Помоги проекту - поделись книгой:
Выражение лица у него было странным – тоже чем-то из прошлого. Он уже очень давно так на нее не смотрел. На коленях у него лежал фотоальбом – их свадебный альбом. Так вот что он показывал детям, когда они вернулись домой…
– Смотришь старые фотки? – спросила Эбби.
Стив опустил взгляд на альбом и резко захлопнул его.
– Ну да, гм… Сэм захотелось. А я помню, где ты держишь альбомы. Надеюсь, ты не против.
Вообще-то это было далеко не так. Ей не понравилось, что Стив рылся в ее вещах. Но она жутко устала и еще неважно соображала, а он и в самом деле очень помог ей с детьми, так что Эбби просто улыбнулась.
– Нисколько. – Она повернулась к кухне. – Жутко хочу чашечку чаю. Ты тоже будешь, Стив?
Остальную часть фразы – «перед уходом» – Эбби оставила невысказанной.
– Нет, спасибо, – ответил он ей в спину.
Ее любимая кружка стояла на кухонной стойке – не на своем обычном месте. Она потянулась к ней.
За спиной опять послышался голос Стива, вдруг странно настойчивый:
– Эй, погоди-ка, Эбби…
Что странное внутри кружки… Что-то пушистое… Мышь – глазки широко распахнуты, ротик приоткрыт, изготовилась к прыжку! Эбби взвизгнула, выпустив кружку, которая упала обратно на стойку и откатилась вбок. Испуганно отшатнулась, в голове было пусто. Мышь, как ни странно, осталась внутри.
В кухне появились Стив с Беном.
– Прости, мам, – виновато произнес Бен. – Я оттаивал еду для Кренделька и не смог найти обычный пластиковый контейнер.
– Ни хрена себе… – только и вымолвила Эбби. Крендельком звали ручную змею Бена, полоза. Питался тот мышами, которых держали замороженными в холодильнике, рядом с обычной человеческой едой. Поскольку жизнь Эбби представляла собой череду ужасных компромиссов.
– Он хотел положить ее в одну из мисок для завтрака, – объяснил Стив. – Можешь в такое поверить? Но потом я нашел эту надколотую кружку в шкафчике и сказал, что лучше использовать ее.
Ее любимую кружку! Доставшуюся ей от мамы. Превосходная форма, идеальный объем, ободок не слишком толстый и не слишком тонкий. Да, она малость надколота – вот что случается, когда используешь одну и ту же кружку едва ли не каждый день долгие годы. Ее. Любимую. Кружку.
– Все нормально, ма?
– Да, ну конечно же нормально! – Голос Эбби прозвучал настолько колюче, что она подумала, что даже Бен это точно заметит.
Но фигушки. Беспечность юности…
– Знаешь, как папа их называет? – спросил Бен. – Мышанчики. Разве не классно? Почти как то мороженое, «Шоколанчики», только…
– Бен, по-моему, сейчас твою маму надо на минутку оставить в покое, – заметил Стив. – Почему бы тебе не сходить покормить змею?
– Я потом помою кружку, мам, обещаю!
– Нет нужды, – полуобморочно отозвалась Эбби. – По-моему, теперь ты вполне можешь ее использовать.
А ведь это была ее любимая кружка… Теперь уже кружка для оттаивания мышей.
– Прости, – произнес Стив, когда Бен выбежал из кухни. – Я собирался тебя предупредить. Хорошо, что я не дал ему засунуть ее в миску для завтрака, правда?
– Они уже поужинали? – Терпение у Эбби было уже на пределе.
– Угу, я сделал спагетти. Предложил ему разморозить мышь в микроволновке, но он сказал, что ты не разрешаешь.
Стив не уходил. И почему-то продолжал говорить. Он что…
Только теперь Эбби осознала, какое именно у него выражение лица и почему оно кажется таким знакомым. Она не видела такого лица уже много лет. С тех самых пор, как узнала, что у него интрижка. Лицо у него было откровенно виноватым. Стив явно что-то натворил. И мыши тут были совсем ни при чем.
Сложив руки на груди, она посмотрела на него.
– Мне нужно тебе кое-что рассказать… – нерешительно начал он.
– Так-так…
Стив взглянул себе за спину, словно чтобы убедиться, что никого из детей нет поблизости, а потом понизил голос:
– Сэм спрашивала у меня, зачем ты летала в Северную Каролину.
Желудок у Эбби завязался узлом.
– И что ты ей сказал?
– Сказал то же самое, что ты сказала мне, – что это связано с каким-то полицейским расследованием.
– Хорошо.
– Но она… Знаешь ведь, как она умеет? Типа как говорит все правильные вещи, и делает такую странную мордашку, и постоянно… Ну, не знаю. Постоянно вынуждает тебя говорить? И она может заставить тебя рассказать все что угодно… По-моему, у нашей дочери – сила джедая.
– Нет у нее никакой силы джедая, – процедила Эбби сквозь стиснутые зубы. – Что ты ей рассказал, Стив?
– Вроде сказал, что ты родилась в Северной Каролине, – с несчастным видом произнес Стив.
– Та-ак…
– И что когда ты была маленькой, с тобой случилось что-то ужасное. Я решил, что это вполне могло быть причиной, почему ты туда отправилась, так ведь? Тот мемориал Уилкокса…
Эбби шлепнула ладонью по стойке.
– Ты сказал Сэм, что я родилась в секте Уилкокса?! – прошипела она.
– Нет! Как только я понял, что она ничего про это не знает, то сразу заткнулся, клянусь! Но с того момента она стала какой-то таинственной и постоянно просила показать старые фотки. – Он беспомощно раскинул руки. – Я всегда считал, что ты детям про это рассказывала. Ты говорила, что все им расскажешь, когда они станут постарше.
Эбби отвернулась. Слезы, до сих пор лишь грозившие появиться, наконец навернулись на глаза.
– Я им еще не рассказывала.
– А вообще-то давно надо было, Эбби!
Вот и резкая перемена стратегии и тона. Нет больше виноватого Стива. Теперь перед ней стоял покровительственный, наставительно выговаривающий Стив. О господи, момент не самый подходящий… Только не на кухне, только не рядом со всеми этими острыми ножами.
– Я расскажу им, когда сочту нужным, – процедила она сквозь стиснутые зубы.
– Я не люблю держать что-либо в секрете от своих…
Эбби резко повернулась к нему, и ее взгляд заставил его захлопнуть рот. Отлично. Она явно по-прежнему способна управлять ситуацией.
– И правда прости, Эбби, – наконец произнес он, еще раз.
Это напомнило ей, насколько она всегда
– Хорошо, – сказала Эбби. – Я все улажу.
– Ладно. – Последовала короткая пауза. – Клянусь, она настоящий рыцарь-джедай! Типа, «это не те дроиды, которых вы ищете», а я…
– Спасибо, что завез детей, Стив, – ледяным тоном произнесла Эбби.
– Угу. Спокойной ночи.
Она услышала, как Стив прощается с детьми, как открывается и закрывается входная дверь. А потом испустила прерывистый вздох. Прямо сейчас ей точно не помешала бы чашка горячего чаю.
Только вот сначала придется выбрать новую любимую кружку.
Глава 6
Твит от шефа детективов нью-йоркского управления полиции появился ровно в половине восьмого вечера. Гусеница заметил его всего три минуты спустя.
На вид совершенно невинный – того рода случайный твит, на который какая-нибудь «сонная Алиса» не обратила бы ни малейшего внимания. Он гласил: «Айда молодцы сотрудники нашего подразделения по борьбе с наркотиками! Что ни делаЮт, все у них получается. На нынешних выходных ими задержаны девять человек, подозреваемых в наркоторговле».
Но, естественно, это сообщение явно имело отношение к тому аресту, который изначально привлек внимание Гусеницы. И когда он внимательно изучил его, то сразу нашел в нем две ошибки. «Ай да» было написано слитно, а в слове «делают» буква «ю» оказалась прописной. Две ошибки в одном коротеньком твите.
Конечно, допустить грамматическую ошибку может каждый. Сам Гусеница в этом плане был ничуть не лучше. Но предполагается, что он поверит, будто начальник нью-йоркских детективов способен допустить сразу
Эти ошибки – явно намеренные. Сигнал.
Гусеница возбужденно открыл вкладку с форумом, собравшись было разместить в нем новый пост, но почему-то замешкался.
Общеизвестно, что и на этот форум успели проникнуть вражеские агенты. Здесь были ветки, в которых обсуждалась и эта проблема – порой даже с прямыми обвинениями в адрес того или иного участника. Если б Гусеница разместил информацию о своем открытии слишком рано, раскрыв себя клике, они быстренько сменили бы курс, оставив лишь туман на своем пути.
Нет, это может быть слишком важно.
Вместо этого он открыл приватный чат, в котором участвовали лишь считаные Стражи. Группа, которую они сформировали всего пару месяцев назад и которой Гусеница безоговорочно доверял. Там он дал ссылку на твит, указал на странные ошибки и спросил у остальных, что они по этому поводу думают.
Времени было 19:38.
В комнате Денниса пахло немытыми ногами, плесенью и протухшей едой. Он хотел открыть окно, но куча наполненных бумагами коробок не давала к нему подойти. Папа уже говорил, чтоб он убрал их куда-нибудь еще, но это было три дня назад, и этого до сих пор не произошло. Равно как не произойдет и в ближайшем будущем, понимал Деннис. Когда его отец куда-нибудь клал свои вещи, то там они и оставались. Вроде горы газет у изножья его кровати. Или путаницы проводов у него на столе. Или кучи пустых пенопластовых контейнеров у него за спиной.
Деннис сидел за своим письменным столом, сгорбившись над лэптопом. Справа от него громоздилась гора коробок, набитых его старыми игрушками, которые отец отказывался выбросить. Слева – высокая стопка буклетов и брошюрок, которую он иногда случайно сшибал на пол, и они постепенно рассы́пались по всей комнате. У него имелось, по его собственным прикидкам, одиннадцать дюймов свободного пространства, в пределах которого он мог перемещаться.
Деннис давно уже привык сидеть сгорбившись.
Один из его старых друзей разместил в «Инстаграме» свое селфи в «Вендис»[4] в компании парней из класса. Большинство из них были дружками и Денниса, когда он был помладше. Теперь ему уже четырнадцать, и они больше не разговаривали с ним и не писали эсэмэски. И когда же одноклассники начали избегать его? Лишь многозначительно переглядываясь между собой, когда он их куда-нибудь приглашал?
Уже год, это точно. Если не два.
Он закашлялся коротким сухим кашлем – от пыли в комнате першило в горле. И чем это так воняет? Это просто сведет его с ума! Наверняка не чем-то одним.
В одном из чатов выскочило новое сообщение. В чате из другой его жизни. Его интернет-жизни, где никто ничего не знал ни про него самого, ни про его отца. Где никто никогда не видел его дом, заваленный всяким мусором двор и его собственную комнатку с неуклонно уменьшающимся пространством. Никто даже не знал, сколько ему лет. Для них он был еще одним Стражем с ником «Соня».
Это была их приватная группа, а возбужденное сообщение поступило от Гусеницы, такого же Стража. Тот кое-что обнаружил. Две грамматические ошибки в одном твите. Интерес Денниса подпрыгнул до небес. Он был полностью согласен с заключением Гусеницы. Это просто
Но тут, в отличие от своей комнаты, Деннис вполне мог навести порядок. Найти закономерности и взаимосвязи, которые за этим прятались. Он был хорош в этом деле. Насколько ему было известно, никто не мог его в этом превзойти.
В этом твите было явно зашифровано некое послание. Адресованное каким-то людям, не видимым для остальных. И в чем же оно заключалось?
Он прогнал твит через несколько дешифраторов, пытаясь выяснить, нет ли здесь какого-нибудь простого кода, но ничего не обнаружил. Затем сосредоточился на двух словах с ошибками. Это были слова, которые шеф детективов по какой-то причине выделил.
«Айда». «ДелаЮт». Ну и что такого особенного в этих двух словах?
Деннису срочно требовалось отлить. Туалет был дальше по коридору, всего в нескольких шагах от обычного мира. Но у себя дома ему приходилось осторожно отодвигаться вместе с креслом на колесиках, чтобы выбраться из-за стола. Потом обойти вокруг сумок с одеждой, пытаясь не поскользнуться на валяющихся на полу буклетах. Открыть дверь – вообще-то она не открывалась во всю ширь, ее подпирала какая-то коробка, – но достаточно, чтобы протиснуться за нее. Потом пройти по коридору, плотно прижимаясь к левой стене, поскольку правая была заставлена пустыми картонками из-под молока и яиц. Если он их повалит, отец развопится – придется останавливаться и восстанавливать порушенное и только потом идти дальше. Затем отодвинуть пухлую стопку газет, блокирующую дверь туалета, перекрыв при этом коридор, но наконец добравшись до цели.
Впрочем, пока можно потерпеть.
«Айда». «ДелаЮт»…
В этих словах были зашифрованы какие-то другие слова. И он в конце концов расшифровал их, приведя хаос к порядку.
Айдахо и Юта. Два штата.
Деннис запостил ответ в чате группы. Он расшифровал скрытое послание! Это произошло в 19:43.
Альма не верила в теории заговора. Они ей представлялись полным идиотизмом. Сторонники плоской Земли? Все эти психи, которые покупаются на меняющих облик человекорептилий Дэвида Айка[5]? Нет уж, в такую чушь она в жизни не поверит.
Стражи ее тоже ничуть не интересовали. Поначалу. Пока она не узнала про тех детей.
Все началось, когда Альма посмотрела тот документальный фильм про торговлю детьми с целью сексуальной эксплуатации. Она тогда всю неделю проплакала, думая об этом. А потом, когда поговорила с одной из других матерей в школьном попечительском совете, та упомянула про клику, тайно правящую миром, объяснив, что за большей частью такой торговли стоит именно эта кучка могущественных людей и что все это «происходит прямо у нас перед носом». Альма лишь закатила глаза, но ее подруга улыбнулась и сказала: «Можешь не верить мне на слово. Сама проведи кое-какие исследования».
Вот это-то Альму и зацепило. Ну кто в наш день и век станет предлагать тебе самой составить суждение хоть о чем-то? Все хотят, чтобы вы переняли их собственное мировоззрение, их собственный образ мыслей.
Так что она провела свои собственные исследования. Этой загадочной клики, прозванной Кругом, и Стражей. Нашла и видео на «Ютьюбе», и статьи со схемами и графиками, и лекции. Альма неделями проводила по пять-шесть часов в день, изучая вопрос, пытаясь самой во всем разобраться. И, к своему ужасу, поняла, что все это чистая правда.
Но оставался и лучик надежды. С этим можно бороться. Бок о бок с другими людьми, знающими, как все обстоит на самом деле.
…Она закончила наводить порядок после ужина, пытаясь не обращать внимания на спор сына с мужем касательно игры в «Иксбокс» по вечерам. Блямкнул ее телефон, потом еще раз. Альма глянула на экран, прочла сообщения от Гусеницы и Сони.
Поделиться книгой: