Не боярское дело 4. Часть вторая

Сергей Богдашов

Не боярское дело 4. Часть вторая

Вступление

В книге описываются события, произошедшие спустя два века после Третьей Мировой Войны, закончившейся ядерной зимой.

Дворянин Олег Бережков слишком рано остался сиротой. Вражда боярских Родов лишила его семьи и всех близких родственников.

Условия вступления в самостоятельную взрослую жизнь оказались далеко не лучшими. Разорённые земли. Враждебный Род, желающий его смерти. Невеликие богатства, доставшиеся по наследству. Из плюсов — умение создавать кристаллы для артефактов и помощник, который со временем исчезнет.

Не каждый готов начать восхождение по социальной лестнице на таких условиях.

Но Олег Бережков попробует.

Русское бояръ-аниме. Основное место событий — Россия.

Большой объём текста, дирижабли, Кланы, гарем и магия.

Цикл "Не боярское дело" начинается одной огромной книгой, написанной в девятнадцати частях.

Бесплатный ознакомительный фрагмент гигантского размера поможет Читателям решить, стоит ли им покупать эту книгу.

Начало ознакомительного фрагмента здесь:

Глава 11

— Вы собираетесь нам помочь? — с этого вопроса у меня началась деловая часть наших переговоров с филиппинцами.

До этого почти час у нас ушёл на взаимные представления и утряску регламента переговоров, равно, как и на утверждение списка обсуждаемых вопросов.

Особо расширять список не стали — не ко времени. Тут каждый не то что день, а каждый час на счету.

Меланезийцы нескончаемыми толпами прут уже по территории Филиппин и по данным филиппинской разведки их кишмя кишит на архипелаге Талауд, куда их перебрасывают с Новой Гвинеи чуть ли не сотни пирог и парусных плотов.

Сегодня утром первые отряды папуасов были замечены уже у Тренто, а это почти половина сухопутного пути по острову Миндао. Ещё пять — шесть дней и они начнут скапливаться в Суригао — самой северной точке острова Миндао, а дальше у них уже не будет значительных морских переходов.

Семь тысяч островов — это большой минус в плане обороны страны. От острова до острова можно на простой пироге пройти довольно быстро.

— Я могу вам помочь, — уточнил я своим ответом ту позицию, которую решил занять в переговорах, — Но далеко не просто так.

— Но ведь у нас общие враги? — с интересом глянул на меня их премьер-министр Рамон Кампос.

Да, к моему глубокому удивлению, Филиппины остались унитарным государством — президентской республикой.

Несмотря на то, что южные острова правительство фактически не контролирует, там засели исламисты и партизаны, то северная часть страны выглядит вполне цивилизованно, хотя бы в плане государственного управления и сил самообороны.

— Папуасы мне не враги. У меня заключён договор взаимопомощи с Новой Зеландией, но на условиях оплаты моих военных расходов. Новозеландское правительство решило, что рейд моей эскадры вокруг Новой Гвинеи поможет им снизить количество набегов на страну и оплатило мне этот вояж. Так что мы всего лишь собирались выполнить задание, изрядно поубавив папуасам количество кораблей. В данном случае мы выступаем, как наёмники, но действующие в рамках заключённых политических соглашений. Хочу сразу сказать — по мирным посёлкам и прочим объектам мы даже выстрела не сделаем — наша цель — только корабли. Опять же, всё в корне меняется, когда нанятые новозеландцами войска отбивают нападение на самой территории Новой Зеландии. Там мы не стесняемся в средствах и действуем максимально жёстко. Практически — на уничтожение.

Говорить мне приходилось не спеша и совершая паузы. Переводчики здесь не очень хороши. К тому же, разговаривать пришлось на японском, так как русский язык здесь никто не знает.

К счастью, с японским у меня уже нет проблем. Говорю и понимаю всё запросто. Даже Аю, с её перфекционизмом к произношению, мне последние годы почти не делает замечаний. То ли она привыкла к моему говору, то ли я здорово наловчился по-японски лопотать.

— Тем не менее вы для чего-то поспешили начать с нами переговоры? — с этакой лукавинкой бросил мне премьер, видимо посчитав своё замечание крайне удачным.

Мысленно я лишь головой покачал. Совсем они тут, на своих Филиппинах, в сельскую пастораль впали. Этакий деревенский наив, где даже попытка организовать интригу выглядит скорее забавной, чем серьёзной.

— Спешил я в ваших же интересах. Кто его знает, может месяца через два — три тут вовсе не с кем будет вести переговоры. Не с папуасами же мне вопросы решать? — макнул я в ответ Рамона Кампоса прямо мордой в суровые реалии жизни.

— А что бы вы хотели от нас? Понятно, что пока я задаю вопрос чисто гипотетически. Окончательное решение могут принять только Парламент и Президент.

— Очень немного. Если мы заключим договор, к примеру, такой же, как с Новой Зеландией, то я могу вмешаться в ваше бедственное положение.

— Но Новая Зеландия вам платит, а нам платить нечем! — возразил мне премьер, — Филиппины — очень небогатая страна!

— Меня вполне устроит, если вы не станете возражать против того, чтобы я забрал себе территории, на которые ваша власть не распространяется, — позволил я себе грустную улыбку.

— Я догадываюсь, что вы имеете ввиду, но хотел бы знать ваш интерес более конкретно! — слегка побледнел Рамон Кампос.

— А что тут непонятного? Я говорю про южные острова, на которые ваша президентская власть по факту не распространяется уже много лет. Там нет ни одного правительственного учреждения, нет полиции, нет военных гарнизонов. Вы не первую сотню лет с ними не можете справиться, а сейчас южане станут союзниками меланезийских захватчиков, и что тогда? Выберетесь всем своим населением на пару маленьких островков и будете там держаться до последнего, надеясь на чудо? Предсказываю — продержитесь недолго. Максимум неделю или две, если повезёт — месяц. Потом закончится вода и еда.

— Какие именно острова вас интересуют? — поинтересовался Рамон, состроив кислую физиономию.

— Все отдельно стоящие, южнее четырнадцатого градуса широты.

— Но, это же… Это много! Чересчур много!

— Да полно вам. Всё равно вы их потеряли, и давно.

— Я уверен, что наш Парламент откажется обсуждать ваше предложение.

— Надеюсь, у каждого из ваших парламентариев есть своя яхта или пароход. Вот как только они не согласятся, так пусть в них садятся и сваливают, куда подальше вместе со всей своей семьёй и близкими им людьми. Я, очень даже может быть, озабочусь вскоре тем, чтобы выкурить папуасов с ваших островов, когда они будут полностью ими захвачены, но никого из парламентариев, а равно и остальных прочих членов правительства, точно видеть не захочу. Считайте, что ваши коллеги сделали всё, чтобы предать свою страну. Сами её спасти не смогли, и другим не дали. Раз вам всё равно, то я дождусь, когда договариваться станет не с кем и попросту возьму Филиппины "на шпагу". По праву сильного. Все острова заберу себе. Сколько их там у вас? Семь тысяч? Да не вопрос!

Опс-с…

Поворот. Такой риторики эти господа от меня не ожидали.

Их шустрый премьер замолк, и теперь растерянно обводит глазами свою делегацию, надеясь увидеть от них поддержку и хоть какую-то подсказку, позволяющую ему сохранить лицо.

— Я могу узнать, зачем вам это нужно? — промямлил он, спустя добрую минуту, — Наша страна оттого спокойно и живёт, что мы мало кого из крупных игроков интересуем.

— А отчего бы мне не взять в руки то, что само в них падает? — многозначительно постучал я по столу пальцами, стараясь изобразить умное лицо.

— Насколько мы знаем, интересы Новой Гвинеи курирует Франция, — нашёлся премьер с ответом.

— Интересно, каким образом они смогли сговориться с дикарями?

— Лет пятнадцать назад французы построили форт на западном побережье Новой Гвинеи. Сама Гвинея в то время состояла из десятков, а то и сотен мелких племён и все они воевали друг с другом. Французы сумели договориться с пятью главами наиболее сильных племён и дали им в руки огнестрельное оружие. Довольно быстро пять племён подмяли под себя всё население Новой Гвинеи. Сейчас Союз Пяти, как они себя называют — это мощная сила с огромной армией и тысячами рабов. Рабы обеспечивают их питанием и кораблями, а армии Союза грабят и порабощают соседей.

— Допустим это так. Но в чём выгода французов? Вряд ли от торговли с Гвинеей они могут получать большую прибыль?

— У Франции есть пароходы и монопольное право на внешнюю торговлю, — пожал премьер плечами, словно говоря об очевидном, — Никакой купец с каннибалами дел иметь не станет. Его попросту съедят. Меланезия выращивает кофе, какао, табак, добывает золото. Французы скупают всё за копейки, расплачиваясь старым оружием и недорогими промышленными товарами.

— И у Франции на юге Азии появилось пугало. Вполне управляемые силы, которые можно натравить на неугодную страну, приведя её к подчинению или уничтожению, — дополнил я речь премьера, — Отличный политический инструмент, который ничего им не стоит, а то и вовсе прибыль приносит. Очень красивый ход, — оценил я экономическую составляющую французской политики.

— Значит, вы тоже считаете, что вторжение могли спровоцировать французы? — прищурился Рамон Кампос.

— Думаю, что такая вероятность достаточно велика, — довольно дипломатично ушёл я от прямого обвинения.

— Большинство наших парламентариев придерживается такого же мнения, особенно после того, как на рейде Манилы полмесяца назад появились французские военные корабли.

— Много?

— Крейсер и пара миноносцев. Пришли со стороны Индонезии, — впервые подал голос морской офицер, прибывший вместе с премьером.

Только теперь я обратил внимание, что они с премьером похожи друг на друга. Но если я правильно помню, то представили мне моряка под другой фамилией. Хотя, я до сих пор так и не научился уверенно различать азиатов. Для меня многие из них кажутся похожими друг на друга.

— Вы в переговоры с ними вступали?

— Нет. На этих кораблях нет дипломатов. Они нам сказали, что пришли с дружеским визитом и дожидаются у свою нас основную эскадру, которая задержалась во Вьетнаме из-за тайфуна, а все их дипломаты остались на флагмане.

— И чем они у вас целых полмесяца занимаются?

— Вино пьют, да девок окучивают. Вот только уж чересчур разборчивы французы. Обычные портовые шлюхи их не устраивают. Требуют, чтобы им свежих и молоденьких из деревень везли. Вот тех влёт расхватывают, а за невинных вдвое, а то и втрое дороже платят. Денег у них полные карманы, — с заметной завистью произнёс моряк.

— Так это шлюх малолетних в порту столько? — на полном серьёзе удивился премьер, — Я недавно проезжал мимо, подумал ещё, зачем столько школьников на экскурсию разом в порт привезли.

Сопровождающие лишь глаза отвели в сторону, когда Рамон Кампос глянул в их сторону.

А я для себя уяснил, что прибыл в очередную азиатскую страну, где к сексу относятся просто и утилитарно. Кого закажешь — ту и привезут.

В Манилу пришлось лететь на моём дирижабле. Дороги в стране находятся в безобразном состоянии из-за ливней, оползней и землетрясений.

К счастью рядом с президентским дворцом оказалось поле для гольфа, а пока мы летим, остатки правительственной делегации должны успеть связаться с Манилой и предупредить охрану дворца.

Для Хацуро тоже дело нашлось. Он должен будет связаться по рации с Окинавой и передать мой приказ на "Рюдзин". Сдаётся мне, что мой любимчик здесь, на Филиппинах, лишним не будет. Если вдруг французы надумают побряцать оружием, то на фоне броненосного тяжёлого крейсера немецкой постройки это вряд ли у них убедительно получится. Заодно и про четыре дополнительных эсминца я контр-адмиралу сказал, из тех, на которых установлены аппараты под новые торпеды. Хацуро в ответ лишь уважительно кивнул, а всю глубину его эмоций я сумел заметить лишь по тому, как хищно сыграли при этом крылья его носа.

Похоже, правильного преемника я адмиралу выбрал. Этот далеко пойдёт и сражений не боится.

Я не большой знаток флота, но отчего-то есть у меня уверенность, что ничего серьёзного французы "Рюдзину" противопоставить не смогут. Насколько я помню, у Франции хоть и есть пара стареньких линкоров, но далеко от родных берегов они не уходят. Возраст у них уже не тот, чтобы от Франции до Филиппин бегать.

Вылетели из Сан-Винсента мы в два дирижабля. С собой я взял одного лишь премьера с переводчиком и Аю. На втором дирижабле летела пятёрка пилотов МБК.

За время полёта успел узнать обстановку в стране и основные политические расклады, ненавязчиво задавая вопросы в лучшем стиле князя Обдорина, под микроскопические дозы коньяка с лимоном. Должен заметить, усвоенная мной технология разговора себя неплохо оправдала. За два часа полёта узнал много нового.

Президент страны, Фе дел Барба, оказался седым мужчиной среднего роста, с высоким лбом и пронзительным взглядом тёмных глаз. Стоит заметить, что филиппинцы заметно отличаются от японцев и маньчжуров, и как по мне, то в лучшую сторону. Их президент так и вовсе больше похож на испанца, чем на жителя Азии.

