С места поднялся сухощавый низкий мужчина сорока пяти лет с проплешиной на затылке. Две глубоких морщины, словно русла рек, ниспадали по углам рта.
— Моя королева, — прокашлялся тот, сощурив сильно глаза. — Сокол, отправленный в Хайриан, возвратился обратно с абсолютно не вскрытым посланием.
Тисса резко взмахнула ладонью, чтобы остановить доклад. Она в задумчивости почесала подбородок.
— Хайрианцы до сих пор являются нашими врагами, — через несколько мгновений высказалась сама. — Но было бы разумным предложить им объединиться с нами на случай возвращения Узгулуна. Ведь как бы это и не звучало, однако им известны человеческие положения чести. У нас общие предки. И меня очень беспокоит, что письмо никто не открыл. Что-то здесь явно не так… В их земли следует немедленно послать опытных шпионов. Мы обязаны всё знать о своих соседях.
К выходу направился лорд с нафабренными жидкими усами и со шпагой на поясе.
— Ваше Превосходительство, я сейчас же передам поручение мои людям.
Тисса кивнула ему, перед тем, как он покинул помещение. Вместе со светом через множественные застеклённые эркеры внутрь будто проникал и сам ледяной Никс, презрительно хохоча над человеческой плотью.
— Затопите, пожалуйста, камелëк, что справа, — поежившись, не выдержала мороза королева. Она поджала ноги ближе друг к другу.
Придворный, стоявший позади, со рвением бросился исполнять её просьбу.
— Мистер Летард, можете продолжать, — в небольшом камине заполыхала берёста.
— Жители Саркена, как аливитянки, так и мужчины, живущие от них отдельно, согласились сразу же вступить в конфедерацию, когда объявится повелитель хаоса. Они сообщили, что их войска пребывают в постоянной боевой готовности, — разлился невыразительный голос по ушам присутствующих, как безвкусное вино по бокалам. — В ратификации тоже участвовали вампиры и гномы. И из земель варваров также пришёл положительный ответ, но они запросили четырнадцать сундуков с золотом и сотню женщин, способных к вынашиванию детей.
Тисса принялась грызть ноготь большого пальца на левой руке. Для королевы такое поведение было неподобающим. Но в последнее время на все условности той стало абсолютно наплевать.
— Передайте им, что мы согласны только на четыре сундука с золотом. И что больше мы не намерены торговаться, — она сверкнула глазами. — И дополните строками о том, что союз против Узгулуна относится к интересам каждого живого и разумного существа. А я, как женщина, не собираюсь тянуть на себе ношу, заменяя собою их мужскую честь. Так что пусть главарь подумает хорошенько о том: мужчина он или трусливая дичь, решившая прятаться за моей спиной.
— Будет сделано, моя госпожа, — министр тщательно записал чернилами её речь на пергамент. — А что касается орков… Они откликнулись и потребовали взамен за свою помощь две сотни людей. Желательно женщин и детей. Вероятно, затем, чтобы употребить в пищу.
По залу пронеслись возгласы недоумения и ироничные смешки.
— Я так полагаю: вы все против объединения с ними, — миледи, прикрывшись ладонью, зевнула. — Вы, наверное, считаете, что я не догадываюсь об опасности? И если так, то зря. Их раса не знает, что такое долг и честь. Но сколько можно повторять без конца эти трюизмы, господа? Вы вообще намерены жить и развиваться? Или решили застрять среди своих страхов и отсутствия знаний?
Советники с возмущением покосились на неё.
— Вы думаете, что я должна бояться вашей глупости? — Тисса, нахмурившись, властно переводила глаза с группы на группу. — Я готова умереть за истину. А собираюсь ли я поклоняться перед вами, чтобы понравиться вам? Конечно же, нет, — по её лицу расплылась улыбка, которой лучше не возражать. — Вы, кажется, не осознание, что на кону стоит всеобщее будущее. И это не время, чтобы трусить. Орки — превосходные воины. И мы очень в них нуждаемся. Когда врагом является некто могущественный, стоит забыть прошлое. Необходимо пытаться выстоять. И без риска здесь не обойтись. Орки в любой момент способны пойти против нас. Но земля под ногами также способна в любую секунду обвалиться. Нельзя встречать повелителя хаоса только в половину силы. Нужно встретить его всеми расами и народами. Так что не смотрите на меня, как капризные дети.
— Ваше Превосходительство, но что им написать? — Нигельмундский поморщился.
