Костры Лета

Передав Каргу персоналу, Линда вернулась на крыльцо.

— Она немного… не в себе, — пояснила она, — Одри, ты не сильно напугалась?

Сайлас чувствовал, как похолодели пальцы Одри. Ее слегка трясло.

— Нет, — покачала она головой, — спасибо, что… увели ее…

— Она не должна запугивать детей своими страшилками, — сказала Линда, — мисс Диггит вот-вот назначат нейролептики. И тогда она станет потише.

Эгли обняла Одри.

— Ты как, Одри? Я сама так испугалась, когда она смеяться начала!

— Порядок, спасибо.

— А ты как, Филисси? — Линда присела рядом с сестрой и взяла ее за руки. — Не сильно напугалась?

— Мне не понравилось, как эта страшная старуха на меня посмотрела.

— Я знаю, милая, знаю, прости, что не увела ее раньше. Иди ко мне.

Линда заботливо обняла Филисси.

— Ты звонила Киллиану? — поинтересовался Сайлас.

— Он сейчас на Маяке. И Барри, Ленни тоже там.

— Ленни? — оживилась Филисс. — Мы давно не виделись! Отвезете меня на Маяк?

— Отвезем, — кивнул Сайлас, — останешься с Ленни, Киллианом и дядей Шоном на Маяке, хорошо? А у нас, Пиратов, еще много дел сегодня. Ладно?

— Я приеду за тобой, Филисси. Или Киллиан тебя отвезет домой, если захочешь, — добавила Линда.

— Я согласна, — кивнула Филисси.

— Все на колеса! — скомандовал Барри. — Следующая остановка — Маяк!

Пираты попрощались со старушками. Бабушки пожелали им хорошего дня. Заняв места на велосипедах, друзья направились в сторону Маяка.

Мерзкий голос Карги не выходил из головы Сайласа. Он не мог выкинуть мысли о Звере и о Короне. Что все это значит?

Правду ли говорит Карга? Или просто мисс Диггит — сумасшедшая старуха?

Но с каждой минутой желание отыскать Корону Зверя крепчало в сознании Сайласа. Если кому и суждено спасти Долину от власти Зверя, то только Пиратам.

Глава 3. Маяк

— Впереди крутой спуск! — предупредил Барри, возглавляющий процессию Пиратов.

— Филисси.

— Да, братишка?

— Держись крепче.

— А что будет?

— Полетим!

И полетели.

Крутой спуск, а значит — полет. Сайлас делает последние самые сильные усилия, вращая педали до боли в ногах. Икроножные мышцы и передние мышцы бедра резко сводит. Острая боль.

А потом… он отпускает ноги.

И они летят.

— Ю-ху! — воскликнула Эгли, оторвав ноги от педалей.

Только Одри отпустила педали не сразу. Она сделала это плавно и осторожно.

Спуск к Маяку — самый крутой спуск во всей Долине, и конечно же это было любимое место Пиратов для полетов.

Солнце.

Ветер в лицо.

Первый день лета.

Сайлас счастлив.

С ним его друзья, Пираты. С ним его сестренка. С ним Одри.

Он видит, как ее коса развивается на ветру, устремляясь стрелой за спиной. Она смеется.

А впереди — Океан. Бескрайний. Бесконечный. Могучий. Голубые пляшущие волны. И соленый бриз.

Вода сверкает серебром на солнце. Слышны крики чаек. Коралловая Долина проснулась, и для Сайласа не было места лучше не свете.

В такие моменты он в полной мере осознавал, как же ему повезло родиться и жить здесь. В такие моменты никакой мегаполис с его высотками и торговыми центрами не нужен.

Только Океан. Только Долина. Только полет свободы.

— Как же классно! — пропела Одри.

— Ю-ху! Летим! Летим! Летим! — голосила Эгли.

— Как же я соскучился по этому спуску! Да! — радовался Барри.

Спуск был нее просто крутой, но и длинный. Он даровал свободное чувство полета. Колеса сами крутились с невероятной скоростью, унося наездников вдаль.

— Не страшно, Филисси?

— Нет, мне нравится!

Она, крепко прижимаясь к брату, осторожно выглянула из-за его спины. И ветер ударил в лицо. Волосы откинуло назад.

— Как здорово!

Пустая дорога. Полная свобода.

Ради этого стоило жить.

— Вперед, вперед, вперед!

— Летим! Летим!

— Маяк уже рядом! Скорее!

Сайлас, контролируя управление рулем, осторожно осматривался по сторонам. С этого спуска ему был виден весь остров до самого Океана. Низенькие белые домишки тянулись линеечкам по холмам друг за другом. Тут и там цвела хурма, раздавая жителям свои сочные плоды. В зеленых кустах прятались дикие кошки, коих в Долине было превеликое множество. На вершинах холмов блестели мраморные храмы, сооруженные в честь добрых духов, которым на острове столетиями поклонялись.

