По обе стороны Грани

В зеркале её встретило встрёпанное заспанное нечто, в котором девушка с трудом узнала собственное отражение.

Внешность Элис нельзя было назвать заурядной, но, в отличие от подруг, она не была красавицей в классическом понимании этого слова, — слишком многое в облике девушки не укладывалось в общепринятый канон, именуемый «модельным» и столь трепетно чтимый в высшем свете. Но, невзирая на довольно непростой характер и абсолютное безразличие к своему имиджу, Элис каким-то непостижимым образом постоянно становилась объектом повышенного внимания, притягивая его, будто магнитом. Возможно, причиной этого было окутывавшее её харизматичное очарование, рождённое в дерзком, парадоксальном контрасте милой детской капризности и железной воли властного человека, знающего себе цену и привыкшего повелевать.

Умывшись, Элис заварила кофе и, развернув утреннюю газету, пробежалась по главной колонке. Разочаровано вздохнула. Ничего нового. Опять трафаретные статьи про конференции и переговоры: как будто на свете нет ничего кроме политики. Опять недвусмысленные намеки про «конец света» и прочие апокалипсисы, опять карикатуры на знаменитостей. Со страниц газеты на девушку уставился представитель Сената, растянув рот в гротескной улыбке. Нос картошкой, голова на тоненькой шейке, щуплое тельце в чёрном смокинге. Элис брезгливо фыркнула и закрыла газету.

Конец шестого тысячелетия, подаривший миру многочисленные революции и перевороты, прославился сменой режимов в крупных державах, сопровождавшейся разрушительными войнами, и на закуску глобальным экономическим кризисом. В первые годы седьмого тысячелетия обстановка устаканилась: главы государств, наконец, пришли к консенсусу, и долгожданное перемирие положило начало Содружеству, в которое вошли почти все независимые ранее земли. Разногласия были устранены, границы стерты. Жизнь постепенно возвращалась в привычное русло.

Казалось, беспорядки в прошлом, но в обществе нарастало беспокойство. Участились странные исчезновения, ползли слухи о пилигримах, охотящихся на маленьких детей, поговаривали, что в северных лесах путешественники нашли древнюю крепость, и нечаянно выпустили оттуда что-то ужасное. Львиная доля этих слухов, конечно, была выдумкой неугомонных вездесущих репортеров, но, увы, не всё. Результаты дипломного исследования Элис доказывали, что, по крайней мере, один из слухов — чистая правда.

Но характер Элис не позволял мрачным мыслям надолго задерживаться у неё в голове. Тем более что сейчас девушка была сосредоточена совсем на другом: она пыталась удержать графин с водой в воздухе как можно дольше.

Графин, медленно вращаясь, парил под потолком, и с каждой минутой становился всё тяжелее. Девять минут… Это на две минуты дольше, чем в прошлый раз.

Внезапно за окном пронзительно завизжал клаксон, девушка потеряла концентрацию, и графин со звоном упал вниз, залив паркет водой.

Ну вот! Теперь придётся мыть пол.

Ведро и швабра хранились в подсобке в конце коридора, однако дверь почему-то была заперта на ключ. М-да… Табу на использование магии ещё никто не отменял.

Элис отправилась искать коменданта. На посту красовалась табличка «Обед», и девушке пришлось спускаться в столовую. В конце концов, раздобыв ключ, она открыла чулан и смогла приняться за уборку. Элис ни за что не услышала бы телефонный звонок, если бы в этот момент не вошла в комнату.

Пять неотвеченных вызовов. И кто-то звонил в шестой раз. Что странно, номер не определился.

Элис сняла трубку.

— Да?

— Добрый день. Мне нужен Джонатан Стейтон.

Голос звучал мягко и вежливо, но в нём чувствовалась какая-то скрытая угроза. Обладатель его, по всей вероятности, человек властный и сильный духом.

— Сожалею, но здесь таких нет, — вежливо ответила Элис.

— Пожалуйста, без шуток! Мне дали этот телефон в Управлении. Я повторяю, мне нужен мистер Стейтон!

Бесцеремонный субъект, однако.

— Должно быть, вы неправильно набрали номер.

— Да как вы смеете мне перечить! Назовите себя!

— Я же вам сказала, вы ошиблись номером. Извините. Всего доброго, — Элис поспешно положила трубку. Перевела дух.

Бывают же такие!..

Раздумывая, кто бы это мог быть, Элис собрала с пола воду и осколки стекла, надела куртку, переобулась, и, забравшись на подоконник, громко свистнула.

«Десять… девять… восемь…»

Элис натянула перчатки и распахнула окно настежь.

