Помоги проекту - поделись книгой:
Другим повезло значительно меньше. Вертящиеся, как бумеранги, пластины сверкали краями и кромсали всё то, что встречалось у них на пути: кому-то сносили лишь головы, кого-то рубили чуть ниже. Рассечённые надвое люди падали в воду, не успев что-то понять.
Остальным пришлось хуже всего. Горящая жидкость взлетела фонтаном и потоком расплавленной лавы обрушилась вниз. На поверхности Волги возникло пылавшее озеро размером с футбольное поле.
С каждой секундой оно становилось всё больше. Вал из огня поднялся на несколько метров, пошёл вниз по широкой протоке и налетел на десятки судов, оказавшихся там.
Катера с теплоходами защитила стальная обшивка. Корабли вырывались из пламени почти невредимыми, и речники быстро гасили конструкции, что начали тихонечко тлеть.
А вот их пассажиры вдруг оказались в ужасающем пекле. Они не могли устоять на низеньких палубах, прыгали вниз и погружались в глубины протоки. Среди горожан встречались неплохие ныряльщики. Они пытались уйти под водой от огня, который волной шёл по реке.
Однако, через какое-то время, всем приходилось всплывать на поверхность. Несчастные люди попадали в адское пламя, что пылало над ними. Глотка раскалённого воздуха хватало на то, чтобы сжечь трахеи и лёгкие. Испытывая страшные муки, они не могли даже кричать. Закрывали руками лицо и уходили в пучину, чтобы никогда не вернуться.
Та же трагедия произошла и со многими беженцами, что сидели в баркасах. Двигаясь по воле течения, вал из огня шёл вниз по реке, и накрывал всё новые лодки.
Потрясённый увиденным зрелищем, Яков повернул голову влево и наткнулся испуганным взглядом на отделение НКВДешников. Вооружённые пистолетами-пулемётами Шпагина, «особисты» направились к группе солдат, окружили их плотным кольцом и приказали: — Грузитесь на корабли и немедленно двигайтесь к правому берегу.
За плечами красноармейцев висели пятизарядные «мосинки» и, чтобы послать патрон в ствол, им приходилось передёргивать оружейный затвор. Бойцы хорошо понимали, они не успеют воспользоваться устаревшим оружием. Особенно против «ППШ» с круглыми дисками, вмещавшими семьдесят один пистолетный патрон. На таком расстоянии чекисты положат всех одной длинной очередью. А потом начальству расскажут, мол, не подчинились приказу.
Вид топлива, горящего в широкой протоке, напугал солдат до смерти. Несмотря на большой перевес в числе людей и стволов, они подчинились приказу и не стали завязывать в бой «со своими» — лучше приберечь свои силы для фрицев, решили они. Все нехотя взяли свои вещмешки и, не желая оставаться на открытом пространстве, помчались вперёд, к переправе.
Офицеры с солдатами примкнувшего к ним отделения, ринулись следом. Все подбежали к маломерному судну, похожему на тот перевозчик, на котором прибыли на остров. Двигаясь вслед за майором, они поднялись по короткому трапу и пробились вплотную к задней стене тесной рубки.
Всю палубу заняли красноармейцы, стоящие вплотную друг к другу. Поэтому и четырём офицерам не удалось сесть на доски и вытянуть ноги. Стараясь уменьшить ту площадь тела, куда могли ударить осколки, Степан Сергеич опустился на корточки. Лейтенанты с бойцами и тотчас потеснились и последовали примеру майора.
Двигатель перевозчика вдруг застучал. Корабль задрожал крупной тряской и, набирая приличную скорость, пошёл к правому берегу.
Яков сжался в комок и вдруг забыл, что он комсомолец уже много лет. Он неумело обратился к Всевышнему и стал молиться о том, чтобы благополучно добраться до правого берега. Что его ждало на той стороне, парень, конечно, не знал. Главное, уцелеть в данный момент.
Возле плывущего теплохода падали снаряды фашистов. Раздавались гулкие взрывы, и к небу взлетали горы воды. В воздухе жутко свистела шрапнель и с отвратительным чмоканьем впивалась в тела окружавших людей. То один, то другой солдат громко вскрикивал и хватался за рану. Кто за плечо, кто за руку, за ногу или же голову.
В этот же миг, из-под стиснутых пальцев проступали красные струи. В сиянии фашистских ракет они обретали почти чёрный цвет. Находившиеся рядом товарищи доставали пакеты с бинтами и пытались оказать бедолаге посильную помощь. Но не всегда это им удавалось. Некоторые бойцы падали замертво сразу, другие тихо стонали и на глазах угасали от потери большого количества крови.
Утратив счёт времени, Яков не знал, сколько они так плывут и как далеко осталось до берега. Кое-как, он собрался всё-таки с духом, набрал полную грудь стылого воздуха и решил, что нужно глянуть по сторонам. Едва парень поднял глаза, как рядом с бортом раздался оглушительный взрыв. Небольшой теплоход бросило влево.
Толчок оказался удивительно сильным. Красноармейцы не устояли на корточках. Они повалились один на другого, и дружно сместились к краю маленькой палубы. Ограждения из железных прутков не выдержали огромной нагрузки, сорвались с креплений и полетели в чёрную реку.
Вместе с ними в реку упали почти солдаты, что оказались поблизости. Лишь те бойцы, что находились у дальнего борта, успели за что-то схватиться и удержались на месте.
Вынырнув из прохладной воды, Яков быстро вздохнул, посмотрел перед собой и заметил голову Степана Сергеевича, мелькнувшую метрах в трёх от него. Он перевёл взгляд чуть подальше и увидел свой теплоход. Не снижая набранной скорости, судно плыло к правому берегу, словно экипаж не заметил, как почти все пассажиры скатились за борт.
Секунду спустя парень понял, что корабль сильно кренится на правую сторону и быстро погружается в воду. Зенитчик поплыл за майором, но вдруг ощутил, как кто-то схватил его сзади за плечи, подмял под себя и хочет взобраться повыше.
«Идиот…» — мелькнуло в голове у зенитчика. — «Нужно быстрей освободиться от чудика! Или утопит меня к чёртовой матери!» — Не оказывая сопротивления, парень погрузился под воду до самой макушки и стал думать о том, что нужно сделать в таком жутком случае.
Вспомнив советы инструктора по спортивному плаванию, Яков не стал тратить силы и рваться вверх. Вместо этого, парень резко сложился в области пояса и, работая руками с ногами, нырнул ещё глубже.
Солдат, висевший на плечах у зенитчика, внезапно почувствовал, что опора, за которую он ухватился, быстро уходит ко дну. Он испугался значительно больше и разжал сильные пальцы, сведённые нечеловеческой хваткой. Боец замолотил всеми конечностями и ненадолго поднялся на поверхность реки.
Держась на глубине, Яков отплыл метра на три в левую сторону, посмотрел вверх и увидел ярко освещённую плоскость. На её ярком фоне темнели силуэты солдат, что упали с кораблика.
Одни очень уверенно плыли к правому берегу. Другие неумело барахтались, не двигаясь с места, а кто-то безвольно поник и медленно погружался в пучину. За ними тянулись дымные шлейфы из крови, которые быстро растворялись в воде.
Парень почувствовал, как рвутся снаряды, а в его крепкое тело бьют ударные волны. Яков подумал: «Если фугас упадёт где-то рядом, то насмерть оглушит меня, так же, как динамит убивает всю рыбу вокруг». Ощутив недостаток кислорода в крови, он повертел головой, выбрал свободное место и ринулся вверх.
До берега оставалось всего метров тридцать. Яков решил, что такую дистанцию он проплывёт в сапогах и воинской форме. Парень рванулся вперёд и увидел крупнокалиберный ствол, торчащий из тёмной воды. Это был «ДШК», укреплённый на небольшом теплоходе.
«Чуть-чуть не добрался до суши», — огорчился зенитчик и заметил бойцов, схватившихся за пулемётный щиток. У обоих солдат за спиною висели мешки, а в руках они крепко сжимали свои трёхлинейки.
Не снижая рабочего ритма, парень приблизился к ним и громко спросил: «Плавать умеете?»
Яков услышал, как оба крикнули: — Нет!
— Повесьте оружие на пулемёт, — приказал лейтенант на ходу. — Раздевайтесь и свяжите узлом свои вещи. Я доплыву до правого берега, найду лодку и за вами вернусь.
Он ощутил, как тяжелеет намокшая одежда и обувь, и ускорил движение. С ощутимым трудом парень добрался до мелководья, поднялся на ноги и медленно вышёл на плотный песок. Не желая попасть под осколки, он опустился на корточки и быстро стащил обмундирование, прилипшее к коже.
Потом, огляделся по сторонам и увидел своего земляка. Сапоги вместе с формой он тоже не снял. Тофик только что вылез на сушу и тяжко дышал. Вокруг грохотали мощные взрывы. В воздухе громко свистела картечь. Хотелось как можно скорее, уйти с открытого места, спрятаться где-то и переждать интенсивный налёт.
Пересилив себя, Яков повернулся к товарищу. Он показал на теплоход, затонувший в двадцати метрах от берега, и сказал: «Там застряли твои подчинённые, вместе с оружием. — перевёл сбившееся от усилий дыхание и добавил: — Раздевайся. Вместе притащим красноармейцев сюда».
Оглядевшись по сторонам, парень заметил деревянные сходни, что валялись в песке. Гусиным шажком зенитчик приблизился к ним и столкнул в прохладную воду. Передвигаясь на корточках, он зашёл в реку и, толкая дощатый настил, поплыл к двум бойцам.
Его догнал друг-бакинец и пристроился рядом. Три минуты спустя, лейтенанты добрались до пулемёта, задравшего ствол к высокому небу. Он погрузили на доски оружие, «сидоры» и обмундирование солдат. Потом приказали бойцам, держаться сзади за плотик и двигать ногами в воде, словно лягушки. Сами расположились по обоим бокам неказистого средства спасения и поплыли назад.
Добравшись до суши, все сунули ноги в мокрую обувь, схватили вещи с оружием и помчались прочь от реки. Они поднялись на высокий откос, пробежали с несколько метров и шмыгнули в какое-то здание, разбитое тяжёлым снарядом.
Укрывшись за толстыми стенами, офицеры отжали воду из ткани, натянули мокрую форму и опустились на пол, усыпанный разбитым кирпичом и бетоном. Рядом упали спасённые ими солдаты.
Повертев головой, Яков увидел, что в небольшой комнате отсутствует крыша, а из четырёх стен, сохранились лишь три. Он посмотрел по углам и заметил в одном, что-то тёмное. Почти на четвереньках парень приблизился к куче и наткнулся на красноармейское обмундирование, в беспорядке разбросанное по пыльном полу.
Рядом лежало оружие: трёхлинейка оружейника Мосина и самозарядная винтовка Токарева. Тут же валялись подсумки с патронами и разномастная мужская одежда.
«Видать, дезертиры пошарили по ближайшим развалинам, нашли, во что им одеться, и смылись отсюда вместе с гражданскими, — подвёл итог парень. — Ну и пёс с ними со всеми. Хорошо, что оружие оставили здесь, а не утопили в реке. А то бегаем мы тут, словно клоуны, с тряпками в кобурах. Не ровён час, нарвёшься на немцев, а отстреливаться, будет нам нечем».
На правах человека, отыскавшего клад, Яков выбрал то, что получше, и взял себе винтовку «СВТ». Она самозарядная, имеет магазин на десять патронов, да и весит чуть меньше. Пятизарядную «мосинку» он отдал земляку, который заинтересовался вещами и подошёл к парню ближе.
Два офицера немедленно вспомнили, что остались без привычных фуражек. Они порылись в одежде, отыскали две армейских пилотки и тут же надели. Какой-никакой, а головной военный убор с красной звездой.
Лейтенанты сели на пол, осмотрели оружие и убедились в его полной исправности. Не успели они разобраться с нежданной находкой, как из темноты появился старый солдат. Это был тот человек, что не очень давно говорил о заговорённости седого майора.
Несмотря на внушительный возраст, он уцелел при переправе на правую сторону. Хотя он оказался босым, но не был настолько испуган, как молодые бойцы. Видимо, где-то уже воевал и имел личный опыт. Низко пригнувшись, ветеран проскочил мимо большого окна.
В окне не было рамы. Края всех откосов оказались избиты железом так сильно, словно их долго грызли гигантские зубы. Осколки и пули влетали в открытый проём. Они с отвратительным свистом пересекали широкую комнату, впивались в кирпичную кладку и выбивали мелкую, красную крошку.
Боец рассмотрел петлицы Тофика Бабаева, присел возле него и, козырнув, доложил: «Товарищ лейтенант. Товарищ майор видел, как вы плыли к кораблю за солдатами, и решил подождать, пока вы вернётесь. После того, как вы добрались до берега, послал меня и велел передать, чтобы вы немедля включились в наш пехотный отряд. Он здесь, по соседству.
Подавив вздох сожаления, мол, не дали и слегка отдохнуть, бакинцы переглянулись, и Тофик сказал пожилому солдату: «Там лежит две пары сапог. Посмотри, может быть, вам подойдут?»
Старик с радостью бросился в угол, выбрал ту обувь, что была на размер больше, чем требовалась, ловко обулся и подпоясался ремнём и подсумками, что валялись поблизости. Всю остальную одежду он не оставил на месте, а свернул в плотный узел и взял с собой. Мол, пригодиться прочим бойцам.
Все поднялись с пыльного пола и, прячась за стенами, последовали за пожилым провожатым. Он чуть попетлял по развалинам и вывел красноармейцев в небольшую ложбинку. Она шла от реки к горящему городу.
Степан Сергеевич сидел на обломке скалы, был в полной военной форме, но, как и у двух лейтенантов, на голове у него была простая пилотка. Рядом с ним на земле расположились три десятка солдат, уцелевших при переправе. Почти все они потеряли оружие. Многие были без ремней и мешков, простоволосыми и даже босыми.
«Всё бросили, когда добирались до берега… — подумалось Якову. — Хорошо, что хоть сами доплыли. На корабле было более полусотни бойцов, а теперь их осталось лишь половина».
Яков приблизился к Степану Сергеевичу и, забыв о той простоте, с которой общался с ним раньше, доложил по уставу: «Товарищ майор, прибыли по вашему распоряжению».
Не вставая с удобного места, Степан Сергеевич взглянул на четверых новприбывших, вооружённых винтовками. Он перевёл острый взгляд на подсумки, висящие на поясах, и остался доволен тем, что увидел.
Офицер с улыбкой кивнул и приказал Тофику: «Лейтенант, примите под своё руководство ещё два отделения. С личным составом познакомитесь позже, а сейчас нужно двигаться дальше. Речники сообщили, что недалеко от этого места находится воинская часть».
Майор поднялся и устремился на запад. Яков рванулся за ним. За спиной раздалась команда, отданная приглушённым голосом: «В колонну по двое стройсь! Шагом марш к Сталинграду!»
Сталинград
Овражек скоро закончился, и отряд оказался среди тёмных разбитых кварталов. Сзади и спереди гремели мощные взрывы. Здесь было относительно тихо, и в воздухе не свистели осколки и пули.
Отблеск пожаров и фосфорных бомб фашистов, горевших над Волгой, отражались от туч пыли и дыма, висевших над городом. Мерцающее освещение заливало окрестности, но не давало, как следует, рассмотреть обстановку.
Яков едва различал контуры многоэтажных домов, сильно разрушенных немецкой бомбёжкой. Все здания были без крыш. Высокие стены темнели пустыми глазницами окон. Дворы и газоны были завалены обломками каменной кладки.
Между руинами еле виднелась асфальтированная дорога, ведущая к западу. Под ногами скрипела кирпичная крошка, и трещали остывшие уже головёшки. «По-моему, здесь не завод, а жилой пролетарский район», — выдохнул парень.
— Видимо, мы высадились значительно северней, — ответил майор. — Скорее всего, это посёлок, который зовут «Баррикады». По словам речников, где-то здесь расположен штаб стрелковой дивизии.
Они прошагали с полкилометра и наткнулись на заграждение из проволоки. Оно было устроено из ржавой «колючки» и целиком перекрыло неширокую улицу. Из домов, расположенных с обеих сторон, послышался лязг пары-тройки затворов и донёсся внушительный голос: «Стой! Кто идёт!?»
Майор замер на месте и доложил: «Сводный отряд в составе тридцати пяти человек. Переправились через Волгу и следуем в часть для прохождения службы».
Из темноты вынырнул невысокий сержант. Держа оружие наизготовку, он подошёл ближе к колонне и тоном, не терпящим никаких возражений, потребовал предъявить документы.
Часовой собрал бумаги у трёх офицеров, просмотрел их в свете фонарика и предложил командирам пройти в здание штаба. Следуя за красноармейцем, Яков на ходу обернулся. Парень увидел, что из развалин вышло пять автоматчиков. Они поговорили с бойцами и повели весь отряд в левую сторону.
Нырнув в тёмный проход, офицеры оказались в большом квадратном дворе. От развалин несло свежей гарью, трупным запахом и вонью надворной уборной. Провожатый спустился по ступенькам в подвал, передал своих подопечных дежурному, козырнул и, не мешкая, вернулся на пост.
Степан Сергеевич поговорил с капитаном, который оформлял документы прибывших к ним командиров, и услышал невероятную вещь: «Тут с бумагами не особенно возятся. К какой части пополнение вышло, в той и воюет. До тех пор, пока не… — наткнувшись на яростный взгляд седого майора, он замолчал, неуверенно кашлянул и закончил короткую речь: …пока не придёт новая смена. — Окончание фразы прозвучало так странно, будто дежурный хотел сообщить: …пока всех не убьют!
Стараясь замять эту неловкость, капитан охотно поведал о том, что произошло в Сталинграде за последнее время.
— Неделю назад четырнадцатый танковый корпус фашистов, вошёл в посёлок Гумрак и наткнулся на противовоздушные батареи, расчёты которых составляли зенитчицы. — сообщил он размеренным тоном, — Девушки опустили стволы всех орудий параллельно земле и начали бой с наступавшими фрицами. Пушечная дуэль продлилась до темноты и закончилась к ночи. Враги всё-таки поняли, что им не пройти и повернули назад.
В этот же день самолёты Германии провели ковровую бомбёжку всего Сталинграда. Зажигательные бомбы вызвали множество сильных пожаров и целиком уничтожили центр «старого города».
Пока все, кто только мог, тушили огромное пламя, фашистские танки приблизились к тракторному заводу на полтора километра. Они ворвались на предприятие и обстреляли цеха. В прочих районах произошло почти, тоже самое. На заводе, который зовут «Баррикады» и ещё дальше, на «Красном Октябре».
Что творится за речкой Царицей, на другом краю Сталинграда, — мне неизвестно. Там стоит шестьдесят четвёртая армия, а специально звонить туда, чтобы узнать последние новости, времени нет. Вот выбьем фашистов отсюда, тогда и узнаем всё точно.
После оформления бумаг, прибывшим в часть офицерам сказали, что придётся им разделиться. Майору Степану Сергеевичу Дроздову, лейтенанту Тофику Бабаеву и взводу солдат, который пришёл вместе с ними, предписали отправиться к северу. На рубеж обороны, расположенный возле тракторного завода.
Как сказал капитан, этот участок почти примыкает к реке Сухая Мечётка, где насмерть стоят ополченцы танковой бригады имени Сталинградского пролетариата. Дерутся они хорошо, но нужно их укрепить кадровыми военными.
Поэтому вам, товарищ майор, придётся взять командование над теми подразделениями, которые находятся там. Вы объедините их в батальон, будете держать оборону и ждать подкрепления. Как только появится такая возможность, мы его вам сразу пришлём.
Зенитчика Якова определили в 1077-й полк подполковника Владимира Евгеньевича Германа. На прощание парень услышал напутствие немолодого дежурного: «Данная часть находится в той же окраинной части нашего города. Пойдёшь вместе с пехотой. Доберёшься до административного корпуса, что стоит у южной проходной, и найдёшь штаб полка. Там тебе скажет любой».
Офицеры спустились в подвал, расположенный по соседству со штабом. Они взяли коптилку, стоящую возле главного входа, зажгли примитивный светильник и нашли комнату, заставленную разномастными железными койками. Видимо, их вместе с матрацами, подушками и одеялами стащили сюда из близлежащих развалин.
Военные поужинали консервами, которые принёс вестовой, завалились на пустые кровати и крепко уснули.
На рассвете их разбудили, хорошо накормили кашей из перловой крупы и напоили слабеньким чаем без сахара. После чего, отвели всех на склад, находящийся рядом. Там каждому дали трёхдневный паёк и плохо постиранные поношенные войсковые шинели. Парень внимательно осмотрел выданное старшиною пальто и нашёл в нём три аккуратные дырки в районе груди.
Лейтенантам вручили по снаряженному «ТТ» и по две запасные обоймы с патронами. Молодые люди осмотрели оружие и с радостью убедились в его работоспособности.
Они выбросили из кобуры старые тряпки, которые ехали с ними от столицы южной республики, вложили пистолеты в чехлы из коричневой кожи и ощутили себя гораздо уверенней. Ведь теперь они легко отобьются от немцев.
Поделиться книгой: