Помоги проекту - поделись книгой:
— Только попробуй, хвостатый, не выздороветь… — пригрозила я спящему коту, закрывая дверь в свою спальню.
Все оставшееся время я пыталась отвлечь Тину от нашего тяжелобольного найденыша, предварительно договорившись не рассказывать об этом инциденте бабушке и дедушке. Им и Бона хватает для счастья.
Чем я только думала? Он же и заразный может быть… Явно не головой!
Спустя час домой вернулась и чета Кейнов.
— Можно было хоть раз не сбегать с площади, а поговорить с уважаемыми людьми? — выразила мама свое недовольство моим поведением. — Пришлось сказать, что тебе не здоровится. Многие справлялись о твоем самочувствии, тебе должно быть приятно такое внимание общины.
Угу, мне приятно. А от того, что не пришлось с ними разговаривать, мне еще приятнее.
— Не кипятись, Мари, дело молодое. Я бы и сам сбежал, если б мог, — отец подмигнул мне, уводя маму на кухню. Праведный суд отменялся до следующего воскресенья, когда ситуация вновь повторится. Я своим привычкам изменять пока не собиралась.
— Ничего-ничего, в доме Гаранов ее быстро обучат, как подобает себя вести кроткой мисс.
Мы с Тиной переглянулись, пряча улыбки. Мы с племянницей уже успели с утра заключить пари на эту тему. Кто победит: моя смазливая мордашка или твердый характер Фина Гарана.
Вечер пролетел незаметно. Отец баловал нас местными байками, в каждую из которых мама норовила вставить поучительную мораль. Я и думать забыла о госте, поджидавшем меня наверху. Вот такая я плохая целительница. Но вот Тина о нем, кажется, и не забывала. Перед сном она подошла ко мне с новым блюдцем, до краев заполненным сливками:
— Нашему гостю, — заговорщически шепнул мне маленький ребенок с большим сердцем.
Открывала свою комнату я с надеждой увидеть пустой диван, ну или хотя бы здорового кота. Увы, реальность была куда более суровой. Хвостатый лежал в той же позе, его бока почти не поднимались от дыхания. Я закусила губу и опустилась на пол перед диваном.
— Не смей, паршивец, умирать. Раньше надо было! Сюда сил хватило притащиться, вот и борись! — я почти зашипела на бедное животное.
Надо что-то сделать. Хотела выкинуть, избавиться, вот только рука не поднималась. Подумать об этом было легче, чем сделать. Кем я буду после этого? Бессильно сжимала и разжимала кулаки, бегло оглядывая свою комнату. На глаза не попадалось ничего, что могло бы хоть как-то пригодиться. Знала бы наперед, записалась на курсы врачевания… Может только в кабинете отца найдется хоть что-то?
Мы, Кейны, наполовину мечтатели. Я и папа — вот и вся наша гордая половина, противопоставленная прагматикам семейства в лице мамы и старшей сестры Марьям. Отец всю жизнь вдохновлялся магией, лелеял надежду обрести в один прекрасный день силу. Ее он, конечно же, не обрел, но недурственной библиотекой обзавестись успел. Туда-то я и держала путь.
Это на моих книжных полках не сыскать ничего кроме схем, чертежей и трактатов лучших механикусов страны. А вот на отцовских я надеялась найти что-нибудь полезное: может быть ритуал, чудо-снадобье или заговор? Которым я все равно не смогу воспользоваться без малейшей искры дара. Ох, Шелли, похоже, зря ты затеяла эту мышиную возню.
Порой папа в шутку сравнивал мое упорство с идущим на всех парах локомотивом: вроде бы и сомневаюсь в собственной затее, а ноги все равно несут вперед. Жилище Кейнов медленно погружалось в сон: затихали шаги и голоса из спален, светильники меркли за ненадобностью. Я кралась в собственном доме, не зная, как объяснить свое вдруг проснувшееся любопытство. Захотелось почитать перед сном?
Стоило мне открыть дверь, как на массивном дубовом столе зажглась лампа. Моя работа и папина гордость. Пусть наше общество и не было готово к прогрессивному образованию девушек, папа всячески поощрял мое влечение к бытовой механике.
