Красота жизни. Сборник рассказов

Косые взгляды друзей на мою практику заливания дорогого выдержанного напитка с богатым вкусовым букетом обычными соками, толкнули меня на эксперименты с чистым продуктом. Я рассуждал здраво. Если налить в стакан немного виски и накидать много кусков льда, то через некоторое время концентрация алкоголя снизится до приемлемой с сохранением вкусовых характеристик. Понятие «растягивать удовольствие» приобрело новый смысл.

Совсем не закусывать я ещё не умел, и, как-то, исследуя холодильник в поисках достойного компаньона для «Джека Дениелса» наткнулся на солёный огурец. Даже не хочу с вами спорить. Никто меня не убедит в обратном. Солёный огурец и бокал с виски созданы друг для друга!

Кстати, понимание, что юность закончилась, и я стал взрослым мужчиной, пришла ко мне, когда в один прекрасный момент я не смог засунуть руку в трёхлитровую банку за огурцом. Продолжая размышления над этапностью жизненного пути, я также пришёл к стойкому убеждению, что момент «старости» настанет, когда я не смогу помыть ноги в раковине…

Каждый сам формирует культуру своего пития. Любимые напитки, любимые пропорции, любимые закуски. Про крайности в виде алкоголизма рассуждать не хочется, как правило, это печальные истории. Как говорил Борис Гребенщиков, между пьяницей и алкоголиком большая разница: алкоголик пьёт и страдает, а пьяница пьёт и радуется от этого.

По совсем не пьющим людям народный фольклор тоже прошёлся. По мне, так главное не создавать проблем. Не из питья, не из не питья. А то проблемам свойственно накапливаться и рано или поздно их придётся решать.

Раньше я не похмелялся. Никогда. Принцип такой был. Вне зависимости, был ли это лёгкий фуршет вечером или веселье закончилось под утро смешением в желудке всех видов горючих жидкостей. Нечеловеческих страданий не наблюдалось, и польза от рекомендуемой друзьями «бутылочки пива» казалась сомнительной. Но однажды я всё-таки поддался-таки на уговоры. Уж больно душевным был хозяин дома, в котором мы проснулись. Весь следующий день прошёл в разговорах за бутылочкой виски. Ещё один счастливый день жизни. С того раза я пока ещё ни разу не похмелялся, но зато основательно «подсел» на «Джека Дениелса». Чертовски вкусный и не менее чертовски дорогой американский виски.

Конечно, родина виски на туманном Альбионе. Там знают в этом толк. Но ассоциативный ряд также рисует Америку тридцатых, сухой закон, блюз, джаз… Вообще, хорошая музыка с хорошим алкоголем – это убойная сила, ингибитор счастья, горя, усилитель всех человеческих эмоций.

А сколько книг написано благодаря виски. Да взять хотя бы эту…

Хотя в нашей стране, с её суровым климатом и нравами, предпочтение всё же отдают водке. Ну что ж, традиции тоже надо чтить. Не хочу никого обидеть, но, допустим, про водку говорят в терминах: качественная – некачественная. А в разговоре о виски, как правило, рассуждают о вкусе.

Относительная дороговизна «заморского самогона» (как частенько называют виски) по сравнению с водкой, самым положительным образом сказывается на печени за счёт объёмов и частоты выпитого. Да к тому же, вспоминая описанное выше, виски – это то, что доктор прописал…

Между прочим, регулярные физические тренировки делают наши встречи (с виски) редкими, и желанными. И не потому, что виски хочется, а потому, что когда тренируешься – пить вообще не хочется… да и не можется.

Помню, как на летнем выездном семинаре долго объяснял жене, что боевые искусства это не спорт. Что есть существенная разница, которую обычному обывателю не понять (а объяснять никто не будет). А она всё никак не могла понять. Но вот прошёл долгий день тренировок на берегу моря, потом дружеский вечер у костра (люди приехали из различных уголков страны, встретились старые друзья). И вот на следующее утро, наблюдая, как мы еле-еле надеваем кимоно, жена радостно вскрикнула:

– Я наконец поняла, в чём разница между спортом и боевыми искусствами! Вам можно пить!

Уверен, спортсмены выпивают не меньше. Но совмещать выпивку и тренировки дело трудное. Я стараюсь стать профессионалом во втором и остаться любителем в первом. Печень и сердце в нашем организме (в отличие от почек) выполнены без резервирования…

Дождь

Любите ли вы дождь? Если бы я спросил, нравится ли вам дождь, то ответ был бы более очевиден. Конечно, кому нравится дождь? Мокрая обувь, засыхающие на одежде брызги луж, зонтик, из которого сочатся крупные капли, норовящие попасть если не прямиком в темя, то хотя бы пару раз за шиворот. Иногда капли сочатся прямо с потолка… В такие моменты начинаешь задумываться о том, как устроен дом, где проходят швы между панелями, и что раньше крыши делали двускатными черепица к черепице не только для красоты. Невольно завидуешь соседям снизу, которые оказались значительно счастливее, ибо до них дотечёт позже и меньше, а те, что на первых этажах с большой вероятностью так и проживут жизнь в полной уверенности, что в тазиках только лишь стирают бельё, а кастрюли предназначены исключительно для приготовления супов.

Во время дождя одна рука постоянно занята. А если вдобавок дует сильный боковой ветер, то вы превращаетесь в беззащитный парусник посреди бушующей стихии, стараясь почувствовать любой его порыв, меняя курс так, чтобы не лишиться паруса. В такие моменты лучше иметь крепкий зонт и крепкие нервы. Зонт – это был второй (после тапок) подарок моей, тогда ещё будущей, жене, когда она перебралась на ПМЖ в наш дождливый край. Кстати, в первый её приезд, когда мы познакомились, и я на правах хозяина показывал наши достопримечательности, деньки стояли на удивление солнечные. Теперь ей, как специалисту в рекламном деле, стало понятно, что это был всего лишь удачный промо-ролик. Зонтик этот прожил достаточно долго, но нет ничего вечного, и природа взяла верх – пришлось идти за новым. Так как считается, что я обманом заманил жить жену в свои пенаты, то зонты приходится дарить без особого повода, по факту выхода из строя, не пытаясь приурочить к празднику само собой разумеющуюся компенсацию за страдания от вечной сырости. В магазине продавщица не переставала нахваливать:

– Это очень хорошие, очень надёжные зонты!

– Да, да, знаю… я постоянно только у вас их беру…

У моей бабушки есть зонт, японский, которому больше тридцати лет. Я, когда узнал, даже не поверил, выглядел он вполне прилично. Дедушка отказывался покупать новый, так как мог починить этот. Вполне логично. Так они и прожили всю жизнь с этим зонтом аж до золотой свадьбы. Раньше люди всё делали как-то более надёжно…

А кому может понравиться дождь в январе? Когда он падает на лежащий на земле снег, который медленно тает вместе с настроением и надеждой на нормальную зиму. Что может быть печальней тонущей в луже новогодней пиротехники?

Однажды мы были в краях, где никогда не видели снега, даже в январе. Ну, собственно, в январе мы там и были, решив сменить Балтийское море на Карибское, янтарный песок в ботинках на кубинский в свадебных туфлях. Поверьте, тропический ливень накануне дня икс, на фоне планов о романтической церемонии в беседке под голубым небом среди зелёных пальм, превратился в трагедию вселенского масштаба. Даже не уверен, откуда больше воды вытекло: из густых латиноамериканских грозовых туч или из глаз моей возлюбленной.

А ведь иногда дождь может очень даже нравиться. Например, когда он бесплатно моет вашу машину, или поливает грядки с редиской или морковкой на огороде, или прибивает к земле пух, вызывающий аллергическую заложенность носа. Есть дожди, которые тушат пожары или мочат почти высохшее бельё, приносят долгожданную влагу в засушливые районы или предательски стекают по стенкам вашей палатки в единственный выходной, который вы решили провести с друзьями на природе.

В городе дождь переносится значительно легче. А чем дальше от асфальта и бетона, тем выше вероятность, что для того, чтобы добраться из точки А в точку Б, надо будет преодолеть шоколадную дорогу… и шоколад этот совсем не сладкий и не приносит никакого удовольствия, уж поверьте специалисту.

С того момента, как я купил себе симпатичные резиновые сапоги, мне всё больше нравится дождливая погода. Вы не замечали, как дети с удовольствием шлёпают по лужам в своих маленьких резиновых сапожках? Достаньте себе такие же подходящего размера, и жизнь снова наполнится положительными эмоциями и незабываемыми ощущениями.

Когда идёшь спокойно и уверенно, а не вихляешь, как под обстрелом снайпера, и, чем больше лужа на дороге впереди, тем с большим удовольствием ты вшагиваешь в неё, и вода покорно расступается, и волны смиренно отбегают, а прохожие, пару секунд позавидовав, продолжают дальше напряжённо выискивать себе фарватер, стараясь промочить ноги полностью (так, чтобы хлюпало) как можно позже.

Но любите ли вы дождь? Когда вдруг понимаешь, что идёт дождь (хотя он, может быть, льёт уже неделю или даже месяц). Откладываешь всё в сторону и подходишь к окну. Серые тучи превратили день сумерки, и ты выключаешь свет и одёргиваешь нараспашку шторы. И нет в мире ничего, кроме дождя. Дождь заполнил собой всё: улицу, дома, деревья, горизонт и тёмную комнату, из глубины которой ты задумчиво смотришь вдаль, думая о том, с каким звуком падают капли на карниз и течёт ручеёк по жёлобу.

Потом потихоньку повседневная жизнь отходит от нанесённого ей нокдауна и возвращается в голову. Сначала осторожно, напоминая о наиболее важных вещах, затем о текущих делах, постепенно отвоёвывая тебя обратно. Но ей уже не вернуть тебя всего, не вернуть того мгновения, в котором остался ты и осенний дождь, мягко смачивающий жёлтые и красные листья у подножия оголённых деревьев, или ты и весенний ливень, позади которого ярко светит уже тёплое солнце, или ты и январский незнакомый тебе дождь, падающий в океан и стекающий по листьям экзотических деревьев, или ты и врезающиеся в землю молнии, рассекающие чёрный от туч горизонт, когда растворяешься во влажном воздухе и тебя нет, а есть только этот дождь, эти клубящиеся тучи, раскаты грома и молнии, которые выглядят совсем не страшно, а жутко красиво…

И напоследок. Когда возвращаешься из командировки; когда не видел родных лиц почти месяц; когда посторонние тебе лица стали родными; когда проезжаешь в аэропорт по городу и не можешь вспомнить, сколько раз ты в нём уже был в этом году (или ты его путаешь с каким-то другим городом?); когда симпатичная стюардесса приносит тебе лёгкий ужин на пластиковом подносе, и ты потихоньку начинаешь снова ощущать себя человеком; когда на пересадке ты видишь загоревших людей, возвращающихся из отпуска и вспоминаешь, что уже, оказывается, середина лета; когда читаешь интересный журнал на борту самолета, потому что их обновляют каждый месяц, и надеешься, что больше его не увидишь; когда самолёт приземляется, ты ступаешь из салона на трап, смотришь под ноги, и тут на щеку падает капля дождя… и вдруг (резко, до ощущения слезы) понимаешь, что, наконец, ты дома…

Север

Сегодня с утра потеплело до минус двадцати пяти… Уже можно жить. Можно полюбоваться на заснеженные ёлки, попредвкушать новогодние праздники. Можно не спеша пройтись по хрустящему снегу по своим делам, осмотрев местные достопримечательности. Не то чтобы их много, но всё же больше, чем ноги впереди бредущего человека, которые ты видишь сквозь щель между шапкой и обмотанным вокруг лица шарфом, перебегая широкую северную реку по замерзшему льду. Лёд ещё тонок для того, чтобы по нему начал перебираться автотранспорт, а вот человека уже выдерживает, по крайней мере, в это хочется верить… На середине трассы останавливаешься на мгновение, чтобы поднять голову и посмотреть вперед на берег. Слева железнодорожный мост (единственный мост на сотни километров в любую сторону) справа исполинская труба ТЭЦ, из которой плывет белый пар, вплавляясь в минус сороковой разряженный воздух, который придавил застывший впереди кажущийся хрупким как хрусталь город. Очень красиво… И очень холодно…

