Помоги проекту - поделись книгой:
Андрей Мансуров
Расчётливая мразь
Все имена, названия и события вымышлены. Любые совпадения являются случайными.
«Если бы я был такой как все,
Мне от тебя нужен был бы только
Секс!»
(из песни)
— НЕ-Е-ЕТ!!! НИКОГДА я не вернусь! — он хлопнул дверью так, что задрожали стёкла в чёртовых стеклопакетах.
Перекошенное от ярости побелевшее лицо его «партнёрши» по скандалу осталось там — за толстой стальной перегородкой. Вместе с нацеленными ему в лицо ногтями, кроваво-красными от лака — вовремя успел отдёрнуться! Иначе… Пришлось бы опять накладывать швы. Как неделю назад. Только уже — на лицо! Ещё не зажившие шрамы на рёбрах не давали о себе забыть — особенно, когда делал резкие движения, или бежал — вот как сейчас! Плюнув на вечно занятый лифт — бегом, прыгая через три ступеньки!
Однако унижение не окончилось: когда он, сжимая кулаки, выбежал из подъезда, рядом с ним на тротуаре словно взорвалось, смачно звенькнув, и оставив огромное мокрое пятно — литровая банка с водой! Марина «прояснила» ситуацию, словно он недопонял:
— На, пей свою кипячёную воду!!! — то, что при желании она может визжать похлеще сирены скорой помощи, он узнал в первый же скандал…
Он даже не поднял глаза на окно четвёртого этажа элитного шестнадцатиэтажного дома — знал, что сейчас к окнам фасада прильнут, или просто повысунутся все соседи: с первого по самый верхний. (Потому что в колодце между домами визг и ругательства слышно отлично — куда там древне-римским грекам с их «акустикой амфитеатров»!) Повысунутся, чтобы в очередной раз полюбоваться на унижение очередного хахаля признанной примадонны их дома.
Да, он специально (Хотя устроил всё так, будто знакомство произошло случайно: попросил у мужика полуторалитровую баклашку бензина!) познакомился с почти ровесником — серьёзным на вид мужиком лет сорока, хозяином «Тойоты-пэрис» — чтоб примерно понимать, ст
В смысле — как часто меняются такие, как он у…
Уж оно — происходило!.. И — менялись!
Баран! Надо было в первую же неделю, получив то, что хотел, и даже больше, сруливать к такой-то матери!
Так нет же! Не смог порвать с этой, этой… Проклятая собака совесть говорила, что это уж слишком по-потребительски: заплатил, поэксплуатировал, и — адьос, бамбина!..
Нет, не адьос. Запала, запала в душу, зар-раза сексапильная. Да и для тела…
Тогда ему казалось, что ощущения от секса — поистине незабываемые. Нереальные.
Но ведь и правда: так и было! Ах, Марина! То, что ты проделывала в постели — до сих пор кажется волшебным сном… А то, что вне постели — кошмаром!
Чертыхаясь, и стараясь бежать быстрей, он завернул за детскую площадку — теперь идиотские нагромождения кубиков-монстров Лабиринта кричаще-кислотных расцветок скроют его от глаз соседей, и дадут понять и этой сучке, что он — вне досягаемости. Даже её пронзительного голоса.
За детской площадкой стояли штанги для просушки белья, с тросами. Словно кто-то из жильцов ещё сушил бельё! Нет, уже лет сорок, как какие-то выстиранные дедовским методом вещи развешивают только две-три бабуси, чудом дожившие до ста и больше. И свято следующие вековым традициям: посидеть, охраняя (Правда, непонятно — от кого! Кражей шмоток даже заезжие гастробайтеры не занимаются!), на лавочке с соседками-ровесницами… Да обсудить тех соседей, кто не присутствует, и никогда не будет, на импровизированном «об-судилище». Например, таких, как его «ласточка».
Миновав реликты прошлого века, Олег завернул за автомобили, стоящие на площадке для парковки жильцов: пусть-ка и они отделяют его от его зазнобы-идиотки.
Дыхание почти успокоилось, и он прекратил кусать губы, сжимать кулаки, и материться про себя и вслух. Нет, то, что послужило причиной скандала на этот раз — точно не ст
Потому что нежелание надеть тапочки ну никак нельзя назвать достойным поводом для скандала.
Впрочем, как и просьба сделать звук от показа мод потише. Или — констатация того, что суп-полуфабрикат из пакета — пересолен. Или желание улечься на диван в рабочих брюках. Или…
Причин, по которым его пассия всю последнюю неделю выходила из себя — не счесть. И ведь не объяснишь их так, как объясняли себе мужчины прошлого века: э-э, всё понятно — ПМС…
Потому как не бывает сейчас у женщин с Консумом — этого самого ПМС.
Зазвонил мобильник-планшет.
Нет, он не возьмёт трубку!.. Хотя… Мало шансов, но — вдруг
Он достал невесомую коробочку: а, точно: это Макс.
— Да, Макс, слушаю.
— Привет, Олег. Ты чё там пыхтишь, как после стометровки?.. А-а, ещё бежишь… Понятненько. Может, тебе интересно — твоя коза повыкидывала из окна все твои майки, рубашку, треники. И даже пакеты с чипсами и пельменями.
— Блин. И не лень же ей было.
— Да нет, ей — не лень. А что — ты разве сам не слышишь её воплей?
— К счастью, уже нет. — теперь, когда он завернул за пролёт арки, ведущей в проходной двор, и шёл вдоль другой шестнадцатиэтажки, крики, и правда, почти не было слышно, — Я уже за углом. А что? Там есть признаки полезной информации?
Они посмеялись. Затем Макс прояснил:
— Полезного — ничего. Пожелания тебе и твоим ближайшим родственникам, как и все ругательства из так называемого «словарного запаса» твоего солнышка, уже использованы. Сейчас она пошла по второму кругу. Поэтому наши уже закрывают окна — скучно.
— Понятно. Ну ладно — спасибо, что звякнул. Я поехал к себе.
— Не вернёшься?
— Сегодня — вряд ли. Поцапались как-то… Даже сильнее обычного. Я сказал, что вообще теперь не вернусь.
— Хе-хе… Ладно — как знаешь. Просто…
— Да?
— Если пару дней не появишься — уже не появляйся. Сам знаешь, что будет.
— Точно. Знаю. Ладно, посмотрим. Ну, чао!
— Чао!
Олег подумал, что и правда — знает. Что будет через два дня, если он действительно стиснет зубы, упрётся рогом и соберёт волю в железный кулак. Не станет брать трубку, и не приедет мириться. С очередным недешёвым подарком.
На третий день его зазноба отправится на «охоту» к какому-нибудь ближайшему Гипермаркету, и на стоянке, у роскошных джипов, или кабриолетов, «зацепит» себе очередного. Идиота. Сексуального раба. Удовлетворителя. Спонсора. Папика.
Богатого Трахателя — проще говоря!
А ещё бы ей — и не «зацепить»!
«Товарный вид» у Марины — обалдеть!
Роскошные натуральные волосы. Пышные, соломенно-жёлтые, с чуть медовым оттенком. Талия, всегда подчёркиваемая платьями соответствующего покроя, или юбками с корсетом или пояском — сорок семь сантиметров. Причём — естественная. Не подправленная удалением рёбер или ещё какими операциями. (Вначале — не поверил, конечно, на слово. Прощупывал. И измерил сантиметром!..) И это — при объёме бёдер в девяносто пять. Пропорция поистине убийственная для мужского воображения. Грудь…
Грудь — тоже своя. Без имплантов или подкачек. Второй номер. Но уж какой!..
О!..
И, скажем честно: на ощупь то, что виделось, даже превосходило то, что можно было ожидать, полапав вдоволь десяток «подкачанных» или имплантированных идиоток, с которыми имел дело до Марины.
Охранник в будке отсалютовал рукой. Олег сдержанно кивнул.
Достал брелок, ткнул кнопку. «Порш-кайен» лиловой расцветки, небрежно припаркованный на дороженном месте стоянки для элитных тачек, отозвался мелодичным пипиканьем, и моргнул фарами: типа — «привет, Хозяин!»
Хозяин, да. Уж здесь-то можно быть спокойным: знаешь, за что выложил свои кровные, и можешь рассчитывать, что любимец не выльет тебе на голову воду из-под сваренных собственноручно пельменей… Он уселся, откинулся в полулежачее положение:
— Привет, Порш.
— Здравствуйте, Хозяин!
— Будь добр, отвези меня домой.
— Слушаюсь, Хозяин! Вам — побыстрей, или — поэкономичней?
— Побыстрей. — сегодня он не был настроен разглядывать «красоты» достижений архитектурных изысков, и отлично реставрированных достопримечательностей Столицы. Уныло-функциональный чёрно-серый транспортный тоннель на глубине ста пятидесяти метров, с его бетонно-гудроновыми стенами, Олега вполне устраивал.
Автомат на выезде звенькнул, когда он всунул в щель кредитку, и набрал требуемую сумму. Толстый шлагбаум поднялся. Порш двинулся дальше, уже не останавливаясь до въезда в систему экспресс-проезда. Здесь пришлось повторить манипуляции с кредиткой. Лифт опустил его вниз буквально за секунды. Порш въехал в тоннель.
Чёрт! Поездки туда-сюда по лабиринту восьмого транспортного кольца уже начинали приедаться… Поэтому — …рен с ними — деньгами! Зато уж быстро!
Дома пришлось подниматься из подземной стоянки почти минуту — уж больно застроены верхние подземные Уровни под престижным Арбатом, чтоб выше ста семидесяти метров оставалось пустое пространство. Район в центре не слишком, конечно, удобен именно в качестве жилого, но… Престиж-с!..
Ничего — он потерпит и драконовские налоги на элитное жильё, и чудовищную квартплату за коммунальные услуги: его положение обязывает соответствовать Статусу.