— Скажи им, что я не ставлю их выше нас, как и дорманцев не ставлю выше их.
Среди стен пробежали злобные шëпоты. Один вельможа не выдержал и воскликнул:
— Как же так, королева? Как вы можете ставить нас на равных с тварями, которым никакие законы и порядки не писаны?!
— А вам вообще знакомы идеи космополитизма, Иоханн Миле? Или про вас правду говорят, что вы сановники грубые и зазнавшиеся? Что, будто мозги ваши такие же деревянные, как те поленья, что трещат сейчас в камельке? — правительница Дормана рассмеялась, широко раскрыв рот.
— Вы что, собираетесь пойти на их условия? — губы вельможи искривились от нервной судороги.
— А я разве об этом говорила? Кажется, нет, — королева помотала головой. — Сэр Иоханн, научитесь, пожалуйста, внимательно слушать. А не выдумывать небылицы. Или вы слишком стары уже для исполнения своих обязанностей? Пора на покой? — она невинно похлопала ресницами.
— Моя леди, ну что вы… — Миле пошатнулся от волнения. — У меня просто несварение желудка. Я сам не свой сегодня. Простите, я всё не так понял.
— Мне не нужны извинения, — Её Величество взглянула на кольцо с жёлтым камнем. — Я хочу, чтобы вы знали, Иоханн, что я весьма признательна вам за службу короне. И я вас уважаю. А желаю я вот чего от вас… Заботьтесь не только о теле, но и о душе. Дабы душа оставалась чистой и здоровой, необходимо её кормить высокими чувствами и знаниями. Зайдите как-нибудь в мою библиотеку. Я приготовлю великие произведения.
Вельможа, пристыженный, уселся на трибуну под звуки смеха.
— И над чем вы смеётесь, друзья мои? — королева бросила на них ласковый взгляд. — Иоханн начнёт становиться лучше с каждым днём, а вам это забавно? Загляните в свои души! Что… Уже не так весело? — выражение её резко сменилось на гневное. — Летард, в новом послании оркам стоит указать, что мы готовы быть другими по отношению к ним, так как собираемся ожидать от них того же самого. И скажи им, что я никогда не стану губить кого-то из дорманцев ради осуществления подобных условий. Ибо так я обесценю жизни своих людей, а это равноценно тому, что я не буду считать и орков достойными существования. Но предложи им следующий вариант: — она провела языком по дëснам, — что мы поможем им с обучением сельскому хозяйству и животноводству. Что после удачного союза мы предоставляем им хорошие пашни. Так им не придётся находиться в постоянных вылазках и атаках. Если они, конечно, желают спокойной жизни.
На задних рядах нотабли закопошились.
— Ваше Превосходительство, — поднялся лысый подданный в белоснежном дорогом костюме с золотыми нашивками. — Почему всегда нашему народу приходится уплачивать остальным?
— А вы хотите жить, сэр Адамс? — миледи даже не оглянулась в его сторону.
— Ко-не-е-чно… — протянул тот.
— И я хочу, — королева постучала ногтями по подлокотникам. — А ради этого всегда приходится идти на некие уступки. И мы с вами идём именно на те, которые способны вынести. Или вы предлагаете дорманцам смерть? Или, может, вы предлагаете уповать на разумность остальных рас? Наш народ имеет мужество! Если остальные прячутся, как крысы, перекидывая обязанности с одного на другого, то мы же не станем стоять в стороне! Самым сильным, смелым и умным часто приходится брать вожжи в свои руки, чтобы спасти весь экипаж от падения в пропасть! Вы что, видите где-то на Барнаре ещё кого-то способного и желающего возглавить сопротивление? Вот и я не вижу… Выходит, нам стоит послужить примером для остальных. Чтобы и они затем стали лучше, чем есть.
Нотабль рухнул на скамью, раздражённо и крепко вцепившись пальцами в лакированное черное дерево.
Министр Летард громко вздохнул и исподлобья взглянул на Еë Величество:
— На буллу отказом ответили только эльфы.
Все в помещении замерли. Советники с любопытством наблюдали за реакцией королевы.
— Чем обосновали? — она изо всех сил старалась сохранить в своей речи ноты спокойствия.
— Они считают, что слишком рано обсуждать такие вещи, как возвращение Узгулуна.
— И это всё? — брови правительницы Дормана съехались над переносицей.
— Да, моя королева!
Тисса поднялась с трона и, закинув руки за спину, начала расхаживать от стены к стене.
— Знаете… — произнесла, наконец, она после мучительного для подданных молчания. — Я их предупреждала, что в таком случае они могут не рассчитывать больше на помощь дорманцев в чем-либо. Но как часто мы забываем о том, что решения одного народа или одной расы ведь не всегда описывают всех жителей в целом. Это ответ их глупого короля Эриндела, а не всех светлых эльфов. Кто знает… Среди них наверняка есть разумные представители. Ох… Конечно, нам стоило бы прекратить с ними навсегда торговлю. И забыть о существовании Лириана. Но я уже не малое дитя, чтобы принимать такие простые и детские решения, руководствуясь эмоциями. От торговли между нами никому не станет хуже. И если когда-нибудь светлые эльфы хлебнут горя, то мы, как мужественный народ, придем на помощь. Помните, господа, душу возвышает не жестокость, а умение понимать положение остальных. Так что не будем акцентировать на этом внимания. Мы с вами сделали всё, что могли. Наша совесть чиста!
— Но… — прохрипел, поднимаясь, коннетабль. — Миледи, вы не знаете ещё самого главного!
— Я слушаю Вас, Ричард Тол! — Тисса опять пристроилась на мягкую подушку престола.
— По вашему указу, моя госпожа, кузнечные меха пыхтели день и ночь не только для создания оружия, но и для кирок. Рудокопы неустанно…
— Используйте компендиум в своём повествовании! — прервала его замечанием правительница.
Мужчина провёл по русой жидкой бородке пальцами.
— Позавчера в окрестностях Бикингема удалось добыть залежи ценного магического камня — Илайя. Наши волшебники с помощью него способны увеличивать свои силы. Но и светлые эльфы тоже. Так вот… Вчера клика эльфов напала на работников и выкрала всё. В стычке одному из дорманцев удалось убить двоих остроу… Извините, убить двух представителей Лириана, что участвовали в грабеже.
Такая новость вызвала у королевы оскомину. Ладони её взмокли от пота.
— И как всë это объяснила пограничная стража? Когда по Дорману разгуливают, пусть и дружественные соседи, я должна об этом знать.
— В том-то и дело. Им удалось проскользнуть, словно мышам, незамеченными.
— Сделайте, пожалуйста, выговор столь слепым стражникам, — миледи говорила мягко, но глаза пылали злобным огнём. — Ещё раз так пропустят, полетят со службы на все четыре стороны и останутся без пожизненного жалования. Будут жрать помои после свиней!
— Ваше Величество, я могу и сейчас их наказать! По ним хорошенько пройдутся кнутами! Будут знать, как на страже спать!
— Нет, сэр Ричард, — она потерла лоб кулаком. — Все мы люди и все совершаем ошибки. Я прощаю их на первый раз, но сообщите им, что второго раза не будет… Если хотят жить в бедности, побираясь милостыней, то я им это с вящим удовольствием устрою! К тому же, кто знает, чем могли одурманить тех эльфы… С этого дня чтобы на каждой постовой стене присутствовали ведьмы! Они будут отвечать за магическое вторжение.
Коннетабль кивнул.
— Я обязательно поговорю об этом с леди Эрлин. Но как прикажете быть с данной ситуацией?
Тисса прикрыла глаза рукой, облокотившись о трон.
— Наши рудокопы трудились ради процветания Дормана. А я всегда уважала свой народ, сэр! Готовьте войска! Я напишу Эринделу письмо, где попрошу того объясниться и вернуть наши запасы Илайя или как-то иначе возместить ущерб. Но если мирно проблему не удастся рассудить, то начнётся война! Никто не смеет вторгаться в наш дом и обворовывать нас безнаказанно! Никто…
Глава 4
Тисса чувствовала, как сердце в груди изнывает от давящей боли. Уже какую ночь она не могла уснуть, заглатывая жадно воздух. Но в то же время королева боялась, что если уснёт, то больше не проснётся. Вдруг качающий кровь насос попросту разорвется? Не выдержит терзающих её переживаний?
Всё веселье и счастье от предстоящего рождения ребёнка улетучилось. Правительницу покидали силы… Если бы кто-нибудь только знал, насколько та страстно желала быть свободной от царственных обязательств… Ей, как и многим женщинам, хотелось, чтобы рядом был человек, у которого просто можно выплакать всё своё горе на плече. Но Розгальд больше не здесь… Он сдался… Бросил жену. А ведь она очень в нём нуждалась. Она верила ему.
Её Превосходительство задумалась о новой любви в жизни. Тисса с трудом представляла, что повстречает в своей судьбе человека, способного вызвать в ней трепет, как делал это раньше супруг. Получится ли у неё восхищаться кем-то? Она не знала ответов. Тиссе показалось, что сейчас хлынут слëзы… Слëзы душераздирающего одиночества. Но глаза оставались сухими.
Реакция из Лириана до сих пор не пришла. Эриндел хранил ядовитое молчание. Миледи страшилась, что где-то уже разносятся удары заступа в руках у Смерти. Она явно готовила могилы для её подданных. По телу пробежали мурашки. Королева хлопнула ладонью по серому камню балконной балюстрады. Рядом с важным видом стоял коннетабль Ричард Тол. Он был выше королевы на много голов и потому больше походил на крупную статую титана, высеченную из костей и мышц.
— Финансисты выделили новые ежегодные средства на армию? — обратилась она к нему, задрав подбородок вверх.
— Так точно, моя госпожа. Восемьсот тысяч золотых монет.
— Прекрасно, — тускло произнесла королева. — Лучше обладать крепким вооружением и сытыми, здоровыми солдатами на всякий случай, нежели ползать на коленях и есть грязь, которой будут кормить нас враги, — изо рта и из носа вылетели клубы пара. — Чума, кажется, поутихла. Есть, однако, вероятность, что весной начнётся всё заново. Совсем не знаю, что делать с торговлей. В голове только идея насчёт изолированных постов для хранения товаров, которые долго не портятся. Чтобы хоть как-то контролировать распространение болезни, но при этом не терять прибыль.
— Это звучит разумно, — прокашлялся Ричард. — Вы обсудили это с нотаблями?
— Да. Некоторые из заграничных купцов уже ожидают заключения сделок в отведенных дальних крепостях. Если у них не проявятся признаки чумы, то будет выдано добро, — взор её упал на эспланаду, где рейтары в чёрных доспехах гарцевали на резвых кобылах. Они отдавали честь своему командиру и правительнице. — Сэр, а строители завершили работы под руководством мастерицы Люси? Я про пограничные крепости.
— Несколько дней назад пришла весть: что все амбразуры усовершенствовали. Их вытянули в высоту, сделав прямоугольными. И теперь из них можно палить навесным огнëм, поражая цели за гласисом.
— И это всё? — удивилась Тисса.
— О, нет… Простите, я задумался. Слишком много в голове мыслей насчётподготовки, — Тол проморгался. — Эти прямоугольные отверстия проделали в деревянных цилиндрах, закрепленных на железных вращающихся обручах. Когда наши артиллеристы внутри будут перезаряжать пушки, то эти цилиндры повернутся, закрывая тех собой от обстрела противника.
Её Величество улыбнулась.
— Знаете, господин Ричард, ничто так не греет душу, как уникальные способности и умения людей, среди которых живёшь. Иногда я очень отчаиваюсь, видя злобу, невежество и отсутствие стремлений в дорманцах. Но стоит наткнуться на редкие алмазы, на людей, преданных своему ремеслу, как я и сама хочу становиться лучше. Они вселяют в меня веру и надежду о том, что всë вокруг имеет смысл. Что мы действительно меняемся и малыми шагами идём к счастью, скрытому за туманами.
Коннетабль благосклонно покосился на неё.
— Вы, госпожа, обладаете редкой мудростью. Истинное счастье, когда правитель уважает и ценит труд подданных. Слава богам, что вы у нас есть.
Королева нахмурилась. С неба медленно посыпались снежинки.
— Ни к чему сорить комплиментами! — она прохладно ощетинилась. — Скажите, что насчёт требюше и огненных горшков? Всего хватает?
— Метательных сооружений около сотни. Горящей смеси достаточно. Но, думаю, они нам не помогут при плохом повороте событий, если предстоит идти войной на Лириан. Так как у эльфов идеально устроена водная система внутри крупных городов и крепостей. Да и сами здания не горят. Вы ведь знаете их, Ваше Превосходительство. Те вечно проводят эксперименты с природными материалами.
— Но требушеты очень понадобятся в случае нападения на нас со стороны варваров. Вы должны понимать, что мы находимся на острие ножа. Варварам явно не понравится мой ответ на их запросы. Они привыкли, что женщины трясутся от страха перед ними. Подумали, что я, поджав хвост, пойду на многое, только чтобы заручиться поддержкой, — королева опустила глаза на свои пальцы в бежевых перчатках. — Племена их настолько глупы, что даже не осознают, что тот, кто просит первым, не всегда находится в невыгодном положении.
— Если у них есть отличные шпионы, то нам желательно разделить войска. Но это слишком опасно. А вот другого выхода может и не случиться.
— Предлагаете уповать на удачу? — голос её дрогнул. — Нам действительно повезёт, коли Эриндел не выйдет из ума. Я не могу спать спокойно. Выдвинемся в поход против эльфов, а в этот момент дикари атакуют почти беззащитный Дорман. Как вы полагаете, верно ли я с ними обошлась в послании?
— Я думаю, что любой уважающий себя дорманец поступил бы на вашем месте точно так. Ибо те дикари слишком многое о себе возомнили.
— Но ведь орки и вовсе просили людей на съедение, — королева нервно усмехнулась. — С ними же я обошлась благосклонно. Не сказала резких слов.
— Ваше Величество, будем откровенны! С орками никто не ведёт торговлю. В них меньше человеческого, чем в камне. Вы постарались расположить их к себе доверием. В этом есть острый ум. Варвары же — попросту мерзавцы! Мерзавцы, знающие, как полагается жить достойным мужам, но пренебрегающие этим. Для орков вы станете светом. Для дикарей же несокрушимой стеной. Правильно, что вы не стали терпеть их дерзости. Раз уж нам суждено будет воевать на два фронта, то мы все пойдём на этом, чтобы отстоять святые истины. Защитить своих людей, их труд, их время. Погибнем ли мы? Возможно! Но станем ли прятаться и терпеть унижения? Думаю, что ответ вам известен.
Тисса с гордостью смотрела на многочисленные войска внизу. Она понимала, что кровь, текущая по сосудам дорманцев, никогда не позволит им отступать. Как же все они похожи друг на друга. Что угодно, хоть смерть, но только не бесчестие. Больше королева не боялась… Совсем. Если потребуется, то она сама пойдёт в первых рядах и погибнет, но спасёт величественный дух своего народа.
От её губ разносился аромат прозрачных масел с корицей. Она с удовольствием облизала их.
— Если удача будет на нашей стороне, то после битв потребуется введение тезаврации. Рано или поздно запасы драгоценностей истощатся. Следует хотя бы частично использовать её в некоторых сферах. Чтобы подумать о будущих днях. Как вы на это смотрите, сэр?
— Моя госпожа, я, конечно, не финансист, но я рад слышать, что в ваших мыслях уживаются идеи не только одного дня, но и долгосрочного периода.
— Хорошо… — она провела пальцами по переносице. — Что с новой партией спрингалдов? Я так полагаю, при осаде эльфийских рубежей от тех тоже будет мало толку? Они подходят только для прицельной настильной стрельбы?
— Всё так, Ваше Превосходительство.
— Что ж… Тогда выставим их для встречи варваров. Я сама буду руководить защитой Дормана. Как только вы выступите в Лириан, я отправлюсь к другой границе.
— Вы склоняетесь к самому худшему?
— В мыслях всегда нужно держать внимание на плохом исходе. И не для того, чтобы переживать и трястись от страха, а чтобы быть готовым переломить хребет ползущему несчастью.
— Кстати, хочу высказать вам благодарность, сэр Ричард, — королева внимательно посмотрела ему в глаза. — То, что вы заранее попросили перестроить стены и бастионы, сделав их под наклоном, вызывает одно восхищение. Я сама вчера наблюдала за тем, как ядра с трудом поражают наклонную поверхность, нежели прямую. Рачительность — весьма важное качество для маршала.
Коннетабль улыбнулся радостно подкрутив короткие усы и поправив золотистую перевязь на плече.
— Я никому об этом не говорила… — правительница Дормана глубокого вздохнула. — Но мне хочется обычных вещей. Просто крепко почивать и по утрам поглощать, ни о чем не волнуясь, пирог с вареньем из крыжовника. А не вот это всё…
Красный плюмаж на королевской шапке из песца отклонился назад под порывом свежего ветерка.
— Истину стоит любить, — прищурился мужчина. — И когда на неё посягают. Когда границы личной свободы преступают, то нужно подниматься из тёплой постели, брать меч и идти отрубать негодяям руки. Все мы мечтаем о покое. Но не всегда всё зависит лишь от нас самих. На Барнаре полно жестокости. И счастье обрести возможно только в борьбе. Но не беспокойтесь, миледи… Сражаться предстоит в отличной компании из славных дорманцев.