Тайна всегда со мной

– Можно с ними поговорить?

– Они здесь больше не работают.

– Ну а тот, кто был на дежурстве ночью?

– О Ярославе ничего плохого сказать не могу. Исполнительный, аккуратный. Пьет, конечно… Ну а кто здесь не пьет? Нам впору вместо молока водку за вредность выдавать.

«Обойдетесь», – подумала я про себя, а вслух спросила данные санитара и охраны. Смена Ярослава уже закончилась, а вот сторож еще пару часов должен был быть на месте.

Я спустилась в холл, там высокая худощавая женщина лет шестидесяти, в накрахмаленном халате держала высоко над головой внушительных размеров папку, а вокруг нее гудела толпа, да так, что слов сотрудницы было не разобрать. «Бардак тут, похоже, повсюду», – заключила я и покинула здание. Через дорогу был небольшой круглосуточный магазинчик, в нем я купила бутылку холодного пива и вернулась в бюро.

– Макар Игнатович? – позвала я, протягивая в окно будки охраны только что купленную бутылку.

– Взяток не берем, – бодро ответил щуплый мужичок лет семидесяти и приосанился.

– Отвлеку вас ненадолго, – улыбнулась я в ответ и рассказала, откуда пожаловала.

– Проходите. – Сторож открыл мне боковую дверь и указал на хлипкую табуретку рядом со своим стулом. Я хоть и вешу чуть больше пятидесяти, посмотрела на нее с недоверием, но присесть пришлось. На стол перед Макаром Игнатовичем я поставила-таки принесенную бутылку, увидела рядом с собой кружку и протянула ему.

– Пейте, пока не нагрелось, – предложила я. – Последние сутки у вас тяжелые выдались.

– На работе не пьем. – Дед оказался не так-то прост и без боя сдаваться не собирался. Поставил бутылку под стол и развернулся ко мне.

– Как прошла сегодняшняя ночь?

– Да как обычно, – пожал он плечами.

– Камер у вас тут нет?

– Все на мне, да и кого тут стеречь?

– А снаружи?

– На улице три штуки висят. Одна над главным входом, вторая напротив и третья у приемника.

– А есть еще выходы из здания, кроме главного?

– А как же! На каждой стороне по запасному. Все как положено!

– Они на камеры попадают?

– Нет, – покачал головой сторож.

– Правильно понимаю, что те, кто входит и выходит из здания, в основном делают это здесь? – Я кивнула на главный вход.

– Все правильно, если не через приемник, то тут.

– За последние сутки много было посетителей?

– Вы же видите, что тут творится, – с ухмылкой кивнул он на толпу в холле.

– Ярослава, санитара дежурного, вы ночью видели?

– А как же. Когда не везут никого, милое дело телевизор вместе посмотреть или партеечку сыграть. – Макар Игнатович бросил взгляд на засаленную колоду карт, которая лежала на небольшом стеллаже.

– А давно вы тут работаете?

– Да как на пенсию вышел, так и устроился. Дети у меня в соседней области, у всех семьи. С женой я в разводе, а одному скучно, да и деньги не лишние.

– Тяжело такая работа дается?

– А я-то что, – пожал плечами сторож. – Мое дело нехитрое. Это санитарам с экспертами достается. Бывает, такого понарассказывают, что у меня, старика, волосы дыбом встают.

– Например?

– Вот ты, красавица, знаешь, что люди после смерти могут звуки издавать?

– Не-ет, – протянула я.

– И я бы не поверил, если бы своими ушами не слышал!

– Ничего себе. – Я прикрыла рот рукой в притворном изумлении, а сама отметила, что сторож легко может покинуть свой пост. – После такого грех не выпить. Борис Леонидович сказал, что нисколько не препятствует и даже в некотором роде поощряет, работа-то тяжелая.

– Это да, – деловито согласился сторож, а потом махнул рукой и достал принесенную мной бутылку. – Нагреется ведь и правда…

– Идеально с похмелья, – осторожно улыбнулась я.

– Да что ты, какое похмелье? Или думаешь, мы с Яриком ночью злоупотребляли? Так с ним и не напьешься особо, – усмехнулся старик и сделал глоток. – То ли дело Серега! По правде сказать, я бы скорее поверил, что в его смену такое могло произойти.

– Какое?

– Ну что трупов утром недосчитались.

– Это почему? Он что-то рассказывал?

– Да ничего он не рассказывал, и так видно. Подозрительный тип. Пьет как лось и не пьянеет. А уж как до денег охоч! Предложи ему кто какое дело, точно бы не отказался поспособствовать.

– А когда его смена? – поинтересовалась я.

– Дай-ка гляну. – Он потянулся к стеллажу и достал толстый журнал. – Через неделю аккурат выходит он из отпуска.

– А давно он отдыхает?

– Так три недели как к матери в Тамбов уехал.

– Макар Игнатыч, больше вас не задерживаю, но попрошу сообщить, если вспомните что-то, что может пролить свет на обстоятельства сегодняшней ночи.

– Эко завернула, – ухмыльнулся он, но номер телефона записал.

В конторе я застала Селиванова за неспешным распитием кофе. Экран рабочего монитора находился в спящем режиме, а в кабинете, кроме него, никого не было. Все это наталкивало на определенные мысли.

– Работы так много, что не знаешь, за что взяться? – спросила я не без издевки.

– Просто почувствовал твое приближение, я весь внимание.

– Рассказать особо нечего: ни эксперт, ни сторож ничего не видели. Санитар уже дома после смены, достала для тебя его контакты, – ответила я и потянулась к сумке, которую бросила на облезлый кожаный диван.

– Татьяна… – начал было Антон.

– Нет! – быстро отрезала я.

– Ты даже не дослушала, – обиделся он.

– Да я и так знаю, что ты скажешь: «Допроси санитара, найди родственников трупов…»

– Можно еще свидетелей поискать, – кивнул Селиванов, нисколько не смутившись.

– Можно вообще всю работу за тебя делать, да у меня своей по горло, – отрезала я и добавила: – Думаю, что, если бы кто-то из граждан увидел, как по улицам тащат трупы или, что хуже, они сами разгуливают, наша контора уже была бы в курсе.

– Ну просто допроси санитара, и все.

– Просмотр записей с камер на тебе. Ну или найди, кто этим может заняться. На улице у морга три штуки. – Я вышла из кабинета, не дожидаясь ответа.

Я позвонила Ярославу, и мы договорились о встрече на следующий день. Суббота – время для допросов внеурочное, но дома меня все равно никто не ждал, да и побыстрее хотелось узнать подробности такого загадочного исчезновения. То ли для того, чтобы скорее забыть об этих трупах, то ли потому, что я слишком любопытна, мне не терпелось докопаться до истины.

Вопрос, для чего кому-то понадобились трупы, не давал покоя. Сомнительно, что их выкрали с намерением продать на органы, но совсем такую вероятность отметать не стоит. Возможно, целью было скрыть следы какого-то преступления – это объясняет то, что исчезли они до вскрытия. Только вот нестыковка: поступили они в разное время, а понадобились кому-то вместе.

Я отправилась домой, где первым делом открыла ноутбук. Там меня ждали два письма от Беспалова. Я внимательно изучила каждое, но вопросов стало только больше.

Одна из пропавших, Людмила Ивановна Светлова, поступила в одиннадцатом часу ночи из квартиры, где проживала с матерью. Последняя обнаружила бездыханное тело дочери и сразу вызвала бригаду скорой помощи, которая диагностировала смерть и доставила девушку в морг. Именно ее готовили к вскрытию сегодня утром, без него причина кончины была не ясна. Девушка молодая, всего девятнадцать лет, без хронических заболеваний. Следов насильственной смерти предварительно обнаружить не удалось.

Вторую доставили около полуночи с места ДТП. При ней были документы, поэтому личность ее была предварительно установлена: Алла Вадимовна Лысенко. Подтвердить это смогли бы родственники после опознания: судя по документам, в результате аварии от лица девушки почти ничего не осталось. Однако опознать ее не успели. Кроме нее было еще двое пострадавших, которые ехали с ней в машине, – оба в тяжелом состоянии доставлены в областную больницу. На момент смерти покойнице исполнилось двадцать восемь, прописана она была в нашем городе и имела штамп о замужестве в паспорте. Только супруг ее, судя по всему, сейчас лежал в реанимации. Кто был вторым выжившим в аварии, указано не было, документов при нем не нашли.

Я откинулась на спинку стула и задумалась. Две молодые женщины поступают в морг с разницей в два часа. Одна внезапно скончалась у себя дома по неведомой причине, вторая – за рулем собственного авто в противоположной части города. Кроме пола их, казалось бы, ничего не связывает. Вопросов, как я и предполагала, стало только больше.

Я очень надеялась, что санитар, дежуривший сегодня ночью, сможет пролить свет на часть из них.

На следующий день я отправилась на встречу с ним. Мы договорились о разговоре в кофейне возле кукольного театра. Туда я добралась на автобусе, прихватив с собой заметки, которые успела сделать, изучая файлы из морга.

В помещении был лишь один мужчина без компании. Я решительно направилась в его сторону.

– Ярослав?

– Татьяна Юрьевна? – уточнил он в ответ. Я представляла его огромным суровым мужчиной, а на деле передо мной сидел улыбчивый молодой человек среднего телосложения. Светлые волосы коротко стриженны, глаза добрые, а на щеках едва заметная россыпь веснушек.

– Постараюсь не отнять у вас много времени, – заверила я. – Меня интересуют все, даже мельчайшие подробности вашего последнего дежурства.

– Смены у нас с восьми до восьми. Те, которые исчезли, были первыми, кого в мое дежурство привезли.

– После них был кто-то?

– Да, в три часа ночи доставили старика, а следом за ним – женщину. Первого нашли в собственном подъезде на лестничной клетке соседи. А женщина была со множеством ножевых ранений, думаю, муж постарался.

– А возраст ее помните?

– Тридцать, если не ошибаюсь. – Он инстинктивно поморщился, видимо, вспоминая поступившую.

– Но она никуда не делась?

– Нет, на месте.

– А сможете описать внешность всех трех женщин?

– Та, что второй поступила, после ДТП, – там вместо лица месиво было. Могу сказать только, что блондинка, волосы не очень длинные и, похоже, крашеные. Роста небольшого совсем, стройная. Первая же, наоборот, как новенькая… – Он осекся. – Извините.

– Ничего, ничего, продолжайте.

– Молоденькая совсем и красотка. Фигура как у модели: высокая, подтянутая. Лицо симпатичное, и волосы длинные очень, в косу заплетены были.

– А цвет?

– Светло-русый.

– А та, что с ножевыми ранениями?

– Среднеазиатской внешности она. Так тело до сих пор у нас, может, посмотреть хотите?

– Нет, обойдусь вашим описанием, – заверила я.

– В теле, не толстуха, но крупная женщина, – продолжил санитар. – Я еще удивился – кто ж ее одолеть-то смог, хотя с ножом дело нехитрое. Если знаешь, куда удар наносить, вопрос пары секунд.

– Я знаю, – не сдержалась я. Уж про ножевые ранения я знала прекрасно с детства получше любого санитара.

– Ну да, вы же из полиции, – улыбнулся Ярослав и отхлебнул кофе. Конечно, он не знал, где и как я росла, поэтому место моей работы было для него самым простым объяснением.

Отец – а росла я без матери – с раннего возраста учил меня разным премудростям: виртуозно вскрывать замки, прятаться от слежки, незаметно проникать в помещения. Кроме того, именно с ним я освоила различные приемы самообороны и нападения, благодаря чему и получила должность инструктора по физической подготовке в полиции.

Остальное я постигала уже в детдоме после того, как отец однажды исчез, предварительно снабдив меня подробными инструкциями. Я отправилась в полицейский участок и назвала код: «14091520 Тайна», как и велел отец. Тайной он всегда называл меня, а вот о значении цифр я не догадывалась. Не знаю, поняли ли что-то из этого шифра полицейские, детские психологи и серьезные дяди в костюмах, навещавшие одиннадцатилетнюю меня, но, по крайней мере, открыто не смеялись. Зато после многочисленных утомительных бесед определили в детдом.

Там по мере взросления я всерьез начала сомневаться в адекватности собственного родителя. Разумеется, в детстве, когда мы меняли места жительства каждые пару месяцев и держались от всех особняком, я была уверена, что он ни много ни мало тайный агент. Однако в подростковом возрасте эта версия начала всерьез трещать по швам. Особенно после того, как я поняла и приняла то, что, вопреки обещаниям, он за мной не вернется. Никогда.

Не впасть в отчаяние мне помогали мои друзья по детскому дому. Все они тоже были, прямо скажем, непростыми ребятами.