Бэкап Междумирье

Пётр Лурье оказался прав, не рассказав нам правду о том, что является причиной активирования перехода. Хотя, может он и не знал об этом, или знал, но надеялся, что найдется еще один способ, не слишком кровавый и бесчеловечный. Ему, похоже, уже приходилось осуществлять переход вот таким вот злодейским способом. Вина за пролитую кровь его же и гложила.

Вот она настоящая причина пьянства и замкнутости господина Лурье. Он же, в отличие от других, понимал, что убивая человека, ты стираешь его во Вселенной Тьмы навечно и сразу из всех миров, не давая его душе никаких шансов. Что же за блядское такое создание человек, если готов на подобное злодеяние?! Ведь и Мордашин, и Чалдон также отлично это понимали, но злонамеренно шли на убийство ради собственных меркантильных целей. И где они теперь? Стерты. По моей прямой вине. Тоже мне, млять, меч правосудия! Карающая длань Сущности. Хотя…

Луна она, вообще, странная иллюзия для человеческого сознания. Ты точно знаешь, что это заурядная безжизненная, совершенно пустая планета, тупо отражающая солнечный свет на Землю и ничего больше. Но вот почему этот отраженный свет так магически воздействует на наше подсознание? Откуда в моем мозгу взялась эта странная «Виниловая теория»? Кто и как мне её передал? Я точно уверен, что не сам придумал. Неужели в памяти всплыл полузабытый пьяный разговор с Лурье? Был как-то у нас с ним жаркий спор, почти до самого утра просидели, батарею пива вместе выпили.

Поясню для непонятливых. Согласно этой теории одиночный Бэкап, то есть существующий в одной из реальностей мир структурой похож на виниловую пластинку. Ну, на которых раньше, да и в этом временном слое слушают музыку. Специальные бороздки, модулированные звуковой волной на винил - эти элементы информации, которые после прохождения иглы и затем через звукосниматель становятся мелодией и голосом. Только если бороздки на обычных грампластинках сделаны в виде спирали, то в сломанных Бэкапах они идут параллельно, не переходя друг в друга. И если я воле случая попал на одну временную борозду, то Маша могла приземлиться совсем на другую. В таком случае, как бы я не стремился догнать её в этом мире, мы так и останемся разнесены по времени на некоторый период. Видимо, в момент вталкивания в Проход нас растащило в разные стороны. Миг там – это недели, а, может, и месяцы здесь.

Так как временные борозды на этих ломаных винилах идут параллельно друг к другу, то мы никогда не сможем увидеться друг с другом, если будем двигаться в таком, заданном заранее направлении. На балконе, под призрачным лунным светом я внезапно осознал, что надо делать. Ведь еще в прошлом мире мне стало понятно, что Вселенной Тьмы и её созданиям возможно сопротивляться. Мы, люди обладаем свободой воли, можем использовать её собственных целях! Проламывая проходы в чужие слои, искажая Бэкап, соединяя запараллелельные влиянием Тьмы борозды. Надо только активно вмешиваться в эти миры, в их жизнь, а не плыть спокойно по течению. В конце этой проклятой реки искаженного Пространства-Времени нас ждет только забвение, вечное забвение и вечная смерть. Как вам такая перспектива? Вы разве не захотите изменить собственную участь и подергать лапками?

Вот поэтому я здесь, использую свой проклятый дар. Только в настоящем мире ощущаю не порождения Тьмы, а близость чужой смерти. Эта старая карга всегда находится подле солдата, она дышит ему в затылок, временами кладет свою когтистую лапу на левое плечо, заглядывает прямо в его душу. Это и есть Тьма, её флуктуации в нашей Вселенной. Если в неразбитом, нормальном слое у этой субстанции не существует никаких следов, Тьма не может в них вот так запросто вломиться, то в крякнутом Бэкапе структура старого мира постоянно наполняется ей темными струйками, которые понемногу просачиваются сюда. Некоторые из людей это инстинктивно чувствуют.

Вот, например, никто из моих сослуживцев так и не понял – зачем эта война, вообще, нужна, отчего она началась? Официальные источники уж больно сумбурно все трактуют. Наверное, от того что у них самих нет четкого понимания произошедшего. Отлично смазанная армейская машина просто делает свое дело, походя перемалывая судьбы миллионов и отбрасывая этот слой в Мир Тьмы. Каждый убитый человек истончает стену между нашими Вселенными. Я точно не знаю, почему и как это происходит. Что представляет собой людская кровь на весах Мироздания, насколько важны для обеих Вселенных наши души.

Но я точно уверен, что только уменьшая мировое зло, спасая людей, их бессмертные души, смогу найти Машу и выход отсюда. Этот мир обречен, к сожалению, и не в моих силах этому помешать. Я смогу только немного отодвинуть сроки его падения в ад и дать хоть кому-то шанс выжить. А это для одного человека уже недурно. Проще быть плохим и злым, тебя просто боятся и тебе тупо повинуются. Правда, на примере Чалдона доказано, что этого мало. Творя зло другому, будь готов сам попасть в сети чужого зла. Закон Жизни!

Внезапно наш бронетранспортер, сильно смахивающий видом на БТР 152 из моего мира, остановился. Раздалась команда – «К машине», я её продублировал. Распахнулись задние двери, и мы дружно высыпали наружу, разминая затекшие за поездку ноги. Бывало и хуже, сейчас хотя бы в трех бронированных машинах идем, еще вездеход-скаут и два старшинских грузовика, достаточно свободного места. Наш взвод особенный, в нем народу меньше, чем в обычном стрелковом. Но и задачи нарезаны такие – Пойди туда, незнамо куда, найди то, незнамо что. Утрирую, конечно, но как-то так примерно наша работа и выглядит. Находить разбитую американскую технику, лучше самую современную, хотя другой амеры сейчас сюда и не посылают. Не было в этом слое корейской войны, спесь с них сбили уже в эту – Третью Мировую.

- Отделенные ко мне! – раздалось откуда-то спереди. Потапов едет в первом БТР колонны. На вездеходе-скауте в боевом охранении движутся Зинтарас с лучшими бойцами первого отделения. Американцы и британцы неплохо себя показали, как диверсанты, поэтому без дозора никуда. Местный аналог САС и «зеленых беретов» попил у нашего брата кровушки. Нельзя недооценивать противника, без холодного мороженого и кока-колы солдаты Альянса воюют очень даже геройски.

- Дорога дальше разбита. Так что будем искать обходные пути, - комвзвода в полевом кепи и с планшетом в руках выглядел серьезно. – Старший сержант Зинтарас со своими бойцами берет правый фланг. Сержант Косолапов, в пешем порядке выдвигаетесь по шоссе на километр вперед. Проверите насколько далеко уходит полоса разрушений. Здесь явно бомбили целенаправленно. Младший сержант Кожин, ваше отделение уходит налево.

В узком кругу младших командиров раздались сдавленные смешки, похоже, что ухмыльнулся и сам Потапов. Молодой у нас был лейтенант, еще живой и не заросший уставным мхом.

- Всем все понятно? Вопросы есть? Соблюдаем радиомолчание, на связь выходим только в самом крайнем случае. Исполняйте!

Чего тут непонятного? Надо найти проход для транспорта. Альянсовцы применили свой излюбленный приём – разбомбили к чертям часть автомобильной трассы. Знают, гады, что началась распутица и здешняя жирная грязь-то еще препятствие для любой техники. Этот метод, кстати, они у нас же и скопировали.

На северном театре боевых действия самым большим сюрпризом для амеров, британцев и лягушатников явилась относительно низкая проходимость их техники. Первые же удары их танковых дивизий завязли в нашем и финском бездорожье, застряли в бесконечных лесах. Хваленая концепция «сверхбронированного тяжелого танка» упёрлась рогом в нашем необъятном болоте. В итоге их бронекулаки оказались под ударами с флангов, рассыпались на отдельные «пальцы», которые наши отцы-командиры с большим удовольствием и переломали.

Через неделю наши маневренные соединения уже входили в нейтральную Швецию, от греха подальше пропустившую «злых русских» прямиком в Норвегию и Данию. Поддержанные флотом и авиацией, советские войска поставили крест над всеми планами войны Альянса. Подводные лодки и ракетоносцы, которые сейчас смогли базироваться в Тронхейме и Зеландском Корсере – сбылся наяву самый страшный сон для американских флотоводцев. Финны же в очередной раз жестоким образом были убеждены, что с русскими лучше не воевать никогда. Странная в этом слое, в общем, конфигурация со всевозможными альянсами и союзами получилась. Нарочно не придумаешь! Но об этом позже, сейчас надо выполнять поставленную боевую задачу.

