с тобой… Ты предполагаешь, что ее похитили осознанно из-за того, чем она занималась в России?

— Или что делала в Австралии, или это все было связано… Но с Австралией я разберусь. С Россией будет сложнее, а это необходимо. Я тут уже выяснил, что она была журналисткой, и не из тех, что прогноз погоды ведут. Она проводила серьезные журналистские расследования и перешла дорогу очень опасным людям, так сказала ее сестра. Я бы хотел, чтобы кто-нибудь из твоих знакомых, если есть такие, встретился с этой сестрой, проверил, насколько вообще можно верить ее показаниям… Ну и посмотрел, что там за расследования были. Ты так долго там была, наверняка у тебя появились нужные связи!

— Я что-нибудь придумаю.

— Отлично! — оживился Эйден. — А я пока буду собирать материалы со своей стороны, через неделю встретимся и все обсудим, договорились?

Он был уверен, что через неделю она еще будет в Австралии, а она снова не смогла возразить. Александра лишь кивнула, и разговор с мертвой журналистки перешел к куда более приятным темам — общим знакомым, чужим свадьбам и миграции кенгуру.

Александра сильно сомневалась, что ее помощь действительно была нужна в этом деле. Да, Эйден хороший детектив — Эрик всегда очень высоко его оценивал. И у погибшей журналистки хватало странностей даже при беглом изучении ее биографии. Но умерла она, скорее всего, как раз из-за своей красоты, как и многие туристки, недооценившие Австралию.

Потому что, если бы у нее были какие-то тайные враги, они бы точно не стали превращать ее в статую. Зачем так подставляться? Как бы печально это ни звучало, Австралия — идеальная страна для незаметного избавления от тел. Арсению Курцеву могли закопать, утопить, скормить диким животным… И все это было бы куда надежней, чем выставить ее на всеобщее обозрение, да еще привлечь к ней фото- и видеосъемку.