Миллион миров (СИ)

В общем, услышав такую угрозу, избалованный крутыми делами детектив поперхнулся и торопливо пообещал:

— Объясню, сейчас объясню.

— Что за штука в этом гнезде? Я три раза просыпалась и шарила, но ничего не нашла!

— Понятия не имею…

— Всё, включаю прямую связь со вдовами гриндеров.

— …Зато знаю, как называется эта серия нашего сериала!

Ана требовательно ждала.

— «Принцесса на горошине!» — радостно объявил Фокс, будто только что раскрыл сложное дело.

Ана на секунду замерла, сверяясь с нейром. Через миг она уже знала, что означает эта древняя идиома, а ещё через секунду до неё дошло.

— Ах вот что! — воскликнула девушка. — Значит, ты нашёл в магазине приключение, но не на свою задницу, а на мою?!

«Как ты посмел?» говорил, а вернее, кричал румянец на её щеках. Она сунула руку в субпространственную сумочку, сначала по локоть, а потом и вовсе по плечо. Шарила там с маниакальным упорством, а затем с пугающей ухмылкой вытащила зазубренный греанский коготь размером почти в полметра. То есть, это был нож, сделанный из греанского когтя, с качественной полимерной рукояткой и незаметными отупляющими ножнами.

— Пора вскрывать твой подарок, Фокс-младший, — ухмыльнулась боевая девица.

— Порезать только что приобретённую вещь? — впервые за утро подал голос Фазиль, который аккуратно завтракал трёхслойной яичницей-глазаньей и просматривал биржевые сводки. — Нет ли более конструктивного способа достать соринку, которая мешает принцессе спать?

— Ладно, — Ана с досадой спрятала коготь (до следующего раза) и вытащила кое-что гораздо меньшего размера. — Как тебе такое, Одиссей Фокс?

На ладони девушки лежала интересная вещица, такая же старинная и раритетная, как и всё, что хранилось в её сумочке. Крепкое кольцо с наросшей на него большой и несимметричной фигурой, ступенчатой и «многоэтажной», как узоры висмута. Посередине этой конструкции в углублённой ложе перекатывался шарик, потёртый от времени и бесчисленных использований.

— О, логонайзер, — удивился детектив. — Давно таких не встречал.

— Оригинальный, а не реплика, купила на аукционе, — похвасталась девушка. — Ему четыреста лет, но они не портятся.

— Позвольте узнать, молодые люди, — пожевав губами, спросил луур, — Что это за прибор?

— Логонайзер может примагнитить вещь на расстоянии, — объяснила Ана и, не сходя с места, навелась на свою комнату, а точнее, на кресло-колыбель. Она поводила рукой, пытаясь поймать на магнитный луч ту неуловимую мелочь, которая портила ей сон. — Вот, навелась… Подцепила!

— Но соринка в глубине между слоями, — не понял Фазиль. — Как вы можете её выдернуть?

— Не выдернуть, а подвести. Вот смотрите.

Она просто держала руку, а шарик покатился по узким дорожкам, то вправо, то влево, то выше, то ниже. Внутри колыбели легонько зашебуршало, зашевелилось, и иногда становилось видно, как неизвестная вещь под двумя-тремя слоями мягкого шерстяного гнезда движется в те же стороны, что и шарик.

— Ух ты, — удивился бухгалтер. — Ваше кольцо ведёт эту штуку к выходу?

— Точно. Логонайзер анализирует пространство и выстраивает оптимальный маршрут, а потом тянет примагниченную вещь по нему, пока не выведет, куда укажет владелец.

— Но, ммм, каково практическое использование? Искать потерявшиеся ключи?

Вообще-то применений у логонайзера были сотни.

— Во времена, когда защитные поля ещё только возникали, на громоздких космических кораблях было легко потерять одну из миллиона деталей, — сказал Одиссей, вспоминая ту эпоху. — Это сейчас на судах развитых миров все блоки переложены полевыми переслойками, и мелкие детали не могут провалиться, потеряться, застрять. А раньше такое было в порядке вещей. И когда крошечная запчасть укатилась куда-нибудь в сложный механизм и где-то заклинила, то пиши пропало. Облазить и обшарить полкорабля в поисках было нереально. Иногда из-за этого в целом функциональные корабли списывались или уходили на генеральную переборку.

— Но это было до прихода логонайзеров! — воскликнула Ана.

В этот момент неизвестная мелочь, дойдя из глубин колыбели к поверхности через слои шерстяных волн, выскользнула оттуда и моментально перепорхнула пять метров, мягко примагнитившись к кольцу.

— Эээ? — непонимающе спросила принцесса, как можно дальше отводя руку. — Что это за штука?

Это было нечто… непонятное. Взгляд путался в показаниях, мозг колебался, как пьяный. Никто не понимал, что же он видит: эта штука овальная или бесформенная? Она замерла или неуловимо движется, статична или изменяется и течёт? Какого она цвета, фиолетовая или чёрно-белая в горошек? В глазах немного рябило, Фокс потряс головой и проморгался.

— Брр, — сказала Ана, которая взяла вещицу в руку и тут же об этом пожалела. — Забери скорее, она непонятная!

Одиссей принял штуку и секунду сжимал её в ладони, пытаясь ощупать. Но не выдержал, сморщился и побыстрее положил на стол. Потому что она и наощупь была такая же неуверенная в себе: то ли шершавая, то ли колючая, а может, гладкая в крапинку. Хотелось сжать её посильнее и прикрикнуть: «Определись уже!»

Какая странная вещь.

Одно было ясно: перед ними лежало то, ради чего неустановленный Мистер Икс обманул систему безопасности межзвёздной корпорации. То, что он по какой-то причине надёжно спрятал у всех на виду.

— Не «Принцесса на горошине», — воскликнул Фокс. — Это дело называется «Двенадцать стульев». Только наоборот, мы сначала нашли в стуле сокровище! А теперь надо понять, кто его туда запрятал, и зачем.

— Какое сокровище? — спросила Ана, с опаской глядя на штуку. — Это, по-твоему, выглядит как сокровище?

— Если кто-то пошёл ради этой штуки на такие ухищрения, значит, она имеет большую ценность.

— Опять выдумываешь!

— Конечно выдумываю, — возмутился Одиссей. — Ты до сих пор не поняла, чем я занимаюсь?!

— Всё я поняла! Только выдумки должны быть логичные, а не совсем фантастические.

Одиссей мог бы указать Ане Неверующей на то, что только за последнее время дважды оказался совершенно прав. Но в том, как она его задирала, была своя прелесть, словно игра, понятная только им двоим. Ему не хотелось прекращать эту игру.

— Вот сейчас и проверим, фантазия это или нет, — он сверкнул кристаллом.

— Что ты делаешь?

— Снимаю визио. Ух ты!

— Ух ты! — эхом отозвалась Ана.

Даже на трёхмерной записи Штука оставалась непонятной формы и цвета. Её двойственность (вернее, множественность) передавалась через носители информации, а значит, она не обманывала восприятие, а вправду была такая… не вполне определённая.

— Гамма, что это вообще такое?

— Шеклы. Полиморфные слитки неясного происхождения и назначения, которые используются в качестве коллекционных фигурок, — ровно ответил голос искусственного интеллекта.

Но вдруг, после паузы, добавил уже заинтересованным тоном:

— На нас производится хакерская атака.

Все огни на «Мусороге» мигнули и погасли, а через мгновение включились заново.

— Что?! — хором воскликнули Ана и Фокс, а Фазиль замер с испуганно поднятым хвостом и двумя вилками в руках, на конце каждой из которых красовался сочный кусок глазаньи.

— Чтобы найти ответ на вопрос, я произвёл стандартный поиск информации в Великой сети, –совершенно спокойно ответил Гамма, — Используя визуальные параметры имеющегося у нас объекта. Данные запроса фиксируются в ВС, но её принципиально невозможно взломать.

— Как тогда хакер узнал, кого атаковать?

— Данные также фиксируются в источнике информации, который предоставил ответ на запрос. В нашем случае это портал «Шекланд»: основной источник сведений о шеклах и главное сообщество шекловодов в галактике.

— То есть, в коде портала прошит вирус, который пытается взломать каждого, кто делает запрос? — удивилась Ана. — Но это идиотизм, запросов могут быть миллионы.

— Не каждого, — глаза Одиссея хитро блеснули. — А только того, кто нашёл новый шекл. Один из ещё неоткрытых.

— Именно так, — подтвердил Гамма. — Я делал поисковый запрос, используя параметры нашего шекла, а его нет в общей базе. Поэтому вирус сработал.

— Минуточку, — удивился Фазиль, нервно поглядывая на капельки, капающие с кусков глазаньи, но так и не решаясь их съесть. — Нас атакуют и пытаются взломать, а вы обсуждаете детали? Вас не пугает, что хакер с минуты на минуту получит контроль над кораблём и прикажет нам врезаться в астероид? Или откроет все двери и выпустит воздух?

Ана напряглась, но Фокс и бровью не повёл.

— Одна из причин, по которым я купил именно «Мусорог» — это его примитивность. Да, тут крутые мусорные системы и шикарная броня. Но сам управляющий контур сделан во времена ещё до Обновления! Наша баржа не совместима с современным форматом Великой Сети и совершенно автономна. Конечно, у нас стоит ВС-адаптер, чтобы летать через врата и получать координаты. Но адаптер ничем не управляет. И сам Гамма подключён к «Мусорогу» как внешняя система, а при кибер-угрозе автоматически отключается от управления. Я так его изначально настроил. Поэтому даже если Гамму взломают, хакер не сумеет подключиться к системам «Мусорога» и управлять кораблём извне.

Это объяснение вроде и устроило луура, но его шерстка всё равно продолжала неспокойно ерошиться.

— И как, Гамма, тебя получится взломать? — с опаской спросила Ана.

— Нет, — безмятежно ответил искусственный интеллект. — Хотя в случае положительного ответа мой ответ был бы тоже отрицательный.

— Успокоил так успокоил.

— В «Шекланде» наверняка стоит автоматическая система взлома, пассивный конструкт, — предположил Одиссей. — Это детский уровень для ИИ последнего поколения.

Гамма согласно мигнул зелёными огоньками.

— Но что было со светом, когда он погас и снова включился? — не успокаивалась Ана.

— Тактическая иллюзия, что атакующий вирус получил контроль над освещением, — ответил Гамма. — На самом деле, не получил: я перехватываю его команды и сам их выполняю.

— И какие он дает команды?

— Пока больше никаких. Мгновенное моргание света было проверкой, по которой он решил, что вошёл в систему. После неё вирус пытается проникнуть в другие системы и собрать максимальную информацию о нас. Причём, сложность выросла и тактика стала адаптивной. Происходит каскадная серия разноплановых атак, некоторые из них прячутся в реактивных системных процессах, то есть, отслеживаются с трудом.

— Хм, но это же глупо, — недоумённо сказал Одиссей. — Вирус должен быть слабым, иначе хакер подставляется. Неужели я его переоценил?..

— Что? Кто подставляется? И почему вирус должен быть слабым? — спросила сбитая с толку Ана, пытаясь понять логику детектива, но тот не ответил.

— Судя по гибкости действий, — продолжал Гамма, — к изначальной пассивной системе быстро подключился полноценный враждебный ИИ. Именно он совершает каскадные атаки и адаптирует их к моим ответам.

— Что ему удалось узнать о нас на данный момент? Местоположение, класс корабля, тепловой след?..

— Ничего, кроме того, что запрос пришёл из двенадцатого сектора.

Двенадцатый сектор галактики был настолько огромен и включал такое количество миров, что, по сути, эта информация не давала ничего.

— Но как ты скрыл всё остальное? — удивился Фокс.

— Смоделировал искусственный корабль, и постепенно сдаю его данные по мере увеличения сложности атак.

— Ты создал несуществующий космический корабль? — поразился Одиссей. — И позволяешь враждебному ИИ постепенно взламывать его «в напряжённой борьбе», а сам при этом собираешь всё больше сведений о противнике?! Гамма, ты самая лучшая консервная банка в галактике!

— Сразу после «Огурчиков Омега».

— И что за лже-корабль ты создал?

— Малый разведывательный корвет «Фантом».

Ана прыснула, и даже далёкий от технологий Фазиль оценил надменность продвинутого ИскИна, который оставил тонкую насмешку в лицо врагу.

— Хм, — замялся Гамма. — Собрав основные данные, враждебный ИИ не пытается захватить управление и даже уменьшил эффективность своих атак. А чтобы я не заметил этого, он уменьшил не само количество и интенсивность, а применяет множество действий малой эффективности.

— Дай угадаю, он тянет время?

— Возможно.

— Тянет время до чего? — не поняла Ана.

— До прихода живого хозяина, — предположил Одиссей. — Того, кто его контролирует или даже создал.

Детектив почесал лохматую голову, соображая, как быть.

— Гамма, сколько стоит один новый шекл?

— Их цена постоянно растёт, потому что растёт популярность самого увлечения, а число шеклов в галактике существенно ограничено и составляет, почти по всем источникам: 4324.

— На всю галактику?! Это вообще ничто.

— Постоянно появляются новые фигурки, а старые перекупаются и продаются. Те шеклы, параметры которых известны и учтены, продаются примерно по двести тысяч за экземпляр.

— Двести тысяч вот за эту странную штуку, у которой даже нет практического применения? –удивилась бывшая принцесса. Хотя совсем недавно подобные суммы были для неё как песчинки на сверкающем белизной Лурианском побережье.

— Цена на шекл, который ещё не был верифицирован и внесён в базу, достигает миллионов, — продолжил Гамма. — Самая дорогая сделка в истории составила рекордные двадцать два миллиона, которые заплатил анонимный нуль-покупатель на аукционе корпорации «Ноль».

Теперь и пожилой бухгалтер посмотрел на штуку с уважением.

— Ага! — было очевидно, как Фоксу до чёртиков нравится происходящее; он выглядел, как задумавший проказу лис. — Представьте себя на месте фаната-коллекционера. Ты хочешь заполучать новые таинственные фигурки первым. Ты сумел встроить в код главного сообщества свой вирус, и таким образом, раньше всех узнаёшь, когда кто-то находит следующую фигурку.

— Но зачем ему узнавать раньше, если он может купить ее на аукционе?