Стюард кивнул и тут же отбежал к соседнему ряду, успокаивать плачущую даму. Я же резко дёрнул ручку подпольного багажника, выудил сумку, в которой лежала упаковка. Открыл и разодрал её.
— Ты что творишь⁈ — крикнул Лукьян. — Это же доставка! Не смей тратить! Я приказываю!
— Знаешь, если во время нашей будущей дуэли я захочу гарантированно убить себя, то залезу на твоё самомнение и спрыгну на твой интеллект, — сказал я.
Ускорение было ровным, что говорило о том, что пилот всё же управляет самолётом. Но, тем не менее, я не знал, сколько у нас в запасе — десять минут, две или одна. К тому же, кондиционер замолчал, и становилось душно — похоже, что злоумышленник добрался до систем. Ситуация была критическая, и одного этого хватало, чтобы без зазрения совести и без риска для репутации воспользоваться артефактом-аккумулятором, который мы везли. Это не говоря о том, что особый предмет, по сути, был всего предлогом, чтобы прибыть в Архангельск, а сам по себе покупателю вовсе не был нужен.
Последняя упаковка была сорвана — под ней оказался знакомый кристалл в дешёвой оправе. Я в режим — сжал его в кулаке, почувствовал, как сила течёт через пальцы вверх по руке, затем посмотрел на иконку. Теперь проникновение в схему матрицы прошло куда быстрее, она расслоилась, я увидел знакомые блоки, линии сопряжения с другими контроллерами и вход питания. Похоже, контроллер управлял тем самым кондиционированием, которое отключилось.
Один из каналов выглядел холоднее других. И, судя по схеме, он был каналом управления. Я побежал по нему, дальше и дальше. Сигнал влился в длинную шину. Одно ответвление, второе, третье. Четвёртое было горячим, и я почувствовал силу, которая течёт по нему. Сила текла толчками и партиям, вроде пакетов при передаче по локальной сети, растекаясь по магистрали в две разные стороны — к тому контроллеру, куда подключился я, а также к каким-то ещё. Я пошёл вдоль тонкой линии наверх и упёрся точно в такую же иконку, что и у меня — только с другой стороны. А за иконкой сидел кто-то, чей безмолвный взгляд я поймал через пелену артефакторного транса.
От лёгкого испуга я мысленно врезал по магистрали, как по натянутой струне, и открыл глаза. Свет в салоне снова моргнул. Похоже, всего в четырёх-пяти рядах от меня сидел террорист.
Я мог позвать стюарда сам, но решил действовать по-другому.
— Позови стюарда, — тыкнул я в бок Лукьяна. — Изобрази панику.
— Зачем⁈
— Выполняй! — прошипел я.
Тот поджал губы, но просьбу исполнил, тут же заголосил.
— Стюард, воды, воды! Мне хреново, блин!
— Фу, что за манеры! Что за слова! — услышал я голос пожилой дворянки, сидевшей через проход.
Стюард бегал и успокаивал то одного, то другого, и в салоне действительно становилось тише. Я понял, что он, скорее всего, также ищет кого-то среди сенсов, кто мог бы быть причастен. Но к нам он всё-таки пришёл.
— Простите, вы будете вынуждены чуть подождать, сударь, я не могу сейчас налить вам воды… — начал он, наклонившись над нашими сиденьями.
— Вас позвал не он, а я, — сказал я тихо. — Я дошёл до ближайшего контроллера, кажется, вентиляционного. Отсчитал четыре ответвления по основной магистрали. От кого-то в салоне идут сигналы управления в контроллеры. Где-то рядом.
Парень изменился в лице, внимательно всмотрелся в меня, проверяя, вру ли я. Осторожно поднялся и посмотрел назад, между рядов. Затем сказал:
— Спасибо, сейчас проверим.
— Помочь? — спросил я.
Стюард не ответил — зашагал почему-то вперёд, в кабину пилота.
— Куда он делся? — запричитала пожилая дворянка. — Что за ерунда! Мы терпим бедствие! А он ушёл прохлаждаться.
Стюард вскоре появился, он энергичным шагом направился назад. Я услышал тихий разговор:
— Сударыня, пожалуйста, разбудите вашего супруга.
— Он спит, у него был тяжёлый день, — я услышал недовольный женский голос с сильным незнакомым акцентом.
— Сударыня, я вынужден вас настойчиво попросить расстегнуть ремень и подняться…
Следом из кабины вышел второй пилот — рослый здоровый кавказец, подбежавший к месту.
— Встала быстро! — рявкнул он.
