Чёрное лето

Следующая неделя стала значительно веселее, с моими новыми знакомыми. Степаныч как оказалось двадцать лет назад дико забухал из-за того, что его подсидели на посту заместителя директора. В запое просрал всё что имел, жена бросила, всё что было, дома пропил. Решил продать трешку и купить квартиру поменьше. И получилось так что купил, даже получил поменьше жилплощадь и причем бесплатно. Наткнулся на черных риелторов, которые хату по документам провели и оформили на другого человека, а вот деньги перевести на счет Степанычу забыли. Вот и оказался сильно пьющий, поругавшийся со всеми родственниками мужик, на улице. Улица научила не бухать. Когда в один зимний вечер напился и заснул в сугробе. Отморозил пальцы на ногах и после их ампутировали, теперь ходит с огрызками ног, слава Богу ступни спасли. С тех пор не пьет.

Альбертыч ремонтировал тачки, был свой автосервис, вроде хорошо всё шло. Кризис в стране наступил и потихоньку ушел в минус, а потом и сильно в минус. Не успел заметить, как всё имущество распродал что бы на плаву оставаться, но не остался. А детдомовцу особо не куда податься, родни не густо. Подняться пробовал, но не удалось. Коллекторы всё отжимали под чистую.

Иваныч отшутился, сказал, что просто работать не любит. Но чувствую юлит. С такой болью в глазах говорил, что аж сердце защемило.

Продукты подходили к концу, это беспокоило, поэтому в один из дней предложил моим корешам помочь мне с дверью в офисе. В офисе, как всегда, никого, Степаныч взял с собой монтировку, Альбертыч кувалду. Ну и понеслась. Часа четыре курочили дверь. С виду хлипкая, а поддалась с трудом. А всё из-за меня, я с кувалдометром переборщил и дверь повело, заклинила собака. В итоге кое как её выдрали с частью дверной рамы. Вошли внутрь, а тааааам…. Коробки, коробки, коробки. Час потратили точно, чтобы заглянуть в каждую. Оказалось, что в большинстве из них то документы, то просто бумага для печати, канцелярия. Но вот в десяти коробках оказался запас чая и кофе, еще пять коробок были полны жестяных банок с печеньем. Мужики взяли по коробке с печеньем, мне же оставили как наводчику две коробки и взяли сколько смогли унести чая и кофе. В итоге на складе лежали две коробки с моим печеньем и восемь коробок с чаем и кофе. Не слабый улов. За окном темно, и я решил заночевать. Не домой же пилить по темноте. Разместился на офисных стульях, и кое как заснул.

Пробуждение было радостным. Мордой об пол. Стулья на каких я спал кто-то привел в движение ударом ноги и меня выстрелило с них, как из катапульты. Сон улетучился мгновенно. Напротив меня стоял мужик в балаклаве и городском камуфляже серого цвета. Ни чего хорошего ждать не приходилось. В руках он держал биту.

— Какого хрена тебе нужно мужик? — крикнул я и достал нож из кармана.

— Ты чё?

— Я тут сплю твою мать! И работаю! Ты чё? Хрена тебе нужно?

— Макс, ты чё не узнал меня?

— Кого меня? Фантомасов среди моих знакомых я не припомню.

Мужик снял балаклаву, а за ней был обросший бородатый мужик похожий на Пашку. Хотя какой похожий? Пашка!

— Пашка! Ты что ли?

— Я — сказал он и расплылся в улыбке.

Нервозность тут же отпустила и сменилась эйфорией. Приятно встретить кого-то из прошлой жизни. Я тут же набросился на него и обнял.

— Я тоже рад тебя видеть! А это не ты случаем склад наш взломать пытался?

— Что значит пытался? И взломал! — гордо заявил я.

Рассказал ему историю последних двух недель. Паша покрутил у виска и заметил, что если бы я раньше заночевал в офисе, то большей части приключений удалось бы избежать и уже давно бы встретились. Паша заглядывал в офис пару раз в неделю что бы посмотреть всё ли в порядке, а также сделать нычки на всякий случай. Он хоть и тридцати лет от роду, но склад ума у него советский. В своей двушке как оказалось он хранит крупы в мешках. Да, в натуральных советских холщовых мешках. Я всё имущество обменял на десяток килограмм продуктов, а у него дома целый продуктовый склад. Мешок сахара, риса, гречки, проса, и еще куча разных круп, куча тушенки армейской, даже пара коробок сухпайков. Живет Паша один, места вагон, вот и приспособил под склад. Не даром он сам себя именует Выживальщик! В беседе он заметил, что готовился к этому всю жизнь. Поэтому на стрельбища и катался, бегал по утрам, занимался, боксом и хрен пойми, чем еще.

— А я знаешь Макс, как только всё сгорело, сразу в офис рванул, думал кого-то из наших застать, но увы, никого. С тобой видимо разминулись. В юго-западный вернулся, постарался ребят найти с кем на секциях занимался, но увы все куда-то разъехались, да и где их найдешь? Так, друзья по увлечению. В реальной жизни в гости друг к другу не ходили. А секции после звиздеца закрылись. Пошарился по городу и понял, что особо то и нет знакомых, только коллеги по работе, да по увлечениям. А по большому счету и всё. Родителей нет и появилось ощущение что остался один во всем мире. Стало не до жалости к себе.

Газ кончился и я в ленту рванул вместе с соседом по лестничной площадке, а там её как раз мужики уже вскрывали. Залезли внутрь, набил сумку баллонами газовыми, штук двадцать запихнуть смог в столитровый рюкзак, начал на выход ломиться, а там уже ребята Креста начали гасить моих подельников. Когда выстрел услышал, ломанулся куда глаза глядят, благо без мультитула не выхожу из дома. Вентиляционную решетку открутил, закинул туда баллоны из рюкзака, рюкзак сложил и тоже туда зашвырнул, потом сам залез, как смог вернул решетку на место. И ждал, ждал, ждал. Стрельба закончилась, начался кипеш внутри, всё что было вывозили. Я в этой вентиляции, наверное, сутки просидел. Страшно мандец. Стало тихо, все ушли, а я всё лежу. Еще сутки пролежал, выбрался наружу и понял, что я ппцкакой везучий. Человек тридцать жмуров лежало у супермаркета. Мужики, дети, пару баб. Кто с огнестрелом, кто с ножевыми. Смотрю в куртке знакомой лежит кто то, перевернул, а это Костя. Пол черепа снесло, из помповика видимо попали. Юристом был, жена с дочкой остались. Меня так затрясло, как будто свою смерть увидел.

Дорогу перебежал и дворами, дворами домой! Неделю не выходил из дома. Сидел с ружьем своим и всё на дверь смотрел. Думал малолетки придут что бы наказать меня за то, что на Крестовскую собственность позарился, оказалось, что и не ищет меня никто. Половину продуктов какие были, отнес семье Кости, рассказал, что случилось. Как вспомню рыдания его жены, сердце кровью обливается. По ночам через стенку до сих пор плачет. А я виню себя, что в заварухе не дернул его следом за собой. Отсиделись бы в вентиляции и оба живы остались. Да чего уж теперь? Парню двадцать пять, считай вся жизнь впереди была. Знаешь, а сегодня считай мой первый выход в белый свет с тех пор. И так удачно тебя встретил.

Проболтали с Пашкой часа три, после чего он предложил заскочить к нему в гости, а я не видел смысла отказываться. В офис он приехал на велике, примотали мой самокат за стойку руля с помощью патчкорда к его багажнику и покатили потихоньку в юго-западный район. Знаете, а атмосфера в ЮЗ очень сильно отличалась от атмосферы в северном. Да в северном тоже происходили какие-то конфликты, даже убийства, вспомним стычку у магнита. Но в целом людей на улице больше, да и такой безнадеги на лицах я не видел. Пару раз встречали патрули. Из малолеток. Гуляли по городу со стволами на перевес. В нас с Пашей какой-то сопляк ради прикола прицелился и сымитировал выстрел. Ему смешно, а мне не очень. Куча разбитых окон, магазины раскуроченные и вывернутые наизнанку, то тут, то там, на асфальте виднелись пятна крови. Паша сказал, что за косой взгляд сейчас тут могут голову проломить, поэтому не стоит пялиться ни на кого. Как и в северном, да, по сути, и во всем городе, в ЮЗ был срач. Улицы плотно устилал подшерсток из мусора. Если в центральном районе генерал начал приспосабливать уголовников в виде рабочей силы для очистки города от транспорта и мусора, но в остальных районах мусор не вывозили уже две недели, из баков ветер разносил всё по округе, да и баки то эти давайте будем честны, переполнились еще неделю назад, а сейчас их уже и нельзя рассмотреть. Просто гора, забросанная мусорными пакетами от сбермаркета и магнита. Оказалось, что Паша жил в старой пятиэтажке, у подъезда нас встретили алкаши не определенного возраста.