«Шесть… пять…»

На неё повеяло приятной прохладой и запахом черёмухи.

«Три… два… один… сейчас!»

Вытянув руки, Элис прыгнула вперёд и вниз, но не упала, потому что в то же мгновение её аккуратно подхватил огромный вороной фэрлинг.

Лори попал к Элис ещё котёнком. Произошло это четыре года назад: однажды, гуляя по городу, она увидела маленького детёныша фэрлинга, который сидел на дереве, вцепившись в него когтями. Распушив шёрстку, малыш мяукал и шипел, беспомощно колотя воздух крошечными крыльями. А внизу какие-то мальчишки трясли дерево, пытаясь сбросить котёнка на землю, и науськивали на него огромного старого бульдога. Пёс рычал и лаял, мальчишки смеялись, фэрлинг поскуливал, отчаянно зовя на помощь. Как дикий зверь оказался в центре города, так и осталось невыясненным, но если б не вмешательство девушки, участь юного фэрлинга была бы весьма незавидной. Элис подоспела вовремя: разогнав улюлюкающую толпу зевак, она залезла на дерево, сняла котёнка, и унесла домой, прижимая к груди. Так безымянный найдёныш стал её питомцем Лори.

А спустя четыре года малыш Лори превратился в Лориана, изящного и грациозного фэрлинга. Он был чёрен как смоль от усов до кончика хвоста, и только крылья были цвета восходящего солнца: когда на них падал свет, они сверкали так, что нужно было зажмуриваться, чтоб не ослепнуть.

Поначалу Лори жил на чердаке третьего корпуса Академии, и питался тем, что приносила ему Элис. О том, что она втайне от всех выкармливает фэрлинга, Элис предпочла не распространяться: всё-таки Лори оставался хищником, шипел и царапался, когда его гладили, и не подпускал к себе никого, кроме своей хозяйки. Тёмными безлунными ночами, чтобы ненароком не попасться на глаза случайным прохожим, девушка учила его летать. На вторую весну фэрлинг покинул гнездо на чердаке, и улетел за город, в холмы.

Целый месяц Элис ходила как в воду опущенная, думая, что больше никогда не увидит своего воспитанника. Целый месяц Лориан резвился на свободе, охотился и летал, где хотел, силясь понять, почему его счастье не абсолютно, и чего именно ему не хватает. А когда понял, что скучает по Элис, взмахнул крыльями, и, поднявшись в небо, взял курс на город. В тот же день он вернулся в Айзенбург.

Впрочем, время от времени Лориан улетал поохотиться, и почти всегда с Элис на спине. Они были неразлучны: девушка и фэрлинг, и, всякий раз, услышав знакомый свист, Лори спускался с чердака, на лету подхватывая Элис, и они вместе отправлялись на поиски приключений.

— Ну, здравствуй, малыш. Как спалось? — она ласково почесала Лори за ухом. Фэрлинг благодушно заурчал и, взмахнув хвостом, принялся набирать высоту, взбивая воздух мощными крыльями.

Дома внизу стали маленькие, будто игрушечные, и вскоре город превратился в точку размером с маковое зёрнышко. Лориан летел к холмам. Элис запустила пальцы в густую шерсть фэрлинга, щурясь от солнца, бившего в глаза. Далеко-далеко внизу блеснула ярко-синяя лента Айзы, — в этом месте река делала петлю и водопадом впадала в озеро Даритсен, но с такого расстояния шума воды не было слышно.

Радостно зарычав, Лори сложил крылья, и камнем бросился вниз. Элис завизжала, но больше для порядка: её фэрлинг был асом, каких поискать. Он вышел из пике в паре метров от земли, красиво приземлился на берег и, мягко ступая лапами, направился к воде.

— Здесь ты впервые поднялся в воздух, — Элис спрыгнула на землю и пошла рядом, положив руку ему на загривок, — Помнишь свой первый полёт?

Фэрлинг солидно кивнул, давая понять, что в напоминаниях не нуждается.

— Ты волновался. Но я была уверена, что ты справишься, — сев на траву, Элис разулась и опустила ноги в прохладную воду. — Ни один фэрлинг не летает быстрее тебя, — она хихикнула, — Кстати, Меридит все ещё тебя боится. Как будто не знает, что ты её не съешь.

Лори повернулся к девушке; в глазах его читалось одобрение.

— И даже не думай. Это плохая идея.

Фэрлинг ударил лапой по воде, и в лицо Элис полетели брызги.