Когда бредёшь дыша влажной теплотой шарфа, стараясь сильно не вдыхать, и вдруг слышишь бурчание Бурана (для тех, кто не знает – это такой снегоход), то тут надо сообразить, сзади он тебя догоняет или продавливает снег гусеницами навстречу. Вот повезли в попутном направлении продукты, а встречный вездеход протащил за собой на санях красный гроб. В общем даже в такой мороз жизнь продолжается…

Одна из подруг жены очень любила тепло и лето. Но, когда она смогла оплатить себе поездку на Кубу в декабре, она стала любить деньги… Кстати, на Севере, зарплаты увеличены различными коэффициентами, в зависимости от близости к белому морю и удаленности от чёрного. Вообще это смахивает на шкалу от юбилейной медали до посмертного ордена. Иногда с трудом верится, что тут вообще можно жить, а люди не только живут, но ещё и работают.

Кстати, о северных людях… Помню случай, застали мы как-то праздник "День молодёжи" в одном затерянном в тайге газовом посёлке. Вышли из нашего барака, пошли на звуки музыки. При подходе к месту гуляний нам наперерез выдвинулись несколько мужиков. Вид у них был такой, как будто они всю жизнь сидели за убийства и до сих не утолили жажду членовредительства… Но когда сошлись с нами, то оказались работниками газовой станции, на которой мы работали и всего лишь хотели позвать нас поиграть в волейбол. Добрейшие мужики, только выглядели сурово. Природа вокруг сурова, вот и люди под стать ей… Для борьбы за жизнь на северах нужно крепкое здоровье, может из-за этой совместной борьбы и отношение друг к другу совершенно особое. Говорят, раньше в посёлке на дверях в домах даже замков не было… Кстати, в тот раз мы летом были, летом на севере тоже весело… Как говорится, зимой – белые мухи, летом – чёрные. После северных комаров наши домашние вызывают только жалость и смех. Такое впечатление, что северный вариант раз в десять крупнее, летает сразу в шубе, а если их соберётся с десяток, то они смогут утащить в лес барашка… Захочешь по нужде посидеть, подумать о жизни – какой там, через десять минут отбивания от жужжащих кровопийц забываешь, зачем пришёл. Но комары – это наименьшее из зол. Точнее сказать – наисреднее… Есть меньшая сестра комара – мошка, та ещё сволочь… Сразу не кусает, может под штаниной заползти высоко, хоботка нет, зато есть челюсть, поэтому вгрызается по полной. Мы в волейбол то пошли играть тогда, закатали штаны до колена, ну и ходили месяц как будто ветрянкой болеем – заживают угрызы долго. Мушка та на плодовую похожа, да только её груши-яблоки не интересуют… Есть ещё более крупные перепончатокрылые – оводы – летающие карандаши. С виду на пчелу похожи, только мёд им по боку, им бы человечинки… Мы от них досками отбивались, и при ударе рука чувствовала отдачу.

А ещё на Севере летом белые ночи. Задернул шторку в час ночи, солнце перестало светить в глаз – вот тебе и ночь – спи на здоровье… Зимой наоборот – солнце появляется над горизонтом на некоторое время в районе обеда, если появляется… Зато зимой появляются дороги… В некоторые места летом можно добраться только на вертолёте, а зимой в тайге появляются настоящие дороги, на реках намораживают мосты. Ни тебе колдобин, ни тебе грязи. Песком никто, как у нас не посыпает. Для этого не хватило бы всего песка из Египта, просто машины обувают в шины с шипами.

Я то раньше думал, что на Севере меховые шапки люди носят по большей части для статуса. Ну ещё песцов много, лис чернобурковых всяких, вот и делают себе шубы-шапки, переводят зверьё почём зря… Первый же серьёзный мороз показал, что наши вязанные шапки годятся лишь на то, чтобы кинуть их на сиденье вахтовки и отсрочить секунд на тридцать ожог холодным сидением своей задницы. Вахтовка – это, если кто не в курсе, очень распространённый на севере вид транспорта. Кабинка с дверью и сидениями для людей, закреплённая на КАМАЗе или Урале (ну, в общем, на серьёзной по проходимости машине).