— Паштет! Дарова! Это чё братан твой?

— Лёха, иди нахрен. Хочешь как в прошлый раз?

— Не кипятись, чё ты внатуре? Яж по-дружески! Даров малёк! Я Лёха! — перегар пахнул мне в лицо, и забитая татухами пятерня поплыла в мою сторону.

Не успел я её пожать, как Паша отшвырнул её в сторону.

— Я тебе говорил, чтоб не терся со своим отребьем здесь? Вали по-хорошему, пока я вам лица не поправил.

— Слыш, а чё ты так со мной базаришь? Я те чё пацан какой? Знаешь под кем я хожу?

Паша вздохнул и без замаха пробил Лёхе в солнечное сплетение, тот прохрипел и осел на колено.

— Пойдем, не обращай внимание на этот сброд.

За спиной слышался мат и что близится скорая расправа, Паше пофиг, а меня захлестнула волна опасений. Квартира у Паши оказалась не большая, квадратов сорок, но, по сути, ему хватало, в коридоре висел турник, Паша, проходя мимо повис на нем и подтянулся двадцать раз. Я не стал пробовать, стыдно признаться, но и пяти раз я не осилю. Прошли на кухню, Паша поджег походную горелку и разогрел суп из тушенки и макарон с картошкой, Боже, это лучшее что я ел за последние недели! После в ход пошел офисный чай и печенье. Почувствовал, как будто попал в прошлое, где можно есть от пуза и не думать о завтрашнем дне. После мне был продемонстрирован запас. Пять мешков с крупами на половину пустых, но в сумме там порядка ста килограммов, куча сухого пайка, и тушенки. После Паша открыл кладовку, мне показалось странным, что в квартире есть комната, которая заперта на два дополнительных замка, но, когда дверь открылась, стало ясно почему.

За дверью был стальной сейф и оружейный шкаф. В оружейном шкафу красовались двенадцати калиберные ружья. Сайга и Вепрь, в сейфе лежал ворох патронов и три охотничьих ножа, на стене висели камуфляжные костюмы, пара рюкзаков, один столитровый, и второй походный, литров на пятьдесят.

— А это мой маленький арсенал, ну я тебе рассказывал принципе.

Я с горящими глазами принялся тискать сокровища и только что слюну не пустил по подбородку. Всегда хотел себе прикупить ружье, но не знал зачем оно мне. Просто тяга к оружию, наверное, у каждого мужчины так. После того как я наигрался, Паша запер кладовку, и мы пошли снова пить чай.

— Макс, какие планы?

— Да хрен его знает. Планы не сдохнуть с голоду. На этом всё пока что. Ждем, когда починят электричество.

— А ты не думал о том, что его не починят? И всё это продолжится на неопределенный срок?

— Да ну как не починят? Этож бред. Должны починить. Я понимаю, что мы в Роисе живем и она вперде. Но всё-таки и тут в интересах власть имущих как можно скорее вернуть всё как было раньше.

— Согласен, но кто будет возвращать всё? Задумайся, если погорели все электроприборы, и вся проводка, то её нужно заменить, а на секундочку только электропроводов нужны миллиарды километров, т. к. выгорели местами целые линии электропередач, а их значит заново тянуть нужно, а как ты их тянуть будешь без техники? Она то тоже погорела. И хрен бы с этими проводами, а вот электронику как ты восстанавливать будешь? Погорели электросхемы, а всё на заводах делается, а они-то почти все выгорели наглухо. В Воронеже точно знаю, что они все сгорели. Туда повышенное напряжение подавалось что бы станки функционировали и из-за этого на всех заводах произошли порядочные замыкания с полными выгораниями линий и станков. На чем производить платы? И даже если есть на чем их производить, то сколько времени тебе потребуется что бы произвести достаточное к-во плат что бы восстановить питание в центрально федеральном округе? Год? Пять лет? Десять? А еще задумайся вот о чем. Воронеж далеко не самый криминальный город, но сам видишь, как выходит. Криминалитет уже начал вылазить на улицы и резню учинили, резню за которую никто не ответил. Генерал собирается креста прижать? Я чёт не вижу каких-то движений в этом направлении. А если смоделировать похожую ситуацию на более криминальные участки России, то можно представить, что там еще всё хуже, чем у нас. А когда остатки власти заняты выживанием и попытками удержать людей до скатывания в средневековье, как ты думаешь, когда у них появится время и силы на то, чтобы заняться восстановлением электропитания?

