Александр Трифонович Твардовский
Василий Тёркин
АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПАМЯТНИКИ
Издание подготовил А. Л. ГРИШУНИН
Рисунки О. Г. ВЕРЕЙСКОГО
ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА» МОСКВА 1976
РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ СЕРИИ «ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПАМЯТНИКИ»М. П. Алексеев, Н. И. Балашов, Д. Д. Благой, И. С. Брагинский, А. Л. Гришунин, Л. А. Дмитриев, Б. Ф. Егоров, Д. С. Лихачев (председатель), А. Д. Михайлов, Д. В. Ознобишин (ученый секретарь), Д. А. Ольдерогге, Ф. А. Петровский, Б. И. Пуришев, А. М. Самсонов (заместитель председателя), М. И. Стеблин-Каменский, Г. В. Степанов, С. Л. Утченко
ОТВЕТСТВЕННЫЙ РЕДАКТОР А. М. САМСОНОВ
Василий Тёркин
ОТ АВТОРА
На войне, в пыли походной, В летний зной и в холода, Лучше нет простой, природной — Из колодца, из пруда, 5 Из трубы водопроводной, Из копытного следа, Из реки, какой угодно, Из ручья, из-подо льда, — Лучше нет воды холодной, 10 Лишь вода была б — вода. На войне, в быту суровом, В трудной жизни боевой, На снегу, под хвойным кровом, На стоянке полевой, — 15 Лучше нет простой, здоровой, Доброй пищи фронтовой. Важно только, чтобы повар Был бы повар — парень свой; Чтобы числился недаром, 20Чтоб подчас не спал ночей, — Лишь была б она с наваром Да была бы с пылу, с жару — Подобрей, погорячей; Чтоб идти в любую драку, 25 Силу чувствуя в плечах, Бодрость чувствуя. Однако Дело тут не только в щах. Жить без пищи можно сутки, Можно больше, но порой 30 На войне одной минутки Не прожить без прибаутки, Шутки самой немудрой. Не прожить, как без махорки, От бомбёжки до другой 35 Без хорошей поговорки Или присказки какой, — Без тебя, Василий Тёркин, Вася Тёркин — мой герой, А всего иного пуще 40 Не прожить наверняка — Без чего? Без правды сущей, Правды, прямо в душу бьющей, Да была б она погуще, Как бы ни была горька. 45 Что ж ещё?.. И всё, пожалуй. Словом, книга про бойца Без начала, без конца. Почему так — без начала? Потому, что сроку мало 50 Начинать её сначала. Почему же без конца? Просто жалко молодца. С первых дней годины горькой, В тяжкий час земли родной 55 Не шутя, Василий Тёркин, Подружились мы с тобой, Я забыть того не вправе, Чем твоей обязан славе, Чем и где помог ты мне. 60 Делу время, час забаве, Дорог Тёркин на войне. Как же вдруг тебя покину? Старой дружбы верен счёт. Словом, книгу с середины 65 И начнём. А там пойдёт. 
НА ПРИВАЛЕ
— Дельный, что и говорить, Был старик тот самый, Что придумал суп варить На колёсах прямо. 5 Суп — во-первых. Во-вторых, Кашу в норме прочной. Нет, старик он был старик Чуткий — это точно. Слышь, подкинь ещё одну 10 Ложечку такую, Я вторую, брат, войну На веку воюю. Оцени, добавь чуток. Покосился повар: 15 «Ничего себе едок — Парень этот новый». Ложку лишнюю кладёт, Молвит несердито: — Вам бы, знаете, во флот 20 С вашим аппетитом. Тот: — Спасибо. Я как раз Не бывал во флоте. Мне бы лучше, вроде вас, Поваром в пехоте. — 25 И, усевшись под сосной, Кашу ест, сутулясь. «Свой?» — бойцы между собой, — «Свой!» — переглянулись. И уже, пригревшись, спал 30 Крепко полк усталый. В первом взводе сон пропал, Вопреки уставу. Привалясь к стволу сосны, Не щадя махорки, 35 На войне насчёт войны Вёл беседу Тёркин. — Вам, ребята, с серединки Начинать. А я скажу: Я не первые ботинки 40 Без починки здесь ношу. Вот вы прибыли на место, Ружья в руки — и воюй. А кому из вас известно, Что такое сабантуй?1 45 — Сабантуй — какой-то праздник? Или что там — сабантуй? — Сабантуй бывает разный, А не знаешь — не толкуй, Вот под первою бомбёжкой 50 Полежишь с охоты в лёжку, Жив остался — не горюй: Это малый сабантуй. Отдышись, покушай плотно, Закури и в ус не дуй. 55 Хуже, брат, как миномётный Вдруг начнётся сабантуй. Тот проймёт тебя поглубже, — Землю-матушку целуй. Но имей в виду, голубчик, 60 Это — средний сабантуй. Сабантуй — тебе наука, Враг лютует — сам лютуй. Но совсем иная штука Это — главный сабантуй. 65 Парень смолкнул на минуту, Чтоб прочистить мундштучок, Словно исподволь кому-то Подмигнул: держись, дружок… — Вот ты вышел спозаранку, 70 Глянул — в пот тебя и в дрожь; Прут немецких тыща танков… — Тыща танков? Ну, брат, врёшь. — А с чего мне врать, дружище? Рассуди — какой расчёт? 75 — Но зачем же сразу — тыща? — Хорошо. Пускай пятьсот, — Ну, пятьсот. Скажи по чести, Не пугай, как старых баб. — Ладно. Что там триста, двести — 80 Повстречай один хотя б… — Что ж, в газетке лозунг точен: Не беги в кусты да в хлеб. Танк — он с виду грозен очень, А на деле глух и слеп. 85 — То-то слеп. Лежишь в канаве, А на сердце маета: Вдруг как сослепу задавит, — Ведь не видит ни черта. Повторить согласен снова: 90 Что не знаешь — не толкуй. Сабантуй — одно лишь слово — Сабантуй!.. Но сабантуй Может в голову ударить, Или попросту, в башку. 95 Вот у нас один был парень… Дайте, что ли, табачку. Балагуру смотрят в рот, Слово ловят жадно. Хорошо, когда кто врёт 100 Весело и складно. В стороне лесной, глухой, При лихой погоде, Хорошо, как есть такой Парень на походе. 105 И несмело у него Просят: — Ну-ка, на ночь Расскажи ещё чего, Василий Иваныч… Ночь глуха, земля сыра. 110 Чуть костёр дымится. — Нет, ребята, спать пора, Начинай стелиться. К рукаву припав лицом, На пригретом взгорке 115 Меж товарищей бойцов Лёг Василий Тёркин. Тяжела, мокра шинель, Дождь работал добрый. Крыша — небо, хата — ель, 120 Корни жмут под рёбра. Но не видно, чтобы он Удручён был этим, Чтобы сон ему не в сон Где-нибудь на свете. 125 Вот он полы подтянул, Укрывая спину, Чью-то тёщу помянул, Печку и перину. И приник к земле сырой, 130 Одолён истомой, И лежит он, мой герой, Спит себе, как дома. Спит — хоть голоден, хоть сыт, Хоть один, хоть в куче. 135 Спать за прежний недосып, Спать в запас научен. И едва ль герою снится Всякой ночью тяжкий сон: Как от западной границы 140 Отступал к востоку он; Как прошёл он, Вася Тёркин, Из запаса рядовой, В просолённой гимнастёрке Сотни вёрст земли родной. 145 До чего земля большая, Величайшая земля. И была б она чужая, Чья-нибудь, а то — своя. Спит герой, храпит — и точка. 150 Принимает всё, как есть. Ну, своя — так это ж точно. Ну, война — так я же здесь. Спит, забыв о трудном лете. Сон, забота, не бунтуй. 155 Может, завтра на рассвете Будет новый сабантуй. Спят бойцы, как сон застал, Под сосною впо́кат, Часовые на постах 160 Мокнут одиноко. Зги не видно. Ночь вокруг. И бойцу взгрустнётся. Только что-то вспомнит вдруг, Вспомнит, усмехнётся. 165 И как будто сон пропал, Смех дрогнал зевоту. — Хорошо, что он попал, Тёркин, в нашу роту. * * * Тёркин — кто же он такой? 170 Скажем откровенно: Просто парень сам собой Он обыкновенный. Впрочем, парень хоть куда. Парень в этом роде 175 В каждой роте есть всегда, Да и в каждом взводе. И чтоб знали, чем силён, Скажем откровенно: Красотою наделён 180 Не был он отменной, Не высок, не то чтоб мал, Но герой — героем. На Карельском воевал2 — За рекой Сестрою. 185 И не знаем почему, — Спрашивать не стали, — Почему тогда ему Не дали медали. С этой темы повернём, 190 Скажем для порядка: Может, в списке наградном Вышла опечатка. Не гляди, что на груди, А гляди, что впереди! 195 В строй с июня, в бой с июля, Снова Тёркин на войне. — Видно, бомба или пуля Не нашлась ещё по мне. Был в бою задет осколком, 200 Зажило — и столько толку. Трижды был я окружён, Трижды — вот он! — вышел вон. И хоть было беспокойно — Оставался невредим 205 Под огнём косым, трёхслойным, Под навесным и прямым. И не раз в пути привычном, У дорог, в пыли колонн, Был рассеян я частично, 210 А частично истреблён… Но, однако, Жив вояка, К кухне — с места, с места — в бой. Курит, ест и пьёт со смаком На позиции любой. 210 Как ни трудно, как ни худо — Не сдавай, вперёд гляди, Это присказка покуда, Сказка будет впереди. 
ПЕРЕД БОЕМ
— Доложу хотя бы вкратце, Как пришлось нам в счёт войны С тыла к фронту пробираться С той, с немецкой стороны. 5 Как с немецкой, с той зарецкой Стороны, как говорят, Вслед за властью за советской, Вслед за фронтом шёл наш брат. Шёл наш брат, худой, голодный, 10 Потерявший связь и часть, Шёл поротно и повзводно, И компанией свободной, И один, как перст, подчас. Полем шёл, лесною кромкой, 15 Избегая лишних глаз, Подходил к селу в потёмках, И служил ему котомкой Боевой противогаз. Шёл он, серый, бородатый, 20 И, цепляясь за порог, Заходил в любую хату, Словно чем-то виноватый Перед ней. А что он мог! И по горькой той привычке, 25 Как в пути велела честь, Он просил сперва водички, А потом просил поесть. Тётка — где ж она откажет? Хоть какой, а всё ж ты свой, 30 Ничего тебе не скажет, Только всхлипнет над тобой, Только молвит, провожая: — Воротиться дай вам бог… То была печаль большая, 35 Как брели мы на восток. Шли худые, шли босые В неизвестные края. Что там, где она, Россия, По какой рубеж своя! 40 Шли, однако. Шёл и я… Я дорогою постылой Пробирался не один. Человек нас десять было, Был у нас и командир. 45 Из бойцов. Мужчина дельный, Местность эту знал вокруг. Я ж, как более идейный, Был там как бы политрук. Шли бойцы за нами следом, 50 Покидая пленный край. Я одну политбеседу Повторял: — Не унывай. Не зарвёмся, так прорвёмся, Будем живы — не помрём. 55 Срок придёт, назад вернёмся, Что отдали — всё вернём. Самого б меня спросили, Ровно столько знал и я, Что там, где она, Россия, 60 По какой рубеж своя? Командир шагал угрюмо, Тоже, исподволь смотрю, Что-то он всё думал, думал… — Брось ты думать, — говорю. 65 Говорю ему душевно. Он в ответ и молвит вдруг: — По пути моя деревня. Как ты мыслишь, политрук? Что ответить? Как я мыслю? 70 Вижу, парень прячет взгляд, Сам поник, усы обвисли. Ну, а чем он виноват, Что деревня по дороге, Что душа заныла в нём? 75 Тут какой бы ни был строгий, А сказал бы ты: «Зайдём…» Встрепенулся ясный сокол, Бросил думать, начал петь. Впереди идёт далёко, 80 Оторвался — не поспеть. А пришли туда мы поздно, И задами, коноплёй, Осторожный и серьёзный, Вёл он всех к себе домой. 85 Вот как было с нашим братом, Что попал домой с войны: Заходи в родную хату, Пробираясь вдоль стены. Знай вперёд, что толку мало 90 От родимого угла, Что война и тут ступала, Впереди тебя прошла, Что тебе своей побывкой Не порадовать жену: 95 Забежал, поспал урывком, Догоняй опять войну… Вот хозяин сел, разулся, Руку правую — на стол, Будто с мельницы вернулся, 100 С поля к ужину пришёл. Будто так, а всё иначе… — Ну, жена, топи-ка печь, Всем довольствием горячим Мне команду обеспечь. 105 Дети спят. Жена хлопочет, В горький, грустный праздник свой, Как ни мало этой ночи, А и та — не ей одной. Расторопными руками 110 Жарит, варит поскорей, Полотенца с петухами Достаёт, как для гостей; Напоила, накормила, Уложила на покой, 115 Да с такой заботой милой, С доброй ласкою такой, Словно мы иной порою Завернули в этот дом, Словно были мы герои, 120 И не малые притом. Сам хозяин, старший воин, Что сидел среди гостей, Вряд ли был когда доволен Так хозяйкою своей. 125 Вряд ли всей она ухваткой Хоть когда-нибудь была, Как при этой встрече краткой, Так родна и так мила. И болел он, парень честный, 130 Понимал, отец семьи, На кого в плену безвестном Покидал жену с детьми… Кончив сборы, разговоры, Улеглись бойцы в дому. 135 Лёг хозяин. Но не скоро Подошла она к нему. Тихо звякала посудой, Что-то шила при огне. А хозяин ждёт оттуда, 140 Из угла. Неловко мне. Все товарищи уснули, А меня не гнёт ко сну. Дай-ка лучше в карауле На крылечке прикорну. 145 Взял шинель да, по присловью, Смастерил себе постель, Что под низ, и в изголовье, И наверх, — и всё — шинель. Эх, суконная, казённая, 150 Военная шинель, — У костра в лесу прожжённая, Отменная шинель. Знаменитая, пробитая В бою огнём врага 155 Да своей рукой зашитая, — Кому не дорога! Упадёшь ли, как подкошенный, Пораненный наш брат, На шинели той поношенной 160 Снесут тебя в санбат. А убьют — так тело мёртвое Твоё с другими в ряд Той шинелкою потёртою Укроют — спи, солдат! 165 Спи, солдат, при жизни краткой Ни в дороге, ни в дому Не пришлось поспать порядком Ни с женой, ни одному… На крыльцо хозяин вышел. 170 Той мне ночи не забыть. — Ты чего? — А я дровишек Для хозяйки нарубить. Вот не спится человеку, Словно дома — на войне. 175 Зашагал на дровосеку, Рубит хворост при луне. Тюк да тюк. До света рубит. Коротка солдату ночь. Знать, жену жалеет, любит, 180 Да не знает, чем помочь. Рубит, рубит. На рассвете Покидает дом боец. А под свет проснулись дети, Поглядят — пришёл отец. 185 Поглядят — бойцы чужие, Ружья разные, ремни. И ребята, как большие, Словно поняли они. И заплакали ребята. 190 И подумать было тут: Может, нынче в эту хату Немцы с ружьями войдут… И доныне плач тот детский В ранний час лихого дня 195 С той немецкой, с той зарецкой Стороны зовёт меня. Я б мечтал не ради славы Перед утром боевым, Я б желал на берег правый, 200 Бой пройдя, вступить живым. И скажу я без утайки, Приведись мне там идти, Я хотел бы к той хозяйке Постучаться по пути. 205 Попросить воды напиться — Не затем, чтоб сесть за стол, А затем, чтоб поклониться Доброй женщине простой. Про хозяина ли спросит, — 210 «Полагаю — жив, здоров». Взять топор, шинелку сбросить, Нарубить хозяйке дров. Потому — хозяин-барин Ничего нам не сказал. 215 Может, нынче землю парит, За которую стоял… Впрочем, что там думать, братцы, Надо немца бить спешить. Вот и всё, что Тёркин вкратце 220 Вам имеет доложить. 
ПЕРЕПРАВА
Переправа, переправа! Берег левый, берег правый, Снег шершавый, кромка льда… Кому память, кому слава, 5 Кому тёмная вода, — Ни приметы, ни следа. Ночью, первым из колонны, Обломав у края лёд, Погрузился на понтоны 10 Первый взвод. Погрузился, оттолкнулся И пошёл. Второй за ним. Приготовился, пригнулся Третий следом за вторым. 15 Как плоты, пошли понтоны, Громыхнул один, другой Басовым, железным тоном, Точно крыша под ногой. И плывут бойцы куда-то, 20 Притаив штыки в тени. И совсем свои ребята Сразу — будто не они, Сразу будто не похожи На своих, на тех ребят: 25 Как-то всё дружней и строже, Как-то всё тебе дороже И родней, чем час назад. Поглядеть — и впрямь — ребята! Как, по правде, желторот, 30 Холостой ли он, женатый, Этот стриженый народ. Но уже идут ребята, На войне живут бойцы, Как когда-нибудь в двадцатом 35 Их товарищи — отцы. Тем путём идут суровым, Что и двести лет назад Проходил с ружьём кремнёвым Русский труженик-солдат. 40 Мимо их висков вихрастых, Возле их мальчишьих глаз Смерть в бою свистела часто И минёт ли в этот раз? Налегли, гребут, потея, 45 Управляются с шестом. А вода ревёт правее — Под подорванным мостом. Вот уже на середине Их относит и кружит… 50 А вода ревёт в теснине, Жухлый лёд в куски крошит, Меж погнутых балок фермы Бьётся в пене и в пыли… А уж первый взвод, наверно, 55 Достаёт шестом земли. Позади шумит протока, И кругом — чужая ночь. И уже он так далёко, Что ни крикнуть, ни помочь. 60 И чернеет там зубчатый, За холодною чертой, Неподступный, непочатый Лес над чёрною водой. Переправа, переправа! 65 Берег правый, как стена… Этой ночи след кровавый В море вынесла волна. Было так: из тьмы глубокой, Огненный взметнув клинок, 70 Луч прожектора протоку Пересёк наискосок. И столбом поставил воду Вдруг снаряд. Понтоны — в ряд. Густо было там народу — 75 Наших стриженых ребят… И увиделось впервые, Не забудется оно: Люди тёплые, живые Шли на дно, на дно, на дно… 80 Под огнём неразбериха — Где свои, где кто, где связь? Только вскоре стало тихо, — Переправа сорвалась. И покамест неизвестно, 85 Кто там робкий, кто герой, Кто там парень расчудесный, А наверно, был такой. Переправа, переправа… Темень, холод. Ночь как год. 90 Но вцепился в берег правый, Там остался первый взвод. И о нём молчат ребята В боевом родном кругу, Словно чем-то виноваты, 95 Кто на левом берегу. Не видать конца ночлегу. За ночь грудою взялась Пополам со льдом и снегом Перемешанная грязь. 100 И усталая с похода, Что б там ни было, — жива, Дремлет, скорчившись, пехота, Сунув руки в рукава. Дремлет, скорчившись, пехота, 105 И в лесу, в ночи глухой Сапогами пахнет, потом, Мёрзлой хвоей и махрой. Чутко дышит берег этот Вместе с теми, что на том 110 Под обрывом ждут рассвета, Греют землю животом, — Ждут рассвета, ждут подмоги, Духом падать не хотят. Ночь проходит, нет дороги 115 Ни вперёд и ни назад… А быть может, там с полночи Порошит снежок им в очи, И уже давно Он не тает в их глазницах 120 И пыльцой лежит на лицах — Мёртвым всё равно. Стужи, холода не слышат, Смерть за смертью не страшна, Хоть ещё паёк им пишет 125 Первой роты старшина, Старшина паёк им пишет, А по почте полевой Не быстрей идут, не тише Письма старые домой, 130 Что ещё ребята сами На привале при огне Где-нибудь в лесу писали Друг у друга на спине… Из Рязани, из Казани, 135 Из Сибири, из Москвы — Спят бойцы. Своё сказали И уже навек правы. И тверда, как камень, груда, Где застыли их следы… 140 Может — так, а может — чудо? Хоть бы знак какой оттуда, И беда б за полбеды. Долги ночи, жёстки зори В ноябре — к зиме седой. 145 Два бойца сидят в дозоре Над холодною водой. То ли снится, то ли мнится, Показалось что невесть, То ли иней на ресницах, 150 То ли вправду что-то есть? Видят — маленькая точка Показалась вдалеке: То ли чурка, то ли бочка Проплывает по реке? 155 — Нет, не чурка и не бочка — Просто глазу маета. — Не пловец ли одиночка? — Шутишь, брат. Вода не та! — Да, вода… Помыслить страшно. 160 Даже рыбам холодна. — Не из наших ли вчерашних Поднялся какой со дна?.. Оба разом присмирели. И сказал один боец: 165 — Нет, он выплыл бы в шинели, С полной выкладкой, мертвец. Оба здорово продрогли, Как бы ни было, — впервой. Подошёл сержант с биноклем. 170 Присмотрелся: нет, живой. — Нет, живой. Без гимнастёрки. — А не фриц? Не к нам ли в тыл? — Нет. А может, это Тёркин? — Кто-то робко пошутил. 175 — Стой, ребята, не соваться, Толку нет спускать понтон. — Разрешите попытаться? — Что пытаться! — Братцы, — он! И, у заберегов корку 180 Ледяную обломав, Он как он, Василий Тёркин, Встал живой, — добрался вплавь. Гладкий, голый, как из бани, Встал, шатаясь тяжело. 185 Ни зубами, ни губами Не работает — свело. Подхватили, обвязали, Дали валенки с ноги. Пригрозили, приказали — 190 Можешь, нет ли, а беги. Под горой, в штабной избушке, Парня тотчас на кровать Положили для просушки, Стали спиртом растирать. 195 Растирали, растирали… Вдруг он молвит, как во сне: — Доктор, доктор, а нельзя ли Изнутри погреться мне, Чтоб не всё на кожу тратить? 200 Дали стопку — начал жить, Приподнялся на кровати: — Разрешите доложить… Взвод на правом берегу Жив-здоров назло врагу! 205 Лейтенант всего лишь просит Огоньку туда подбросить. А уж следом за огнём Встанем, ноги разомнём. Что там есть, перекалечим, 210 Переправу обеспечим… Доложил по форме, словно Тотчас плыть ему назад. — Молодец! — сказал полковник. Молодец! Спасибо, брат. 215 И с улыбкою неробкой Говорит тогда боец: — А ещё нельзя ли стопку, Потому как молодец? Посмотрел полковник строго, 220 Покосился на бойца. — Молодец, а будет много — Сразу две. — Так два ж конца… Переправа, переправа! Пушки бьют в кромешной мгле. 225 Бой идёт святой и правый. Смертный бой не ради славы, Ради жизни на земле. 
О ВОЙНЕ
— Разрешите доложить Коротко и просто: Я большой охотник жить Лет до девяноста. 5 А война — про всё забудь И пенять не вправе. Собирался в дальний путь, Дан приказ: «Отставить!» Грянул год, пришёл черёд, 10 Нынче мы в ответе За Россию, за народ И за всё на свете. От Ивана до Фомы, Мёртвые ль, живые, 15 Все мы вместе — это мы, Тот народ, Россия. И поскольку это мы, То скажу вам, братцы, Нам из этой кутерьмы 20 Некуда податься. Тут не скажешь: я — не я, Ничего не знаю, Не докажешь, что твоя Нынче хата с краю. 25 Не велик тебе расчёт Думать в одиночку. Бомба — дура. Попадёт Сдуру прямо в точку. На войне себя забудь, 30 Помни честь, однако, Рвись до дела — грудь на грудь, Драка — значит, драка. И признать не премину, Дам свою оценку, 35 Тут не то, что в старину, — Стенкою на стенку. Тут не то, что на кулак: Поглядим, чей дюже, — Я сказал бы даже так: 40 Тут гораздо хуже… Ну, да что о том судить, — Ясно всё до точки. Надо, братцы, немца бить, Не давать отсрочки. 45 Раз война — про всё забудь И пенять не вправе, Собирался в долгий путь, Дан приказ: «Отставить!» Сколько жил — на том конец, 50 От хлопот свободен. И тогда ты — тот боец, Что для боя годен. И пойдёшь в огонь любой, Выполнишь задачу. 55 И глядишь — ещё живой Будешь сам в придачу. А застигнет смертный час, Значит, номер вышел. В рифму что-нибудь про нас 60 После нас напишут. Пусть приврут хоть во сто крат, Мы к тому готовы, Лишь бы дети, говорят, Были бы здоровы… 
ТЁРКИН РАНЕН
На могилы, рвы, канавы, На клубки колючки ржавой, На поля, холмы — дырявой, Изувеченной земли, 5 На болотный лес корявый, На кусты — снега легли. И густой позёмкой белой Ветер поле заволок. Вьюга в трубах обгорелых 10 Загудела у дорог. И в снегах непроходимых Эти мирные края В эту памятную зиму Орудийным пахли дымом, 15 Не людским дымком жилья. И в лесах, на мёрзлой груде, По землянкам без огней, Возле танков и орудий И простуженных коней 20 На войне встречали люди Долгий счёт ночей и дней. И лихой, нещадной стужи Не бранили, как ни зла: Лишь бы немцу было хуже, 25 О себе ли речь там шла! И желал наш добрый парень: Пусть помёрзнет немец-барин, Немец-барин не привык, Русский стерпит — он мужик. 30 Шумным хлопом рукавичным, Топотнёй по целине Спозаранку день обычный Начинался на войне. Чуть вился дымок несмелый, 35 Оживал костёр с трудом, В закоптелый бак гремела Из ведра вода со льдом. Утомлённые ночлегом, Шли бойцы из всех берлог 40 Греться бегом, мыться снегом, Снегом жёстким, как песок. А потом — гуськом по стёжке, Соблюдая свой черёд, Котелки забрав и ложки, 45 К кухням шёл за взводом взвод. Суп досыта, чай до пота, — Жизнь как жизнь. И опять война — работа: — Становись! * * * 50 Вслед за ротой на опушку Тёркин движется с катушкой, Разворачивает снасть, — Приказали делать связь. Рота головы пригнула. 55 Снег чернеет от огня. Тёркин крутит; — Тула, Тула! Тула, слышишь ты меня? Подмигнув бойцам украдкой: Мол, у нас да не пойдёт, — 60 Дунул в трубку для порядку, Командиру подаёт. Командиру всё в привычку, — Голос в горсточку, как спичку Трубку книзу, лёг бочком, 65 Чтоб позёмкой не задуло. Всё в порядке. — Тула, Тула, Помогите огоньком… Не расскажешь, не опишешь, Что́ за жизнь, когда в бою 70 За чужим огнём расслышишь Артиллерию свою. Воздух круто завивая, С недалёкой огневой Ахнет, ахнет полковая, 75 Запоёт над головой. А с позиций отдалённых, Сразу будто бы не в лад, Ухнет вдруг дивизионной Доброй матушки снаряд. 80 И пойдёт, пойдёт на славу, Как из горна, жаром дуть, С воем, с визгом шепелявым Расчищать пехоте путь, Бить, ломать и жечь в окружку. 85 Деревушка? — Деревушку. Дом — так дом. Блиндаж — блиндаж. Врёшь, не высидишь — отдашь! А ещё остался кто там, Запорошенный песком? 90 Погоди, встаёт пехота, Дай достать тебя штыком. Вслед за ротою стрелковой Тёркин дальше тянет провод. Взвод — за валом огневым, 95 Тёркин с ходу — вслед за взводом, Топит провод, точно в воду, Жив-здоров и невредим. Вдруг из кустиков корявых, Взрытых, вспаханных кругом, — 100 Чох! — снаряд за вспышкой ржавой. Тёркин тотчас в снег — ничком. Вдался вглубь, лежит — не дышит, Сам не знает: жив, убит? Всей спиной, всей кожей слышит, 105 Как снаряд в снегу шипит… Хвост овечий — сердце бьётся. Расстаётся с телом дух. «Что ж он, чёрт, лежит — не рвётся, Ждать мне больше недосуг». 110 Приподнялся — глянул косо. Он почти у самых ног — Гладкий, круглый, тупоносый, И над ним — сырой дымок. Сколько б душ рванул на выброс 115 Вот такой дурак слепой Неизвестного калибра — С поросёнка на убой. Оглянулся воровато, Подивился — смех и грех: 120 Все кругом лежат ребята, Закопавшись носом в снег. Тёркин встал, такой ли ухарь, Отряхнулся, принял вид: — Хватит, хлопцы, землю нюхать, 125 Не годится, — говорит. Сам стоит с воронкой рядом И у хлопцев на виду, Обратясь к тому снаряду, Справил малую нужду… 130 Видит Тёркин погребушку — Не оттуда ль пушка бьёт? Передал бойцам катушку: — Вы — вперёд. А я — в обход. С ходу двинул в дверь гранатой. 135 Спрыгнул вниз, пропал в дыму. — Офицеры и солдаты, Выходи по одному!.. Тишина. Полоска света. Что там дальше — поглядим. 140 Никого, похоже, нету. Никого. И я один. Гул разрывов, словно в бочке, Отдаётся в глубине. Дело дрянь: другие точки 145 Бьют по занятой. По мне. Бьют неплохо, спору нету, Добрым словом помяни Хоть за то, что погреб этот Прочно сделали они. 150 Прочно сделали, надёжно — Тут не то что воевать, Тут, ребята, чай пить можно, Стенгазету выпускать. Осмотрелся, точно в хате: 155 Печка тёплая в углу, Вдоль стены идут полати, Банки, склянки на полу. Непривычный, непохожий Дух обжитого жилья: 160 Табаку, одёжи, кожи И солдатского белья. Снова сунутся? Ну что же, В обороне нынче — я… На прицеле вход и выход, 165 Две гранаты под рукой. Смолк огонь. И стало тихо. И идут — один, другой… Тёркин, стой. Дыши ровнее. Тёркин, ближе подпусти. 170 Тёркин, целься. Бей вернее, Тёркин. Сердце, не части. Рассказать бы вам, ребята, Хоть не верь глазам своим, Как немецкого солдата 175 В двух шагах видал живым. Подходил он в чем-то белом, Наклонившись от огня, И как будто дело делал: Шёл ко мне — убить меня. 180 В этот ровик, точно с печки, Стал спускаться на заду… Тёркин, друг, не дай осечки. Пропадёшь, — имей в виду. За секунду до разрыва, 185 Знать, хотел подать пример: Прямо в ровик спрыгнул живо В полушубке офицер. И поднялся незадетый, Цельный. Ждём за косяком. 190 Офицер — из пистолета, Тёркин — в мягкое — штыком. Сам присел, присел тихонько. Повело его легонько. Тронул правое плечо. 195 Ранен. Мокро. Горячо. И рукой коснулся пола; Кровь, — чужая иль своя? Тут как даст вблизи тяжёлый, Аж подвинулась земля! 200 Вслед за ним другой ударил, И темнее стало вдруг. «Это — наши, — понял парень, — Наши бьют, — теперь каюк». Оглушённый тяжким гулом, 205 Тёркин никнет головой. Тула, Тула, что ж ты, Тула, Тут же свой боец живой. Он сидит за стенкой дзота, Кровь течёт, рукав набряк. 210 Тула, Тула, неохота Помирать ему вот так. На полу в холодной яме Неохота нипочём Гибнуть с мокрыми ногами, 215 Со своим больным плечом. Жалко жизни той, приманки, Малость хочется пожить, Хоть погреться на лежанке, Хоть портянки просушить… 220 Тёркин сник. Тоска согнула. Тула, Тула… Что ж ты, Тула? Тула, Тула. Это ж я… Тула… Родина моя!.. * * * А тем часом издалёка, 225 Глухо, как из-под земли, Ровный, дружный, тяжкий рокот Надвигался, рос. С востока Танки шли. Низкогрудый, плоскодонный, 230 Отягчённый сам собой, С пушкой, в душу наведённой, Страшен танк, идущий в бой. А за грохотом и громом, За бронёй стальной сидят, 235 По местам сидят, как дома, Трое-четверо знакомых Наших стриженых ребят. И пускай в бою впервые, Но ребята — свет пройди, 240 Ловят в щели смотровые Кромку поля впереди. Видят — вздыбился разбитый, Развороченный накат. Крепко бито. Цель накрыта. 245 Ну, а вдруг как там сидят! Может быть, притих до срока У орудия расчёт? Развернись машина боком — Бронебойным припечёт. 250 Или немец с автоматом, Лезть наружу не дурак, Там следит за нашим братом, Выжидает. Как не так. Двое вслед за командиром 255 Вниз — с гранатой — вдоль стены. Тишина. — Углы темны… — Хлопцы, занята квартира, — Слышат вдруг из глубины. Не обман, не вражьи шутки, 260 Голос вправдашный, родной: — Пособите. Вот уж сутки Точка данная за мной… В темноте, в углу каморки, На полу боец в крови. 265 Кто такой? Но смолкнул Тёркин, Как там хочешь, так зови. Он лежит с лицом землистым, Не моргнёт, хоть глаз коли. В самый срок его танкисты 270 Подобрали, повезли. Шла машина в снежной дымке, Ехал Тёркин без дорог. И держал его в обнимку Хлопец — башенный стрелок. 275 Укрывал своей одёжей, Грел дыханьем. Не беда, Что в глаза его, быть может, Не увидит никогда… Свет пройди, — нигде не сыщешь, 280 Не случалось видеть мне Дружбы той святей и чище, Что бывает на войне. 
О НАГРАДЕ
— Нет, ребята, я не гордый. Не загадывая вдаль, Так скажу: зачем мне орден? Я согласен на медаль. 5 На медаль. И то не к спеху. Вот закончили б войну, Вот бы в отпуск я приехал На родную сторону. Буду ль жив ещё? — Едва ли. 10 Тут воюй, а не гадай. Но скажу насчёт медали: Мне её тогда подай. Обеспечь, раз я достоин. И понять вы все должны: 15 Дело самое простое — Человек пришёл с войны. Вот пришёл я с полустанка В свой родимый сельсовет. Я пришёл, а тут гулянка. 20 Нет гулянки? Ладно, нет. Я в другой колхоз и в третий — Вся округа на виду. Где-нибудь я в сельсовете На гулянку попаду. 25 И, явившись на вечёрку, Хоть не гордый человек, Я б не стал курить махорку, А достал бы я «Казбек». И сидел бы я, ребята, 30 Там как раз, друзья мои, Где мальцом под лавку прятал Ноги босые свои. И дымил бы папиросой, Угощал бы всех вокруг. 35 И на всякие вопросы Отвечал бы я не вдруг. — Как, мол, что? — Бывало всяко. — Трудно всё же? — Как когда. — Много раз ходил в атаку? 40 — Да, случалось иногда. И девчонки на вечёрке Позабыли б всех ребят, Только слушали б девчонки, Как ремни на мне скрипят. 45 И шутил бы я со всеми, И была б меж них одна… И медаль на это время Мне, друзья, вот так нужна! Ждёт девчонка, хоть не мучай, 50 Слова, взгляда твоего… — Но, позволь, на этот случай Орден тоже ничего? Вот сидишь ты на вечёрке, И девчонка — самый цвет. 55 — Нет, — сказал Василий Тёркин И вздохнул. И снова: — Нет. Нет, ребята. Что там орден. Не загадывая вдаль, Я ж сказал, что я не гордый, 60 Я согласен на медаль. * * * Тёркин, Тёркин, добрый малый, Что тут смех, а что печаль. Загадал ты, друг, немало, Загадал далёко вдаль. 65 Были листья, стали почки, Почки стали вновь листвой. А не носит писем почта В край родной смоленский твой. Где девчонки, где вечёрки? 70 Где родимый сельсовет? Знаешь сам, Василий Тёркин, Что туда дороги нет. Нет дороги, нету права Побывать в родном селе. 75 Страшный бой идёт, кровавый, Смертный бой не ради славы, Ради жизни на земле. 
ГАРМОНЬ
По дороге прифронто́вой, Запоясан, как в строю, Шёл боец в шинели новой, Догонял свой полк стрелковый, 5 Роту первую свою. Шёл легко и даже браво По причине по такой, Что махал своею правой, Как и левою рукой. 10 Отлежался. Да к тому же Щёлкал по лесу мороз, Защемлял в пути всё туже, Подгонял, под мышки нёс. Вдруг — сигнал за поворотом, 15 Дверцу выбросил шофёр, Тормозит: — Садись, пехота, Щёки снегом бы натёр. Далёко ль? — На фронт обратно. Руку вылечил. — Понятно. 20 Не герой? — Покамест нет. — Доставай тогда кисет. Курят, едут. Гроб — дорога. Меж сугробами — туннель. Чуть ли что, свернёшь немного, 25 Как свернул — снимай шинель. — Хорошо — как есть лопата. — Хорошо, а то беда. — Хорошо — свои ребята. — Хорошо, да как когда. 30 Грузовик гремит трёхтонный, Вдруг колонна впереди. Будь ты пеший или конный, А с машиной — стой и жди. С толком пользуйся стоянкой. 35 Разговор — не разговор. Наклонился над баранкой, — Смолк шофёр, Заснул шофёр. Сколько суток полусонных, Сколько вёрст в пурге слепой 40 На дорогах занесённых Он оставил за собой… От глухой лесной опушки До невидимой реки — Встали танки, кухни, пушки, 45 Тягачи, грузовики, Легковые — криво, косо, В ряд, не вряд, вперёд-назад, Гусеницы и колёса На снегу ещё визжат. 50 На просторе ветер резок, Зол мороз вблизи железа, Дует в душу, входит в грудь — Не дотронься как-нибудь. — Вот беда: во всей колонне 55 Завалящей нет гармони, А мороз — ни стать, ни сесть… Снял перчатки, трёт ладони, Слышит вдруг: — Гармонь-то есть. Уминая снег зернистый, 60 Впеременку — пляс не пляс — Возле танка два танкиста Греют ноги про запас. — У кого гармонь, ребята? — Да она-то здесь, браток… — 65 Оглянулся виновато На водителя стрелок. — Так сыграть бы на дорожку? — Да сыграть — оно не вред. — В чём же дело? Чья гармошка? 70 — Чья была, того, брат, нет… И сказал уже водитель Вместо друга своего: — Командир наш был любитель… Схоронили мы его. 75 — Так… — С неловкою улыбкой Поглядел боец вокруг, Словно он кого ошибкой, Нехотя обидел вдруг. Поясняет осторожно, 80 Чтоб на том покончить речь: — Я считал, сыграть-то можно, Думал, что ж её беречь. А стрелок: — Вот в этой башне Он сидел в бою вчерашнем… Трое — были мы друзья. 85 — Да нельзя так уж нельзя. Я ведь сам понять умею, Я вторую, брат, войну… И ранение имею, И контузию одну. 90 И опять же — посудите — Может, завтра — с места в бой… — Знаешь что, — сказал водитель, — Ну, сыграй ты, шут с тобой. Только взял боец трёхрядку, 95 Сразу видно — гармонист. Для началу, для порядку Кинул пальцы сверху вниз. Позабытый деревенский Вдруг завёл, глаза закрыв, 100 Стороны родной смоленской Грустный памятный мотив. И от той гармошки старой, Что осталась сиротой, Как-то вдруг теплее стало 105 На дороге фронтовой. От машин заиндевелых Шёл народ, как на огонь. И кому какое дело, Кто играет, чья гармонь. 110 Только двое тех танкистов, Тот водитель и стрелок, Все глядят на гармониста — Словно что-то невдомёк. Что-то чудится ребятам, 115 В снежной крутится пыли. Будто виделись когда-то, Словно где-то подвезли… И, сменивши пальцы быстро, Он, как будто на заказ, 120 Здесь повёл о трёх танкистах, Трёх товарищах рассказ.3 Не про них ли слово в слово, Не о том ли песня вся. И потупились сурово 125 В шлемах кожаных друзья. А боец зовёт куда-то, Далеко, легко ведёт. — Ах, какой вы все, ребята, Молодой ещё народ. 130 Я не то ещё сказал бы, — Про себя поберегу. Я не так ещё сыграл бы, — Жаль, что лучше не могу. Я забылся на минутку, 135 Заигрался на ходу, И давайте я на шутку Это всё переведу. Обогреться, потолкаться К гармонисту все идут. 140 Обступают. — Стойте, братцы, Дайте на руки подуть. — Отморозил парень пальцы, — Надо помощь скорую. — Знаешь, брось ты эти вальсы, 145 Дай-ка ту, которую… И опять долой перчатку, Оглянулся молодцом И как будто ту трёхрядку Повернул другим концом. 150 И забыто — не забыто, Да не время вспоминать, Где и кто лежит убитый И кому ещё лежать. И кому траву живому 155 На земле топтать потом, До жены прийти, до дому, — Где жена и где тот дом? Плясуны на пару пара С места кинулися вдруг. 160 Задышал морозным паром, Разогрелся тесный круг. — Веселей кружитесь, дамы! На носки не наступать! И бежит шофёр тот самый, 165 Опасаясь опоздать. Чей кормилец, чей поилец, Где пришёлся ко двору? Крикнул так, что расступились: — Дайте мне, а то помру!.. 170 И пошёл, пошёл работать, Наступая и грозя, Да как выдумает что-то, Что и высказать нельзя. Словно в праздник на вечёрке 175 Половицы гнёт в избе, Прибаутки, поговорки Сыплет под ноги себе. Подаёт за штукой штуку: — Эх, жаль, что нету стуку, 180 Эх, друг, Кабы стук, Кабы вдруг — Мощёный круг! Кабы валенки отбросить, 185 Подковаться на каблук, Припечатать так, чтоб сразу Каблуку тому — каюк! А гармонь зовёт куда-то, Далёко, легко ведёт… 190 Нет, какой вы все, ребята, Удивительный народ. Хоть бы что ребятам этим, С места — в воду и в огонь. Всё, что может быть на свете, 195 Хоть бы что — гудит гармонь. Выговаривает чисто, До души доносит звук. И сказали два танкиста Гармонисту: — Знаешь, друг… 200 Не знакомы ль мы с тобою? Не тебя ли это, брат, Что-то помнится, из боя Доставляли мы в санбат? Вся в крови была одёжа, 205 И просил ты пить да пить… Приглушил гармонь: — Ну что же, Очень даже может быть. — Нам теперь стоять в ремонте. У тебя маршрут иной. 210 — Это точно… — А гармонь-то, Знаешь что, — бери с собой. Забирай, играй в охоту, В этом деле ты мастак, Весели свою пехоту. 215 — Что вы, хлопцы, как же так?.. — Ничего, — сказал водитель, — Так и будет. Ничего. Командир наш был любитель, Это — память про него… 220 И с опушки отдалённой Из-за тысячи колёс Из конца в конец колонны: «По машинам!» — донеслось. И опять увалы, взгорки, 225 Снег да ёлки с двух сторон… Едет дальше Вася Тёркин, — Это был, конечно, он. 
ДВА СОЛДАТА
В поле вьюга-завируха, В трёх верстах гудит война. На печи в избе старуха, Дед-хозяин у окна. 5 Рвутся мины. Звук знакомый Отзывается в спине. Это значит — Тёркин дома, Тёркин снова на войне. А старик как будто ухом 10 По привычке не ведёт. — Перелёт! Лежи, старуха. — Или скажет: — Недолёт… На печи, забившись в угол, Та следит исподтишка 15 С уважительным испугом За повадкой старика. С кем жила — не уважала, С кем бранилась на печи, От кого вдали держала 20 По хозяйству все ключи. А старик, одевшись в шубу И в очках подсев к столу, Как от клюквы, кривит губы — Точит старую пилу. 25 — Вот не режет, точишь, точишь, Не берёт, ну что ты хочешь!.. — Тёркин встал: — А может, дед, У неё развода нет? Сам пилу берёт: — А ну-ка… — 30 И в руках его пила, Точно поднятая щука, Острой спинкой повела. Повела, повисла кротко. Тёркин щурится: — Ну, вот. 35 Поищи-ка, дед, разводку, Мы ей сделаем развод. Посмотреть — и то отрадно: Завалящая пила Так-то ладно, так-то складно 40 У него в руках прошла. Обернулась — и готово. — На-ко, дед, бери, смотри. Будет резать лучше новой, Зря инстру́мент не кори. 45 И хозяин виновато У бойца берёт пилу. — Вот что значит мы, солдаты, — Ставит бережно в углу. А старуха: — Слаб глазами. 50 Стар годами мой солдат. Поглядел бы, что с часами, С той войны ещё стоят… Снял часы, глядит: машина, Точно мельница, в пыли. 55 Паутинами пружины Пауки обволокли. Их повесил в хате новой Дед-солдат давным-давно: На стене простой сосновой 60 Так и светится пятно. Осмотрев часы детально, — Всё ж часы, а не пила, — Мастер тихо и печально Посвистел: — Плохи дела… 65 Но куда-то шильцем сунул, Что-то высмотрел в пыли, Внутрь куда-то дунул, плюнул, — Что ты думаешь, — пошли! Крутит стрелку, ставит пятый, 70 Час — другой, вперёд — назад. — Вот что значит мы, солдаты. Прослезился дед-солдат. Дед растроган, а старуха, Отслонив ладонью ухо, 75 С печки слушает: — Идут! — Ну и парень, ну и шут… Удивляется. А парень Услужить ещё не прочь. — Может, сало надо жарить? 80 Так опять могу помочь. Тут старуха застонала: — Сало, сало! Где там сало… Тёркин: — Бабка, сало здесь. Не был немец — значит, есть! 85 И добавил, выжидая, Глядя под ноги себе: — Хочешь, бабка, угадаю, Где лежит оно в избе? Бабка охнула тревожно, 90 Завозилась на печи. — Бог с тобою, разве можно… Помолчи уж, помолчи. А хозяин плутовато Гостя под локоть тишком: 95 — Вот что значит мы, солдаты, А ведь сало под замком. Ключ старуха долго шарит, Лезет с печки, сало жарит И, страдая до конца, 100 Разбивает два яйца. Эх, яичница! Закуски Нет полезней и прочней. Полагается по-русски Выпить чарку перед ней. 105 — Ну, хозяин, понемножку, По одной, как на войне. Это доктор на дорожку Для здоровья выдал мне. Отвинтил у фляги крышку: 110 — Пей, отец, не будет лишку. Поперхнулся дед-солдат. Подтянулся: — Виноват!.. Крошку хлебушка понюхал. Пожевал — и сразу сыт. 115 А боец, тряхнув над ухом Тою флягой, говорит: — Рассуждая так ли, сяк ли, Всё равно такою каплей Не согреть бойца в бою. 120 Будьте живы! — Пейте. — Пью… И сидят они по-братски За столом, плечо в плечо. Разговор ведут солдатский, Дружно спорят, горячо. 125 Дед кипит: — Позволь, товарищ. Что ты валенки мне хвалишь? Разреши-ка доложить. Хороши? А где сушить? Не просушишь их в землянке, 130 Нет, ты дай-ка мне сапог, Да суконные портянки Дай ты мне — тогда я бог! Снова где-то на задворках Мёрзлый грунт боднул снаряд. 135 Как ни в чём — Василий Тёркин, Как ни в чём — старик солдат. — Эти штуки в жизни нашей, — Дед расхвастался, — пустяк! Нам осколки даже в каше 140 Попадались. Точно так. Попадёт, откинешь ложкой, А в тебя — так и мертвец. — Но не знали вы бомбёжки, Я скажу тебе, отец. 145 — Это верно, тут наука, Тут напротив не попрёшь. А скажи, простая штука Есть у вас? — Какая? — Вошь. И, макая в сало коркой, 150 Продолжая ровно есть, Улыбнулся вроде Тёркин И сказал: — Частично есть… — Значит, есть? Тогда ты — воин, Рассуждать со мной достоин. 155 Ты — солдат, хотя и млад, А солдат солдату — брат. И скажи мне откровенно, Да не в шутку, а всерьёз. С точки зрения военной 160 Отвечай на мой вопрос. Отвечай: побьём мы немца Или, может, не побьём? — Погоди, отец, наемся, Закушу, скажу потом. 165 Ел он много, но не жадно, Отдавал закуске честь, Так-то ладно, так-то складно, Поглядишь — захочешь есть. Всю зачистил сковородку, 170 Встал, как будто вдруг подрос, И платочек к подбородку, Ровно сложенный, поднёс. Отряхнул опрятно руки И, как долг велит в дому, 175 Поклонился и старухе И солдату самому. Молча в путь запоясался, Осмотрелся — все ли тут? Честь по чести распрощался, 180 На часы взглянул: идут! Всё припомнил, всё проверил, Подогнал и под конец Он вздохнул у самой двери И сказал: — Побьём, отец… 185 В поле вьюга-завируха, В трёх верстах гремит война. На печи в избе — старуха. Дед-хозяин у окна. В глубине родной России, 190 Против ветра, грудь вперёд, По снегам идёт Василий Тёркин. Немца бить идёт. 
О ПОТЕРЕ
Потерял боец кисет, Заискался, — нет и нет. Говорит боец: — Досадно. Столько вдруг свалилось бед: 5 Потерял семью. Ну, ладно. Нет, так на́ тебе — кисет! Запропа́стился куда-то, Хвать-похвать, пропал и след. Потерял и двор и хату. 10 Хорошо. И вот — кисет. Кабы годы молодые, А не целых сорок лет… Потерял края родные, Всё на свете и кисет. 15 Посмотрел с тоской вокруг: — Без кисета, как без рук. В неприютном школьном доме Мужики, не детвора. Не за партой — на соломе, 20 Перетёртой, как костра. Спят бойцы, кому досуг. Бородач горюет вслух: — Без кисета у махорки Вкус не тот уже. Слаба! 25 Вот судьба, товарищ Тёркин. — Тёркин: — Что там за судьба! Так случиться может с каждым, — Возразил бородачу, — Не такой со мной однажды 30 Случай был. И то молчу. И молчит, сопит сурово. Кое-где привстал народ. Из мешка из вещевого Тёркин шапку достаёт. 35 Просто шапку меховую, Той подругу боевую, Что сидит на голове. Есть одна. Откуда две? — Привезли меня на танке, — 40 Начал Тёркин, — сдали с рук. Только нет моей ушанки, Непорядок чую вдруг. И не то чтоб очень зябкий, — Просто гордость у меня. 45 Потому, боец без шапки — Не боец. Как без ремня. А девчонка перевязку Нежно делает, с опаской, И, видать, сама она 50 В этом деле зелена. — Шапку, шапку мне, иначе Не поеду! — Вот дела. Так кричу, почти что плачу, Рана трудная была. 55 А она, девчонка эта, Словно «баюшки-баю»: — Шапки вашей, — молвит, — нету, Я вам шапку дам свою. Наклонилась и надела. 60 — Не волнуйтесь, — говорит И своей ручонкой белой Обкололась: был небрит. Сколько в жизни всяких шапок Я носил уже — не счесть, 65 Но у этой даже запах Не такой какой-то есть… — Ишь ты, выдумал примету. — Слышал звон издалека. — А зачем ты шапку эту 70 Сохраняешь? — Дорога. Дорога бойцу, как память. А ещё сказать могу По секрету, между нами, — Шапку с целью берегу. 75 И в один прекрасный вечер Вдруг случится разговор: «Разрешите вам при встрече Головной вручить убор…» Сам привстал Василий с места 80 И под смех бойцов густой, Как на сцене, с важным жестом Обратился будто к той, Что пять слов ему сказала, Что таких ребят, как он, 85 За войну перевязала, Может, целый батальон. — Ишь, какие знает речи, Из каких политбесед: «Разрешите вам при встрече…» 90 Вон тут что. А ты — кисет. — Что ж, понятно, холостому Много лучше на войне: Нет тоски такой по дому, По детишкам, по жене. 95 — Холостому? Это точно. Это ты как угадал. Но поверь, что я нарочно Не женился. Я, брат, знал! — Что ты знал! Кому другому 100 Знать бы лучше наперёд, Что уйдёт солдат из дому, А война домой придёт. Что пройдёт она потопом По лицу земли живой 105 И заставит рыть окопы Перед самою Москвой. Что ты знал!.. — А ты постой-ка, Не гляди, что с виду мал, Я не столько, Не полстолько, — 110 Четверть столько! — Только знал. — Ничего, что я в колхозе, Не в столице курс прошёл. Жаль, гармонь моя в обозе, Я бы лекцию прочёл. 115 Разреши одно отметить, Мой товарищ и сосед: Сколько лет живём на свете? Двадцать пять!4 А ты — кисет. Бородач под смех и гомон 120 Роет вновь труху-солому, Перещупал всё вокруг: — Без кисета, как без рук… — Без кисета, несомненно, Ты боец уже не тот. 125 Раз кисет — предмет военный, На-ко мой, не подойдёт? Принимай, я — добрый парень. Мне не жаль. Не пропаду. Мне ещё пять штук подарят 130 В наступающем году. Тот берёт кисет потёртый, Как дитя, обновке рад… И тогда Василий Тёркин Словно вспомнил: — Слушай, брат, 135 Потерять семью не стыдно — Не твоя была вина. Потерять башку — обидно, Только что ж, на то война. Потерять кисет с махоркой, 140 Если некому пошить, — Я не спорю, — тоже горько, Тяжело, но можно жить, Пережить беду-проруху, В кулаке держать табак, 145 Но Россию, мать-старуху, Нам терять нельзя никак. Наши деды, наши дети, Наши внуки не велят. Сколько лет живём на свете? 150 Тыщу?.. Больше!5 То-то, брат! Сколько жить ещё на свете, — Год, иль два, иль тыщи лет, — Мы с тобой за всё в ответе. То-то, брат! А ты — кисет… 
ПОЕДИНОК
Немец был силён и ловок, Ладно скроен, крепко сшит, Он стоял, как на подковах, Не пугай — не побежит. 5 Сытый, бритый, бережёный, Дармовым добром кормлённый, На войне, в чужой земле Отоспавшийся в тепле. Он ударил, не стращая, 10 Бил, чтоб сбить наверняка. И была как кость большая В русской варежке рука… Не играл со смертью в прятки, — Взялся — бейся и молчи, — 15 Тёркин знал, что в этой схватке Он слабей: не те харчи. Есть войны закон не новый: В отступленье — ешь ты вдоволь, В обороне — так ли сяк, 20 В наступленье — натощак. Немец стукнул так, что челюсть Будто вправо подалась. И тогда боец, не целясь, Хряснул немца промеж глаз. 25 И ещё на снег не сплюнул Первой крови злую соль, Немец снова в санки сунул С той же силой, в ту же боль. Так сошлись, сцепились близко, 30 Что уже обоймы, диски, Автоматы — к чёрту, прочь! Только б нож и мог помочь. Бьются двое в клубах пара, Об ином уже не речь, — 35 Ладит Тёркин от удара Хоть бы зубы заберечь. Но покуда Тёркин санки Сколько мог В бою берёг, Двинул немец, точно штангой, 40 Да не в санки, А под вздох. Охнул Тёркин: плохо дело, Плохо, думает боец. Хорошо, что лёгок телом — Отлетел. А то б — конец… 45 Устоял — и сам с испугу Тёркин немцу дал леща, Так что собственную руку Чуть не вынес из плеча. Чёрт с ней! Рад, что не промазал, 50 Хоть зубам не полон счёт, Но и немец левым глазом Наблюденья не ведёт. Драка — драка, не игрушка! Хоть огнём горит лицо, 55 Но и немец красной юшкой Разукрашен, как яйцо. Вот он — в полвершке — противник. Носом к носу. Теснота. До чего же он противный — 60 Дух у немца изо рта. Злобно Тёркин сплюнул кровью, Ну и запах! Валит с ног. Ах ты, сволочь, для здоровья, Не иначе, жрёшь чеснок! 65 Ты куда спешил — к хозяйке? Матка, млеко? Матка, яйки? Оказать решил нам честь? Подавай! А кто ты есть, Кто ты есть, что к нашей бабке 70 Заявился на порог, Не спросясь, не скинув шапки И не вытерши сапог? Со старухой сладить в силе? Подавай! Нет, кто ты есть, 75 Что должны тебе в России Подавать мы пить и есть? Не калека ли убогий, Или добрый человек — Заблудился По дороге, 80 Попросился На ночлег? Добрым людям люди рады. Нет, ты сам себе силён, Ты наводишь Свой порядок. Ты приходишь — Твой закон. 85 Кто ж ты есть? Мне толку нету, Чей ты сын и чей отец. Человек по всем приметам, — Человек ты? Нет. Подлец! Двое топчутся по кругу, 90 Словно пара на кругу, И глядят в глаза друг другу: Зверю — зверь и враг — врагу. Как на древнем поле боя, Грудь на грудь, что щит на щит, — 95 Вместо тысяч бьются двое, Словно схватка всё решит.6 А вблизи от деревушки, Где застал их свет дневной, Самолёты, танки, пушки 100 У обоих за спиной. Но до боя нет им дела, И ни звука с тех сторон. В одиночку — грудью, телом Бьётся Тёркин, держит фронт. 105 На печальном том задворке, У покинутых дворов Держит фронт Василий Тёркин, В забытьи глотая кровь. Бьётся насмерть парень бравый, 110 Так что дым стоит сырой, Словно вся страна-держава Видит Тёркина: — Герой! Что страна! Хотя бы рота Видеть издали могла, 115 Какова его работа И какие тут дела. Только Тёркин не в обиде. Не затем на смерть идёшь, Чтобы кто-нибудь увидел. 120 Хорошо б. А нет — ну что ж… Бьётся насмерть парень бравый — Так, как бьются на войне. И уже рукою правой Он владеет не вполне. 125 Кость гудит от раны старой, И ему, чтоб крепче бить, Чтобы слева класть удары, Хорошо б левшою быть. Бьётся Тёркин, В драке зоркий, 130 Утирает кровь и пот. Изнемог, убился Тёркин, Но и враг уже не тот. Далеко не та заправка, И побита морда вся, 135 Словно яблоко-полявка, Что иначе есть нельзя. Кровь — сосульками. Однако В самый жар вступает драка. Немец горд. И Тёркин горд. 140 — Раз ты пёс, так я — собака, Раз ты чёрт, Так сам я — чёрт! Ты не знал мою натуру, А натура — первый сорт. В клочья шкуру — Тёркин чуру 145 Не попросит. Вот где чёрт! Кто одной боится смерти — Кто плевал на сто смертей. Пусть ты чёрт. Да наши черти Всех чертей В сто раз чертей. 150 Бей, не милуй. Зубы стисну, А убьёшь, так и потом На тебе, как клещ, повисну, Мёртвый буду на живом. Отоспись на мне, будь ласков, 155 Да свали меня вперёд. Ах, ты вон как! Драться каской? Ну не подлый ли народ! Хорошо же! — И тогда-то, Злость и боль забрав в кулак, 160 Незаряженной гранатой Тёркин немца — с левой — шмяк! Немец охнул и обмяк… Тёркин ворот нараспашку, Тёркин сел, глотает снег, 165 Смотрит грустно, дышит тяжко, — Поработал человек. Хорошо, друзья, приятно, Сделав дело, ко двору — В батальон идти обратно 170 Из разведки поутру. По земле ступать советской, Думать — мало ли о чём! Автомат нести немецкий, Между прочим, за плечом. 175 «Языка» — добычу ночи, — Что идёт, куда не хочет, На три шага впереди Подгонять: — Иди, иди… Видеть, знать, что каждый встречный — 180 Поперечный — это свой. Не знаком, а рад сердечно, Что вернулся ты живой. Доложить про всё по форме, Сдать трофеи не спеша. 185 А потом тебя покормят, — Будет мерою душа. Старшина отпустит чарку, Строгий глаз в неё кося. А потом у печки жаркой 190 Ляг, поспи. Война не вся. Фронт налево, фронт направо, И в февральской вьюжной мгле Страшный бой идёт, кровавый, Смертный бой не ради славы, 195 Ради жизни на земле. 
ОТ АВТОРА
Сто страниц минуло в книжке, Впереди — не близкий путь. Стой-ка, брат. Без передышки Невозможно. Дай вздохнуть. 5 Дай вздохнуть, возьми в догадку: Что теперь, что в старину — Трудно слушать по порядку Сказку длинную одну Всё про то же — про войну. 10 Про огонь, про снег, про танки, Про землянки да портянки, Про портянки да землянки, Про махорку и мороз… Вот уж нынче повелось: 15 Рыбаку лишь о путине, Печнику дудят о глине, Леснику о древесине, Хлебопёку о квашне, Коновалу о коне, 20 А бойцу ли, генералу — Не иначе — о войне. О войне — оно понятно, Что война. А суть в другом: Дай с войны прийти обратно 25 При победе над врагом. Учинив за всё расплату, Дай вернуться в дом родной Человеку. И тогда-то Сказки нет ему иной. 30 И тогда ему так сладко Будет слушать по порядку И подробно обо всём, Что изведано горбом, Что исхожено ногами, 35 Что испытано руками, Что повидано в глаза И о чём, друзья, покамест Всё равно — всего нельзя… Мёрзлый грунт долби, лопата, 40 Танк — дави, греми — граната, Штык — работай, бомба — бей. На войне душе солдата Сказка мирная милей. Друг-читатель, я ли спорю, 45 Что войны милее жизнь? Да война ревёт, как море, Грозно в дамбу упершись. Я одно скажу, что нам бы Поуправиться с войной, 50 Отодвинуть эту дамбу За предел земли родной. А покуда край обширный Той земли родной — в плену, Я — любитель жизни мирной — 55 На войне пою войну. Что ж ещё? И всё, пожалуй, Та же книга про бойца, Без начала, без конца, Без особого сюжета, 60 Впрочем, правде не во вред, На войне сюжета нету, — Как так нету? — Так вот, нет. Есть закон — служить до срока, Служба — труд, солдат — не гость. 65 Есть отбой — уснул глубоко, Есть подъём — вскочил, как гвоздь. Есть война — солдат воюет, Лют противник — сам лютует. Есть сигнал: вперёд!.. — Вперёд. 70 Есть приказ: умри!.. — Умрёт. На войне ни дня, ни часа Не живёт он без приказа, И не может испокон Без приказа командира 75 Ни сменить свою квартиру, Ни сменить портянки он. Ни жениться, ни влюбиться Он не может, — нету прав, Ни уехать за границу 80 От любви, как бывший граф. Если в песнях и поётся, Разве можно брать в расчёт, Что герой мой у колодца, У каких-нибудь ворот, 85 Буде случай подвернётся, Чью-то долю ущипнёт? А ещё добавим к слову; Жив-здоров герой пока, Но отнюдь не заколдован 90 От осколка-дурака, От любой дурацкой пули, Что, быть может, наугад, Как пришлось, летит вслепую, Подвернулся, — точка, брат. 95 Ветер злой навстречу пышет, Жизнь, как веточку, колышет, Каждый день и час грозя. Кто доскажет, кто дослышит — Угадать вперёд нельзя, 100 И до той глухой разлуки, Что бывает на войне, Рассказать ещё о друге Кое-что успеть бы мне, Тем же ладом, тем же рядом, 105 Только стёжкою иной. Пушки к бою едут задом, — Это сказано не мной. 