Книжный шкаф стоял напротив стола, но меня он интересовал мало. Куда ценней была сейчас книжная полка на противоположной стене, задрапированная тяжелой портьерой. Таким своеобразным способом отец спасал от лучей палящего солнца самые ценные свои книжные раритеты. Зеленая бархатистая ткань легко поддалась моей руке и сдвинулась вправо. Передо мной тут же оказался стройный ряд книг с золотистыми вензелями на корешках и ни малейшего понимания, а что же именно искать. “Артефакторика. Базовый курс” — мило, но с этим я вряд ли совладаю. На “Продвинутый курс” я и смотреть не стала. По той же причине. Хоть бы один корешок содержал “целительство”, “лечение” или “что делать, если у вас котяра при смерти”, хоть бы один…
Ценные, хоть и бессмысленные, экспонаты я спрятала вновь от глаз. Перевела взгляд на шкаф, но и здесь мои поиски не увенчались успехом. Политические трактаты, что-то очень скучное и заумное, и ничего про целительство. С тяжелым вздохом я опустилась в мягкое кресло и через секунду подскочила вверх. По коридору раздались торопливые шаги, привлеченные светом настольной лампы.
— Шелли, что ты здесь делаешь? — матушка показалась в проеме, уперла руки в бока, нависая надо мной грозовой тучей. — Опять за старое?! Тебе о предстоящем замужестве надо думать, а не заниматься изобретением колеса.
— Папа сказал, что у него в кабинете хранятся старые подшивки твоих журналов. А мы с Ти как раз хотели завтра заняться гардеробом ее кукол. Как знать, может в будущем и мне пригодится, — я скромно потупила глазки, пряча красные как маков цвет от бессовестной лжи щеки.
— Ох, девочка моя, — Мари Кейн на радостях всплеснула руками. — Зачем же старые?! Я тебе сейчас принесу свежие номера.
Матушка скрылась, а я лихорадочно стала перебирать содержимое стола. Отыскать бы какую никакую энциклопедию по ботанике, зоологии. Времени у меня было в обрез. Мамин будуар находился по соседству, их с отцом словно соединяла какая-то сила притяжения и друг от друга они далеко не могли уйти.
— Вот, Шелли, смотри, что я нашла, — в дверях снова показалась мама с внушительной стопкой модных журналов. Перенимая эту пеструю ношу, я не преминула возможность умыкнуть хоть какую-то книгу отца. Хотя бы просто из вредности и искреннего нежелания читать газетенки провинциальных модниц.
Оказавшись в своей спальне, я сгрузила журналы на стул. Кота не вылечу, зато сошью ему модное жабо. Отцовская потрепанная книжонка, которую я припрятала в кармане, оказалась не лучше. “Мифы и легенды старого мира” — вполне в духе моего отца-мечтателя. Я начала листать книгу, оказавшуюся столь неожиданным образом в моих руках, скорее просто ради душевного успокоения. Но очень скоро меня начало терзать чувство совсем другого толка — предвкушение нового эксперимента.
Очень простенький ритуал, настолько, что и пятилетний ребенок осилил бы, имей он на то нужду. Гарантий ноль, доказательств еще меньше, но ведь тем любопытнее! Нехитрое действо под пафосным названием “кровное братство” обещало разделение гипотетически тяжелой ноши пополам или отдачи той самой гипотетической половины. Я мерила шагами свою комнату, взвешивая в голове все свои за и против. Хвостатый так и лежал, иногда едва заметно дергал передней лапой, но подниматься не торопился, как и открывать глаза.
Да какой там может быть тяжелый крест у кота? Отравился? Белены объелся? Я в любом случае его болячки себе брать не собираюсь, пусть даже и половину. Даже если я здоровый человек. А вот что, если дать коту немного сил и здоровья? Ага, и еще желательно не обрасти шерстью взамен. Да ну, глупости все это! Ритуалы все-таки создавались для людей, для магов в конце концов, а не для животных. Тут просто мифами не отделаешься.
Спустя несколько минут я поймала себя на шальной мысли, что теперь меня куда больше интересует, подействует ли ритуал на кота или нет. Ох, серенький, не в тот дом тебя принесли…
Отложив книгу от себя подальше, я в очередной раз повернулась к меховому клубочку. С магией баловаться нельзя. А в этой книжонке одни лишь вымыслы да сказки. И… и на миг только представив картину в голове, как я стою посреди ночи на заднем дворе с лопатой в руках, я ужаснулась. Тело покрылось мурашками, словно воображаемые порывы ветра, гроза и протяжный дикий вой были реальностью. Ну уж нет, я никого закапывать не буду!
Достав канцелярский ножик из верхнего ящика своего письменного стола, я быстрым шагом подошла к дивану. Словно боялась растерять свою решимость. Тонкое лезвие едва коснулось ладони, но из маленькой царапины тут же выступила капелька алой крови.
— Хватит с тебя и этого, понял?! — докатилась, угрожаю коту… — Я, Шелли Кейн, вторая дочь Рика Кейна, первого сына Чарльза Кейна, отдаю тебе…
Как скороговорку проговорив требуемое, я остановилась и призадумалась. Как бы так отчетливее сформулировать, что я даю коту силы бороться с недугом и ни грамма больше?
Додумать мне не дали. Внутренности вдруг скрутило узлом, ощущения были именно такие, и я кулем рухнула на пол. Сил кричать не было, легкие словно горели, не позволяя не то, что говорить, но и дышать. Также неожиданно как и боль, на меня навалилась темнота. Беспамятство медленно принимало меня в свои ласковые объятья, успокаивая, снимая болезненные спазмы.
Я ничего не могла услышать или увидеть. Вокруг был кромешный мрак. Сердце испуганно забилось, когда рядом раздался оглушающий скрип половиц и тут же затих. Темнота подхватила меня, покачивая словно на волнах, и отпустила вниз. Я падала и не могла закричать, скованная ужасом. Мое падение в бездне мрака закончилось слишком быстро, причем чем-то пуховым и мягким, окончательно отрезая меня от внешнего мира.
Глава 3. О том, какими чреватыми на последствия могут быть провалы в памяти
Еще ни разу мне не доводилось испытывать похмелье, но если оно и имеет какие-то реальные физические очертание и ощущения, то непременно такие. Мысли в голове застряли в вязком сизом тумане, все тело было вялым, а голова настолько тяжелой, что оторвать ее от подушки просто не представлялось возможным. Яркий свет, пробивающийся через большие окна, раздражал. А еще шум. Просто невыносимый!
Словно рядом неисправный автомобиль. И не просто рядом, а я лежу на его капоте, удивительно мягком капоте. Урчаще-рычащее авто под боком повернулось, отчего терпеть эти звуки стало практически невыносимо, и тут вдруг как вонзило в меня что-то острое!
Сон как рукой сняло. Слабость улетучилась в неизвестном направлении, а я истошно визжа подскочила на кровати. Мой обидчик, только что покушавшийся на целостность моей сонной артерии, метнулся к двери с подозрительно знакомым “мяу”. Это, признаться, немного привело меня в чувство, ну а еще появление Ти.
— Что стряслось? С Пушистиком все хорошо? — племянница ворвалась в мою спальню, позабыв обо всех приличиях. Но куда больше меня позабавило то, что она уже и прозвище успела дать нашему найденышу. Тоже мне, мистер Пушистые Лапки…
Серый кот, даже не подозревая в какой опасности он находится, высунул любопытный нос из-за шкафа и тут же был взят в оборот.
— Я знала! Я верила, что ты справишься, Шелли, — ликовала маленькая мисс, но в обе щеки целовала вовсе не спасительницу, а Пушистика. Котейка же впал в шок от ласкового напора, по крайней мере судя по его глазам и расширяющимся зрачкам от испуга. — Ах, какой же ты красавец! Или красавица? Шелли, а это кот или кошка?
— Как-то не до этого было, — я неопределенно пожала плечами, заправляя кровать.
Судя по шипению и громкой возне за моей спиной, маленькая мисс прямо сейчас восполняла пробелы по зоологии. И я уже было хотела прийти животному на подмогу, но очень кстати, хотя это смотря с какой стороны посмотреть, остановилась перед зеркалом. Вся моя шея и даже местами грудь были покрыты маленькими красными царапинами, как обычно бывает, когда кошки топчутся на месте.
— Вот же…
— Мальчик! — победный клич вклинился в мой монолог.
— … засранец! — теперь я на выручку к коту не спешила, пусть малышка-Тина тискает его на здоровье.
Больше царапин я не заметила, хотя даже под ночную рубашку мельком заглянула. Эти впрочем тоже быстро затягивались, оставляя после себя лишь небольшое покраснение. Вот тебе и кошачье спасибо, Шел, за спасение серой шкурки.
Хотя странно все это. Как я оказалась в кровати? Последнее, что я помню, как садилась рядом с диваном, и… а дальше провал. Книга с волшебным ритуалом лежала на столе, там же, где я ее оставляла. Значит ли это, что он не подействовал? Может я вовремя одумалась и просто легла спать? Или мне все это привиделось вовсе.