На лестничной площадке встретил соседа по пролёту — дядю Петю.
— Здравствуйте, Пётр Савельевич.
— Здравствуйте, Олег Анатольевич. Что-то давно вас не видно. Закрутили, небось, очередной «Настоящий Роман»?
Они сдержано посмеялись, пожимая друг другу руки. Олег откинул чёлку со лба:
— Точно. Прямо как в воду глядите. Как догадались?
— Ха! Поживёте в этом доме с моё, станете тоже — заправским психологом-любителем. Тут — только состоятельнейшие «граждане». Соответственно — Статус надо поддерживать. А поскольку жены у вас, Олег Анатольевич, нет, и уже вряд ли будет, (Смолоду надо заниматься налаживанием «длительных матримониальных связей»!) нетрудно предположить, что вы в одиночку коротать вечера д
Ну, то есть такой, которая перед тем, как раздвинуть ноги, немного всё же покобенится. Чтоб вам было поинтересней: крепости же нужно — брать…
С подарками и сложностями осады!
— Блин. Ваша правда, Пётр Савельевич. Особенно — насчёт частичной порядочности. И осады с подарками. Однако…
— Однако похоже, что горький осадок от очередной порции бурных страстей-разборок уже перевешивает позывы элементарной похоти! Впрочем, — явно заметив, что стрела попала в цель по опустившимся уголкам губ собеседника, мужчина поторопился поправиться, — это — как всегда, шутка. А ваши реальные взаимоотношения — не моё дело. Извините, если, так сказать, слишком грубо «вторгся в ваше личное пространство.»
Что касается прагматичности и здорового цинизма, то равных семидесятилетнему пенсионеру с хваткой и наблюдательностью бывалого шпиона, Олег практически не знал. С другой стороны, глупые или бедные здесь не селятся.
Олег иногда думал, что за те два года, что он здесь живёт, многие соседи без проблем могли составить о нём объективно недвусмысленное мнение. А верно: он не стеснялся роскошных с-сучек привозить иногда и домой. Правда, в последний год предпочитал делать то, что делал с ними — на ничейной территории. Благо, мотелей, гостиниц и частных квартир таким парочкам найти нетрудно.
На то и интернет-услуги через «Гузвито». А в случае проблем с партнёршей — очень даже просто заказать доступную и некапризную красотку прямо из того же «Дузеев и Забытов сервис». Почти официальный элитный бордель, организованный на базе небезызвестной телепередачи «Давайте выйдем замуж».
Замуж сейчас так, разумеется, не выйти… А вот подзаработать — запросто!
Потому что спрос-то — есть всегда…
С другой стороны, Олег не скрывал и перед коллегами по работе, что предпочитает действовать в соответствии с лозунгом: «Трахай всё, что можешь оплатить, пока сто
Теперь ему было неловко делать всё это дома. При Бое.
— Ничего, Пётр Савельевич. От кого же, как не от уважаемых соседей, про себя, развратника избалованного, можно правду-то услышать?
— Верно, верно. — они снова сдержано посмеялись, — Ну, бывай. Мне пора на прогулку. А то моя-то будет потом проверять по шагомеру — как я уходил. От инфаркта-то.
— До свиданья, Пётр Савельевич, будьте здоровы.
— А, спасибо-спасибо… И тебе — всех благ.
Олег подумал, что сосед в последнее время и правда — несколько сдал. Или…
Или он давно не встречал его? А ведь верно: мужчина может наблюдать в окно, как Олег выходит утром на улицу, чтоб поймать такси, или двинуть куда-нибудь пешком, а вот Олег соседа видит только поздно вечером, и очень редко: когда тот выходит на рекомендованную элитными медиками «ежедневную часовую прогулку».
Да, гулять по Москве сейчас приятно. Воздух — почти чистый, так как все автомобили переведены на водород и газ, промпредприятия отодвинуты за пределы двухсоткилометрового кольца, а ТЭЦ работает на плутонии. Да и не ездит ночью почти никто — пешеходных зон для таких, как его сосед, здесь, в Центре, больше, чем шоссе.
Так что проводив Петра Савельича взглядом и бодрым кивком, он повернулся к своей двери.
С замиранием сердца всунул ключ в скважину. Провернул два раза. Воткнул глаз в окошечко сканнера. Голубой луч прошёлся по зрачку.
Дверь, щёлкнув, открылась.
Он вошёл в прихожую, автоматически загорелся мягкий рассеянный свет.
Из дальнего угла квартиры донеслось радостное тявканье. Коготки заскребли по полу. Олег присел на корточки…
И вот уже ему в лицо тычется светящаяся неподдельным счастьем щенячья мордочка! Бой.
Единственное в мире существо, про которого он может смело сказать, что оно любит его самого. А не его деньги. Но…
Но теперь он так ругает себя, что сделал щенку общий Консум. Да ещё и зафиксировал навсегда.
Поделиться книгой: