Альве Бессонный

Дмитрий Иванов

Альве Бессонный

Предисловие

Дорогой читатель,

Тебе трудно представить, в каких условиях эта книга создавалась, через какие трудности она прошла, сколько раз она переписывалась. Но я нисколько не жалею о всех проблемах, что удалось преодолеть мне и моему творению. Все они дали мне неоценимый опыт, который позволил-таки довести дело до конца.

Это мой самый первый проект, как писателя, что был доведен до логического финала. Не приходится и мечтать о сиянии в качестве новой звезды мировой литературы, о несметном богатстве, о прочих желанных многими вещах, но не так это и важно, как понимание — ты это сделал! Ты написал целую книгу! Да, она невелика, но она есть! Чувство удовлетворения от данного понимания непередаваемы и его, как мне кажется, должен ощутить каждый!

Сцена первая

«Мир построен на плохих идеях» — так все говорили Альве. Его знакомые, его друзья, все его ровесники. Родители же были теми людьми, что пытались сделать из бесформенной глины, по имени Альве, прекрасный сосуд, что можно наполнить радостью, добротой и беззаботностью. Что можно сказать — у них получилось!

Альве вырос человеком хорошим. Он лез в драку лишь по острой необходимости, старался обходить стороной споры, не ввязывался в сомнительные дела.

Однако, назвать трусом нашего героя было нельзя, ведь делал он все вышеперечисленное не для своей безопасности, а для спокойствия других. Он разнимал дерущихся, которых дома ждали обеспокоенные семьи; он старался не разводить споры попусту, ведь они могут лишь навредить продуктивности, а продуктивность для Альве, да и не только, — очень важная вещь; он не просто не ввязывался, он наоборот останавливал сомнительные дела еще в самом их зачатке. Он делал добрые дела, делал их ради чего-то большего, чем счастье собственное — он делал их ради счастья общего.

Все, что я сказал ранее, происходило еще в детстве, в юношестве. Далее шла взрослая жизнь. Альве проявил себя как служитель закона еще в детстве, и за его заслуги, его позвали в полицейскую часть Гиронимуса — города, и одновременно с этим небольшого государства, где тот жил.

Позже, когда он уже поработал, набрался опыта, когда его успели перевести в военные части, оказалось, что его сил и навыков достаточно, чтобы участвовать в куда более опасных операциях, чем раньше. Альве стал вызываться на рискованные, в некоторых случаях, откровенно суицидальные миссии по, например, отражению атак других городов-государств.

Эти миссии кроме почета, уважения и небольших премий от государства, также давали множества ранений, изничтоженной одежды и потерь. Для восполнения всего упомянутого, нужны были деньги, причем свои, ведь государство, что так его хвалило, не имело ресурсов, чтобы в достатке обеспечить своих солдат. Альве пришлось брать деньги взаймы.

«Мир построен на плохих идеях» — эту идею не принимали родители Альве, эту идею не принимал он сам, но большая часть жителей Гиронимуса не просто принимала ее, а использовала, как главную идею в жизни. Если мир построен на плохих идеях, то из него выходят плохие люди. К сожалению, именно такие люди давали Альве взаймы. Эти люди давали ему гроши, а возвращать приходилось в четыре, в пять, в десять раз больше взятого, и приходилось возвращать все быстро.

Понятное дело — как наш работяга Альве сможет отдать в десять раз больше, если изначальная сумма копилась у него месяцами? Вот и пришлось бедному воину, герою страны, плыть за океан и искать заработок там. К тому же, один знакомый рассказал Альве про порт Восточного материка, где есть великое множество тех, кто способен предложить солидные деньги за легкую работу. Также, этим знакомым было упомянуто имя некого Гриффинуса, к которому и стоило обратиться за помощью.

Что ж, лодка тронулась, и Альве направился к неизведанным землям, покидая свой родной дом, надеясь как можно скорее туда вернуться.

Сцена вторая

Близился вечер. Альве решил заговорить с чеовеком, на судне которого он был.

— Хорошая погода, не так ли? — ответа не последовало.