Глава 3 Находка

- Никита, Димку видишь?

- Не, тащ сержант. Хорошо маскируется, перец кайенский.

Никита Афанасьев временами не очень понимал мои хохмы насчет его известной в моем слое фамилии, но служака был исправный. Он только год успел оттарабанить на сверхсрочке в разведроте, как началась война. К нам попал на усиление после легкого ранения, хотя готовили его как корректировщика авиации. В моем отделении служил связистом. Исполнительный, легкий на подъем и не такой ершистый, как Власов, он мне импонировал своей основательностью и серьезным отношением к непосредственным обязанностям.

- Тогда наблюдай в ту сторону. Плёсов, Дементьев за мной, Иванов – прикрываешь.

Я ужом выскользнул из небольшого оврага, коими здесь изобиловала земля, позади послышалось натужное сопение. Николай Сергеевич Плёсов, мужик чуть за тридцать, попал сюда из запаса. В меру исполнительный, но совершенно неинициативный, а это-то мне как раз сейчас и нужно.

- Давай к тому деревцу и все внимание на вот тот пригорок.

Все, сейчас я за левый фланг спокоен. Николай глаза выколет, но наблюдать будет внимательно. На войне всякие люди нужны, кроме трусов, разумеется, а своих я в деле уже проверил, да и они меня. Честно говоря, после того кошмарного слоя с его ужасающими порождениями Тьмы меня уже сложно чем-либо испугать. Враги человеческого рода все-таки намного проще. Они сами нас боятся до усрачки. Рашен Иван успел внушить к себе достаточно почтения. А ведь еще 15 лет назад воевали против общего врага вместе. Куда катится мир…

- Толик, за мной, глянем, что у нас за тем холмиком.

Черт, как не хватает здесь миниатюрных раций с защищенной связью! И в этом слое Союз в качестве всевозможной электроники сильно проигрывал Америке. Хотя говорят, что у армейского спецназа на вооружении имеются неплохие немецкие «болтайки». Афанасьев же таскает с собой увесистый двадцатикилограммовый короб стандартного «Ветерка». Тот берет со своей штатной на 10 километров. Хотя нам больше и не надо. Мы не армейская разведка, по тылам не ходим.

- Товарищ Коожин, - бурят Иванов смешно растягивает гласные, и почему-то упорно отказывается называть меня по званию.

- Чего?

- Странно да, сами гляньте.

Он помогает навести бинокль на нужный ориентир. Опа-на! Что это у нас такое странное повисло на дереве? Внезапно осознаю, что мы чудом наткнулись на ту самую искомую вундервафлю. На пятьдесят километров ближе, чем следовало. Это кто ж её завалил? Наверное, нам просто передать не успели. Еще раз поднимаю бинокль и осматриваю самолет. Он чудом не развалился при падении, видимо, сработала амортизация ветвей огромного ясеня. Хотя нет, вон крыло лежит чуть поодаль. В туманном мареве все в видоискателе расплывается, очертания теряются, поэтому не заметить сразу очень просто. Ну а сверху, с самолета упавшего собрата и вовсе не увидать. Похоже, что наш рейд здесь и закончится. Хм, а я и не против! С нашим ближайшим будущим проясняется, поэтому сползаю вниз и что есть мочим бегу к оврагу.

Опять это! Затылок начинает резко покалывать. Пошла первая волна. Хреново дело! Скоро мы будем здесь не одни и кто-то обязательно умрет. Кидаю взгляд на Афанасьева. Нет! Рацией сейчас пользоваться нельзя, нас сразу же засекут. Наслышан уже я о технике амеров, очень умные ребята, добавок еще и чертовски технологичны. Это вам не лом и лопата, излюбленные инструменты советских военнослужащих. Здесь же нам вскоре будут противостоять элитные бойцы Эйрфорс. Черт! Попали так попали.

Придется послать к основным силам взвода связного. Афанасьев и пойдет, но не один. Кожемят? Одутловатый мужик выглядит старше своих тридцати пяти. Эх, спортом надо было в свое время заниматься, дядя! Нет, не годится, да и нужен сейчас будет. Он же авиатехник, работает на самолетостроительном заводе, у нас во взводе за эксперта по техническим вопросам. Мы же все-таки не простая разведка. Власов самому нужен, так что пошлю, пожалуй, Плёсова. Этот не подведет, если что – прикроет. Решено!

- Плёсов, найди Диму и ко мне. Никита, давай сюда, донесение понесешь.

Власов внезапно темнеет лицом. Тьфу ты, быстро протираю глаза. Нет, так и есть. Ох ,ты же меть! Нет! Не закрыло полностью, значит, смерть его, возможно, обнесет крылом. Хотя тут еще неясно, я до конца свой проклятый дар так и не разгадал. На всякий случай шепчу ему:

- Будешь постоянно около меня. Если и в этот раз ослушаешься – выгоню из взвода к чертовой матери!

Димка хотел, было возразить, но не стал, видит мою нынешнюю серьезность, проникается моментом. Еще бы! Такая находка «светит» нам орденами и медалями. Хотя и риск в натуре смертельный. Считаю в уме сколько ждать подмоги. Сразу три варианта – быстрый и больше всего желанный, самый хреновый и реалистичный. При втором нам точно кранты, о нем лучше даже не думать. Без подмоги бронетехники взвода мы никак не справимся. Мало сейчас на Южном фронте опытных спецов и классных бойцов, кадровая полегла на Днепре и в Крыму, основные силы армии добивают поляков в Познани и расширяют плацдармы за Рейном. Немцы Германского Союза прикрылись нейтралитетом и с удовольствием гадят бывшим врагам. Они уже убедились на собственной шкуре, что русские всегда держат слово и не такие варвары, как их описывала европейская пропаганда.

Так, мы шли сюда чуть более часа, всяческими зигзагами и буераками. Парни, пусть и постоянно оглядываясь, пройдут до трассы минут за тридцать — тридцать пять. Сборы… Зная резвость Потапова, дадим им максимум пять минут, на прогрев двигателей и зашвыривание всех в «бронники», так здесь обзывают Бэтэры. Командование они оповестят уже на ходу, рации на броне мощнее. Маршрут для транспорта мы составили по пути сюда, идти им со всеми обходными путями минут двадцать. Итого около часа, плюс минус минут десять. Четверть часа уже прошло. С ротными пулеметами, установленными на БТР мы любого противника здесь положим. Плюс в каждом «бронике» имеется по ручнику, гранатометы и запас гранат. Кстати, гранаты! Такая вещь, как растяжки в этом слое уже известны, у меня для этого всегда парочка «эфок» в ранце захована. Запалы лежат отдельно.

Внезапно ощущаю вибрацию в голове и резко замираю на месте. Ого! Отхожу метров на пять в сторону, снова замираю. Власов смотрит на меня выпученными глазами. Он уже знает, что это такое. Не все, конечно, в пределах разумного. На войне народ во многое начинает верить. Как там любили повторять попы в наших девяностых – «В окопах атеистов нет». Только они забывали добавить, что атеисты в чистом виде ту войну и выиграли - Компартия и советская власть. Попы же на оккупированной фашистами территории храмы открывали и существующую власть «благословляли».

Мой дар в этом слое начал проявляться совершенно неожиданно. Я уже упоминал, что чувствую близкую смерть людей, их переход по ту сторону бытия. Иногда глянешь на иного человека, а он уже внутренне мёртв, и хоть убейся – ты его никак не спасешь. Наверное, это так проявляется вломившаяся сюда Вселенная Тьмы, то есть тот мир, который существовал до появления Сущности и нашей Вселенной. Этот слой также является Бэкапом, с помощью того проклятого способа в иной было и не попасть. Я в этом уже уверен на сто процентов. После пролития живой крови мы идем дорогой Тьмы, прокладывая путь наугад. Куда в этой Вселенной можно попасть наугад? То-то и оно! Лурье, скорей всего, об этом догадывался и не дергался. Пил себе потихоньку, зная, что организму в реальном времени это совершенно по фиг.

Чуть позже я начал идентифицировать явные признаки самой смерти и просто страха перед ней. Вот сейчас острую тревогу, исходящую от чужаков и почувствовал. Рядом с нами кто-то определено находится, и он недалеко, смертельно нас боится. Совсем рядом. Надо пройти до конца канавы и взять точный «пеленг». Именно это моё уникальное чутьё и привело меня во взвод разведки, помогло заслужить уважение товарищей и признание начальства. На войне, тем более такой тяжелой, эффективность - главный козырь в вечной как мир игре «Я начальник – ты дурак».