Жители чтили давние традиции и уважали духов, считая Долину мостом между мирами людей и духов. Сайлас и сам немного верил в это. Точнее, ему хотелось в это верить. Была ли права бабушка Долорес? Быть может, добрые духи — просто сказки, старые легенды?

Но порой так хочется верить в волшебство. Особенно сейчас, в первый день лета, в день фестиваля, в одиннадцать лет.

Ведь одиннадцать бывает только раз в жизни!

Полет закончился. Спуск выровнялся в дорогу, ведущую прямо к пирсу и Маяку.

— Соскучилась по Ленни?

— Еще бы! Мы с ним уже неделю не виделись. В последние дни он был как-то занят…

— Вы же уже давно перестали посещать подготовительные занятия, разве нет?

— Да, занятия закончились. Но он не звал меня гулять.

— Поговори с ним. Быть может, он был просто занят. Помогал отцу или Барри.

— Барри всегда был с тобой!

— И то правда… Ничего, сейчас встретитесь и проведете время вместе.

— Да, наконец-то… скорее бы!

Филисси и Лени — ровесники — посещали подготовительные занятия. Осенью оба пойдут в первый класс. Сайлас знал о симпатии сестры к младшему брату Барри. И всякий раз он видел, как она переживает, когда Ленни не зовет ее гулять.

Сайлас не помнил никаких подобных чувств в шесть лет. Возможно ли это? Иногда младшая сестра казалась ему старше его самого.

Но он прекрасно понимал, что отношения Филисси и Ленни совсем другие. Они не такие, как его и Одри. Они ведь старше! Им одиннадцать! О чем тут может быть разговор?

— Как я люблю Океан, — сказала Одри.

— Он тебе не надоел за одиннадцать лет? — усмехнулась Эгли.

— Нисколько. Я бы никогда не уехала с острова. Наша Долина прекрасна.

Сайлас вспомнил Эбенейзера, который не хотел покидать остров вместе с Долорес. А она хотела, но осталась. И Сайлас тоже хочет уехать. Но навсегда ли? Хотя бы просто посмотреть другой мир. Что в этом плохого?

— И даже Козьи Болота? — уточнил Барри.

— Да! Даже Козьи Болота! Они вносят… свою изюминку. Делают остров не таким идеальным. Но это что-то неидеальное делает все остальное идеальным. Для меня.

Сайлас никогда не совался на Козьи Болота. Поговаривали, там, действительно, обитаю дикие козы. В детстве его пугали ими. Вот придешь на Болота и козы тебя как… забодают-забодают-забодают!

Даже Линда его так пугала на ночь! А потом Сайлас проделывал то же самое с Филисси.

Но в тайне Сайласу всегда хотелось пойти на Козьи Болота. Линда строго настрого запретила — все дело в трясине. Утянет — смерть. Никто не поможет. И козы… вдруг они, правда, бодают чужаков? Болота — их территория. Только они знают тайные тропинки, чтобы не утонуть в трясине.

Именно на Болота отправляется Мейсон с охотниками. Говорят, там видели Зверя. За ним и охота. И Майло тоже. Отец всегда берет сына на вылазки. Проклятье, даже Майло видел Болота, а Сайлас нет! Вот бы кто смог отвести его туда… может, попросить Киллиана? Только Линде ни слова! Вот она точно убьет его, если узнает! И Киллиана в придачу. А Сайласу совсем не хотелось подставлять его.

Пираты быстро подъехали к Маяку и оставили велосипеды на крыльце.

— Меня ноги совсем не держат! — простонал Барри. — Вот это полет!

— И голова кружится, но только слегка, — потянулась Эгли.

— Филисси, ты как? Не сильно устала?

— Нисколько!

Маяк всегда представлялся Сайласу удивительным местом. Но что в нем удивительного? Белая башня над Океаном с фонарем на вершине? Там есть подвал с керосином и подъемная система с грузиками. Что в нем привлекательного?

Но Маяк манил.

И Киллиан сам рассказывал, что после ночи на Маяке чувствовал внутри новые ощущения. Он не мог их объяснить и передать. С ним словно что-то происходило. С его душой. С его сознанием. Словно, Маяк и вправду обладает потусторонней энергией.

А если это место и есть мост в мир духов?

И Зверь мог прийти оттуда?

Но тогда Шон бы точно его увидел! Шон — отец Барри — смотритель Маяка — никогда не покидает свой пост. Его заменяет только Киллиан, да и то ненадолго.

— Пошли! — скомандовал Барри.

Барри сам чувствовал тут себя хозяином. Он знал, что после отца Маяк достанется ему. Но в одиннадцать лет он не спешил знакомиться со всеми тонкостями работы. Ему не виделось ничего сложного. Зажигай лампу, да и все! Чего тут сложного?

Сайлас же подозревал, что в работе смотрителя есть множество подводных камней.