— Хорош ваш корабль! — он словно игнорировал неудачливого интервьюера.

Сколько бы тот не пытался, диалога никак не получалось. Наконец, Альве совершил последнюю попытку.

— Знаете, мне в детстве рассказывали, что: «Плохие люди плохо спят». Скажите, а хорошо ли вы спите?

Хозяин судна грозно посмотрел на него, явно желая пресечь попытки образования разговора. Однако, его мешки под глазами, сказали все за него: он не спал уже несколько дней к ряду, а может, уже неделю, что, соответствуя сказанным Альве словам, говорило очень многое о нем.

Судя по скорости судна, на котором Альве отправился в путь, плыть оставалось совсем чуть-чуть. Нужно было подождать еще пару мгновений, дабы увидеть… Вот — тот самый порт, о котором рассказал нашему герою знакомый, все, как по его рассказу: стена из магазинов, досок, торговцев; кто-то стоит за прилавком, кто-то сидит на полу; пол, кстати, был сделан из досок, причем досок старых, в которых даже с достаточно дальнего расстояния, на котором тогда был корабль Альве, виднелись крупные дыры, через которые люди переступали, словно не замечая их; где-то бежали дети, где-то спорили и торговались купцы, где-то вообще велась стройка, в общем — шум, балаган, разрозненность и теснота были царями в том порту.

«Прибыли!» — голосом, полным недовольства, крикнул владелец судна, призывая Альве слезть на платформу, к которой приплыла лодка. Альве быстро выпрыгнул из нее, и она быстро направилось домой. «Что ему не понравилось? За путь я заплатил, лодка его цела, я помогал ему латать ее в дороге, все время молчал, ни одного лишнего слова не проронил. Может, он хочет быстрее вернуться домой, к своей семье? Может быть. Думаю, делать выводы о нем, после одной фразы, нескольких взглядов, полных презрения, и пары ругательств в мой адрес, не стоит!» — думал Альве, идя по порту и разглядывая все вокруг себя.

Наконец, он закончил размышления, и вспомнил, зачем туда приехал — заработок. «Мне нужны деньги. Для денег нужна работа. А для работы нужен… Точно! Гриффинус!» — сообразил Альве, после чего, тот сразу стал расспрашивать прохожих, на счет места жительства этого загадочного Гриффинуса. Он совсем забыл, что уже давно не дома, место новое, и здороваться со всеми подряд, спрашивать всех подряд обо всем подряд будет трудно, ведь эти «цивилизованные» жители порта не понимали этих «странных привычек». Альве одновременно корил себя за такое неприличие, но также и удивлялся: что он такого делал этим людям? Он просто их спрашивал, а они уходили от него, закрывали от него лицо руками, притворялись, что того вовсе нет.

В конце концов, поиски работяги остановились на том, что Альве просто увидел табличку над дверью одного из десятков магазинов, с надписью «Работа у Гриффинуса». Он с нетерпением прошел через порог здания, и увидел сидящего за столом человека.

— Вы Гриффинус? — робко спросил Альве.

— А что, если и да? — ответил человек.

— М-мне нужна работа, извините за то, что отвлекаю…

— Не стоит переживать! Да, я действительно Гриффинус! Конечно, я могу предложить тебе работу! Только, скажи о себе хоть что-то!

— Д-да, конечно! Так, начнем с того, что я…

— Ты с какого материка?

— Извините, но я не договорил…

— Ты мне дерзить вздумал?!

— Нет-нет, что вы, изви…

— Если ты еще раз скажешь «извините», то я не могу ручаться за твою голову и за то, что она долго на твоей шее провисит!!!

— Хорошо, прос… Да, конечно!

— Вот и славно! — внезапно подобрел Гриффинус — Так, на чем мы остановились?

— Ах, да, конечно! Я с южного материка…

— О! Вполне вероятно, ты из Крнгызтана?

— Нет, — Альве не был уверен, существует ли такая страна вообще — я из Гиронимуса!

— Гиронимус? Хм, слышал, там сейчас идет война с ее соседом!

— Да, наши города-государства часто воюют, и я там чуть ли не национальный герой!..

— Ты знаешь, что я дал деньги и работу десяткам, если не сотням людей на материке?

— Нет, не знал!

— Теперь знаешь, теперь помни об этом, и не пытайся превознести себя, при помощи меня! Ты что, смерти своей хочешь?!

— Что вы, к чему?.. Так точно. Возвращаясь к теме, должен сказать, что мой дом не очень богат, а денег недостает для лечения и прочих трат, и…

— И ты взял взаймы денег, долг через чур большой, поэтому ты, от собственной лени, приехал сюда, чтобы заработать! Я видел такие истории тысячу раз, сынок! Я-то должен разбираться в таких вещах!

В «Работе у Гриффинуса» повисло молчание.

— Хорошо, дам я тебе работу! Пойдем, я тебе все покажу! — оборвал тишину Гриффинус.

Он повел немного напуганного Альве к заднему выходу из магазина.

Сцена третья

Оказалось, что задний выход открывал путь к пещере. Эта пещера, в свою очередь, была оборудована под шахту. Несколько шахтеров работали, копали, даже не обратив внимания на открывшуюся дверь. Над каждым шахтером стоял сторож, не дававший даже минуты для отдыха. Каждый сторож держал в руках плеть, на случай неповиновения.

— Вот здесь ты будешь работать! — сказал Гриффинус — Дни и ночи напролет, без оплаты! Деньги получишь только если доживешь до конца месяца!

— Доживу? А я могу… Извините, но, мне, кажется, пора уходить!.. — Альве понял, что его хотят сделать рабом в этой шахте.

— А куда ты денешься?

И действительно: когда Альве только попробовал выйти из магазина, на его пути возник сторож, подобный тем, что стояли возле таких же бедолаг, как и Альве.

— Тебе выдадут кирку, чтобы копать, пару слов, чтобы понять, где копать, и топор, чтобы, в случае чего, защититься!

В руках того сторожа уже были кирка с топором.

— И еще: ты выглядишь выспавшимся, что ж — ненадолго.

Эти слова были чистой правдой. Альве это понял, когда посмотрел на других работяг — сонные, глаза еле открывались, духа у них словно и не было вовсе.

Гриффинус развернулся и ушел. Альве взял из рук его сторожа кирку с топором. Тот показал пальцем в какое-то место в шахте, и сказал: «Копай там.»

Делать нечего, поэтому, Альве побрел туда, куда ему сказал сторож. Подумать только, герой, тот, кто был взаправду достоин всех возможных наград, получил работу в шахте в качестве не более чем раба. Что ж, Альве занес кирку над головой, и…

Раздался шорох. Все затихли. Далее был услышан треск. Все чуть ли не бегом вышли из шахты, когда Альве был погружен в свои мысли, а его сторож следил за тем, дабы раб не совершил побег. И тут, в шахте случился обвал. «Опять этот проклятый!..» — только это и было слышно, когда проход в шахту был завален грудой камней. Только тогда, Альве и его сторож осознал, что произошло что-то неладное.

Сцена четвертая

Альве обернулся и увидел тучу булыжников, закрывших путь к выходу из этой тюрьмы. Он побежал к месту, где раньше располагалась дверь и закричал, что есть мочи: «Помогите! Вытащите нас отсюда! Помогите!» Через некоторое время, когда Альве перестал кричать и звать на помощь, он заметил, как его сторож сжался в клубок от ужаса.

— Нас отсюда не вытащат! — сказал сторож.

— Чушь! — ответил Альве — Я работаю в шахте, ты следишь за мной, на подобных нам держится все дело Гриффинуса, он должен!..

— Нет! Они знают, это невозможно! Да, завал они расчистить смогут, но спасти нас — нет! Дух Пещеры им не позволит!

— Дух Пещеры?

— Никто его не видел, а если и видел, то встречал свою смерть! Он заманивает людей туда, куда дотянутся его страшного вида руки, и…

В глубине шахты, отныне именуемой пещерой, послышался звук быстрого перебирания ногами, словно полз паук, обладающий невероятной скоростью.

— Он идет! Я совершил много зла, верно, он пришел за мной! Да, думаю, он и тебя заберет, за компанию со мной!

Факела, расставленные по всей пещере прислугой Гриффинуса, отразили на стены невиданного ужаса силуэт. Трудно было даже сказать, что это такое: волк, лис, большой крысиный король или, может быть, паук, выросший в сотни раз?

Думать времени не было, нужно было искать, где спрятаться. И тут, откуда-то свыше, к Альве пришла помощь — от завала отпал один булыжник, достаточных размеров, чтобы за ним укрыться. Альве подбежал к нему и сел за него, задержав дыхание. Только тут со сторожа спало оцепенение, и тот ринулся к тому же самому булыжнику.

«Уйди, уйди, пусти, пусти!» — сторож пытался вытолкнуть Альве из-за убежища, в котором было место лишь для одного. Ему был неприятен тот, кто заставлял работать других рабов, судя по всему, доводил многих из них до смерти, и с Альве он был сделал тоже самое.

Однако, даже если бы ему было все равно на то, кем этот сторож является, Альве не смог бы даже пошевелиться, ведь он увидел, как из-за угла вышла огромная волосатая лапа. Паучья лапа. Эта лапа сделала медленный шаг вперед, затем другая, третья, а за ними и прочие. Теперь, во всей своей красе, стал виден Дух Пещеры.

Все в нем было большим, страшным. Его клыки, изрядно испачканные кровью, его глаза, смотрящие прямо в душу, шерсть, в которой были видны застрявшие человеческие… Все наводило ужас и страх при одном лишь виде Духа. Он был готов не просто забрать, не просто съесть, изничтожить, низвести до самых мельчайших кусочков любого, кого увидит.

Сторож не нарочно закрывал собой Альве, не давая монстру возможности увидеть то, как наш герой во всех подробностях разглядывает чудовище. Разумеется, сторожа он заметил очень быстро, и потому, со всей имеющейся скоростью, Дух Пещеры набросился на испуганную жертву. Эта самая жертва только обернуться успела перед тем, как он вцепился в голову незадачливому подельнику Гриффинуса. Сторож даже крикнуть не успел — мгновенно и бесповоротно погиб. Чудовище развернулось и унесло свою очередную жертву в свое логово.

Сцена пятая

Альве не двигался. Он почти не дышал. Ему было так страшно, как никогда прежде. Он понимал, что вновь кричать и звать на помощь себе дороже — а вдруг, Дух Пещеры услышит? Его вытаскивать вряд ли собираются, следовательно — нужно пытаться прорваться к поверхности своими силами.

Несмотря на то, что монстр пошел по тому же пути, по которому собрался идти Альве, пойти туда придется, ведь иных вариантов нет. Поэтому, через время, когда оцепенение от страха ушло, Альве встал, взял кирку, топор и направился в путь. Кстати, судя по всему, для защиты от Духа Пещеры и был выдан топор. Однако, Альве был не уверен, можно ли эту тварь вообще убить, а в то, что ее можно отправить в последний путь топором, вообще не верилось.

Альве отправился в путь. Тишина давила на уши, а каждый шорох заставлял сердце биться с невиданной силой. Он совершал каждый свой шаг с особой осторожностью, рассчитывая, сколько шума этим шагом издаст, сколько времени нужно будет, чтобы убежать, в общем, делал и думал все и обо всем для того, чтобы не погибнуть, как его недавний знакомый.

Шаг, другой, третий, четвертый, пятый… Медленно, но верно Альве двигался вперед. Уверенности в том, что другой выход из пещеры, помимо заваленного, не было. На самом деле, ни в чем вообще уверенности не было. Все представляло собой мрак, иногда освещаемый факелами, расставленными предыдущими рабами, которые погибли здесь. Факела стали путевыми звездами для Альве, именно они не позволяли ему сойти с ума, именно они давали ему хоть какое-то подобие надежды на спасение, именно они… Погасли. Все факела начали меркнуть один за другим. Альве начал пятиться, идти к еще горящим факелам, бежать, но нет — они уже все не горел.

Ему оставалось лишь сотни раз жалеть о том, что пришел сюда, что послушал совета какого-то знакомого, что не остался там, откуда только что ушел, а также, идти вперед наощупь. Альве стал бояться еще больше прежнего, он стал слышать больше шорохов, больше ужасов стал он воображать, больше страха он ощущал. И вот, когда сзади что-то издало треск, Альве не выдержал и бросился вперед. «Бежать, бежать, бежать, бежать!» — вот каковы были мысли нашего героя. Он бежал, бесконечно врезаясь в стены, спотыкаясь, но бежал. Он уже отчетливо слышал знакомый звук перебирания большими паучьими ногами, он понимал, что, если не найдет, где спрятаться… Свет! Свет факела стал ясно виден, когда Альве завернул за угол. «Невероятно, какое везение!» — подумал он. Это был небольшой поворот, за которым скрывался, судя по всему, лагерь одного из исследователей пещеры. Альве в очередной раз споткнулся, и обнаружил, что Дух Пещеры тоже споткнулся. Дух Пещеры шел туда, где есть шум ног Альве, он слепой! Это Альве понял, и, не задумываясь, бросил кирку в один из поворотов бесконечного лабиринта пещер. Слепой зверь повелся на эту уловку, и побежал за киркой. Альве же укрылся в найденном убежище и стал ждать, когда монстр уйдет достаточно далеко, чтобы суметь перевести дух. Звук его ног стал отдаляться все дальше, дальше, дальше, дальше, пока наконец окончательно не стих…

Сцена шестая

Альве решил осмотреться и понять, куда же он попал. Оказалось, действительно — это лагерь затерявшегося путника. Там было несколько мешков, два из которых были пусты, однако, в третьем, было множество карт. Карты эти были незавершенные, из чего можно было предположить, что путник этот был картографом. Альве надеялся, что в мешке с картами будет карта пещеры, и он залез рукой в этот мешок. Он порыскал в нем некоторое время, доставал некоторые карты, смотрел, и он нашел, что искал: карта шахты Гриффинуса. Это было как раз то, что ему нужно! К тому же, на той карте было что-то, обозначенное крестиком. Объяснения обозначениям на карте не было, из-за чего можно было только предполагать, что данный крестик обозначал. Альве подумал, что единственным возможным вариантом является то, что это обозначение выхода из пещеры. Однако, на то, что карта с путем к выходу на ней, лежит где-то в пещере, а не у автора этой карты, он решил закрыть глаза.

«Наконец, я выберусь из этого проклятого места!» — подумал Альве — «Когда выйду из пещеры, сразу сообщу местным властям о том, чем тут этот Гриффинус занимается!»

Он отправился в новый путь, последний раз взглянув на лагерь. На одной из стен, было нацарапано имя, видимо, его создателя — Бекчус. Мысленно поблагодарив Бекчуса, Альве пошел по пещерам, ориентируясь по карте. Он шел долго. Очень долго, очень осторожно. Глаза Альве немного привыкли к темноте, стали даже различаться контуры различных предметов. Хотя, может быть, это не его глаза привыкли к свету, а… Быть того не может — опять свет! Явно свет факела! Альве пошел по направлению ка свету, который, по совпадению, обозначен крестиком на карте. Все ближе, ближе, ближе!..

Когда он пришел к месту, обозначенному крестиком, оказалось, что это не выход из пещеры. Под крестиком, как оказалось, был обозначен маленький деревянный дом, в котором явно кто-то был.

Сцена седьмая

Альве не мог поверить своим глазам. Как можно даже представить, что настоящий маленький деревянный дом стоит в этой темной мрачной пещере, в которой ходит паук-гигант, сжирающий все на своем пути? Конечно, не легко это признавать, но тот дом действительно существовал. А если ест дом, если везде вокруг горит свет, значит, дом обитаемый.

Альве подумал, что терять ему в любом случае нечего, посему, он направился прямо ко входной двери. Он вооружился топором, на случай нападения, повернул дверную ручку и распахнул дверь.