… В этом месте рассказа начинаются строки, которые пишутся через много лет после его начала. Работа таки смогла отчуждить человека от человека, забрав всё время, включая то малое, что удавалось выкраивать на написание рассказов. Спасибо ещё, что на почитать время было, хотя и немного. Ведь человек пишущий, как мясорубка, если не кидать в него мяса (не читать книг) не будет и фарша (книг написанных). Кстати о мясорубках… В последние годы руководство пыталось закинуть в нас килограмма три мяса, а на выходе получить килограмм пять колбасы. Кто-то честно выдавал три килограмма колбасы, кто-то добавлял сою, кто-то восполнял недостающий вес своей плотью и кровью… В общем сталь закалялась не только северным трудом, но и жизнью вопреки «умелому» руководству. А потом настал 1111 день командировок, если считать суммарно за весь период, и стало ясно, что уходить не только нужно, но и можно это сделать красиво…

2014

Дедушка

Я никогда не знал дедушку молодым: когда я родился, он сразу же стал дедушкой. Вообще у меня два дедушки и четыре прадедушки. Если вы родились человеком на планете Земля, то у вас также: один отец, два дедушки, четыре прадедушки, восемь прапрадедушек и так далее… Не все, конечно, сейчас живы, многие усопли. Не все имели возможность передать мудрость советов и наставлений очно, не у всех был шанс передать мне опыт и систему ценностей при жизни своим примером, но, без сомнений, каждый передал частичку себя: от кого-то я получил чёрные волосы, от кого-то раннюю седину, кто-то передал карие глаза, кто-то большой нос, от одних в наследство достались волосатые ноги, от других – походка или упрямство характера. В общем, каждое поколение предков нашего рода так или иначе вложилось в мою породу.

Благодаря появившимся у меня племяннице и племяннику, отца теперь в доме тоже иначе как дедушкой не зовут. И когда вы встретите в тексте слово "дедушка", то речь будет идти об одном из дедушек нашей семьи или о нескольких сразу, о подлинно известном событии или обрывке воспоминаний, о фактах, домыслах и ощущениях, которые сфокусировались в голове внука, потомка и наследника своих предков. Да простят меня за такой рассказ бабушки, ибо легче писать о дедушке, потому что при нехватке материала достаточно покопаться в себе – там всё есть. Так же, как общий рисунок и форму всего семейства имеет самая маленькая МАтрёшка, в моём случае – ПАтрёшка, а точнее – ДЕДтрёшка :)

Всегда знал, что дедушка родом с Урала, что их раскулачивали. Детское воображение рисовало тяготы тех лет, переезд с обжитых чернозёмных земель к рудникам Урала. А потом оказалось, что там то и были обжитые родные места, а ссылали не туда, а оттуда – в Игарку, потом снова возвращались в уральскую деревню. Поистине, безгранична земля русская. Могу предположить, что и из Игарки был виден простор для раскулачивания. Поселился дедушка в районе Исетского озера в начале девятнадцатого века, основал производство древесного угля. И как в старину велось, была деревенька с нашей фамилией, а потом и дорога. В тех краях в 1918 году убили императорскую семью.

Другие дедушки в те же стародавние времена с остальными староверами сбежали от гонений из-под Санкт-Петербурга и основали кацапское село вна Украине. Какие-то дедушки были столярами и плотниками, другие занимались баштнаным промыслом (арбузы выращивали), а один даже служил в церкви.

Одного дедушку забрали в один конец на строительство Беломорканала, другой дедушка всю жизнь Беломорканал курил. Теперь вот гадаю, в какой ипостаси Беломорканал может заявиться в мою жизнь…

Каждое лето в детстве мы ездили к бабушкам и дедушкам вна Украину. Все жили в одном городе и это было удобно. Уж не помню, как нас – внуков делили, но поночевать удавалось у всех дедушек поочередно. Один дедушка брился опасной бритвой, и мы играли в домино, другой брился бритвой электрической, и мы играли в шахматы. У другого дома было подобие винного завода – всю ночь в комнате, где мы спали, булькали трубки, выведенные из больших бутылей в баночки с водой. Вино было очень вкусным, доставалось немного и нам, детям – "от радиации". Совсем маленьким, конечно, не давали и, когда взрослые чокались, малышей чокали рюмками в носик. Секреты виноделия дедушка, видимо, перенял у своего дедушки, когда в семье готовили церковное вино для таинств.

Но что было в каждом доме, у каждого дедушки, так это – удочки и спиннинги! Подъём ранним утром, запаренная в термосе перловка для рыбы, семечки, смешанные с хлебом для прикорма, поиск и собирание в баночку червей в навозной куче, туман, восход солнца над водой, поплавки из гусиных перьев, завязывание крючка на леске взамен зацепившегося и оторвавшегося в кустах, караси, плотва, ерши, самый вкусный на свете походный обед вареной "в мундире" картошкой, луковица, сало, хлеб, запаренная в термосе перловка…

Если для того, чтобы пообщаться сердцем со своими древними дедами, надо идти туда, куда они ходили, чтобы молитвой говорить со своими предками и потомками – в церковь, то для того, чтобы поговорить с дедушками из недавнего советского периода, почувствовать рядом их присутствие, надо взять удочку и пойти к другому намоленному месту – берегу озера…

Однажды, дедушка, будучи первоклассным столяром, участвовал в строительстве дома, в котором ему была обещана квартира. Дом большой, с высокими потолками, на центральном проспекте города. Дедушка занимался окнами, дело он своё знал хорошо, на весь дом только одно стекло в одном из окон получилось с браком. Угадайте, кому после сдачи дома выпала по разнарядке квартира с этим окном? Дедушке! Теперь я знаю точно, что это "везение" передалось и мне. Жизнь показала, что если дело сделано на 99,99%, то оставшийся 0,01 процент никогда не проходит меня мимо. Стоит один только раз попробовать проехать "зайцем" – сразу в транспорт заходят контролёры, стоит не проверить один из параметров программы – вскоре именно там обнаруживается ошибка. Доводить каждое дело до конца – это у меня от дедушки.

А ещё я, как и дедушка, люблю мыть посуду. Наводишь порядок в раковине, а ощущение такое, как будто навёл порядок в жизни. Тёплая вода, губка, пена, ополаскивание, раскладывание тарелок и приборов по своим местам и … блин, ещё ж сковородка на плите осталась! Каждый раз, когда беру в руки первую тарелку, чтобы начать мыть, вспоминаю слова дедушки: "… По вымытой тарелке можно судить о хозяйке. Переворачиваешь и смотришь – если снизу тарелка грязная, то хозяйка и свой зад не моет…". Любил дедушка пошутить. А шутка, она, как известно, и в жизни, и в бою помогает. "Смотри, внучок, у той тёти должно быть очень крепкие зубы… такую попу накушать!". А ведь чувство юмора очень важно. Шутка, сказанная к месту, позволяет взглянуть на ситуацию ещё сразу с нескольких ракурсов, через смех перешагнуть через иногда неудобную однозначность, добавить граней и сгладить разные позиции. Прадедушка доносил мудрость через притчи, правнук (ну я, то есть) даёт советы к ситуации через анекдоты. Видимо, пока мудрости мало, но талант найти быстро анекдот к ситуации уже есть. Только жена недовольна. Она-то всегда рядом, ситуации повторяются, и приходится ей "в сотый раз" мои шутки слушать. Когда менял работу, она меня поддержала, говорит: "конечно, меняй, там хоть, на новом месте, все твои анекдоты будут какое-то время для людей новыми…"

Дедушка говорил: "Промолчишь – за умного сойдёшь". С годами понимаешь, что так оно и есть. Громче всех гремит пустая посуда… Мудрость, она не только в седине. У меня, например, первые седые волосы появились ещё в школе. Дедушка успокаивал – порода у нас такая, в селе на Урале к тридцати годам все мужики нашего рода со светлой головой ходили. Потом, сидя в бане, смотрел на мои волосатые чёрные ноги и вздыхал: "а это у тебя, видимо, от дедушек по маминой линии…".

Как-то раз мимо поля, на котором дедушкина артель выращивала арбузы, шли мимо путники. Надо сказать, что выращивать арбузы делом было не лёгким – каждый год выбирался в аренду у колхоза новый участок, выкорчёвывались деревья и кустарники, сжигались, поле перепахивалось и засеивалось. Жили у поля в палатке, заботились о каждом арбузе, но оно того стоило – весь урожай разбирался потом на рынке за один день. Так вот, приютил дед тех путников, накормил их арбузами, но с одним условием – "ешьте, сколько хотите, но семечки соберите и отдайте" – для посева на следующий год. Так и сделали, наелись вдоволь, поблагодарили, попрощались как закадычные друзья. А потом, когда путники уже уходили, один из них, просто так, в игривом запале пнул вывалившийся из бахчи на дорогу арбуз… Арбуз треснул красной сочной трещиной, как и дедушкино сердце в тот момент. Гнали тех путников кулаками, пинками да плетями вдоль всего поля… Трудиться на износ и ценить чужой труд – это у меня тоже от деда.

Прадедушка пришёл с Войны с ранением. Пришёл и вскоре умер. Раньше семьи были многодетными, всех детей забрал к себе его брат – мой двоюродный прадедушка. Своих – семеро по лавкам, так ведь и эти – свои! Раньше это было нормой, а детские дома и дома престарелых – признак болезни общества. Чтобы прокормить все рты, как рассказывал дедушка, пельмени лепили всей семьёй и засыпали целые бочки, которые стояли на морозе. Мы в детстве тоже любили лепить пельмени с родителями. Это не менее весело, чем лепить что-то из пластилина. И не только полезно (в раннем возрасте мелкая моторика развивает мозг), но и нам с сестрой было ещё очень приятно отыскивать в тарелке среди родительских пельменей своих "уродцев" и съедать их.

Однажды, дедушка, будучи уже в преклонном возрасте, сделал замечание молодым людям, что они не уступили место женщине. Сам он всегда везде поступал по совести и молчать не мог, когда видел несправедливость в жизни. За это его крепко уважали, но и, конечно, не лучшим образом это сказывалось на его карьере. В тот раз, после замечания, подростки его избили, не смотря на то, что был он тогда уже стариком, хотя и таким стариком, который всегда стоял в транспорте. Я тоже стараюсь стоять. Если сядешь, обязательно зайдёт бабушка или женщина, потом выйдет, а зайдёт другая – так можно всю дорогу вставать, садиться, снова вставать. Уж лучше иногда совсем не садиться. А что касается нетерпимости к невежеству и хамству, пока по большей части молчу, но гены берут своё – чувствую, что скоро тоже будут бить… Но я тренируюсь, голыми руками не возьмёшь, к тому же сила – в правде. Начинать каждое утро с зарядки – это точно от дедушки.

Так получилось, что многие мои дедушки были связаны с военной авиацией. С фотографий смотрят на меня родные лица в синих кителях с медалями. Два дедушки были авиатехниками, может быть, их общая работа отчасти и привела к знакомству моих родителей и моему появлению на свет. А дедушка моих племянников (мой отец) прошёл путь от курсанта лётного училища до штурмана полка самых современных на тот момент истребителей. У меня карьера лётчика не задалась, но в готовом к вылету боевом самолёте с полной заправкой и вооружением я посидел ещё в дошкольном возрасте. Главным условием было – "не трогать кнопки красного цвета"… Может от того, и самый любимый фильм про Войну – "В бой идут одни "старики".

Я иногда думаю, как же это сложно – воспитывать детей и внуков. Но потом вспоминаю, как воспитывали дедушки меня, и понимаю, что здесь одновременно и сложность, и простота, но совершенно другого рода. Не нужно заранее готовиться и подбирать правильные слова, придумывать и заставлять делать специальные упражнения своих наследников. Нужно просто любить их и самим жить праведно, цельно и достойно, а наши дети и внуки, смотря и повторяя за нами, всё скопируют… Так же, как и мы – естественная и неизбежная копия в частях и продолжение в целом наших дедушек…