Кровавые Земли

Черт, как же я ее понимала.

– Знаю. – Я стиснула зубы, и мои глаза наполнились слезами.

Скорпион повернулся ко мне, широко раскрыв глаза. Не знаю, то ли причина была в моем голосе, то ли он уловил что-то неведомое мне, но я видела, как «нет» застыло на его губах, и он покачал головой.

Я была бойцом. Выжившей, хоть и понимала, что с Иштваном мои страдания никогда не прекратятся. Даже если я выберусь отсюда, он заставит меня убить каждого из моих друзей, оставив от меня одну лишь оболочку.

А если я все-таки умру, то, надеюсь, заберу с собой самый могущественный артефакт в мире. Он нуждался во мне. Я нутром чуяла, что магия в нем ослабнет вместе с моей смертью. И никто другой не сможет использовать его силу ради собственных алчности и властолюбия.

На место Иштвана придет кто-то другой. Всегда найдется тот, кто пожелает завладеть нектаром, получить его силу.

Я знала, что должна сделать.

Не раздумывая, я вихрем бросилась к мужчине, стоящему рядом со мной. Мои костяшки пальцев врезались Скорпиону в шею, задев блуждающий нерв – место, куда нас учили бить, чтобы вырубить противника. Я не могла допустить, чтобы он участвовал в этом бою. Он бы только попытался остановить меня.

Схватившись за шею, Скорпион отшатнулся в сторону и посмотрел на меня широко открытыми глазами, в которых плескалось замешательство.

Я надеялась, что со временем он все поймет.

Нанеся еще один удар, я попала в нужную точку. Он попытался сделать вздох, но рухнул в грязь. Без сознания.

– Что ты делаешь? – Ханна уставилась на меня, когда я повернулась к ней.

– Теперь здесь только мы. Вот твой шанс, наконец, одолеть меня. Не говори мне, что не мечтала об этом каждый день на тренировках. Так же, как и остальные на нашем курсе. – Я подскочила к ней, заехав кулаком по ее челюсти. Не настолько, чтобы сломать, но вполне достаточно, чтобы разжечь ярость. Чтобы разозлить ее.

И это сработало именно так, как я рассчитывала.

Как и Скорпион, я желала превратить ее печаль в гнев. Затуманить разум, чтобы обманом заставить ее сделать то, что необходимо.

– Давай, сучка. Думаешь, сможешь теперь бросить мне вызов? Я всегда надирала тебе задницу. Как считаешь, сейчас все будет иначе?

Зарычав, Ханна бросилась на меня, и наши тела столкнулись и упали в грязь.

Я сопротивлялась достаточно долго, чтобы не вызвать подозрений, после чего опрокинула ее на спину и вскочила на ноги. Я кружила вокруг нее, подначивая ее. Дала ей возможность нанести мне удар, намеренно заколебавшись. Ради хлеба и зрелищ. Именно так поступал Уорик, когда мы дрались с ним в последний раз на арене в Халалхазе. Он мог бы сразу убить меня, но лишь забавлялся надо мной, заставляя нападать на него, что будоражило мою кровь.

Клянусь, я почувствовала, как он сейчас подкрадывается ко мне, но его присутствие не было ни теплым, ни успокаивающим. От него веяло злостью, раздражением, и я будто бы услышала, как он говорит: «Какого хрена ты творишь, Ковач?»

– Прости, – пробормотала я себе под нос и не стала уклоняться, когда кулак Ханны врезал мне по почкам. Я согнулась пополам, как только колющая боль прокатилась по телу, и по щекам потекли слезы. Следующий удар пришелся по моим коленям, и я завалилась лицом в грязь, голова закружилась. Как и учил нас Бакос, Ханна, не колеблясь, прыгнула на меня. Девушка была свирепым бойцом, и мне в ней это нравилось.

Ханна врезала мне кулаком по затылку, и желчь подкатила к горлу, зрение затуманилось, пока удары продолжали сыпаться на меня. Мне больше не нужно было притворяться слабой. Мои легкие с трудом справлялись с дыханием, а я хотела только свернуться калачиком и просто исчезнуть. Темнота окутывала меня, подобно туману.

И снова мне показалось, что я чувствую, как энергия Уорика обжигает мою кожу, точно крапива, как его страх и гнев проникают в меня, словно он ощущает, что я сдаюсь, реализуя свой план.

Я надеялась, что он в конце концов поймет меня.

Яростный рев прокатился по арене, сотрясая стены, пульсируя в каждой клеточке моего тела.

Неистовый.

Дикий.

Смертоносный.

– Даже не думай об этом, Ковач. – Уорик навис надо мной, его лицо исказилось от злости. Его расплывчатая фигура стояла на арене рядом со мной. Неважно, был ли он галлюцинацией или нет, но я позволила себе поверить в то, что он здесь, и эта крошечная крупица счастья едва не погубила меня. – Поднимайся нахрен. Не смей умирать как какая-то гребаная жертва. – Его свирепый голос выбил воздух из моих легких, заставив меня вздохнуть.

– Я должна, – кажется, прошептала я. – Это единственный выход.

– Черта с два, Ковач! – прорычал он и присел на корточки передо мной, сверкая глазами. Он скользнул пальцами по моему лицу. Прикосновение казалось таким реальным, что я даже почувствовала прилив энергии, его руки будто успокоили боль в моем теле. Темнота рассеялась вместе с приливом адреналина, забурлившего в моих венах. – Вставай, черт возьми, или я разнесу это место и убью ее на хрен. Ты понимаешь меня? Я убью КАЖДОГО, чтобы добраться до тебя. И не пощажу никого!

– ХВАТИТ! – резко прогремел голос, заставивший меня сжаться, потому что этот приказ отдала не Легенда.

Ханна вдруг остановилась, и все вокруг замерло.

– Убей меня вместо нее! – Андрис подошел к ограде, обращаясь непосредственно к Иштвану. – Разве это не будет достойнее, чем борьба двух молодых девушек, которых ты знаешь с рождения, Иштван? – Андрис впился взглядом в моего бывшего опекуна. – Это низко даже для тебя.

Иштван переступил с ноги на ногу.

– Ты и сам отлично понимаешь, что предпочел бы мою смерть. Неужели не хочешь убить того, кто отвернулся от тебя? Предал? Кто сознательно выбрал фейри вместо тебя?

У меня свело живот, когда я поняла, что он задумал. Я в ужасе отпихнула от себя Ханну и неуклюже поднялась на ноги. Где-то в глубине души я понимала, что не должна была стоять на ногах. Определенно не должна находиться в сознании после схватки с Зуз и Ханной, но в тот момент ничто не имело значения, кроме моего дяди.

– Нет, – прошептала я и яростно затрясла головой.

– Зачем ты это делаешь, старый друг? Отпусти их. Они здесь ни при чем. Дело всегда касалось нас с тобой. – Андрис сделал паузу, но Иштван по-прежнему молчал. – Когда я знал тебя, ты не был тем, кто забавляется с детьми. Ты играл с теми, кто действительно мог дать отпор. Вот кем ты стал теперь? – Андрис указал на нас троих, стоящих на арене.

Иштван стиснул челюсть, а его лицо покраснело. Наконец он опустил голову.

– Ладно, хочешь поиграть, Такач? – Он посмотрел вниз на Сэма и Йоску, которые находились за воротами. – Уведите ее и этого фейри. – Иштван кивнул на Ханну и Скорпиона. – Но она остается. – И жестом указал на меня.

– Что? – Андрис покачал головой. – Мы так не договаривались. Это касается меня. Только меня!

Иштван разразился смехом.

– Вот тут ты ошибаешься, старый друг. Это касается не только тебя. – Он потер руки друг о друга и приблизился к перилам, совершенно забыв о женщине рядом с ним. – У тебя нет права голоса. – Жуткая улыбка тронула его губы. – Но я выполню часть нашей сделки. А теперь ты будешь сражаться с Брексли не на жизнь, а на смерть.

Глава 2

Кажется, я кричала.

Знаю, что молила.

От ужаса и паники у меня внутри все оборвалось, а сердце грозилось вырваться из груди и разлететься на осколки в моих руках.

Охранники втащили Андриса на арену и грубо швырнули его в грязь, а затем захлопнули за собой ворота.

Стоя на коленях, Андрис поднял голову и встретился с моим взглядом. В его глазах горела такая сильнейшая печаль, лицо исказилось от боли, а с губ сорвалось жалкое «прости», когда он неуверенно поднялся на ноги.

– Только один из вас выживет, – объявил Иштван. – Если откажетесь, то вас сожгут заживо на костре. – Иштван указал на большое кострище, устроенное на арене, и я вдруг поняла, зачем нужен шест в центре. Чтобы приковать кого-нибудь к нему цепью и заживо сжечь. – Вы оба предпочли фейри своему роду, вы оба будете гореть так же, как в далеком прошлом горели бездушные ведьмы.

– Не-е-ет! – Услышав свой собственный вопль, раздирающий горло, я осела на землю и встретилась со взглядом дяди.

Он не собирался бороться – я видела это в его глазах. Лишь горе и нечто, похожее на раскаяние, читалось на его лице.

– Брексли… – Он произнес мое имя так, словно напевал тоскливую песню, и сделал шаг ко мне. Я слышала мелодию, твердую решимость в его тоне. Решение, которое он уже принял за нас обоих.

Я превратилась в испуганного дикого зверя, не способного думать. Чувствовала на своем языке привкус паники, острый и горький страх, тошноту, подкатывающую к горлу.

– Нет. Нет. Нет, – повторяла я, отчаянно тряся головой. Я так быстро проделала путь от убийства своих друзей до убийства единственного человека в моей жизни, которого считала своей семьей. Я уничтожила могущественный артефакт в мире, лишилась собственной силы только для того, чтобы вернуть дядю к жизни. Он был для меня всем. И я не сомневаясь поступила бы так вновь.

Но потерять его здесь и сейчас? Стать тем, кто убьет его?

Нет.

– Drágám. – Одного слова хватило, чтобы сломить меня. И дело было не столько в самом слове, сколько в тысячах моментов, которые мы разделили друг с другом во времена, когда он читал мне сказки или когда дарил мягкую игрушку Саркиса, чтобы тот присматривал за мной. Эти буквы, слово напоминало мне о семье, моем отце, уюте и о том времени, когда мы жили в безопасности и были счастливы.

Теперь Андрис был для меня опорой. Человеком, олицетворяющим те времена в моей жизни, когда отец еще был жив. И в глубине души темная часть меня понимала, что если бы на этой арене так же находились моя собственная мать или настоящий дядя Микель, то я знаю, кого бы спасла. Того, кто был частью моей семьи и жизни с самого детства. И осознание этого факта погрузило меня в еще большее уныние.

Нередко возникают ситуации, когда человек добирается до точки невозврата, но не помнит, как он это сделал: рассудок мутится, переставая следить за временем. Именно так я себя чувствовала. Ничто не казалось реальным.

– Drágám? – Он снова заговорил со мной, и я подняла голову, чтобы посмотреть на него, как вдруг поняла, что Андрис даже не раскрыл рта. Он смотрел на меня с расстояния в несколько ярдов.

Я заставила себя поверить, что все мгновения с Уорвиком происходили лишь в моем воображении, что я так сильно нуждалась в нашей связи, что слышала его голос в голове, а не Андриса.

«Этого не может быть». Мое сердце обливалось кровью, а горе клокотало в груди так неистово, что перед глазами все потемнело. Я не могла дышать, рыдания подступали к горлу.

Словно издалека я слышала голос Иштвана, дяди, даже свои безумные вопли, похожие на завывания раненого зверя, но ничто не могло пробиться сквозь мое отчаяние.

– Ковач. – Только его голос прорвался через барьер и вернул меня в реальность. – Брекс, посмотри на меня. – Я почувствовала, как он рукой коснулся моего подбородка и приподнял голову. Свирепость в глазах Уорика заставила меня вернуться на землю, а его прикосновение принесло спокойствие. Его тяжелый взгляд помог мне восстановить связь с миром.

При виде призрачной фигуры Уорика у меня перехватило дыхание. Его силуэт был уже не таким четким, как раньше, но теперь я точно знала, что он реален. Магия возвращалась.

– Используй мою силу, – прорычал он. – Сделай все возможное, чтобы пережить это. Физически и морально. – Мое сердце бешено стучало в груди, и я чувствовала, как он проводит рукой по моей коже. – Не позволяй Маркосу сломить тебя.

– Брексли. – Крик Андриса прорвался сквозь голос Уорика, видение исчезло, и я перевела взгляд на дядю. Он упал на колени рядом со мной, и мы оба проигнорировали всплеск негодования со стороны толпы и Иштвана. Лишь горстка заключенных была на нашей стороне. Остальные жаждали шоу, хотели крови и смерти.

– Nagybacsi, – прохрипела я. Мое сердце разрывалось на части, когда он обхватил руками мои щеки. Чувствовал ли он эту особую связь? Как я могла причинить ему боль? Я отдала все, только чтобы спасти его. – Я… я не могу.

– Ты должна. – В его глазах плескалась такая жгучая печаль, но я чувствовала в нем непреклонную силу.

«У тебя нет права голоса в том, как ты умрешь, но ты можешь решать, как справишься с ней. – Голос отца ворвался в мое сознание. – Всегда держи себя с честью. Особенно перед смертью».

Андрис придерживался того же мнения.

– Н-н-нет! – Я покачала головой, ощущая, как слезы текут по лицу. – Я не могу тебя потерять, разве ты не понимаешь? Именно поэтому я вернула тебя. И сделала бы это снова, не раздумывая.

– Ты не представляешь, как сильно я люблю тебя за это. Ты дала мне возможность попрощаться, даже если тогда я этого не понимал.

– Ты не прощаешься.

Грустная улыбка тронула его губы.

– Думаю, мы оба знаем, что да… – Он наклонил голову ко мне. – Ты сделала мне такой подарок, drágám. Люди не понимают, что время, проведенное с любимыми, – самая важная вещь в мире. Ни деньги, ни богатство никогда не сравнятся с этим. Я должен был умереть в ночь Самайна. Но твоя любовь, твоя магия подарили мне еще один шанс. И теперь моя очередь пожертвовать собой ради тебя.

В горле у меня встал ком, и я лишь сильнее затрясла головой.

– Мы не можем ничего изменить. – Он крепче сжал мое лицо, а затем провел рукой по моим локонам. – Прошу, отпусти меня… – Его голос раздался в моей голове, пока он сам смотрел мне в глаза.

Я тихо выдохнула. Он сжал мою руку и опустил голову, словно подтверждая: он знает, что сейчас происходит. Андрис собирался отплатить мне за спасение своей жизни. Я рассказала ему все об Уорике и Скорпионе. Казалось, он смог прочувствовать существовавшую между нами связь. То, что мы разделили друг с другом.

– Посмотри на меня, девочка моя. – Он заставил меня посмотреть на его лицо. – Я без каких-либо сомнений отдам за тебя жизнь. Это даже не выбор.

– Н-нет. – Я всхлипнула, качая головой.

– Я так сильно люблю тебя. Ты мне как дочь. И я готов на все ради тебя. – Он крепко прижал меня к себе. – Но мне здесь не место. Я не хочу жить без нее… доживать отведенное мне время без Линг.

– Но…

Увидев горестное выражение его лица, я замолчала, и всхлип сорвался с моих губ.

– Мне ненавистна мысль, что моя смерть сделает с тобой, что мне придется покинуть свой народ. Но я знаю, он останется в хороших руках. Ты прирожденный лидер, Брексли. – Он смотрел на меня таким пронзительным взглядом, словно пытался донести до меня нечто большее. – Я бы тоже не хотел, чтобы все сложилось именно так. Я люблю тебя. Но, пожалуйста, окажи мне услугу. Я хочу этого. Я больше не принадлежу этому миру. – Андрис заправил прядь моих волос мне за ухо. – Мне остается лишь надеяться, что я сделал достаточно за то время, что провел здесь, смог что-то изменить в этом мире. Теперь тебе предстоит закончить мое дело.

– Ты не можешь так поступить со мной, – взвыла я, вцепившись пальцами в его рубашку. – Ты должен жить. Я не справлюсь без тебя.

– Ты сможешь, должна. – Он склонил голову. – Я ненавижу то, что все это сваливается на твои плечи, но ничего изменить не могу. Ты сильная, заботливая, умная и стойкая. И так сильно похожа на своего отца. Он бы невероятно гордился тобой, Брексли, тем, кем ты стала, – хрипло произнес Андрис, пока слезы катились по его щекам. – И я тоже. Столько людей любят тебя и будут сражаться на твоей стороне. Я бы не смог больше гордиться тобой и любить сильнее, даже будь ты моей родной дочерью.

– Пожалуйста… – Мои плечи поникли под тяжестью горя.

– Я никогда раньше не думал, что однажды полюблю фейри и возглавлю армию повстанцев. Иногда цель сама выбирает нас. – Он поцеловал меня в лоб, прежде чем отступить назад. – Я ни о чем не жалею. Каждый момент вел меня к тому, что я должен был сделать. Найти свою вторую половинку, свою войну. И это в конечном итоге вернуло тебя ко мне.

Освистывание и шипение вокруг нас становилось все громче. Лязг открывшихся ворот привлек мое внимание, и я заметила солдат, которые направлялись к нам, чтобы растащить нас в разные стороны.

Паника охватила меня.

– Nagybacsi! – закричала я, когда Йоска оторвал меня от дяди, а Сэм схватил Андриса, и нас потащили ближе к огню.

– Иштван! Не делай этого! – Андрис пытался отбиться от Сэма, остекленевшим взглядом смотря то на меня, то на Маркоса. – Неужели у тебя совсем не осталось души? Ты знаешь ее с младенчества.

– И она предала меня. – Иштван с яростью и отвращением указал на меня. – Как и ты. Как и ее отец.

«Что?» Я вытянула шею, чтобы увидеть Иштвана. О чем он говорит?

– Ты не захочешь убивать ее, Иштван, клянусь. – Андрис отчаянно покачал головой, переводя взгляд с меня на него, и облизнул губу. – Она особенная.

Я застыла, и мои глаза расширились, когда наши взгляды встретились. Я чувствовала это; чувствовала, что Андрис собирался рассказать Иштвану обо мне в надежде спасти мою жизнь.

Если Иштван узнает, какая сила заключена во мне, игра будет окончена. Никто и ничто не выживет.

Я покачала головой.