— Эй, что за дела? Мы так не договаривались! — девушка принялась стаскивать перчатку. Завидев её жест, Лори мгновенно отскочил назад. Кисточка на его хвосте еле заметно подрагивала.

Сняв, наконец, перчатки, Элис вытянула руки ладонями вниз. По водной глади прошла рябь, становясь всё крупнее, и вот от поверхности воды отделился шар размером с футбольный мяч, и начал медленно подниматься вверх, будто бы удерживаемый невидимыми нитями. Она притянула водяной шар поближе, и, размахнувшись, уже хотела было запустить им в фэрлинга, как внезапно ладони обожгло огнём. Элис вскрикнула и выронила воду. На левой руке проступила алая пентаграмма — напоминание о запрете использования магической силы. Видимо, порог был сильно превышен, потому что печать долго не исчезала.

— Проклятое табу! — раздосадовано воскликнула Элис, потирая руки, — Берти прав, идти служить в оборонное ведомство имеет смысл хотя бы из-за отсутствия этой гнусной пентаграммы!

Лори незаметно подошёл к ней, и встал сбоку. Весь его вид словно говорил: «А что ты хочешь, ты же ещё студентка. Вот получишь допуск, и сможешь бросить в меня водяной шарик».

— Ты прав, как всегда, Лориан, — вздохнула Элис. — Вот только ограничение всё равно будет, разве что не столь жёсткое.

Считалось, что маги, даже законопослушные, потенциально опасны для общества, и во избежание казусов каждый, кто был наделён магическими способностями, по закону обязан был иметь специальную татуировку на ладони, не позволяющую использовать особо разрушительные чары. Никаких ограничений не имели лишь представители властей, стражи порядка, военные и спасатели, да иногда эту привилегию получали отдельные личности за какие-либо выдающиеся достижения.

Внезапно Лори припал к земле и глухо зарычал, прядая ушами. Это отвлекло девушку от раздумий. Фэрлинг всегда так делал, чуя опасность. Но откуда взяться опасностям здесь, на залитом солнцем лугу, в тёмно-зеленой траве, сладкой и сочной, как листья салата?

— Лори? — позвала Элис. — Ты что-то слышишь? — девушка сосредоточилась, настраиваясь на его волну.

…беспокойство. Недоумение. Где-то недалеко только что был человек, его живая энергия ощущалась даже с закрытыми глазами, как вдруг он исчез, — будто сквозь землю провалился. Кто он, друг или враг? И куда он мог подеваться? Что-то здесь не так…

Элис потёрла виски. Мысли фэрлинга спутанным клубком всё ещё кружили в сознании.

— Так не бывает, — сказала она вслух, — Никто и ничто не исчезает бесследно. Может, тебе показалось?

Фэрлинг повернул голову и поглядел на девушку с сомнением. В его чёрных блестящих глазах Элис увидела своё отражение.

— Ладно, полетели, — девушка вздохнула, — Я попробую разобраться, что к чему, обещаю.

На этот раз Лори не баловался и не стремился продемонстрировать своей наезднице все фигуры высшего пилотажа из своего арсенала, словно недавнее происшествие заставило его остепениться. Солнце катилось к западу, и по удлинившимся теням Элис поняла, что уже перевалило за полдень. Они сделали ещё один привал на опушке леса, у ручья, где росла земляника. Кучерявые барашки облаков плыли совсем низко — рукой подать, и фэрлинг понёсся прямо к ним. Внутри облака было прохладно и влажно, но Лори поднялся ещё выше, и белоснежная масса осталась внизу. Планируя на воздушном течении, фэрлинг описал дугу и полетел в сторону города.

— Эй, погоди, куда? — запротестовала Элис. — Я просто подумала, что когда вернусь домой, надо не забыть вернуть ключ от подсобки коменданту. Но я вовсе не имела в виду, что нам надо возвращаться прямо сейчас!

Лориан вопросительно покосился на Элис.

— Хотя да, ты верно прочитал мои мысли, — подумав, кивнула она. — В самом деле, уже поздно.

Только сейчас девушка заметила, как много прошло времени. Всё окрасилось в вечерние тона: солнце стояло совсем низко. Откуда-то с запада, должно быть, с озера, задувал прохладный ветер.

Назад Лори летел низко, почти касаясь крыльями верхушек деревьев. Вскоре деревья расступились, и на горизонте показалась южная окраина города. Жилых домов здесь практически не было: на юге Айзенбурга располагались в основном складские ангары и судостроительные верфи, теснясь вдоль реки. Элис вглядывалась в знакомые изгибы улиц и переулков, погружаясь в воспоминания. Внизу проплывали красные кирпичные стены, трубы и заборы, и крыши, крыши, крыши… Целое царство, где можно вести войны, заключать союзы, устраивать набеги. Сколько всего интересного можно придумать, если ты ребёнок, у тебя вагон фантазии, а в твоём распоряжении целый квартал заброшенных складов, которые просто созданы для всяческих игр!