Я услышал сцену возни, звук дерущихся тел — увы, пристёгнутый ремень не позволял всё увидеть. А следом раздался громкий мужской голос.
— Долой дворян! Либерат ди Минданао!
Послышался хлопок, кто-то упал, а секунду спустя мимо нашего ряда скользнула тень. Позади верещала женщина — на незнакомом языке. Смуглый парень-азиат в цветастой футболке и смешной панамке двинулся вперёд, к кабине пилота. Он сжимал в руке что-то — не то пузырёк с какой-то жидкостью, не то камень. Я среагировал быстро, хоть и немного запоздало. Расстегнул ремень, словно пружина высунулся в проход и схватил незнакомца за плечо.
Следом — ему подставила подножку та самая пожилая дворянка, и террорист стал падать. Лукьян дёрнулся было ко мне, но, всё же, тоже среагировал — дал падавшему пинка по голени, от чего тот не удержался и упал на пол в проходе. На него навалилось сразу трое — двое мужиков с соседних рядов, а сзади, из прохода уже спешил стюард. Я посмотрел назад — пилот сидел в проходе, удерживая коленом жену террориста, а рукой прикрывая рану на плече. Кровь сочилась через мундир, а сам он щурился от боли. Поймав мой взгляд, он криво улыбнулся и кивнул.
Между всем этим я как-то не заметил, что освещение в салоне перестало моргать, а кондиционеры над сиденьями снова зашумели. Злоумышленника, как и его жену, замотали скотчем, повели куда-то в эконом-класс.
— Закройте ему глаза, — посоветовал я. — Мало ли, опять чего нащупают.
Позади послышались голоса:
— Винт! Один винт работает!
А пилот между тем сообщил:
— Дамы и господа. Инцидент за борту успешно завершён. От лица авиакомпании выражаю благодарность неравнодушным пассажирам и приношу извинения за доставленные неудобства. К сожалению, через десять минут мы вынуждены будем совершить экстренную посадку в Новгородском аэропорту. Самолёт начинает снижение, пожалуйста, пристегните ремни…
Гул негодования пришёлся по салону. Да уж, нет ничего более неприятного, чем смена аэропорта прибытия. Я взглянул в окно — горизонт заваливался, самолёт принялся описывать виражи, готовясь идти на посадку. Впереди виднелся Великий Новгород, и сначала я удивился, обнаружив, что он лежит на берегах узкого залива. Но потом вспомнил про изменившуюся по сравнению с Основным Пучком береговой линией и понял, что иначе быть и не может.
К тому времени я уже немного ознакомился с картой, и запомнил массу различий. Данная мировая Ветвь долгое время развивалась близко с привычными мне мирами, оставаясь при этом реальностью совсем с другой географией. По прошлому опыту я знал, что соседние миры неизбежно влияют друг на друга, так как человеческие судьбы, словно волокна Ветви, растут в том же направлении и наполняются теми же «соками». От этого получилось странное явление — многие города и страны имели схожие названия, а народ имел идентичные язык и культуру. При этом многие города оказались сдвинуты со своих мест, подстроившись под другие берега и течения рек. Саратов расположился на берегу огромного, растёкшегося на север Каспия, Ставрополь — на Манычском проливе между Чёрным и Каспийским морями. Санкт-Петербург, в который мы так и не долетели, стоял не на Неве (которой попросту не было, как не было и независимого Ладожского озера), а восточнее, на Свияге. Эта же участь постигла и Великий Новгород.
Посадка, высадка, развоз по разным залам. В коридоре с представителем компании — десятку человек, включая нас, объявили благодарность и попросили позвонить через несколько дней, после чего сообщили, что челночный рейс отправится через три часа. А пока нам предлагалось разместиться в гостинице при аэропорту.
— Нет, это никуда не годится, — сказал я, выйдя вперёд. — Особый отдел Курьерской службы. У нас экспресс-доставка, нам требуется срочный транспорт.
— Куда?
— В Архангельск.
Сотрудница попросила подождать минуту, позвонила куда-то по мобильному телефону. Затем буквально схватила нас за руку и потащила через коридоры обратно на лётное поле. На этот раз мы пробежали мимо двух самолётов — нашего и ещё какого-то, и упёрлись в длинный ряд чёрно-красных вертолётов, или, если быть точнее, геликоптеров. Вдоль ряда циркулировало несколько челноков-платформ с поручнями, наша тройка запрыгнула на них, после чего сгрузилась около весьма старого и облезлого аппарата. Здорового, похожего на сплющенное яйцо, с четырьмя винтами сверху, как у огромного геликоптера. Внутри было не протолкнуться — в прямом смысле, как в маршрутном такси.
