Карьера мятежника

Мне не хотелось уходить, снова оставлять ее, и во рту стоял горький вкус тоски.

— Надо, — она подошла вплотную, обняла меня и положила голову мне на плечо, я ощутил ее запах, тонкий и нежный, который всегда будет вызывать у меня мысли о светлом, чистом и приятном.

Так мы простояли несколько мгновений, потом я чмокнул ее в макушку и повернулся. Сделал шаг, и передо мной открылась бездна фиолетового пламени.

* * *

Они все были тут, в портальном зале, где я их оставил.

Растерянно моргавший Макс, сосредоточенный Ррагат, хмурая Юнесса и невозмутимый Дю-Жхе. И шавван-техник, которого сюда притащили насильно, чтобы он настроил нам точку выхода.

Но занга же вроде осталась снаружи, с оглушенными часовыми?

Или не выдержала, решила посмотреть, что тут происходит?

— Это ты? Что вапще происходит? — спросил мой земляк. — Не туда отправили?

— Туда, только я уже вернулся.

Ощутив толчок в лодыжку, я глянул вниз и обнаружил Котика — он смотрел на меня с осуждением, и на морде у него читалось вполне красноречивое «Это что, ты хотел меня там бросить?».

— Так быстро? Быстро? — осведомилась Юнесса.

— Эй, вы обещали меня отпустить! — вмешался техник, гнев в котором на мгновение одолел страх.

— Но мы же не сказали, когда именно, — я посмотрел на него с сочувствием: вот влип чувак просто потому, что оказался рядом. — Уберите его пока в сторону. Тут дело такое… Сложно объяснить…

Я замялся.

Ррагат, недолго думая, ударил техника прикладом по затылку, а Дю-Жхе подхватил обмякшее тело и аккуратно уложил на пол.

Они смотрели на меня, все четверо, а я мучительно пытался отыскать нужные слова.

Понятно, что я, центурион, уже втравил своих десятников в неприятности, они помогли мне дезертировать. Но все еще можно замять, свалить на безумного землянина Егорандреева, отмазаться, сделать вид, что я их заставил, хотя в такое конечно мало кто поверит, но в общем бардаке, когда всем не до того, может проскочить.

Сейчас же мне нужно, чтобы они сами дезертировали.

— Все вы знаете про мою дочь, — сказал я. — Ради которой я сюда и завербовался.

— В натуре, — буркнул Ррагат, остальные ограничились кивками.

— Ее похитили.

— Что? Как так? — Макс вытаращил глаза и замахал руками. — Кто?

— Есть такое общество Трех Сил, вроде бы давно исчезнувшее… — и я пересказал все, что знал о древней организации, к которой принадлежали Иван, погибшая Фагельма и воскрешенная Лиргана, которая прячется сейчас где-то в джунглях вместе с отрядом головорезов.

— И они уперли твою дочь? — уточнил Дю-Жхе, когда я закончил. — Но зачем?

Я вздохнул и почесал в затылке.

По всему выходило, что мне придется сообщить им, кто такая Юля, и тут я даже не знал, с чего начать. Слишком невероятно все выглядело, казалось дикой сказкой, чтобы принцесса вышла замуж за простого работягу вроде меня.

— Ну, моя жена из семьи Гегемона… — и я словно бросился в прорубь. — Сам не знал! Честно!

Юнесса вытаращила глаза, Ррагат принялся изощренно ругаться, Макс застыл с открытым ртом, и только Дю-Жхе остался невозмутимым.

— Вот это клево, — протянул мой земляк, когда я замолчал. — Это прямо как в кино! Придумал, да?

— Данетже! — мне хотелось броситься к нему, встряхнуть за грудки, чтобы он понял, поверил. — Подумай сам! Можете придумал, но Три Силы тоже в этом уверены?! Шантаж! Похищение!!

— Нелепая бредятина, — Юнесса дернула себя за мочку уха очень знакомым движением. — Ты ждешь, что мы тебе поверим? Ты там опился или обдолбался?

— После того, как мы нашли тот странный предмет, я готов поверить во что угодно, — проговорил Дю-Жхе.

Он имел в виду Сияющий Обруч, который мы добыли в одном из огрызков нашего линкора, некогда могучего и красивого «Гнева Гегемонии».

— В общем я с тобой, — продолжил ферини. — Лучше погибнуть, помогая другу. Достойная цель, — и он кивнул.

— Нет-нет-нет! Ты сошел с ума! Как сказал Чикатило — от психов не протолкнуться! Кошмар! Ха-ха! — и Макс забегал кругами, качая головой и посматривая на меня почти с ужасом.

— А чего ты хочешь от нас? — спросил Ррагат. — Чтобы мы за тебя вписались?

— Да. Такая ботва, что я один не справлюсь. Надо освободить дочь. И побыстрее, — упоминать о том, что Сашке в любой момент может поплохеть, я не стал, незачем им это знать. — Отправимся на столичную планету, выкопаем эти Три Силы из-под земли, и покажем им, где бриан зимуют! Ведь мы сможем!

— Нет-нет-нет! — повторил Макс.

— Я никого не заставляю, — я развел руками. — Тебе нужны деньги, я понимаю. Возвращаться домой, так не с пустыми руками, чтобы все долги отдать и жить спокойно, — перевел взгляд на Ррагата. — А у тебя брат, который не проживет без того, что ты ему шлешь.

Широкое лицо шаввана отразило сомнения, он почесал подбородок в редких чешуйках.

— А ты… — я посмотрел на Юнессу.

— Я не обязана воевать за твою жену и твою дочь! — в огромных синих глазах стояли слезы, и я помнил, что когда-то рассказала мне занга: что у нее некогда был выкидыш, после которого у нее никогда не будет детей. — Только… только я пойду с тобой! Вертела я тебя!

Я изумленно заморгал — вот она, женская логика, в полный рост!

— Ну ладно, — сказал я. — Приводите этого самого в чувство, пусть портал настроит. Отправимся немедленно.

— Втроем мы не справимся, — буднично проговорил Дю-Жхе. — Надо больше бойцов. Придется…

— Почему втроем? — обиженно заявил Ррагат. — Я точно с вами, братва. Без базара!

Я улыбнулся — шавван сам родом со столичной планеты, он знает этот мир, и с ним будет намного лучше.

— Макс? — я посмотрел на своего земляка.

Его бледная, опухшая физиономия была перекошена, на переносице блестели капли пота. Губы шевелились, но я даже не пытался прочитать, чего он там такого шепчет, наверняка изощренные проклятия в мой адрес.

— Ладно… — выдавил он наконец. — Мы им покажем! Я с вами!

И он выставил ладонь.

Инопланетяне с удивлением вытаращились на нее, явно не поняли, что от них ждут. Пришлось хлопнуть Макса по руке, да еще и воскликнуть фразу из древнего кино «Один за всех и все за одного!», чтобы остальные поняли.

* * *

Пришибленные часовые лежали там, где мы их оставили, и ночь была такой же темной.

На Земле я провел несколько часов, тут же, на Бриа, прошло не больше пятнадцати минут с того момента, как мы ворвались в портальный зал.

— Как бы они нам не помешали, — пробормотал Дю-Жхе, добавил каждому по маковке, и мы зашагали дальше.

Мы повторили свой маршрут среди палаток, разве что в этот раз шавван-техник путешествовал не на плече ферини, а шагал сам со связанными руками и кляпом во рту, и Ррагат подталкивал его в спину дулом автомата.

— Будите всех, — велел я, когда мы оказались в распоряжении нашей центурии. — Собирайте все, что можно. Боеприпасы, сухпаи — неизвестно еще, куда мы попадем.

Вот в том, что не на армейский склад, я был уверен.

Через пятнадцать минут рядом с моей палаткой собрались все здоровые бойцы. Подмигнули мне близняшки-веша, с неприязнью уставился американец Билл, и наверняка про себя помянул недобрым словом русских и Путина.

— Ну что, бойцы? — сказал я. — Кто хочет убраться с Бриа прямо сейчас?

Ответом мне стали десятки недоуменных взглядов.

Если бы эти люди — в широком смысле слова — не прошли со мной через настоящий ад, то наверняка решили бы, что я шучу.

— Я не против, — буркнул здоровенный вилидаро. — Надоели мне эти джунгли до жопы.

Кто-то еще буркнул одобрительно, другие закивали.

— А если для этого придется дезертировать? — уточнил я. — Покинуть армию Гегемонии?

— Вообще это, и что какое? Как оно в смысле, что за ерунда? — забормотал Билл. — Разрешите обратиться, в смысле.

Хорошо, что хоть к концу бессмысленной фразы он вспомнил о субординации.

Простым бойцам я не собирался рассказывать всего, но держать их в неведении тоже не мог.

— Мне нужна ваша помощь, — сказал я. — Мою дочь похитили и держат в заложниках. Похоже, что в Столице. А там сейчас безвластие, поскольку Гегемон отправился в мир иной. Наследники вот-вот вцепятся друг другу в глотку.

Новость вызвала сдержанный ропот, но особой печали на лицах я не обнаружил. Слишком высоко правитель огромной звездной империи, слишком далеко от подданных, и всем на него наплевать, как и наплевать на то, кто именно займет трон следующим — для простых шавванов и кайтеритов это ничего не изменит.

Неожиданно, но первым меня поддержал Билл, с которым я всегда был на ножах.

— Так это, чего, я готов! — воскликнул он. — Десятники ведь с тобой, центурион?

— Да, — я кивнул. — Все четверо идут со мной.

— Своим надо помогать, это реальная тема, — влез Ррагат. — А детей красть — западло! Найдем этих крысюков и уроем!

— А если кто не хочет становиться дезертиром? — я не сразу понял, кому принадлежит тонкий, срывающийся голос: Пира, изящная красотка-жевельде, на щеках горит румянец, перья на голове подрагивают, словно их ерошит невидимый ветер.

— Того мы разоружим, свяжем и оставим, чтобы он мог честно сказать, что сопротивлялся, — я пожал плечами. — Только вот поверит ли его оправданиям Служба надзора? И лично трибун Геррат?

При упоминании контрразведчика многие лица исказились от злости.

— Решайте быстро, — сказал Дю-Жхе. — Мы должны пройти через портал до рассвета. Благородное дело стоит денег и крови. Поверьте мне.

Я все ждал, что он вставит какую-нибудь пословицу своего народа, но в этот раз ферини этого не сделал.

— Я остаюсь! — воскликнула Пира, и у меня на душе стало легче: без нее, откровенно говоря, мне будет проще. — Хотя нет! Я пойду с вами! Это замечательное приключеньице! Красотища!

Ну вот, недолго музыка играла.

Отказников набралось десять человек, то есть со мной собрались отправиться тридцать шесть. Не армия, и для настоящей войны мы не сгодимся, но Ивану и его Трем Силам мало не покажется, когда мы до них доберемся.

— Веревки! — приказал я, и мы принялись разоружать собственных соратников.

И версия о том, что они не хотели идти с нами, что сопротивлялись, будет выглядеть более достоверной, и уж точно никто не сдаст нас в последний момент.

На то, чтобы аккуратно сложить связанных в одной из палаток, у нас ушло десять минут. Потом мы навьючили на себя рюкзаки, доверху набитые всем, что удалось найти, и двинулись обратно к кольцевому валу, внутри которого лежал огрызок «Гнева Гегемонии» с работающим порталом.

Но едва миновали первый ряд палаток, как шагавший первым Дю-Жхе остановился.

— Что-то не так… — сказал он, оглядываясь.

— Хрр, — поддержал его Котик, уши которого нервно подергивались, а шерсть на спине стояла дыбом.

Лагерь выглядел таким же тихим и сонным, как раньше, но и правда что-то изменилось, хотя не мог понять, что именно.

— Давай быстрее, — велел я.

Когда впереди показался линкор, я не выдержал, выругался про себя: на валу стоял, небрежно держа автомат, некто в броне и шлеме. Я активировал фильтр ночного зрения, и мне захотелось ругаться вслух: щуплая фигура, тонкие усики на узком лице, пристальный взгляд.

Трибун Геррат собственной персоной, чтобы его черти взяли.

— Вот и конкретно бунтовщики, — сказал он, покачивая головой. — И кто их ведет? Центурион Андреев, которого так давно подозревают в измене, но никак не могут ее доказать… Однако в данных обстоятельствах ничего доказывать уже и не нужно, все улики налицо? Нападение на товарищей по оружию, дезертирство и склонение к дезертирству других. Вполне достаточно, чтобы по законам военного времени расстрелять на месте.

— Уйди с дороги, — буркнул я.

— Я-то уйду, а вот мои бойцы останутся, — Геррат улыбнулся. — Полезете в лоб? Сомневаюсь. Ты же не идиот, Егор.

Проклятье! Откуда он тут взялся? Спал бы себе в своей палатке!

И он тоже не идиот, наверняка разместил бойцов по всему валу, до которого метров тридцать открытого пространства. Попробуем атаковать, все тут и ляжем, кто убитым, кто раненым, и тогда никто не спасет Сашку и Юлю, а на моей совести окажется три с лишним десятка трупов.

Что делать?