Кстати, крыша одного из ангаров не пустовала: на ней стояли какие-то люди. Бордовые куртки с золотыми нашивками на рукавах, ярко блестевшими на солнце, указывали на то, что это курсанты колледжа Естественных наук. И неожиданно для себя Элис обнаружила, что хорошо знакома с одним из них.

— Роберт Вайденберг?! Что он здесь делает?.. Лори, можешь спуститься чуть ниже? Я хочу понять, что происходит.

Фэрлинг кивнул и начал снижаться, описывая круги. В какой-то момент стали слышны голоса людей на крыше. Парней было пятеро, — они стояли полукругом, плечо к плечу; Берти — напротив, у самого края.

— Ну, и что ты там делал? Отвечай? Почему ты пытался убежать от нас?

— Что был за тип, тот, с которым ты разговаривал?

— Он ведь не из Скайленда, верно? Мы видели, он был одет как иноземец!

— Куда он исчез?

— Ты, что, шпион?!

«Шпион» затравленно озирался по сторонам: бежать было некуда, а отбить атаку пятерых парней смог бы разве что опытный маг. А Берти был всего лишь человеком.

— Что они там бормочут про шпиона? Вот идиоты! — она сердито нахмурилась, — Да, похоже, дружище, мне придётся тебя выручать… Лори, посади-ка меня во-он туда, — Элис заправила волосы за уши: она всегда непроизвольно повторяла этот жест, если ей предстояло что-то серьёзное и важное. — И улетай. Я тут сама справлюсь.

Фэрлинг стрелой ринулся вниз, и над самой крышей описал в воздухе мёртвую петлю: так, что девушка кубарем полетела прямо к спорщикам.

В экстремальные ситуации Элис попадала слишком часто, чтобы научиться мгновенно принимать решения, когда события разворачиваются с головокружительной быстротой, и от скорости реакции подчас зависит их исход. Упав, она мигом вскочила на ноги и встала между Берти и остальными. От неожиданности парни выглядели немного растерянно.

Воспользовавшись их замешательством, Элис принялась демонстративно стягивать перчатки: даже тонкий кашемир был серьёзной помехой для потока энергии.

— Так-так… Что здесь происходит?

— Ты что — маг?

— Маг. Ещё вопросы есть?

— А кто ты такая? С чего это вдруг ты его защищаешь? У нас тут вообще-то разговор…

— Всё, разговор окончен, — отрезала Элис, — Здесь вам не ток-шоу. Можете быть свободны.

Она медленно подняла руку ладонью вперёд. Девушка прекрасно отдавала себе отчёт, что блефует, но иного выхода не было. Да и незадачливые спорщики, похоже, приняли её маневр за чистую монету. Однако мужская гордость не позволяла им спасовать перед девчонкой, пусть даже магом.

Элис грозно сдвинула брови. Еще секунда, и парни отступят. Но тут Берти все испортил.

— Элис, не надо… — умоляюще пробормотал он.

— Заткнись, Вайденберг, — процедила Элис, но было уже поздно.

— Что-о? Так ты не из Департамента полиции?!

— Ты с ним заодно?

— Руку опусти!

Элис повернулась к Берти, сердито сверкнув глазами.

— Ну, спасибо. Вот скажи, кто тебя просил, а? Как теперь будем выкручиваться-то?

В ответ Берти пожал плечами: «А что я такого сказал?»

Внезапно громкий хлопок сотряс здание склада, сбив с ног всех, кто стоял на крыше. Воздух наполнил горячий душный запах расплавленного металла. Один хлопок — и всё стихло.

— Нечего было меня спасать, — проворчал Берти, отряхивая песок с куртки, — Хочешь, чтоб у тебя проблемы были?

— Это не я, — мотнула головой Элис, озираясь по сторонам. Парней как ветром сдуло.

— А кто? Кроме тебя, некому. Среди них не было ни одного мага.

— Говорю же, я тут не при чём, — рассеянно повторила Элис. Она внимательно оглядывала всё вокруг.

Они здесь не одни.

— Ладно, проехали. Кто бы это ни был, я скажу ему спасибо. А ты здесь как? Опять в облаках летала со своим Лори?

Элис его почти не слушала. Хрустя гравием, она деловито обошла всю крышу, заглядывая за трубы.