А зима становилась сильнее,
Стали есть то, что есть невозможно,
Что похуже столярного клея…
Чтобы выжили те, что помладше,
Иногда для домашнего супа,
И в горячую жмыхову «кашу»
Клали мясо из крыс или трупов…
Ты, мой Бог, обо всём этом знаешь!
Это чувствую я в Твоём взгляде…
Если знаешь, зачем позволяешь
Злу себя насаждать? Чего ради?..
Чего ради страдать и молиться,
Подставляя всем, бьющим нас, щёки?..
Чего ради прощать нам убийцу,
И людей озверевших, жестоких?
Объясни мне, Господь Милосердный,
В чём Твоя заключается Милость
Когда Ты помогаешь усердно
Тем, кто губит Добро, Справедливость?..
Почему всех, виновных в блокаде,
Не постигла такая же участь?
Почему все фашисткие гады
Жили долго и сытно, не мучась?..
Не познав даже тысячной доли
Тех страданий, что мы испытали
Среди голода, смерти агоний
Тех, кто, рядом живя, умирали!..
Умирали везде: и в постели,
И в подъездах, в цехах, на работе,
По дороге идя еле-еле,
И не радуясь чьей-то заботе…
Умирали, домой возвращаясь
И в сугробе без сил засыпая,
Умирали, ни с кем не прощаясь,
Молча, тихо и не понимая,
Почему и за что на их город,
На страну, на народ неповинный
Бог наслал вместе с бомбами голод,
Награждая смертями обильно…
…Так ужасно болели колени
И спина от поклонов заныла…
Но зато из Души постепенно
Боль душевная прочь уходила.
Вместе с ней уходила обида,
Та, что все эти годы держалась
И как будто осколок гранита,
В её сердце и в Душу впивалась…
И хоть ей уже за девяносто, -
Хоть и выжила в голод, блокаду, -
Оказалось, что очень не просто
Ей войти в Исаакия врата.
И она так отчаянно молится,
Три молитвы на сердце взрывая:
«Отче наш» и канон «Богородице»
Пятидесятым псалмом завершая.
Но вот сердце её встрепенулось
И когда на алтарь Душа взмыла,
Щепоть пальцев ко лбу прикоснулась,
Добралась до плеча и… застыла…
И неведомо мне, что Спаситель
Ей ответил с огромной иконы…
Только видел, как Ангел-Хранитель
Душу сопровождал в Мир исконный.
Где уже ни болезни, ни голод
Не нарушат Души равновесье,
Где любой из людей — вечно молод
И Любовь, как в Айфааровских Песнях,
Озаряет в духовном полёте
Все духовные наши творенья…
И где каждый — открыт и свободен,
И не ищет от Жизни Спасенья!
ДОРОГА ЖИЗНИ
Блокадный Ленинград.
По льду — «Дорога жизни».
Глубокой колеёй она
Сквозь нас должна пройти –
По Вечной Памяти Волнам –
Как ныне, и как присно,
Чтобы до самой тризны
Не сбились мы с Любви Пути!
Как и «Дорогу жизни» в блокадный Ленинград,
Что оставалась в дождь и в грязь сияющей и чистой,
Нам помогая и в пургу, и в сильный снегопад,
Должны сейчас построить мы свою Дорогу Жизни –
Дорогу Мира и Добра, чтоб люди во сто крат
Умножили свою Любовь друг к другу и к Отчизне!
Чтоб та Дорога пролегла