Повёл Барба себя с самого начала очень вежливо и демократично. Особо перед Аю расстилаться не стал, но должное уважение проявил.

Разговаривали мы часа полтора. Вполне благожелательно. Идея расплатиться землями, которые им по сути не принадлежат, зато приносят беспокойство и проблемы, у президента отторжения не вызвала. Время нас поджимало, так что продолжение беседы мы отложили на вечер.

Меня с женой проводили в гостевые покои, а президент удалился на проведение дебатов с парламентариями, которые должны были закончится голосованием.

Впрочем, мы с ним обговорили, что если ему потребуется моя помощь, то я буду наготове. А уж я найду, что Парламенту сказать.

Несмотря на то, что враг уже был на пороге, а реальных сил, чтобы его остановить у филиппинцев практически не было, голосование прошло в нашу пользу с очень небольшим перевесом.

Смешные люди… Не понятно, на что рассчитывали те, кто голосовал против.

Кстати, надо мне будет озаботиться и списочек с голосами получить. Не исключено, что в местном Парламенте полно засланных казачков. А так, глядишь, хоть буду знать, чего и от кого можно ожидать.

Договор о взаимопомощи будет готов только завтра, а окончательно его утвердят лишь к вечеру. Если что — это рекордно короткие сроки для прохождения межгосударственного договора.

Так что раньше, чем послезавтра, у нас ничего не начнётся.

Чем хорош вечерний радиоэфир, так это повышенной дальностью связи. Даже не поднимаясь в воздух мне без особых проблем удалось связаться с контр-адмиралом и отдать команду на выдвижение к Маниле — столице Филиппин.

Заодно и целый караван дирижаблей пришёл в движение. С ними всё сложней, особенно, с грузовыми.

Лётное поле в Маниле есть, но оно никак не рассчитано на грузовые пятисоттонники. Случись порывистый ветер и местные чахлые причальные мачты наши громадины выдернут из земли, как морковку с грядки.

Радует погода. Дни стоят почти безветренные. Днём бывает лёгкий бриз, но к вечеру и он стихает. Надеюсь, мастерства пилотов хватит, чтобы разгрузиться без причальных мачт, ограничившись расчалками. Транспортники у меня военного назначения, так что они умеют и могут намного больше, чем их гражданские аналоги.

С президентом и премьером мы договорились встретиться на ужине, и лишь потом поговорить, а пока я отправил пару местных слуг искать Озерова.

— Вызывали, Ваш Сиятельство? — браво оттарабанил он прямо с порога.

— Проходи, — махнул я рукой, и с удовольствием потянулся, так как что-то чересчур засиделся над картами, разложенными на неудобным низком столике, — Как смотришь на то, чтобы завтра полетать немного?

— Я правильно понимаю, что раз вы решили сделать вид, что советуетесь со мной, то летать придётся над вражеской территорией и с изрядной долей риска? — с невозмутимым видом вскрыл Озеров мой хитрый заход издалека.

— Да какой там риск, — отмахнулся было я от несправедливого обвинения, но вышло не очень убедительно.

— Облака сегодня были перистые, в основном на высоте более пяти тысяч метров. Барометр стоит ровно. Если не будем опускаться ниже трёх — трёх с половиной тысяч метров, то отчего бы не слетать, — очень хитро ответил командир звена моих пилотов, заранее обозначив нужные ему ограничения.

Так-то, да. Наши дирижабли прикрыты техномагическими Щитами. А на высоте в три километра в них ещё попробуй попади. Обычное стрелковое оружие сразу мимо. А огонь крупнокалиберных пулемётов и, даже автоматических пушек, Щиты какое-то время удержат, позволяя сбросить балласт и очень быстро взлететь на тысячу метров вверх.

Нет, я и сам понимаю, что не княжеское это дело, заниматься разведкой, но тут вроде риска никакого не предвидится. Зато я своими глазами увижу те бесконечные толпы каннибалов, которые сейчас лентой тянутся по дорогам острова Миндао.

Глядишь, и место подходящее пригляжу, где их можно остановить, чтобы они скопились в огромную неорганизованную толпу.

Ну, это я так, для лирики сказал. Зря я что ли столько времени над картами горбился?

Теоретически, все ключевые позиции уже определены, осталось только на них посмотреть, хотя бы сверху.

На разведку мы вылетели в пять утра.

Я встал с кровати настолько тихо, что Аю этого даже не заметила, лишь сладко причмокнула губами и наполовину зарылась в подушку, чему-то улыбаясь во сне.

Хорошая примета!