Иван Васильевич Грузинов
Серафические подвески
Серафические подвески
«В помадню резеда…»
В помадню резеда Канцоны сладкий зов. В булыжник лобызун Стальной сперматозоид И на панель суконную слезу. Истасканная Всеми кобелями На всех фронтах и внутренних и внешних Грудей иконостас Дымящей головне. Прекрасной Даме Хихи в горячий ливень губ. Хвостом кропи Глазищи два нуля. «Затылком вши…»
Затылком вши И ветер ерником на ляжки Бегущего авто. Фальшивым облаком торгуя Косоворотка Ночную муть жует как медленную жвачку Слюнявит десятиаршинные Морщины пизд. Под мышкой мышку придушить И выпрет день дебелым животом У ротной Прачки. 1921
«Любовь по бедрам сонною мокрицей…»
Любовь по бедрам сонною мокрицей Мозгами голубея полыхает. Пока не вырезан нежнейший почеревок Мокрица юбками альбомами стихами. Сгорает медленно страница за страницей И повесть кончена узлом тугих веревок. Захлопнулась железная щеколда. И пустота. Как на пустом дворе. И гулко. Эхо в гулкий чан. Последний роковой укол. Щетина желтая в облезлые ноля И восковая теплится свеча У воскового носа пламя реет. Мокрицею любовь по бледным миткалям. 1920
«Пока Антихристу не выстриг…»
Пока Антихристу не выстриг Мудей слоновую болесть Се запустенье от Невы На нивы пажити и песни. Вместо плода В чреве беременных преет Слюнявый комок кострики. Пленной поэта канарейкой В клетке луна седая Чирикает Вечную память усопшим машинам. И побледневшие качают фонари Христосиков на лапках лягушиных. «Полярной мятель сулемы…»
Полярной мятель сулемы На асфальтовую кору И зори розовые мыши Обнюхивают город труп. Пока Антихристу не выстриг Мудей слоновую болесть Се запустенье от Невы На нивы пажити и песни.