- Дима, тихой сапой за Абдурахманом. Тихой я сказал!

Мой шепот сейчас звучит громче крика, Власов только хлопает ресницами и бесшумно исчезает. Вот он в отличие от меня прирожденный разведчик! Таких во взводе всего двое – Димка и Дементьев.

Лурье как-то пытался объяснить мне принципы квантовой механики. Он видел закономерные признаки между этим новейшим разделом физики и моим даром. Бывший преподаватель рассказывал мне о самых мелких частицах Вселенной, их квантово-волновом дуализме, о фазах, амплитудах. В голове от его лекции мало что осталось. Разве что понимание того, что моя физическая сущность при первом «провале» в мир Тьмы оказалась чуточку в другой фазе по времени. То есть, опираясь на «теорию винила», я свалился не в выемку, куда попадает игла патефона, а на бугорок. Я и Маша. Правда, она об этом, наверное, до сих пор не догадывается. Почему так произошло – никто не знает, ни в этом мире, ни в том.

Так вот и существую, чуть сдвинутый всегда по времени. Отсюда, скорей всего, эта странная вибрация в моей голове. Тьма также сдвинута по фазе пространства-времени, вернее сказать, она вообще не принадлежит этому континууму, поэтому вторгается в здешний мир, не соотнося себя по фазе, не попадая точно в необходимые промежутки местного времени. Именно в эти момента она инициирует в этом мире смерть и пытается навечно присвоить себе людские души, разрушая структура нашей Вселенной. Вот поэтому я здесь и сейчас.

Так, бурят с Дементьевым прикрывают наши тылы, Кожемят маскирует позиции, ну а мы втроем пойдем брать летунов вражеской машины.

Впереди раздавалось невнятное мычание. Не дождавшись условленного сигнала, я рванул к поросшему кустарником маленькому оврагу. Именно там находились спасшиеся пилоты американского самолета. Вот черт! Шарипов крутился по земле волчком, он все же был хорошим разведчиком, даже не выл в голос. Голова залита красным. Чуть дальше по грязи катался клубок из двух тел. На что Власов был ловким парнем, но американец ему не уступал. Здоровый какой гамадрил. В чем минус наших штатных АК-49? Приклады у них складные, был бы нормальный – сразу отоварил ворога. Пришлось импровизировать и использовать попавшуюся на глаза саперную лопатку. Конечно же, плашмя и аккуратно. «Язык» нужен живым.

- Уф, - Дима расстегнул ворот до ужаса неудобной гимнастерки, лицо красное, как у рака, глаза выпучены.

- Чего так проштрафился-то? – негромко интересуюсь я, прихватывая специальным ремнем руки американского пилота. – Иди, помоги Абдурахману.

- Да я это, не подумал, что этот гад пронырливым окажется. Наверное, он боксом занимался.

- Ага, или джиу-джитсу. Думал, ты один такой ловкий?

Власов виновато пыхтит, аккуратно бинтуя голову Шарипову, ему не хило прилетело его же лопаткой. А ведь наш киргиз хоть из запаса, но служил горным стрелком. Их перебросили с Закавказья сюда на усиление. Там советские войска совместно с персами уже гонят турок к Эгейскому морю. Это же сколько пленных будут лет десять трудиться на стройках народного хозяйства? Реалии местной Отечественной многим европейским воякам вышли боком, зато хоть русский язык выучили.

Внимательно осматриваю «курок» американцев. Да, тут и второй пилот валяется, правда, без сознания. Видимо, повредился при жестком приземлении. Лежит на свернутых парашютах, только тихонько постанывает. На всякий случай его также стреножу, подхватываю по пути вражеское оружие и боеприпасы, еще раз тщательно обыскиваю. Хм, никаких документов и личных вещей. Или на вылет с собой не берут, или этот резвый успел спрятать. Нахожу у них только увесистую коробку маленькой рации. Ни хрена себе! Она напоминает мне трубки сотовой связи из наших девяностых. На всякий случай выковыриваю из неё батареи. Вдруг она заодно работает пеленгатором?

Двое «языков» - это верный орден. Хотя не стоит заранее делить шкуру убитого медведя. Мы сами сейчас в подвешенной ситуации. Надо побыстрее перебазироваться поближе к грунтовке и укрыться там. Место я с Власовым уже присмотрел. Такс, у нас пять стволов и один снайпер. Хм, не так уж плохо. Хотя, пожалуй, Кожемят это полствола. Жаль ручник оставили в бронетранспортере.

- Ты как, вольный киргиз?

- Нормально, командир, я ко всему привычный, - Абдурахман кривится от боли, но хохорится. Джигит ведь или кто там у них в Киргизии? Он как-то рассказывал о своей родной долине, лежащей перед Памиром, но я запомнил только слова кумыс, яки, аил.

- Тогда присматривай за этими, - я киваю в сторону американцев. Здоровяк уже очухался и очень зло на меня посматривает. Круглолицый и конопатый он сильно смахивает на какого-нибудь паренька с Рязани или Торжка. Блин, что мы делим друг с другом перед лицом надвигающейся Тьмы? Сами же собственными руками ломаем родной мир.

На вопросы секунд-лейтенант отвечать отказался, и я его отлично понимаю. Врага надо уважать. Он же прекрасно сознает, что теперь находится под защитой Конвенции, и война для него окончена. Хотя, как бы я сам себя чувствовал на его месте? Поспешил бы заявить, что чую скорый приход всё уничтожающей Тьмы? Почему тогда не объявляю об этом нашим? Один хрен, что наши спецслужбы, что их заточены под один и тот же алгоритм работы. Хваленый «свободный мир» на поверку еще более жестко выстроен, чем «тоталитарный» советский, только намного алогичней и безумней по сути. Так что нафиг-нафиг!

Для меня лично было большим потрясением узнать, что знаменитое ЧК и обладающее мрачной славой Гестапо ведут свою родословную из тайной полиции Фушэ времен того самого Наполеона. Император Франции известен не только своими военными победами, но и построением колоссального государства. Поток литературы, хлынувшей к нам во времена перестройки и в начале девяностых, чрезвычайно отрезвил многие горячие головы. Ничего нового в подлунном мире не оказалось, все придумано до нас. Чего ж вы, кремлевские старцы, прятали ту сторону жизни от нас, рядовых советских граждан? Какого, спрашивается, хрена! Мы все равно узнали об этом позже, только уже обдирая в кровь собственные шкуры.

- Товарищ младший сержант, Потапов на связь вышел, они уже неподалеку, - из короткого тупичка неглубокого оврага выглянул Кожемят, он остался за радиста. Только я радостно выдохнул от приятного известия, как внезапно взорвалась одна из поставленных растяжек. Вот и накаркали, враг совсем рядом!

- К бою!

Пуля уже в патроннике АК, осталось только отжать предохранительную планку на одиночный огонь. Где они? Верчу головой, но почему-то не могу определить нужное направление. Так бывает, когда смертей слишком много или… Или тут же проявило себя басовитым рокотом заработавших пулеметов, где-то впереди нас сильно жахнуло, заорали от боли люди. Дальше по оврагу раздались деловитые короткие очереди, одиночные сухие выстрелы, ухнуло разрывом гранаты. Бэтэры начали работать с самой дальней дистанции, громогласно заявляя о прибытии подмоги. Мои бойцы их поддержали, выдавая расположение временных позиций. Сейчас они как раз должны перебегать на запасные, более удобные. Там уже аккуратно сложены снаряженные магазины и гранаты.

- Хелп ми, хелп ми!

Черт конопатый кляп вытащил, кто-то неподалеку ответил ему на английском. Там, за группой раскидистых деревьев! Даже без листьев они дают достаточно места для прикрытия. Выхватываю с пояса наступательную гранату, выдергиваю чеку и швыряю в ту сторону, затем отбегаю вперед по оврагу, жду разрыва и наобум делаю несколько выстрелов. Запасную позицию я также определил себе заранее, ныряю в промоину и оказываюсь за небольшим бугорком.

Вот они голубчики! Грамотный у спецов-спасателей камуфляж, нам бы такой! Один из них держит в руках какую-то трубку. Смутно припоминаю ручной гранатомет из нашей Вьетнамской войны. Вот же дьявол! Пришлось выдать свою позицию, даже толком не прицелившись, но, кажись, в кого-то попал. Бегу обратно к промоине, когда передо мной внезапно встает черный султан разрыва. Что-то больно ударяет в грудь, и я проваливаюсь в темноту. Неужели Тьма таки схватила меня за задницу? Как безумно жаль покидать этот безумный мир!

- Командир, ты как?

Сквозь что-то мутное на меня уставилась кудлатая голова. Кто-то прочищает мои глаза, изображение фокусируется, различаю Власова и Афанасьева.

- Товарищ сержант, вам осколок прямо в запасной магазин ударил, второй рядом, но крови немного.

«Уф, пронесло». Моя неуставная привычка надевать на выходы самодельный, пошитый из брезентухи «лифчик» поначалу сильно бесила взводного командира. Потом бойцы пригляделись и некоторые даже стали шить себе похожие. Уж больно неудобно сделаны местные варианты разгрузок. Я взял за основу "лифчики", которые советские бойцы носили в Афгане, ну а у тех ноги росли из китайских, поставляемых духам. Война обычно резко двигает прогресс вперед. Неуставная одежда и обмундирование прощается ради эффективности. Зато сейчас я жив и… Вот же черт, как больно! Похоже, это осколок от разрывной гранаты во мне пошевелился. Плотная ткань «лифчика» его немного остановила.

- Сидите спокойно, Кожин, - слышу знакомый ворчливый голос. Это наш взводный санитар- коновал. Так Женю Брюхова в шутку обозвали еще в учебке, он ведь учился на ветеринара, но на фронте все сгодится.

- У вас, по ходу, переломы ребер, сейчас наложу стягивающую повязку и сделаю укол. Ребята, помогите снять сбрую.

- Как он! – перед мои взором появляется лыбящаяся физиономия взводного.

- Проникающее ранение, товарищ лейтенант, ребра сломаны, но в целом нормально.

- Ой, бля!

- Терпи казак, атаманом будешь?

- Мы же не махновцы какие зеленые, - отвечаю кисло, но после укола стало полегче. Потапов и остальные смотрят на меня с подозрением. Тьфу ты, опять забыл, что не в своем слое нахожусь. В этом плане в Среднерусье было намного проще. Там твои воспоминания вызывали искренний интерес. Перед глазами все плывёт, хочется прилечь надолго.

- Ты это, ладно, выздоравливай, - взводный снова улыбается, списали мои слова на шок, - в госпитале тебя обязательно навестим. Метеосводку передали – в ближайшие недели сильнейший циклон обещают, так что отдыхать будем. Зато успели напоследок отхватить. Кожин – ты молоток, с меня причитается! Самолет нашли, двух "языков» взяли, спасгруппу противника выбили. За такие дела, знаешь, что бывает? Сейчас передам нашим, чтобы их вертолет ждали. Наверняка своих искать будут.

Меня уже положили на носилки, и я слабо улыбаюсь лейтенантскому энтузиазму. Еще бы – ему-то светят капитанская шпала, а мне лишний угольник. Глядишь таким макаром до старшины дослужусь. Навожу справки, мои все живы, только нашего боевого бурята зацепило шальной пулей, он садится в Бэтэр рядом, предлагая прикурить сигарету. Но самое главное – я совершенно не ощущаю вокруг себя предвестников смерти. Вот и не надо, на сегодня хватит.

Глава 4 Между небом и землей

Вот не люблю болеть. В жизни кроме легких насморков, сезонных простуд других серьезных заболеваний и не случалось. Один только раз в третьем классе угораздило достать из холодильника испорченную колбасу, этой же ночью мое голодайство вышло мне же боком. Да так лихо, что пришлось вызывать Скорую. В больнице мою тушку сначала положили в палате с парнем, который корчился от страшной дизентерии. По его стонам сразу было понятно, что это настоящий больной. Огромная палата пятидесятых годов постройки здания по ночам казалась мне комнатой пыток, наполненной впитавшимися в стены мучениями и болезнями. Но видимо, на второй день врачи смогли со мной разобраться и перевели в другой, совсем маленький карантинный корпус. Там, в крохотной палате я и провел несколько дней выдержки. Делать было нечего, поэтому читал, все, что попалось под руку.

Попались же, как ни странно, учебники истории старших классов. Мне в тот момент было до ужаса интересно узнавать жуткие главы из эпопей Английской и Французской революций. Раздирающие душу трагедии, бесчисленные жертвы, и в то же время гигантские достижения духа и торжество человеческого гения. Наверное, тогда во мне и проснулась любовь к Истории, и я стал делать определенные успехи в школе. Еще запомнилось, что нянечки расталкивали меня рано утром, только затем, чтобы сунуть в руку эмалированную кружку с донельзя приторным чаем. В соседней палате лежали мамочки в новорожденными, видимо, это у них и был такой распорядок дня. Но зачем будить в это время младшего школьника?

Еще произошел один неприятный случай в армии, где в полевом лагере я здорово натер ногу, а опрелость взялась и воспалилась. В полковом медпункте на меня только глянули и тут же отправили в гарнизонный военный госпиталь. Вообще, солдатам срочной службы приходилось претерпевать множество издевательст как от старослужащих, так и от офицеров. В реальности армия выглядела совсем не так, как нам показывали её в кино. Но в странном медицинском учреждении под названием госпиталь метастазы дикости и маразма буквально зашкаливали. В итоге за недисциплинированность при получении лечения, а также угрозы с мой стороны применить в отношении некоторых лиц насилие меня вскоре оттуда благополучно выпнули. Дело до дисциплинарного наказания не дошло, потому что моя часть относилась совершенно к другому ведомству, да и клал я перед дембелем на все их угрозы. Долечивался я уже у гражданских врачей в городской больнице, а затем в казарме, раздражая дежурных офицеров неуставным видом в тапочках и носках. Минусом вышло только то, что уволили меня позже, чем я рассчитывал.

Вот и здесь, в Кисловодском госпитале уже через неделю мне стало неизбывно скучно, и я опять заделался нарушителем дисциплины. Вот и сейчас ушел подальше от больничного корпуса, спрятался среди деревьев, усевшись на одинокую скамеечку и пользуясь ясной погодой наблюдал за речкой Ольховкой. Пусть и не лето, но все-таки далеко не север. Курорты Кавказа радовали даже поздней осенью. Чтобы было не так холодно поверх теплого «выходного» халата накинут общий «прогулочный» ватничек. Ноги в шерстяных носках, подарок от благодарных советских тружеников тыла. В руках последний номер «Красной звезды», самого лепшего местного источника информации о ситуации на фронтах. Народ в основном здесь слушает радио, а по мне там слишком много пропаганды и присущего ей второстепенного бреда.

На фронтах пока в целом затишье. В Северном и Норвежском море продолжается противостояние доблестного Советского флота и Роля Неви Британии с союзниками. Американцы крепко так застряли в Черном и Средиземном морях. Египет, Алжир, Тунис – почти вся северная Африка полыхает антиколониальной войной, высасывая из Альянса ресурсы и средства. В итоге Суэцкий канал несудоходен, поставки нефти под угрозой. Греция также сильно недовольна и намеревается закрыть американские базы, вдобавок она очень плохо настроена к Турции. Хотя, скорей всего, греки просто хотят поучаствовать в разделе её территории. Оторвать кусок от вековечного врага, а также проституирующей Болгарии. «Братушки», видимо, и сами не рады, что дали втянуть себя в очередную авантюру. Эх, платить вам, бедняги, еще лет двадцать репарации. Да и правильно, не все же сидеть на шее «старшего брата». Вот это практичное отношение местного Союза к внешней политике было мне по нраву.

В истории этого слоя Отечественная война шла с 1942 по 1945 года. Немцы в 1940 и 1941 крепко застряли в Норвегии и Франции. Трагического Дюнкерка здесь не случилось. Что, в свою очередь, позволило Советскому Союзу более основательно подготовиться к войне. Хотя надо признать, что сильнее стали обе стороны. Новые танки, самолеты, развернутые и отмобилизованные дивизии. Только Красной Армии и в этом времени не хватило настоящего боевого опыта, уверенных в себе грамотных командиров. Так что ситуация в мае 1942 года кое-чем напоминала наш июнь 1941. Но только что кое-чем. Тараны Вермахта через два месяца жесточайших боев споткнулись об отчаянную защиту отмобилизованных и лучше вооруженных дивизий СССР. Немецкие панцеры так и застряли на рубежах Западной Двины и Днепра.