Лихоимка

–Может аномальная зона?

–Может. Провал где-то уже рядом. Значит так, вы отдыхайте, а я вокруг похожу, поищу его.

Я запротестовала:

–Нет, вместе будем искать, тебя это аномальное место уведёт и, поминай, как звали. Нас всех. Дениска вставай, пошли.

Дениска нехотя поднялся, но спорить не стал. Мы, перелезая через поваленные стволы, пошли дальше. Постепенно, мягкий мох под ногами сменила твёрдая почва, ковром покрытая еловыми иголками и мне даже показалось, что пошли мы немного в гору. Я шла последняя. Сзади меня что-то хрустнуло, я оглянулась. Позади меня был густой серый туман. Лежал как снег на голых ветках, земли тоже не было видно. На голых? Я вздрогнула. Резко развернувшись, чтобы крикнуть Ивану с Дениской, я замерла. Со всех сторон меня обступил туман. Потом я громко позвала: «Денис! Иван!». Никакого ответа. Я пошла вперёд. Из-за тумана, пришлось идти на ощупь. Через несколько шагов я наткнулась рукой на дерево, сделала шаг вправо – снова дерево. Деревья были без коры. Я снова закричала, уже от страха. Высоко надо мной раздался звук от натянутой струны и зазвучал, как бесконечная панихида. Вдруг, сзади, на моё плечо легла холодная рука. Я оглянулась и меня забила нервная дрожь – позади меня стояла снегурочка. Я отшатнулась и, запнувшись за корягу, полетела на землю. Надо мной сразу же сомкнулся туман. И сквозь него ко мне потянулась рука. Я зажмурилась. А звон всё громче звучал и вокруг меня, и в моей голове. Очнулась я от того, что кто-то тряс меня за плечо. Понемногу я стала слышать: «Ольга, Ольга, да очнитесь же!» Звона уже не было.

Когда я открыла глаза, надо мной склонились с испуганными лицами Иван с Дениской.

–Тётя Оля, что случилось, ты сначала пропала, а потом снова появилась! Мы тебя долго растормошить не могли. Напугала нас.

–Оля, ты что-то видела?

–А сколько меня не было? – я попыталась сесть.

– Примерно минут десять. Мы заметили, что тебя нет, кинулись искать, кричали тебе. Потом Полкан стал нюхать это место, где ты сейчас лежишь, мы и поняли, что он что-то неладное почуял. А потом ты появилась. Прямо из воздуха.

–Меня окутал густой серый туман, и я оказалась в том самом лесу, из моего сна, только не на дорожке, а внутри тумана. И рядом стояла снегурочка. Потом я упала, а она ко мне руку тянула.

–Ты с ней говорила?

– Нет, я так испугалась, что закричала, потом упала и закрыла глаза. И опять этот тоскливый звук. Так неожиданно всё произошло.

Иван задумчиво посмотрел вокруг и сказал:

–Не знаю, в заднице какого мира ты побывала, но напугала ты нас здорово. Будем начеку. Идём так – сначала я, потом ты, потом Денис. Оля, если что пойдёт не так, сразу же кричи. Поняла?

Мне помогли подняться, Иван взял мой рюкзак и мы пошли дальше. Дорога шла в гору. Лес стал немного светлее, но был таким же угрюмым и тихим. Я шла и думала, что, скорее всего, такие провалы в странный лес будут ещё не раз. Ведь не просто так меня выхватило среди бела дня, а что-то хотели мне сообщить, или предупредить, а может посоветовать. А я, как дура, испугалась, закричала. Всё, больше никакого трусливого поведения и я буду к этому готова. Придав себе решительный вид, я вернула себе обратно свой рюкзак и зашагала вперед. Иван только присвистнул:

–Вот это я понимаю – самодисциплина!

Полкан крутился возле меня, Дениска тоже не отставал. Мои защитники. Через какое-то время перед нами оказался небольшой овраг, внизу которого бежал ручеек. Иван остановился и махнул рукой влево:

–Вроде дошли, возьмём немного влево, уже, похоже, близко.

И как только это он понял? Лес, он везде лес, одинаковые деревья, похожие друг на друга, бесчисленные пригорки и овражки. Не понимаю!

Я заметила какую-то неправильность пейзажа – сосны и ели были какие-то поломанные, однобокие. Кое-где поднимались из земли большие валуны, на некоторых был мох. Но самое главное – птиц не слышно.

Я обратила на это внимание Ивана, он ответил:

–В лесу много таких мест, не знаю почему, но живность не любит здесь селиться. Может, чувствует что, для меня это всегда остаётся загадкой. А может прав был мой отец, который рассказывал, что в начале шестидесятых, леса обрабатывали с самолётов препаратом ДДТ – против энцефалитного клеща. Клеща и вправду стало меньше, но ненадолго. А вот птицы исчезли надолго. И дело не в яде. В малых дозах ДДТ не опасен для млекопитающих и птиц. Но это очень стойкое химическое вещество, которое не разрушается и не теряет своих свойств годами. Птицы, наклевавшиеся отравленных насекомых, накопили в себе такие концентрации ДДТ, что это нарушило формирование скорлупы у их яиц. Она стала такой тонкой, что ломалась при насиживании, и зародыши погибали, не успев вылупиться. Год за годом птицы оставались без потомства – и их становилось все меньше и меньше. Обычно, птицы предпочитают селиться в тех же местах, где жили их родители. И очень нескоро опустевший лес заселится потомками тех птиц, которые жили в других лесах, не подвергшихся обработке. А именно сюда птицы больше не вернулись.

–Как всегда! Человек хочет, как лучше, а получается хуже некуда. – Вздохнула я.

–Мы учимся, но очень уж дорогая цена наших ошибок.

Мы уже целый час крутились на одном пятачке, прошаривая осторожно палками, которые нам срубил Иван, под каждым кустом, каждую кочку. Потом перешли на следующую возвышенность, где, после долгих усилий, всё-таки нашли провал. Выглядел он как очередной пригорок, рядом с которым красовался огромный валун в форме сгорбленного медведя. Дыра в земле была закидана мелкими стволами, ветками, а сверху над ними уже колосились травы и кустарники. Мы расчистили спуск в провал, размер у него был не маленький – примерно метр на полтора. Иван осторожно проверил края, включил свой мощный фонарик и мы легли вокруг провала, свесив головы вниз и пытаясь разглядеть хоть что-то. Пахнуло сыростью. Стенки уходили вниз и в бок, поэтому дна провала не было видно. Провал внизу был немного у̀же, чем наверху. Видно было метров семь-восемь. Поверхность стенок была шероховатая с множеством острых сколов.

–Надо спускаться, пока солнце не село и светло – Иван поднялся, пошёл к рюкзаку.

–Ты что один собрался? Нет, я с тобой спущусь, а наверху для подстраховки Дениску оставим.

–Я тоже с вами хочу! – решительно возразил Дениска.

–Да, давайте все спустимся и ещё веревку плохо привяжем, и рюкзаки с собой возьмём, чтобы наверняка нас никто не нашёл! – Иван достал веревку, привязал её к своему ремню – Веревка тридцать метров, я закреплю её на этой сосне. Ваша задача – молча слушать и, если надо будет, помогать тянуть верёвку, чтобы я быстрее выбрался. Я буду её периодически дёргать. Если два раза – значит всё нормально, ждёте дальше, а если три раза – тяните её вверх. Если что найду и вверх вам передам – снимите, веревку снова опустите. Ну и если никакого движения – тоже тяните вверх. Ну, и сами сориентируетесь тогда на месте. Понятно? Я что смогу, то сфотографирую. – Иван посмотрел на часы – Без пятнадцати три, всё, поехали.

Крыть нам было нечем, у Ивана всё-таки опыт в таких делах, а мы с Дениской городские жители. Иван прикрепил к поясу фляжку, походную небольшую сумку, фонарик свой он прикрепил на кепку, защитный респиратор повесил на шею и стал спускаться вниз. Мы с замиранием сердца стали за ним следить. Полкан, поскуливая, лёг на край провала и с тоской глядел вслед хозяину. Опустившись метров на пять, Иван поднял голову к нам и сказал: «странный запах, похоже, какой-то токсин». Надел маску и стал спускаться дальше. Потом его не стало видно, только свет от фонарика качался. Потом не стало видно и света. Дениска взял в руки веревку:

–Так я лучше буду чувствовать, когда он будет её дёргать. Вроде, он перестал уже спускаться, веревка уже не так туго натянута.

Как Иван и обещал, он периодически дёргал веревку.      Мы с Дениской сняли сапоги, куртки. У меня тоже был фонарик, поэтому я внимательно стала рассматривать стены провала, отковырнула какой-то камешек, но не удержала его и он скатился вниз. Прошло минут сорок, пока верёвка дёрнулась три раза и мы потащили её наверх. К ней была привязана корзина, в которой лежал заплесневелый и почти истлевший мешок, из дырок в нём виднелись острые камни. Пахло от него землёй и ещё чем-то сырым и неприятным. Мы отвязали корзину и сбросили верёвку обратно. Мешок, когда мы его переставляли подальше от провала, рассыпался и оттуда вывалился десяток камней с игольчатыми символами, близнецов камней, найденных в тайнике. И ещё толстый грязный предмет, похожий на походный командирский планшет, набитый какими-то бумагами. Верёвка дёрнулась еще три раза. Мы начали её тянуть, вернее попытались её тянуть, но, так как по ней поднимался Иван, то наших с Дениской сил не хватало, чтобы вытянуть его самим. Иван вылез из провала грязный, с чёрными угольными следами на всей одежде, на руках, на лице и даже на кепке. Он сразу сбросил куртку, я полила ему на руки воды, он умылся, попил и растянулся на траве. Полкан тщательно его обнюхал. Я попыталась отчистить его куртку. Он махнул рукой:

–Ольга, не старайся, я специально старую надел – Он сел – Итак, лаз ведет в природную пещеру, небольшую, метров двадцать площадью, почти круглую. От неё тянутся в две противоположные стороны уже выработанные коридоры. Длинный коридор оканчивается такой же природной пещерой, как и первая, только вытянутой. Я прошёл сначала по правому коридору, короткому, потом по длинному. Оля дай мне куртку, – я подала ему куртку, и он достал из неё блокнот – вот, я схематично начертил расположение пещер и коридоров, один коридор метров двадцать, другой меньше, всего метров пять.

Он протянул мне листок, на котором была нарисована круглая пещера и уходящие друг от друга лучики-коридоры, один длинный, заканчивающийся овалом, а другой короткий. Иван продолжил:

– Видимо те, кто здесь работал, пытались и в другие стороны копать. Со всех сторон пещеры сколы и ниши глубиной до полметра, но дальше дело не пошло. Я думаю, что его забросили ещё и потому, что не было смысла копаться в пустой породе. А в коротком коридоре ещё, и потолок обвалился в конце – в штреках одной искры достаточно, чтоб обрушился верх, а раньше только открытым огнём освещали разработки. И что меня ещё насторожило, когда я спускался – запах, не могу сказать какой. В первой пещере раскиданы несколько корзин сломанных и истлевших. И ещё … Там два скелета.

Мы, как пораженные, смотрели на Ивана. Он взял из куртки телефон:

–Драка была не шуточная.

Мы посмотрели фотографии. Два скелета были рядом – один сидел, прислонившись к стене пещеры, другой лежал напротив лицом вниз (или тем, что было когда-то лицом), вытянув к своему противнику, или товарищу, одну руку. Иван достал из голенища нож, который был завернут в чёрную тряпку и протянул нам. Я не захотела его брать, взял Дениска и стал его рассматривать. Ручка у ножа деревянная, грубо вытесанная, лезвие сантиметров двадцать пять, ржавое и всё в пятнах.

– Это что касается обстановки, чтобы вы имели представление. Бумаги в сумке рассмотрим, когда домой вернёмся. А насчёт нашего дела. Когда я пошёл по длинному коридору, то услышал шёпот, который эхом разнёсся по всем коридорам.

Мы с Дениской напряглись. Я спросила:

–Чей?

–Женский. Мне показалось, что женский. Я даже, сначала, подумал, что ты мне кричишь, выскочил обратно к лазу, а там – тишина. Вернулся в пещеру, а там опять слышно шёпот. Что шепчет – не понятно, то ли жалуется, то ли молится. – Он усмехнулся – Мурашки–то по мне сначала побегали, да думаю, шёпот никого ещё не убил. Может токсичный запах как-то на голову действует, чудится всякое. Пошёл снова в длинный коридор, он немного вправо идёт, не по прямой, а по большому кругу. Вышел ко второй пещере, а там вот это – он снова протянул мне свой телефон – листай.

Мы с Дениской начали просматривать фотографии – на каменной стене высечены опять эти же символы в виде рассыпавшихся иголок.

–Но это не самое главное. Они изменяют очертания. Это фотография одной и той же стены, только в разные промежутки времени.

Я внимательно вгляделась. Да, символы были разные!

–Как это возможно? Они же на камне высечены!

–Да, на камне. Представляешь, идеально ровная стена из серого камня, на ней выбиты символы, кажется, уж куда надёжнее, а потом, бац! И на этой же стене, на всей, появляются другие символы. Сам не понимаю. Самое удивительное в том, что глаз не ухватывает момент, когда один символ сменяет другой, я это понял, когда увидел вот это. – Он показал мне на вторую фотографию – Смотри, во второй строчке в начале с десяток вертикальных единичных палок. А потом – он пролистнул на следующий снимок – эта же вторая строчка, но уже после двух вертикальных палок идут под разными углами несколько сдвоенных палок. Трудно в такое поверить, даже когда видишь всё своими собственными глазами. Это было бы сразу понятно, если бы было написано на знакомом языке. А эти знаки все, как на одно лицо. Ёлки-иголки. Может, там просто пара текстов меняется, может каждый раз новый, разбираться надо. Я сделал десять фотографий. Потом посмотрим. На полу валялось несколько сколотых камней, я их нагрузил в мешок, который нашел рядом со стеной, и поднял вверх. Но на сколотых камнях символы остаются статичными. И ещё вот. – Он достал из нагрудного кармана маленькую палочку, заострённую с одного конца и со следами тёмного вещества на конце.

–Похоже, символы переписывали на бумагу, может даже наша рукопись отсюда.

–А сколько там символов? – спросил Дениска.

–Да я их и не считал, атмосфера там не располагает надолго задерживаться.

Мы снова и снова рассматривали фотографии. Поверить в это было очень сложно. Строки везде были ровными и высота символов была одинаковая. То, что тексты начали повторяться, первым заметил Дениска. Восьмая фотография была копией первой, девятая – копия второй, десятая – копия третьей. Это по первой строчке мы поняли. Но надо , конечно, их внимательно изучать, а нам уже было некогда , пора было собираться в обратный путь, чтобы вернуться засветло. Мы быстро доели все наши припасы, собрали пожитки. Стали закидывать лаз. Мы аккуратно разложил те палки, которыми раньше он был закрыт, потом стали закидывать сверху ветками, как вдруг зарычал Полкан и кинулся к провалу. Из завала поднялась по веткам неясная тень. В тот же миг, невидимое солнце окрасило огромный валун, стоявший рядом, в кроваво-красный цвет. Под ветками мелькнули пятна клубившейся темноты, потом всё исчезло. Не двигаясь, мы простояли с минуту.

Первым очнулся Иван:

–Ну вот. Я в вашем клубе.

–Добро пожаловать! – Невесело ответила я – Всё лучше и лучше. Мне кажется, что камни надо вернуть.

–Да, ты права. – Подумав, согласился Иван – Вряд ли нам они нужны, а сторож, похоже, очень волнуется за них. Может нам и не надо знать, что на них нацарапано.

Я согласилась, и мы, разобрав с одной стороны нашу конструкцию, скинули камни обратно в провал. Они с грохотом покатились в тёмную пустоту.

–Иван, а может тень, которую мы видели в доме, не рукописью интересуется, а камни хочет вернуть? На место, то есть сюда?

–Вполне такое возможно. Нам надо вернуть все камни сюда. И не просто скинуть, а отнести во вторую пещеру.

Обратно дорога заняла меньше времени, чем мы потратили на путь до провала. Даже Полкан не бегал вокруг нас, а неторопливо шёл в двух шагах от хозяина. Иван показал на содранную кору на одном из деревьев:

–Рысь со своим выводком здесь охотится. Давно уже это её вотчина. Зимой часто вижу следы, иногда близко походит к охотничьей сторожке. Она в поисках пищи проходит до 30 км в день. Выходит на охоту затемно, молча подкарауливает добычу, и делает прыжок до четырёх метров. Один раз, зимой прыгнула на меня, я в последний момент почуял и отпрыгнул. Она промазала и в несколько прыжков скрылась. Если бы на моём месте был бы заяц, то она бы за ним погналась. Человек для неё крупноватая добыча. Хотя отец мне рассказывал, что на его памяти один раз рысь задрала охотника в лесу. Долго она не гонится, не больше ста метров, выдыхается быстро. Красивое животное. В этом году у неё котята появились в конце апреля. Если, обычно, ей одного зайца в сутки хватает, то сейчас, чтобы троих котят прокормить, а им уже месяца по два, надо ей хорошо побегать, чтобы всех подкармливать свежей добычей. Волков у нас здесь нет, так что, дай бог, поднимет всех своих малышей.

Так, за разговорами, мы и дошли до Выселок. Было ещё светло. Иван отказался с нами поужинать, заторопился домой, но оставил нам Полкана:

– Умный пёс, охранять вас будет добросовестно. Завтра с самого утра приду к вам. Отдыхайте.

 Он ушёл, а Полкан ещё долго жалобно смотрел вслед своему хозяину, потом лёг у ног Дениски. Перед ужином мы сбегали к речке искупались. Всё время, пока мы плескались в реке, Полкан ходил по краю воды, с тревожным видом глядя на нас, и время от времени склонялся к воде полакать.

Необходимость в дежурстве отпала. Я села за свои записи. Дениска пошёл к скале звонить. Полкан остановился в нерешительности, сначала оглянулся на меня, внимательно посмотрел, потом снова сделал несколько шагов за Дениской. И видя, как он мучается от необходимости сделать выбор, я тихонько махнула ему рукой: «Полкан, иди за Дениской». Пёс рванул вслед за Дениской. Какой же он умный! Сразу захотелось завести собаку. Записав все события ночи и дня, решила посмотреть бумаги в планшете, которые нашёл Иван в провале. Осторожно достала их, страницы были очень ветхие и пахли плесенью. На первых восьми листах были нарисованы символы, видимо, срисованные со стены в провале, в нескольких местах перечёркнутые. Одна страница была вся перечёркнута. А на следующем листке, неровными печатными буквами, был написан текст (сохраняю стилистику письма):

Чтобе зло забыло твоё лицо

камни наперёд обратно задрузь заростет всё

с другой стороны выйдеш хозяин встретит

вещь каку попроси у него

инно блазить будет не выйдешь из лесу ево

Следующий лист отличался от других, бумага была лучшего качества, потоньше. Наверху крупными буквами были перечислены слова: «Торна, неслыш, шишига, баган, вазила». Все слова зачёркнуты.

А ниже снова текст, написан неровным угловатым почерком:

«Когда бабка Лукерья помирала долго мучилась

Мамка моя около неё сидела она ей говорит

Отнеси камни обратно он не даст спокоя пока

Обратно не получит потом заревела

Пустовалова-то он убил

ночью его на телегу и в лесу закопал зверь

Молись я молилась чтоб господь простил

Мамка не поверила говорит бабка в бреду была

А камни отнеси их дома держать не надо»

Я аккуратно всё переписала себе в блокнот. И пошла к Дениске, чтобы поискать в интернете имена незнакомые. Я, почему-то, решила, что это имена. Перешла речку, пошла по другому берегу. А там, по полю, Дениска бегают с Полканом, играются. Вот же поросёнок, отец там, наверно, с ума сходит, а он и не думает звонить. Я их окликнула, и мы вместе залезли на гору. Сначала Дениска поговорил с мамой, потом с папой. Потом мы стали искать в интернете имена. Оказалось, что например, «вазила» – это дух-покровитель лошадей, а «баган» – дух-покровитель рогатого скота. Не нашли «неслыш» и «торна». А «Шишига» оказалась какой-то мелкой нечистью.

На обратной дороге Дениска говорит:

–Папа сказал, что завтра они приедут.

–Они?

–Ну да.

–С кем он приедет?

–Не знаю, какой-то он нервный, завтра сами увидим.

–Ты хочешь домой?

–Нет, классно здесь, мне нравится. Я бы на всё лето остался. Настоящие приключения, у меня никогда раньше таких не было.

Мы ещё раз искупались, Полкан зашёл в воду уже по пузо и радостно лаял. Хорошо летом, комаров только очень много и букашки в кашу падают. Мы не стали подбрасывать в костёр дров, наш сторож не боится остаться в темноте. Дениска пошёл побродить по деревне с Полканом. Я развернула наши артефакты. Ещё раз разглядела камни. Да, их нужно отнести на место.

Спать мы легли поздно. Надо же, как расслабляет людей чувство защищённости! Мы даже ещё раз сходили в дом. На удивление, Полкан не высказывал беспокойства ни в доме, ни в холодной кладовой, куда спустился с ним Дениска. Мы вернулись к палаткам. На улице было душно, как перед дождём.

–Знаешь. Тётя Оля, я решил, как вырасту, заведу себе такую же собаку – Олег ласково погладил Полкана, который сидел возле него.

–А почему когда вырастешь, а не сейчас?

–Мама не хочет. Говорит, что шерсть будет кругом и хлопот много с собакой.

–Я тоже подумываю взять щенка, так что приедем из деревни в город и сходим вместе на птичий рынок и выберем щенка. Ты будешь приезжать ко мне, гулять с ним, он к тебе привыкнет и будет тебя любить. И будет нашей общей собакой. Согласен?

Дениска радостно закивал. Я залезла в палатку, оставив их с Полканом у догорающего костра. Растянулась на одеялах и подумала, что последние две ночи я так толком и не спала, закрыла глаза и провалилась в долгожданный мирный сон. Среди ночи пошёл дождь, и я слышала, сквозь сон, как капли весело стучали по палатке, напоминая мне какую-то знакомую мелодию.

Сон. Окончание.

-А кто ты?