— Бабушка, кстати, звала к завтраку, — опомнилась племянница. Стоило ей немного ослабить хватку, как лесной кот пулей выскочил из детских объятий и шмыгнул под кровать. — Не волнуйся, Пушистик, я скоро вернусь и тебе захвачу что-нибудь вкусное.
Белокурый ангел вприпрыжку вышел из комнаты, так и не услышав жалобный мяу в ответ. Со скрежетом его коготки прошлись по доскам.
— Подкоп роешь? Не поможет, — хмыкнула я, двинувшись следом за Тиной.
Сделав пару шагов в сторону двери, услышала лязг. Это я подцепила носком туфли какой-то маленький предмет и он закатился под шкаф, где ударился о деревянный плинтус. К инструментам я отношусь очень трепетно и просто терпеть не могу, когда они валяются, где придется. Поэтому тут же наклонилась вниз и обнаружила канцелярский ножик.
Достала я его легко и теперь с удивлением разглядывала, крутя в руках. На лезвии засохла маленькая капелька крови, подтверждая, что ритуал все-таки имел место быть. До этого момента я не страдала потерей памяти, да и в круг девиц, способных упасть в обморок от одного вида крови, вхожа не была.
— Шелли! — окрик мамы заставил отвлечься от размышлений и наконец-то спуститься вниз.
В небольшой, но уютной гостиной уже собралась вся семья и ждали они только меня. Отец читал утреннюю газету, закрывшись от домочадцев печатной стеной. Тина незаметно для бабушки таскала со стола тосты с беконом и скармливала их Бону.
— Скоро ты попадешь в новый дом, милая. Там тебя никто дожидаться не будет, — мама покачала головой в такт словам.
— К счастью, я пока здесь, — злости на маму у меня не было и я ласково поцеловала ее в щеку. В этом вся она: манерная, элегантная, женственная. Знаю, что за этими словами прячется ее страх: как меня примут в доме жениха, вольюсь ли я в новое городское общество.
— К счастью, — эхом повторила мои слова миссис Кейн. — В следующий раз, милая, потрудись убираться за собой на кухне.
Ну вот, похоже, что к потери памяти идет в комплекте лунатизм. Разве я ходила на кухню?
— У миссис Равен появились новые ткани, она по-соседски предложила нам посмотреть на них первыми, — мама не оставляла попыток сделать из меня модницу. — Надо заняться твоим гардеробом перед отъездом.
— Да, конечно, — машинально согласилась. Спорить с мамой было пустой тратой времени, особенно в таких щепетильных дамских вопросах.
А вот в добрых соседских намерениях миссис Равен я очень сомневалась. Мы для нее не соседи, мы — жена и дети старейшины. Этого более, чем достаточно, чтобы сделать нас любимыми клиентками.
— Бабушка, можно взять с собой немного? — Взглянула на тарелку маленькой лгуньи, доверху заставленную пирожными и сэндвичами вперемешку, и чуть не поперхнулась. Конспирация — наше все.
— Вот он, молодой растущий организм, — разрядил обстановку папа, отложив в сторону свою газету.
— Шелли обещала поиграть на свежем воздухе. Я подумала, было бы здорово устроить пикник, — скромно потупилась Тина, свалив все проблемы со здоровой головы на больную.
— Только не уходите далеко, — встрепенулась мама, от волнения даже забыв о тарелке. Можно ли далеко уйти с такими припасами?!
— И правда, девочки, будьте аккуратны. В лес лучше не ходить, недобрые вести ходят в округе.
— Что-то серьезное?
— Участились случаи нападения диких зверей. Сейчас проводят расследование. До нас еще эта беда не дошла, но нужно быть наготове.
— В нашем районе и без лесного зверья хватает хулиганов. К миссис Равен повадились какие-то нечестивцы, — голос матушки снизился до шепота, так она пыталась оградить внучку от пугающей информации. — По ночам слышны какие-то шорохи, словно кто-то пытается забраться в дом, а вчера еще и живую изгородь испортили. Милый, ты должен обязательно взять это под контроль.
— Конечно, дорогая. Миссис Равен уже жаловалась мне и комиссару, мы обязательно во всем разберемся. Но пока что у нас нет никаких зацепок на этот счет, кроме слов соседки.
Отец бросил на меня красноречивый взгляд, словно бы зацепки что до помятых розовых кустов миссис Равен у него имелись. Я в ответ подмигнула и поспешила спрятать улыбку за чашкой. Не пойман, не вор.
А уж что до шорохов по ночам, так это Вильям Равен возвращался с ночных прогулок. Но в собственном сыне нечестивца разве разглядишь?
— Ужас какой, — покачала головой мама, но это не помешало ей тут же отчитать отца: — Довольно, за столом не место дурным новостям, Рик!
— Конечно, дорогая, — кивнул тот, прежде чем спрятаться снова за газетой.
Вдруг послышался стук со второго этажа и мы с Тиной заговорщически переглянулись.
— Сквозняк наверное гуляет, оставила окно открытым в спальне, — первой нашлась я с ответом.
Мама удовлетворенно кивнула, такой ответ ее вполне устроил. Но все же бросила мимолетный взгляд на притаившегося в гостиной пса. У миссис Кейн по умолчанию во всех бедах был виноват здоровяк Бон, но против такого алиби сложно поспорить.
— Спасибо, бабушка, было очень вкусно. Мы, пожалуй, пойдем, правда, Шелли? — хитрющий ребенок потянул меня за рукав домашнего платья.
Повторно раздавшийся стук заставил меня поторопиться вслед за племянницей. Если этот котяра там что-то разобьет, разорвет… я разритуалю обратно это неблагодарное животное!
Бон, радостным лаем оглушая всех домочадцев, поспешил за нами. Что-что, а носиться за своими маленькими хозяевами он просто обожал.
Глава 4. О силе детского обаяния
Стоило нам ворваться в комнату, как найденыш ретировался за тяжелую портьеру. Только хвостиком пушистым на прощание помахал.
Уж не знаю, чего шельмец боялся больше: любвеобильности малышки Тины или моей ярости при виде рассыпанных чертежных стилусов. Бона вообще в расчет не беру, за нашими юбками (спасибо маменьке за последний писк моды) он был лишен обзора полностью. Топтался на лестнице, терпеливо дожидаясь приглашения.
— Пушистик, я принесла тебе кое-что аппетитное, — выставив вперед руку, Тина пыталась выманить кошака из своего укрытия с помощью кусочка ветчины. Розовую атласную ленту предприимчивый ангел во плоти держала за спиной. Наверное, чтобы не травмировать психику животного раньше времени.
— Заходи, Бон, — я потрепала своего великана за ухом, и он послушно засеменил за мной, с трудом протискиваясь в узкие для своих габаритов двери.
Бон в моей комнате ходил едва ли не на цыпочках. Еще кутенком пролил чернильницу на мою школьную тетрадь, после чего пробыл в наказании неделю на улице без игр. Урок усвоил раз и навсегда.
Не двигаясь на своей подстилке, Бон повернул морду в сторону кошачьего укрытия и громко выдохнул. Звук был сродни гудку теплохода.
— Не поверишь, добряк, у меня тоже аллергия на кошек, — я с тяжелым сердцем рассматривала свой стол, на котором теперь царили хаос и беспорядок, потому и добавила: — Скоро начнется.
Следующие полчаса я раскладывала страницы своей записной книжки в правильном порядке, карандаши по степени мягкости, зачиталась опять папиной книжкой с чудаковатыми легендами. Окинула взглядом свой стол, испытывая при этом невероятное чувство удовлетворения, знакомое всем педантам, и обернулась на своих гостей.
Бон сладко посапывал, умиротворенный моими действиями. Тина доедала последний эклер с тарелки. А мистер Пушистые лапки всеми силами пытался снять розовый бант, пока что безрезультатно проигрывая в сноровке восьмилетней девочке.
— Может нашему пациенту пора прогуляться на свежем воздухе? — как могла завуалировала желание избавиться от приблудного животного. Ничего не имею против, но у матушки в последнее время и без того хватало причин на меня гневаться.
— Ты что?! А вдруг он еще не окреп? Или сбежит, а в лесу ему станет опять худо? — Ага, как же, проведешь ты этого ребенка. — Думаю, нам стоит понаблюдать за его состоянием еще несколько дней.
Я повержено вздохнула. Что ж, будем наблюдать.
— Схожу за шитьем, — воодушевилась тем временем Тина. — Как думаешь Пушистику подойдет голубенькая помпона?
Племянница выскочила за дверь, не дожидаясь ответа. Стук маленьких каблучков эхом разнесся по дому и неожиданно затих. В тишине стало слышно, как зашипел найденыш, он наконец-то сорвал свой бант и теперь стоял, вздыбив шерсть, и рычал на двери.
— Ну уж нет, дружок, — я присела перед хвостатым. — Ну-ка, сбавь обороты. Тебе придется потерпеть ребенка или проваливать из этого дома на все четыре стороны.
Поделиться книгой: