Помоги проекту - поделись книгой:
Тимофей Грехов
Ярар. Начало
Пролог
— Эвакуация, эвакуация! Всему персоналу прибыть к спасательным капсулам, корабль самоуничтожится через шестьдесят одну секунду. — было первым что я услышал.
«Что за на х@@», — подумал я. — «Где все? Почему корабль собирается самоуничтожиться?» — У меня было множество вопросов.
Я понимал, что нахожусь в криокапсуле. В неё я был погружён по обвинению в организации мятежа на корабле.
Выбраться не получалось, у меня не было допуска для открытия криокапсулы. Все мои потуги выдавить крышку капсулы не увенчались успехом. Искин корабля начал произносить обратный отсчёт, и я понимал, что всё кончено.
Выход из сна проводится около десяти минут. И даже если я выберусь из этого гроба, то до спасательных капсул добраться уже не успею.
— Эй, меня кто-нибудь слышит? — в отчаянии закричал я. Но вместо этого на экране появилось изображение.
— Здравствуй, Стиди. — На меня печальными глазами смотрел мой друг, которого я знал с детства. И судя по тому, как Эрни начал свою речь, ничем хорошим она не закончится. — Ты должен был пробудиться за минуту до самоуничтожения корабля. Очень надеюсь, что так и произошло и ты не умер, спокойно видя сны. Ты задаёшься вопросом, почему я не спас тебя?! Всё, что сейчас происходит, то, что корабль больше не пригоден для жизни, дело твоих рук. Скорее всего уже никого на корабле нет! Но, знаешь, нам повезло. Нас взял к себе на борт корабль федерации Акаси! А тебе я желаю гореть в АДУ! — сорвался на крик мужчина на записи. — Чтобы ты понимал, никто не проголосовал за то, чтобы тебя вытащили из капсулы. Только представь, четыреста тридцать один человек проголосовали единогласно! — нервно засмеялся он. — Пока у тебя остаётся время, подумай хорошенько, оно того стоило? Ааа, — махнул он рукой, — ты всегда был упрямым и твердолобым. Это твоя служба на благо продажной империи сделала тебя таким. Стиди, ответь мне, зачем ты открыл стрельбу по нам? Зачем ты отказался сменить маршрут? Дома уже нет, Империи нет. Зачем нам лететь в дальнюю колонию, чтобы там умереть? Прощай, капитан! — он приложил руку к груди в знак воинского приветствия и на этом запись закончилась.
— Есть! — воскликнул я. — Искин, проанализируй последнюю запись старшего лейтенанта Эрни Фукло. Его последние слова передают мне права и обязанности капитана.
— Идёт анализ данных.
— Активируй протокол отмены самоликвидации, — приказал я. Секундомер очень нервировал меня.
— Отмена доступа, Ваш текущий статус не позволяет принять командование на корабле.
— Ах ты, дерьмо! — выругался я.
— Искин, активировать протокол два нуля сорок.
— Проводится сканирование корабля. Ошибка. На корабле не обнаружено живых разумных, кроме Вас.
— Искин, кораблю угрожает захват?
— Ответ отрицательный.
— Искин, активировать тринадцатый протокол.
— Запускаю, — , механическим голосом сказал компьютер корабля. — С возвращением, капитан Гонати Стиди.
— Отсчёт системы самоуничтожения прекращён.
— Искин, возьми управление над криокапсулой и выпусти меня, — попросил я.
— Доступ к капсуле получен, — после чего крышка открылась.
Наконец-то освободившись я медленно выполз из капсулы. Сколько же времени я в ней провёл раз мне так тяжело стоять на ногах.
— Искин, текущий статус корабля! — затребовал я отчёт.
Стало понятно почему экипаж покинул корабль. Воздух, при том количестве выживших, у них закончился бы за считанные часы. До начала мятежа корабль насчитывал шестьсот двадцать военнослужащих великой Росманской империи.
Мы находились на дальнем рейде, когда до нас дошла информация, что планета уничтожена.
Несколько десятилетий назад ученые решили задачу, с помощью которой надеялись изобрести машину времени. Эксперименты были настолько успешными, что по всей планете на всех телеканалах шёл прямой эфир первого перемещения человека во времени.
Запись продлилась каких-то четыре минуты, после чего на месте переноса образовалась воронка. И запись оборвалась. Когда мы прибыли назад, нашим глазам открылась страшная картина. Наш дом, наша планета Ирэв, была уничтожена.
Я дал день экипажу оплакать погибших. Сам я, простившись с последним местом погребения жены и двух дочек, собрал команду, чтобы обсудить с ними дальнейшие действия. Это и стало моей ошибкой. Экипаж уже был готов к тому, что я прикажу отправляться на планету, на которой было решено возродить нашу родину. Оттуда по всем каналам транслировалось сообщение от третьего сына императора, чтобы выжившие граждане Росманской империи летели к нему.
Экипаж решил иначе. Они хотели равноправия и жить, выбирая правителя. Хотели испытать красивое слово — СВОБОДА. Пропаганда соседних государств была на высоком уровне, и многие мечтали покинуть Империю. Но почему-то никто не задавался вопросом, почему жители этих пропагандируемых государств хотели переселиться к нам.
Всё произошло очень стремительно, и я до сих пор не знаю кто сделал первый выстрел, но после него началась бойня. Когда ситуация стала критической, и я понял, что нам не выиграть, я уничтожил двигатели корабля и подпространственную связь. Потом ворвались мятежники или, как они себя провозгласили, освободители.
Дальше начались пытки. Им нужны были коды доступа к кораблю. Если палачи не соврали, то я продержался не долго. Когда человек говорит, что он вытерпит пытки и не предаст, и ничего не расскажет, просто знайте, он ничего не расскажет только в двух случаях: если умрет до начала пыток, или если они не начнутся. Получив от меня всё, что нужно было, они объявили меня мятежником и погрузили в сон.
— Искин, сканируй пространство, запусти маячок SOS.
— Выполняю. — После десятисекундного молчания, искин продолжил: — Обнаружен корабль Федерации.
— Открой канал связи, — приказал я.
— Ошибка. Связь глушится помехами из черной дыры.
И тут меня прошиб пот.
— Искин, куда летит наш корабль? — спросил я.
— В аномальную гравитационную воронку.
— Искин, повтори попытку связаться с кораблём.
— Корабль Акаси находится под действием гравитации воронки. Корпус корабля поврежден. Проводится повторное подключение.
В иллюминаторе я увидел небольшое крейсерское судно Акаси, на котором должен находиться экипаж с этого корабля. Судя по световому следу от задней части их корабля, двигатели включены на полную катушку.
— Акаси на связи, капитан. — сказал компьютер.
Я попросил вывести изображение на главный экран капитанской рубки.
— Ты всё-таки выжил? — спросил Эрни. Он уже успел надеть форму демократов, и даже не понял отчего я скривился, глядя на него.
— Да, мой старый друг, выжил. Теперь ты мне скажи, оно того стоило? — с грустью в глазах спросил я. — И почему ты отвечаешь на звонок?
— Будь ты проклят, Стиди! Мы могли все выжить! — с истеричными нотками в голосе сказал Эрни. — Она погибла из-за тебя! Твоё упрямство, её погубило. Нужно было только прислушаться к большинству.
— И нарушить присягу, как вы? — спросил я.
— ДА! — заорал он. — Ты мог нарушить долбанную присягу, несуществующего государства. Оглянись! Кому теперь мы нужны?! Кому теперь нужен ТЫ?! Стиди, ты же знаешь куда летит твой корабль? — И со злобой прошипел: — Прямо в аномаааалию!
— А вы? — спросил я. — Разве вы выберетесь?
— Конечно же, мы специально залетели так глубоко, чтобы проанализировать характер воронки. Ориентировочно через час действие гравитации воронки закончится, и мы улетим.
— Я так не думаю, — произнёс я, под расширяющиеся глаза Эрни. — Прощай, старый друг! — Показав ему средний палец, отдаю приказ компьютеру: — Искин, всеми орудиями по кораблю Акаси, ОГОНЬ!
Ожидание ответа от искина не длилось больше сорока секунд.
— Цель уничтожена. — услышал я сообщение.
Легкая победа объяснялась тем, что всю энергию они переправили в двигатели, и щитом корабль прикрыт не был. У них была возможность выбраться, но об этом уже никто не узнает. Я совершил месть, месть за предательство. Но легче мне не стало.
Уточнив некоторые вопросы у искина, и не найдя выхода в сложившейся ситуации, пошёл в свою комнату. Там у меня лежала бутылка коньяка, подаренная адмиралом. Было бы обидно так и не попробовать её.
Глава 1
«Боже, я же умер. Неужели и после смерти может болеть голова с похмелья?» — но вместо своего голоса я услышал детский плач. — «Как же он громко кричит!» — подумал я.
Я попытался определить источник шума, но что-то мешало мне повернуть голову. «Боже, только не инвалид!» — воззвал к Всевышнему я. — «Не хочу быть овощем, способным только шевелить глазами!» Постарался пошевелить ногами и руками, и почувствовал их. «Наверное, — с облегчением подумал я, — мои травмы временные.»
Хотя, было бы странно если бы я остался цел и невредим после той заварухи. Если меня смогли спасти, то хотелось бы знать кто и как? Последнее, что я помнил, было частичное разрушение фюзеляжа корабля. Приближение корабля к воронке сопровождалось громким скрежетом металла. Даже внутри судна я чувствовал, как на меня воздействует сила, исходящая от неё. Было чувство, что тебя зажали в тиски и кто-то пытается от тела отщипнуть по кусочку твоей плоти.
Резкий подъём вверх меня сильно испугал. «Ааааа!» — закричал я. — «Какого чёрта здесь творится?» — и только тогда до меня дошло, что детский плач принадлежит мне самому. А вместо слов, это я кричу. В эту же секунду надо мной склонилась огромная баба, и что-то зашептала мне. Разумеется, я ни слова не понял.
Немного постояв надо мной, она приподняла верхнюю одежду и стала совать в рот мне свою грудь. Я вырывался, кричал, но силы были не равны, и в тяжелейшей схватке я уснул.
Сон, туалет, еда — вот весь мой график. Я не понимал сколько дней прошло с момента моего попадания. Я мог спать несколько раз на дню, и в принципе это было нормально для ребенка, но не для меня! После смены пеленок, меня так плотно закутывали, что я и пальцем не мог пошевелить.
Как я понял, мной занималась нянечка весьма почтительного возраста, которая, оставаясь одна, постоянно себе что-то бубнила под нос. Мать же приходила только для того, чтобы покормить меня или забрать на ночь. Вот не поверите, но ей я был рад всегда, потому что вечерами она клала меня к себе на кровать и вытаскивала меня из ненавистной пеленки. И да, просто играла со мной.
Всё моё развлечение сводилось к тому, что я специально выжидал, когда нянечка меня разденет, после чего я смогу выказать ей всё своё отношение к ней!
Наши взгляды встречаются, она снова ждёт, когда я решу справить нужду. Я улыбаюсь ей, как только могу, при этом весело смеюсь. И когда она пытается меня приподнять, понимаю — пора!
— Агаа, не успел! — воскликнула она, вовремя избежав моей праведной мести. — Яр, порой мне кажется, что ты специально так делаешь. Но я видела, как тебя переодевает мама и ты ни разу, заметь, ни разу, так не поступал!
Мою нянечку звали Этта. На вид ей было лет пятьдесят, и на неё было приятно смотреть. Слегка располневшая, добрая, следящая за собой женщина. Если не брать в расчёт то, что она меня сильно пеленала, то она мне даже нравилась. Спустя два месяца после моего попадания, она стала читать мне сказки и петь песни, что позволило хоть немного, но начать понимать новый для меня язык. В те моменты я становился послушным ребенком и тихо слушал её мягкий голос.
Спустя время меня перестали пеленать, потому что, при всей сноровке нянечки, у меня стало получаться освободиться из этих пут. К тому же я нашёл в себе силы переворачиваться. А какое я испытал счастье, когда стал ползать! Невозможно описать словами, ведь мне открылся, хоть пока ещё маленький, но мир!
Дом, в котором я жил, был построен из камня и дерева. И казался мне огромным. Подсознательно я понимал, что сам ещё маленький и мне кажется всё большим, но дом был трёхэтажным, с большой двускатной крышей. Вокруг дома был немаленький участок земли, с небольшим прудом на заднем дворе. Также из окон были видны высокие крепостные стены, на которых стояли стражники. Когда я первый раз увидел их, то сильно удивился. На стражниках была надета кираса, а на поясах у них висели клинки.
Однажды, моё внимание привлёк свет, исходящий от потолка. Я был уверен, что это не свечки. Единственное, как мне показалось, он был слишком ярким, но я всё это время думал, что они используют другой газ в лампочках. Всё-таки другая планета, другие технологии… А тут я вижу, что стражники носят этот архаизм. Учитывая, что я буквально ещё под стол пешком хожу (вернее ползаю), решил не гнать лошадей, и оставил этот вопрос. Со временем я всё равно узнаю этот мир лучше.
Время тянулось очень долго, и наконец-то я сделал это. Простой шаг для человека, величайший шаг для меня! С этого дня вся прислуга, со всеми домочадцами приходили в тихий ужас от моих выкрутасов. Было ли мне стыдно? Однозначно нет.
— Этта, — услышал я голос матери, — ты не видела Ярара?
— Неужели он снова сбежал, госпожа Эмери? Знаете, он ведь мимо меня не проходил, значит должен быть совсем неподалеку.
И почти сразу же я воскликнул от того, что мою попу кто-то ужалил.
— О, вот он где! — радостно сказала моя мама. — Ярар, прекрати убегать! Сегодня возвращается твой отец. Слава стихии, всё обошлось, — всхлипнув продолжила она.
Для меня это стало новостью, потому что об отце я до этого дня ни разу не слышал. Я уже стал думать, что отец бросил её или погиб до моего рождения. Спросить я ни у кого не мог, так как моему телу ещё нет даже года, и я не спешил начинать разговаривать. Ма, да, уу, нии, вот весь мой словарный запас на все случаи жизни. Меня и так считали очень развитым ребенком. А если бы я ещё и заговорил, то боюсь, что люди заподозрили бы что-нибудь. Вдруг подумают, что в меня вселился демон или кто у них тут был величайшим злом? Не важно, главное не привлекать особого внимания.
— Ярар, твой отец возвращается с войны. Он очень устал и соскучился по нам. Я тебя очень прошу, будь сегодня хорошим мальчиком и не прячься от нас, — не отводят взгляда от моих глаз попросила мама. И было в этом взгляде столько мольбы, что я невольно кивнул. Она слегка удивилась этому, но большого значения не придала.
Вечером на улице стали слышны крики слуг.
— Господин, господин вернулся! Слава дому Де Тьер! Слава Стихиям!
Звучало много и много других лозунгов.
Когда Этта, взяв меня за руку, вышла со мной на улицу, я увидел, что мама идёт впереди нас, первой встречая колонну солдат.
На ней было надето потрясающее платье, ничего похожего я раньше не видел. Серебристого цвета, оно слегка светилось. Эмери выглядела, как героиня волшебной сказки.
Мои мысли прервались, когда впереди я увидел скачущего верхом на коне мужчину. Я сразу понял — это отец, которого я ещё ни разу не видел. Только хозяин этих земель может позволить так себя вести. Резко затормозив, он спрыгнул с коня и быстрым шагом дошёл до Эмери.
— С возвращением, дорогой муж, — сказала она.
— Я дома! — первые слова отца, которые я услышал. Он слегка прикоснулся к губам супруги и задал ей вопрос.
— Ты долго собираешься прятать от меня моего наследника? — спросил он.
— Талий, я никого не прячу! Вот он стоит, — мать повернулась и жестом позвала служанку, которая подняла меня на руки и пошла в сторону родителей.
— О, какой славный воин растёт! — взяв меня на руки, он повернулся к своим солдатам и закричал.
— Солдаты мои! Сегодня мы вернулись домой ЖИВЫМИ! Почти два года назад я позвал вас на войну и вы, все стоящие здесь, пошли за мной. Сегодня мы празднуем победу дома Де Тьер. Сегодня вы увидите своих родных и близких. И наконец сегодня мы будем засыпать ДОМА!
Не хочу задерживать вас на долго, потому что за воротами, ваши близкие уже ждут. Ваши жены, уже все извелись от желания наброситься на вас! И я бы хорошо подумал, над тем, чтобы не выходить к ним, ибо не будет никого опаснее для вас, кроме них! — послышался смех нескольких сотен человек. — А теперь, я прошу, посмотрите налево. Посмотрели?! Потом посмотрите направо! Запомните лица тех, с кем вы делили кусок хлеба, когда еды не хватало. Запомните кто прикрывал вас и поддерживал в трудную минуту. Хоть по праву рождения мы не равны, но пусть скажет кто-то, что люди, стоящие рядом с вами, были вам не самыми дорогими, когда мы штурмовали крепость Артуил. А сейчас я хочу, чтобы достойнейшие из воинов вышли из строя: Алекс, Маух, Джером, идите сюда! — Отец встал рядом с ними и продолжил: — Эти трое воинов обеспечили нам победу в войне с вольными баронствами. Запомните их лица, потому что завтра они будут носить наследственный дворянский титул. Они, как никто другой, заслужили столь высокую награду! — после чего отец передал меня на руки рядом стоящей матери. — На колени! — приказал он им. — Я, Талий Де Тьер, наследный князь и глава рода Де Тьер, нарекаю тебя, Алекс, воин великого дома Де Тьер, бароном Александром Ка Треем. Встань, барон Ка Трей!
Нарекаю тебя, Маух, воин великого дома Де Тьер, бароном Михаилом Ка Тореном. Встань, барон Ка Торен!
И тебя, Джером, воин великого дома Де Тьер, нарекаю бароном Георгием Ка Триром. Встань, барон Ка Трир!
Поделиться книгой: