Помоги проекту - поделись книгой:
Академия магии закрыта
Эпиграф
Пролог
Шаг.
Ещё шаг.
Не смотри вниз.
Смотри только вперёд.
Шест покачивается в её руках.
Зато канат почти не провисает под её весом.
Да поможет ей бог ветра. Не пошлёт он ни дуновения в её сторону.
Да прибудет с ней бог земли. Не притянет её лёгкое тело. Середина. Да.
Рута точно знает, что именно здесь середина её непростого пути. Здесь, где с Башни Времени на неё смотрят часы, а она различает на них тонкую стрелку. Секундную стрелку. Ещё столько же, это всего лишь десять шагов, и она сойдёт на камень парапета и исчезнет с глаз замёрзшей от страха публики в тёмном проёме башни. И, уже бегом спускаясь по каменным ступеням, услышит восторженный рёв толпы. Семь. Остаётся три шага. Спешить нельзя, даже если очень хочется скорее коснуться твёрдого камня. Почувствовать ступнями его холод. И надёжность. Хлопанье крыльев, и сердце замирает. Чёрный глаз сверкает совсем близко. Рута успевает увидеть в нём своё испуганное лицо. Поток воздуха из-под вороньего крыла ударяет в грудь.
Часы отдаляются. Шест выпадает из рук.
Крик. Одинокий и резкий. Обрывается.
Бог земли. Бог земли. Бог земли.
Рута падает, но не на землю.
Тайко. Они падают вместе.
Теперь уже на землю.
Мама. Папа. Кази.
Тайко.
1. Магия скрыта, но она — в тебе
— Рута, твой выход! — объявила мама, бросая на кушетку шляпу, охапку цветных платков и вырывая Руту из тревожных воспоминаний.
Площадь гудела. Так всегда бывало в день открытия сезона охоты на чёрных лис. В это время повзрослевшие лисята начинали искать себе пару, чтобы вместе обустроить жилище и провести зиму. В таких обстоятельствах отстреливать их проще простого. В день закрытия сезона тоже гуляли, но Рута радовалась, что сегодня выступает последний раз. Уже завтра она войдёт в двери академии магии, и прощайте канаты, шесты и облегающие трико. Прощайте трюки, прыжки и дурацкие барашки на голове. Мама заплетала их так туго, что Руте казалось, у неё сужаются глаза.
Конечно, родителям в этот год будет тяжеловато. Всё-таки они с Тайко делают основную программу. Но ничего, годик продержатся как-нибудь, а потом Рута устроится магом. Им хорошо платят в городах, особенно в таких как Дергкор. Конечно, в таких как маленькое Предгорье, платят немного, но кто сказал, что Рута должна навсегда связать себя с родным городком?
Маги с любыми способностями нужны везде. Руте не терпелось узнать свою силу. До снятия печати оставалось совсем чуть-чуть.
Она повязала на бёдра красную юбку. Сначала будет её сольный номер с ножами, а потом — воздушные трюки. Выглянув в щёлочку между шторами, она ощупала толпу взглядом. В первом ряду стоял красавчик не из бедных. Смуглый, черноволосый, зеленоглазый. Охотник? Из-за плеча выглядывало красное оперение стрел. Если охотник, то, вероятно, не из простых.
— Видала, какой? — Тесс пихнула её локтем в бок и плюхнулась на стул, стягивая с ноги блестящий сапог из тонкой кожи. — Вот я дура. Подумаешь, жмут немного. Решила, что разносятся. Еле-еле до конца танца продержалась. Жаль, продать придётся.
— Они чудные! — воскликнула Рута, тут же смекнув, что сапожки неплохо смотрелись бы с её красной юбкой. — Отдай мне. Тебе всё равно малы.
— Вот ещё! Могу обменять на что-нибудь. Как насчёт твоего брата? — подмигнула Тесс.
Рута засмеялась.
— Ты не в его вкусе. А знаешь… Давай поспорим, что это красавчик, — она мотнула в сторону публики, — сегодня будет мой. Что скажешь?
Тесс усмехнулась, повертела перед глазами сапожки, постучала каблучками друг о друга и кивнула.
— Идёт. Твой выход, малышка Рута.
Рута застегнула на талии пояс, воткнула в висящие на нём ножны шесть ножей, по три возле каждого бедра, и, слегка раздвинув штору, выскользнула на помост.
Публика встретила её аплодисментами и свистом. Номер с ножами она исполняла только два раза в год — на открытие и закрытие сезона охоты — и каждый раз добавляла в него что-нибудь новенькое. Когда первый нож врезался в щит, прибитый к столбу, публика, ахнув, расступилась. Второй нож Рута метнула в прыжке, потом дала зрителям передышку, немного подвигавшись под музыку, сделала два поворота через голову и снова метнула нож.
Красавчик не сводил с неё глаз, в этом она убедилась не единожды. Юбка из шёлка, за которую отец ещё год назад отдал целых семь серебряных колец, взлетала при малейшем движении и скользила по ногам Руты так, что даже стоящий в стороне от помоста Тайко следил явно не за ножами, вылетающими из рук его сестры.
Метнув очередной нож, угодивший под восторг публики в самую сердцевину щита, Рута изящно прогнулась в спине. Ах, если б не эти позорные барашки, её густые вьющиеся волосы коснулись бы пола.
Она опёрлась на ладони, затем встала на них, раскрыв ноги в широком шаге, и, перекинув их через голову одну за другой, опустилась на одно колено как раз там, где возле помоста, жадно смотря на неё изумрудным взглядом, стоял чёрный принц. Да! Чёрный принц. Так ей хотелось называть его сегодня. Пусть даже им суждено провести лишь один день вместе. Он будет незабываемым.
Незнакомец сделал шаг к помосту. Рута откинула голову, открывая тонкую шею, тряхнула барашками, а потом склонилась, завершив выступление. Мой!
Смуглые пальцы легли на его плечо, и вот из-за мужчины вышла вперёд, а потом, потянувшись к его уху, что-то шепнула какая-то девушка, одетая в кожаный костюм и с луком на плече. На пальце блеснул перстень с камнем размером с глаз! Рубин? Нет, слеза красного камня! И эта курица увела красавчика у Руты из-под носа!
О, нет!
Тесс едва не падала от смеха. Ни красавчика, ни сапожек.
— Вы лучшие, как всегда! — подскочила Кази после представления.
— Видела бы ты его глаза, — разочарованно поглядывая в сторону, где совсем недавно стоял её чёрный принц, сказала Рута. — Они такие…
— Зелёные? — перебила Кази.
— Откуда ты знаешь?
Подружка засмеялась.
— Откуда я знаю? Стоит парню с зелёными глазами посмотреть на тебя, и ты уже ему принадлежишь!
— Ничего не могу с собой поделать, — Рута устало взмахнула руками.
На сегодня программа закончилась. Можно было идти домой и собираться в дорогу.
— Я бы не допустил, чтобы моя сестра принадлежала кому-то, кого я не одобряю, — пробубнил Тайко.
— Брат, завтра ты окажешься в академии магии, и тебе уже будет не до сестры, поверь мне.
— Чего это вдруг? — Тайко даже остановился посреди улицы.
— А того, что там будет много девушек, и у тебя закружится голова, — расхохоталась Рута, искоса посматривая на брата.
Она знала, что сейчас он посмотрит на Кази, и нарочно подначивала его. Парню семнадцать лет, а он всё никак не признается девчонке, что она ему нравится. Может, хоть в академии, вдали от его и её родителей, он на это решится.
Так и случилось, Тайко бросился за подружкой, а та лишь сделала вид, что глазела на разложенные товары и ничего не слышала. Она ждала его признания, как не ждут даже приезда Онгхуса Дэя, Главы светлой школы.
Завтра на рассвете они трое отправятся в Дергкор, чтобы поступить в академию магии. Академия распахнёт перед ними свои двери, они изучат основные постулаты, прочтут магическую клятву, и «печать будет снята с тела юного мага, и воссияет его сила во благо людей, во имя мира, во славу богов».
Рута знала книгу постулатов наизусть. Она читала её перед сном и вставала с ней по утрам. Да и кто из юных магов мог не знать постулатов и клятвы?
Ясно дело, кто.
Тайко и не думал их читать. Он совершенно не беспокоился о том, какая сила заключена в его теле. Считал, что человек должен развивать тело и ум, тогда добьётся, чего захочет, а магия — это ерунда.
— Сыграем в «Башни»? — каждый вечер, когда они собирались за столом всей семьёй, предлагал Тайко. Эта игра с каменными фигурками воинов и магов развивала ум, как считал он, потому что заставляла думать, подбирать стратегию, чтобы захватить башню противника и не утратить при этом свою. Они с отцом могли часами пялиться на доску в красно-белых клетках. За время, пока они делали один ход, Рута могла двадцать раз залезть под крышу по канату и спуститься. У неё не хватало терпения на эту медленную игру. Да и зачем этому учиться, если скоро в ней откроется магия!
Тайко так не считал, и, хоть и почти всегда проигрывал отцу, твердил, что он мужчина и должен делать мужскую работу и отдыхать тоже как мужчина. И уж точно он не станет, как девчонка — маг воды, которую он видел однажды на площади, заниматься такой ерундой, как рисовать в воздухе водяные фигуры. Вся эта магия — развлечение для девчонок.
Рута морщила нос.
А мама смеялась:
— В ночь, когда вы родились, была воистину волшебная луна, от неё исходило такое сияние, что женщина-дервиш вполне могла принять его за твоё магическое свечение и поставить тебе печать по ошибке.
— Тем лучше для меня, — усмехался Тайко.
2. Магия ждёт своего освобождения
Стоило ли говорить, что на следующее утро он проснулся последним. Выходить нужно было с рассветом. До Дергкора на повозке часов восемь. Двери академии открываются в полдень. Рута почти не спала от волнения, постоянно развязывала свой мешок и проверяла, всё ли взяла, хватит ли ей одежды и хорошо ли она спрятала деньги. Часть серебряных колец она опустила на дно рюкзака, часть подшила к платью в мешочек, а бронзу убрала в кожаный кошелёк на поясе. И, конечно, взяла книгу постулатов, хоть она и заняла места больше, чем еда в дорогу.
Кази прибежала, едва порозовело небо.
— Ты спала?
— Нет, — ответила Рута.
— Я тоже. Ничего, отоспимся в повозке.
— Пахнет корицей.
— Мама испекла нам булочки в дорогу, — Кази похлопала по круглому набитому мешку. — А где Тайко?
— Пойду разбужу его. Он один, похоже, не волнуется. Не понимаю, как можно быть таким спокойным в день начала взрослой жизни, — засмеялась Рута и отправилась в комнату Тайко.
Она, разумеется, влетела в неё без стука. Они с братом-близнецом с пелёнок всё делали вместе, поэтому Руте было позволительно врываться к Тайко и прыгать на его кровати. Что она и сделала.
— Вста-вай, со-ня, по-ра е-хать! — прыгала и кричала Рута.
— Если я встану, кто-то ляжет, — промычал Тайко, зарывшись лицом в подушку.
— Ой! — соскочила с постели Рута, когда рука брата вырвалась из-под одеяла в попытке схватить её за ногу. — Меня уже нет! А там Кази, между прочим, ждёт.
Тайко сел, ошарашенно моргая.
— С булочками! — добавила Рута и выбежала из комнаты.
Мама у ворот причёсывала гриву Коршуна, а тот, недовольный ранним подъёмом, фыркал и мотал головой. Мамины глаза блестели.
Папа возился возле повозки с хмурым лицом. Ещё бы! Кому бы понравилось расстаться на целый год сразу с обоими детьми? Да к тому же лишиться лучшей цирковой программы. О гастролях в этом году можно было забыть. Тем не менее папа вызвался сам отвезти юных «академиков» в Дергкор, а не нанимать кого-то.
Руту не очень обрадовала его идея. В этот день через их город пройдёт и двинется тем же путём вереница повозок и людей. Другой дороги в Дергкор нет, разве что некоторые из особо отдалённых районов будут добираться морем, и отцовская цирковая повозка привлечёт нежелательное внимание. Поэтому она убедила отца подвезти их только до ворот Дергкора, а уж через город они доберутся сами. Спросить, как пройти до академии магии, им не составит труда.
Прежде чем запрыгнуть в повозку, Рута и Тайко обнялись с матерью. Её голос, как и пальцы, которыми она коснулась их щёк, немного дрожал.
— Дети, вы едва научились ходить, как стали нести людям радость. Она, как свет, нужна во все времена. Теперь вы маги. Как бы ни сложилась ваша жизнь, хочу сказать одно: несите свет.
Мама проводила их до конца улицы. Рута выскочила из повозки, чтобы обнять её ещё раз, и они двинулись дальше. Перекусив ароматной выпечкой, Рута почти сразу заснула в обнимку со своим мешком и проспала всю дорогу. Иногда она просыпалась оттого, что слышала смех и разговоры, доносящиеся из соседних повозок, догнавших их на пути в Дергкор.
Тайко и Кази тоже дремали, но вот мерное покачивание повозки прекратилось, и все трое высунули головы наружу. Перед ними возвышались городские стены. Рута обняла отца, попросила его продержаться всего лишь год, похлопала по лоснящемуся боку Коршуна и шагнула в раскрытые ворота. Она бывала здесь раньше — папин цирк гастролировал по городам и деревням каждое лето, и от Дергкора, так же как и от Дергдунума, у Руты захватывало дух. Большие роскошные здания, просторные площади, украшенные фонтанами и статуями, многочисленные лавки, вывески, бегающие с корзинами торговки, мальчишки-зазывалы — кого только не встретишь на улицах!
Вот и сейчас она крутила головой по сторонам, вцепившись в локоть такой же потрясённой бурлением городской жизни Кази, впитывая запахи выпечки, пива, рыбы, сапожного крема, сена и лошадей. Зато Тайко шёл, с достоинством задрав голову, глядя на всех сверху вниз. Он всегда держал себя достойно, гордился тем, что он делал, пусть и был всего лишь акробатом и сыном циркача. А когда Рута говорила кому-нибудь, что он тоже отмечен магией, только морщился. Вот и сейчас она замечала, как на её широкоплечего подтянутого брата засматриваются девушки: от таких же, как она, будущих «академиков», проезжающих мимо в повозках и на лошадях, до местных — снующих всюду торговок и прогуливающихся богачек.
Кази это тоже замечала и хмурилась, но Тайко не обращал ни на кого внимания. Вернее, обращал, но по-своему. Он скорее был сосредоточен на безопасности Руты и Кази, строго поглядывал по сторонам и моментально отваживал всех желающих с ними заговорить, предупреждал, если мимо, цокая подковами, рысцой пробегала лошадь или проезжала, гремя по брусчатке, повозка. А тем временем, когда троица миновала три или четыре переулка и вышла на главную круглую площадь с фонтаном в виде кракена, им открылся вид на академию магии, к которой вела широкая улица, заканчивающаяся вишнёвым садом.
Замок, где располагалась академия, возвышался скалой над кровавым морем спелой вишни. Будто бы отсюда и пошло название всего Дергкора, что означало на древнем языке «красная вершина». Хотя, конечно, не отсюда. Просто улицы в городе, как и во многих других городах Дергтонна, а также стены домов, были выложены в основном из красного песчаника. Это, пожалуй, единственное, что в их загнанном в угол государстве имелось в избытке.
— Она прекрасна! Идёмте скорее! — Рута прибавила шагу, чтобы побыстрее нырнуть в вишнёвое море, ловя на бегу терпкий аромат ягод, вынырнуть из него, под звуки слиться с толпой будущих учеников и войти в заветные двери.
И вот садовые деревья расступились, и широкая грунтовая дорога пролегла до самых дверей академии. Солнце уже почти доползло до высочайшей конусообразной крыши замка с флюгером в форме совы, а перед мрачными, почти чёрными стенами топтались юные маги с мешками, лошадями, повозками, а кто-то даже с родителями.
Но музыка не играла, и всполохи магии не осыпали чёрные пики, точно фейерверками.
— Почему так тихо? Почему все молчат? — не выдержала Рута.
Она огляделась. Все, кто шёл с ними одной дорогой, начали шептаться и обсуждать. Во всём Дергтонне было известно, что академия встречала новых учеников торжеством с музыкой, танцами и разными волшебными штуками. Папа называл их фокусами, но Рута знала, что это не фокусы, а настоящее волшебство.
Чем ближе подходила Рута, тем более подозрительными казались ей лица стоявших у стен замка. И только слившись с шипящей толпой, она заметила, что солнце уже коснулось флюгера, но двери не открылись.
— Академия магии закрыта! — объявил какой-то парень, подёргав за массивную, в половину его роста ручку. — Намертво.
Поделиться книгой: