Взгляд со стороны (СИ)

Я продолжал сосредоточенно писать ахинею, которую несла преподша, пока не прозве­нел зво­нок. Слава Богу, наконец-то это закончилось! Думается мне, что больше я сюда ни но­гой! Или же наоборот, прокачать сопротивление чарам по полной? Мда, вот тебе и задачка с несколькими неиз­вестными. А если она и дальше вот так же продолжит обхаживать меня, то как бы на меня мои же одногруппники не набросились… Ладно, дальше видно будет, не буду заранее загадывать.

Интермедия 8

Сегодня она будет в универе! Я опять увижу её! Она просто невероятна, восхитительна, беспо­добна, божественна. Да о чём я, ещё не придумали слов, чтобы описать ЕЁ! На каждую её пару я прихожу, словно нет ничего интереснее и лучше. И ведь чем она вынуждена зани­маться? Какой-то бестолковой политологией-болтологией. Словно какая-то насмешка судьбы. Ведь это же не для неё, любому сразу понятно, что не для неё.

А я, я собираюсь сегодня в университет как обычно. Нельзя себя выдать, нельзя подста­вить её. Ведь у преподавателей бывает множество проблем из-за студентов, а если из-за них начинаются у кого-то неприятности, так преподавателя и вовсе могут уволить. А что может быть хуже? Нет, нет, нельзя даже и думать об этом. Говорят, что мысль материальна, и если что-то часто представлять, то это обязательно произойдёт. Но почему, почему же тогда не про­исходит то, что я представляю по­стоянно? Почему она не обращает на меня внимания?Ко­нечно же, надо как-то проявить себя, выде­литься из толпы, но ведь это может причинить ей какие-то неудобства, а этого я не хочу.

Как сейчас помню миг, когда её впервые увидел! Она шла в босоножках, лёгком летнем плать­ице-разлетайке, ручка небольшой чёрной сумочки переброшена через плечо. Лёгкий ве­терок колыхал коротенькое свободное платье. Но это было не вульгарно, а просто невероятно завораживающе, она была самой грацией, каждое её движение выдавало совершенство. А слегка прозрачное под солнеч­ными лучами платьице оставляло множества места для вообра­жения и счастливчик ветер, играющий с ним, наверняка, услышал множество просьб о резком порыве вверх. Но этого так и не случилось. Когда она вошла корпус, вздох разочарования раз­дался сразу из всех глоток парней, стоявших на крыльце. Все глаза провожали красавицу сквозь стеклянную дверь. Я тогда даже пальцы обжёг сига­ретой. Даже не заметил, как вытянул её всю буквально в пару затяжек.

Когда-то была песня «Потому что нельзя быть на свете красивой такой!». Именно эта песня подходила ей как нельзя более кстати. Я тогда загорелся идеей во что бы то ни стало по­знакомиться с этой студенткой-красавицей. Каково же было моё удивление, когда я увидел её на нашей паре по по­литологии в качестве преподавательницы. Это было невероятно, нет — не­возможно, но потрясающе.

Да, я прекрасно отдаю себе отчёт, что вот уже больше месяца я безнадёжно влюблён в свою преподавательницу. Раньше такие истории об учениках и учительницах мне всегда каза­лись бредом, но теперь я постоянно думаю только о том, чтобы такая история произошла и со мной. Чтобы она ответила взаимностью. Чтобы она позволила себя защищать, да даже просто видеть, наслаждаться её обществом, слышать её прекрасный грудной голос. Блин, я опять себя накручиваю.

А ещё ведь многие одногруппники явно имеют передо мной преимущество: Кирыч — бо­гатень­кий папенькин сынок, он даже на общем фоне нашей группы выделяется как мамонт среди антилоп. Туча — огромный, как шкаф с антресолями, да занятия самбо в школе не про­шли для него даром, все остальные на его фоне выглядят жалкими хлюпиками. Мозг отлича­ется своим мозгом, как бы это по-идиотски не звучало. Я же получаюсь в некоей аморфной се­рой массе, недостойной ни малейшего внимания. Эх…

Впрочем, из нашей группы её, похоже, по-настоящему не интересовал никто. И уж я тем более. Но говорят любимым быть проще, а любящим лучше, так что если так, то я не прогадал. Мда, как-то стало грустно от этих мыслей. Но ничего, я обязательно, обязательно её добьюсь, во что бы то ни стало!

Вот уже и две пары закончили свою длинную тянучку, и перемена подошла к концу, и вот идёт ОНА! Как всегда, божественна! Сегодня она в джинсах, обтягивающих ноги, словно вторая кожа, и в лёгкой блузке, к сожалению, совсем не прозрачной. Волосы сегодня распу­щены и лёгкими пушисты­ми волнами расположились по плечам. Как хочется их потрогать! Готов поспорить, что они на ощупь мягкие-мягкие и даже какие-то воздушные, эти кучеряшки. Причём видно, что это не химия какая-нибудь, а настоящий, природный подарок. Такие воз­душные волосы — довольно большая ред­кость и оттого ещё более притягательны.

О чём же она говорит? Совершенно не могу разобрать, словно какой-то блок в мозгах стоит, не могу понять и всё тут, только её голосом и наслаждаюсь! И ведь все на неё смотрят так же, как и я, неужели все влюблены? Или же у них это просто похоть? Чу! А чего это она к отшельнику-то так прижалась, проходя мимо? Неужели? Нет. Нет! Я не могу в это поверить, почему он? Чем он вызвал её интерес? Чем он лучше меня? Нет, это простая случайность, точно, просто случайность! Ну не мог же ей понравиться этот оболтус? Хотя, надо признать, её пары он не пропускал ни разу. Но ведь не может же дело быть только в этом? Я ведь тоже все лекции посещаю, да и не только я. У нас, практи­чески стопроцентная посещаемость на её лек­циях. Только Мозг лекции и пропускает, но у него есть веская причина — он вкалывает ещё со времён школы. Так почему же всё-таки он? Почему именно отшельник? Почему? Чем он привлёк её внимание?

Стоп! Она его ещё и по плечу погладила! И что-то там показывает в тетрадке. Блин, вы­ходит всё-таки не случайность! Тогда почему? Почему именно он? Да что он вообще о себе возомнил? Он же её мизинца не достоин! Ну, погоди, гнида, я тебе покажу, как чужих девушек уводить! Ты у меня ещё поплачешь!

Глава 9

На перемене надо опять возвращаться в родной корпус, только на этот раз переменка-то не­большая и надо сильно поторопиться. Оторваться от одногруппников, при всём моём жела­нии, не удалось. Тут же начались подколки: «А Томка-то наша на тебя глаз положила, не иначе!», «Когда свадьба?», «Не забудь пригласить!», «Ты, кстати, невесту куда потащишь: в свою пещеру или в своё гнездо?» Я дождался, пока иссякнет поток острословия и отделался одной фразой: «Не завидуйте так громко!» После этого почти иссякший словесный ручеёк за­бурлил новыми силами, но вскоре заглох сам собой. В общем, всё было как обычно, когда кто-то становился на некоторое время цен­тром внимания, и мне уже приходилось испы­тывать это на своей шкуре. Хотя на секунду мне пока­залось, что я почувствовал чью-то непри­крытую злобу. И появившаяся надпись только подтвердила мои чувства:

Внимание! Открыта новая способность: «Чувство опасности» (пассивная). Для просмотра сведений — перейдите в меню параметров.

Тут же погрузившись в меню, прочитал подробнее.

Способность «Чувство опасности» (пассивная). Позволяет идентифицировать при­ближе­ние различных факторов, представляющих опасность для субъекта.

А мой жест перехода в меню не остался незамеченным:

— Совёнок, неужели тебя так тяготит наше общество, что ты готов даже сбежать от нас, а ежели не получилось, то прятаться от нас за ладошками? — Кирыч как всегда в своём репертуа­ре, — Поверь, мы не такие уж и плохие. Лучше открой секрет, как ты Томку закадрил? Какие-то новомодные курсы пикапа?

— Всё очень просто. Эти курсы стары как мир и их сформулировал ещё Пушкин: «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей!» — чёрт, опять почувствовал чей-то липкий, непри­ятный взгляд. Кто же это меня так невзлюбил? И за что?

— Ага, чем меньше женщину мы больше, тем больше меньше она нас! — тут же прервал мои раздумья Кирыч, — Ладно, хрен с тобой, не хочешь — не говори. Пока… Всё равно я это из тебя выпы­таю на обратном пути с золотого кольца.

В его хитрющем взгляде явно читалось намерение вытащить из меня всю душу. Вот только ду­мается мне, что у него это вряд ли получится. И дело тут собственно в том, что по его милости мне придётся травить свой организм алкоголем, а он этого ещё никогда не прощал! А после этого откро­венная беседа у нас вряд ли получится.

Дальше было программирование. Привычная проверка нового человека в поле зрения распо­знаванием:

Вольга Татьяна Генриховна, 28 уровень, отношение: нейтральное 4.

Мда, а у преподавательницы отношение ко мне практически никакое, странно, что вообще чет­верочку заработал. Неудивительно это с моими талантами прогульщика и забивальщика. Ну да ниче­го, есть ещё возможность это исправить, хотя с другой стороны, зачем мне это? Что мне даст репута­ция в её глазах? Ладно, Бог с ней, тем более, что задания на сегодня она уже раздала. Кстати, а у пре­подши-то уровень почти такой же, как у мамы, даже чуть повыше, хотя она явно моложе. Вот инте­ресно всё-таки, чем обусловлен уровень? Знаниями? Положением в обществе, социальной иерархии? Чем? Где бы найти гайды и у кого пройти обучение? А вот ещё интересный вопросик: какой уровень у президента? Или у Вассермана? У кого из них больше? Интересно, можно ли будет узнать уровень объекта, если я буду наблюдать его по телевизору? Ведь тогда зомбоящик для меня — практически дармовая система прокачки, а интернет так и вовсе — неисчерпаемый источник новых незнакомцев, предназначенных для распознавания.

Сегодня компов в аудитории хватало на всех, даже парочка оставались свободными, не то, что на первом курсе, когда некоторые ютились по двое за одним. Ну да, к третьему курсу наша группа сократилась уже на пять человек, плюс четверых сегодня нет. Я к счастью не попал в число «счаст­ливых парочек», как тогда Кирыч тут же окрестил сидящих по двое, и обитал даже тогда за отдель­ным компом. Хотя, с другой стороны, и подсказать никто не мог. Но в принципе, выполняемые зада­чи особо не требовали подсказок, если правильно готовиться к занятию и заранее читать нужный ма­териал. Надо сказать, на первом курсе таким «простым» знанием я не обладал и припёрся на практи­кум без подготовки, долго сидел и тупил, совер­шенно не понимая, что надо делать. И только к концу пары, проштудировав выданную нам заранее методичку, кое-как справился с заданием, на которое в нормальных условиях потратил потом всего десять минут. Сегодняшние задачи тоже не были чем-то сверхъестественным, но заставили на себя потратить времени довольно много. Самым забавным было то, что надо было подключать модули, прописанные на ассемблере, ко­торые должны были быть написаны заранее. А я таковыми, конечно же, не озаботился. При­шлось выкручиваться прямо на паре. Писать пару нужных модулей, благо инструменты под ассемблер на моём компе имелись. А если бы и не имелись, то у меня всегда с собой есть вол­шебные флешка и даже дискетка с нужными фай­лами. Да, у нас в аудиториях до сих пор сохранились компы с дискетоприёмниками и отсутствую­щими USB-портами. К счастью, к концу пары полностью с заданием справился. И в конце пары даже показал его нашей преподавательнице программирования. Та на меня даже взглянула с некоторым удивлением. Ну да, обычно я результаты показывал на следующей паре за предыдущую, принося го­товое решение из дома. Вечно мне чего-то не хватает, как вот сегодня пары простых модулей, но се­годня был какой-то азарт, и я превзошёл самого себя, уложившись в отведённое время. Да уж, сего­дня точно необычный день — прямо заставляющий работать на пределе возможностей. И почему же сегодня удалось? Азарт? Несомненно. Такое ощущение, что я вошёл во вкус от учёбы. А что? Может и вошёл! Вольга, да-да, ещё одна обладательница необычной фамилии, просмотрев код моей про­граммы, указала на пару неудачных мест и кивнула, принимая работу. После этого показал задание с предыдущей пары. Его она тоже приняла. И тоже нашлось несколько недочётов. Причём непонятно, почему я не вижу такие огрехи сразу, ведь они же довольно обычные и у меня часто встречаются. Не первый раз уже и даже не второй. Так почему я не могу избавиться от них? Такое ощущение, что это как слова-паразиты, только у меня куски кода-паразиты. Непонятно, что с ними делать… Но, как го­ворится, нет пределов совершенству, — значит есть, куда расти.

Внимание! Открыта новая специализация: «Программирование». Для просмотра сведений — перейдите в меню параметров.

Ух, ты! Забавно, новенькая строчка, специализация какая-то…

Внимание! Открыта новая способность: «Обучение». Для просмотра сведений — перейдите в меню параметров.

Интересно, а почему сейчас? Почему ни на первой паре, ни на второй, ни даже на третьей эта способность не появилась, а только сейчас? Что я сделал принципиально другое? Ведь что-то же сде­лал или это сработал накопительный эффект? Или же это из-за появления специализации? Скорее всего — последнее.

Внимание! Открыта новая первичная характеристика: «Интеллект». Для просмотра сведений — перейдите в меню параметров.

Ну вот, сподобился и интеллект открыть. Остались сила, ловкость, выносливость, ну и, воз­можно, удача. Хотя, опять же возможно, есть и ещё какие-то характеристики: привлекательность или харизма какая-нибудь. Итак, срочно в интерфейс, надо же узнать, что нам дают новые способности, специализации, характеристики?

В меню появился новый раздел «Специализации». Мелочь, а приятно — расту, развиваюсь.

Способность «Обучение». Позволяет обучаться неизвестным навыкам и видам деятель­ности. Для активации способности необходимо сосредоточиться на выбранном объекте изуче­ния и попытаться узнать о нём побольше.

Первичная характеристика «Интеллект» позволяет изучать ранее неведомое, опери­ровать неизвестным ранее функционалом, воспринимать новую информацию, также отвечает за возможность оперирования магической энергией.

Ура! Ура! Ура! Есть-таки магия в этом мире! Я от радости даже подпрыгнул, причём вместе со стулом! Каких трудов мне стоило не заорать это самое «ура» вслух, этого никто не представляет!

Отошедшая было Вольга вернулась и с каким-то непонятным сожалением в глазах тихо-тихо, так чтобы никто кроме меня не услышал, произнесла:

— Дмитрий, я понимаю, что для каждого студента одобрение преподавателя многое значит, но не до такой же степени! Да и потом, кто вам предыдущие два года мешал выполнять работу в срок? Я, безусловно, рада вашим успехам, но надо всё-таки держать себя в рамках приличия.

Мне на секунду показалось, что у меня покраснели даже кончики волос от стыда, это каким же я остолопом сейчас со стороны кажусь? Надо же было так влипнуть. Она ведь сейчас ещё ненароком решит, что я в неё влюбился, не дай Бог! Нет, она дама хоть куда, но для меня всё-таки великовата, рост у неё — метр девяносто, да и эта её манера выговаривать каждый звук несколько вымораживала. Скла­дывалось полное ощущение, что русский язык для неё не родной, настолько грамотно и позвучно она старалась говорить, отделяя каждый звук от предыдущего и делая полную артикуляцию для каждой буквы. Это не то чтобы бесило, нет, скорее настораживало — просто так обычно люди не делают. По­чему она так говорит — непонятно. Может, у неё в детстве проблемы с речью были, и она много хо­дила к логопеду, а тот довёл её до такого состояния? Впрочем, какое мне дело до этого? Но надо же что-то отвечать, а не сидеть столбом. А что, что отвечать-то?

— Хорошо, я буду держать себя в руках, — попытался я произнести как можно серьёзнее, чтобы это не выглядело издёвкой.

Преподавательница кивнула и отошла от меня. Зато тут же послышались какие-то сдавленные смешки. Открыто в мою сторону ничего не говорилось, но, чую, завтра мне предстоит узнать о себе много нового. Хорошо ещё, что Вольга отпускала всех по мере выполнения заданий, и сейчас в ауди­тории оставались только я и грибы, они никогда раньше срока от компов не отходят. Ох, не пройдёт мне даром этот взбрык радости от интеллекта. Завтра наши грибы своими спорами растрезвонят се­годняшнее событие, и будет много незабываемых и искромётных фраз в мой адрес от добрейшего Кирыча, а то и ещё кто-то присоединится к нему, чтобы поупражняться в остроумии.

Интермедия 9

Ну вот почти и подошёл к концу рабочий день, сегодня всего четыре пары, а не шесть как обычно. И это замечательно, жаль муж работает сегодня допоздна, а так бы сходили в парк, погуля­ли. Ну да ничего, приду домой, повторю что-нибудь из спряжений глаголов немецкого или испан­ский немного подтяну, а то что-то подзабываться стал. Такими темпами скоро и вовсе забудется. Хотя, нет, это уж точно вряд ли, но зачем откладывать на завтра то, что можно повторить сегодня во время вечерней готовки в ожидании мужа. Опять же сегодня есть время на какие-никакие кулинар­ные изыски, почему бы не порадовать любимого добытчика, когда он притащит вечером в пещеру мамонта?

Так, а кто там у нас сейчас по плану? Ага, третий курс. Ну, это ничего сверхъестственного. По­ловина забили на учёбу и сдают программки кое-как, как правило, в конце семестра, вторая половина сдаёт с ними же, но уже по причине нехватки времени, ибо работает. Остаются непонятные лично­сти, которые вроде и не лентяи, но и места в жизни себе ещё не нашли, как Саша таких называет — «недотыкомки». Вот ведь странно, я вроде и лингвист по образованию, хоть и пошла потом в про­граммирование, а это слово было бы для меня загадкой, если бы не интернет. Откуда только муж его откопал? Самое интересное, что нет-нет да радует он меня такими своими перлами, что хоть стой, хоть падай. Может поэтому и люблю? Да нет, это ведь не главное… Как говорила мама, выходить замуж надо не за того, с кем хорошо, а за того, без кого плохо. Ну вот, опять у меня все мысли на Сашку убежали! И чего бы ему такого вечером приготовить? Тьфу, ты, опять!

Ладно, вот уже и студенты стоят. Как я и думала, никакого энтузиазма на лицах от четвёртой по счёту пары. И всё равно, я рада, что получила второе высшее по языкам программирования и по­шла преподавать. Как бы ни изощрялся Сашка по этому поводу, переубедить меня он вряд ли смо­жет. Всё-таки в языках программирования скрыта особая прелесть краткого изложения любой управ­ляющей команды. Да, в большинстве своём, они завязаны на английский язык и все команды интуи­тивно понятны человеку хоть немного знающему этот язык. Но любой язык программирования по­ражает своей краткостью и чёткой структурой. Никаких синонимов, никаких красивостей и украша­тельств и в этом красота языка. Это словно этап зарождения человеческого языка — только голый функционал, ничего более. В этом плане самый низший язык программирования — Ассемблер вообще поражает своей структурой — все команды трёхсимвольные, упрощено всё донельзя, ниже только машинный код из ноликов и единичек, но в этом же его и прелесть — это словно язык питекантропов, но для машин. Это просто невероятно. Почему Сашка не видит этой красоты, не понимаю! Это же великолепно, нет, даже восхитительно!

Эх, нам в этом споре никогда не дано достичь консенсуса, ну не видит Сашка компьютерные языки, для него они мертвы. Жаль, ну да и ладно, не переубедить его…

Студентики же потихоньку сдавали задачи, и уходили домой. А зачем мне их мариновать лиш­нее время? У них же последняя пара, вот и пусть домой бегут, раз с заданием справились. Вот уже осталась «троица вечных», мои, можно сказать, постоянные сидельцы: Подосинников, Боровой, эти двое вообще никогда раньше времени не уходят, странные они, право слово, такое ощущение что у них дома нет компьютеров. Но я ведь точно знаю, что есть, так чего они здесь сидят до победного и не уходят? Непонятные они и необычные. Третий — Агапов, тоже непонятный, вроде и учится, а вроде и нет. На паре не делает ни черта, делает всё дома. Приносит готовые решения. Можно было бы подумать, что делает не сам, но однотипные задачи выполняет на отлично, так что в любом слу­чае курс усваивает, непонятно, что ему мешает сделать всё на паре и уйти домой пораньше, ведь то­гда бы я точно смогла уговорить этих «Грибов» тоже уйти домой. Да, яркие студенческие клички за­поминаются, главное их потом в обиходе не употребить! Не дай Бог студента по кличке назвать — по­зора не оберёшься, так что нет, никакие они не грибы, а Подосинников и Боровой. Подосинников и Боровой.

Ну надо же, Агапов созрел для сдачи задачи. Хм, каламбур вышел, надо будет Сашке расска­зать, он такое любит. А ведь это, похоже чуть ли не первый раз на моей памяти за три года… Удивительно, что это на него сегодня нашло? Хм, и даже правильно всё. Есть, конечно, пара-тройка мест неоптимизиро­ванного кода, где можно было сделать элегантнее, но ведь работает программа. Удивительно. Хм, и прошлая задача работает, но этот-то как раз и не удивительно. То, что он из дома приносит — всегда работает. Хм и такие же места неоптимизированного кода. Он их словно специально ляпает. И ком­ментарии нигде не ставит, а ведь это признак хорошего тона в программировании. Можно сказать, своеобразный этикет — прямое общение с тем, кто будет разбирать твой код. Прямо беда с этими сту­дентами, всегда торопятся, а толку от их торопливости с гулькин нос. Но ведь решил же.

— Молодец, можешь идти домой, — я уже совсем было собралась идти уговаривать Подосинни­кова с Боровым тоже домой идти, как Агапов подпрыгнул вместе со стулом. Это ещё что за новости? Это что, он так моей похвале обрадовался? Или тому, что я его домой пораньше отпустила? Так мог бы вообще на пару не приходить, задание от одногруппников бы получил. Тогда чего он так скачет? Неужели из-за моей похвалы? Вероятно. Ведь он никогда мои пары не пропускает, неужто влюбился в меня? Мда, плохо, ежели так. Это ж можно неприятностей огрести по самые уши. Надо его как-то успокоить. И поделикатнее, потише, чтобы одногруппники не услышали.

— Дмитрий, я понимаю, что для каждого студента одобрение преподавателя многое значит, но не до такой же степени! Да и потом, кто вам предыдущие два года мешал выполнять работу в срок? Я, безусловно, рада вашим успехам, но надо всё-таки держать себя в рамках приличия.

В его глазах на секунду мелькнуло удивление, на секунду мелькнул испуг, быстро вытеснен­ный решительностью и упрямством. Такой взгляд не спутаешь — у моего Сашки такой же.

— Хорошо, я буду держать себя в руках.

Хм, а парень резковат на поворотах, но вполне разумен, ответил также тихо, как и я ему сдела­ла замечание. И дело тут, похоже, не в моей похвале и вообще со мной не связано. Но чему же он то­гда так обрадовался? Тому, что я его отпустила? Но ведь до конца пары осталось всего-то десять ми­нут. Вряд ли из-за этого, тогда из-за чего? Непонятно. Ну да Господь с ним. Ладно, грибов трогать не буду, пусть уж сидят, чего из-за десяти минут дёргаться. Тьфу ты, не грибы они, а Подосинников и Боровой. Боровой и Подосинников. Блин, вот привязалось-то! Ой, как всё запущено! За этот «блин», мне Оксана Вениаминовна лекцию бы целый час читала о недопустимости использования слов-паразитов профессиональным лингвистом. И ведь ни разу бы не повторилась. Кремень женщина. А сколько у неё было интересных фразеологических оборотов, причём без единого матного слова, чего только «Мойдодыровы подопечные» стоили. Якобы языки нам надо с мылом и мочалкой отмывать после этих слов-паразитов. Забавная всё-таки была пора. Да и с Сашкой мы у неё познакомились. Она же нас и свела, когда мы у неё курсовые писали. Золотое было время, интересное, всё интерес­ным казалось, столько открытий было в языках. А ведь мне до обучения у неё казалось, что я языки романской группы довольно неплохо знаю, но как она лихо меня на место поставила на первой же паре. Не отнять у неё этого. Навестить её что ли? Давно мы у неё в гостях не были, совсем забыли. Позор нам с Сашкой. Надо бы подарок ей какой-нибудь купить и в гости съездить на днях. Точно, сегодня Сашку уговорю. Надо, надо навестить виновницу нашего с Сашкой знакомства.

А вот и пара закончилась, ну всё, сейчас на кафедру зайти и домой. Свобода!

Глава 10

Хорошо, что успел с пары минут на десять пораньше уйти — троллейбус будет не настолько за­бит, как обычно. Глядишь, и место свободное отыщется, прикорнуть удастся. А вот и рогатое созда­ние отечественного троллейбусостроения. Мда, этому созданию, похоже, лет шестьдесят, не меньше. На каждом ухабе всеми болтами звенит. А вот сиденья в этом троллейбусе — сказка, поролон от вре­мени разбух и принимает тебя в свои объятья, словно старое любимое кресло, не захочешь спать — и то уснёшь. Чего уж говорить обо мне? Тут же вырубился.

—… конечная! — голос водителя из динамиков привычно разбудил меня именно на этом слове. Мне иногда даже кажется, что у меня рефлекс выработался, как у собачки Павлова, просыпаться при слове «конечная». Хотя сегодня с утра не проснулся, меня вон мужик какой-то разбудил. Или води­тель обленился и не объявлял остановки? Да, такое тоже может быть.

А ещё очень даже хорошо, что ещё на первом курсе я придумал эту феньку из бейджика и при­клёпывания к нему проездного. Меня теперь ни контролёры, ни кондуктора не будят — спи на здоро­вье. Висит себе бейджик на шее, его всегда можно проверить, а вот сорвать его не получится, про­ездные-то на троллейбус пластиковые и рвутся не так-то просто.

А вот и мой «домашний» троллейбус, вези меня рогатый, до самого дома. Ну ладно, не до са­мого. Надо будет пешочком минут пять-десять прогуляться, но почему бы и нет? Спать уже не хоте­лось, небольшой сон в предыдущем транспорте дал на какое-то время заряд бодрости. Так что теперь есть силы на основательное распознавание всех и каждого. Так забавно пытаться угадать имена не­знакомцев… Надо сказать, что отгадывать почти не получалось. Вот, например, этот представи­тельный явно «Александр» на самом деле оказался Антоном, а этот непонятно-возвышенный Эдуард — Анатолием. Красивая Ольга на поверку оказалась вовсе Дарьей, а улыбчивая пышка совершенно внезапно вместо Маши или Наташи почему-то звалась Изольдой. Да, даже предположение по два имени — ничего не дало мне в плане «угадайки». Неважно у меня интуиция работает, совсем неважно. Прочих пассажиров угадать тоже не удалось. Только однажды, когда я предположил для человека едва не десяток имён, удалось попасть в нужное, да и то, одним из последних вариантов. Какой-то неважный из меня экстрасенс, совершенно не Вольф Мессинг, буквально ни разу. Кстати, а может и у него был какой-то аналог моих надписей-способностей? Может мне предстоит вырасти в великого мага-колдуна чёрной и белой магии, потомственного шамана и прочая-прочая-прочая…

Да нет, как-то это гнусно, разменивать свои такие неожиданные сверхспособности на такое мелкое шарлатанство. Кстати, откуда же у меня образовались эти способности, как бы это выяснить. Сейчас приду домой и примусь штудировать все известные мне книжки из реал-рпг. Кому, от кого, почему, как прокачать — эти вопросы далеко не праздные. Надо же понимать хоть что-то, а других источников у меня что-то нет.

Я так глубоко задумался, что внезапный вопрос застал меня врасплох:

— Эй, терпила, угости нас табачным дымом!

Передо мной стояли два гопаря. Обычные, среднестатистические, не обезображенные интел­лектом. Михаил третьего уровня и Алексей пятого. Интересно, а почему Алексей пятого, хотя выглядят они словно братья-близнецы? Даже одеты одинаково: спортивные костюмы, кепки и у обоих в руках чётки. Хм, а чётки-то им зачем? Сильно сомневаюсь я, что они молитвы читают… Видно зря я так сильно задумался, так как заговорил второй.

— Слышь, чувак, ты совсем тупой, русского языка не понимаешь? Так мы тебе сейчас рожу от­рихтуем, и ты сразу вкуришь, о чём с тобой нормальные пацаны перетирают!

А вот тут, похоже, пришла пора для моего запугивания.

— Ты чё зубы скалишь, гнида? Ты ещё покусай меня!

Появившаяся надпись была бесстрастна, но от этого не менее печальная: «Запугивание не сработало, недостаточен уровень навыка». Как невовремя-то! Хотя, если подумать, то этого сле­довало ожидать, ведь они постоянно живут в таком ритме: запугивают других, себя, у них явно выра­боталась какая-то защита.

Похоже, не стоило так задумываться во время разговора с гопниками — это было моей первой мыслью, когда меня ударили. Да, меня банально начали избивать. Я начал пытаться что-то сделать в ответ, вылезающие надписи закрывали обзор и мешали отбиваться, пришлось махать руками наугад. «Получен урон», «Заблокирован урон», «Получен урон», «Получен урон», «Нанесён урон»… Тьфу!

Похоже, надо как-то сворачивать драку. Единственный выход в этой ситуации — бегство. Не стал я изображать из себя Мохаммеда Али и ломанулся от гопарей во все лопатки, предварительно толкнув одного из них, тем более что второй очень удачно ударил меня в сторону первого. Можно даже сказать, что это именно он толкнул своего дружбана мною. Разъярённый вопль упавшего, а также шикарная возможность для побега были мне наградой. Ноги в руки и вперёд. Блин, бежать-то приходится от дома, а не домой. Беда! Но ничего, скоро забор фабрики закончится, и можно будет ломануться налево, затем опять налево, и тот же са­мый забор помешает гопникам срезать путь и зажать меня с двух сторон. Главное — чтобы они меня не догнали, чтобы у меня дыхалки хватило пробежать весь путь. Так, тут опять повернуть, и через гаражи напрямик до дома осталось рукой подать.

Когда я забегал домой, гопники пыхтели где-то в отдалении. И только захлопнув за собой домофонную дверь, мне в голову постучалась мысль, что эти товарищи теперь знают мой дом и могут начать меня сторожить. Хотя какие они мне товарищи, чтоб их черти драли! Но нет худа без добра, за время пробежки появились характеристика выносливости и шкала запаса сил. Выносливость уже привычно радовала единичкой, а запас сил имел в своём активе сотню, быстро слетевшую вниз от моей неожиданной, но основательной и быстрой пробежки. При хлопке дверью её уровень оставлял желать лучшего: всего пять пунктов. Впрочем, об этом и всё тело как-то намекало: лёгкие качали воздух как паровоз, сердце бухало в два раза быстрее, чем обычно, в правом боку кололо, ноги казались свинцовыми — восхитительные ощущения… Мда, не выйдет из меня марафонца. Впрочем, эти ощущения лучше боли от ушибов, ссадин и переломов. Однозначно лучше. Так что уж лучше я буду бегать, как Форест Гамп, но останусь цел. О, кстати, надо будет зав­тра с утра выйти на пробежку. И зарядку сделать и вообще начать вести здоровый образ жизни. Хотя куда уж здоровее: не пью, не курю, разве что спортом не занимаюсь. Вот! Вот последний пункт и надо исправить. Начну с бега, как показала практика — он сейчас для меня наиболее перспективен.

Интермедия 10

— Зацени, Лёх, какая фифа! — Миха сегодня слюнями своими уже половину баб города забрыз­гал, Людка его по ходу послала куда подальше.

— Да, ничего так чика. Вот бы такую погулять…

— Ха, погулять! Вот ты кадр, Лёха! — Миха заржал как конь, что-то он сегодня меня раздражает, но не говорить же корешу, что смех у него стрёмный, — Как ты могёшь все слова повернуть в новом смысле! Голова! Зря ты в технарь пошёл, с твоими мозгами можно было и в институт податься.

— Да, ладно, чё ты гонишь! — ага, голова, как же! В технарь еле поступил, да до института мне как до Китая раком, — Туда хрен поступишь на нормальный факультет, а на шнягу, типа педагогов, я и сам не пойду. Да и обучение там намного дороже, не сравнить с технарём. А где такие деньжищи надыбать? К тому же здесь, я на выходе буду иметь реальную специальность: автослесарь! Не хухры-мухры!

— А так бы мог стать каким-нибудь адвокатом или директором… — вот зараза, по больному бьёт, а кто не захотел бы директором быть-то? Хотя работать им тоже надо будь здоров, и всё мозга­ми, а не руками.

— Миха, вот нафига мне такой гемор? Ты видел этих директоров? Они же все дохнут лет в пятьдесят, от того что обожрались от жизни.

— Чё, в натуре? Именно поэтому дохнут?

— Да хрен их знает, чего они дохнут, но долго явно не живут. Могут ведь и в разборках при­стрелить.

— Какие разборки, Лёх? Сейчас не девяностые, уже не стреляют. А и так бы — по хрен! Я бы не отказался пожить дириком. Бабло лопатой гребёшь, секретутка всегда к твоим услугам, когда бы не захотел. А надоела, так уволить её и другую нанять, с сиськами побольше и ногами подлиньше. Или сразу двух? Тачка — любая, бабла ведь немерено. Хочешь — мерин, хочешь — бумер или даже лексус. По заграницам можно разъезжать и там баблом сорить, всех через кукан наматывая. Эти же забугор­ные холуи из-за бабла удавятся и любой каприз исполнят, хоть голышом станцевать, хоть облизать тебя с ног до головы.

Мда, у Михи голова точно мусором набита. Так не директора живут, а олигархи. А для этого надо быть в корешах с президентом, а мы рылом не вышли. Там родиться надо было в кодле. Они к себе левых пассажиров не берут.

— Миха, а на фиг тебе их облизывания? Тебе что, так чужая слюна нравится?

— Тьфу на тебя, Лёха! Вот умеешь ты чужие мечты обосрать! Ну что ты за урод?

— За урода ответишь? — привычно выскочил подкол.

— Ой, да ладно, ты ко мне прикопаться решил, что ли? Давай вон лучше чмошника тормознём, хоть куревом разживёмся, а то и баблишком.

— А что? Мысль! — может и правда, что у этого хлюпика есть.

— Эй, терпила, угости нас табачным дымом! — Миха уже начал действовать, перегораживая чу­ваку дорогу.

А этот кент молчит, как воды в рот набрал, он что, вообще оборзел? Ему с нами поговорить в падлу? Ну, держись, гнида!

— Слышь, чувак, ты совсем тупой, русского языка не понимаешь? Так мы тебе сейчас рожу от­рихтуем, и ты сразу вкуришь, о чём с тобой нормальные пацаны перетирают!

Этот урод вздумал ещё зубы показать. Ха, того и гляди зарычит. Тоже мне волк нашёлся — чмошник он и есть, правильно Миха сказал. Ну сейчас мы его за эти зубки по полной раскружим. А не хрен выпендриваться, коли ты терпила по жизни, так и веди себя соответственно, чего ты зубы скалишь.

— Ты чё зубы скалишь, гнида? Ты ещё покусай меня! — Миха как всегда прёт буром, этого у него не отнять, сейчас терпила будет сопли на кулак наматывать, а затем кровавую юшку. Я же пока обойду справа, чтобы этот кент не сбежал

Обычно после первого удара Михи, терпилы тут же скулят и извиняются, чуть ли не тапочки в зубах носят. А этот оказался не из таких, странный какой-то. Взгляд у него словно остановился, и он начал бестолково махать руками. Миха на секунду опешил и тут же врезал было ему в бочину, но попал в руку, которой терпила очень удачно отмахнулся. Или же это был грамотный блок? Терпилу и самого шатнуло, но Миха явно растерялся, хотя это не помешало ему дальше лупцевать терпилу. Ух ты, а вот и ответочка Михе прилетела, похоже, пора и мне вступить в драку. На, зараза, держи плюху. Мой удар в торец этому лошаре вошёл красиво, всё-таки грамотно взятые в кулак чётки дают весомую аргументацию, а если эти чётки ещё и специальным образом утяжелены… Ох, как его качнуло, налетел на Миху, сшиб его с ног. Стоп! Куда?

Вот зараза, рванул, как наскипидаренный. И ведь сбежит, гадёныш! Срочно поднять Миху и вдогонку. Да, а чмошник-то непрост оказался. Как он грамотно всё сыграл. От моего удара повалил Миху и сделал ноги. Что-то от таких мыслей у меня уже и ноги за ним не очень хотят бежать, да и на лице Михи те же мысли. Но дать терпиле уйти нельзя. Как отпустить-то? Нет, надо догнать и вбить ему зубы внутрь, чтобы он ими подавился, а то ишь, скалится он!

Но догнать терпилу не удалось, он шмыгнул в какой-то подъезд и был таков. Хотя, честно при­знаться, и хрен бы с ним.

— Лёх, ты видел в какой подъезд он вбежал?

— Неа, профукал я этот момент.

— Эх, и я тоже, — Миха обиженно засопел, — Так что же мы его так и отпустим?

— Куда? — удивился я.

— Э-э-э, ну так, вообще, — Миха присел на корточки и протянул мне заранее открытую пачку «Честера».

Присев рядом с ним и прикурив взятую из пачки сигарету, пустил дым в сторону дома, где предположительно скрылся обидевший Миху терпила.