— Курьерская служба, особый отдел! — крикнула сотрудница проверяющему билеты контролёру, после чего поехала обратно.
— Только полустоячие, — сказала полная тётка на входе. — Документы предьяви.
Стоячие места в вертолёте, усмехнулся я. Что-то новое!
Глава 8
Полустоячие, как выяснилось, представляли собой узкие ряды конструкций с ремнями и поручнями, куда предлагалось протиснуться, приспособить пятую точку к характерной вмятине на поролоне и пристегнуться. Зато ждать взлета долго не пришлось — буквально через пару минут дверь захлопнулась, аппарат заревел двигателями, резво поднялся вверх и полетел на средней высоте.
Никаких наушников, как в нормальных полетах на вертолетах, тут не предлагалось, все полагались на шумоизоляцию корпуса. В салоне пахло потом, ревели младенцы, пару раз лаяла и заливалась воем собака. Лукьян прямо-таки изворчался, особенно когда стоящий рядом с нами парень запросился в туалет, и пришлось уплотняться. Вертолёт летел с тремя остановками, примерно как автобусы. Сначала — в Вытегре, достаточно крупном портовом городке на Волго-Балтийском канале, затем — над лесами до Плесецка. Там была длительная остановка, мы успели размяться и сходить до ларьков и перекусить. Люди заговорили про космодром, и я усмехнулся — как часто он бывает в этом месте, как в Основном Пучке, так и за его пределами. Напоследок — в Северодвинске, где я впервые почуял солёный воздух Грумантского моря.
В дороге Лукьян продолжал ворчать про то, что не знает, сколько кейтов из аккумулятора я выжрал. Мне казалось, не меньше трети. Как правильно измерить без другого артефакта — я не помнил, а лишний раз подключаться и измерять «на глаз», по глубине матричного транса — я не хотел. К счастью, через шум двигателей особо было не пообщаться, поэтому других бесед не произошло.
Наконец, спустя пять часов после нашего экстренного приземления, когда солнце уже стало клониться к закату, мы прибыли в Архангельск.
Пока шли через лётное поле к залу с проходной из аэропорта, телефон сообщил, что находится в сети Поморской Губернии, в зоне неуверенного приёма. Я собирался позвонить в авиакомпанию, чтобы узнать о компенсациях, но связь была отвратительной — настолько плохой не было даже в Зеленогорье. Возможно, проблема была вызвана тем, что аэродром использовался также как военный — за забором я увидел десяток приземистых блинов—дисколётов. Поразмыслив, я решил не звонить — на геликоптере мы прибыли даже на час быстрее, чем на поезде.
— Шесть вечера сейчас… — Лукьян посмотрел на часы. — Успеваем?
— Сейчас узнаем.
Набрал приложенный к заказу номер.
— Станимир Чернец? Вас беспокоит Курьерская служба, отдел по Особым Поручениям…
— Да-да, — ответил хриплый мужской голос. — Вы… Эльдар?
— Да. Вы будете ждать нас?
— Разуме…. Всё гото… Прие…те, Амосовская, пять.
Снова полез в телефон, и выяснилось, что привычное приложение такси тоже не работает. В толпе пассажиров многие тоже лезли обсуждали что-то о забастовке операторов связи и телефонистов. Пришлось идти к толпе таксистов, охотящихся на пассажиров у выхода аэропорта.
— Куда вам? — тут же подскочил бодренький дяденька с залысинами — смуглый, похожий не то на цыгана, не то на кавказца. — Идёмте, идёмте.
Признаться, он мне сразу не понравился.
— Представительская контора Поволжско-Уральского Газового Картеля, — сказал Лукьян. — Срочно! Сколько?
— Недорого, два рубля.
Это была приличная сумма за такси даже для Москвы, но мы согласились. Признаться, я сам в таких ситуациях не любил долгих раздумий и выбора идеального варианта. Нас потащили через стоянки к машине — квадратной, старой, с гниловатыми бортами, но тут же громко зачихавшей от дистанционного запуска двигателя.
— Не дворянского класса машина, конечно, — поморщился Лукьян. — Но хотя бы быстрая? Нам бы поскорее!
— Быстрая! Очень быстрая!
Мы упали на переднее сиденье, и не успели пристегнуться, когда рванули с места.
— А вы дворяне, да? Дворянского классу? — сразу затеял разговор таксист.
— Это мой друг и коллега дворянин, — покосился на меня Лукьян. — Я же представитель купеческого сословия. Классы оставь социалистам.
— Дворянин, серьёзно? В Поморской губернии, как вы знаете, купцов прилично, а вот дворяне в дефиците. А я мещанин, как и три четверти населения. И что же объединило представителей столь разных социальных страт?
— Работа, — сухо ответил я. — Вы не могли бы помолчать? Мы сильно устали от шума, хотелось бы побыть в тишине.
— Да ладно, Эльдар, чего бы не поболтать! — Лукьян неожиданно оживился. — Этот перец меня на дуэль собирается вызвать ещё, представляешь?
У меня никогда не было предубеждений по поводу профессии таксиста, более того, в одной из жизней одним из моих лучших соратников и братом моей жены был таксист. Однако нет ничего хуже, когда работник этой профессии навязывается на беседу, когда ты сам к этому совсем не готов. Таксист выждал паузу, после чего почему-то решил, что слово Лукьяна важнее и продолжил беседу.
— И кем работаете? Государева служба?
— А то! — усмехнулся Лукьян. — Ой!
Я ткнул его локтём в бок и шепнул:
— Помалкивай.
— Дайте угадаю? Курьерская? По брюкам узнал! — продолжил таксист. — Странно… очень странно, что дворянин. Почему курьером? Неужели не нашлось работы получше?
— Даже не знаю, что и ответить, — огрызнулся я. — А вы почему работаете таксистом, не нашлось работы получше? Или, может, это вы просто подрабатываете, а на самом деле — помещик?
— Да, так и есть… — немного грустно ответил таксист. — Это не моё основное место работы.
После он на время замолчал. Солнце клонилось к закату, а мы ехали через лес, пересекая широкие реки по мостам — аэропорт, как я понял, здесь был расположен на достаточном удалении от города. Взглянув в окно, я заметил, что трасса, по которой мы едем, слишком безлюдная для дороги, которая связывает губернский центр с аэропортом.
— Дядя, а куда ты нас везёшь? — я решил последовать за Лукьяном и тоже перейти на «ты».
Тот коротко оглянулся, затем посмотрел в зеркало заднего вида.
— А в южный новый микрорайон. Офис там. Улица Амосовская, пять. Да, свернул, тут просто ближе, чем до центра. Там перекрыто всё. Сейчас, недолго осталось.
Ехать нам осталось действительно недолго. Буквально спустя минуту мы заехали на длинный пустой мост, и в самой середине машина резко развернулась и заглохла.
— Что-то с двигателем… так… что это?… — таксист завёл ключ, подёргал рычаг переключения скоростей, изображая бурную деятельность.
А затем развернулся и наставил на Лукьяна ствол.
Рядом раздался скрип колёс. Напротив нас остановился внедорожник, из которого выбежала двое парней в балаклавах и со стволами. Они встали по обе стороны от наших дверей, закрывая выход. Третий выбежал из машин и тут же полез открывать наш багажник. Лукьян снова вжался в кресло. Боже, как быстро он из хамоватого самодовольного парня превращается в испуганного школьника.
— Сумки в салоне, — крикнул таксист, а затем обратился к нам. — Я знаю, что у вас там деньги и драгоценности. Давайте просто откроем их.
— Ты ошибаешься, — сказал я. — Ты очень сильно ошибаешься. У нас с собой копейки.
— Я не мог ошибиться, — таксист замотал головой. — Котельников отдал товар вчера. Значит, сегодня ему доставляют оплату. Вы отдадите её нам. Мы не собираемся марать руки, нам не нужна мокруха.
Неужели таксист — главарь? Судя по молчанию его подельников — так и было. И он точно ошибся, понял я. Семьсот пятьдесят рублей, а именно столько стоил кристалл, конечно, приличные деньги, учитывая, что средняя месячная зарплата в таких регионах вряд ли превышает сто рублей. Но стволы, маски, приличная форма, фургон, выстроенный маршрут — я разбирался в этом, и точно мог сказать, что ради несчастного кристалла, тем более заказанного так рано утром, подобные мероприятия не организуют.
— Ты же понимаешь, что мой ствол смотрит тебе между ног? — спросил я.
— А ствол Ивана смотрит тебе в голову, — покачал головой таксист. — Я не хочу, чтобы выстрел разбил стекло, для моей ласточки очень сложно достать новые стёкла.
— Мне бы тоже очень не хотелось этого. К тому же, ты разочаруешься.
— Да что церемониться! — сказал парень, который стоял напротив двери, у которой сидел Лукьян, и дёрнул за ручку.
Следующим рывком он буквально вышвырнул Лукьяна из салона. Затем схватил сумку и принялся рыться в содержимом. Теперь ствол таксиста смотрел на меня.