— Блин Паш, ну чё ты краски сгущаешь? Наш солнцеликий уже явно что-то предпринимает для того, чтобы вернуть себе контроль над страной, за который он боролся всю жизнь.

— А я думаю, что уже не кому там предпринимать. Представь, город из двенадцати миллионов человек, город, который снабжается за счет беспрерывных поставок из регионов, город, парализованный вечными пробками. Как туда подвозить продукты если кормить нужно двенадцать миллионов людей? У нас миллион человек, а жрать то многим уже не чего! Мородерят, дерутся за кусок хлеба, воруют. А столица больше чем на половину состоит из приезжих. А еще вспомним о том, что у них клановость и диаспоры очень развиты. Уверен, что столицу уже разорвали на куски и идет передел власти похлеще нашего. А приезжим ты палец в рот не клади, если жрать не чего будет, они на нож любого поднимут, лишь бы с голода не сдохнуть. Уверен, там ад сейчас. А все силы стянули в лучше случае к МКАДу, а за МКАДом как они и шутили дикий запад. Не успел выстрелить, значит выстрелили в тебя.

— Тебе бы книги писать, картинка очень реалистичная вышла. Хрен его знает Паш, я как-то не задумывался что дальше делать. В Ашан пробовал в ЧОП подрядиться или грузчиком, но сказали, что нафиг им люди не нужны, штат укомплектован. Может у генерала работа какая найдется?

— Может и найдется. А не думал за город свалить? Чего тут то делать? Ждать пока от голодухи гражданская война начнется?

— Не думал об этом, да и куда ехать? У меня вся недвижимость в городской черте, за городом меня никто не ждет.

— А вот у меня есть домик, в километрах восьмидесяти от Воронежа. Купил с премии в мертвой деревне, считай за бесценок, там ни газа, ни света, ни воды, нифига нет. Колодец во дворе, да и вот, пожалуй, и все удобства. Но там у меня банька, да подушатанная, но баня! Речка рядом, и никого в деревне нет. Туалет правда на улице, зимой возрадуемся, но за то дом тёплый, печка дровяная, и продуктов на зиму точно хватит. В сарае дров вагон, там до весны перекантуемся, а дальше уже по обстоятельствам посмотрим. Глядишь за полгода мож и изменится чего. Что думаешь?

— План крутой! Я за. Слушай, всё спросить хотел, а что за гопота у подъезда нас встретила?

— Ой, да конченный один живет в соседнем доме, пол жизни по тюрьмам шарился, теперь крутого из себя строит. А по сути, кроме татух и понтов, нихрена у него и нет. Соседа моего покойного как-то избили толпой, ну мы с Костей их подловили, когда он выздоровел, и так отмудохали, что мало не показалось. Я думал Лёху убил тогда, так насовал ему в харю, что из башки его лужа крови натекла, оказалось просто рассечения. С тех пор понты колотит, но не рыпается. А сегодня вон опять распетушился, тьфу. Мудак.

Определили время отбытия из города. Через три дня. За это время нам нужно разжиться еще одним велосипедом и собрать шмотки. Выезжать будем ночью, чтобы вопросов не было к двум личностям едущим на великах загруженным барахлом доверху и с ружьями за спинами.

Глава № 5

— Быстрее ветра

На утро Пашка остался дома собирать свои вещи, а я поехал на площадь, к Степанычу, он то точно знает где разжиться транспортом. Путь по юго-западному казался вечным, т. к. катить на самокате по пустынным улицам оказалось достаточно унылым занятием. А катить по улицам с разбитыми витринами и разграбленными магазинами, еще и жутко. Патрулей Креста, я не встретил.

На площади толпился народ. Генерал видимо силами арестантов прикатил на площадь четыре полевые кухни. Народ повеселел, пара молодых ребят, даже пели «Гражданскую оборону» стоя у раздачи. Еда быстро заканчивалась, когда пустела первая полевая кухня, начинали выдавать еду из второй, а в первой начинался процесс приготовления каши по новой. Пока доходили до последней кухни, первая уже была готова снова выдавать перловую кашу с тушенкой. От всего этого действия по площади разносился запах еды и дыма, приятно, хотя в очереди толпиться я не стану, утром перекусил. Несмотря на разгар пандемии все были без масок, а почему? Правильно, хрен, где купишь их. Аптеки то закрыты. Да и насрать всем на коронавирус, тут жрать то не чего. Какая пандемия к черту?

Потолкавшись в толпе, с трудом отыскал Степаныча. Договорился с ним о покупке велика. Но сперва им нужно его украсть. Цена пять килограммов риса. Поехал за своим тряпьем. Пока упаковывал одежду в рюкзак, с грустью оглядел квартиру, на границе сознания проплыла мысль «Я сюда больше не вернусь». Взял одежду, берцы и дождевик, замкнул квартиру и уехал на новое место временного проживания. Скажу одно. Я идиот. Паша сегодня дома, ему велик нахрен не нужен, а вот мне бы он охренеть как пригодился. Катить на самокате с порядочным рюкзаком набитым тряпьем, то еще удовольствие.

Кое как добрался до дома Паши, спешить не стал, а просто выглянул из-за угла. Это меня и спасло в лучшем случае от раскулачивания, в худшем от тяжких увечий. У подъезда терся Лёха и еще пять человек. Судя по всему, трезвые и злые. Ибо не шатались как в прошлый раз, а злые, потому что в добром расположении духа мало кто с собой будет брать арматуру. Я проехал пару домов и сел на скамейку в соседнем дворе, оттуда как раз видно подъезд Паши через просвет веток местного кустарника. Рюкзак и самокат спрятал в этот же кустарник, чтоб вопросов не возникло у местных.

Начинало темнеть, и я подумал, что Лёха так и будет сторожить моего друга до утра, но повезло. Быдланы разразились матом, причем друг на друга, пара человек орала на Лёху за то, что он заставил их весь день простоять у подъезда, а сам даже не знает квартиры Лёхи, чтобы в неё вломиться. В итоге компания ушла, я посидел еще десять минут и быстро прошмыгнул в подъезд.

— Паш, там тебя кореша на улице ждали. Не дождались и ушли. Злые очень были.

— Да я видел. В двери тарабанили, по подъезду шарились в поиске моей квартиры. Хорошо соседи разъехались, да и в подъезде особо ни с кем не общаюсь. Никто не сдал. Ты велик нашел?

— Да на гос услугах тендер выложил, один подрядчик нашелся. Завтра обещал поставить транспорт за пять кило риса. Не против если я у тебя позаимствую на закупку?

— Да бери конечно, хрена им делать? Всё равно весь не перевезти в деревню.

— Спасибо. Завтра всё пакуем, отсыпаемся и в ночь едем?

— Да, всё как договаривались. Только аккуратнее на улице.

— Само собой.

Спали плохо, на улице шумно как никогда, то тут, то там что-то гулко бахало. Не ясно, кто-то устроил пир во время чумы и запускает салюты или же это выстрелы. На утро Паша выделил мне один туристический нож, и дал перцовый баллон для самообороны. На кожаном чехле ножа написано бекас-2. Деревянная рукоятка, металлический задник. Добротный нож, хоть гвозди режь, хоть забивай. Закрепил его на поясе, под осенней курткой, практически не заметно. Отсыпав в пакет из магнита пять кило риса, я погрузил валюту в рюкзак и отправился к Степанычу. У подъезда никто не поджидал, да и в целом район выглядел затаившимся. Да он и раньше был зловещим, но что-то поменялось. Воздух наэлектризован, как будто затишье перед бурей. По пути в центр увидел с десяток луж крови и ворох гильз на обочинах. Трупов не видно, но они точно есть. Если человек потеряет столько крови, он явно не жилец. Мысли о массовом побоище заставляли разгонять самокат всё сильнее.

В центе как всегда оживленно, народ выстроился у полевых кухонь. Степаныч терся в стороне у театра. Без велика.

— Привет! Степаныч, велик не удалось достать?

— Здоров Макс! Да чё не удалось то? Удалось, за углом стоит, Егорыч караулит, чтоб не мозолить глаза ментам. Ты рис принес?

— Само собой.

Степаныч сильно нервничал. Если обычно он смотрел на происходящее саркастично, то сейчас был каким-то дерганым. Зашли в соседний переулок, я передал рис, мне выдали велосипед. Порядком попользованный, но с десятью скоростями, всё как надо. Правда на раме уже ржавчина проступила, не скрипел и уже хорошо.

— Степаныч, что-то случилось? Чего такой дерганый?

— Макс, ты опять в хамуте спишь что ли? Слышал стрельбу ночью?

Мимо нас прошел патруль полицейских. Один из ментов пристально уставился на нас. Взгляд был не добрым. Степаныч тут же осекся.

— Ладно Макс, бывай, если что приходи. А сейчас у нас дела. Всё пока.

И они с Егорычем тут же дали дёру в ближайшие дворы. Испугались что за краденный велик примут? У ментов думаю сейчас более важные дела есть. Решил не гадать, сложил самокат, кое как запихнул его в рюкзак и поехал обратно.

Ближе к полдню в юго-западном всё поменялось. На улице была тьма сомнительных личностей. Видел пару человек с наколками на руках. Несмотря на мрачность их вида, они веселились. Бухали, что-то курили через пластиковые бутылки, орали песни, тискали местных дам. Проезжая один из дворов заметил, что там человек сорок накачиваются до беспамятства и орут «Владимирский централ». Бухих и в северном хватало, но пьянство носило локальный характер, а тут праздник на весь район закатили. Интересно что празднуют?

Войдя в квартиру, я обнаружил Пашку приматывающего мешки с тряпьем и припасами к велосипеду. С обоих сторон велика висели баулы, заполненные до отказа. Велосипед чем-то напоминало байкерский мотоцикл с заполненными кофрами.

— Макс, вернулся? О и велик при тебе. Отлично. Вон мешки, веревка, давай складывай тряпье и приматывай к велику. Вздремнем часов шесть и будем выдвигаться. Кстати! Нашел в своем хламе шеврон, будет фамилию твою отражать, бери.

Паша протянул мне шеврон, на нем был изображен череп. Забавно, но нашивать я его не буду, ибо это придаст мне излишней серьезности. А серьезные парни часто притягивают проблемы, оно мне не надо. Запихнул шеврон во внутренний карман куртки и пошел собираться.

Как только стемнело, мы заперли квартиру, выкатили велики из подъезда и направились в центр. Почти успешно. Не успели мы доехать до конца дома, как раздался громкий голос, и компания пошатывающихся личностей вывалилась из-за угла.

— Паштет ёманарот! Сколько лет, сколько зим? А ты чё там? Подарки нам приготовил?

Голос Лёхи я сразу же узнал. Судя по силуэтам, вместе с ним порядка десяти человек. Мы слезли с великов, а я тут же запустил руку в карман куртки и нащупал перцовый баллон.

— Лёх, иди своей дорогой, нам неприятности не нужны.

— Хренасе. Вы слышали мужики? Не нужны ему неприятности. А когда меня пресанул, они видимо тебе были нужны. А сейчас не нужны, само миролюбие. Ты сука в прошлый раз меня не дослушал. Так я сейчас договорю.

— Лёх, мы пошли, хорошего вечера вам.

— Заткнись падла! Не перебивай меня. Хрен куда вы от сюда уйдете. По крайне мере здоровыми. — прошипел Лёха — Я под Крестом хожу, а Крест такой хрени не прощает. Ты чё думал, можно пресануть меня и остаться безнаказанным? А вот хрен ты угадал. Мандец тебе.

Подручные Лёхи, как и в прошлый раз оказались не с пустыми руками. Арматура, ножи и это только то, что я разглядел в темноте. Не мешкая ни секунды, толпа ринулась вперед, выкрикивая нечленораздельные ругательства в нашу сторону. Меня тут же накрыло и трясясь как банный лист, я вытащил баллон из кармана и зажал до отказа кнопку. Перцовый спрей лился в темноту заставляя мат перерасти в крики боли. Залил человека три, остальные отшатнулись назад. Меня дернули назад, и я полетел вместе с великом.

— Валим от сюда! Брось ты нахрен этот велик!

Паша поднял меня, и мы рванули в соседний двор. Секунд десять замешательства и за нами погнались семеро. Я успел пробежать метров пятьдесят, а позади послышался выстрел. Твою мать. Стреляют? В нас стреляют? Сука! Да какого хрена? Как я вообще тут оказался?

— Макс, за угол, за угол быстрее!

Мы нырнули за угол и продолжили забег. На бегу ружье колотило по спине, весомо колотило. Паша на бегу сдернул с себя Сайгу и развернувшись пальнул два раза наугад в темноту.

— Сука! Паштет! Я тебя на куски порежу и скормлю твоему дружку! Сивый, обходи их.

Куда обходи? Мы бежали от двора ко двору, петляя как зайцы, сердце взрывалось в груди. Ноги уже горели от усталости, но адреналин заставлял двигаться. Двор, еще двор. А стрельба сзади становилась всё интенсивнее. Мы влетели в очередной двор. Нас встретила толпа пьяных лиц. Это оказалось именно то место, в котором маргиналы устроили праздник. Я видел его, возвращаясь в Пашину квартиру. Мы рысью промчались через толпу, Паша в кого-то врезался, мужик упал и приложился головой об асфальт, на нас начали орать со всех сторон. Во двор влетела банда Лёхи.

— Братва! Хватайте их! Хрена вы стоите?

Толпа зашевелилась, но из-за того, что все были дико пьяны, это создало только трудности для Лёхи. Пьянь путалась под ногами и мешала пройти. Но при этом кто-то из пьяньчуг начал палить, выбегая из двора пара пуль выбили кирпичную крошку из стен дома. Близко мать его. Очень близко. Ходу, ходу! Паша дал еще залп. Попал! Позади кто-то заорал от боли.

Я попытался на бегу сдернуть своё ружье, и чуть не задушил себя оружейным ремнем. На бегу хотел как Паша лихо пальнуть в темноту, повернулся, нажал спусковой крючок и ничего не произошло. Клац, клац. Тишина. Твою мать! Ну и как я в темноте на бегу предохранитель найду? Нужно было в спокойной обстановке ружье осмотреть. Так мы бежали вплоть до моста на улице «девятого января». Нас ждал участок в пятьсот метров. Участок с открытым пространством.

— Макс, беги на середину моста и прячься за любой тачкой, я тебя прикрою, потом я побегу в твою сторону, ты меня прикрывай. И запомни! Выстрелил, перебежал сразу к другой тачке, снова выстрелил и снова переместился. Не сиди на одном месте, убьют! Понял? Пошел!

Не успел я ответить, как Паша юркнул за угол здания и оттуда открыл огонь. Бегущие за нами в ответ разразились ответной стрельбой. А я уже бежал, по пути стараясь нащупать предохранитель. Нащупал, переключил, середина моста, упал за сгоревший уазик. Выстрел в небо, чтобы оповестить Пашу о том, что я на месте, сместился влево к новому автохламу, выстрел в темноту. Палил выше головы, не стараясь в кого-то попасть. Я то и в тире был не лучшим стрелком, а стараться попасть в цель какую не видишь, идиотизм чистой воды. Поэтому создавал видимость того, что обстреливаю противника, по сути, палил в молоко, надеясь не задеть Пашу. А Паша был прав. Как только он прекратил стрельбу и ломанулся в мою сторону, противники тут же переключили огонь на меня. Пули свистели то над головой, то попадали в сгоревшие тачки, где меня уже не было. Черный силуэт Паши пробежал мимо меня и на ходу прокричал.

— Жди! Не вставай!

Я перезарядил магазин и продолжал палить в темноту, спустя вечность позади прокричали.

— ПОШЕЛ!

И я не пошел, я полетел сломя голову через этот чертов мост! Нахрен этих зеков! Нахрен этот день! Нахрен я поперся в юго-западный? Добежал до Паши и побежал дальше, он, прекратив стрельбу устремился за мной. Лёха со своими подельниками не вошел даже на мост, а мы его уже пересекли. Стрельба слышна была отдаленно. Пробежав еще квартал, меня сбили с ног, и я со всего размаха плюхнулся на пузо стесав все ладони об асфальт. Паша так же упал мордой в пол.

— Лежать суки! Тронете стволы, мозги вышибу обоим!

Нам заломили руки за спины и застегнули на них браслеты. Всё, добегались. Теперь точно на ремни порежут.